Магические узы
– Не обращай внимания на Ратмира, – пробормотал он, не поворачивая головы. – Он пытается держать тебя на расстоянии.
– Вот как.
– Меньше знаешь, дольше проживешь, – усмехнулся Стриж и вдруг задорно подмигнул мне.
Совершенно точно мне не понравился такого рода… убийственный юмор.
Боясь нарваться на очередную нервирующую шуточку, я молчала и невидящим взглядом следила за тем, как он вводит в лэптоп какие-то данные. От мелькания ярких картинок начало ломить виски.
– Смотри. – Стриж указал пальцем на появившееся окошко в углу монитора. На крошечном экране двигалась женская фигура. Присмотревшись, я узнала саму себя. Одетая в узкую юбку, на высоких каблуках, плавно покачивая бедрами, я направлялась к главному входу «Веселены Прекрасной». Выходит, за мной начали слежку сразу после столкновения в подземке?
– Стриж? – донесся из дверей сдержанный голос, и мы с молодым аггелом одновременно вздрогнули.
То, с какой скоростью он закрыл окошко, недвусмысленно говорило, что горе-лэптопщик нарушил некое очень серьезное правило. Однако перед братом он тушеваться не собирался. С ленцой оглянулся через плечо и спросил:
– Чего?
В следующий момент Ратмир разразился длинной возмущенной тирадой на латыни – резком языке аггелов. Фразы звучали жестко и отрывисто, но с каждым словом Стриж принимал все более снисходительный вид. Он повернулся к брату, скрестил руки на груди. Я бы решила, что плевать он хотел на нравоучения, если бы не заметила, как мелко и нетерпеливо тряслось его согнутое колено.
Вдруг в бесконечной веренице незнакомых слов прозвучало «фатум», что, как мне помнилось, означало «смерть», и я по-настоящему напряглась.
– Ты только что сказал слово «смерть», оно относится ко мне? – перебила я Ратмира.
На зал сошла гробовая тишина. Мы с Ветровым-старшим смотрели глаза в глаза, и отчего-то становилось понятно, что он не привык, чтобы какие-то залетные гастролерши перебивали его на полуслове. На загорелом лице ходили желваки. Даже Док, высунувшийся из лаборатории, немедленно убрался восвояси и отчаянно зазвенел склянками.
Я провела в заброшенной мануфактуре меньше суток, но уже поняла, что на скандалы у эскулапа имелся особый нюх.
– Стриж, тебе ясно? – переведя ледяной взгляд на брата, вопросил Ветров на межрасовом языке. Меня бесили и его подчеркнутое неуважение, и его унизительное игнорирование. Сволочь рогатая!
– Ты пропустишь свой дирижабль, – спокойно отозвался парень и с независимым видом отвернулся обратно к лэптопу.
Лично у меня чесались руки огреть Ратмира чем-нибудь тяжеленьким. Я с наслаждением представила, как запускаю ему в голову чашку из-под чая, попадаю ровно промеж рогов, и проклятый гордец с изумленной миной опрокидывается на спину. Однако стоит признаться, что для подобной диверсии у меня кишка тонка. Я просто последовала примеру Стрижа и уставилась в лэптоп, абсолютно уверенная в том, что профессора истории с самострелом за пазухой мало волнуют женские обиды.
За спиной послышались удаляющиеся шаги.
– Он попросил присмотреть за тобой, – не поворачивая головы, пояснил Стриж. – Сказал, что свернет мне шею, если у тебя появится хотя бы царапина.
– Почему он говорил так долго?
– Я вычленил основную мысль, – нашелся приятель.
На улице сердито взревел автокар, но вскоре гул стих. Испортив всем настроение, Ратмир удалился.
Аукцион древностей проводился один раз в три месяца в одном из крупнейших городов объединенного мира, Валховойске. На мероприятие собирались коллекционеры, агенты, сумасшедшие любители старины и просто любопытствующие. Крупное событие в музейном мире транслировали по специальному каналу. Пытаясь настроиться на волну, Стриж от раздражения едва не разбил стеклянную призму с заклинанием виденья. У прозрачной пирамидки откололась вершина, чистота приема ухудшилась, и теперь висевшая в воздухе объемная картинка сильно рябила.
Стриж с азартом следил за торгами, словно смотрел захватывающую видеобылину. Я умирала от скуки и едва держала глаза открытыми, а Док заперся в лаборатории. Похоже, он пытался создать формулу быстрорастворимого супа из брокколи.
Тут гном, ведущий аукциона, ударил деревянным молоточком по трибуне, и над аккуратно причесанной головой вспыхнул объемный морок увеличенного серебряного браслета с широкими витками.
Если к прежним лотам интерес был вялый, то теперь гости словно сошли с ума. Казалось, зал собрался исключительно ради Магических уз. Ставки взмывали с фантастической скоростью. Вскоре уже выкрикивались суммы с таким количеством нулей, какое было невозможно нарисовать без ошибки.
Вдруг я заметила, что Стриж сильно нервничает. Он беспокойно потирал подбородок, поглядывал на экран лэптопа с бегающими в черных окошках цифрами. Невольно его тревога передалась мне.
– Все идет нормально? – спросила я шепотом, но он даже не услышал вопроса.
Лучи камеры пробежались по возбужденным лицам, потом продемонстрировали зал. Ратмира среди гостей не было.
– А где твой брат?
– Не там. – Он отмахнулся от меня нетерпеливым жестом.
– Ратмир точно не опоздал на дирижабль? Я начинаю волноваться…
– Птаха! – разозлился Стриж. – Ты хочешь поговорить об этом именно сейчас?
– Нет, – пожала я плечами и добавила: – Извини.
В ответ послышалось раздраженное цыканье.
Тут на экране появилось нарумяненное лицо женщины, полукровки тролля, ставшей новой владелицей украшения. Неожиданно она подмигнула прямо в камеру, и Стриж, точно получил тайный знак, с напряженным видом быстро защелкал по клавиатуре лэптопа. Через несколько минут он глубоко вздохнул и, сцепив руки на затылке, резюмировал:
– Все!
– Выкупили? – выскочил из лаборатории Док с прозрачной призмой в руках. На весь зал распространился кисловатый запах магии. Искренне хотелось верить, что сегодня мы избежим очередной дегустации профессорских кулинарных изысков. Про себя я тут же исправила «мы» на «они», ведь уже к ночи собиралась вернуться домой.
– Вы, ребят, прямо из какого-то тайного сыска, – пошутила я. – Знаки на руке одинаковые носите. Дорогущие браслеты через подставные лица покупаете…
К моему удивлению, мужчины ошарашенно переглянулись.
– Я ничего не говорил, – тут же замахал руками Док. – Клянусь!
У меня вырвался нервный смешок. Похоже, целясь пальцем в небо, я сумела попасть аккурат в солнце.
– Слушай, Птаха… – Стриж прочистил горло. – Если хочешь сегодня без проблем вернуться домой, то при Ратмире держи свои размышления при себе…
– Я права? Вы какие-то тайные агенты?
– Птаха, ты мне правда нравишься, поэтому…
Резкий звонок коммуникатора прервал наш в высшей степени странный разговор. По той поспешности, с какой Стриж схватил зеркало, стало ясно, как сильно он не хотел развивать тему.
– Да?
В трубке что-то заговорили, и на лице приятеля вдруг вспыхнули алые гневные пятна.
– Никого не было! Я не отрывался от этого проклятого экрана!
Последовала долгая тирада. Вдруг парень расплылся в ехидной улыбке и без всяких церемоний включил громкую связь. Гулкий цех наполнился раздраженным баритоном Ветрова-старшего.
– Передай ей, чтобы она нашла место, куда сможет спрятаться!
Отчего-то вмиг стало понятно, что обсуждали меня.
– Она не может оставаться в городе. Тот, кто ищет Магические узы, снова выйдет на ее след.
Теперь меня и вовсе перекосило.
– Скажи ей, что она обязана исчезнуть на пару месяцев, пока история не забудется…
– Кстати сказать, – прошипела я, – она все слышит! У нее имя есть, и ты его даже знаешь!
Последовала долгая пауза.
– Стриж, ты меня слышишь? Передай ей, что она не должна глупить. Пара месяцев – это короткий срок! Особенно когда речь идет о ее жизни.
Если бы эта жестяная банка с мускулами умела выходить из себя, то я бы сказала, что Ратмир рассердился из-за выходки младшего брата. Впрочем, я была не менее зла.
– Может, у вас, парни, так не принято делать, но нормальные люди каждый день ходят на работу, – процедила я. – Скажите мне, господин Ветров-старший, когда история забудется? Назовите точное число. Я требую! Ведь именно точные даты будут интересовать моего начальника, когда я вернусь в контору.
Последовала долгая пауза.
– Почему ты молчишь? – взбесилась я. – Тебе нечего ответить?!
– Стриж, – сухо произнес Ратмир.
– Я здесь. – Паршивец едва сдерживал смех.
– Напомни, я сказал «когда забудется»?
– Угу.
– Я ошибся. Я имел в виду, если история забудется! – отрезал Ратмир. – Передай ей, что если она переживает из-за работы, пусть возьмет больничный лист!
– Может, мне еще в декрет уйти? – рявкнула я, но зал уже огласили короткие гудки. – Очаровательно! И что мне делать?
– Не хочу тебя расстраивать, Птаха, но он прав. – Стриж состроил покаянную мину. – Хочешь, я тебе посодействую с декретом, его можно на три года оформить.
– И как же ты мне в этом посодействуешь?! Делом или же телом? Ну-ка, уточни!
– Справку липовую сварганю, а Док свою печать поставит, – развеселился парень. – Он же у нас дипломированный лекарь, профессор как-никак. – Стриж неопределенно кивнул.
Исходя бессильной злобой, я покосилась на распахнутые двери лаборатории. «Дипломированный лекарь» нелепо прыгал на одной ноге и тряс обожженной рукой после неудачного опыта. Из склянки на столе валил кроваво-алый дым, и клубы щупальцами тянулись в цех. Просто за насыщенной беседой мы как-то не заметили профессорской неприятности…
Внезапно со мной что-то случилось. Зал заброшенной мануфактуры стремительно потемнел, и перед глазами проявился длинный светлый коридор, застеленный бежевым ковром с мелким ворсом.
Я замотала головой, пытаясь отогнать странное наваждение. Перед глазами снова появилось холодное профессорское логово. Обшарпанные стены, высокий потолок. Колени подогнулись. Прежде чем сознание помутнело, я успела заметить, как Стриж с перекошенным лицом слетел с табурета и бросился в мою сторону…
С увесистым саквояжем в руках я шла по коридору и ощущала удивительное спокойствие, какого отродясь не испытывала. Неожиданно стало ясно, что чувство принадлежало не мне, а человеку, в чью голову я неведомым образом забралась!
Передо мной появилась дверь. Я вытянула руку, чтобы повернуть гладкую золотую ручку, и обнаружила, что являюсь обладательницей сильной мужской руки с длинными пальцами и черными, словно накрашенными лаком, ногтями.
Ратмир?! Проклятье! Он ощущал мое присутствие или нет?
Мужчина начал спускаться по лестнице, но вдруг замер, прислушался. Внутри вспыхнул охотничий азарт. Операция проходила так гладко, что неожиданное препятствие вызывало возбуждение! Рука потянулась к самострелу, спрятанному на спине за поясом брюк. Пальцы, как наяву, ощутили гладкую, нагретую горячим телом рукоять оружия. Самострел привычно лег в ладонь.
На лестничном пролете этажом ниже стоял человек в серой куртке, лицо его скрывал капюшон. Ратмир вытянул руку, нацелившись на незваного гостя.
– Почему-то я был уверен, что ты здесь появишься.
Вдруг я поняла, что это захватывающая игра, придававшая очередному пресному заданию остроты! Противники знакомы и много раз разыгрывали партии. Кто победит сегодня?
Мужчина размял шею, словно готовился к кулачному бою, и глухо ответил:
– Мне нужен браслет!
Я знала этот голос…
– Почему я должен уступить его тебе? – усмехнулся Ратмир.
– У меня больше оружия! – отозвался противник, и в резко вскинутых руках блеснули два самострела с длинными гладкими стволами, направленными в грудь Ветрова. – А еще я точно знаю, где искать второй браслет…
– Очень сомневаюсь.
Мужчина повел плечами, и капюшон упал, открыв коротко стриженную голову. Серые знакомые глаза блестели шальным азартом. Никогда я не видела такой чужой кривой ухмылки, какая изогнула губы Богдана…
Мощным толчком я вернулась в свое тело. Перед расплывавшимся взором проявились обеспокоенные лица Дока и Стрижа.
– Веда, очнись! – Горячая ладонь осторожно похлопала по бескровным щекам. – Все хорошо?
Стриж помог мне сесть.
– Ведушка, ты как? – Док обеспокоенно присел рядом, пытаясь подсунуть мне под нос резко пахнущую тряпочку.
– На Ратмира напали, – выдохнула я и брезгливо оттолкнула руку профессора с лоскутом, пропитанным каким-то зловонным составом.
– Кто? – опешил Стриж и испуганно переглянулся с остолбеневшим лекарем. Судя по их вытянувшимся физиономиям, оба подозревали меня в буйном помешательстве.
Кто?!
Человек, которому я доверяла больше всех на этом свете! Тот, кто всегда присматривал за мной и был рядом с самого моего рождения. Самый близкий человек, которому я звонила в течение двух дней и рассказывала о браслете. Тот, кто, не колеблясь, предал меня и пытался убить из-за проклятого украшения! Мой родной брат…
– Не знаю, – отведя взгляд, пробормотала я. – Я не знаю его.
Глава 7
Кровавая авантюра
В окно моего клоповника заглядывала тихая ночь. В воздухе мягко и зыбко мерцал светильник. На поверхности шара словно взрывались фонтаны раскаленной лавы, делая его похожим на крошечное желтое солнышко.
Мы со Стрижом лежали на кровати. Пристроив на коленях лэптоп, с которым он, похоже, не расставался даже ночью, приятель просматривал новостные ленты в Информационной сети, а я изучала документы о Гориане, выпрошенные у Дока.
Архивные материалы подтверждали догадку – в неожиданно проявившемся во мне магическом таланте был виноват браслет. Говорили, будто чернокнижник умел читать мысли людей, а потому сошел с ума. Что ж, теперь я охотно верила историкам и даже нашему чудаковатому Доку. Ведь если даже одно украшение обладало столь мощным магическим эффектом, чего ожидать сразу от двух? В некоторой степени мне становилось жаль Гориана, подписавшего себе приговор из-за собственной жадности.
Я отложила очередной лист и вдруг уставилась на черно-белый портрет Ратмира, невесть каким образом затерявшийся в бумагах Дока. Как любая копия, снимок был неподвижен. Камера настигла Ветрова-старшего за чтением фолианта. Он выглядел задумчивым, неприступным и, что меня больше всего раздражало, казался невероятно привлекательным.
– Заинтересовал? – спросил Стриж, заставив меня, вспыхнувшую, как сигнальный фонарь, быстренько отложить портрет.
– Твой брат принимает меня за табуретку.
– Ты уходишь от ответа.
Я бросила на парня нарочито раздраженный взгляд и с выражением добавила:
– И вызывает изжогу.
Стоило признаться хотя бы самой себе, что я была вовсе не против того, чтобы узнать, каково это – когда сексапильный, привлекательный самец не смотрит на тебя, как на предмет мебели.
– Того человека из Исторического музея… под поезд Ратмир бросил? – как будто между прочим спросила я.
Ответом было ошарашенное молчание. Глянув на Стрижа, я обнаружила, что он смотрит со смесью обиды и недоверия.
– Он похож на убийцу?
– Он стрелял в меня ночью в родительском доме, – справедливо заметила я.
