Алая плоть Браун Картер

Сонни Вест был много моложе: примерно двадцати семи — двадцати восьми лет, среднего роста и нормального телосложения. Обладая черными вьющимися волосами и большими темно-карими глазами, он мог бы быть привлекательным, если бы не садистское выражение его лица. Казалось, он ненавидит весь свет. Я подумал, что в темную ночь с Сонни лучше не встречаться.

Последовал целый ряд приветствий. Я рассадил их подальше от Дианы, потом приготовил напитки. После ничего не значащей болтовни наступило молчание. Наконец, Лон Стерн прочистил горло.

— Тебе не повезло, Майк. Смертельно не повезло, старик! Я всегда говорил это — Майку смертельно не повезло! Разве я не говорил этого, Сонни? — Он посмотрел на Веста.

— Так часто, что я даже устал слушать, — подтвердил Сонни.

— Ты же не захочешь второй раз быть несчастным, Клюгер. Это было бы просто глупо.

— О чем ты? — спросил я его.

— Мы можем помочь тебе толкнуть эти камни, — сказал он. — У нас есть контакты, и мы определим цену. Приятно и просто. Никаких проблем. Ты получишь свою долю, мы — свою.

— Ты должен помнить одно, малыш, — прорычал Крис Эдвардс. — Ты не получишь ничего, если отдашь камни в их руки!

— Пойми меня правильно, Майк, — заговорил Лон Стерн. — У нас отличные контакты! В надежности их можешь не сомневаться.

— Слушай его больше! — Крис закатил глаза к потолку. — Контакты, он говорит! Этой паре дешевых дельцов не уладить дела с камнями!

— Ну и глотка у тебя, Эдвардс, — мягко сказал Сонни Вест, — и как много ты болтаешь… А кто ты есть? — злой толстяк, и только.

Эдвардс с трудом сдержал свой гнев и улыбнулся мне.

— Майк, — сказал он. — Не слушай этого негодяя. Я могу помочь тебе обстряпать это дело по цене вдвое большей, чем они. И деньги сразу же будут у тебя, когда сделка совершится.

— Мне нравится Крис, ты знаешь это, Майк, — произнес Лон Стерн. — Он такой большой и вряд ли годится для столь тонкого дела. — Он медленно покачал головой. — Это все равно, что просить его баллотироваться в президенты.

— Слушай, ты, сукин сын, — загремел Крис. — Ты говоришь только одно…

— Эй! — голос Сонни прервал его. — Следи за своими манерами, ты, жирный сноб, здесь все-таки дама.

— Не беспокойтесь из-за меня, мальчики, — легко сказала Диана. — В конце концов, я всего лишь хозяйка дома.

— Слушайте! — быстро сказал я, испугавшись, что они начнут крушить мебель. — Я вернулся домой всего час назад после семи лет! Приятно увидеть вас снова, парни, но как насчет того, чтобы дать мне немного отдохнуть…

— Он прав. Надо оставить парня с его возлюбленной. — Грязная усмешка появилась на лице Сонни. — После долгих семи лет в камере парень мог забыть, как выглядят дамы. — Он поднялся на ноги. — Увидимся, Майк. Когда ты созреешь, мы возьмем это там, где ты скажешь. Город сильно изменился за семь лет.

— Позвони вам, когда будешь готов, старик, — поддержал Лон Стерн, — и не забудь, если что-то понадобится — звони мне в любое время.

— До встречи, малыш! — толстая рука немилосердно сжала мою ладонь. — Не забывай одну вещь, мальчик! Крис Эдвардс сумеет получить правильную цену за эти камни.

Я почувствовал облегчение, когда, наконец выпроводив гостей, вернулся в гостиную.

— Хочешь еще выпить? — предложила Диана. — После таких гостей это просто необходимо.

— Ты права, — согласился я и пошел к бару. — Они были настоящими друзьями Майка Клюгера? — спросил я тихо через несколько секунд.

— Они так говорят. — Она пожала плечами. — Раньше я ничего не слышала ни об одном из них. Месяц тому назад они начали звонить мне с единственной целью: узнать, когда вернется мой муж. Что ты думаешь о них, Майк?

— Банда негодяев! — сказал я, посмотрев в ее лицо. — А что думаешь о них ты?

— То же самое, — тихо ответила она. — Но они очень разные: Эдвардс вполне отвечает определению Сонни Веста — ожиревший боров. Если Лон Стерн когда-то преуспевал, то теперь этого явно не скажешь. Единственный, кто меня беспокоит, — Сонни Вест. Он кажется мне опасным.

— Он и выглядит опасным, — сказал я. — Такое ощущение, что он недоволен всем миром!

— Поэтому, если ты продолжить игру в моего мужа, тебе в первую очередь надо опасаться Сонни Веста, — спокойно сказал она. — Сонни Веста и детектива страховой компании Халлорана. Они образуют красивую пару: скорпион и змея.

— Ты узнала все это по их голосам? — спросил я с любопытством.

Она мягко засмеялась.

— Невероятно, но это так! Я ведь и подделку в тебе узнала на слух.

— Верно, — согласился я. Затем продолжил: — Ты хотела о чем-то поговорить еще до прихода Халлорана.

— Мне интересно, как ты попал на это место, Майк Фаррел. И что за люди тебя послали, ведь они так много знают о Майке Клюгере, его друзьях и обо мне.

Я сел на стул лицом к ней, закурил сигарету и рассказал ей все, начиная с того момента, когда я проиграл в рулетку последнюю тысячу.

— Как выглядит эта Арлина Грей? — спросила она, когда я закончил свое повествование.

— Блондинка, немного выше тебя и такая же стройная. Хорошо себя контролирует. Отлично одевается. Что еще: по-моему, весьма неглупая женщина.

— А что Вальтер Арндт?

— Внешне обычный человек, но что он скрывает под этой маской — мне неизвестно.

— Значит, они запугали тебя, Майк Фаррел? — Ее вопрос был похож на утверждение.

— Не совсем так, — честно ответил я. — Но, оказавшись запертым в доме, где по крайней мере полдюжины головорезов готовы по их приказу превратить меня в отбивную, я испугался.

— Я никогда не слышала о них, — пробормотала она. — И муж никогда не упоминал их имена. — Она встала, потом медленно повернула голову в мою сторону. — Майк?

— Да?

Диана подошла к моему стулу и остановилась в двух футах от него.

— Встань, пожалуйста.

— Пожалуйста, — я встал на ноги.

Ее правая рука легко коснулась моего лба, затем она последовательно и аккуратно ощупала мое лицо.

— Сегодня ты слышал много предложений. Можешь выслушать еще одно?

— Давай! — Я пожал плечами. — Терять мне нечего.

— Я хочу узнать, кто эти двое. Они мне незнакомы, но так много знают и обо мне, и о моем муже, — произнесла она внезапно похолодевшим голосом. — Если я сейчас прогоню тебя, то ничего о них не узнаю, поэтому я предлагаю следующее: ты и дальше будешь изображать моего мужа, а я буду делать вид, что верю в это. Взамен ты будешь точно рассказывать мне все о событиях, происходящих вокруг тебя. Я хочу знать каждую деталь, что люди говорят и что они делают. Согласен?

— Конечно. Мне очень повезло, что ты сразу же поняла обман! — сказал я. — Но мы должны прямо обсудить одну вещь. Предположим, я получу эти алмазы. Что тогда?

— Когда придет время, ты сделаешь с ними все, что захочешь, — мягко сказала она. — Меня они не интересуют. В течение семи лет они меня не волновали, и я не вижу причины, чтобы сейчас изменить свое мнение.

— А как быть с настоящим Клюгером? — спросил я. — Мои сообщники где-то держат его. Тебя не заботит, что с ним случилось?

— Если бы вместо тебя сюда сегодня пришел мой муж, — сказала она тихо, — я бы потребовала от него только одно — развод. Чтобы жениться на мне, он обманул меня, когда через шесть недель, проведенных со мной, уехал в Нью-Йорк, о любви не могло быть и речи. И все время, что он пробыл в тюрьме, я, естественно, от него ничего не получала. Первые два года я содержала себя и этот дом, вернувшись на прежнюю работу. Потом умер мой дядя и оставил мне постоянный доход в ценных бумагах, так что теперь я могу не работать, и, пока у меня со зрением так плохо, могу сидеть дома.

Диана отвернулась и рассмеялась.

— Такие, как Клюгер не возвращаются из-за женщины. Единственное, что могло бы привести его сюда, это бриллианты! Он никогда не думал о том, что случилось со мной, и сейчас я ощущаю то же самое в отношении его. Надеюсь, теперь у тебя ясное представление о моих чувствах, Майк Фаррел, чтобы считать этот вопрос совершенно исчерпанным!

— Я понял, — сказал я. — Вопрос закрыт, и мы заключили соглашение.

Звонок телефона снова ударил по моим нервам.

— У тебя сегодня очень занятой вечер, — улыбнувшись, заметила Диана.

Подняв трубку, я услышал нервный женский голос:

— Это ты, Майк?

— Разумеется, — осторожно ответил я.

— О, Боже мой! Как я счастлива снова услышать твой голос, дорогой! Можно говорить свободно?

— Разумеется, — снова ответил я.

— Мы должны встретиться. Можем прямо сегодня?

— Давай сегодня!

— Ты не знаешь, как долго я мечтала об этом, — ее голос прервался. — И теперь это реально. Нет, не могу поверить, дорогой. У меня скоро будет перерыв на полтора часа. Может, встретимся в баре Хагана, скажем, минут через тридцать.

— Отлично, — вяло ответил я.

— До встречи, любимый! — прошептала она и повесила трубку.

Я безнадежно и тупо смотрел на телефон. Ну и дела: я должен встретиться с некоей дамой, сходящей с ума по Майку Клюгеру и дрожащей от одной только мысли о нем. И я должен встретиться с нею в заведении, под названием «бар Хагана». Все очень просто, за исключением того, что я не знал, кто она, как ее имя и как она выглядит! Было от чего сойти с ума.

— Интересный звонок, Майк? — спросила Диана.

Я пересказал ей разговор и пожаловался на неожиданно возникшие проблемы.

— Ты сможешь получить бриллианты гораздо быстрее, чем предполагал, — с горечью сказала она. — Если мой муж оставил их кому-нибудь, то это, вероятнее всего, другая женщина! Лейтенант полиции, надоедавший после его ареста, утверждал, что муж тайно сюда возвращался на сутки всего за два дня до того, как его взяли в Нью-Йорке. Лейтенант считал, что муж приезжал ко мне, а я, естественно, знала, что это не так, поэтому и решила, что лейтенант просто пугает меня.

— Так что придется идти в бар Хагана. Но как я узнаю ее? При помощи радара?

— Не беспокойся, — грустно сказала она. — У моего мужа хороший вкус на женщин. Ты не ошибешься, если выберешь самую привлекательную.

— Пожелаешь мне удачи? — спросил я.

— Могу сделать кое-что более необходимое тебе. — Она улыбнулась. — В холле, в ящике стола, ты найдешь ключ от двери, а также пистолет.

— Пистолет?

— Я приобрела его для самозащиты, когда начала слепнуть, — объяснила она. — Я думала, что женщина, живущая одна и страдающая плохим зрением, нуждается в защите. Это, конечно, больше для самоуспокоения, сам понимаешь, какая польза слепому от оружия? Однако сейчас он может тебе понадобиться.

— Большое спасибо, — отозвался я. — Ну, мне пора. Вероятно, прощаемся ненадолго.

Я был уже у двери, когда она позвала:

— Майк Фаррел!

И голос ее звучал совсем иначе, чем прежде.

— Что! — Я остановился и посмотрел на нее.

— Помнишь, ты сказал, что у меня красивые ноги. Ты просто хотел удостовериться в моей слепоте, или действительно так считал?

— У тебя очень красивые ноги, — уверенно заявил я.

— Спасибо. — Она слегка покраснела, но, сделав усилие над собой, продолжила: — я знаю, что это ужасно, Майк, но скажи, как остальное?

— Остальное? — переспросил я.

— Остальное мое тело. — Она нервно хихикнула. — Я имею в виду, какую я вызываю реакцию, если не считать ног?

— Ты исключительно привлекательная женщина, Диана, — сказал я, — и твой муж, должно быть, рехнулся, когда решил оставить тебя.

— Как я выгляжу по сравнению с… как ее имя? Арлиной Грей, например? — настаивала она.

— Если бы я мог выбирать, — тихо ответил я, — о ней я бы даже не подумал.

— Спасибо. — Она опустила голову. Взгляд ее казался усталым.

— Теперь я отпускаю тебя и уже сожалею, что подвергла тебя такому допросу. — В ее голосе слышалась виноватая нотка. — Просто прошло четыре года с тех пор, как я смотрелась в зеркало, это все-таки большой срок, а какую женщину не интересует собственная внешность.

5

Без десяти двенадцать ночи я вошел в бар Хагана. От нервного напряжения у меня даже заболел живот. В конце бара сидело двое парней, в середине — мужчина средних лет разговаривал с некрасивой блондинкой, а ближе всех ко мне находился одинокий парень, допивавший, по-видимому, десятый бокал виски. Так что оставалось рассмотреть кабины, расположенные вдоль дальней стены.

Первые две были пусты. В третьей спокойно сидела пожилая женщина. Из четвертой смотрел с нетерпением на вход юноша, явно ожидая подружку. Следующие две были пусты. В седьмой расположилась привлекательная блондинка, под расстегнутым плащом которой отливало золотом платье с блестками. Даже при слабом освещении, ее косметика была чересчур заметна.

— Садись, Майк, — прошептала она, когда я подошел ближе, — и позволь мне просто смотреть на тебя!

Я сел на стул напротив и закурил сигарету. Ее глаза буквально впились в мое лицо. Приход бармена прервал это разглядывание. Я заказал бурбон, потом поднял глаза на девушку. Не отрывая от меня взгляда, она быстро покачала головой.

— Что ты там видишь, не черта же, — нервно усмехнулся я.

— О, Майк! — В ее глазах внезапно сверкнули слезы. — Я ждала семь лет!

Бармен принес мой бурбон и вернулся к бару.

— За нас, — сказал я и выпил одним глотком половину бокала.

— Сама не могу понять, почему я веду себя как идиотка, — тихо сказала блондинка. — Дай мне сигарету.

Она быстро затянулась пару раз, потом откинулась назад.

— Ты почти не изменился, Майк, — сказала она спокойнее, — разве что голос звучит несколько иначе, и внешне ты немного постарел.

Я, наконец, отважился внимательнее рассмотреть ее лицо. Она относилась к тому типу женщин, которые выглядят очень привлекательными, пока молоды, но после тридцати — быстро теряют свою красоту. А ей уже было под тридцать. Чересчур тонкое лицо, костлявый нос и неприятный изгиб узкого рта — все эти отнюдь не украшающие черты вскоре могли выступить на первый план. Кроме того, ее лицо портила, превращая в гротескную маску, излишняя косметика.

— Ты выглядишь отлично, девочка, — тепло сказал я.

— Я давно не девочка, — заявила она наигранно-сердито. — Может, я была ею перед нашей последней встречей. Но ты сам сделал меня женщиной в ту ночь, или ты уже забыл?

— Конечно, не забыл, — быстро сказал я. — Ты почти не изменилась, дорогая.

— Ты неисправимый лгун, — проворчала она. — За целых семь лет ни одной, даже маленькой почтовой открытки, ни одного слова от тебя. Я должно быть, сумасшедшая, что все это время верила в то, что ты сказал мне перед расставанием.

— Я рад, что ты верила мне, — я лихорадочно соображал, о чем мы, собственно, говорим.

— «Жди меня, — ты сказал, — как долго бы тебе не пришлось ждать, я вернусь!» Так ты сказал, Майк, и я настолько была глупа, что поверила каждому слову.

— Но я же вернулся?

— Да, ты вернулся, — она пустила в мою сторону тонкую струйку дыма. — Но ты пошел домой к своей жене, и я вынуждена была звонить тебе!

— Как я мог знать, где найти тебя? Ведь я приехал сразу же, как только ты позвонила.

— Да, это так, — ее голос стал мягче. — Извини, Майк, и не сердись на меня, обещаешь?

— Хорошо, — сказал я. — Но и я семь лет провел не на курорте, не забывай этого! Ты считаешь, что там мне было лучше, чем с тобой?

— Нет, конечно же, Майк, — она наклонилась вперед и схватила меня за руку. — Извини меня! И давай не будем об этом, мы же теперь вместе.

— Все, не будем, — заверил я ее. — Скажи, что еще нового?

— Когда я думаю о тебе и твоей жене, то теряю равновесие, — сказала она. — Ты знаешь, стоит мне вспомнить, как это было с ними обеими.

Я холодно посмотрел на нее.

— Ты с ума сошла, девочка? У меня только одна жена!

Она коротко хихикнула.

— Ты знаешь, о чем я говорю, Майк. Сперва с ума сходил из-за одной, а когда она оттолкнула тебя, недолго думая, женился на ее сестре.

— Парень может совершить за свою жизнь пару глупостей, — пожал я плечами. — Что же теперь делать?

— Знаешь, я просто ревную к ней, — она помрачнела, потом ее лицо снова прояснилось. — Но ведь ты именно ко мне вернулся из Нью-Йорка, хотя и на один день. — Она на секунду закрыла глаза. — Майк, это был лучший день в моей жизни. Я до сих пор помню каждую минуту этого дня! Ты знаешь, у тебя не было времени, полицейские шли по твоим следам, но ты, невзирая на опасность, приехал сюда только ради короткой встречи со мной.

Ее глаза снова сияли.

— Помнишь нашу поездку на побережье утром, когда ты сказал, что мы не пробудем там долго, потому что в купальнике я свожу тебя с ума? А завтрак в прекрасном ресторане на обратном пути? Тогда я первый раз попробовала шампанское!

После полудня ты повел меня в парк и потратил двадцать долларов, стреляя по мишеням на воде, чтобы получить для меня приз. А потом, ночью, когда мы пришли в отель, помнишь, какую ты нам придумал фамилию? Мистер и миссис Уайт. Я чуть не рассмеялась, когда клерк нас записывал.

— Конечно, — кивнул я. — Это был чудесный день.

— И ночь была не менее чудесной, — нежно пропела она. — До этого я не знала, что секс так приятен. Майк, я думала, что умру от наслаждения!

— И я чувствовал то же самое, девочка, — сказал я.

— Я ждала, так долго ждала, когда ты вернешься, Майк, — прошептала она. — Мечтала о том времени, когда снова увижу тебя, и теперь ты здесь, сидишь напротив меня, а я не могу в это поверить. Скажи мне, повторится ли снова та ночь?

— Конечно, ты же знаешь, что повторится. Иначе, я бы не пришел сюда.

Посмотрев на часы, висящие над баром, она улыбнулась мне.

— Мне пора, дорогой.

Платье с блестками, чрезмерная косметика, телефонный разговор, в котором она упоминала о полуторачасовом перерыве — даже дураку было бы понятно, что она выступает в каком-то шоу. Но в каком именно?

— Где ты сейчас работаешь, детка? — небрежно спросил я.

— «Голубой гусь». Я работала в другом месте, но когда узнала, что ты выходишь из тюрьмы, перебралась сюда. — Она секунду подумала. — Я заканчиваю около двух тридцати. Я увижу тебя после выступления?

— О чем ты спрашиваешь! — воскликнул я. Увидев, что она уходит, я, наконец, спросил:

— А с пакетом, который я просил сохранить для меня, ничего не случилось?

Ее глаза непонимающе уставились на меня.

— Ты не давал мне никакого пакета, Майк!

— Нет? — после небольшой паузы я попытался улыбнуться. — Ты не помнишь этот пакет? Я отдал тебе пакет с моей любовью, чтобы ты хранила его до моего возвращения.

— О, Майк, я не понимаю, о чем ты говоришь, но ты задерживаешь меня, и мистер Эдвардс будет недоволен.

— Крис Эдвардс?

— Конечно. — Она удивленно посмотрела на меня. — Ведь это его заведение.

— Я считал, что он продал его, — заявил я. — Ладно, дорогая, лучше не задевать ни его, ни посетителей. Увидимся ночью.

— Я сняла небольшую квартиру на время, пока работаю здесь, Майк, — пробормотала она. — Она такая миленькая и тебе должна понравиться.

После ее ухода, я заказал бармену второй бокал и досмотрел на часы. Было полпервого, так что в «Голубой гусь» можно было не спешить. Я потягивал напиток из бокала, и вдруг на стул, еще теплый от ее тела, присел другой посетитель.

Это был полноватый парень с твердым взглядом и короткими коричневыми волосами. Нечто неуловимое выдавало в нем полицейского.

— Наслаждаешься свободой, Клюгер? — холодно спросил он.

— А что, разве мне это запрещено?

— Вовсе нет, — проговорил он. — Я удивлен тем, что ты меня не помнишь.

— Разве можно забыть лицо, вроде вашего, лейтенант? — Я усмехнулся. Детальное описание внешности лейтенанта Кромби, арестовавшего Клюгера в Нью-Йорке и доставившего его на Западное побережье, хорошо отпечаталось в моем мозгу.

— Планируешь новую жизнь, Клюгер? — спросил он. — Расскажи мне об этом. У меня болит сердце за тебя. Я просыпаюсь ночами от страха за парня, сполна уплатившего свой долг обществу.

— У вас странный юмор, лейтенант.

— Я проснулся сегодня ночью и подумал, займешься ли ты снова камнями? А?

— У меня есть кое-какие мысли, — серьезно ответил я. — Я считал, что парни, вроде вас, не дадут мне возможности снова заняться этим делом.

Он откинулся назад и поманил пальцем бармена.

— Верни их нам, Клюгер, — мягко сказал он. — Ты достаточно умен, чтобы заработать на жизнь, и, думаю, не хочешь снова в Сан-Квентин.

Бармен принес пиво, и Кромби отхлебнул глоток.

— Чтобы снова очутиться в камере, тебе достаточно протянуть руки к этим алмазам.

— Откуда вы знаете, что меня не ждет приличный счет в банке Южной Америки?

— Потому, что ты не поехал в Южную Америку, а приехал сюда, — ответил он.

— Может, я появился здесь, чтобы встретиться с друзьями перед отъездом.

— Если бы ты избавился от этих камней, мы бы знали об этом, — сказал он доверительно. — Невозможно продать такую кучу драгоценностей незаметно. Кроме того, у тебя не было времени. Так что, приятель, ты вернулся, чтобы забрать камни, и в тот момент, когда ты возьмешь их, мы возьмем тебя.

Он сделал еще несколько глотков, потом вопросительно посмотрел на меня.

— Видел уже свою жену, Клюгер?

— Конечно, — кивнул я. — Она в порядке.

— Рассказала ли она о том, что случилось? — спросил он.

— О том, что она потеряла зрение? — Я усмехнулся. — Конечно, она рассказала мне.

— Не понимаю, как тебе удалось увлечь такую славную женщину, — проворчал он. — Ты хочешь сказать мне, что после семилетней отсидки возвращаешься домой, находишь свою жену слепой, и поэтому опять смываешься от нее, чтобы встретиться с этой дешевкой, сидевшей здесь пять минут назад?

— Вы дали мне кучу советов, хотя я у вас их не просил, Кромби. Теперь я вам кое-что посоветую. Подумайте о своих поганых делах!

На секунду гнев блеснул в его глазах. Потом он взял свою шляпу и встал.

— Ты прав, приятель, — тихо произнес он. — Зачем давать глупые советы. Ты пойдешь за камнями и возьмешь с собой оружие на всякий случай. А если рядом окажется полицейский, ты воспользуешься оружием.

— Лейтенант, — сказал я зло, — вы не допили свое пиво.

— Я поговорю с барменом о его качестве, — холодно произнес он. — Этот невыносимый запах любого может вывернуть наизнанку!

Голубая неоновая вывеска гласила — «Голубой гусь». Под ней была доска, на которой красовался портрет блондинки. «Джанис О’Брайен поет здесь каждую ночь» — было написано большими буквами прямо под портретом, и я внимательно изучил каждое слово, особенно два первых. Она нашла выключатель, и я вошел в мягко освещенный холл. Стоило мне сделать еще один шаг, и потолок обрушился на мою голову. Я почувствовал, как что-то твердое сильно ударило меня в затылок. Боль заполнила мой мозг, и я моментально погрузился в темноту.

Я сел за столик в алькове, и официант извиняющимся тоном объяснил, что я на пять минут опоздал к последнему представлению. Я заказал бурбон и сэндвич, которые вскоре мне принесли.

Пока я расправлялся с сэндвичем, передо мной, заслонив всю комнату, внезапно выросла массивная фигура Криса Эдвардса.

— Майк, малыш! — пророкотал он. — Почему же ты не сказал, что выберешься сюда?

— Это внезапный импульс, Крис, — улыбнулся я. — Почувствовал дома себя неуютно и отправился прогуляться.

Он опустился в кресло, стоящее рядом со мной и подозвал официанта.

— Это будет настоящий праздник, мальчик! — Он повернулся к официанту. — Дай-ка нам бутылку импортного шампанского — самого лучшего!

Официант, выслушав приказ, моментально исчез.

— Настоящий праздник? Точь-в-точь, как в старые времена… Эй! Кстати о старом времени, у меня есть потрясающая, убийственная для тебя новость, малыш. Твоя последняя любовь снова работает здесь, в этом клубе. Джанис О’Брайен пела у меня первый раз семь лет назад, и, теперь, кто бы мог подумать…

Внезапно его серые глаза блеснули.

— Может, это не совпадение, Майк? Может, она неспроста приехала сюда именно сейчас?

— Я весь вечер возобновляю старые знакомства, Крис, — легко сказал я. — Только что я имел дружескую беседу с лейтенантом Кромби.

— Этот поганый сукин сын! — произнес он растерянно. — Удивляюсь, что он живет так долго.

Официант вернулся с шампанским, открыл его и наполнил два бокала.

— За твое здоровье, мальчик! — Крис поднял свой бокал. — Надеюсь, ты пробудешь здесь долго.

— Что ж, выпьем за это, — сказал я. — Но ты говоришь так, словно торопишь меня?

Он на секунду замешкался.

— Ты же знаешь, малыш. Пока ты сидел в тюрьме, твоя жизнь не стоила ни цента!

— Ты считаешь, что нужно действовать быстро?

— Ну… — Он пожал плечами. — Как я и говорил тебе прежде, у меня есть контакты, и ты знаешь, что мне можно доверять. Гораздо больше, чем Лону Стерну, верно?

— Я хочу сто тысяч наличными! — сказал я, пытаясь проверить правильность оценки, сделанной Арлиной Грей.

Страницы: «« 1234567 »»

Читать бесплатно другие книги:

Что бывает, когда нехороший человек находит способ на время оживлять древнюю мумию....
Луи Караталь заказал в Ливерпуле экстренный поезд до Лондона. Поезд выехал из Ливерпуля, проехал Кен...
Человечество в результате войны сделало Землю непригодной для обитания. Выжившим грозит полное вымир...