Высокий блондин без ботинок Луганцева Татьяна
— Это верно… — вздохнула Надежда.
— Насколько мне известно, у тебя есть маленькая дочка? Вот и занимайся ею, а я, поверь, сделаю все, чтобы найти Милу!
— Почему-то я тебе верю, — посмотрела на него снизу вверх Надежда, — вот мой телефон, звони мне ежедневно.
— Конечно… — Марко поднял руку и поймал такси. Сунув таксисту внушительную сумму, он сказал ему: — Довезите эту девушку в целости и сохранности туда, куда она скажет.
— Сделаем, начальник, — ответил шофер.
— Марко, я боюсь тебя отпускать, — вдруг сказала Надя.
— За меня не беспокойся, со мной все будет хорошо.
— Я не об этом. Если ты сейчас исчезнешь, мне потом опять тебя не найти, если чудом не сведет судьба.
Марко достал портмоне, вытащил свою визитку и ручкой с золотым пером написал один номер.
— Вот, возьми. Этот телефон всегда со мной.
— Как флэшка? — уточнила Надежда.
— Совершенно верно. Я никогда не выключаю его. По нему звонит моя мама и еще два-три самых близких человека. Теперь этот номер есть и у тебя, и ты всегда сможешь со мной связаться, так что не беспокойся.
— Спасибо за доверие, — Надежда расплылась в улыбке и положила визитку в карман, — и удачи тебе!
— Я вылечу в Италию уже сегодня.
— А авиабилеты?
— У меня личный самолет, я только запрошу разрешение на взлет, — ответил Марко и добавил тише: — Кроме того, мне необходимо смотаться из России, пока меня не разыскала разъяренная покинутая невеста. Это шутка!
— Я поняла. — Надежда, когда уже садилась в такси, вновь обратилась к нему: — Марко…
— Да?
— Смените костюм. Это ужасно, вы словно с похорон.
— Обязательно, — засмеялся Марко и помахал рукой отъезжающей машине.
Надежда вытащила свой сотовый телефон и визитку, данную ей итальянцем. Она быстро набрала номер и вслушалась в гудки.
— Это проверка? — раздался его голос.
— Удачи! — сказала она и, вполне успокоенная, поехала домой.
Глава 15
Свою мать Марко застал лежащей на диване в гостиничных апартаментах.
— Где ты был? — спросила она, не поворачивая головы.
— Ездил по делам. — Он присел рядом. — Тебе досталось, да?
— И не спрашивай! Эти люди оказались не такие уж и интеллигентные. Они ругались, как сапожники или докеры в порту.
— Их можно понять…
— Наверное. С Викторией случилась настоящая истерика, — обмахивалась веером госпожа Тозини.
— Бедная девочка.
— Ее мать превратилась в огнедышащего дракона и оскорбляла тебя, как только могла. Я не запомнила столько русского фольклора.
— Пусть оскорбляют, главное, что я не связал свою жизнь с Викой. Это была бы самая большая ошибка в моей жизни.
Антония внимательно посмотрела на сына.
— Ты чем-то встревожен?
— Я улетаю сегодня в Италию.
— К чему такая спешка? С гостями я все уладила. Ты имеешь такие инвестиции в их бизнесе, что они проглотят и не такую эксцентричную выходку, хоть и нехорошо так говорить. Они даже при встрече не спросят тебя ни о чем и не напомнят, вот увидишь! — уверенно заявила Антония.
— Мама, я не бегу. Возникли срочные дела. Эта девушка, Камилла, кажется, попала в беду, и я хочу ее спасти.
— Это благородно. Я даже не буду больше ни о чем расспрашивать. Езжай, сынок.
— Мы нечестно поступили с семьей Шанс. Думаю, что материальная компенсация… — начал Марко, но Антония его прервала:
— Я уже позаботилась об этом, не волнуйся.
— Вот и славно! — поцеловал ее в лоб Марко. — Пойду собираться.
— Ты бы поел чего-нибудь… — засуетилась мать.
— Мама, я не голоден.
— Как знаешь… — Антония снова уставилась в потолок.
Марко прошел в ванную комнату и принял душ. Затем, надев белый хлопковый джемпер и джинсы, он сложил в дорожную сумку самые необходимые вещи. Уже собравшись, с сумкой в руках Марко заглянул к матери.
— До свидания, мама.
— Счастливо, сынок, возможно, я тоже прилечу в Италию. Я не помешаю вам?
— Ты не можешь помешать, я всегда рад видеть тебя.
— Ты найдешь эту женщину? — спросила она.
— Я сделаю все, что в моих силах.
— Это прогресс! — воскликнула мать, заглядывая Марко в глаза.
— Если учитывать, что я с ней не спал, то это больше, чем прогресс. Мила не похожа ни на одну из женщин, с которыми я встречался. Это и пугает меня, и притягивает.
— Езжай! — твердо сказала Антония. — И привези ее.
Марко поцеловал мать, развернулся и вышел из апартаментов.
«Что же происходит? Я сегодня самого дорогого мне человека разлучила с одной женщиной, теперь гоню к другой. Надеюсь, что мною руководит рука Господа и я действую правильно, — подумала Антония, — а как говорят у русских: «Кто не рискует, тот не пьет шампанского». Поэтому пусть летит, рискует, и он получит свой приз! Мне явился мой муж, его отец, а это — хороший знак. Мой «заколдованный принц» будет наконец-то счастлив… Есть же у меня материнское чутье», — успокаивала сама себя Антония.
Марко попрощался с портье, дал щедрые чаевые швейцару, открывшему ему дверь в гостинице и дверцу в уже ждавшем его такси, и сказал шоферу:
— Поехали! Шереметьево-2.
До этого Марко позвонил своему первому пилоту и сказал, чтобы он заказал ему вылет в Италию. Через несколько минут тот перезвонил Марко и сообщил время вылета. Была уже ночь, но Марко спешил вылететь как можно скорее, и его все устраивало. В его кармане зазвенел сотовый телефон. Марко посмотрел на номер, который уже один раз высвечивался на дисплее.
— Ну, доброй ночи, ярая защитница животных, — ответил он на звонок.
— Марко, ты где?! — раздался истеричный вопль Надежды.
— Не волнуйся так, я еще в Москве, но уже на пути в аэропорт.
— Марк, возьми меня с собой!! — прокричала Надежда.
— Надя, мы же обо всем договорились, — сказал ей Марко, — я позвоню тебе завтра.
— Нет! Планы изменились! Возьми меня с собой! Умоляю! Прошу! Готова встать на колени и позволить тебе ударить меня фанерой по голове несколько раз в отместку.
— Я не мстительный, — ответил Марко, — ты объясни мне, что случилось?
— Мне позвонил следователь, ты его знаешь — Григорий Степанович.
— Твой знакомый?
— Ну да, он самый, и напугал меня до смерти.
— Что случилось, Надежда, мне показалось, что ты ему нравишься? — Он весь обратился в слух.
— Помнишь, я его просила узнать о девушке Алле Неждановой, у которой не получилось с Владимиром, этим итальянцем?
— Помню, конечно.
— Так вот, Григорий Степанович нашел эту Аллу Нежданову, вернее, ее безутешную мать. Год назад она поехала на встречу с этим Владимиром и пропала. Не вернулась, понимаешь? Я в ауте! Все повторилось! Теперь Алла числится в пропавших без вести. Григорий Степанович сам в шоке. Теперь-то он поверил, что Камилла в опасности. Он встретился со мной и дал официальный документ, запрос о пропаже Аллы и возбуждении нового дела о пропаже Милы. Конечно, на официальный запрос они ответят также официально в Москву, но и нам окажут какое-то содействие. Очень хорошо, что ты согласился поехать, но теперь и я не могу оставаться в стороне. Во-первых, у меня документ, во-вторых, я не могу спокойно сидеть, когда мою подругу, возможно, режут на мелкие кусочки, типун мне на язык! Марко, умоляю, возьми меня с собой!
Марко, выслушав ее, помрачнел.
— Загранпаспорт есть?
— Есть!
— Говори свой адрес, сейчас за тобой заедет машина и отвезет в посольство, я позвоню туда, и тебе в течение часа откроют визу, после тебя привезут ко мне, в Шереметьево-2. Я выплачу неустойку и задержу свой вылет.
— Мне еще надо отвезти дочку к матери Милы, она присмотрит за ней. В конце концов, мы пытаемся спасти ее дочь.
— Скажешь водителю, и он отвезет куда надо, только, ради всего святого, быстрее.
— Спасибо тебе, Марк, — сказала Надежда и продиктовала свой адрес.
Работники аэропорта доставили Надежду к частному самолету Тозини, ожидающему вылета. Она впервые летела так, и ей было очень страшно. У трапа ее ждала улыбающаяся стюардесса, явно итальянка, сказавшая какую-то дежурную фразу на ломаном русском языке. Надежда прошла в салон самолета в бордовых тонах. Марко, смотревший что-то в компьютере, выключил его и встал поприветствовать ее.
— Все удачно? Паспорт, таможенный контроль?
— Ага. Никогда не думала, что шенгенскую визу можно вот так открыть… Тем более мне с моими приводами в милицию, — понизив голос, сказала Надежда.
Марко, улыбнувшись, пригласил ее располагаться поудобнее в кожаном кресле.
— О каком таможенном контроле ты говоришь? — спросила Надежда. — У меня ничего нет. Я фактически выскочила из дома в чем была. Ты так напугал меня, что из-за моей скромной персоны будет задержка вылета самолета, что я не собрала ничего… Ни трусиков, ни тапочек, ни даже зубной щетки, — осмотрела она себя, только сейчас поняв, что зеленые сабо, красный сарафан и желтая футболка не совсем то, что надо было надеть для поездки в один из мировых центров законодателей моды — Милан.
Марко же, казалось, не обращал на это никакого внимания.
— Не волнуйся, мы все, что необходимо, купим по приезде на мою родину.
— Но учти, покупать будешь ты, у меня и денег нет. Эх, разорю мультимиллионера на зубную щетку, — фантазировала Надежда, вытягивая ноги в проход.
Марко только улыбался, хотя глаза его оставались грустными.
— Слушай, мне еще мама, царство ей небесное, говорила, что нельзя доверять мужчинам и нельзя ехать в другую страну без денег и билета обратно. А я как раз оказалась в такой ситуации. Синьор Марко, вы там не продадите меня в рабство своим близким друзьям?
— Я хорошо отношусь к своим друзьям, чтобы предлагать им такое сокровище, — хохотнул Марко, — они сами тебе купят билет через неделю.
— Я что, настолько плохая? — надулась Надежда.
— Нет, но думаю, что Григорий Степанович вызволит тебя через Интерпол. Кто же ему еще испечет пирожки? — продолжал поддевать ее Марко.
Надежда покраснела и посмотрела на сидящего в другом конце салона светловолосого мужчину, который увлеченно стучал по клавишам своего компьютера.
— Не обращай внимания, это мой помощник Симонэ Бертацио, он не говорит по-русски. Я общаюсь с ним исключительно на итальянском языке, — сказал Марко.
— Никогда не думала, что и в воздушном транспорте можно летать не как в общественном автобусе, а как в индивидуальном такси. Как же здесь просторно. Как здорово! Как же здорово быть женой миллионера! Когда ты женишься на Миле, не забудешь про подружку невесты?
— Ты уже все решила?
— А чего тянуть-то? Жизнь одна!
К ним подошла все так же улыбающаяся стюардесса и что-то сказала Марко.
— Пилот сообщает, что нам дают добро на взлет. Просьба пристегнуть ремни безопасности и не ходить по салону.
Надежда схватилась за ремень.
— Надеюсь, у тебя опытная команда?
— Конечно, им платят больше, чем на общественных рейсах, и ребята стараются.
— А в твоем самолете будет коньяк? — спросила Надя.
— Все, что угодно, — заверил ее Марко, — дай только взлететь.
Самолет взлетел легко. Надежда посмотрела на сверкающую огнями ночную Москву, мысленно попрощавшись с ней.
— Сколько нам лететь?
— Ты не будешь скучать, время пролетит незаметно, я обещаю развлекать тебя в течение всего полета, — пообещал Марко.
— Я буду потом гордиться. Меня развлекал сам Тозини! — сделала большие глаза Надежда.
— У меня скромные возможности в этом плане, — ответил тот.
Стюардесса выкатила тележку с закусками и выпивкой. В салоне зазвучала приятная музыка.
— Я заказал еду, думаю, что и ты голодная. Мы должны перекусить. Предлагаю тебе угря копченого с салатом и авокадо, грибы, вино и фрукты. Выбор небогат, но вполне сносен, не правда ли?
— Еще спрашиваешь, — жадно посмотрела на еду Надежда и накинулась на нее, забыв о правилах этикета.
Они съели ужин, посмотрели фильм на русском языке. Затем Марко предложил Надежде:
— Не хотела бы успокоить свои нервы в ванне с гидромассажем?
— Хотела бы. Ты сделаешь мне такой сюрприз у себя в доме?
— Я могу сделать его прямо сейчас. До конца полета еще час, и у тебя есть время для расслабления. В соседнем отсеке располагается джакузи.
— Шутишь? — сорвалась с места Надежда и кинулась во второй отсек салона самолета. — Красотища какая… Да здесь дискотеку устроить можно! Вот это самолет! Я честно признаюсь, как и большинство нормальных людей, несколько побаиваюсь летать самолетом. Но в твоем самолете я бы работала стюардессой, честное слово! Не устроишь меня на работу?
— Так ты будешь работать или весь полет лежать в джакузи? — уточнил Марко.
— Какой ты противный, — отмахнулась Надежда, с интересом разглядывая второй отсек самолета, оборудованный, видимо, для развлечения гостей Марко. Здесь находились игровые автоматы, карточный стол, бильярд и рулетка, был сооружен небольшой танцпол с цветомузыкой, имелась также барная стойка. На стенах висели зеркала. Продвигаясь дальше по салону, Надежда попала в ванную комнату с джакузи.
— Класс! Может быть, ты отвернешься?
Марко исчез. Надежда включила воду и выбрала силу массажа, сняла одежду и устроилась в просторной ванне.
«Кто бы мог подумать… Это что-то нереальное. Я лечу в самолете и при этом лежу в ванне. Класс! Спасибо Марко за эти подаренные чудные мгновения. Я, конечно, его плохо знаю, но мне кажется, что он хороший человек, и глаза у него добрые, только несколько порочные. Они с Милой подходят друг другу, и я буду очень рада, если они на самом деле будут вместе… Только если мы найдем ее живой…» — вдруг пронеслось в голове Надежды, и ей мгновенно стало холодно. Она тут же добавила в ванну горячую воду.
— Я могу войти? — спросил Марко.
— Поползновение на мою честь?
— Ни в коем случае. Я принес вино и фрукты и хочу попросить тебя рассказать о твоей подруге. Кроме того, бурлящие пузырьки скрывают твое тело…
— И все-таки ты похабник, придется заняться твоим перевоспитанием, — вздохнула Надежда и разрешила войти.
Марко поставил на край ванны поднос с фруктами и вином, а сам сел в плетеное кресло, стоящее рядом, так чтобы не смотреть на Надежду.
— Спасибо, — она взяла бокал мокрой рукой.
— Я держался как мог, ты знаешь, за всю дорогу я не сказал о Миле ни слова, но… Мне действительно страшно, если с ней случилось что-то непоправимое… я ведь перед ней в долгу.
— Я сама все время об этом думаю, вот и несу всякую чушь, чтобы отвлечься. Толку-то! Милка перед глазами стоит и просит помощи… Я расскажу тебе о ней… о том, какая она есть, о том, что она за человек, какие у нее характер и привычки…
На земле Надежду, Марко и его помощника Симонэ уже ждала машина, принадлежащая Тозини. Они погрузились в нее, и водитель вдавил педаль газа. Надя очень жалела, что они едут по Италии, стране очень красивой, ночью, сколько она ни всматривалась в окошко, кроме темноты, ничего не видела.
— Я обязательно потом вам обеим покажу свою страну… Здесь есть на что посмотреть, — сказал ей на ухо Марко.
— Ловлю на слове.
— Меня не надо ловить, я всегда держу свое слово.
— Эх, если бы мой муж-подлец сдержал свое слово сделать меня счастливой… — проговорила Надежда, — всего-то такая малость….
Спустя час езды они въехали в раздвижные узорчатые ворота и по широкой подъездной аллее подкатили к большому дому. Марко постоянно переговаривался с кем-то по телефону.
— Все, Надя, приехали. Это мой дом, но сейчас нет времени для экскурсий. У нас три часа на сон, и к открытию полицейского участка мы должны быть там. Так что тебя сразу же проведут в гостевую комнату. Постарайся отдохнуть, я разбужу тебя.
Им навстречу уже бежала маленькая женщина в возрасте.
— Английский знаешь? — еще раз уточнил Марко.
— Обижаешь…
— Отдаю тебя в руки нашей домоправительницы. Можешь звать ее Мартина, — сказал Марко и пулей умчался в неизвестном направлении, его помощник поспешил за ним.
«Вот это гостеприимство!» — подумала Надя и улыбнулась Мартине.
— Девушка устала? — проговорила та.
— Немного, — ответила Надя.
— Девушка хочет есть?
— Девушка объелась в самолете, — ответила Надежда, гладя себя по животу.
Мартина взяла Надю за руку и повела в дом. Ее провели по лестнице на второй этаж и в правом крыле выделили комнату.
— Не смею вас больше беспокоить. Марко сказал, чтобы вы отдыхали и что он сам вас разбудит, — сказала Мартина, добавив, что Надежда найдет в этой комнате все, что пожелает.
Надежда включила освещение, и мягкий, приятный для глаз свет залил комнату. Она была огромная и поделена резной старинной ширмой на две половины. На одной половине на стенах и на полу были мягкие, ворсистые персидские ковры, а в центре располагалась широченная кровать под серо-малиновым, с восточным орнаментом покрывалом. Здесь же стояли старинное трюмо на гнутых ножках, добротный шкаф для одежды, прикроватная тумбочка с лампой в виде желтого колокольчика. Вторая половина, отделенная ширмой, выглядела совсем по-другому. Современный набор кожаной мебели, удобное освещение, чтобы почитать книгу или посмотреть большой плоский телевизор, висевший на стене. Музыкальный центр, компьютер и арочный проход, ведущий в туалетную комнату. Туда-то Надя и направилась, словно на экскурсию. Ванна и, что еще больше поразило Надежду, мини-бассейн были из очень красивого мрамора розового цвета с золотистыми и кремовыми прожилками. Надежду также поразило чувство стиля, сразу было понятно, что здесь работал дизайнер высокого класса. Здесь были и всякие душистые принадлежности для принятия ванны, и зубные щетки, и пушистый халат приятного персикового цвета, и махровые полотенца. Так как Надежда целый час плескалась в джакузи, то душ она принимать не стала.
Вернувшись в комнату, Надежда не смогла заставить себя ступить на эти роскошные ковры. Она легла на удобный большой диван и с помощью пульта включила телевизор. Почему она решила остановиться на «горячем» эротическом канале, она и сама не могла бы объяснить. Возможно, потому, что долго уже ничего такого не видела. Судя по тому, что творились на экране, этот канал вполне можно было считать и порнографическим. Надежда так и заснула с пультом в руке. Она решила, что сама проснется с первыми лучами солнца…
— Проснись, красавица! — легко тронули ее за плечо.
Надежда недовольно потянулась и открыла глаза. Над ней склонилось красивое лицо с черными глазами и волосами, падающими на высокий лоб, скулы и шею.
— Марк… кто там кричит? Кому плохо? — разжала она губы.
Он вынул из ее рук пульт и выключил телевизор.
— Это кому-то хорошо…
— Ты смотришь такую гадость? — Надежда села на диване, пребывая в прескверном настроении с утра.
— По-моему, это ты смотришь, а не я, — возразил Марко.
— Это безобразие показывают в твоем доме!
— И ты не смогла устоять? — усмехнулся Марко. — У меня просто оплачены все каналы, какие есть, в том числе и эротические.
— Мне это не нравится, — буркнула Надя.
— Я учту. Кстати, нам пора ехать Милу искать.
— Уже иду! — Надежда вскочила, пытаясь разодрать спутанные рыжие волосы пятерней.
— В ванной есть расчески, которыми никто не пользовался. А я принес тебе одежду, думаю, что ты что-нибудь подберешь себе. Я жду тебя внизу в столовой. Она находится слева от лестницы.
Марко вышел, а Надежда кинулась в ванную, чтобы привести себя в чувство прохладным душем и косметическими средствами. Свои жесткие, непокорные волосы Надежда заплела в тугую косу.
— Ну и что он нам тут принес? — громко сказала она, входя в комнату. На широкой кровати лежала дорогая, добротная одежда с этикетками фирменных салонов Тозини.
«Разве можно женщине предлагать сделать выбор из всего этого великолепия, да еще ограничить во времени?» — подумала Надежда, разглядывая одежду. Здесь были джинсовые и льняные костюмы, свободные футболки и джемпера, даже нарядное вечернее платье, спортивный костюм, две пижамы и легкий плащ. Надежда остановила свой нелегкий выбор на темных брюках и светло-салатовой маечке из льна с люрексом. На плечи она накинула белую хлопковую кофту спортивного стиля на «молнии». Из обуви Марко ничего не принес, и Надежда, нащупав свои зеленые сабо, вышла из комнаты.
Только теперь она смогла по-настоящему оценить красоту внутреннего убранства дома. Дом был весь какой-то воздушный, устремленный ввысь, просторный и светлый. Коридоры были с высокими потолками, с панелями из орехового дерева. Широкая мраморная лестница со старинными позолоченными скульптурами вела вниз. Надежда спустилась по ней и вошла в столовую. Сразу же в глаза бросились большой камин, овальный лакированный стол в окружении красивых стульев. По стенам висели портреты и пейзажи. Мартина в белом кружевном фартуке пригласила Надежду за стол.
— Завтрак, пожалуйста, — сказала Мартина.
Марко встал, приветствуя Надю.
— Я не хочу есть, — сказала она, — если честно, я утром вообще не ем. Но большую чашку крепкого кофе я наверну.
— Почему у вас, в России, так неправильно пьют кофе? Во-первых, как нигде используют растворимый кофе и, во-вторых, заливают кипятком прямо в кружки? — спросил Марко.
— Во-первых, дешево и сердито, во-вторых, быстро, некогда торчать у кофеварки.
— Но это же не настоящий кофе! Кофе надо наслаждаться!
— А для нашего человека настоящий кофе именно такой. А в-третьих, не у каждого в доме есть Мартина, готовая подать утром хозяину чашку ароматного, свежесваренного кофе. Я, например, не понимаю, какое удовольствие пить кофе по-восточному в наперстке со скрипящим на зубах осадком! Русский человек пьет, чтобы напиться, даже если это и кофе, а поэтому должно быть много воды! В этом мы схожи с американцами, у каждого народа свои традиции! — ответила Надежда.
Марко возразить было нечего, и дальнейший завтрак прошел в дружеской и мирной обстановке.
Глава 16
Камилла Константиновна Краснова окончательно поняла, что влюбилась в Марко, когда стала совершать не совсем нормальные поступки. Она впадала то в депрессию, то, наоборот, светилась веселым оптимизмом и строила радужные планы на будущее. Именно в депрессивный период Владимир Анзилотти и дозвонился до женщины, которая заинтересовала его своей фотографией и анкетными данными. Ему не составило труда наобещать Миле с три короба и уговорить вылететь к нему в Италию. Он полностью оплатил ее поездку, выслав деньги на ее имя в указанное Милой отделение Сбербанка. Владимир был сама любезность и пообещал отвлечь Милу от грустных мыслей. Мила по большому счету понимала, что сейчас ни один мужчина в мире не отвлечет ее от грустных мыслей о Марко, но бездействовать она тоже не могла. Она была уверена, что должна отвлечься, и поэтому согласилась на заманчивое приглашение Владимира посмотреть Италию и пожить в его загородном доме несколько дней. Конечно, большую роль сыграло то, что Владимир итальянец, а к ним Милу в последнее время влекло, как пчелу на мед. Еще она хотела увидеть родину своего любимого мужчины.
Мила получила деньги, оформила визу, приобрела авиабилет экономкласса и, не попрощавшись, не сказав никому ни слова, полетела в Италию. В аэропорту ее встречал Владимир с букетом красных роз. Он не произвел на Милу внешне никакого впечатления. Невысокий, полноватый, с живыми темными глазами и слегка вьющимися волосами. Не самый красивый итальянец, но зато с очень располагающей улыбкой, знающий русский язык и, похоже, очень общительный и компанейский человек.
— Здравствуйте, Камилла! — направился он к ней. — Я очень рад, что вы все-таки прилетели. Как полет?
— Все прекрасно. Спасибо, что предоставили мне возможность прилететь в Италию.
— О чем речь? Чтобы увидеть такую женщину, я был готов на все. Вы в жизни еще лучше, чем на фотографии. Настоящая русская красавица! — продолжал расточать комплименты Владимир.
— Спасибо за высокую оценку моих скромных внешних данных, — смутилась Мила.
Владимир усадил даму, внешностью которой он остался доволен, в машину и повез к себе домой. По дороге они непринужденно беседовали.
— Я вам уже говорил, что моя бабушка была русской, она и научила меня русскому языку. Вот только в самой России я не был, но очень бы хотел…
— Я приглашаю вас к себе в гости. Правда, в своем скромном жилище я не смогу оказать вам должный прием.
— А это неважно. Какая вы чудесная женщина, еще не были у меня, уже зовете к себе, — метнул на нее быстрый взгляд Владимир. — Русское гостеприимство?
— Возможно…
— А у вас сейчас не опасно? — спросил Владимир.
— Чем? — не поняла Камилла.
— Призрак коммунизма бродит, — туманно пояснил Владимир, почему-то воровато оглядываясь, хотя в машине они были вдвоем. Перехватив взгляд Милы, он сказал: — Бабушка научила, что и у стен есть уши.
«Видать, досталось бабке от чекистов», — подумала Мила и ответила:
— Да нет, призраков я никаких не видела, если только одного, в Мавзолее, но он уже давно неопасен.
— Понимаю… — улыбнулся Владимир. — Я горжусь своей родиной. Италия — чудесная страна. Здесь есть все для полноценной, нормальной жизни. Скажу честно, — понизил голос Владимир, — многие итальянцы становятся очень ленивыми… А зачем работать, если и так все есть?! — рассмеялся он.
— Логично, — согласилась Мила, с удовольствием глядя на итальянские пейзажи за окном.
Синее небо, зеленые холмы, белые домики и стремящиеся ввысь пирамидальные кипарисы. Словно с ярких открыток. Один городок, затерявшийся между гор, сменялся другим, и везде Мила видела очень ухоженные домики без намека на вычурность.
«Это не то что у нас. Выпендриваются кто как может… Лепят дворцы, стараясь перещеголять соседа и показать свою состоятельность. А этим людям действительно не надо ничего доказывать, у них все есть…» — подумала Мила.
— Мой дом не очень большой, но старинный. Этот дом купил мой дед, так он стал принадлежать моей семье. Дед все деньги, что зарабатывал, вкладывал в этот дом. Отец мой вложил в него все свое состояние. И теперь я… то есть приходится вкладывать в него свои заработки. Дом очень старый, много раз подвергался перепланировке, много раз в нем менялись электропроводка, канализация, но он все равно постепенно разрушается, нервы он мне все вымотал! — трещал всю дорогу Владимир.
— Вы могли бы продать его и купить новое жилье, — безразлично пожала плечами Мила.
— Как же я продам?! Мы, итальянцы, так цепляемся за свои корни и гордимся ими. Я почитаю родителей и не могу продать дом, в который они вложили столько сил.