Миров двух между... Пищенко Виталий
– Я думаю, с этими… мы и без ретранслятора найдем общий язык…
Толстяк, который еще недавно именовался «Золотым Богом», льстиво разулыбался, подтвердил на ломаном интерлинге:
– Безусловно, конечно.
Юрий аккуратно приземлил бот на краю площадки, откинул колпак.
Толстяк, охая, кряхтя и опасливо поглядывая на пропасть, перевалился через борт. Второй пленник сделал это несколько решительнее. И оба, понукаемые Линекером, поплелись вниз по склону. Туда же пошел Старадымов.
Я включил ретранслятор речи и перевел взгляд на девушку, которая продолжала стоять на коленях, заломив руки, с полными слез глазами.
– Здравствуй, – не зная, с чего начать, но зная, что островитяне не употребляют в речи «вы», проговорил я.
Девушка упала ниц, восторженно воскликнула:
– Здравствуй, о Могущественный Бог!
Очевидно, она не могла решить, каким же богом я являюсь, поэтому придумала нового, еще неизвестного островитянам – «Могущественного».
Смущаясь, я попросил ее подняться и лишь после этого попытался убедить, что я всего-навсего простой смертный:
– Разве я похож на бога? Я такой же человек, как и ты. Меня зовут Богомил.
Глаза девушки взглянули с детской недоверчивостью, будто она была ребенком, а взрослый, который с ней разговаривал, хотел ее убедить, что он тоже маленький мальчик.
– А как тебя зовут? – подойдя ближе, спросил я.
Не могу поручиться за правильность перевода, ведь перевести имя и сохранить его поэзию затруднительно даже для ретранслятора речи. Однако он сообщил:
– Живущая У Моря.
– У тебя есть родственники? – пытался я разговорить пугливую собеседницу.
Она опустила голову, и волосы волнами скользнули по ее плечам:
– Нет, они все умерли, а я за долги попала в рабство…
– Но ты сражалась против него, – не скрывая восхищения, проговорил я.
– О Могущественный! Мой возлюбленный сказал, что пришло время, когда боги ждут от нас победы и нашего освобождения!
– Твой возлюбленный? – неосторожно переспросил я.
Живущая У Моря внезапно снова рухнула на колени, едва сдерживая рыдания, взмолилась:
– О Могущественный Бог! Спаси его! Они хотят казнить Тихого Ручья!
По интонации я понял, что под Тихим Ручьем следует понимать имя возлюбленного. В том, что девушка по-прежнему называла меня богом, не было ничего удивительного, слишком много загадок было для нее в нашей одежде, в боте, на котором мы приплыли. Однако я не смог сдержать раздражения, видимо, сказалось нервное перенапряжение дня.
– Не бог я! Не бог! Понимаешь? Такой же человек, как и ты!
– Но ты можешь спасти его! – с отчаянием воскликнула девушка. – Других они только накажут, закуют в цепи, а его – непременно сбросят в Священный колодец! Спаси его!
Я наконец догадался, о ком идет речь:
– Тихий Ручей руководил повстанцами?
– Да, – виновато ответила девушка, будто боясь, что бог – такой тип, от которого не жди милосердия, если ты восстал против рабства.
Ответ дался мне нелегко, но я сказал правду:
– Живущая У Моря, ничего не могу тебе обещать. Мне нужно посоветоваться с товарищами.
Однако девушка, уловив крошечную надежду, залилась слезами благодарности, кинулась, чтобы поцеловать мне ноги, и пришлось спасаться бегством.
52. Джеральд Линекер
Они сидели, отвернувшись друг от друга, под деревом и упорно смотрели на раскинувшийся у подножия горы Великий город. Заслышав наши шаги, быстро, я бы даже сказал – с готовностью, повернулись и встали. Юрий махнул рукой, но они продолжали стоять, подобострастно глядя на нас.
– Сядем, – предложил я, и они послушно опустились в траву.
– Как вас зовут? – спросил Старадымов.
– Джо Маноло, – быстро ответил толстяк.
Юрий перевел взгляд на второго пленника.
– Пол, – коротко отрапортовал тот.
Маноло неожиданно хихикнул и добавил:
– Пол Айкен, или Пол Громила, как вам больше понравится.
Я перехватил полный ненависти взгляд, которым наградил «Сына Бога» компаньон.
– Как вы попали на эту планету? – спросил Юрий.
После короткого молчания ответил Маноло. Несомненно, ему принадлежала основная роль в этом дуэте:
– Случайно. Летели из Претории во Флориду и вдруг оказались здесь. Сначала чуть с ума не сошли от испуга. Люди мы далекие от науки, даже представить что-либо подобное не могли.
Могло быть и такое. Мы-то ведь тоже попали на Терру Инкогнита неожиданно. Но мне не нравилось, как внимательно следил Маноло за выражением наших лиц, как заглядывал нам в глаза, словно проверял: поверили или нет.
– Есть здесь еще земляне? – спросил я.
Ответил снова Маноло, Пол явно предпочитал отмалчиваться.
– Нет, больше мы никого не встречали. Разве что вас…
Вот это уже явная ложь! Я хотел было спросить про земной бот, посетивший вчера Посейдонию, но не успел. Юрий торопливо перевел разговор на другую тему. Похоже, он не хотел сразу раскрывать все наши карты.
– Сколько лет вы здесь?
– Трудно сказать, – пожал плечами Маноло, – у местных дикарей свой отсчет времени. Наверное, лет девяносто.
Пол кивнул, выражая свое согласие со сказанным.
– Расскажите-ка все подробнее, – потребовал Старадымов.
– Попробую, – с готовностью заговорил Маноло, – хотя это непросто. Представляете, что мы ощущали, когда поняли, что вернуться на родную Землю не можем? Это был такой удар… Потерять все, что имели… Ужас, ужас… Эти атланты – люди жестокие, кровожадные. Их и людьми-то называть нельзя! Обычные дикари. Они хотели нас убить…
– Но вовремя передумали и избрали своими владыками. Да еще установили ваше родство с богами, – насмешливо заметил я.
– Да! – истерически выкрикнул Маноло. – Мы обманули их! А что еще можно было сделать? Вы видели Жертвенный храм? Они на все готовы, лишь бы не выпустить власть из своих рук. Они уничтожили бы нас не задумываясь, принесли в жертву своим отвратительным богам! А мы хотели жить! Пришлось лгать, изворачиваться. Что же нам, в пахари следовало податься? Горшечниками стать? Так не умею я горшки лепить!
– Править страной, конечно, проще, – опять не удержался я.
Маноло прижал руки к груди:
– Да не правили мы! Все делали, прикрываясь нашим именем, жрецы. А мы… Я, например, так и не разобрался, по каким законам живут эти скоты. Они сами сделали из нас живых богов. Зачем? Откуда я знаю? Значит, так им выгодно.
– А вам? – меня буквально тошнило от этого бессовестного лгуна.
– Нам?.. – Маноло поперхнулся было собственным враньем, но тут же нашелся: – Много ли нам нужно? Чтоб было где поспать, покушать… А все эти празднества, так их жрецы требовали…
– Зачем? – спросил Юрий.
Айкен передернул плечами.
Маноло наивно улыбнулся:
– Не знаю… Наверное, они считали, что это необходимо. Народ ведь нужно держать в руках.
– Вам?
– Зачем – нам? Ну зачем нам это? Им… Все им…
– Жрецам?
– Ну да…
Толстяк прекрасно понимал, что мы ему не верим, но упорно продолжал лгать, неизвестно на что надеясь. Пол упорно молчал.
– В чем вы еще помогали жрецам? – спросил Старадымов.
Маноло скорбно вздохнул:
– Вы не верите нам… Поймите же, фактически мы были заложниками жрецов и должны были выполнять все, что они требовали.
Я почувствовал, что в горле у меня стало сухо от ярости:
– Стрелять… стрелять по восставшим… вас тоже заставили жрецы?
Маноло не ответил. Втянув голову в плечи, он остро и зло поблескивал на меня глазами. Пол смотрел в сторону.
53. Юрий Старадымов
Вопросы и ответы записываются аппаратурой бота. Об этом я позаботился. Хотя ценность беседы весьма сомнительна. Не верю я этим…
Назвать их людьми язык не поворачивается. Жирный и трясущийся Маноло отвечал подобострастно, прихихикивая, лебезя, путаясь в позабытом интерлинге. Хмурый Айкен упорно молчал и все время поглядывал в мою сторону. Пусть смотрит. Если понадобится, я ему задам трепку. Но не думаю, что до этого дойдет. Он явно относится к категории людей, которые сильны над слабыми, а перед сильными – слабы. Поэтому на открытый бунт не осмелится, не станет рисковать здоровьем. А Маноло все врет и врет… Как же заставить их говорить правду? Не доводилось мне допрашивать. Да и у Линекера такого опыта нет…
Послышались шаги, и я увидел торопливо спускающегося по склону Герова.
– Юра! Джерри! – выдыхает он, но, покосившись на пленников, делает неопределенный жест. – У меня важное сообщение.
Оставлять Линекера с этими типами мне не хочется. Мало ли… Он же привык иметь дело с дикими зверями, а те во много крат порядочнее этих…
Богомил и Джерри уходят. Пленники провожают их взглядами, потом смотрят на меня.
– Вы нас убьете? – мрачно интересуется Айкен.
Маноло, сжав толстые, увенчанные длинными изогнутыми ногтями пальцы, тревожно ждет моего ответа.
– Нет, – говорю я. – Хотя стоило бы.
Айкен облегченно вздыхает, поводит не потерявшим силы плечом:
– Я бы убил… И тебя и тех…
– Почему? – не могу удержаться я от вопроса.
Айкен морщит лоб, видно, как от непривычной мозговой деятельности лицо его покрывает румянец напряжения:
– Врага нужно убивать, а то он убьет тебя…
– Но это логика преступника.
Айкен пожимает плечами.
– Шутит он, – пытается спасти положение Маноло.
– Я так и понял, – говорю я.
Пленники затихают. Я тоже молчу, обдумывая услышанное от них.
Рассказали бы мне раньше подобную историю, не поверил бы. Честное слово… Не могу представить себе этих двоих в нашем обществе. Дойти до такой степени деградации! И это люди…
Линекер появился внезапно и, даже не сообщив мне, о чем они там с Богомилом секретничали, направился к Маноло.
– Это правда, что выступивших против вашей власти казнят?
– Д-да… – запинаясь, отвечает Маноло.
– Их сбрасывают в Священный колодец, – уточняет Айкен.
– Это вы придумали?! – гневно выступает из-за спины Джерри Геров.
– Нет, – отрицательно качает головой Маноло.
– У них так давным-давно заведено, – подтверждает Айкен.
Геров морщится, но спрашивает:
– Казнят в определенное время или как вздумается?
Маноло гордо выпячивает жирную грудь:
– Порядок нужен во всем. Казнят с заходом солнца. Это красивое зрелище. Навевающее легкую грусть. После казни я люблю слушать пение. Голоса у девушек нежные, фигурки тоненькие…
Я смотрю на него, как на ненормального.
– Хватит! – рычит Линекер.
Маноло вздрагивает, придвигается к своему приятелю, но Айкен словно не замечает его движения.
Геров поворачивается ко мне:
– Юра, надо спасать Тихого Ручья!
– Кого? – непонимающе переспрашиваю я.
– Бунтовщика Яарвена, – услужливо поясняет Маноло. – Он уже третий раз поднимает рабов. Такой упорный…
Теперь я вспоминаю, что слышал это имя там, во дворце.
– Ясно, – обрываю разглагольствования толстяка. – Что будем делать с пленниками?
Маноло смолкает на полуслове. Геров, кажется, не задумывался над этим вопросом, потому что, слегка опешив, переводит взгляд с задержанных «Детей Бога» на меня и обратно. Линекер тоже не торопится с высказываниями. Тогда говорю я:
– Пока вы совещались, выяснилось, что нас при подобных обстоятельствах наверняка лишили бы жизни.
Геров растерянно теребит бородку:
– Как это?
– Просто, – деловито говорит Айкен. – Можно голову отрубить, можно удавить петелькой, а еще можно надвое разорвать… или залить в глотку расплавленный орихалк…
– Тебе бы залить! – неожиданно вскидывается наш добродушный учитель. – Мерзавец!
Чтобы уберечь нервы Богомила от новых потрясений, которые могут отрицательно сказаться на его дальнейшей профессиональной деятельности, отвожу Герова в сторону. Он послушно уходит, хотя остаться ему хочется.
Присмиревший Айкен понуро сидит рядом с Маноло. Тот уже сотрясается не только телом, но, кажется, и внутренностями, потому что от него начинает мерзко пахнуть.
54. Богомил Геров
Линекер вгляделся в голубые просторы океана, среди которых показался небольшой островок, поросший пальмами, и повернулся к Юрию:
– По-моему, вполне подходящее местечко.
Тот кивнул и повел бот на снижение. Пленник, ранее щеголявший в серебряной маске, первым сообразив, что к чему, многозначительно глянул на толстяка. Тот плаксиво посмотрел на меня:
– Что вы собираетесь с нами делать?
Пока я раздумывал, как смягчить ответ, Старадымов спокойно информировал пленников:
– Высадить на остров.
– Он же необитаемый! – с дрожью воскликнул толстяк.
– Вот это и хорошо, – злорадно заметил Джерри. – Хоть никому не сможете напакостить.
– А чем же мы будем питаться? – возопил развенчанный «Сын Бога», которого, похоже, этот вопрос волновал более всего.
Джерри рассудительно проговорил:
– Насколько я понимаю, на острове во множестве растут прекрасные кокосовые орехи, бананы… Вот, видите, есть гигантские черепахи, будете употреблять в пищу черепашьи яйца. Надеюсь, вы не крысы и не сможете причинить непоправимого вреда местной фауне. Просто не в ваших силах размножиться и истребить все яйца этого ценного вида.
Второй пленник оказался более практичным. Смекнув, что дело решено, он решил поторговаться:
– Хотя бы продукты какие-нибудь оставьте, горелку, чтоб эти чертовы яйца готовить.
Линекер хохотнул:
– Богомил, я в детстве читал занятную книжку, называлась, кажется, «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил». Как думаешь, в ней есть дельные советы?
Я специально попросил Юрия, чтобы во время разговоров он включал ретранслятор речи. Этим я надеялся добиться двух результатов: во-первых, нужно было окончательно убедить Живущую У Моря, что мы отнюдь не боги, а во-вторых, хотелось, чтобы она не чувствовала себя одинокой в нашем обществе, что непременно случается, когда спутники говорят на другом языке.
Девушка, слушавшая с интересом, о чем говорит Линекер, при упоминании о мужике и генералах недоуменно воззрилась на меня. Я попытался, как мог, объяснить:
– На остров, где никто не жил, случайно попали два господина и один раб. И, как и прежде, раб стал их обслуживать, готовить пищу, от которой ему доставались объедки…
Толстяк с искренним возмущением прервал меня:
– Но у нас же нет мужика!
– Ничего, обойдетесь своими силами, – успокоил его Джерри.
Живущая У Моря робко коснулась моего плеча:
– Как же они там будут одни, без людей?
– Они давно одни, – ответил я.
Когда бот опустился на горячий песок, Старадымов приказал бывшим владыкам выходить, подал на прощанье горелку:
– Запаса энергии хватит до конца ваших дней.
Девушка с жалостью смотрела на все уменьшающиеся фигурки до тех пор, пока островок не исчез из виду. Кажется, она уже окончательно уверовала в то, что с ее возлюбленным ничего страшного произойти не может. Впрочем, это было вполне объяснимо. Слишком много чудесного произошло на ее глазах.
Старадымов вел бот на предельно возможной скорости, которая позволяла девушке чувствовать себя нормально, если можно считать нормальным, когда человек расширившимися от благоговейного трепета глазами смотрит на мелькающие внизу ленивые океанские волны. Вскоре бот понесся над островом, и девушка с еще большим испугом прижалась лбом к прохладному стеклолитовому колпаку, так как над сушей скорость ощущалась острее.
– Юрий, толпы уже стекаются к храму, – поторопил я.
– Вижу.
– Смотрите, смотрите! – воскликнула Живущая У Моря, первая увидев отделившуюся от угрюмого здания без окон толпу стражников, среди которых гордо шествовал ее возлюбленный: – Яарвен!
– Вижу, – сосредоточенно отозвался Старадымов.
– Спасите его! – схватила меня за рукав девушка, видя, что процессия неумолимо приближается к Жертвенному колодцу, диаметр которого был около десяти метров, а глубина, как сообщил Юрий, промерив колодец эхолокатором, – пятьдесят семь.
– Не волнуйтесь, – с улыбкой обернулся Старадымов и, кажется, вселил в нашу спутницу уверенность. Во всяком случае, мой рукав она отпустила.
По мере приближения процессии гневный гул толпы все возрастал.
Кое-где были слышны ликующие крики.
– Чему они радуются? – хмуро проронил Линекер.
– Радуются свободные граждане, а рабов сюда не пускают! – с неожиданной смелостью воскликнула Живущая У Моря.
– Все равно, – буркнул Джерри, который никак не хотел принимать историю такой, какая она есть.
Бот поплыл над самыми крышами. Девушка беспокойно подалась к Старадымову.
– Они нас увидят!
– Это невозможно, – ответил тот. – У нас есть такая штука, которая не позволяет им ничего видеть.
– Вроде шапки-невидимки, – подсказал я, пытаясь припомнить, было ли нечто подобное в античной литературе.
Но девушка поняла, разулыбалась. Однако тут же снова встревожилась, видя, что бот начал медленно опускаться в жерло Жертвенного колодца.
– Не беспокойся, – пояснил я. – Мы поймаем Яарвена внизу. А колодец этот – самая обычная вещь, наподобие пещеры, только вертикальной. Он образовался сам собой.
– Стены только потом закруглили, – добавил Джерри и поглядел на Старадымова: – Силовую сеть включил?
Юрий молча кивнул. Внезапно наверху наступила мертвая тишина.
Мелькнула на фоне кажущегося отсюда белесым неба распластанная фигура.
Девушка в ужасе спрятала лицо в ладони, но не проронила ни звука.
55. Джеральд Линекер
Мы сидели в ставшей нашим домом пещере, освещенной теплым светом, исходящим от бота. Над Атлантидой давно опустилась ночь. Спал Великий город. А нам было не до сна. Что-то подсказывало мне, что наше пребывание на Терре Инкогнита близится к концу. Правда, неясно было, чем все кончится. Я смотрел на сосредоточенное лицо Старадымова, на задумчиво пощипывающего бородку Герова и знал, что их беспокоят те же мысли.
Яарвен, так и не поверивший в то, что мы не боги, молча сидел у стены, бережно придерживая рукой прижавшуюся к нему Живущую У Моря.
– Ты ведь чистокровный атлант, Яарвен? – прервал молчание Богомил.
– Да, Великий, – Яарвен упорно именовал нас этим нелепым титулом.
– А кто были твои предки?
– Это долгая история, Великий…
– Ничего, расскажи, если можешь…
– Много лет назад Атлантида была разделена на десять частей. Владыками одной из них были мои предки. Это были благословенные времена. Корабли атлантов властвовали над Морем Среди Земель, доплывали до громадного острова, лежащего на Закате за Истинным Морем. Наши армии доходили до Азии и страны Та Кем. Никто не мог противостоять солдатам Великой Атлантиды. Несметные сокровища, тысячи тысяч рабов стекались в Посейдонию. Богато и беззаботно жили атланты. Но боги разгневались на наших предков. На небе появилась хвостатая звезда. Она становилась все больше, все страшней. Люди Атлантиды приносили богам богатые жертвы, но не смогли смягчить их гнев. И наступил тот бедственный день. Земля содрогнулась, как от удара, горы изрыгнули огненные потоки, воды моря вздыбились до небес… Много людей погибло. О многих мы так ничего и не знаем. Где доблестные воины, побеждавшие врагов Атлантиды в далеких землях, где отважные моряки, не знавшие страха? Что сталось с ними? Об этом знают лишь боги. В те горестные дни закатилась звезда славы Атлантиды. Морская вода отказалась поддерживать на плаву корабли атлантов, и с тех пор ни один из сынов моего народа не покидал родины. Рабов не хватало, некому стало обрабатывать плодородные поля и возводить величественные здания. Роды, прежде богатые и могущественные, впали в разорение и нищету… Такая доля выпала и моим предкам…
– Как ты стал рабом, Яарвен? – спросил Богомил.
– В первый раз меня продали за долги, – ответил атлант. – Через год родственники сумели собрать нужную сумму, и я снова стал свободным человеком. Но за этот год я кое-что понял. Например, то, что рабы тоже люди. Поэтому, когда один из моих соседей убил раба, я не выдержал.
– Что же, за убийство ему ничего не было? – вступил в разговор Старадымов.
– Жрецы Посейдона велели ему принести жертву – новорожденного поросенка. Он принес его в храм, и жрец смазал руки убийцы кровью поросенка.
– И все?
– Да. Я слышал, как он смеялся, рассказывая про этот случай друзьям. Я ударил его. Но не рассчитал силу.
– А что было потом?
– Родственники убитого требовали казнить меня. Но я принадлежу к очень древнему роду. Тогда меня снова сделали рабом. Через месяц я бежал от хозяина…
– Скажите, Яарвен, – заговорил Юрий, – если бы рабам удалось ворваться в город, что бы вы сделали?
Атлант с силой сжал ладони рук.
– Я бы уничтожил храмы Посейдона, казнил всех его служителей. Почему мы должны поклоняться богу, который ненавидит мой народ?! Он не выпускает корабли атлантов в море! Жрецы говорят: терпите, Посейдону нужны жертвы… Сколько можно приносить жертв! На Олимпе много богов. Поклоняться нужно всем! Этого не хотят жрецы. Когда-то они были хранителями мудрости, могли рассчитывать ход звезд по ночному небу, предсказывать, когда пойдут благословенные дожди… Нынешние жрецы не могут ничего, только говорят: терпите или – нужны жертвы!
– А что стало бы с жителями Посейдонии? – спросил я.
– Мы освободили бы рабов. А хозяева… Им и их отпрыскам пришлось бы испытать на себе, что такое рабство, сменить дома, покрытые орихалком, на хижины. Но ведь это справедливо! И потом, должен же кто-то трудиться на полях и в каменоломнях.
– Ну а Владыки Атлантиды? Какая судьба ждала их?
Читать бесплатно другие книги:
