Память душ Лайонс Дженн

Кирин нашел Турвишара в библиотеке, или, точнее, в том трехсотлетнем мусоре, который мог сойти за библиотеку для одиночки, который никогда не задумывался, что кому-то другому может понадобиться просмотреть все его многовековые исследования. Все комнаты башни были завалены книгами, записями, схемами, всяким хламом и предметами, цель и предназначение которых были непостижимы. Кирин понятия не имел, как большая часть всего этого хлама не сгнила, – хотя ответ, конечно, был очевиден: все дело в магии. Но, с другой стороны, здесь было довольно много магии. Ею провоняли все стены, а полы вибрировали от тенье, проникшего в каждую пору гранита и кварца. Камень был батареей магической энергии, хотя ее было и недостаточно.

Энергии никогда не было достаточно.

– Могу я тебе помочь? – спросил Турвишар, не отрываясь от чтения.

Кирин уронил на стол большую, тяжелую книгу, и этот грохот заставил Турвишара поднять глаза. Но для того, чтобы Турвишар мог разглядеть собеседника, Кирину пришлось отодвинуть в сторону стопку бумаг.

– Ты собираешься писать еще одну?

Турвишар помолчал, затем закрыл текст, который читал.

– Извини, ты о чем?

– Ты собираешься писать еще одну книгу? Вроде той, в которой ты написал о нахождении Уртанриэль? – Кирин уставился на него.

– Технически я не писал…

– Нет, писал, – отрезал Кирин. – Возможно, у тебя и были стенограммы, но только не говори мне, что ты не пытался составить из них нечто большее. Сенера в этом не ошиблась. – Кирин помолчал и продолжил: – Я думаю, тебе стоит повторить. Тебе нужно написать еще одну книгу.

Турвишар выпрямился:

– Ты имеешь в виду, чтобы отправить императрице Тьенцо?

– Разумеется, и это тоже. – Кирин забарабанил пальцами по книге, которую вернул на место. – Я просто думаю, что если мы этого не сделаем, то это сделают они. – Он не стал уточнять, кого он имел в виду, но это было очевидно: Релос Вар и его сообщница Сенера. И, вероятно, его новый подмастерье, Коун.

Турвишар окинул взглядом книги под рукой Кирина и поджал губы:

– Я так понимаю, ты изучил оба отчета?

– Да, – сказал Кирин. – И я думаю, что твои выводы верны[2]. – Молодой человек вздохнул: – Но я хочу… Я хочу рассказать о том, что произошло. Я знаю, что ты был там почти все время, но мне все кажется, что мы что-то упустили. Что-то, что мы могли бы… не знаю… что-то, что мы могли бы сделать иначе. – Он покачал головой. – Я все время говорю себе, что это не должно было закончиться именно так.

– Кирин, ты… – Турвишар поморщился. – С тобой все будет в порядке?

– А ты как думаешь? – рявкнул Кирин, но тут же замолк и выдохнул. – Мне очень жаль. Но нет. Я не думаю, что со мной все будет в порядке. И может быть, больше никогда не будет.

Кирин взял страницу из стопки бумаг, которую ранее отодвинул в сторону, и взглянул на нее. Понял, что там написано, и заломил бровь, глядя на Турвишара.

Волшебник прочистил горло:

– Возможно, я уже начал. Но, обещаю, я собирался попросить тебя внести свой вклад.

Губы Кирина скривились:

– Сейчас самое время.

1. Перерыв

(Рассказ Турвишара)

Спустившись на руины Атрина, боги остановили убийство.

Сначала Турвишар не заметил опасности. Да, через восемь открытых магических порталов, установленных на небольшом холме рядом с озером Джорат, хлынули солдаты, но волшебник ожидал этого. Дракон размером с гору только что закончил разносить в щебень и мелкую кварцевую пыль второй по величине город империи – причем количество погибших было неисчислимым. Мориос атаковал армию и мирное население, которое сейчас паниковало и вытеснялось прочь. Конечно, там были солдаты. Солдаты, которые должны были навести порядок после нападения, солдаты, которые должны были помочь с эвакуацией, солдаты, которые должны были присутствовать на разрушенных, усыпанных щебнем улицах Атрина. А волшебники? Им нужно было превратить тело Мориоса во что-то настолько разрозненное, что дракон не смог бы перестроиться и начать заново весь этот хаотичный апокалипсис.

И, словно подливая масло в огонь, начала разрушаться поврежденная плотина с Демонским водопадом, сдерживающая озеро Джорат. Когда плотина рухнет, озеро Джорат опустеет. Миллионы людей погибнут, если не во время наводнения, так от голода, когда житница Куура[3] окажется в двадцати футах под водой. Волшебники должны будут постараться предотвратить эту катастрофу.

Сейчас Турвишар понимал, что он был слишком оптимистичен, предполагая, что Высший Совет Куура будет заботиться о спасении жизней.

Его насторожила ярость Джанель, походившая на раскаленный горн, кипящий котел, обычно запертый более свирепой волей. Мгновение спустя он ощутил гнев Кирина, острый и хлесткий. Обсуждавший теорию заклинаний с волшебником Академии Турвишар остановился и глянул на холм. Те же солдаты, на которых он ранее не обратил внимания, выстроились в оборонительный строй. Они были одеты весьма необычно и носили характерные, усыпанные монетами нагрудники вооруженных сил особого рода.

Охотники на колдунов. Кого они окружили, было не видно, но можно было предположить.

Поразмыслив, Турвишар отказался от открытия ведущего к ним портала. Это могло спровоцировать реакцию, которой он старался избежать.

Так что вместо этого он побежал.

И то, что он увидел на месте, было худшим из сценариев. Его никто не пытался остановить – в конце концов, он был лордом-наследником Дома Де Лор. Если кто-то и имел право находиться здесь, так это он. Тут собралось больше охотников на колдунов, чем он когда-либо видел. И они были не одни; Турвишар увидел столько же волшебников Академии, а также верховного лорда Хавара Де Арамарина и нескольких членов Высшего Совета Куура.

И все это ради трех человек: Кирина Де Мона, Джанель Теранон и Тераэта. Ни у Кирина, ни у Джанель не было видно оружия, хотя нуждались ли они в нем, если были окружены таким количеством людей?

Результат казался предсказуемым.

– Что здесь происходит? – Генерал Коран Миллигрест выступил вперед, отодвинув в сторону нескольких охотников на ведьм.

– Похоже, нас хотят отблагодарить тюремной камерой за помощь, – сжала кулаки Джанель.

– Ворнел, что все это значит? – Миллигрест, делая вид, что не узнает свою дочь[4], повернулся к куурцу.

Ворнел Венора, член Высшего Совета, в ответ только фыркнул:

– Мне кажется, это очевидно. Мы имеем дело с угрозой для империи. Ты должен был поступить именно так.

– Угроза империи? – Коран указал на труп гигантского металлического дракона. – Вот это – угроза для империи. Надвигающееся обрушение Демонского водопада – угроза для империи. А это просто дети!

Турвишар просканировал толпу. Разумы охотников на колдунов выделялись подобно пустым прорехам – как, впрочем, и у некоторых волшебников, и у всего Высшего Совета. Но где же императрица Тьенцо?

Ворнел пожал плечами.

– Это ты так говоришь, а я вижу лишь опасных людей, представляющих серьезную угрозу нашей великой и славной империи. Это тот самый человек, который убил императора и похитил Уртанриэль. Кроме того, у нас здесь есть ведьма, выставляющая свои силы на публике, и известный агент ванэ из Манола. И все же по причинам, которые я не могу понять, вы ничего не сделали, чтобы положить этому конец. С чего бы это, Корен?

– Потому что я умею расставлять приоритеты! – рявкнул генерал.

Турвишар глянул на Ворнела. Хоть обвинения и были вполне заслуженными, они в то же время поразительно не соответствовали истине. Вдобавок, хоть Турвишар и был более подходящей мишенью для гнева Высшего Совета, никто из его членов не удосужил волшебника даже взглядом. Обвинения Ворнела казались неискренними: он не возмущался по-настоящему – скорее здравомыслящий советник почуял прекрасную возможность сразиться за власть, но оказался слишком высокомерным, мелочным или глупым, чтобы выбрать удачное время.

Советник Невези Оксун, старый и худой, с серебристыми волосами, напоминающими завитки облаков, шагнул вперед:

– Это не имеет значения, Миллигрест. Единогласным голосованием…

– А я что, во сне проголосовал? – прорычал Миллигрест.

– Почти единогласным[5], – поправился Оксун. – Если вы попытаетесь помешать нам или помешать законным действиям этих людей, мы будем вынуждены признать, что вы попали под влияние иностранных держав, и исключить вас из Высшего Совета.

– Да как ты…

Кирин расхохотался. Турвишар поморщился и отвел взгляд.

Конечно. Тьенцо.

– Вам ведь нужны не мы, верно? – спросил Кирин. – Вы бы не дали и пары тронов за нас… А вот Тьенцо? Именно ее вы считаете «настоящей угрозой для империи». – молодой член королевской семьи, все еще одетый в одежду, одолженную у куурского солдата, вытянул руки: – Если вы, гении, думаете, что Тьенцо настолько глупа, чтобы показаться сейчас, в присутствии всех этих охотников на колдунов, я готов продать вам подержанный мост у озера.

Ярость Турвишара усилилась. Кирин сказал это вслух. Высший Совет счел Джанель и Тераэта несущественными. Изучи они Деворанские Пророчества, и они могли бы относиться к Кирину серьезнее. Но вместо этого их волновало, что новый император Куура каким-то образом умудрился оскорбить их всех, родившись женщиной.

Если бы им удалось добиться своего, Тьенцо бы прославилась самым коротким правлением из всех императоров в существующей истории.

– Я бы на твоем месте не стала подделывать документы на мосты, Плут. – Тьенцо появилась на верхушке ближайшей палатки, балансируя там буквально с помощью магии. – Может оказаться, что я все же настолько глупа. Или, может, просто столь самоуверенна. – Она взмахнула Скипетром Куура, сейчас больше похожим на волшебную палочку, прочертив в воздухе тонкую полоску. – Такая забавная игрушка. Я бы попрактиковалась.

– Убейте ее!..

И тогда прибыли боги.

В землю рядом с местом столкновения врезалось семь пылающих столбов света. И стоявшие там люди – охотники на колдунов, волшебники, солдаты – исчезли. Турвишару очень хотелось думать, что этих людей перенесли в безопасное место, но проверить это подозрение было невозможно[6]. Но когда свет чуть потускнел и стало возможно снова видеть, Турвишар знал, что за создания стояли – и стоят – там.

Восемь Бессмертных прибыли[7]. Все, кто видел это, – верховные лорды, солдаты, волшебники – пали ниц.

Никто не сомневался, кто предстал здесь и сейчас. Божественные аспекты струились перед богами. Галава оделась в весеннюю зелень, набухающую и пышную, на земле под ее ногами распускались цветы. Вокруг Аргаса виднелись, подобно нимбу, математические формулы. Радужное платье из вуалей Тиа мерцало, а пальцы ее потрескивали от магии. Подбрасывающая монету Таджа была одета в серебро. Омфер напоминал даже не человека, а ожившую статую, высеченную из скалы. Хоред в красном, в вороньем оперении, с хрустальным мечом в руке. И наконец, Таэна, одетая в белый саван, увенчанная погребальными розами.

И все они были в ярости.

– Мы вам не помешали? – Голос Таэны отозвался эхом, какой могла бы издать дверь мавзолея, заскрежетавшая по полу гробницы.

На склоне холма на несколько долгих мгновений повисла тишина, прежде чем люди поняли, что Богиня Смерти задала вопрос, на который она ожидала получить ответ.

Императрица Тьенцо выпрямилась:

– Я полагаю, что Высший Совет пытался убить меня, моя госпожа.

– И заодно нас, Мать. – Тераэт пожал плечами, глядя на Тьенцо. – Им не нужны были свидетели, Таэ.

– О, хорошая мысль.

– Это было всего лишь недоразумение… – начал Ворнел Венора.

– Молчать! – прогремел Хоред. И все звуки стихли. Вообще все. Даже фоновые шумы сменились тишиной. – Вол-Карот проснулся. Зло, о котором вы позабыли, скоро станет вам очень хорошо известно, если снова не заключить его в темницу.

– Каждый раз, когда это случалось ранее, – пояснил Аргас, – императору Куура поручалось заключить его в тюрьму снова.

– На самом деле, этот долг – единственная причина существования Куура[8]. – Голос Омфера звучал совсем не громко и, как ни странно, походил на грохот скал намного меньше, чем у Таэны, но он отразился от земли, от всего вокруг. Затем бог, нахмурившись, посмотрел на Атрин. В отдалении раздался скрежет, но никто не осмелился отвести взгляд от Бессмертных, чтобы увидеть источник звука[9].

Все взгляды на поляне переместились с богов на Тьенцо.

Она сглотнула и выпрямилась.

– Если вы хотите, чтобы вашим защитником стал кто-то другой, – начал Ворнел Венора, – мы исполним вашу волю. С удовольствием.

– Нас устраивает Тьенцо, – сказала Таэна, – а вот то, что мы обнаружили здесь, устраивает гораздо менее. Ты организовал все это, и ты убедил остальных. – Выражение лица Таэны могло бы сразить целые армии. – Ты вмешиваешься в судьбу всего мира.

– Я лишь защищал…

– Посмотри мне в глаза, – приказала Таэна.

Ворнел встретился взглядом с богиней. И выдержал его не больше секунды, а затем, содрогнувшись, отвернулся.

Таэна сделала жест, словно смахивая паутину.

Ворнел Венора упал замертво.

Богиня Смерти повернулась к Невези Оксуну.

– Я понятно объяснила?

Глаза советника расширились:

– Да, богиня.

Хоред повернулся к толпе:

– Сейчас не время для переворотов или восстаний.

Богиня Удачи добавила:

– И вторжений тоже. Мы не посылаем армию Куура на юг, в джунгли Манола. На этот раз наш император сослужит нам лучшую службу, укрепив империю.

– Сделай все ради того, чтобы положить конец ссорам Королевских домов, – сказала Таэна. – Они нас утомляют.

Турвишар выдохнул. Королевским домам могут не понравиться отдельные способы прекращения междоусобиц. Гробницы, например, редко бывают политически горячими точками. И Тьенцо может предпочесть такое решение.

Императрица склонила голову.

– Обязательно, моя госпожа.

– И еще… одно… последнее… – Тиа шагнула вперед, впервые подав голос, обращаясь к волшебникам Академии и охотникам на ведьм. – Мне тоже кое-что надоело.

Глаза Джанель расширились, когда она увидела выражение лица матери.

– Мы позволяли вам управлять всем как вам заблагорассудится, – сказала Тиа, – но человеческие потребности стали слишком велики, чтобы мы могли и дальше игнорировать вашу глупость. У нас нет на это времени. – Выражение ее лица было совсем не добрым. – Поздравляю, вам удалось устранить угрозу колдунов, потому что с этого дня их не существует. Колдунов и колдуний больше не существует. Я меняю это определение. Больше никаких лицензий. Больше никаких преследований диких талантов. Любому, кто сможет прикоснуться к Завесе, будет позволено сделать это, независимо от пола и происхождения.

Замешательство и недоверие волшебников увеличились настолько, что Турвишар слышал их мысли даже сквозь талисманы или защиту. Никто не протестовал вслух, но нарастало упрямое неповиновение. Ликвидация лицензионной системы уничтожит Королевские дома, уничтожит охотников на колдунов, вызовет смятение и беспокойство в Академии. Выживание Королевских домов зависело от магических монополий. То, что только что объявила Богиня Магии… Возможно, сразу это их и не сломит, но со временем… Если кто угодно мог использовать магию – любую магию – без сборов, ограничений и не опасаясь того, что его обвинят в колдовстве, тогда Двор Самоцветов скоро окажется ненужным.

Королевские дома не приняли бы такой перемены, даже если бы сама Богиня Магии спустилась с небес и приказала это сделать, что она и сделала.

– Ослушники будут действовать на свой страх и риск, – предупредила Таэна. – У нас больше нет терпения или времени. Наша следующая встреча не будет столь дружеской.

На последнем предупреждении вновь вспыхнул свет. Боги исчезли.

Вместе с Турвишаром, Кирином, Джанель и Тераэтом.

________________

Они оказались в удивительном месте. Пещера казалась такой огромной, что Турвишар сначала не узнал, где оказался. В центре массивной камеры висел огненно-оранжевый шар, а в плоскости вокруг этой центральной оси плавали острова. Вся группа, все одиннадцать человек, материализовались на втором острове, способном вместить людей раз в десять больше. На земле были расставлены семь стульев, но не по кругу, как можно было бы ожидать, а в случайном порядке. Сам плавающий остров окружала полупрозрачная сфера красной, фиолетовой и зеленой энергии, а в воздухе между островами висело еще больше обозначений, которые плавали вокруг кругами и напоминали не столько ярлыки, сколько математические формулы.

Турвишар огляделся еще раз. Острова различались по размеру. Россыпь валунов и скал крест-накрест обвивала плавучий остров подобно браслету. А за этой вехой двигались крошечные огненные точки, вмурованные во вращающуюся стену пещеры. Волшебник понял, что это был своего рода механизм, движение небес, смоделированное в бездонном камне.

Пока Турвишар удивленно оглядывался, семеро Бессмертных рассыпались веером по всему пространству. Кто-то из них сел. Но все они выглядели напряженными, встревоженными и даже испуганными. Смертные остались стоять, хотя Кирин выглядел так, словно собирался стать невидимым и сбежать.

Здесь было весьма… некомфортно. Казалось, ты сунул пальцы почти к самому огню, почти к самому льду, к лезвию клинка, к искрящейся дуге молнии – и все это одновременно. Тенье искрило так сильно, что Турвишар предположил, что Бессмертные могут собираться все вместе лишь в таком месте, как это, освященном Аргасом, подобно тому, как Инистхана – Таэной.

Таэна повернулась к сыну и спросила:

– Что случилось?

Но прежде, чем он успел ответить, Джанель упала на колени:

– Это моя вина, моя госпожа. Я должна была разгадать обман, задуманный Релосом Варом.

Турвишар скривился. Волшебник знал очень многих верховных лордов, которые не могли разгадать обман, задуманный Релосом Варом. Верховных лордов и – он окинул взором фигуры на острове – по меньшей мере восемь богов[10].

Кирин усмехнулся.

– Так, погоди. Это ты разнесла тюрьму Вол-Карота, а потом потеряла Уртанриэль? Мне запомнилось это иначе.

Джанель напряглась.

Глаза Таэны вспыхнули, и она жестом велела Джанель встать. Глаза богини горели столь ярко, что один только взгляд в ее сторону наполнил Турвишара сильнейшим и глубочайшим ужасом. Ее существование никогда еще не казалось столь многообещающим. Все тело Таэны вибрировало от едва сдерживаемого гнева.

Тем временем Таджа, Богиня Удачи, взяла стул, шагнула вперед, а затем, повернув его задом наперед, села на него верхом. Аргас нахмурился, словно она нанесла ему личное оскорбление.

– Это было обязательно?[11]

– Мне все равно, чья это вина, – заявила Таджа, не обращая внимания на упрек Аргаса. – Какая удивительная мысль! Релос Вар обманом заставил кого-то сделать за него грязную работу. Я так удивлена. – Она прижала руку к щеке.

Галава прошлась по площадке, оставляя за собой расцветающие цветы, и бросила укоризненный взгляд на Таджу:

– Сейчас не время для шуток, дитя мое. – Омфер скользнул к ней, мягко обнял, и Галава остановилась.

– Он еще не освободился, – пробормотал Тераэт. – Пока что.

– Я почувствовал, как он проснулся, – ответил Кирин. – Я почувствовал.

– Бодрствовать – это не то же самое, что быть свободным. – Хоред снял красный шлем, под которым обнаружился чернокожий ванэ из Манола. – Вол-Карот все еще заперт в центре Пустоши.

– Надолго ли? – прогремел в огромном гулком зале голос Таэны. – Надолго ли, если Релос Вар изо всех сил работает над тем, чтобы разбить остальные семь кристаллов и выпустить Вол-Карота на волю? Надолго ли, если Уртанриэль у этого ублюдка? – Она бросила на Кирина взгляд, полный ненависти. – Кстати, ты молодец. Ты сам отдал меч или ему пришлось приложить хоть какое-то усилие?

Кирин вздрогнул.

– О звезды, – сказала Таджа. – Ты такая сука, когда боишься.

Таэна, сверкнув глазами, повернулась к ней. Напряжение вибрировало в воздухе, цеплялось за нервы, подобно кристаллам льда.

Турвишар никогда раньше не видел, как сражаются боги, и никогда не хотел этого видеть. Казалось, еще несколько секунд, и начнется битва.

– А я просто в ужасе, – призналась Тиа. Она закуталась в вуаль, глядя куда-то вдаль. – Вол-Карот убил нас с такой легкостью, несмотря на все наше могущество, и ему это ничего не стоило. – Богиня Магии глянула на Кирина. – Видишь ли, мы не знали, что произошло. Все, что мы знали, – это то, что что-то пошло не так: случился какой-то огромный, катастрофический взрыв. А потом… появился он. Подобно дыре во вселенной. Он знал, что делать. Сначала он убил Таджу, потом Галаву и Таэну…

Галава издала тихий болезненный стон и схватила Омфера за руку.

– Хватит. – голос Таэны звучал сухо и напряженно.

Аргас покачал головой.

– На этот раз все по-другому. – Бог изучающе смотрел на Кирина. – Раз ты находишься здесь и сейчас – все будет по-другому. Мы не те, кто может уничтожить Вол-Карота. В отличие от тебя. Нам просто нужно выиграть для этого достаточно времени.

– Я? Не могу даже представить…

– Я и ты когда-то были друзьями. – Аргас указал на богинь, которые чуть не подрались, Таджу и Таэну. – Кто-нибудь из них говорил тебе, что мы были друзьями?

– Нет, я… – Глаза Кирина сузились. – Подожди. Я тебя знаю. И совсем не по прошлой жизни. Откуда я тебя знаю?

Аргас усмехнулся:

– Я часто заходил в «Вуаль» проведать тебя, когда ты был ребенком.

Настала очередь Таджи сверкнуть глазами:

– Проклятье, Аргас. Мы ведь обсуждали это! Ты обещал держаться от него подальше.

Смех Аргаса звучал издевательски:

– Это ты обещала. Я просто не стал себя утруждать тем, чтобы поправить тебя.

Кирин вздохнул и страдальчески прижал пальцы к вискам.

– Я бы пошутил насчет ссорящихся родителей, – пробормотал он, – но…

Турвишар посмотрел на Джанель и Тераэта:

– Но так уж получилось, что для некоторых из нас это правда.

– Ага, – согласился Кирин.

– Так какой у нас теперь план? – спросил Тераэт, пытаясь перевести разговор на один континент с продуктивностью. – Ритуал Ночи?

Тиа и Хоред переглянулись.

– В этом нет необходимости, – сказала Таджа.

– В этом была необходимость по отношению к любой другой расе, – сказала Галава. – А значит, это необходимо и на этот раз.

– Ритуал никогда не был ничем, кроме как отсрочкой… – начал было Хоред.

– Теперь все по-другому, – сказал Аргас. – Вол-Карот стал другим. Теперь он слабее. – Он указал на Кирина. – Возможно, это впервые, когда его можно уничтожить, но только не в том случае, если он сбежит до того, как мы сможем это сделать. Мы должны держать его взаперти. Хотя бы совсем немного – и этого будет достаточно.