Позолоченные латунные кости. Коварное бронзовое тщеславие Кук Глен

– Шутишь? Такое поведеньице не сходит с рук крутым парням. Если бы они вот так выделывались, директор уже заслал бы их в трудовые лагеря.

Интересное замечание. Закон и порядок стали такими вездесущими, что маленькие вкрадчивые выскочки вроде Прилипалы могли чваниться, не расплачиваясь за это разбитой головой.

Что Дил Шустер думает об этих негаданных последствиях?

– Ладно, ты говорил, что деревенская невеста Морли сейчас может быть в городе, помышляя заглянуть к нему в карманы.

– Просто одно предположеньице.

– Есть и другие?

– Наверное. Ты должен порасспрашивать Капу. А я не такой смышленый, поэтому просто топаю по пятам.

– Понятно. Но не надо себя недооценивать. У тебя есть дар делать нужные вещи в нужное время.

Когда-то давным-давно он спас мне жизнь.

– Вы утаивали что-нибудь от Капы, парни? Что-нибудь такое, что, по вашему мнению, может ее расстроить?

Огромный минус быть социопатом вроде Белинды заключается в том, что люди ходят вокруг тебя на цыпочках. Они не говорят того, что может тебя расстроить. И в конце концов ты остаешься в информационном вакууме.

Белинда умна и понимает это. Она нашла обходные пути, чтобы исправить упущение. Но они не срабатывали внутри такой замкнутой и верной команды, как ребята Морли. Капа могла подозревать, что они напускают туману и о многом умалчивают, но это было за пределами ее имперской досягаемости.

– В любое другое время, Гаррет, ты был бы прав. Если бы на кону не стояла жизнь Морли, мы бы состряпали похлебку из полуправды и вводящей в заблуждение правды. Мы бы не дозволили Белинде прознать ни о чем, что ей позарез надо. Но теперь на кону типа он сам. Мы сказали ей правду.

Его диалект стал не таким выраженным. Я понял каждое слово. Команда Морли не будет скрывать от Белинды ничего, пока та может сделать что-то хорошее для их друга и нанимателя.

Но они не выложат ничего, что не имеет отношения к текущей проблеме.

– Вы ничего не утаили?

– Ничегошеньки! Мы должны заполучить обратно нашего Морли, – сдается, мы его вроде как уже получили, если он выйдет из комы. И мы должны попытаться прикончить того, кто такое с ним сотворил. Мы решили, что ты и Капа вместе присмотрите, чтоб кровь пролилась там, где с того будет больше толку. А сейчас, я думаю, мне лучше вернуться. Я там нужен. Нынче самая хлопотливая ночь на неделе.

– Не хочу мешать бизнесу. Двигай. Но если подвернется что-нибудь, что может меня заинтересовать, дай знать, не теряя времени.

Сарж кивнул.

– Он же выкарабкается, Гаррет?

– Я уверен. Расскажи об этом остальным. Морли очень скоро вернется.

– Спасибочки, Гаррет.

Несколько секунд он пристально смотрел на меня:

– Может, ты не конченый паразит, каким мы всегда тебя считали.

Сарж, Рохля и остальные из шайки Морли обращались со мной так, словно я переносчик венерической болезни. Они держали себя в руках только в присутствии наблюдающего за ними Морли.

– Рад от тебя такое слышать, Сарж. Для меня это многое значит. Что ж, возвращайся к работе и сделай Морли богатым.

Когда Сарж двинул на выход, я понял, что не могу вспомнить, как Морли назвал ресторан, который открыл через улицу от театра «Мир». Да что со мной такое? Мы с Тинни несколько раз обедали там.

Быстрая перепись показала, что домашнее хозяйство Гаррета лишилось нескольких посетителей. Некоторые, когда Покойник показал мне список, были людьми, по которым я скучал. Некоторые – вообще мне не знакомы.

– Тинни так и не появилась? – спросил я Синдж.

– Это ничего не значит, – ответила она. – Тинни сообщили, что тут будут обсуждаться важные вопросы, но сейчас середина рабочей недели, а Объединенная переживает взрыв покупательской активности. Заметь, что люди, которые здесь были, по большей части не из тех, у кого есть обычная работа.

Да. Верно. Благодаря Синдж такое объяснение казалось правдоподобным. Те, кто остался в доме, вполне подходили под ее аргументацию.

Плоскомордый Тарп, возможно упившийся до потери сознания, выглядел умилительно, похрапывая в кресле. Ион Сальватор проявил храбрость, взяв без спросу письменные принадлежности Синдж, и что-то царапал в переплетенной книге из чистых листов, которую повсюду таскал с собой.

Он напомнил мне:

– Ты говорил, что напишешь письмо, которое позволит мне повидаться с Тинни.

– Говорил. Помоги мне развернуть этот стол, и я быстренько его настрочу.

Я сваял шедевр из трехсот слов, который заставит Тинни наслаждаться перспективой того, что Ион Сальватор захочет обсудить. Себя я не упоминал. Ничего не написал о том, где я, чем занимаюсь, почему, и даже о своем здоровье. Она сможет выжать эти сведения из Прилипалы, если захочет. А он даст знать мне, насколько ее это заинтересовало. Если все пройдет нормально, я попытаюсь ускользнуть отсюда, чтобы провести с ней мирные переговоры.

Количество гостей сократилось до Плоскомордого, нескольких крысюков и тех, кто оставался с Покойником.

– Мне так и не выдалось случая поговорить с Джоном Растяжкой, – пожаловался я. – А хотелось бы поболтать о его неизвестных мне приключениях.

– У него все отлично, – сказала Синдж. – Превосходно, учитывая, что он босс из боссов преступного мира крысюков, хотя прошло столько лет.

– Примерно три года, так ведь?

– Из них только один год он провел боссом из боссов. Но он первый среди своего вида.

Синдж просияла от гордости. Ее брат был неоспоримым владыкой преступного мира крысиного народца.

Она смотрела на меня так, словно бросала вызов: пусть я только попробую отнестись к ее гордости без должного почтения!

Я бы никогда так не поступил. Только не с ней.

«Гаррет. Будь добр, присоединись к нам».

Что-то я не слышал, чтобы Синдж упомянула, что не я один мигрирую во владения Покойника.

Когда мы с Синдж появились в холодной комнате, там, похоже, был не один труп.

Никто не шевелился. От Старых Костей следует ожидать подобного, но Колда, Плеймет или лекарь должны были что-то делать.

Синдж прямиком направилась к Плеймету, который определенно выглядел мертвым.

«Я заставил мистера Колду дать ему дозу лекарства, предназначавшегося для мистера Дотса. Мы заставим зло послужить во благо, удерживая Плеймета, пока я сражаюсь с монстром, поглощающим его изнутри. Синдж, отправь одного из соседских мальчишек племени Керр доставить послание зятю Плеймета, управляющему конюшней. Ему не нужно знать, что происходит. Не вдавайся в описание деталей. Не делай намеков, что у нас есть большая надежда. Он почти наверняка сочтет обескураживающей перспективу выздоровления Плеймета».

Судя по тому, что я знал о зяте Плеймета, Покойник попал в самую точку. Сестра Плея была его единственной наследницей. У идиота, ее мужа, наверное, уже выстроились в очередь покупатели конюшни.

– Итак, что ты в действительности делаешь?

«Я работаю внутри мозга Плеймета, чтобы прекратить боль, которая отвлекает его от того, чтобы взять остаток жизни в свои руки. Параллельно исследую познания мистера Колды в травах, надеясь обнаружить нечто именно против рака Плеймета».

– Есть успехи?

«Возможно. Но вместо этого сведения исходят из разума брата Хото. Ему известен яд рептилии, который яростно атакует опухоль тканей».

– И где мы найдем яд ящерицы?

«Это тропические виды. В моем мозгу возник образ броско раскрашенного существа, напоминающего саблезубую игуану».

– Помню это создание по островам. Опасная тварь. Стоит ей дохнуть, и тебе крышка.

«Как всегда, если нет свидетелей, способных тебя опровергнуть, ты преувеличиваешь. Тем не менее яд очень сильный. Возможно, несколько особей живут в Танфере».

В бизнесе Колды кто-то тайком держал таких ящериц. А может, кто-то из Детей Света, продающих диковинки богачам.

«В королевском зверинце есть дом экзотических рептилий».

Ах да! Члены королевской семьи собрали коллекцию странных созданий. У принцесс был специальный дом для мотыльков и бабочек. Никто из нас, низких типов, никогда не приходил посмотреть на подобные диковинки.

«У тебя есть связь с принцем».

Можно сказать и так. В некотором роде.

«А я тем временем покопаюсь в брате Хото в поисках полезных сведений, способствующих дальнейшему пониманию того, кто, что и почему стоит за злоключениями мистера Дотса».

– Почему бы просто не получить эти сведения в голове Морли?

«Эти плоды не произрастают там, чтобы их сорвать. Возможно, его ударил камень, упавший с неба, и он будет не в состоянии рассказать нам ничего, когда очнется».

– Но он очнется?

«В течение двух дней. Возможно, раньше. Исходя из того, что брату Хото известен яд. Теперь ты можешь продолжать, Синдж».

Он дал Синдж работу, не проконсультировавшись со мной.

Я начинал чувствовать голод. И не видел Дина.

«Теперь ты знаешь то же, что и я. Но ничем не можешь посодействовать. Проверь мистера Дотса. Иди на кухню. Отдохни немного».

Прежде чем уйти, я хорошенько рассмотрел Плеймета. Этот человек был одним из моих старейших и самых надежных друзей. Мы помогали друг другу бессчетное множество раз. Он ворчал, когда я о чем-нибудь его просил, но никогда не подводил меня. Я сделаю все, что смогу, чтобы быть ему таким же верным товарищем.

Морли спокойно спал. Его лицо уже не было слишком бледным. Доллар Дэн сообщил, что Морли что-то сказал – одно слово, которое стражи не поняли.

Прогресс!

Дина я нашел на стуле за кухонным столом – он спал, положив голову на руки.

Я умял что-то безвкусное из собранных остатков.

Кажется, я чем-то заразился от наших посетителей, некоторые шмыгали носами. Что бы я ни подхватил, болезнь развивалась быстро.

Поднимаясь по лестнице, я почувствовал слабость и подумал: это потому, что я выпил слишком много пива.

Уже в полусне я уловил озабоченные мысли Покойника. Его что-то беспокоило. Это смятение касалось всех нас, а не кого-то в отдельности.

Я проснулся среди ночи. В окно дул прохладный ветерок.

Бегущая по ветру, Поток яростного света сидела, скрестив голени, на краешке кровати у меня в ногах, не касаясь их. Я растянулся в постели по диагонали. Она куда больше походила на королеву сильфов, чем когда-нибудь это удастся Тинни.

А еще она выглядела как королева искушения.

Бегущая по ветру зажгла лампу.

Свет озарил ее жемчужные зубы, когда она улыбнулась при виде предательского огонька в моих глазах.

Она могла бы получить меня прямо сейчас. Если бы захотела.

Но я чихнул.

Это показалось ей смешным.

– Я нечаянно.

Я молился, чтобы она не разожгла любовный жар.

Однажды я видел, как она превратила целую бригаду строителей в изнемогающих идиотов, даже не стараясь сделать это намеренно.

«Я – преданный мужчина, – сказал я себе. – Я не могу очертя голову ринуться в такое…»

И снова чихнул.

Она вытащила изысканный носовой платочек.

– Спасибо.

Голова моя была словно набита ватой. Хорошее заключалось в том, что чихающий и пытающийся прояснить мозги мужчина – не слишком интересная мишень для женщины-вамп.

И все-таки я спросил:

– Ты бы перешла к делу, прежде чем я спячу?

Тень улыбки. Женщина была довольна. Уверилась в своих силах. Осталась желанна.

У нее были серьезные проблемы, но ни одна из них не имела отношения к интересующим нас сегодня.

– К делу. Да. Это мне тоже нужно.

Она закрыла глаза и приложила усилие стать несексуальной. Преуспела не очень, но мне стало легче обдумывать что-то, помимо возможности нашей близости.

Пришлось снова высморкаться.

– Я повидалась с принцем Рупертом, – сказала она.

– Ты говоришь мрачно. Встреча прошла плохо?

– Лучше, чем я ожидала. Просто все не так, как я надеялась. Он не назвал никаких имен и ни на кого не указал пальцем. Он признался, что на него давят, чтобы он держался подальше от заварушки на Северной стороне. Он бравирует, но боится. Думаю, на него влияет брат.

– Король?

Я чихнул. Простуда – это отвратительно. Наверняка скоро начнется и кашель.

Король вряд ли был преступником. С тех пор как разразился мир, он мало чем занимался, кроме как пировал всю ночь и спал весь день.

– То-то и оно, – ответила на мои доводы Бегущая по ветру. – У кого есть власть помыкать королем? Я возглавляю десятку претендентов, но я им не управляю. Я едва смогла добиться встречи с Рупертом.

– Зачем ему поддаваться?

Я посмотрел на нее и с трудом удержался, чтобы не обшарить ее взглядом.

– Будь здоров.

Да. Хвала тебе, простуда обыкновенная. Мою честь спасли сопли.

Я повернулся так, чтобы смотреть на что угодно, только не на Бегущую по ветру.

– Сегодня все-таки случилось кое-что хорошее, – сказала она. – Я убедилась, что Кивенс ни в чем не замешана.

– Я счастлив за тебя.

Но я не был так уверен, что Кивенс ни при чем.

У дочери Бегущей по ветру были серьезные проблемы с головой, из-за которых она не контачила с обществом и его правилами.

– Первое доказательство – никто бы не стал покрывать ее так, как покрывается это дело. И у нее есть алиби для обеих ночей, когда случились те сумасшедшие события.

Судя по голосу, Бегущую по ветру это не очень радовало. Она сказала, что отдалилась и от своего отца, и от дочери. Может, ее папа и был алиби Кивенс.

Должен был быть. И это алиби могло не выдержать.

Бегущая по ветру не хотела больше полагаться на отца. Она вытолкала его из фамильного особняка на Холме.

Барат Альгарда (который был во всех отношениях самым достойным подражания человеком, какого только можно встретить) внушил дочери настолько сильное чувство неуверенности в себе, что она считала: ее единственное по-настоящему ценное качество – это способность быть чьей-то игрушкой для секса.

Об этом я и думал, когда она сказала:

– Я – одна из десяти самых могущественных колдуний Танфера.

Но маленькая девочка внутри ее не измеряла свою ценность подобным образом.

– Здесь я это сознаю! – С этими словами она ударила себя ладонью по голове.

– Итак, вопрос в следующем: кто пугает Руперта больше, чем ты? – спросил я.

Это вызвало удивительно девчоночью улыбку.

– Ну да. Но тебе нужно помнить, что Руперт все равно останется независимым человеком. Даже если кто-то хочет, чтобы он наложил в штаны. Он смахивает на тебя в этом отношении.

До меня донеслось слабое, очень слабое веселье.

Бегущая по ветру продолжила болтать:

– Он без слов дал мне понять, что надеется: я буду помешивать в котле. Он намекнул, что на задворках есть люди, которые вряд ли отступят из-за того, что власти не хотят, чтобы кто-то разнюхивал.

Это было похоже на Руперта. Он будет следовать своим правилам, но не заметит неповиновения. Поощрение там и сям может подтолкнуть к большему неповиновению.

– Мне надо идти, – сказала Бегущая по ветру. – Я не могу позволить себе отвлекаться.

Она спорхнула с моей кровати и двинулась к окну медленней, чем могла бы. Было нетрудно понять: женщина желает, чтобы я ее остановил. Насколько я мог судить, она без труда улавливала, что именно так я и хочу поступить.

Этого не случилось. Если такому и суждено произойти, сейчас не время.

Бегущая по ветру выбралась из окна. Неуклюже и тоже медленней, чем могла бы. Но она стала божественно грациозной, едва начав свой путь в лунном свете.

– Есть в тебе что-то такое, – сказала она. – Когда твои отношения с рыжеволосой рухнут, я приду за тобой. Ты будешь изумлен. О нас заговорит весь город. Наша свадьба будет свадьбой года.

Я сглотнул и разинул рот, а она упорхнула, не оставив ни малейшего сомнения, что каждое ее слово было продуманным. Люди с Холма очень серьезны, когда делают декларативное заявление. Даже застенчивый, не приспособленный к жизни в обществе человек с Холма.

Это вызвало у меня смешанные чувства.

Я откинулся на подушку, уверенный, что всю оставшуюся жизнь не смогу заснуть.

У меня есть таланты. Есть навыки. Когда в голове слишком бурлят предположения, я пристаю к живущему (так сказать) в моем доме логхиру, который вмешивается и затыкает меня.

Я проспал почти до полудня, и Синдж пришла меня будить. Проснулся я в хорошем настроении.

– Если бы за это нас обоих не сожгли на костре, я бы…

Мой язык одеревенел. У меня свело челюсти. Старые Кости никогда еще не прикасался ко мне подобным образом.

То, что ему что-то было нужно, – не оправдание!

Лица крысюков не приспособлены хмуриться. Но Синдж могла прищуриться и спросить: «Что?» – самым озадаченным тоном.

– Синдж, я собирался отпустить очень скверную шутку, которая вышла бы за рамки приличия. Извини. Меня слишком долго тут не было.

Она была смышленой, но этого не поняла. И слава богу. Или богам. А может, старому Покойнику на первом этаже, который спас меня от дурного привкуса во рту.

Что ж, Синдж стала взрослой девушкой и больше не лелеяла подростковых фантазий о том, чтобы мы превратились в любовников. Она была чудесной, идеальной деловой стороной моего бизнеса. Но ее обуревали эмоции. Она могла бы глубоко обидеться, если бы ей показалось, что я потешаюсь над ней.

«К тому времени как тебе стукнет двести, мы превратим тебя в зрелого, чуткого, восприимчивого взрослого человека, который сперва думает, а потом говорит… Ох, голубчик!»

«Ох, голубчик»? Что это вообще значит?

Пока происходил мысленный диалог, я с трудом выбрался из постели. Моя любимая деловая партнерша, чьи чувства я только что так смело принял в расчет, вынюхивала кругом с нарастающим возбуждением.

– У тебя минувшей ночью была женщина!

В ее голосе слышались сердитые нотки.

Но несколько раз агрессивно втянув носом воздух возле кровати, она расслабилась.

Может, Покойник ввел ее в курс дела. Или она выяснила все благодаря своему носу мутанта. Гаррет поборол искушение.

«Ох, голубчик, у нас скоро будут неожиданные гости. И тебе нужно быть здесь, чтобы помочь справиться с ними».

В моей голове возник образ банды сердитых Детей Света. Они стояли на улице, напоминая большую черную кляксу.

– Тоже мне важность! Не обращай на них внимания.

«Я бы предпочел так не поступать. Эти старики могут причинить неприятности посерьезней, чем большинство людей, которые угрожают бедами и увечьями».

Само собой, Покойник ничего не объяснил.

При помощи Синдж я сделал себя презентабельным и был готов прежде, чем раздались удары в дверь. В глазок я увидел множество черных одежд и предоставил этому люду кипеть, пока наш Покойник не решил, что они готовы.

Моим первым впечатлением было: «Ух ты! Стоит послать Синдж за капитаном Роджером».

Половина явившихся людей собиралась испустить дух еще до заката. Их средний возраст, должно быть, исчислялся в трехзначных цифрах. Самый младший выглядел так, будто начал мечтать о добрых старых временах тогда, когда Покойник был еще молокососом.

Четверо уже добрались до моего крыльца.

– Приветик, отцы. Чем могу помочь?

Как они выживут, взбираясь на крыльцо?

– Если вы собираете пожертвования для вашей церкви, должен сказать, что мы ортодоксы.

Прирожденные. Я не был на церковной службе целую вечность.

– Ты держишь здесь в заточении брата Хото Пеппера. Мы пришли забрать его.

Покойник передал: «Втащи уродливого в дом и закрой дверь. Запрись, а потом приведи его сюда».

Как превосходно! У нас был план. Все, что мне оставалось сделать, – это выбрать победителя.

У Старых Костей не было никакого терпения. Над головой одного из стариков появился нимб.

Я схватил этого долгожителя, потянул за собой, захлопнул дверь, заперся. Точнее, Синдж справилась с запором, пока я придерживал закрытую дверь.

Наша жертва подавленно заковыляла в комнату для пирушек. Дети Света на улице становились все более энергичными в своих угрозах. Покойник не проявлял на этот счет никакой тревоги.

– Я сейчас тебе нужен? – спросил я.

«Не сию минуту».

Я двинулся на кухню. Хотелось есть.

Но мне не дали как следует насытиться.

«Теперь можно позволить нашим посетителям уйти».

Я оттолкнулся от стола и отправился выполнять свой долг.

– Ты уверен?

«Больше я ничего не могу из них извлечь».

Два старикана в черном и отравитель Колда – пардон, аптекарь Колда – ждали меня у дверей Покойника.

«Колда оставит нас ненадолго. Он соберет некоторые специфические лекарства, чтобы помочь Плеймету. Пожалуйста, позаботься о том, чтобы брат Хото покинул помещение. Он не очень хочет воссоединяться со своими. Боится, что они могут задать ему некоторые вопросы, которые задал я, – но с применением орудий».

Я ожидал, что толпа поднимет бучу, когда выпускал их собратьев. Этого не произошло. Покойник или приручил их, или сбил с толку. И они уже утомились, соскабливая краску с двери.

Заперев дверь, я вернулся, чтобы заново познакомиться с завтраком.

Проходя мимо своего бывшего кабинета, я заметил, что единственный, кто составляет компанию Морли, – это Доллар Дэн.

Заботившиеся о Морли сиделки из крысиного народца пришли и ушли. Все стражи, кроме Дэна, покинули дом вместе с ними.

«Сейчас они нам не нужны, когда тут больше нет посторонних. Мистер Доллар может уйти, как только поест».

Я закончил долгий переход и вовремя атаковал гору лепешек. Дин нечасто их готовил. Он был в хорошем настроении, и я об этом упомянул.

– Может, из-за вчерашнего волнующего столпотворения. Оно застало меня врасплох.

Я искоса посмотрел на него.

Дин не отрекся от своего заявления.

Я закрыл дверь за Долларом Дэном. Позже он вернется, чтобы посидеть с Морли, пока я буду дремать наверху.

– Уж лучше бы ты храпел, – сказала Синдж, вспомнив о запахе женщины.

Ей не нравилась Поток яростного света. Я не был уверен, что знаю причину. Я не мог до конца выяснить ни как Синдж решает, кто ей нравится, а кто нет, ни почему она вдруг меняет свое мнение. Она мыслила не так, как я. Я уверен, что ее отношение к Бегущей по ветру было как-то связано с обонянием.