– Поверь мне, если бы он стрелял в тебя, мы бы сейчас не разговаривали. Он просто пугал.
– Что ж, пугать у него выходит отлично, и я не понимаю, почему тебя задел мой вопрос.
– Потому что мы не убиваем людей. Мы их спасаем! Ну или, по крайней мере, не убиваем всех подряд…
– Вот! – Я указала в него пальцем. – Что и следовало доказать.
Не найдя других аргументов, Стриж в раздражении захлопнул лэптоп и попытался встать с водяного матраса, но неловко бухнулся обратно. Бумаги, сложенные в строгом порядке, потоком хлынули на пол и разлетелись по всей комнатушке.
Мы замерли.
– Док меня убьет! – Я перегнулась через приятеля, чтобы подобрать хотя бы ближайшие листы, но тянуться было страсть как неудобно. – Скажи, бога ради, ты не можешь сторожить меня в каком-нибудь другом месте? Для этого обязательно надо залезть в мою кровать?
– Ты знаешь, глядя на тебя с такого ракурса, я начинаю понимать, почему Ратмир выглядит на редкость раздраженным, – промурлыкал в ответ приятель, вдруг сменивший гнев на милость. – Понимаешь, Птаха, для заурядной девчонки ты весьма неплоха.
– Это ты мне комплимент сделал? – подняла я голову и вдруг поймала безобразника на том, что он без зазрения совести любуется моей пятой точкой, обтянутой неприлично узкими Радкиными штанами. – Перестань на меня пялиться, иначе я тебя ударю. И больно. Прямо в глаз!
И в этот момент из распахнутых дверей донесся тихий голос Ветрова-старшего:
– Стриж?
Не понимая, отчего, собственно, испугались появления Ратмира, мы с приятелем стали барахтаться на водяном матрасе. Пытались откатиться друг от друга, но только прижались сильнее и совсем запутались.
– Проклятье, Птаха, ты почему такая неуклюжая?! – простонал парень.
– А ты тяжелый!
В конечном итоге удалось перескочить через Стрижа и спрыгнуть на пол. Замерший в дверях Ветров смотрел на меня такими глазами, словно накрыл с поличным при попытке соблазнить несовершеннолетнего ребенка.
Тут из цеха, который я мысленно окрестила «гостиной», раздался нетерпеливый голос Свечки, видимо, приехавшей с Ратмиром:
– Давайте уже быстрее! Нечего время тянуть!
– Пожалуй, пойду.
Подхватив ботинки, я попыталась вырваться из комнаты, но дверной проем перекрывала крепкая широкоплечая фигура. Пришлось поднырнуть под руку и заработать очередной взгляд «как-же-ты-меня-достала». Выбравшись из душного плена каморки, я перевела дыхание. За мной тихо закрылась дверь.
– Ты понимаешь, что усложняешь дело? – В голосе Ветрова-старшего звучали гневные ноты. – Почему она читала архивные документы?
– Уж извини, но Птаха любопытна и наблюдательна. Она задает массу вопросов, а наш Док – не мастер держать язык за зубами!
– Вы с Доком оба хороши. Один распустил язык, а второй – руки.
– Я защищал ее, как ты и велел.
– Защищал, кувыркаясь с ней в кровати?
В ответ на обвинение Стриж разразился потоком слов на аггеловском языке, а когда замолчал, последовала долгая напряженная пауза – такое напряжение с оттяжкой, когда кажется, что даже воздух может взорваться магическим фейерверком и осыпать головы скандалистов разноцветными искрами.
И тут Ратмир выругался в сердцах:
– Мелкий паршивец!
Стало ясно, что «конструктивная» беседа подошла к концу, и тайным слушателям, в смысле мне, пора драпать. Однако дверь стремительно распахнулась. Застигнутую на месте преступления, меня едва не сбили с ног. Ратмир вылетел в зал с таким проворством, будто за ним гнались с раскаленной сковородой. Следом появился хмурый Стриж с лэптопом под мышкой. Тяжело вздохнув, парень пробурчал:
– Он решил, что нам не стоит общаться.
– Мы его послушаем? – тихо уточнила я.
– И не подумаем.
Показательно нарушая только что придуманное Ратмиром правило, мы вместе появились в гостиной. Определенно нам стоило взяться за руки и разыграть влюбленную парочку.
Свечка, сидевшая на высоком табурете за стойкой, скривила ярко накрашенные губы:
– Поздравляю, не прошло и суток, а ты сумела рассорить братьев Ветровых. Похоже, ты в их вкусе?
– Я вообще привлекаю парней, – не осталась я в долгу и заговорщицким тоном тихонечко добавила: – Скажу по секрету, как девочка девочке, у тебя зубы испачканы помадой.
К моему удовлетворению противница моментально закрыла рот, а со стороны Стрижа послышался смешок, тут же замаскированный кашлем. Когда я покосилась на приятеля, он кусал губы, чтобы не разразиться хохотом.
Док, тактично игнорировавший женские разборки, суетился вокруг ларца с коваными уголками. Он сорвал пломбу с эмблемой Мирового аукциона и с превеликой осторожностью открыл тяжелую крышку. На черном бархате лежал серебряный браслет с широкими витками.
– Ведушка, снимай повязку, – скомандовал эскулап с заметным волнением в голосе.
Из дверей лаборатории показался Ратмир. Привалившись плечом к косяку, он с хмурым видом следил за тем, как я осторожно разматываю бандаж. Украшение выглядело более чем необычно – широкие витки слились с бледной кожей, точно превратились в часть тела. Я осторожно провела пальцем по серебристому теплому металлу, а когда подняла голову, обнаружила, что новые знакомые со странным выражением лиц разглядывают мою руку.
– Больно? – поморщился Стриж.
– Вообще прикосновения не чувствую, – призналась я, надеясь, что не выдала голосом, как сильно в действительности меня это беспокоит. После того как все закончится, мне не отнимут руку?
Док вытащил из ларца парную спираль.
– Держи, Ведушка.
– Спасибо, – машинально проговорила я и надела серебряный браслет.
Под изумленными взорами «команды хороших ребят» витки спирали закрутились буравчиком и начали сжиматься. Они плотно обхватили запястье, и… ничего не случилось.
Я подняла глаза на Ратмира и тихо произнесла:
– Не работает.
Народ испуганно замер. В наступившей тишине шаги Ветрова показались громоподобными. Подойдя, он схватил меня за руку. От прикосновения аггела – пускай и запечатанного, но все же носителя природной магии – подделка лениво провернулась вокруг запястья.
– Это копия, – прошелестела я, как будто Ратмиру нужны были объяснения.
Неожиданно у Стрижа вырвался издевательский смех. Наверное, если бы черный артефакт, превративший хозяина в не пойму что с бантиком сбоку, был надет на чужую руку, я бы тоже рассмеялась, вспомнив, сколько ребятки отвалили за подделку. Но когда я глядела в потемневшее лицо Ветрова-старшего, становилось не смешно, а тоскливо. Выходило, что в ближайшее время вернуться домой мне не светит.
Он отпустил мою руку и отошел. Его пальцы словно оставили на моем теле горячий след.
– Что, Ветров? – с издевкой позвала Свечка. – Теперь у тебя есть какие-нибудь идеи?
– Ты же не намекаешь на то, что нужно пристрелить меня или отрезать руку? – огрызнулась я, на что стервозина изобразила ехидную улыбку и пожала плечами.
– Похоже, Птаха, тебе понадобится еще парочка чистых футболок. – Стриж похлопал меня по плечу. – Обещаю на этот раз перекопать исключительно твое белье.
– Угу, – кисло отозвалась я, следя за Ратмиром. – И было бы неплохо накормить нас с Доком.
Спрятав руки в карманы, Ветров-старший застыл у слепого черного окна. Видел ли он в отражении наши изломанные фигуры? Или его мысли находились далеко от мануфактуры? Сама не понимая причины, я вдруг почувствовала себя ужасно виноватой.
На следующее утро ни Свечка, ни Ратмир в лабораторию, к счастью, не приехали. Зато явился Стриж, сохранявший подозрительное присутствие духа, и притащил целую охапку вещей. Судя по всему, он перекопал мой идеально убранный шкаф и для чего-то прихватил короткое синее платье, которое я надевала только один раз – на выпускной балл в лицее.
Таращась в морок видения, я зевала и ломала голову, каким образом связаться с родителями. Изображение рябило, разлеталось зыбким дымком, и следить за действием былины становилось все тяжелее.
– Док, ты лучше всех знаешь, ее невозможно найти, – донесся до меня голос Стрижа. – Мы пытаемся. Рат весь город поднял на уши. Поищи другой способ.
Я насторожилась, внимательно вслушалась в беседу.
– Без драконьей крови ничего не выйдет. – В голосе Дока прозвучало сожаление.
Умирая от любопытства, я обернулась. Мужчины склонились над профессорским рабочим столом, уставленным многочисленными склянками с разноцветными составами. В центре лежал серебряный браслет-подделка.
– О чем речь? – Я все-таки решилась подойти к мужчинам.
Те быстро переглянулись.
Конечно, мы жили по правилу невмешательства – со стороны «бессловесной жертвы» и неразглашения – со стороны «команды хороших парней, убивающих не всех людей подряд». И, наверное, я бы приняла вполне справедливые законы Ветрова-старшего, если бы из-за браслета не начала превращаться в чернокнижника Гориана в юбке.
– Можете не рассказывать, – дернула я плечом. – Ведь это я ношу уродливую побрякушку, и за мной охотятся ваши конкуренты, и…
– Она всегда давит на жалость! – прерывая мои стенания, испуганно предупредил Док.
– Ладно, убедила, – вдруг кивнул Стриж.
Профессор даже икнул и вытаращился на боевого товарища.
– Но если Ратмир узнает… – предупредил приятель.
– Знаю, знаю, – махнула я рукой. – Он снесет тебе голову, а заодно и мне. Может, и Доку немного достанется.
От красочной перспективы расправы эскулап мученически застонал.
– Вы говорили о драконьей крови? – уточнила я деловым тоном. – Для чего она?
– Чтобы сделать анализ подделки, – охотно пояснил Стриж. – С помощью драконьей крови можно выяснить, кто имел контакт с вещью, но проблема в том, что кровь пропала с черного рынка.
– Так хорошие парни тоже пользуются нелегальными каналами? – насмешливо протянула я.
Замечание явно обидело приятелей.
– Если знаешь другие места, то поделись, – фыркнул Стриж.
Я тут же принялась торговаться:
– Услуга за услугу. Я вам кровь – вы мне позволяете связаться с родителями.
– Договорились! – с подозрительной легкостью согласился аггел. – Рассказывай.
– В «Веселене Прекрасной» наверняка сохранилась еще пара баночек.
– В конторе, где ты работала? – удивился приятель.
– Работаю, – поправила я и чуть не озарила себя божественным знаком, чтобы он не накаркал увольнение. – Там есть драконья кровь, даже я не в состоянии перебить за один раз все запасы. Не думаю, что они разорятся от одной мензурки. Так как хорошие парни смотрят на грабеж?
Ночью я плохо спала. Мне снился Ветров-старший с обнаженным торсом, в низко сидящих на бедрах портах. Я пускала слюни на пресс с шестью кубиками, а Ратмир отчитывал меня за воровство конторского имущества и вручал грамоту об увольнении по некрасивой статье.
Сидя на заднем сиденье попутки, я таращилась в окно и старалась успокоиться, созерцая пейзаж – изумрудные холмы, залитые солнцем, и пронзительно-синее небо с кучевыми облаками. Скукожившись на переднем сиденье крошечного автокара, долговязый Стриж мучился от невозможности вытянуть длинные ноги. Он оглянулся, посмотрел на меня и в десятый раз повторил:
– Времени у нас до двух часов, потом Ратмир появится.
– Помню, – покосилась я на него. – Напрасно ты решил ему ничего не рассказывать. Мы не сможем объяснить появление…
Читать бесплатно другие книги:
