Пески Палестины Мельников Руслан
– Кто там?! – Джеймс тряхнул Бурцева. – Ты успел разглядеть?
– Кто-кто… верблюд в пальто! Рыцари какие-то и целая толпа горячих ребят вроде нашего Хабибуллы.
– Сарацины?
– Да уж, наверное, не эскимосы!
– Не кто?
– Отстань, а брави? Дай подумать, что делать.
Один отстал – другой пристал. Теперь уже Хабибулла, услышав свое имя, наседал с расспросами.
– Василий-Вацлав, кто? Кто это? – требовал Хабибулла по-татарски.
– Дружки твои, – буркнул Бурцев. – Сарацины. Ты это… спроси, чего им от нас надо.
Массированный обстрел из луков, арбалетов, пращи и самострела-шарикомета, тем временем, прекратился. Послышались воинственные крики, топот копыт. Лошади и верблюды противника приближались к валуну-укрытию. Начиналась атака…
– Айза э?![20] – заорал из-за камня Хабибулла.
Наверное, услышать арабскую речь от людей с немецкого катера здесь никак не ожидали.
Крики и топот стихли. Хабибулле ответили.
– Мэ хэза?![21] – расслышал Бурцев.
– Эсми Хабибулла ибн Мохаммед ибн Рашид ибн Усама ибн… – громко и торжественно затянул араб.
Когда он, наконец, закончил, воцарилась тишина. Только море за спиной по-прежнему шумливо боролось со скалами. Да совсем-совсем близко всхрапывали кони. И топтались верблюды.
– Валлахи?[22] – недоверчиво поинтересовался кто-то из нападавших.
– Валлахи! – Хабибулла бесстрашно поднялся над камнем.
Стрелы в него не летели. Камни и убийственные шарики – тоже. И грозных воинственных кличей больше не звучало. Зато воздух содрогнулся от радостного вопля.
Елки-палки! Похоже, Хабибулла ибн… ибн… ибн… в этой буйной компании – свой человек.
Глава 19
Полный триумф! Причальный камень, до сих пор служивший им укрытием и имевший неплохие шансы стать надгробием, обратился в трибуну. Хабибулла стоял на валуне в позе кандидата, победившего, как минимум, на президентских выборах. Бородатое лицо со шрамом – воплощение харизмы, обе руки воздеты над толпой. И разрубленная эсэсовская рубашка с нацистским орлом на груди… Да уж, картинка!
Шумливые соплеменники обступили араба тесным кольцом. Хабибулла говорил со всеми сразу и с каждым в отдельности.
Освальд обнимал Ядвигу – целую, невредимую. Это было похоже на чудо: снарядик, сарацинской аркабаллисты, влетевший в рубку катера, шарахнул по “шмайсеру”. В результате пистолет-пулемет превратился в бесполезную железяку, а державшая оружие кульмская красавица, отделалась легким испугом. Бывает…Бурцев молча чесал в затылке. Дружинники хлопали глазами, недоуменно озираясь вокруг. Ну, разве что Сыма Цзян не хлопал. Китаец кивал каждому встречному-поперечному и твердил без умолку:
– Саляма-алекума, саляма-алекума…
Странно, но арабы ему отвечали. Как положено – “Аллейкум ассалям”.
С полсотни европейских рыцарей, незнамо как затесавшихся в сарацинскую рать, тоже, кажется, не совсем понимали сути происходящего и не спешили прятать клинки. Обстановка, впрочем, разрядилась, как только предводитель рыцарского отряда – давешний всадник в шлеме с забралом и “фатой”-намётом – разглядел в общей суматохе Жюля.
“Фата” дернулась, “невеста” бросила меч в ножны, направила коня к капитану Алисы Шампанской.
– Бонжур, Жюль! – глухо рокотнуло из-под шлема.
Морской волк удивленно поднял глаза.
– Бонжур, мсьё… мсьё…
“Невеста” откинула забрало, явив заросшую, мясистую и раскрасневшуюся физиономию. Лицо изжаривающегося заживо человека.
Читать бесплатно другие книги:
