Око Силы. Третья трилогия. 1991–1992 годы Валентинов Андрей
– Я лучше постою, – улыбнулся тот. – Дверь тонкая, мало ли что?
– Лхаст и Серж были первыми, кого встретил Фрол Афанасьевич… Николай, думаю, речи произносить не будем, да это и не в дхарских традициях. Вчера Совет Дхаров решил вам помочь. Мы все в вашем распоряжении…
– Спасибо, – кивнул Келюс. – Я бы и не обращался к вам…
– И этим бы нас смертельно обидели, – прервал его Асх. Лхаст молча кивнул, а рыжий Серж укоризненно покачал головой.
– Но это моя война!
– Почему только ваша? – возмутился Мик. – Николай, вы меня даже не пригласили, а ведь я был с вами в подземелье! Разве это честно? Ведь вы взяли бы дядю Майкла! А я, значит, хуже?
– Не будем об этом, – заметил Шендерович, – выбор все равно за товарищем Луниным.
– Давайте по порядку, господа, – вмешался Ухтомский. – А то это уже не военный совет, а какие-то, прошу прощения, посиделки!
К удивлению Николая, после этих слов все дхары послушно склонили головы. Ухтомский это тоже заметил и явно смутился.
– Вы знаете, что нам предстоит, – заговорил, наконец, Лунин. – В Крыму остался еще один скантр, такой же, как тот, что уничтожил Фрол. Сейчас его хотят вывезти, причем не правительство, и не армия. Наши боссы думают скантр, бином, перехватить, но если его охраняют так же, как и тот, из Института…
Дхары переглянулись, и Лхаст, Хранитель Меча, впервые подал голос:
– Вчера Совет Дхаров решил, что с Николаем пойдут Анх и я. Гэгхэн Виктор тоже согласился отправиться с нами.
– Извините, Лхаст, – вмешался Ухтомский. – Я не гэгхэн.
Тот покачал головой, и Келюс понял, что вопрос о потомке Ранхая дхары считают решенным.
– Сержу Совет поручил охранять вас, Николай, – закончил дхар.
Келюс удивленно поглядел на рыжего, тот осклабился и подмигнул.
– Хорошо, – согласился Лунин. – Я сказал, что возьму с собой пятерых. Значит, решено, со мной поедут Лхаст, Анх, Серж, Виктор и Мик…
– И ничего не решено! – вскочила Лида. – Я тоже должна быть там! Меня не было, когда погиб Михаил Модестович, меня не было с Фролом, и на Чабан-Кермен меня тоже не взяли! Это… Это нечестно, Николай! Это жестоко…
– Может быть, – кивнул Лунин. – Но тебя будет особое задание.
– Сидеть у окна и ждать? – резко бросила девушка. – И думать, кто из вас вернется живым?
– Да. А если не вернется никто, то дело продолжишь ты. Я передам тебе все материалы, назову один телефон… В общем, ты возглавишь наш штаб. Если не вернемся – действуй сама…
– Не сама, – возразил Шендерович. – Николай, если такое случится, то меня не удержит никакой Совет. Но лучше возвращайтесь…
Когда все расходились, Келюс отозвал в сторону Ухтомского.
– Виктор, – неуверенно начал он, – вы решили идти с нами…
– А кому же еще идти? – удивился тот. – Мы с господином Плотниковым получили ясный и недвусмысленный приказ командования, который и выполняем. Кроме того, если бы я остался, так сказать, на печи, кем бы я себя считал?
– Так вот, – перебил его Келюс, – меня могут убить…
– Меня тоже.
Лунин поморщился.
– Само собой, бином. Я о другом. За скантром идет охота. Он нужен всем…
– Кроме меня, – усмехнулся бывший штабс-капитан.
– Так вот, если меня убьют или ранят… Генерал хочет получить скантр. Не отдавайте! Спрячьте, уничтожьте…
– Так точно! – кивнул Ухтомский. – Но… Господин полковник… То есть, Михаил тоже имеет на него виды. Правда, мне не приказывали отдавать скантр именно ему… В общем, будьте покойны, Николай!
– Что, мужики, думаете, как от меня избавиться?
В голосе только что помянутого Плотникова звенела обида. Лунин и Виктор переглянулись.
– Не думаем, – поспешил заверить Николай.
– Все меня за маленького держите, да? Дядю Майкла вы бы так не отфутболили…
Келюс и Ухтомский вновь переглянулись.
– Это ведь и мое дело, Николай! Я ведь за Канал отвечал, а теперь… Батя в трансе, в первый день чуть «Скорую» не вызвали. Правда, потом он подсчитал, что успел зашибить… По-моему, он не в накладе. Да Аллах с ним!
– А полковничьих погон не жалко? – ненароком поинтересовался Николай.
– Жалко, – честно признался Мик. – Там меня за мальчонку не держали… Мы ведь договаривались, что вместе за скантром пойдем!
Келюс не стал спорить. Кажется, Плотников отнесся к этой истории далеко не так легко, как хотел показать…
Мик подбросил Келюса к Дому на Набережной. Спешить Лунин не стал – в большой квартире на четвертом этаже его не ждали. Он закурил и, не торопясь, пошел к своему подъезду. Ранние осенние сумерки загнали жильцов Дома в тепло квартир, и Келюс оказался почти один в огромном неуютном дворе. Почти – потому что напротив своего подъезда он сразу же заметил одинокую фигуру. Некто в серой куртке и странной старомодной кепке посвечивал огоньком сигареты, время от времени поглядывая по сторонам. Келюс мельком подумал, не Генерал ли распорядился выставить у его квартиры пост, и пожалел мерзнувшего филера.
Человек в серой куртке вновь обернулся и вдруг замер, явно заметив Николая. Тот мысленно упрекнул непрофессионально работающего контрразведчика, но уже через секунду понял, что зря грешил на спецслужбы. Человек в кепке погрозил кулаком, и Николай расхохотался. Бородатый самарский доцент, очевидно, здорово успел намерзнуться.
– …Идол! – воззвал он, тыкая Николая крепким кулаком в плечо. – Глумитель! То я тебе, крокодилу, нужен, то тебя дома нет!
– Чего ж ты Лидке не позвонил? – поинтересовался тот, отдавая пинок обратно.
– А ее дома тоже нет, – вздохнул археолог. – Попрятались, а я мерзни!
– Ну, рассказывай!
– О чем? – удивился Валерий. – Раскопать ничего не раскопали, Дурилка до сих пор в больнице, Семин, бедняга, скучает, Бизон тебе привет передает…
– А что с Дурилкой? – заинтересовался Келюс.
– Ну, то, что он себе отбил, у нас не пришивают. Ладно, нужен тебе этот мерин!..
Валерий расстегнул пальто, достал из-под мышки японский «уоки-токи» и щелкнул переключателем. Внутри что-то пискнуло, бородач произнес: «Давай», и выключил аппарат.
– А вот так! – не без гордости заявил он. – Ну что, прокатимся в Крым?
– Обязательно. Следующим летом, бином…
– Ага, – кивнул Валерий, – значит, мы с Серегой зря целый месяц по Яйле лазили? Зря я отпуск за свой счет брал, изувер?
– Нашли? – понял Николай.
Валерий не ответил и обиженно отвернулся.
– Да ты пойми, это же не я затеял! Я их еле уговорил, бином, чтоб меня самого взяли…
– Так и знал, – равнодушным голосом констатировал археолог. – Ты всегда был эгоистом, даже на пиво с нами не ходил… Ладно, орел, иди встречай!
Сзади послышался шум мотора. Келюс обернулся – во двор въезжал роскошный белый автомобиль. Машина, не торопясь, выруливала по неширокому проходу, словно брезгуя лишний раз проехать колесами по столичной грязи. Двойные подфарники подмигнули, и автомобиль затормозил в нескольких шагах от подъезда. Из распахнувшейся передней дверцы выскочил молодой человек в дорогой светлой куртке, махнул рукой и поспешил открыть заднюю дверь. Келюс успел подумать, что уже где-то встречал этого парня – и увидел Ольгу.
…На фоне роскошного автомобиля странно смотрелись ее старая куртка и потертые джинсы – девушка была одета так же, как в день их последней встречи.
– Коля!..
Она рванулась вперед, но в последнюю секунду сдержалась. Молодой человек взял ее под локоть и повел к подъезду. Келюс медленно шагнул навстречу.
– Ну вот, все живы… – вздохнул он.
Девушка, не отводя глаз от его лица, подала руку, как-то странно вздохнула.
– Да что вы, Ольга! – бодро начал Николай и умолк.
– Привет, привет! – заулыбался бородач. – Добрый вечер, сеньоры!
Келюс оглянулся и замер. Рядом с машиной стояли двое – тот, кого он принял за шофера, и другой, в темном пальто, широкополой шляпе, со знакомой черной бородкой.
– Добрый вечер, сеньор Никола! – усмехнулся Чезаре ди Гуаско. – Я же говорил вам, что мы еще увидимся!
– Рад вас видеть, сеньор, – нерешительно прибавил Гонзальво.
– Мы иногда путешествуем, – Чезаре кивнул на автомобиль. – Забавно наблюдать, как меняются люди и страны!.. Нам пора, сеньор Никола, возьмите на память.
Он протянул Николаю большой тяжелый перстень с печаткой в форме пентаграммы.
– Не отказывайтесь. Дело не в золоте, сеньор Никола. Золото – прах! Но с этим перстнем вы всегда желанный гость в замке Гуаско. Прощайте!
– Спасибо! – крикнул Лунин, но братья лишь молча поклонились в ответ. Автомобиль развернулся и покатил прочь.
– Ну вот, – повторил Келюс, – все живы…
В этот миг ему впервые за много месяцев не захотелось никуда уезжать.
Глава 10. Объект «Пещера»
В полупустом салоне военного аэробуса, где мог свободно разместиться целый батальон, горели лишь небольшие лампочки, скудно освещавшие несколько десятков пассажиров, дремлющих или негромко беседующих под шум моторов. За большими круглыми иллюминаторами клубилась ночная тьма.
Летели уже не первый час. Келюс сидел на широкой металлической лавке, напрасно пытаясь уснуть. Его не смущал шум моторов и тихие голоса в салоне, просто за все эти сумасшедшие месяцы он так и не научился засыпать по желанию. Давала знать о себе давняя, еще детская привычка к распорядку дня, казавшаяся теперь чем-то смешным и нелепым. Мик был счастливее – сразу уснул, пристроив автомат между колен. Чуть дальше сидел молчаливый Ухтомский. Виктор не спал, но время от времени закрывал глаза, о чем-то глубоко задумавшись. Справа от Николая клевал носом рыжий Серж. Дхар держал автомат на коленях, то и дело посматривая по сторонам, словно доверенному его заботам Лунину опасность могла угрожать даже здесь. Все это – и вооруженные люди вокруг, и жесткие скамейки, и полная неизвестность впереди – казалось Келюсу хорошо знакомым. Белый Дом, далекий, наивный август 91-го…
…Николаю позвонили в тот же вечер, когда вернулась Ольга. Они только проводили Валерия, и удобно устроившись на старой лунинской кухне, слушали шипенье закипающего чайника. Лунин не успел ничего рассказать, ни о чем спросить. В кабинете зазвонил телефон, и Келюс все понял.
Ольга тоже догадалась сразу, поскольку, не дожидаясь объяснений, спросила, что из вещей положить Николаю в старый рюкзак. Но даже этого делать не пришлось, там, куда направлялся Лунин, не требовалось туристского снаряжения. Машина должна была прибыть через четверть часа. Келюс накинул куртку, сунул в карман две последние пачки «Примы» и отдал Ольге остаток своих денег. Внезапно подумалось, что, если не суждено будет вернуться, он так и не узнает, как провела эти месяцы девушка, что видела она за призрачными стенами Чабан-Кермена…
Они расстались в коридоре, волосы Ольги были влажными после душа, и Лунин боялся, что она простудится.
– Буду через несколько дней, – бодро пообещал он, уже держась за дверную ручку. – Ну, в крайнем случае, через неделю. В общем, ничего опасного, бином… Но если чего, Ольга, звоните Лидке.
– Коля, вы так и будете звать меня полным именем? – внезапно спросила девушка, и голос ее чуть заметно дрогнул.
– Вопрос сложный, – Николай изобразил на лице тяжелую думу. – Вот если бы вы согласились…
– Стать вашей вдовой? Я не хочу быть вашей вдовой, Николай.
Голос ее прозвучал неожиданно сухо. Келюс сообразил, что спорол очередную глупость, коротко кивнул и открыл дверь.
Его привезли на какой-то объект, куда пришлось проникать через три кордона охраны. Лунин спустился по длинной винтовой лестнице и очутился в подземном бункере, сразу же напомнившем ему помещение под костелом Святого Варфоломея. Его встретили Алексей и еще несколько офицеров. Полковника Глебова он узнал сразу – их пути в очередной раз пересеклись.
Николай думал, что они отправятся в путь немедля, но вскоре понял, что придется ждать. Крым был уже за границей. Этим летом Келюс ощутил «заграницу», только разменивая свои «деревянные» на украинские, столь же деревянные, купоны. Но теперь даже для того, чтобы перебросить военный аэробус на один из крымских аэродромов, требовалось разрешение Киева, а такие разрешения после очередного вывиха «патриотов», требовавших «исконных земель», давались все реже и неохотнее.
Куда именно они летят, уже не было тайной. Бородатый доцент рассказал, что Филиал находится на территории станции космической связи рядом с древним таврским святилищем. Валерий даже презентовал выполненную от руки схему. Станция размещалась у подножия горы, а само святилище – в огромной пещере, уходящей вглубь каменной толщи. Теперь довелось узнать подробности. Еще недавно станция подчинялась Президенту, но с недавнего времени там находился представитель Киева, и каждый визит из центра вызывал новые подозрения украинского командования, требовавшего немедленной передачи объекта. На третий день удалось договориться, но расстроенный Алексей сообщил, что на станции они теперь не хозяева. Всякое применение силы на ее территории исключалось.
Келюса мало волновали амбиции генералов по обе стороны границы, да и сама станция. Иное дело – таинственный Филиал, носивший, как выяснилось, официальное название «Пещера». Он не считался военным объектом, будучи подотчетен Отделу науки ЦК, а теперь, после прошлогоднего августа, оставшись как бы бесхозным. В конце концов удалось уладить и этот вопрос. Украинские представители, ничего толком не знавшие о пещере на склоне горы, согласились на вывоз части «научного оборудования» в обмен на немедленную передачу станции Киеву.
Пока шли переговоры, Келюс с Алексеем изучали карту объекта, однако на ней был обозначен лишь вход в пещеру, защищенный, как сообщил старший лейтенант, особым защитным экраном и хорошо охраняемый. Наконец из Столицы была послана в Крым телеграмма, что на станцию отправляется специальный представитель Президента с группой технических специалистов. Тех, кто находился на объекте «Пещера», было приказано в известность об этом не ставить.
Это случилось на четвертый день пребывания в бетонном подземелье. Наверх не пускали, запрещалось даже звонить по телефону, и Келюс начал волноваться, что Генерал не выполнит обещания послать с ним его товарищей. Впрочем, Алексей успокоил: всех, кого нужно, известят вовремя.
Ночью их посадили в машину и повезли на один из военных аэродромов, числившихся за ПВО Столицы. Николая провели в небольшой домик возле летного поля, и тут он впервые за эти дни почувствовал облегчение – все пятеро его товарищей были здесь, уже переодетые в темно-зеленые комбинезоны. Бородатые дхары сразу же стали похожими на кубинских «барбудос», Мик, которому попался комбинезон не по росту, казался совсем юным, чуть ли не десятиклассником, и только Ухтомский, как настоящий офицер, был, как всегда, подтянут и собран.
Плотников был невесел. Его вызвали прямо из-за стола – в маленькой комнатке на седьмом этаже старого серого дома справляли сороковины по Ростиславу Вадимовичу Говорухе. Старик умер тихо, на исходе августа, и Мику даже не пришлось побывать на похоронах. Эта смерть неожиданно расстроила. Может быть, из-за сказанных стариком прощальных слов, а может, потому, что ушел последний сверстник Михаила Модестовича Корфа.
Дхары держались совершенно невозмутимо, лишь рыжий Серж, то и дело весело скалясь, поглаживал обнову – комбинезон пришелся ему по вкусу. Келюс заметил, что на коленях у Лхаста лежит какой-то длинный, замотанный в полотно предмет. Николай вспомнил, что сын Вара – Хранитель Меча, но тут же усомнился. На военном аэродроме старинный дхарский меч казался вещью исключительно музейной. Ухтомский тоже держался спокойно, но Николай видел, что тот чем-то явно озабочен.
Лунину достался такой же комбинезон и офицерская фуражка. Он не стал возражать, решив, однако, что тонкая ткань, не толще спортивного костюма, наверняка обречет его на простуду, но костюм оказался с электроподогревом от миниатюрной, величиной с горошину, батарейки, укрепленной на поясе. Затем ему и остальным, выдали «уоки-токи», и наконец перед самой посадкой в самолет вручили оружие. К удивлению Николая, Лхаст и Анх не взяли автоматы. Только Серж охотно схватил «калаш» и уже не расставался с ним. Мик и Ухтомский тоже вооружились. Келюс собрался было взять предложенный ему пистолет, но, подумав, отказался.
Огромный транспортный самолет уже стоял у взлетной полосы, возле которой выстроился готовый к погрузке взвод спецназа под командой Глебова. Келюс и его товарищи пристроились сбоку. Из темноты ударил свет мощных фар, и на бетонке показалась знакомая черная машина…
…Генерал выслушал рапорт Глебова, бросил беглый взгляд на собравшихся и подозвал Лунина. Николай думал, что тот собирается что-то сказать, но Генерал сунул ему какую-то бумагу и молча пожал руку. Черная машина взревела мотором, и тут же последовала команда «На посадку». Лишь в воздухе Николай развернул документ. Первое, что бросилось в глаза, была размашистая подпись Президента. Бумага оказалась удостоверением его Специального Представителя Лунина Николая Андреевича. Келюс решил, что произошла ошибка, но Алексей пояснил, что иного выхода не было. Глебов служил в спецотряде при Белом Доме, а фамилия Алексея слишком известна. Лунин, пожав плечами, спрятал бумагу в нагрудный карман рубашки, где лежал скантр – черный тяжелый кружок, полученный о лаборатории Харьковского Технологического.
Они должны были сесть на один из крымских аэродромов, где группу ждали вертолеты. Оставалось прибыть на станцию и предъявить тем, кто находился на объекте «Пещера», письменный приказ Президента. Этот приказ, который Лунину показали только издали, находился у Алексея. На всякий случай у него же была бумага от Главнокомандующего Объединенными стратегическими силами. Скантр требовалось взять без боя. В крайнем случае открывать огонь можно только внутри пещеры, чтобы не было слышно на станции.
…Келюс оглядел салон и, заметив, что Ухтомский по-прежнему не спит, подсел ближе.
– Не спится, Виктор?
– Николай, – шепнул тот, наклонившись к самому уху, – что такое система «Ураган»?
– Понятия не имею, – честно ответил Лунин. – Я ведь, дорогой князь, штафирка. Интеллигент в шляпе.
– А я, увы, военный, но здесь мне не доверят даже взвод. Да какой там взвод! Я и танк-то водить толком не научился!..
– А зачем вам танк? – поразился Келюс. – Не навоевались?
– Но я ведь больше ничего не умею! – сокрушенно вздохнул Ухтомский. – Что ж мне, вечно у господина Плотникова на шее сидеть?
– А мы вас редактором устроим. В отдел патриотической литературы, бином. Будете книжки про Дмитрия Донского править.
– Лучше в Исторический музей, – грустно улыбнулся Виктор. – Экспонатом. Чучело белого офицера в полный рост… Эти дхары – чудные ребята, но чем я им помогу? Как Симеон Бекбулатович, на троне сидеть стану? Конференции, пресса! Господи помилуй…
– Научитесь, бином!
– А-а! – безнадежно вздохнул Ухтомский. – Вы знаете, Николай, два дня назад я… я сделал предложение Лидии. Она… Она сказала, что не может дать сейчас ответ, но я все понял…
Лунин не без труда сглотнул, а затем с не меньшим усилием удержался от комментариев. Против курносой художницы он ничего не имел, но рассудил, что Виктору изрядно повезет, ежели ответ так и не последует. В последнее время Николай сам начал несколько побаиваться экзальтированной девицы, палящей из пневмопистолета по-македонски.
– А между прочим, кто-то говорил, что раскисать перед боем не рекомендуется, – ввернул он, напоминая Ухтомскому его собственные слова.
– Это верно, – безнадежно вздохнув, согласился тот. – Кстати, наш аэроплан, по-моему, снижается.
Келюс прислушался и понял, что Виктор прав. Гул моторов стал сильнее, свет в салоне замигал, пассажиры начали просыпаться. Лунин нащупал бумагу в нагрудном кармане, решив, что бланк скоро понадобится.
Самолет коснулся колесами влажной бетонки, долго катил по летному полю и наконец остановился. Из открытого люка пахнуло ночной сыростью. В темноте вспыхнули огни фар, и к аэробусу подкатил автомобиль.
– Николай, это вас, – кивнул Алексей. Лунин вздохнул и спустился по трапу. Из машины уже выходили военные. Тускло сверкнуло золотое шитье: к Николаю шагнул молодой генерал с незнакомой эмблемой на фуражке – золотым трезубцем на синем фоне.
– Товарищ Лунин? – генерал приложил руку к козырьку.
– Да… так точно, – растерялся Келюс, неловко козыряя в ответ. – Вот, прошу, товарищ… извините, пан генерал.
Он достал удостоверение. «Пан генерал» внимательно изучил его и вернул Николаю.
– Я генерал-майор Нестеренко, прилетел из Киева… Товарищ Лунин, мы так и не поняли, что случилось?
…Кажется, с обращением «пан» Лунин несколько поторопился.
– Нам нужно снять со станции некоторые приборы. Я думал, вы в курсе…
– Я-то в курсе, – вздохнул Нестеренко. – У вас в самолете офицерский взвод и сын… Впрочем, вы тоже в курсе. А если об этом визите узнают в Верховной Раде? Как прикажете объясняться?
Николай лишь развел руками. Нестеренко взглянул на него укоризненно и махнул рукой, разрешая высадку. Группа тут же стала спускаться вниз. Глебов строил людей, чтобы вести их к стоящим неподалеку вертолетам.
– Мы сделали все, о чем договаривались, но поймите и нас, товарищ… пан Лунин, – добавил Нестеренко, неожиданно улыбнувшись.
– Хорошо, бином, – решился Келюс. – Слушайте! Возле станции космической связи находится секретный подземный объект. Там размещено оружие большой разрушительной силы. К счастью, не ядерное. Сейчас его захватила какая-то банда, и мы попытаемся их обезвредить. Вы нам помочь не можете, поскольку с этим оружием не знакомы. Не мешайте нам!..
– Так-так… Значит из-за этого вас объявляли в розыск, Николай Андреевич?
Келюс тут же вспомнил свою фотографию на милицейском стенде.
– Из-за этого.
Нестеренко кивнул, пожал Николаю руку и отошел в сторону. Лунин не спеша направился к вертолету. Моторы гудели, и потоки воздуха, казалось, вот-вот оторвут человека от земли и покатят по бетонному полю…
Рейс длился не более получаса, но Николай успел намучиться вволю. Болтанка была чудовищной, и полет стал сплошной пыткой. Впрочем, все, если не считать изрядно позеленевшего Мика, держались бодро. Рыжий Серж даже улыбался и, стараясь перекричать несшийся со всех сторон грохот, рассказывал невозмутимому Ухтомскому про высадку под Гератом.
…И снова под ногами была бетонка, но на этот раз летное поле оказалось совсем маленьким, очевидно предназначенным лишь для вертолетов. Прожектора заливали бетон яростным белым светом, а вокруг клубилась холодная ночная тьма, сквозь которую едва проступали иссиня-черные громады гор. И на этот раз их встречал генерал, но уже определенно свой, с красной пентаграммой на лбу. Если Нестеренко был встревожен, то начальник станции, фамилию которого Келюс так и не расслышал, определенно испуган. Очевидно, Представители Президента на этот объект еще ни разу не наведывались. Келюс принял сбивчивый рапорт и переадресовал генерала Глебову, который тут же завел с ним какой-то серьезный разговор. Николай между тем осмотрел свою маленькую армию, разминавшую ноги на бетонке. Мик, уже успевший отдышаться после болтанки, пытался весело улыбаться. Все остальные держались внешне невозмутимо. Рыжий Серж уже приступил к исполнению своих обязанностей, стоя с автоматом неподалеку от Лунина и внимательно поглядывая по сторонам. На миг Келюс почувствовал себя как-то неуютно.
Через несколько минут его подозвал Глебов. Рядом с полковником уже стоял Алексей. Вид у всех троих, включая генерала, был весьма озабоченный.
– Расскажите товарищу Лунину, – велел Глебов.
– Товарищ Представитель Президента, – изрядно волнуясь, заговорил начальник станции, – объект «Пещера» не входит в мое подчинение. У них свой источник питания, своя вертолетная площадка. Вход только один. Наверху, на скале, есть передающая станция, но туда не добраться. Кроме того…
– Нас раскрыли, – буркнул Глебов. – Сегодня утром возле станции задержали двоих. Они говорят, что им нужен Николай Лунин.
Келюс, почему-то не очень удивившись, велел привести задержанных.
– Надо позвонить на объект и сообщить о вашем прибытии, – продолжал генерал.
– Давайте, – согласился Николай. – Все равно, они слышали, как мы приземлились. А просто войти… нельзя?
– Там защитный экран. Скоро сами увидите, товарищ Лунин.
Между тем конвой привел задержанных. Келюс с любопытством взглянул на двух бородатых парней в туристическом снаряжении и лишь головой покачал. Один весело ухмылялся, второй был внешне невозмутим и лишь изредка иронически посмеивался, блестя металлическими коронками.
– Товарищ Верховный Главнокомандующий! – отрапортовал Валерий. – Авангард группы прибыл в ваше распоряжение!
– Так это ваши? – поразился генерал. Глебов удивленно взглянул на Алексея, тот развел руками.
– Мои, – вздохнул Лунин. – Товарищи выполняли особое задание и… В общем, отпустите…
– И оружие верните, – сурово заметил самарский доцент, не успокоившись до тех пор, пока не получил обратно свою «Астру». Генерал отошел к машине, где был радиотелефон, и у Николая появилось время, чтобы разобраться с пополнением. Валерий покорно выдержал несколько внушительных пинков в живот и лишь потом выдал Николаю ответный хук. Келюс обреченно покрутил пальцем у виска, на что бородач радостно ухмыльнулся.
– Можете не волноваться, гражданин начальник, мы даже не замерзли. Нас сразу взяли, так что мы выспались… Там есть второй вход… – добавил он еле слышным шепотом. Лунин бросил взгляд на темнеющий неподалеку горный склон и все понял.
Между тем генерал уже возвращался. Вид у него был почти веселый.
– Все в порядке, товарищи! – удовлетворенно заявил он. – На объекте «Пещера» вас ждут. Сейчас отключат экран.
Прибывшие удивленно переглянулись.
– Поглядим, – предложил генерал, – пока не отключили экран. Вы, товарищи, еще такого не видели!
Они прошли подножию горы и остановились у высокой бетонную стены. Большие чугунные ворота оказались заперты, но по кивку генерала охранники отворили боковую калитку. Келюс вошел вторым, сразу же за начальником станции, но, не пройдя и двух шагов, замер.
…На фоне темного, укутанного предутренним туманом горного склона ярко горел ослепительно-белый четырехугольник. Словно живое пламя, экран то вспыхивал, то темнел, будто какой-то шутник-великан наложил на гору горящую заплату…
– Вот, – удовлетворенно начальник станции генерал. – Пройти или пробить совершенно невозможно.
– Да… – Глебов озабоченно покачал головой, Алексей шумно вздохнул, Лунин же не удивился. Такая же завеса, только более тусклая, молочного оттенка, закрывала входы в «Карман». Скантр в нагрудном кармане сразу стал тяжелее, по телу заструилось приятное тепло. Николай обернулся, кивнул Плотникову.
– Мик! Наши скантры!..
– Мой у Виктора, – шепнул тот. – Только нам такой экран не пройти. Я говорил с Тернемом, тут нужен ваш скантр, с портретом. А с этими – сгорим.
Внезапно экран, исчез. Там, где только что горел огненный четырехугольник, остался лишь еле различимый в полутьме проход, внутри которого бледно светили небольшие лампы.
– Можно идти? – Глебов повернулся к Келюсу, но голос его звучал неуверенно.
– Они просят, чтобы вначале к ним зашли вы, товарищ Лунин, – подсказал генерал. Николай задумался, но тут к нему не спеша подошел Лхаст. Келюс не без удивления заметил, что длинный сверток по-прежнему находится в руке сына Вара. «Неужели действительно меч?» – поразился Келюс.
– Николай, – негромко, но уверенно проговорил дхар, глядя в сторону склона. – Туда нельзя. Там ярты.
– Точно, – шумно выдохнул Серж. – Холодом несет…
Келюс протянул вперед руку и тут же отдернул. Ладонь словно коснулась льда. Генерал удивленно посмотрел на Лунина, но Глебов насторожился:
– Значит, группа «Бета», программа «СИБ»… Алексей, прикажите зарядить разрывными!
Спецназовцы поспешили зарядить автоматы. Глебов повернулся к Келюсу.
– Нас предупреждали. Вы говорили, что знаете, как действовать в этом случае…
– Я только что опять звонил, – сообщил вынырнувший из темноты генерал. – Они ждут и не понимают почему вы остановились.
– Я тоже, – пробормотал полковник. – Мы тут в ловушке… Всем за стену!
Отряд быстро отошел через калитку и укрылся за стеной. Лунин, удивляясь собственной решительности, велел начальнику станции с его офицерами отойти еще дальше и не приближаться без команды. Тот замешкался, но Келюс повысил голос, и через минуту у ворот остались только спецназовцы. Николая оглянулся и подозвал самарского доцента. Тот выслушал, откозырял растопыренной ладонью, затем подозвал невозмутимого Семина и направился вместе с ним куда-то к дальнему склону горы.
– Так что будем делать? – нетерпеливо поинтересовался Глебов, неодобрительно наблюдавший за всеми этими перемещениями.
– Пойду, – решил Лунин.
– Вы представитель Президента, – возразил Алексей.
– Вот именно. Значит, мне и идти.
– Нет, – внезапно вмешался подошедший Плотников, – пойду я. Вы же знаете, Николай, для них я… Ну, вроде свой. Меня там ждут. А если что, сообщу по «уоки-токи». Там ведь отоморзки, увидят кого другого – враз положат!
– Пусть идет, – подумав, согласился Глебов, – только надо договориться о сигнале.
Лунину очень не хотелось отпускать беспутного Мика, но он понял, что тот прав. Там, в глубине горы, ждут не его, там ждут полковника Плотникова.
– Хорошо, – сдался он. – Только, Михаил, ради бога…
– Да что я, маленький? – Мик заметно приободрился, даже постарался расправить пошире плечи. – Все будет в порядке! Если что, успею просигналить…
– Не успеешь. Сделаем так. Если там все чисто, скажи: «Все в порядке, Келюс». Если засада, говори что угодно, но называй меня иначе. Понял?
– Неплохо, – одобрил Мик и, достав «уоки-токи», проверил аппарат.
– Оставьте автомат, – посоветовал Глебов. – Возьмите лучше это. Здесь разрывные.
И он протянул Плотникову большой черный пистолет. Мик, довольно улыбнувшись, сунул оружие за ремень.
– Ни пуха, ни пера! – Келюс попытался улыбнуться.
– Возьмите меня с собой, Михаил, – внезапно заявил Ухтомский, с тревогой взглянув сначала на темный склон, а затем на нетерпеливо топчущегося Плотникова.
– Да что вы все! – возмутился тот. – Что я, без няньки не обойдусь? В общем, к черту!
Он весело махнул рукой и бодро зашагал вверх по склону. Вскоре его силуэт пропал в темноте. Глебов достал большой, необычной формы бинокль и направил его на черный провал входа.
– В проходе – никого, – сообщил он. – В скале ничего похожего на бойницы не вижу, но ручаться не могу, сплошные камни…
Пискнул сигнал вызова, в радиотелефоне послышался голос Мика. Плотников сообщал, что подходит к подножию склона. Ничего подозрительного по пути не встретилось.
– Докладывай почаще, – попросил Келюс и взял у полковника бинокль. В окулярах склон предстал совсем другим – не темным, а серебристым, словно залитым лунным светом. Фигурка Мика неторопливо приближалась к черной пасти входа.
– Я на месте, – сообщил радиотелефон через несколько минут. – Внутри вижу силуэты. Связь через пять минут…
– Понял, – откликнулся Лунин. – Счастливо…
Телефон пискнул и замолчал. В бинокль было хорошо видно, как Плотников постоял мгновение у входа, словно прислушиваясь, а затем решительно шагнул в темноту.
Мику было страшно. Всю дорогу хотелось повернуть назад, но каждый раз он представлял, что в разведку идет не Мик, студент Бауманки, не самозванный полковник Плотников, а барон Михаил Модестович Корф. Дядя Майкл никогда бы не повернул, ему просто и в голову не пришла бы такая дикая мысль…
…Проход был рядом. Мик со страхом и нетерпением заглянул внутрь и облегченно вздохнул. Лампы хоть скудно, но все же освещали длинный тоннель с ровными, словно полированными стенами. Плотников, вспомнив, что раньше здесь было таврское святилище, рассудил, что от старины теперь не осталось и следа.
В проходе темнели чьи-то фигуры. Мик, стараясь казаться бодрым, расправил пошире плечи, поправил тяжелый пистолет, оттягивавший ремень, и решительно шагнул вперед. Неяркий свет ободрил, все-таки это была не кромешная мгла столичных катакомб. Фигуры стояли неподвижно. Мик уже видел, что это обыкновенные парни в пятнистой десантной униформе. Внезапно кольнуло в сердце – лица парней отливали знакомой краснотой. Впрочем, в слабом свете редких светильников вполне можно было ошибиться… Один из парней, очевидно старший, небрежно подбросил руку к фуражке и кивнул в глубину тоннеля. Мик козырнул в ответ и прошел вперед. Остальные, постояв несколько секунд, неторопливо двинулись следом.
Тоннель кончился внезапно. Тускло сверкнули стальные створки огромных ворот, Михаил удивленно оглянулся, но тут же послышался скрежет – ворота стали неторопливо открываться. Теперь перед ним был небольшой зал, справа и слева виднелись высокие стальные двери, еще одна вела куда-то вглубь, в центре же неподвижно стояли несколько странных фигур.
То, что эти фигуры странные, Мик понял, когда переступил порог, и сзади стали неторопливо сходиться стальные створки. Четверо краснолицых здоровяков с короткими автоматами наперевес, чуть сзади – кто-то в пальто с поднятым воротником, в глубоко надвинутой на глаза шляпе. Но первым делом Плотников заметил того, кто стоял в центре. Невысокий человек в черном халате и такой же черной шапочке. Невозмутимое скуластое лицо, желтоватое, покрытое сеткой морщин…
Мик словно окаменел. Он не отреагировал даже, когда один из пятнистых, подойдя сзади, вырвал у него из-за пояса пистолет. Оружие здесь не поможет…
– Здравствуйте, полковник Плотников, – послышался сухой невыразительный голос. – Мня зовут Гонжабов, а ваши друзья знают меня, как Нарак-цэмпо…
Мик сообразил, что губы старика не двигаются, слова сами собой возникают в сознании.
– Вы пришли за скантром? Вы его получите. Хотя вы и не Специальный Представитель Президента…
Читать бесплатно другие книги:
