Игра в свидания Стил Даниэла

Пэрис кивнула, но расспрашивать о его семейном положении не стала. Она не была уверена, что ей хочется это знать, а выглядеть нескромной не хотелось.

Пилот объявил, что скоро самолет пойдет на посадку, Пэрис поднялась и направилась в туалет, а то потом встать с места не разрешат. Она ждала своей очереди, когда заметила на себе взгляд стюардессы – той самой девушки, что их только что обслуживала. Она улыбнулась Пэрис, подошла поближе и негромко заговорила:

– Конечно, это не мое дело, но, может, вам будет интересно. Он женат, у него в Стэмфорде четверо детей. Две наши стюардессы с ним встречались, и ни одной он о своей семье не сказал. Он часто летает. Я видела, вы с ним разговаривали, а женщины, я считаю, должны помогать друг другу. Может, вам это и неинтересно, но знать все равно не помешает. Сам он вам о семье ничего не скажет – нам, во всяком случае, не говорил. Мы узнали от другого пассажира, который знаком с его женой.

– Благодарю, – ответила Пэрис. Она была ошарашена. – Большое вам спасибо.

Туалет тем временем освободился, и она пошла умыться и привести себя в порядок. Глядя в зеркало, Пэрис думала о том, какой большой и враждебный мир окружает ее со всех сторон. Полный идиотов и прохиндеев. Найти порядочного человека – все равно что иголку в стоге сена. Конечно, в жизни нет ничего невозможного, но Пэрис казалось маловероятным устроить свою личную жизнь. Да и вообще мужчины ей не нужны. Не хватает только влюбиться! Она точно знала, что никогда больше не выйдет замуж. Питер привил ей иммунитет. Нужно только научиться быть одной.

Она вернулась на свое место, причесанная, со свежим макияжем; сосед смерил ее оценивающим взглядом и протянул ей свою визитку.

– Я буду в «Фор-Сизонс». Если найдете время поужинать – позвоните. А вы где остановитесь? – любезно спросил он.

– У сына, – солгала Пэрис. Но после того, что она только что услышала, ей не хотелось откровенничать. Тот еще фрукт! – Боюсь, времени у нас будет в обрез.

Визитку надо было куда-то девать, и она машинально убрала ее в сумочку.

– Тогда позвоните мне в Нью-Йорк, когда вернетесь, – предложил сосед, и в этот момент самолет коснулся земли. Они совершили посадку в аэропорту Сан-Франциско. – Подвезти вас в город? – вызвался он, и Пэрис улыбнулась, с грустью вспомнив о его жене.

– Нет, спасибо, меня ждут друзья, – небрежно бросила она.

Через двадцать минут, садясь в такси, Пэрис встретила его удивленный взгляд. Она помахала, и машина двинулась в город. В отеле Пэрис сразу избавилась от визитки.

Глава 12

За последующие четыре дня Пэрис, кажется, пересмотрела все дома в городе. Еще ей показали четыре квартиры, и она сделала вывод, что квартира – это не для нее. Прожив столько лет фактически в загородном доме, с множеством комнат, она была не готова к более тесному жилью.

В конце концов она выбрала из всех предложенных домов два, которые ей, безусловно, нравились. Один был большой, каменный, внешне напоминающий их дом в Гринвиче, второй – затейливый, в викторианском стиле, с отдельным входом во флигель. У этого варианта было неоспоримое преимущество – близость океана, вид на залив и мост «Золотые ворота», а больше всего Пэрис импонировало то, что флигель можно будет отдать Виму, чтобы он не чувствовал себя зависимым, когда захочет вырваться из общаги. Сюда и друзей можно будет водить. Идеальный вариант!

Цена была разумной, и хозяева хотели сдать дом как можно скорее. А Пэрис была идеальный арендатор – ответственный и платежеспособный взрослый человек. Дом недавно отремонтировали, и он казался веселым, чистеньким и светлым. Полы были из красивой доски твердых пород дерева, в главной части дома имелись три спальни: одна – наверху, с роскошным видом, две другие – прямо под ней. Одну можно отдать Мэг, вторую оставить для гостей, а в остальное время пускай пустуют. Кухня симпатичная, в стиле кантри, гостиная выходит в небольшой, но ухоженный садик. Все здесь было не такое просторное, как Пэрис привыкла, но это ей даже нравилось. Надо будет выбрать что-то из мебели и перевезти сюда, а остальное сдать на хранение. А пока она не перевезла вещи, агент обещал взять кое-какую мебель в аренду.

Все вопросы были решены за один день. Пэрис подписала договор об аренде, и в тот же вечер агент завез ей ключи в отель. Оставалось еще сдать дом в Гринвиче, но, даже если это потребует времени, у нее нет никаких причин торчать там и ждать. Переехать можно хоть сейчас.

В последний вечер Пэрис ужинала с Вимом, а потом повезла его смотреть дом. У нее была взята напрокат машина, и она уже привыкла рулить по улицам, вьющимся по горам.

Сын сразу влюбился в выбранное ею жилище.

– Мам, класс! А ты разрешишь мне приводить сюда друзей?

– В любое время, солнышко. Для этого я его и выбрала. Во флигеле были две небольшие спальни с выходом в сад. Не дом, а мечта! Достаточно уединенно и уютно, а места – более чем достаточно. Виму будет куда прийти, если он захочет пожить дома. Впрочем, Пэрис не рассчитывала, что он станет часто здесь бывать. В Беркли он чувствовал себя как рыба в воде – уже обзавелся кучей друзей и с удовольствием учился. Вполне успешно, надо сказать.

– Когда переезжаешь? – Вима охватило возбуждение, и Пэрис просияла.

– Как только вещи соберу.

– А дом продавать будешь?

– Нет, сдам в аренду.

Впервые за долгие месяцы ей было к чему готовиться и чего ждать. Пэрис вновь почувствовала вкус к жизни. С ней происходило что-то хорошее, а не одни только несчастья и душевные травмы, как было все последнее время. Восемь месяцев понадобилось, но в конце концов она к этому пришла.

Перед сном Пэрис отвезла Вима назад в Беркли, а наутро улетела в Нью-Йорк. На этот раз ее соседкой оказалась дряхлая старушка, которая сообщила, что летит к сыну, после чего уснула и проспала до самой посадки.

Когда Пэрис вошла в дом, у нее было ощущение, будто она отсутствовала несколько месяцев. Много же она успела за свою короткую поездку!

На другое утро она позвонила Вирджинии и Натали и рассказала о своих планах. Обе были в шоке, известие их огорчило. Они не хотели, чтобы подруга уезжала, но в конце концов каждая из них сказала Пэрис, что если она хочет именно этого, то надо только радоваться. Пэрис не стала говорить Натали, что на решительные действия ее подтолкнул тот злополучный ужин.

Она связалась с агентом по недвижимости, и тот охотно взялся за это дело, но предупредил, что на сдачу дома в аренду может уйти какое-то время, поскольку сейчас не сезон, а весной и летом люди охотнее снимают, покупают или меняют жилье. Пэрис созвонилась с компанией, организующей переезды, и в выходные собиралась начать сборы. Надо было решить, что брать, а что оставить на хранение.

Днем перезвонила Вирджиния. Она сообщила новость Джиму, и они решили устроить ей прощальный вечер. А на следующее утро Пэрис получила такое же приглашение от Натали. К концу недели уже четыре семьи жаждали с ней пообщаться до ее отъезда и приглашали на ужин. Люди вдруг разом перестали ее жалеть, всех радовали ее грандиозные планы, и никто не хотел ее отпускать.

Пэрис была счастлива. Такое впечатление, что своим решением уехать в Калифорнию она перевернула отношение к себе людей. До сих пор ей и в голову не приходило, что это зависит только от нее. В мгновение ока вся атмосфера ее существования резко переменилась.

К ее вящему удивлению, уже в воскресенье жильцы были найдены. Это была всего вторая семья, которой она показывала дом, а после того, как они дали согласие, позвонили первые и крайне огорчились, узнав, что их уже опередили.

Жильцы хотели снять дом на год, в перспективе – на два. Мужа переводили на работу в Нью-Йорк из Атланты, у них было трое детей-подростков. Дом подходил им идеально, и они с облегчением вздохнули, когда Пэрис не стала возражать против детей. Наоборот, мысль о том, что ее дом оживет, что в нем снова зазвенят детские голоса, привела Пэрис в восторг. А размер арендной платы удивил еще больше – этих денег ей хватит, чтобы платить за дом в Калифорнии, и еще останется. Выходило, что переезд оправдан со всех сторон.

Следующие две недели прошли в сборах и прощальных встречах с друзьями. У Пэрис остались самые приятные воспоминания от вечеринок, которые они устроили в ее честь. Были только старые друзья, никаких чужаков для ее «утешения». Это была неделя душевных встреч. Пэрис и не подозревала, что к ней так прекрасно относятся в Гринвиче, и на какой-то миг ей даже стало жаль уезжать.

Но на последнем сеансе с Анной Смайт она утвердилась в своем решении. В том, что она сейчас делала, было что-то карнавальное. Если бы она осталась, все пошло бы иначе. Сидела бы одна в пустом доме, в растрепанных чувствах, а то и в депрессии. Впрочем, в Сан-Франциско она тоже будет одна, но ей предстоит найти работу и познакомиться с массой людей. Она пообещала, что будет звонить Анне. Они договорились о «сеансах по телефону», пока Пэрис не обустроится, как следует на новом месте.

В пятницу, в восемь утра, она выехала в аэропорт. Самолет взмыл в небо, и Пэрис усилием воли заставила себя не думать о Питере. Он знал от детей, что она переезжает, но ни разу не позвонил. Что ж, у него своя бурная жизнь, а ей теперь надо начинать свою. А если ничего не выйдет и окажется, что она совершила ошибку, всегда можно будет вернуться назад. Может, когда-нибудь это и произойдет, но по крайней мере не в ближайший год. Сейчас она должна расправить крылья и попытаться взлететь.

На сей раз Пэрис знала, что парашют на месте. Она уже не совершала свободного падения в пространстве, ее никто не выталкивал из самолета. Она прыгнула сама, отдавая себе полный отчет в том, что делает и почему.

Пока что переезд в Калифорнию был ее самым смелым поступком. Вим обещал, что уже в выходные приедет ее навестить, и когда самолет приземлился в Сан-Франциско, Пэрис улыбалась себе.

Она дала таксисту адрес своего нового дома. Агент, как и обещал, уже ждал. Он взял для нее в аренду необходимую мебель, пока она будет ждать свою. Кровать, комоды, обеденный стол со стульями, диван с журнальным столиком, светильники – все выглядело вполне респектабельно.

Пэрис оттащила чемодан наверх, в спальню, и огляделась. Только-только занимался вечер, и из окна был виден мост «Золотые ворота».

Она подошла к зеркалу над туалетным столиком и улыбнулась своему отражению. В доме стояла тишина, и Пэрис шепнула себе: «Радость моя, я дома!» У нее закружилась голова; впервые за долгое время она была окрылена надеждой.

Пэрис села на кровать и засмеялась. У нее началась новая жизнь.

Глава 13

Той мебели, что дали Пэрис во временное пользование, вполне хватало для жизни, но без привычных вещей, картин и всяких милых безделушек дом казался безликим и холодным, несмотря на роскошный вид из окон. Единственное, что приходило на ум, – это отправиться в цветочный магазин и накупить цветов.

В субботу, после постирушки и долгого телефонного разговора с Мэг, Пэрис села в машину и отправилась колесить по окрестностям. Завтра вечером приедет Вим с приятелем, и она хотела по мере возможности украсить дом.

Пэрис заранее приметила на Сакраменто несколько симпатичных антикварных лавок, которые намеревалась прочесать, и, пока ехала по Филлмор-стрит, вспоминала разговор с дочерью. Мэг сказала, что в минувшие выходные они с Пирсом решили расстаться. Девушка была огорчена, но не убита горем, и согласилась с матерью, что это не те отношения, о которых стоит горевать, – хотя, скорее всего, причины для разрыва были глубже. Они с Пирсом пришли к заключению, что у них разные интересы и цели в жизни. Но Мэг по-прежнему очень хорошо к нему относилась. И не считала проведенные с ним месяцы пустой тратой времени.

– А что теперь? – осторожно спросила Пэрис. Она любила быть в курсе дочкиных дел. – Кто-то новый уже нарисовался на горизонте?

Мэг рассмеялась:

– Мам, всего неделя, как расстались! Думаешь, я такая неразборчивая?

При том, что роман с Пирсом не занял главного места в ее жизни, Мэг требовалось время, чтобы его оплакать. Он все же был с ней мил, они прекрасно проводили вместе время, что бы о нем ни думала Пэрис.

– Нет, неразборчивой я тебя не считаю. Просто ты у меня такая красивая, мужики должны у тебя под дверью в очереди стоять.

– Все не так просто, как ты себе представляешь. Здесь полно кретинов. Актеры все влюблены в себя. Пирс был не такой, но зато его больше интересовали единоборства и здоровый образ жизни, чем кино; он и сам говорил, что его больше привлекает работа тренером по карате, чем участие в фильмах ужасов. Киношники – вообще особая категория людей. Половина моих знакомых сидят на игле, многие встречаются с малолетками и манекенщицами. Здесь у каждого своя программа. С мужчинами моего возраста мне скучно, они совсем зеленые. А солидные люди, которые мне попадаются, типа адвокатов, биржевых маклеров или бухгалтеров, ужасно-тупые. – Мэг полагала, что нарисовала довольно полную картину своей личной жизни.

– Солнышко, но должен же быть кто-то, кто тебе интересен! В твоей возрастной категории полно неженатых мужчин.

– Мам, а в твоей? Ты вообще собираешься с людьми знакомиться? – Мэг волновалась за мать. Она не хотела, чтобы Пэрис сидела одна в очередном пустом доме и впадала в депрессию в городе, где она никого не знает.

– Я только вчера приехала. Дай мне время. Я обещала психотерапевту, что пойду работать, и я это сделаю. Только не знаю, где искать.

– А преподавание тебя не привлекает? С твоим дипломом ты могла бы читать экономику в школе бизнеса. Или в колледже, а? Может, тебе поискать место в Стэнфорде или Беркли?

Конечно, это вариант, и Пэрис о нем тоже думала, но на такие места всегда большая конкуренция, а она чувствовала себя недостаточно компетентной. Сначала ей самой пришлось бы учиться, а эта перспектива Пэрис не вдохновляла. Кроме того, она не была уверена, что сын придет в восторг, услышав о таких планах.

– Вим меня убьет, если я стану работать в Беркли. Решит, что я за ним слежу. Если куда и идти, то только в Стэнфорд.

В Беркли было тридцать тысяч студентов, но Пэрис уважала новообретенную независимость сына и не собиралась ее нарушать.

– А если пойти работать в офис? Вот где знакомиться то!

– Мэг, я же тебе говорила, мне не нужны мужчины. Я просто хочу общаться с людьми.

У дочери явно были на нее другие виды. Она хотела, чтобы мама нашла себе мужа, который станет о ней заботиться. На худой конец – завела серьезный роман. Ей было невыносимо знать, что ее мать страдает от одиночества, а в том, что это так, Мэг не сомневалась.

– Что ж, мужчины – тоже люди, – рассудительно сказала она.

Пэрис расхохоталась:

– Как сказать… Некоторые, другие – нет.

Питер это убедительно доказал. Конечно, никто не безупречен, у каждого есть свои недостатки и слабости. Но Пэрис не ожидала, что Питер с ней так обойдется. Думала, они всю жизнь будут мужем и женой. Как после этого верить людям?

– Ладно, само как-нибудь сложится. Я тут подумала, не пройти ли тест на профориентацию? Я их вообще-то не очень жалую, но чем черт не шутит… Кажется, это в Стэнфорде делают. Вдруг выяснится, что мне надо пойти в военные медсестры или заняться живописью. Иногда в этих тестах такого понапишут! Может, испытуемым вкалывают сыворотку правды?

– А что? Правда, сходи! Кстати, ты когда собираешься ко мне приехать?

Замечательно, что теперь у них есть возможность видеться, когда хотят. На девяносто процентов именно это и подтолкнуло Пэрис к переезду. Правда, Мэг тут же добавила, что в ближайшие выходные будет занята – работа над фильмом близится к концу, поэтому сейчас у нее самые жаркие денечки. Зато потом можно будет вздохнуть.

Так, размышляя о возможном трудоустройстве, Пэрис доехала до антикварного магазина на Сакраменто и запарковала машину. Она взяла ее напрокат, пока не пришел трейлер с ее собственным автомобилем и прочими крупными вещами.

Пэрис купила прелестную серебряную шкатулку, потом вошла в соседнюю лавку и подобрала пару чудесных серебряных подсвечников. Ходить по магазинам всегда доставляло ей удовольствие. Под конец она набрела на маленький цветочный магазинчик, разместившийся в доме викторианской постройки. В витрине были выставлены три очаровательные весенние композиции. Такой красоты Пэрис еще не видела. Яркие краски, необычный подбор растений, и все это – в серебряных кашпо, которые сами по себе были необычайно элегантны.

Она вошла. Изящно одетая дама принимала заказ по телефону. Закончив разговор, она повернулась к Пэрис; на руке у нее сверкнуло кольцо с крупным бриллиантом. Ничего себе цветочница!

– Чем могу помочь? – любезно осведомилась дама.

– Никогда не видела таких прелестных цветов, – призналась Пэрис, не в силах отвести взгляд от витрины.

– Спасибо. – Дама за столом улыбнулась. – Сегодня нам поручено оформление одного мероприятия. Вазы принес заказчик. Если хотите, мы можем составить вам композицию в ваших собственных вазах и кашпо. Приносите.

– Было бы чудесно, – обрадовалась Пэрис. У нее был антикварный серебряный вазон – между прочим, очень похожий на тот, что стоял посреди витрины. Они с Питером когда-то купили его на антикварной ярмарке в Англии. – Пока мне ничего такого не нужно, по крайней мере – в ближайшее время. Я только недавно переехала с Восточного побережья.

– Ну, тогда принесете, когда будет нужно. И кстати, если надумаете звать гостей, мы вам поможем с фирмой по обслуживанию. – Дама снова улыбнулась. – Вообще-то, это мой основной бизнес. У меня свое агентство по обслуживанию банкетов. А хозяину этого магазина я просто помогаю. Его ассистентке через неделю рожать, а он никак не может найти ей замену.

– Так это все-таки цветочный магазин? – Пэрис с сомнением огляделась. Интерьер был на высшем уровне, а в дальнем конце помещения шла мраморная лестница на второй этаж.

– Начиналось именно с этого, но на самом деле мы предлагаем куда более разнообразные услуги. Хозяин – художник, настоящий гений. Он обслуживает самые шикарные приемы в городе по полной программе. Привозит музыкантов, официантов, поваров, помогает выбрать тему вечера, создать ту атмосферу, какую хочет заказчик. Спектр очень широкий – от ужинов в узком кругу до свадебных банкетов на восемьсот человек. По части приемов он в Сан-Франциско первый. Цветы – это, можно сказать, лишь верхушка айсберга. Нам поступают заказы со всего штата.

– Да, это впечатляет… – задумчиво произнесла Пэрис. Дама открыла книжный шкаф и достала три массивных альбома в кожаных переплетах. На полках остались еще не меньше десяти таких же.

– Не хотите взглянуть? Тут приемы, которые он организовывал в прошлом году. Весь город только о них и говорил.

Пэрис ради любопытства принялась листать альбом – и была поражена роскошью и элегантным убранством домов, в которых были сделаны фотографии. Загородные имения, сады, ухоженные газоны – все было создано для того, чтобы там веселились люди, одетые так, как Пэрис никогда и в голову бы не пришло. Здесь были снимки изысканных свадебных гуляний, домашних приемов, о которых могла мечтать любая хозяйка. В одном случае, на День Всех Святых, стол украшали расписанные вручную тыквы, в другом – роскошные коричневые орхидеи и крошечные китайские вазочки с пучками декоративных трав, в третьем прием проводился в стиле пятидесятых, и на столе было множество смешных украшений по моде тех лет.

Пэрис улыбнулась и вернула альбом.

– Просто восхитительно!

Она нисколько не кривила душой. Жаль, что у нее не хватило воображения устроить что-то подобное своим друзьям в Гринвиче. Она любила приглашать гостей, и обычно вечера проходили чудесно, но до такого уровня ей было далеко.

– Судя по всему, хозяин этой фирмы и впрямь творческий гений. Кто же он?

– Его зовут Биксби Мейсон. Живописец и скульптор. Еще у него диплом по архитектуре, но мне кажется, в этой сфере он никогда не работал. Он очень творческая личность, с невероятным воображением, и человек очень милый. Сотрудники и клиенты его обожают.

Пэрис подумала, что, вероятно, и стоят его услуги целое состояние. Впрочем, это вполне справедливо: для своих заказчиков он создавал поистине уникальные вещи.

– Однажды кто-то назвал Биксби устроителем свадеб – так он его чуть не убил. Это, конечно, далеко не все, чем он занимается. Хотя свадеб устраивает множество. Я часто для его мероприятий организую стол. С ним хорошо работать – все четко, как часы. Он помешан на пунктуальности. Но иначе нельзя. Поэтому клиенты к нему и возвращаются – что бы он ни делал, всегда выходит превосходно. А хозяевам остается только веселиться с гостями.

– А в завершение, наверное, выписать увесистый чек? – усмехнулась Пэрис. Невооруженным глазом было видно, что такие услуги стоят безумных денег.

– Биксби того стоит, – без малейшего сожаления ответила дама. – Ведь он устраивает им незабываемые мероприятия. Похороны, кстати, тоже. Всегда со вкусом и очень красиво. Никогда не скупится на цветы, угощение, музыку. Музыкантов приглашает отовсюду, когда нужно – даже из Европы.

– Потрясающе!

Теперь Пэрис казалось нелепым притащить сюда свою серебряную вазу под цветы. Тут дело ведется с таким размахом, что любой ее заказ покажется смехотворным. А поскольку она все равно еще ни с кем в Сан-Франциско не знакома, то и гостей звать в ближайшее время не придется.

– Я очень рада, что зашла сюда, – сказала Пэрис. – Но искала я, собственно, цветочный магазин. А гостей звать я в ближайшее время не собираюсь.

Продавщица протянула ей визитную карточку и предложила звонить, когда понадобится их помощь.

– Биксби вам понравится. Он потрясающий. В данный момент он, правда, на ушах стоит. Помощница собралась рожать, а у нас на все выходные – свадьбы. Он уже объявил Джейн, что надеется на ее возвращение недели через две. Мне кажется, он плохо себе представляет, что такое маленький ребенок.

Они посмеялись, и у Пэрис вдруг мелькнула в голове дерзкая мысль. Она даже засомневалась, сумеет ли высказать ее вслух, но, сунув визитку в карман, все же решила попытать счастья.

– Вообще-то… я как раз ищу работу. Я много раз устраивала званые вечера, хотя, конечно, не в таких масштабах. Какого рода помощница ему нужна?

Пэрис сильно сомневалась, что ее услуги могут пригодиться. Никакого опыта в этой сфере у нее не было, если не считать домашних приемов, которые у нее, впрочем, получались весьма удачно.

– Ему нужен энергичный/человек, располагающий временем по вечерам и в выходные дни. Вы замужем?

– Нет, я разведена, – пробормотала Пэрис.

Она никак не могла отучиться произносить это таким тоном, будто признается в совершенном преступлении. Ей все казалось, что развод равносилен краху всей жизни. Им с Анной пока не удавалось этого преодолеть.

– А дети?

– Двое. Дочь живет в Лос-Анджелесе, а сын – студент Беркли.

– Думаю, Биксби это подойдет. Хотите, я с ним поговорю? Он вот-вот должен подъехать. Оставьте свой телефон, я вам перезвоню. Он без Джейн совсем закрутился, а ее муж не хочет, чтобы она продолжала работать, когда появится ребенок. Она и так работала до последнего. В прошлый раз, когда мы обслуживали свадьбу, я боялась, что она родит. У нее такой живот, как будто там тройня. К счастью, ультразвук ничего подобного не показал, но великан родится, это уж точно. Если Бикс не найдет ей замену, даже не знаю, как он выкрутится. К нему уже приходили люди, но он пока всех отверг. Он не терпит халтуры и требователен до беспощадности, но мы его все равно обожаем, ведь он делает такие прекрасные вещи и человек порядочный. – Пэрис слушала все внимательнее. – Что бы вы еще хотели, чтобы я ему передала? Опыт работы? Иностранные языки? Интересы? Связи?

Ничем подобным Пэрис похвастать не могла, тем более в Сан-Франциско. Последние двадцать четыре года она работала женой и матерью. Но она подумала, что, если ей дадут шанс, она справится.

– У меня диплом по деловому администрированию. Если, конечно, это важно. – Она сразу испугалась, что Биксби сочтет ее чересчур образованной и лишенной воображения. – Я немного понимаю в садоводстве и всегда сама составляю букеты. – Она снова бросила взгляд на витрину. – Но, конечно, намного скромнее.

– Не беспокойтесь, для этого у него есть одна японка. Бикс бы так тоже не смог. Зато он умеет окружить себя теми, кто этим искусством владеет. Это его самый большой талант. Он руководит всем мероприятием, как дирижер, а мы играем на разных инструментах. От вас потребуется быть внимательной, не отходить от него ни на шаг, все записывать и делать звонки. Этим как раз занимается Джейн.

– Звонки – это по мне, – улыбнулась Пэрис. – И время у меня есть. Кроме того, я двадцать четыре года вела дом, и очень приличный, между прочим. Не знаю, что еще про себя сказать. В любом случае я бы мечтала с ним познакомиться.

– Если из этого что-нибудь выйдет, я буду очень рада. Поверьте, я вас хорошо понимаю. Я сама была замужем восемнадцать лет, потом брак распался, а у меня – ни работы, ни специальности. Я умела только стирать белье, развозить всех по их делам и готовить детям еду. Тогда Биксби мне помог, так я и оказалась в этом бизнесе. Мне казалось, это единственное, что я умею делать. Потом выяснилось, что я способна на большее. Сейчас у меня отделения в Лос-Анджелесе, Санта-Барбаре, Ньюпорт-Бич. Но с чего-то надо начинать. Может, это ваш шанс?.. Меня зовут Сидни Харрингтон, надеюсь, теперь мы с вами будем чаще видеться. Если не получится – позвоните мне, что-нибудь придумаем.

Из магазина Пэрис не шла, а плыла по воздуху. Даже если с работой ничего не выйдет, она уже с кем-то подружилась! В любом случае это полезное знакомство, а работа на Биксби Мейсона вообще будет фантастикой. Пэрис отдавала себе отчет, что ее могут не взять: ведь у нее совсем нет опыта. Но главное – начать, и она гордилась собой, что решилась поговорить с Сидни о работе. Перед ней открывался целый новый мир!

Следующие два часа Пэрис провела в магазинах на Сакраменто-стрит. Купила набор салатниц в симпатичной посудной лавке и комплект для вышивания, чтобы коротать долгие вечера. Вернувшись домой, она заварила себе чаю – и тут зазвонил телефон. Это оказалась Сидни Харрингтон с потрясающими новостями:

– Биксби просил вас прийти в понедельник в девять утра. Не хочу зря обнадеживать, понятия не имею, что у него на уме, но я ему сказала, что вы мне очень понравились. А люди ему действительно нужны. Пока что всех, кого направляло агентство по трудоустройству, он отверг. Говорит, тупые и без всякого воображения, а он ценит инициативу. Вам придется на некоторые мероприятия ходить без него: он просто не успевает быть всюду одновременно. Короче, придется много общаться с клиентами самостоятельно, причем так, чтобы ваше присутствие никому не докучало. Он придает этому особое значение. Говорит, ассистент – это часть его самого, его представитель во внешнем мире. С Джейн они работают вместе уже шесть лет. Теперь для него все переменится. Конечно, надо было давно кого-то нанять, чтобы Джейн передала опыт. Думаю, Бикс никак не хотел верить, что она ждет ребенка.

– Она собирается брать декретный отпуск? Впрочем, это было не так важно, Пэрис в любом случае была бы счастлива работать на такого человека, пускай даже несколько недель или месяцев. Это будет бесценный опыт, а сама работа наверняка доставит ей удовольствие.

– Она увольняется насовсем. Бикс устраивал ее свадьбу, а теперь ее муж говорит, что, если так дальше пойдет, он устроит ей развод. За последние пять лет Пол видел ее дома только по ночам. Он хочет, чтобы она наконец занялась семьей, и Джейн согласилась. Бикс, конечно, замечательный человек, но работой нагружает выше головы. Надеюсь, вы к этому готовы?

– Разумеется! – с энтузиазмом воскликнула Пэрис, потом вдруг заволновалась: – А в чем мне пойти? У него есть какие-нибудь пристрастия в одежде? – Она хотела максимально использовать свой шанс и готова была с благодарностью выслушать из уст Сидни любую информацию.

– Будьте естественной. Это он больше всего ценит. Честность, открытость, естественность. И готовность работать по восемнадцать часов в сутки. Ни один человек не пашет так, как Биксби Мейсон, и того же он требует от других.

– Вот и прекрасно. Детей малых у меня нет, мужа тоже, дом небольшой, содержать несложно. Знакомыми я еще не обзавелась. Так что мне совсем нечем себя занять.

– Это ему подойдет. Про ваш диплом я ему тоже сказала. Он, мне кажется, был заинтригован. Ну что ж, удачи!

Сидни от души сочувствовала Пэрис. Она сама побывала в такой ситуации, и Биксби ей тогда очень помог. Сидни была ему по гроб жизни благодарна, а сейчас радовалась возможности выручить из беды другого человека.

– Я позвоню вам в понедельник, расскажете, как все прошло.

– Спасибо вам! – искренне поблагодарила Пэрис.

– И не волнуйтесь, у вас все получится. У меня хорошее предчувствие. Думаю, это был знак судьбы, что вы сегодня заглянули в магазин. Биксби вообще не хотел его сегодня открывать, поскольку людей нет, но я вызвалась посидеть. Так что для вас это счастливое стечение обстоятельств. Судьба. Посмотрим, что из этого выйдет. Если ничего – попробуем что-нибудь другое. Я уверена, что-то мы вам подберем.

Пэрис еще раз поблагодарила, и они попрощались. Она сидела у окна гостиной с улыбкой на лице. Внезапно с ней стали происходить хорошие вещи. Лучше, чем она осмеливалась мечтать. Теперь надо только не ударить в грязь лицом в понедельник, не ляпнуть чего-нибудь лишнего. Ей особо нечем хвастаться, но, если он даст ей шанс, она вложит в работу всю душу и сердце. С ней уже много лет не происходило ничего подобного.

Глава 14

В понедельник, без десяти девять, Пэрис поставила машину на Сакраменто-стрит и, как велела ей Сидни, направилась к маленькой двери с бронзовой колотушкой – соседней с входом в магазин. На ней был изящный черный костюм и туфли на шпильках, волосы аккуратно забраны в пучок, в ушах – маленькие бриллиантовые серьги. Она боялась, что слишком вырядилась, но надо было показать, что на приемах она будет выглядеть как подобает, а кроме того – это же собеседование. Пэрис не хотела переборщить с нарядом, но и одеться слишком просто было нельзя.

Она дополнила костюм маленькой черной сумочкой на длинном ремешке через плечо, которую Питер подарил ей несколько лет назад на Рождество. Сумочка была совсем новая – в Гринвиче ходить с ней было некуда. Конечно, неплохо было бы пойти с портфелем, но портфеля у нее не было. «Зато мне не занимать ума, энергии и организаторских способностей», – сказала себе Пэрис, надеясь, что этого будет достаточно. Но, позвонив в дверь, она с ужасом обнаружила, что у нее дрожат руки.

Прозвучал зуммер, она толкнула дверь, и та открылась. Сразу за дверью шла мраморная лестница наверх, такая же, как в магазине. Дом был выстроен на славу.

Сверху донеслись голоса, Пэрис пошла на звук и оказалась в красивом коридоре с картинами известных художников на стенах. Перед собой она увидела большую, отделанную деревом, комнату, полную книг. За «столом сидел потрясающе красивый мужчина под сорок, блондин, в черной водолазке и черных брюках, а рядом с ним – молодая беременная женщина с очень большим животом. Она с трудом встала с кресла, подошла к Пэрис и, поздоровавшись, ввела ее в комнату.

– Вы, наверное, Пэрис? Какое у вас необычное имя. Я – Джейн. А это Биксби Мейсон. Мы вас ждали.

Он уже изучал Пэрис пристальным взглядом, напоминающим луч рентгеновского аппарата. Она чувствовала, что от него не ускользает ни одна деталь, от прически и сережек до сумочки и каблуков, но, кажется, он остался доволен и с улыбкой предложил ей сесть.

– Красивый костюм, – бросил он, но тут зазвонил телефон, и Биксби потянулся за трубкой. Он ответил на несколько вопросов, после чего повернулся к Джейн, чтобы сообщить ей новости:

– Машина с орхидеями опаздывает. Они еще на полпути из Лос-Анджелеса и прибудут не раньше двенадцати, так, что нам потом придется посуетиться. Но обещают компенсировать задержку скидкой в цене. Думаю, управимся. Прием в семь; если к трем прибудем, все успеем.

Тут он вспомнил о Пэрис и спросил, давно ли она в Сан-Франциско и почему переехала. Ответ на этот вопрос был у нее заготовлен. Она не хотела производить впечатление убитой горем женщины, у которой опустились руки. Ему ни к чему знать обо всех перипетиях, достаточно будет сказать, что она развелась с мужем и живет одна.

– Я здесь три дня, – честно ответила Пэрис. – Я в разводе. Была замужем двадцать четыре года, вела дом, смотрела за детьми, нигде не работала, но успела дать бессчетное количество званых ужинов. Я обожаю обустраивать интерьер, принимать гостей и возиться в саду. А в Сан-Франциско я приехала потому, что у меня сын поступил в Беркли, а дочь живет в Лос-Анджелесе. И еще у меня диплом по деловому администрированию.

Биксби улыбнулся, и в его глазах мелькнула теплота, которая никак не вязалась с его утонченным и элегантным обликом.

– Давно вы разведены?

Пэрис набрала в легкие побольше воздуха.

– Около месяца. Окончательно документы были оформлены в декабре, правда, расстались мы еще в мае.

– Наверное, это нелегко, – посочувствовал он. – Особенно после двадцати четырех лет.

Он не стал спрашивать, что, собственно, произошло, но было видно, что его сочувствие искренне, и Пэрис пришлось приложить усилие, чтобы не расплакаться. Всегда труднее держаться, когда люди к тебе внимательны. Но сейчас Пэрис не могла себе позволить расклеиться. Она заставила себя вспомнить о цели своего визита и твердо взглянула в глаза потенциальному работодателю.

– Все нормально, – ответила она. – Пришлось привыкать, конечно, но меня поддерживали дети. И друзья. А теперь вот захотелось сменить обстановку.

– Вы жили в Нью-Йорке?

– В Гринвиче, штат Коннектикут. Это такой маленький спальный городишко, но там тоже есть своя жизнь.

– Я его знаю. – Он улыбнулся. – Я вырос в Перчесе, неподалеку. Это, по сути, то же самое. Небольшой аккуратный городок, облюбованный богатеями, которые все знают друг о друге. После колледжа я не мог дождаться, когда оттуда вырвусь. Думаю, вы правильно сделали, что перебрались сюда.

– Я тоже так думаю. – Она улыбнулась в ответ. – Особенно если вы возьмете меня на работу. Мне кажется, трудно найти что-либо более увлекательное. – От собственной храбрости Пэрис пробила дрожь.

Биксби поднял брови:

– Я должен вас сразу предупредить, что это очень большая и тяжелая работа. Очень. На меня работать весьма непросто. Я одержимый, я во все вникаю. Мне нужно, чтобы все было по высшему разряду. Я работаю миллион часов в день и никогда не сплю. Я стану звонить вам посреди ночи, чтобы дать указания на утро, о которых забыл днем. Никакой личной жизни у вас не будет. Если удастся повидаться с детьми на День благодарения и Рождество – вам еще повезет. А скорее всего, нет, потому что в праздники мы тоже устраиваем приемы. Можете не сомневаться, вы будете крутиться как белка в колесе и очень скоро полезете на стенку. Я стану учить вас всему, что умею, до полного изнеможения, так что вы еще будете проклинать тот день, когда со мной познакомились. Но если вы готовы к этому, Пэрис, то мы с вами получим большое удовольствие от совместной деятельности. Ну как, нравится вам такая перспектива?

– Мечты сбываются, – призналась она.

Именно этого она и хотела. Быть занятой с утра до ночи, забыть о своих печалях и чувствовать себя нужной людям. Они будут устраивать потрясающие мероприятия, знакомиться с новыми людьми… О лучшей работе Пэрис не могла и мечтать, и неважно, что придется пахать в поте лица. Именно этого она и хотела.

– Надеюсь, я сумею быть вам полезной.

– Так что? Хотите попробовать? – Он тоже оживился. – На этой неделе у нас всего четыре приема. Один сегодня, два – завтра и большой прием в субботу: сорокалетие одного заказчика. Если выживете – считайте, что вы с нами.

К концу недели посмотрим, какие у вас и у меня будут впечатления. – Тут он строго посмотрел на Джейн. – А если вы, миссис Уинслоу, вздумаете родить раньше воскресенья, я надаю по попке вашему младенцу, а вас удушу, поняли?

Он погрозил пальцем, и Джейн засмеялась, погладив огромный живот, который, казалось, вот-вот лопнет, как воздушный шар.

– Буду стараться изо всех сил. Проведу работу с малышом, чтобы не вздумал вылезать раньше времени, не то его крестный страшно разозлится.

– Вот-вот! Ни наследства ему не будет, ни банковского счета, ни выпускного вечера, ни подарков на день рождения и Рождество. Пусть сидит, где он есть, пока мы с Пэрис не убедились, что сработаемся, ясно? А ты тем временем должна обучить ее всему, что умеешь.

За пять-то дней! Но Джейн и ухом не повела.

– Слушаюсь, сэр. Будет исполнено, ваша честь. Все в точности, как вы сказали.

Биксби рассмеялся и встал. Пэрис не ожидала, что он такой высокий. Под два метра, наверное. И такой красавец! Она почти не сомневалась, что он «голубой».

– Разговорчики! – шутливо прикрикнул он на Джейн и с деланной строгостью повернулся к Пэрис. – Если вы тоже вздумаете забеременеть – неважно, с мужем или без, – я вас уволю в один момент. Больше я такого не потерплю! – Он свирепо оскалился, и всё рассмеялись. – Она мне устроила веселую жизнь. Может, у тебя растяжки на коже, а у меня они по всей нервной системе, – снова обратился он к будущей мамаше, – и куда более явные, чем на твоем животе.

– Прости, Бикс, – ответила та, нимало не смутясь. Джейн вся светилась счастьем скорого материнства и знала, что он тоже за нее рад. За те шесть лет, что она у него работала, он стал ей не просто наставником, но и другом.

– А вообще-то, лучше перевяжите трубы, так вернее будет, – повернулся он к Пэрис. – Кстати, сколько вам лет?

– Сорок шесть. Скоро сорок семь.

– Да что вы говорите? Вот это да! Если бы вы не сказали, что у вас взрослые дети, я бы вам дал лет тридцать семь – тридцать восемь. Ну, максимум сорок, раз у вас сын студент. А мне тридцать девять, – сообщил он, – в прошлом году делал подтяжку вокруг глаз. Но поскольку вам это не требуется, то я вам адрес не скажу.

Он был щедр на похвалу, и Пэрис это растрогало. Она наконец позволила себе оглядеться. Рабочий стол Биксби был завален папками, фотографиями, образцами тканей, чертежами, рисунками, а стол Джейн в соседнем кабинете выглядел и того хуже. Одна стена у нее была обита пробкой и вся увешана записками, памятками и номерами телефонов.

– Когда сможете начать? – Бикс перешел к делу, словно завел мотор. Он и сам был похож на вечный двигатель.

– Когда скажете, – невозмутимо ответила Пэрис.

– Хорошо. Стало быть, сейчас. Можете? Или у вас какие-то планы?

– Я полностью в вашем распоряжении, – ответила она, и он просиял, а Джейн тут же пригласила Пэрис к себе в кабинет.

– Вы ему понравились, – шепнула она, когда они расположились за ее столом лицом друг к другу. – Мне кажется, что вы тут приживетесь. Это уже видно. Всех остальных он в два счета выставлял за дверь. «Здравствуйте, до свидания, большое спасибо, скройтесь с глаз». Он всех отверг. А вы ему понравились. Вы ему по характеру подходите. К тому же у вас нет мужа и маленьких детей, и в городе вас никто не знает. Значит, сможете всюду его сопровождать. – с надеждой смотрела на Пэрис.

– Мне кажется, эта работа словно специально создана для меня. Это именно то, о чем я мечтала. И Биксби мне тоже понравился. Он, по-моему, симпатичный. – За его элегантной внешностью и утонченным стилем Пэрис угадывала порядочность, цельность и трезвый взгляд на вещи.

– Да, очень, – согласилась Джейн. – Ко мне он вообще необычайно добр. Когда я пришла сюда на работу, я как раз должна была выйти замуж, и мой жених сбежал от меня буквально из-под венца. Родители были в бешенстве, они потратили на свадьбу целое состояние. Я, наверное, год не могла прийти в себя, но оказалось – все к лучшему. У нас бы с ним все равно ничего путного не вышло. Как говорит Бикс, он сделал мне большое одолжение, хотя в тот момент мне так не казалось. Короче, потом встретила Пола, через четыре месяца мы объявили о помолвке, чем привели всех в ужас, а мои родители даже отказались устраивать нам свадьбу. Сказали, что я выхожу за него назло и из этого ничего не получится. И что они уже один раз платили за мою свадьбу. И чтобы я шла куда подальше. А Бикс, не поверите, закатил нам неслыханный праздник. Пригласил ансамбль из Европы, что-то фантастическое! И зал выбрал самый роскошный. Свадьба получилась – все ахнули. И за все Бикс заплатил! Родители устыдились, но позволили ему раскошелиться. Какое-то время они отказывались со мной знаться. И вот пожалуйста – мы с Полом женаты уже пять лет, и со дня на день у нас появится малыш. Я это откладывала, как могла: не хотелось оставлять Бикса без помощи. Но в конце концов Пол настоял – и вот результат. Бикс просто никак не хотел в это поверить. Подходящей замены мне так и не нашел, да не очень-то и искал. Голову даю на отсечение, до выходных нам не дотянуть, так что давайте-ка будем обучаться в ускоренном темпе. Я вам во всем буду помогать.

Плюс к этому потоку информации Пэрис через пару минут узнала, что Джейн тридцать один год, то есть она практически ровесница той, к которой ушел Питер. А ведь Джейн казалась ей почти девочкой, хотя и очень деловитой! «Интересно, – тут же подумала Пэрис, – заведут ли Питер с Рэчел ребенка?» От одной этой мысли она почувствовала себя больной, но размышлять об этом было некогда – ее ждали дела.

Все утро они работали с досье. Джейн посвятила ее во все важные детали, связанные с постоянными клиентами, рассказала, как построена работа фирмы, кто их партнеры и поставщики, кто надежен, а кто – не очень и к кому обращаться в том или ином случае. После этого они перешли к бесконечному списку предстоящих мероприятий. Пэрис и представить себе не могла, что в одном городе за довольно короткое время может проводиться столько приемов. Прибавьте Санта-Барбару и Лос-Анджелес, да еще на осень была предварительно намечена одна грандиозная свадьба в Нью-Йорке, хотя новобрачные еще даже не объявили о помолвке. Но мать невесты на всякий случай уже сделала заказ.

– Вот это да! – К середине дня у Пэрис голова шла кругом. Здесь было работы человек на десять; она не могла понять, как с этим управлялась одна Джейн. – Как вам удается всюду поспевать?

Пэрис не на шутку забеспокоилась. Что, если ей это действительно будет не под силу? Она меньше всего хотела бы навредить бизнесу Бикса и провалить мероприятия, которые он ей поручит. Это был исполинский труд. Пэрис все больше проникалась уважением к ним обоим.

– К этому быстро привыкаешь, – успокоила Джейн. – Тут все дело в методичной работе. Фокус в том, чтобы иметь надежных поставщиков, которые не подведут. Время от времени все равно случается, но очень редко. Бикс такого не прощает, сразу находит новых. Второго шанса никому не дает. Ему ведь тоже клиенты не простили бы. Секрет его успеха – это четкость и безупречность во всем. Даже когда что-то идет не так, заказчик об этом ни за что не узнает. Это наша проблема, и мы ее устраняем.

– Да, настоящий гений, – восхитилась Пэрис.

– Точно. Но он и сам работает как проклятый. Я, кстати, тоже. Ну что, Пэрис? Не запугала вас?

– Нисколько, – заявила та.

Они еще поработали с досье, потом прибыли обещанные орхидеи, и к трем часам Джейн с Пэрис уже были там, где должно было пройти сегодняшнее мероприятие.

Это был большой импозантный дом на Джексон-стрит. Заказчик возглавлял всемирно известную биотехнологическую фирму из Силиконовой долины, Пэрис даже что-то о нем слышала. Сегодня планировался официальный прием на двадцать персон. Дом, построенный и оформленный известным французским архитектором, впечатлял уже сам по себе. Столовая, например, была вся отделана красным лаком.

– Бикс не любит делать того, что напрашивается само собой, – растолковывала Джейн. – Здесь любой на его месте поставил бы красные розы. Думаю, так уже случалось, и не раз. А он выбрал бурые орхидеи.

Кухней сегодня заведовали «свои». Бикс привез чудесные серебряные колокольчики с выгравированными именами гостей – их будут им вручать хозяева. Памятные подарки гостям были его коньком – от плюшевых мишек до копий изделий Фаберже. Люди обожали ходить на мероприятия, организованные Биксом.

После ужина предполагались танцы, для чего был приглашен оркестр и часть мебели из гостиной убрана. Пэрис с изумлением увидела, как подъехал грузовик с концертным роялем. Бикс все делал с размахом.

Сам он прибыл спустя полчаса и оставался на месте вплоть до появления гостей – ушел только тогда, когда все было готово до последней мелочи. Бикс лично поправил каждый цветок в каждой вазе и в последний момент даже поменял не понравившийся ему серебряный вазон. В одном можно было не сомневаться: этот вечер гостям запомнится.

После этого Джейн побежала домой, чтобы переодеться в черное платье и вернуться к приходу первого гостя. Она любила лично убедиться, что все идет гладко. На небольших приемах она обычно оставалась до того момента, как гости сядут за стол, на более многолюдных предпочитала задержаться до самых танцев. В результате получался ненормированный рабочий день. Джейн сказала, что сегодня Пэрис нет необходимости тут задерживаться, но той не терпелось в бой, она решила остаться и своими глазами посмотреть, как Джейн дирижирует вечером. Когда нанимали поваров и официантов, она приглядывала и за ними, чтобы все было как следует. А во время приема она должна была следить, чтобы каждого гостя подобающим образом встретили и проводили в зал или в сад, чтобы музыканты были на своих местах, цветы не увяли, а охранники на автостоянке четко управлялись с прибывающими машинами.

Пэрис быстро съездила домой, наполнила ванну, приготовила короткое черное платье и расчесала волосы. С девяти утра она еще не присела. И это ведь только начало!

Она на бегу позвонила Мэг, одновременно запихивая что-то в рот. На переодевание и обратную дорогу оставалось меньше часа – она хотела прибыть назад до приезда гостей.

Мэг она застала еще на студии.

– Кажется, я устроилась на работу! – взволнованно объявила Пэрис и рассказала дочери про Биксби Мейсона.

– Мам, замечательно! Желаю, чтобы тебя приняли.

– Я тоже этого хочу. Ты не представляешь себе, как там интересно!

Она рассказала о том, чем занималась весь день, а потом Мэг позвали на площадку. Тогда Пэрис набрала номер Анны Смайт в Гринвиче.

– Я нашла себе идеальное место, и меня взяли на испытательный срок. Мне там так нравится!

Пэрис была счастлива, что застала Анну дома. Она чувствовала себя ребенком, принятым в спортивную команду.

– Пэрис, я вами горжусь. Не думала, что у вас это получится так быстро. Сколько времени прошло? Три дня?

Пэрис вкратце рассказала, как все вышло.

– Если у него есть хоть капля мозгов, он вас возьмет, не раздумывая. Позвоните мне потом.

– Непременно, – пообещала Пэрис, проворно нырнула в ванну и несколько минут полежала с закрытыми глазами.

Она была в восторге от того, чем весь день занималась, а больше всего ей понравилось, что все идеи и плоды тяжких трудов можно тут же увидеть воплощенными. Эта работа приносила фантастическое удовлетворение. Пэрис уже успела это почувствовать.

В дом на Джексон-стрит она вернулась за пять минут до Джейн, а ушли они ровно в десять тридцать, когда гости начали танцевать. Все прошло как по маслу. Хозяева были с ней приветливы. Она же, в своем маленьком черном платье, выглядела не менее элегантно, чем любой из гостей. Пэрис специально оделась стильно, но строго. Задача состояла в том, чтобы слиться с общей массой, не привлекать к себе внимания.