Мордашка класса люкс Луганцева Татьяна

— Где-то неделю, а может, и меньше, назад ко мне обратилась моя приятельница Тамара.

— Театральный декоратор?

— Совершенно верно, она еще дизайнер по интерьеру, так как на театральную зарплату долго не протянешь, — кивнула Фрида и взяла сигарету.

Курила она много, можно сказать, все время, но это было лучше, чем ее другая пагубная привычка — кокаин, от которой она избавилась благодаря Максиму пять лет назад и никогда больше не желала возвращаться к наркотикам.

— Так вот… — выпустила она струю дыма, — обратилась Тамара ко мне с очень странной просьбой, но ты же знаешь, что я спокойно отношусь ко всему. Дело в том, что я не могла ей отказать, так как Тома взывала к моей женской солидарности! — воскликнула Фрида.

— Да что случилось-то?

— Одна очень милая женщина, хозяйка салона красоты по имени Галина, встречается с одним состоятельным мужчиной, который не хочет на ней жениться, а девочка уже созрела, понимаешь?

— Пока не совсем, — включил кофемолку Максим. Фрида подождала, пока та отгремит, и продолжила:

— Обычная ситуация. Вернее, удобная позиция для вас, мужчин. Деньги есть, домработница, которая приготовит и уберет, есть, любовница есть, то есть с половой жизнью все в порядке. Зачем ему жениться?

— Действительно, зачем? — согласился Максим, высыпая молотый кофе в турку, привезенную из совместной поездки с Фридой в Стамбул.

— Вот и я о том же! Жена требует постоянного материального содержания, устраивает истерики, скандалы, рожает детей, которые тоже выбьют этого «упакованного папика» из привычной колеи. В общем, этот типчик неплохо устроился, а несчастная Галина, которая готова ради него на все, мучается и страдает.

— Я, конечно, все понимаю, таких ситуаций предостаточно в Москве, особенно среди состоятельных мужчин, но не понимаю, при чем здесь ты?

Фрида рассмеялась, закинув назад голову, шелковистые черные волосы рассыпались по белому шелку халата.

— Сейчас дойдем до этого, только сразу предупреждаю, что мне в сей истории досталась не совсем благовидная роль.

— Ты часто играешь характерные роли! — напомнил Максим.

— Да, романтическая героиня — не мое амплуа, — вздохнула Фрида и взяла вторую сигарету.

Максим вынул из ее тонких пальцев с длинными бордовыми ногтями сигарету, вложил ее обратно в пачку и поставил перед Фридой чашечку свежесваренного кофе.

— Жюли, сестра этого сопротивляющегося мужчины, попросила Тамару, они знакомы, найти в театральном обществе подходящую актрису на роль стервы, роковой женщины, демона, кого угодно со знаком минус, чтобы Галина на фоне такой стервы выглядела «лучом света в темном царстве». Такая отрицательная роль досталась мне. Я должна была познакомиться с этим мужчиной, вскружить ему голову, затащить в постель, а потом превратиться в классическую фурию — заняться его шантажом и измором. Чтобы он, наконец, понял, во что вляпался. Мол, сестра его предупреждала, что его может окрутить какая-нибудь авантюристка, вот теперь сам и расхлебывай. Этот мужчина должен был понять, что устал от своей разгульной жизни, несущей ему сплошные неприятности, и захотеть семейного тепла и уюта. Тогда-то и появится всепрощающая спасительница Галя, влюбленные воссоединятся, зазвенят свадебные колокольчики, и все будут счастливы, — болтая ногой в тапке, беззаботно закончила свой рассказ Фрида.

Максим, обжегшись кофе, с ужасом смотрел на нее.

— А ты-то что выигрываешь в этой ситуации? Неужели тебе нравится та роль, что отвели тебе? Вот уж поистине насколько женский ум извращеннее мужского!

— Галина предлагала любые деньги, чтобы ей помогли, но я отказалась. Ты знаешь, материально я абсолютно независима и в деньгах не нуждаюсь. Я действую безвозмездно. Хотя… они все равно сулят мне какой-то гонорар.

— Но зачем?

— Какой ты непонятливый! Я — азартная! Ради интереса!

— Играть судьбами людей просто так? Ты перепутала жизнь и театр! — ужаснулся Максим.

— Помни о клятве не ругать меня, — напомнила ему Фрида, — кроме того, Тамара мне не чужой человек и много раз выручала меня в годы распутства. Она не так уж часто просит меня о чем-либо. Существует еще женская солидарность!

— Миф! — подул на кофе Макс, опуская голубые глаза.

— Кроме того, я заключила пари! — надулась Фрида.

Максим спокойно отставил чашку с кофе в сторону и сказал:

— Давай выкладывай все подробнее!

— Может, не надо? — стрельнула она в него глазами.

— Уже начала.

— Ну, хорошо. Эта Галина о себе очень высокого мнения, и я так понимаю, что отказ этого мужчины жениться на ней сильно задел ее самолюбие. Она сразу заявила, что Венсан, так его зовут, обратит внимание только на очень красивую женщину и только на блондинку…

— Блондинку? — переспросил Макс.

— Ну, завышенная самооценка у женщины, понятно? Она сама блондинка и считает, что, следовательно, ему нравятся только блондинки, похоже, он когда-то ей в этом признался.

— Венсан… Жюли… почему такие имена?

— Тома объяснила мне, что они с Жюли имели русского отца и мать-француженку.

— Понятно.

— Вот Тамара и предложила виновнице переполоха фотографии наших молодых актрис, и та сразу же отмела мою фотографию! Представляешь?!

— Да, твоему самолюбию тоже был нанесен смертельный удар, — усмехнулся Максим. — По-моему, вы с Галиной стоите друг друга, я уже начинаю жалеть этого бедолагу Венсана.

— Она сделала выбор в пользу Женечки Соколовой. Этой дылды с ямочками на щеках и искусственно наращенными белокурыми космами! Я в шоке! Да с ней любой заснет! Ну, ты же знаешь, Тамара пришла ко мне и все рассказала. Я позвонила Галине и заключила с ней пари, что уведу у нее ее француза за неделю! — Фрида самодовольно посмотрела на Макса, словно оценивая реакцию, которую произвели ее слова.

— Какое пари?

— Тысяча долларов.

— И что теперь будешь делать? — спросил Максим.

— В смысле?

— Ну, достать кого угодно ты сможешь и за день, в этом я не сомневаюсь.

— Ты очень мил.

— Я знаю. Но вот соблазнить… Конечно, тысяча долларов не деньги, но твое самолюбие… с какими глазами ты будешь отдавать деньги Галине? Учти, я — пас. Меня в свои дела не впутывай.

— О чем ты говоришь? О какой тысяче идет речь? Лучше скажи, что мы на нее купим? Давай пригласим друзей и устроим праздник, а то у меня самой после этого дела на душе кошки скребут, — предложила она, снова потянувшись к пачке сигарет.

— Ты так уверена в своих силах? — спросил Макс, глядя на нее из-под черной челки.

— Я уже соблазнила его. Вот доказательство, — кивнула она головой в сторону своей сумки, валявшейся на табуретке.

Максим не поленился, встал, подошел к сумке и достал пачку фотографий, где был изображен лежащий на кровати мужчина, обнаженный по пояс, вернее сказать, сфотографированный по пояс. По всему было видно, что он пребывал в глубоком сне.

— Это оказалось проще простого! Он повелся, как теленок! Я соблазнила его за день. А вот Галина утверждала, что он серьезный и порядочный. Да все мужики одинаковые!

— Не все, — нервно заерзал на стуле Максим.

— А я имею большой негативный опыт общения с мужской половиной человечества и могу утверждать, что все вы не откажетесь гульнуть на стороне! Вот и идол Галины слетел с пьедестала, — покосилась она на фотографии. — Поэтому он и не женится. Знаю я такой типаж — хочет оставаться свободным и порхать по женщинам, как шмель по цветкам, до старости лет, пока, может быть, радикулит не разобьет на каком-нибудь пионе и будет уже не улететь. Жюли, видимо, звонила, чтобы я передала вещественные доказательства.

— Бред какой-то…

— Все нормально, не переживай! — Фрида смахнула пепел на круглый стол.

— Где уж тут? Фрида, ты спала с ним? — Наконец-то до него дошла главная мысль повествования.

— Нет, ты что! За кого ты меня принимаешь?! Этот вариант сразу оговаривался. Я должна была заманить его домой, напоить снотворным в виде порошка, который Тамара предварительно мне передала, и снять на пленку. Галина тоже знает, что между нами ничего не было, для нее, как, впрочем, и для любой женщины, факт измены состоит уже в том, что он клюнул на меня. Ха! Представляешь ее лицо, когда она узнает, что ее добропорядочный Венсан пошел к брюнетке сразу же! Объелся блондинкой!

Фрида нервно засмеялась, Макс же расширившимися от негодования глазами смотрел на нее.

— Фрида, игры играми, но ты же взрослая женщина. То, что ты сделала, уголовно наказуемое деяние!

— Ты знаешь, я сама испугалась, он так глубоко заснул, я даже позвала соседку, чтобы помогла переложить его на кровать. Он отрубился у стола и оказался очень тяжелым. Потом я позвонила Тамаре, и та меня отругала на чем свет стоит. Нельзя было подмешивать снотворное в алкоголь, что я и сделала. Я так и просидела у постели, щупая его пульс до утра. По ровному дыханию и четкому пульсу я поняла, что действие снотворного заканчивается, и только тогда ушла, оставив записку. Если бы ему стало плохо, я бы вызвала «Скорую», не сомневайся!

— А почему ты ушла, — удивился Максим, — почему не сообщила ему радостную весть о вашей ночной оргии, глядя прямо в глаза?

— Можешь не верить, но мне стало неловко…

— Да что ты?! У нашей роковой язвы есть совесть? — поднял руки Макс. — Совсем бабы с ума посходили! Любовница, сестра и ты — все змеи! Бедный Венсан, он живет в террариуме.

— Что ты его жалеешь? Ты его не знаешь! Обычный сноб!

— Не обманывай меня и прежде всего себя! Ты не такая стерва, какой хочешь казаться. Я знаю тебя всю сознательную жизнь, я твой самый близкий друг и понимаю, какой ты можешь быть. В душе ты ранимая, обиженная на весь свет одинокая девочка, которая защищается от окружающей действительности иголками, как ежик! То, что вы задумали, чудовищно! Ну не хочет человек жениться, так это его личное дело. Его жизнь, понимаешь? Да на такой штучке, как ваша Галина, ни один бы нормальный мужик не женился! Властная, жестокая дура! Пари на любимого человека не заключают. Вас бы обеих с вашим раздутым самомнением отшлепать по одному месту. Одна замуж захотела, а другая себя Нефертити возомнила! Очнись, Фрида, ты талантливая актриса, но ты не на сцене! Этот Венсан по крайней мере вызывает уважение, что честен со своей подругой, он не изменяет жене и детям, потому и не заводит семью. Ты себя в зеркале видела? Да с тобой кто угодно пойдет! А вместо нормальной женщины он встретил злостную клофелинщицу! Ужас! Человек мог больше не проснуться, не сделав лично тебе ничего плохого. А вся ваша дружная банда под названием «Женская солидарность» пошла бы по этапу: Галина, Жюли, Тамара — как организаторы, а ты — как наемный убийца, то есть исполнитель.

Пухлые губы Фриды мелко задрожали, она закрыла лицо руками, но Максим не смягчился, а продолжал:

— И не прячь лицо, слушай правду, кто тебе еще скажет ее, кроме меня. Из-за дурацких амбиций чуть не угробили мужика! Ладно бы ты согласилась на аферу из-за денег, это преступно, но была бы хоть какая-то причина, если бы ты оказалась нуждающейся. А то просто ради интереса, говоришь, что делаешь добро людям, что на контрасте со стервой он полюбит добрую Галю? А ты знаешь, что здесь сплошной обман? Во-первых, ты не стерва, во-вторых, Галя не белая и не пушистая. Что это за маниакальное желание выйти замуж любыми средствами, даже зная, что тебя не любят и спокойно идут в постель с другой женщиной?! Да ему бежать надо от этой Гали! Я запрещаю тебе участвовать в этом грязном фарсе! Слышишь, запрещаю, и плевать я хотел, что обещал не ругаться!

Фрида всхлипнула, и сердце Максима не выдержало. Он подошел к ней и обнял за плечи.

— Ну что ты, котенок? Что ты у меня такая глупенькая? Зачем тебе надо все время что-то кому-то доказывать? Ты и так чудо! И я всегда буду рядом.

Она уткнулась ему в черную футболку.

— Прости меня.

— Да что я? Ты не у меня должна просить прощения.

— Нет, его я больше видеть не хочу… не могу, нет! Не хочу! Я откажусь от дальнейшего участия в этом спектакле или, как ты выразился, в грязном фарсе, но извиняться не буду!

— А планировалось еще продолжение? — поднял тонкие брови Макс.

— Через месяц мне нужно было заявиться к нему в офис и сообщить, что я беременна. Соответствующими документами меня снабдила бы Тамара. Я должна была стать карой небесной за его разгульную холостяцкую жизнь…

— Это я уже понял, — вздохнул Максим.

— Я стала бы устраивать истерики, распугивать его клиентов, грозить судом, портить ему репутацию, требовать деньги…

— Ты должна была превратить жизнь этого несчастного в ад.

— Совершенно верно. Но ты не волнуйся, Макс, я откажусь. — Фрида промокнула мокрые глаза бумажной салфеткой, лежащей на столе.

— Как все-таки хорошо, что ты открылась мне и я вовремя остановил этот снежный ком, — сказал Максим и напрягся: — Ты говоришь, что спала, ну, то есть ночевала с ним. Значит, Венсан знает адрес? Он может прийти сюда в поисках той женщины! А что, если он догадался, что ты подсыпала ему порошок?! Бедная ты моя!

— Макс, я же не идиотка! Я не приводила его в нашу квартиру, попросила ключи у тети Зины, нашей буфетчицы. Она с мужем уезжала на дачу, я его туда и пригласила.

— Значит, соображала, что делаешь что-то противозаконное, раз подстраховалась, — ухмыльнулся Максим, включая вентилятор, так как в комнате становилось душно, — горе ты мое. Что мне с тобой делать? Я чувствовал, что происходит что-то нехорошее, только не знал, что именно. Ты в последние дни была чрезмерно веселой, возбужденной и курила больше, чем обычно. Вот, оказывается, в чем дело. Шоу-группа под названием «Женская солидарность» решила наказать одного козла… я имею в виду козла отпущения.

— Не такой уж он и козел… — пробубнила Фрида, слегка порозовев.

— А какой он? — Максим еще раз, прищурившись, посмотрел на фотографии. — Атлетическая фигура, сильные руки, правильные черты лица, густые светлые волосы… — начал он перечислять, — да, он красив, как древнегреческий бог. Я это сразу отметил, только знаю — одной внешности мало, чтобы понравиться тебе. За тобой такие титаны ухаживают, покрасивее этого мужчины. Но в нем есть шарм… может быть, потому что он наполовину француз?

— Что ты заладил о его красоте? — несколько раздраженно спросила Фрида. — Я ведь не сразу согласилась… Предстояло щекотливое дело: следовало очаровать мужчину, мне не хотелось уж совсем себя насиловать, и надо было, чтобы этот мужчина хоть немного понравился мне самой.

— Понятно… — после минутного замешательства протянул Максим. — Судя по тому, что фотографии лежат на столе, он тебе понравился?

— Самую малость. Я пришла к нему в клинику…

— Он болен? Наверное, что-то с сердцем или с нервами? С такой сестрой и невестой это немудрено!

— Он врач! Ну и фантазия у тебя! Венсан — пластический хирург, директор медицинского центра. Я пришла к нему на прием в качестве пациентки.

— И что же ты хотела исправить? — с недоверием посмотрел на нее Максим, — я сомневаюсь, что он хороший профессионал, если говорил с тобой на тему каких-то хирургических вмешательств в твою идеальную внешность.

— Ты меня переоцениваешь! Но я явилась к нему в образе Клары Феликсовны.

— Кто это такая?

— О! Особа очень своеобразная, ради любимого готова на многочисленные пластические операции, а исправлять в ней много чего надо, поверь мне!

Максим хитро посмотрел на нее.

— Ты опять что-то придумала?

— Гениально придумала. Он не догадался, что я и Клара Феликсовна — одна и та же женщина, — похвасталась Фрида, направляясь в свою спальную комнату. — Подушка вместо толстого живота, две пустые клизмы вместо двух обвисших грудей, блеклые линзы в глаза, дохленький паричок, килограмм грима — поверь, было на что посмотреть…

Максим последовал за ней.

— Я охотно верю тебе, знаю, как ты можешь гримироваться. Мать бы родная не узнала, это точно.

— Так я познакомилась с намеченной жертвой и составила о ней первое впечатление.

— Ну и какое оно было?

Фрида скинула халат, пижаму и принялась надевать кружевное белье.

— Не скрою, он поразил меня своей внешностью и обаянием, которое исходило от него. Может быть, потому, что я ожидала увидеть толстого, лысого мужика с тугим кошельком. Меня же встретил высокий, подтянутый мужчина из той породы людей, которые притягивают к себе одной улыбкой. Он профессионален и терпелив, на его месте я бы выгнала Клару Феликсовну много раньше. Он обаятелен, ну это я уже говорила, внимателен, у него чудные, добрые глаза и красивые руки хирурга. Ты же знаешь, что я обращаю внимание на руки мужчин. — Фрида застегнула лифчик и пошла в гардеробную выбирать себе платье. — Да что там говорить! Он добр, Клара уговорила прооперировать ее бесплатно! Во второй раз я решила проверить его внутренние, мужские качества, — раздался откуда-то из глубины ее глухой голос.

— Интересно, — Максим присел на кровати.

— Я проследила, в какое время он покидает работу, а также спросила об этом у всезнающей старушки-дворничихи. «Наш дорогой Венсан Витальевич — очень пунктуальный человек, он никогда не опаздывает и уходит с работы в одиннадцать часов вечера». Немного зануда… Чем же он такой дорогой, спросила я. Оказывается, наш добрый рыцарь знаком даже с дворничихой, лично целовал ей руку и доплачивал приличные деньги за уборку территории вокруг его центра, хотя она и так должна это делать.

— Весьма благородно, — подал реплику заинтересованный ее рассказом Макс.

Фрида вышла в классической черной юбке французской длины, до колена, и белоснежной рубашке мужского кроя, заправленной в юбку, узкую талию подчеркивал тоненький черный ремешок. Черные волосы эффектно контрастировали с белой рубашкой. На ноги она надела черные туфли на высоких металлических каблуках-гвоздиках.

— Как всегда, полна шарма, — приветствовал ее Максим, — вы чем-то подходите друг другу с Венсаном.

— Не говори ерунды! Я хочу забыть обо всем этом, как о страшном сне! Сегодня у меня такое настроение умиротворенное, наверное, из-за того, что я решила развязаться с этой неблаговидной историей. Ты прав, где-то в глубине души я переживала.

— Я всегда прав, так как хорошо знаю тебя, — подтвердил Максим, — но ты еще не договорила, что ты сделала?

— Лучше бы ты забыл спросить меня об этом, — вздохнув, ответила Фрида, подходя к трюмо и присаживаясь на розовый пуфик. — Я поговорила со знакомыми парнями-каскадерами, чтобы они разыграли сценку нападения на меня на автостоянке. Мне было интересно, как Венсан Витальевич поведет себя в экстремальной ситуации. Знаешь, я не ожидала такой реакции… — она задумчиво защелкнула маленькую сережку с бриллиантом в ухе. — Я не предполагала, что смазливый пластический хирург, занимающийся откачкой жира из бедер и увеличением груди, с холеными руками кинется один против всех защищать незнакомую женщину, совершенно не думая о себе и о своей жизни. У этих ребят были даже бутафорские ножи для острастки. В лучшем случае, я думала, он позовет на помощь. Ну и досталось мне потом от моих знакомых. Они тоже не ожидали такого яростного сопротивления от физически подготовленного мужчины и думали только о том, как бы самим унести ноги подобру-поздорову.

— Когда-нибудь ты плохо кончишь, — покачал головой Макс.

— Мне Венсан Витальевич стал симпатичен, и я приняла окончательное решение помочь Галине. Я даже немного позавидовала ей. Ты говоришь, что женщина идет на все, чтобы заполучить себе в мужья мужчину, даже на криминал. А я думаю, что не ради всякого мужчины она пойдет на такое, может быть, Венсан это заслуживает.

— Ты еще влюбись в него! — воскликнул Максим.

— Даже не говори мне об этом, — сердито стрельнула глазами в его сторону Фрида.

— Значит, вы познакомились при трагических обстоятельствах благодаря твоему стремлению проверить французика?

— Нет… это опять была не я… — Фрида защелкнула вторую сережку решительным жестом и начала расчесывать волосы.

— В смысле? Рыцарь бросился спасать убогую Клару Феликсовну? Возможно, он спасал деньги, которые она должна была потратить на пластические операции у него в клинике?

— Не шути так. Эта была не Клара Феликсовна, кроме того, я уже говорила, что он согласился оперировать ее бесплатно. Я решила проверить его на интерес к очаровательнейшей блондиночке Соне Карелиной, а-ля Барби.

— Ты больна на голову, Софья Карелина, она же Клара Феликсовна, — помрачнел Максим, — ну и как?

— Почему-то белокурый ангелочек не очень заинтересовал моего подопечного. Он был, как всегда, галантен, учтив, но не более того. Мне понравилось, что он не играл в рыцаря, спасшего принцессу и требующего вознаграждения. К тому же он был больше обеспокоен моим самочувствием, чем своим изрядно испорченным лицом.

— И тебя не мучают угрызения совести? Ведь человека избили по твоей прихоти, — сказал Максим.

— Что ты хочешь от меня услышать? Конечно, мучают. Особенно когда я увидела, как течет кровь из его рассеченной брови по щеке, на шею и на рубашку…

— Ты — ведьма.

— Хуже, — вздохнула она, брызгаясь духами.

— Неужели он не узнал тебя?

— Нет, в третий раз я явилась к ним в клинику уже в своем виде, и всех трех женщин он между собой не связывает. Тоже мне хирург-пластик! Доктор медицинских наук! Кларе Феликсовне предложил перекроить все лицо, Софье Карелиной он признался, что у нее идеальные черты лица и исправлять ничего не надо! Чудо-доктор! Макс, он даже не догадался, что перед ним одна и та же женщина! А еще говорит, что видит человеческие лица насквозь!

— Ты можешь быть разной, а уж как ты накладываешь грим, входишь в образ и играешь… — закатил глаза Максим.

— Не перехвали!

Раздался телефонный звонок, Максим пошел в гостиную и взял трубку.

— Алло? Кто ее спрашивает? Жюли? Да, она уже встала.

Фрида поспешила к телефону.

— Здравствуйте, это Фрида, — сказала она в трубку.

— Я Жюли, знакомая Тамары Юрьевны.

— Да, я знаю.

— Галина хочет лично встретиться с вами, — сообщила Жюли, — вы не против?

— Я не против, — ответила Фрида, не совсем понимая, зачем женщине Венсана встречаться с ней лично.

— Сегодня вечером она занята, а вот часа в три дня вы могли бы подойти в летнее кафе около станции «Маяковская». Вас это устраивает?

— Вполне. Вечером занята не только Галина, но и у меня спектакль, — ответила Фрида, которую начала раздражать эта беседа в приказном, унизительном тоне.

— Тогда договорились, — сказала Жюли и распрощалась.

Фрида подумала: «А чего я жду? Я же выполняла для них грязную работу. Поэтому и отношение ко мне соответствующее…»

— Ну вот, — обернулась она к Максу, — в три часа у меня встреча с подругой Венсана.

— Не забудь прихватить фотографии.

— Обязательно, там же я откажусь от дальнейших действий.

— Умница, — поцеловал Максим ее в лоб и вернулся к своему компьютеру.

«Я еще не рассказала ему, как мне было комфортно и интересно общаться с Венсаном в образе роковой красотки, разбивающей ему сердце, — подумала она, — но это уже личное. Я сразу почувствовала интерес Венсана ко мне. Он глаз не отрывал от меня, и я была уверена, что он захочет меня увидеть опять. Самое страшное, что и я хотела прийти к нему на свидание».

Глава 8

Галина с нетерпением смотрела на дорогие наручные часы — подарок Венсана.

«Ох уж эти актрисульки! Вечно они опаздывают, все-таки несерьезные они люди».

Она была в роскошном шелковом костюме василькового цвета, удачно подчеркивающем ее голубые глаза и светлые ухоженные волосы. Ветер легко трепал подол юбки и ее белокурые локоны. Галина сидела в летнем кафе, где назначила встречу актрисе. Она пила уже вторую чашку кофе, когда, наконец-то, появилась Фрида. Галина ревностным взглядом окинула ее изящную фигуру, выразительное лицо с огромными карими глазами и длинные шелковистые волосы и почувствовала легкое беспокойство.

— Судя по описанию, эффектная, деловая блондинка — это вы, Галина? — приблизившись, спросила Фрида и обескураживающе улыбнулась.

— А вы, по всей видимости, Фрида?

— Она самая. — Актриса села напротив Галины и заказала себе тоже кофе, сказав официанту: — Мне кофе пятерной.

— Что? — не понял тот.

— Видите ваши маленькие кофейные чашечки, величиной с наперсток? Вот сварите мне пять таких чашечек, перелейте все в одну большую и принесите мне.

Официант удалился, Галина хмуро посмотрела на Фриду.

— Не боитесь пить столько кофе? Это вредно для сердца и для цвета кожи.

— Это не самая моя вредная привычка, — отмахнулась та и вытащила из сумки пачку сигарет.

— Да?! А у Венсана Витальевича вредных привычек нет, как и у меня, — сдержанно сказала Галя.

— Очень рада за вас обоих, только зачем вы мне это говорите? — удивилась Фрида.

— Мне по телефону Жюли сообщила, что вы выиграли наше пари? — с кривой улыбкой спросила Галя.

— Вы первая об этом спросили, — закурила Фрида.

— И у вас есть доказательства?

Актриса щелкнула замком черной лакированной сумочки и выложила перед Галей фотографии Венсана, лежащего в кровати. Надо отметить, что Фрида тоже изучала лицо Галины с интересом.

«Ведь этой женщине лет сорок, а у нее нет ни одной морщинки. Ну да, сейчас же существуют какие-то уколы, которые парализуют мимические мышцы, заставляя их расслабляться, вследствие чего морщины разглаживаются. То-то лицо у нее, словно застывшая маска. Какая-то надутая верхняя губа, тоже, видимо, накачали туда что-то…»

Галина заметно побледнела, но выражение лица не изменила, фотографии в ее холеных руках задрожали.

— Надо же… в какой день знакомства ты затащила его в постель?

— В первый!

— Не может быть! — Галина на секунду потеряла свой боевой настрой.

— Плохо вы знаете своего жениха, — усмехнулась Фрида и, сжалившись, добавила: — Но не переживайте так сильно, он не со всеми столь обходителен, я это успела заметить. Я просто неплохая актриса и заставила его сделать это, не думайте, что он пойдет с любой… — решила утешить ее Фрида и заодно немного реабилитировать Венсана.

Но ее слова произвели на Галину прямо противоположное действие.

— Ах, какого мы о себе мнения! Великая соблазнительница, маркиза де Помпадур! Да он таких, как ты, терпеть не может! Наверное, ты его сначала опоила чем-то, а затем затащила в квартиру! Надеюсь, ты не спала с ним?

— Как договорились, — буркнула Фрида, чувствуя, как внутри закипает гнев.

— Знаю я вас, актрисулек! Своего не упустите! Я готова заплатить тебе деньги за работу и хочу, чтобы не забывала, что ты наемная подставная утка. Наверное, и актриса-то не ахти, раз согласилась помочь мне в таком сомнительном деле? — продолжала она втаптывать в грязь Фриду.

— Да, вы знаете, меня не берут ни в один театр, ни на одну роль, говорят, что я бездарность, и в кино не приглашают сниматься, — всхлипнула та, и слезы градом полились из ее глаз, — бедолага я, бедолага! Что же мне делать такой никчемной?! Ваш жених — единственный приработок у такой бомжихи, как я! Не обижайте меня, госпожа! Не велите казнить, велите миловать!

Фрида говорила срывающимся голосом довольно громко, привлекая внимание окружающих людей. Она вытерла лицо краем скатерти за неимением бумажных салфеток и громко высморкалась. Галина вздрогнула, а Фрида, внезапно прекратив истерику, положила в рот кусочек сахара и принялась его грызть.

«Интересно, как она сейчас запоет, эта злобная бабенка в брюликах от Картье, когда я ей скажу, что отказываюсь от этой аферы и ее предложения, — подумала Фрида, — ведь она понимает, что одна половина дела уже сделана именно с моим участием, и ей будет очень трудно «поменять коней на переправе». Сейчас я ей сообщу о своем отказе, и она начнет меня упрашивать до конца отыграть злобную стерву, от чар которой Венсан спрячется под венцом с ней. Только я все больше думаю, что ничего у нее не выйдет. Этот хирург показался мне умным мужчиной, и, наверное, он разобрался в «прекрасных» качествах своей подруги, поэтому и не женится на ней».

Галина вытащила из внутреннего кармана пачку долларов и, воровато озираясь, выложила ее на стол.

— Можете не пересчитывать, здесь ровно тысяча. Я плачу по счетам. Не важно, как, но вы это сделали. Фотографии я забираю, а сделку расторгаю.

— Как расторгаете? — изумилась Фрида, не ожидавшая такого поворота.

— Вот так! Считайте, что ничего не было! Я передумала! — Галина поправила уложенные волосы, которые к тому же, как подумала Фрида, были еще искусственно наращенные.

— Что-то мне верится с трудом в ваше просветление, решили подыскать другую актрису? — прищурила черные глаза Фрида.

— Это мое дело!

— Что, ревнуете? Слишком быстро ваш жених прыгнул ко мне в кровать? Испугались? Чего же вы боитесь, такая вся упакованная и уверенная? — прошипела Фрида.

— Вот сейчас и открывается ваше лицо, актрисулька! Да, ты мне не нравишься, я чувствую, что ты можешь выйти из-под моего контроля. Это дело касается только меня и Венсана, и позволь мне решать, с кем я буду иметь дело!

— А что, если я не хочу, чтобы еще какая-то мымра травила его снотворным? Ведь, насколько я поняла, ему не двадцать лет, и его сердечко может не выдержать ваших экспериментов! Что, если я приду к нему и все расскажу? — спросила Фрида.

— А вот этого совершать не советую, детка. Я давно в бизнесе, и у меня есть кое-какие связи. Я тоже могу сделать так, что ты никогда не сможешь играть в театре и кино, если только Квазимодо без грима, так как твое личико будет попорчено! Не суйся в наши дела, они тебя не касаются! — резко, с металлическими нотками в голосе сказала Галина.

— Во-первых, я в это дело уже сунулась, и оно меня теперь тоже касается, во-вторых, я не поняла, вы меня что — пугаете?!

— Пугает мальчик в детском саду пукалкой, а я тебе угрожаю, — выдохнула Галина.

— Интересное дело… — откинулась на спинку стула Фрида и с явным интересом осмотрела визави — испуга в ее глазах не было ни малейшего.

«Эта жертва пластических операций испугалась вполне реально, что может легко потерять своего красавчика. Она не думала о последствиях легкого соблазнения, когда решалась на это дело», — подумала Фрида.

— Считаю, что разговор наш окончен, — сухо проговорила Галина, пряча позорные для нее фотографии в сумочку из крокодиловой кожи, — надеюсь, что вы все поняли и не заставите меня принимать меры. Через некоторое время мы забудем это недоразумение и друг друга тоже.

Фрида отпила кофе в полной отрешенности, и вдруг глаза ее, показалось, вылезли из орбит. Она стала жадно ловить воздух, судорожно дергая руками. На ее губах выступила пена. Фрида вскочила и сразу же повалилась на столик, держась за горло и переворачивая кофе и все приборы на Галину.

— Помогите, — прохрипела она, — отравила!

Галина испугалась не на шутку. Она стала тормошить Фриду, стараясь удержать ее на столе, так как та валялась на нем плашмя без чувств.

— Что с тобой?! Эй, очнись! Эй, Фрида! Господи, что с ней?! — перепугалась Галя.

К их столу уже бежали официант, администратор и посетители кафе.

— Что случилось? Женщине плохо! Она что-то сказала про отравление! — переговаривались люди.

— Я ничего не сделала! — взвилась Галина. — Она сама отхлебнула кофе, и вдруг ей стало плохо! Что вы туда подсыпали?

— Вызовите врача! Скажите на кухне, чтобы никому не наливали кофе! — раздались нервные возгласы.

Страницы: «« « 12345678 » ... »»