Высокий блондин без ботинок Луганцева Татьяна
— Поняла, — снова сказала Надежда, — успокою ее, как смогу.
— Вот и молодец. — Валерий Дмитриевич несколько вразвалочку подошел к палате с номером восемь и показал на дверь Надежде. — Вам сюда, я не пойду с вами.
Надежда собрала всю свою оставшуюся волю в кулак и толкнула дверь. В палате пахло хлоркой и лекарствами. На металлической кровати лежала женщина, укрытая одеялом до подбородка. Из этого кокона торчала худая белая рука, женщина была под капельницей. Надя сглотнула, закрыла за собой дверь и приблизилась к кровати.
— Мила… — позвала она.
Женщина повернула голову на звук ее голоса, и глазам Нади предстало серое лицо с черными бровями, мутными глазами и короткими черными волосами. Надя подумала, что не туда попала, но тут темноволосая женщина заговорила:
— Как хорошо, что ты пришла! Я и не надеялась… Не каждый придет в такое место к не очень близкому человеку.
Надя всмотрелась в это лицо и была неприятно удивлена. Перед ней лежала Пелагея — хозяйка брачного агентства собственной персоной. Только она была без косметики и без своих вызывающих нарядов. Выглядела так она моложе и трогательнее.
— Ты? — опешила Надежда, ожидавшая увидеть здесь совсем другого человека.
— Я…
— Так это ты просила меня приехать? Ты попала сюда? — уточнила Надежда.
— Я…
— Ой, как хорошо! Слава богу! — обрадовалась Надежда.
— Ты находишь? — обиженно поджала губы Пелагея.
— Ой, прости… Я не то имела в виду. Очень прискорбно, что ты здесь оказалась. Я просто не ожидала тебя тут увидеть. Я ошарашена, я в недоумении… Пелагея, что ты здесь делаешь? — наконец-то справилась со своими чувствами Надежда.
— Глупость, конечно… — отвела глаза Пелагея, — но тебе я расскажу. Ты мне нравишься, тебе можно доверять, ты человек жизнерадостный и оптимистичный. Я тебя и пригласила к себе, чтобы немного подпитаться твоей энергией, уж извини за прямоту.
Надежда немного расслабилась, так как поняла, что Пелагея в своем уме, бросаться с безумными глазами на нее не собирается, речь ее вполне связная и осмысленная, только несколько заторможенная, по всей видимости, успокаивающими лекарствами.
— Я сама от себя такого безумства не ожидала, — вяло сказала Пелагея, — дело в том, что у меня есть друг детства — Костик Рябинин, мой одноклассник. Представляешь, он был влюблен в меня с первого класса.
Надежда кивнула, изображая на лице полное внимание и приготавливаясь к нудному и долгому рассказу.
— У каждой красивой, независимой девочки есть такой тихий, невзрачный поклонник, который ей не нужен, но это она так думает. На самом деле он нужен ей как воздух. В школе Костик давал мне списывать физику, математику, носил за мной портфель, заступался за меня перед другими мальчишками. Сколько раз его били. Я потом даже смеялась, что если бы Костик выставил мне счет за все свои разбитые очки, то я бы обанкротилась. Эх, Костик, зачем ты меня так любил? Преданно и по-собачьи. Если бы он хоть на какое-то время перестал обращать на меня внимание, не стал бы терпеть мои капризы, может, тогда я бы посмотрела на него другими глазами… Он сам все испортил. Я не воспринимала его всерьез. Я, как девушка с воображением, тянулась к орлам: красивым, видным, шумным… Куда там было скромному и тихому Костику. А все-таки я была стервой, ох, какой змеей я была… Я ведь два раза приглашала Костика на свои свадьбы. Конечно, оба раза он не явился, но потом приходил мне на помощь, когда лодка моего семейного счастья разбивалась вдребезги. Мой первый муж кадр еще тот, павлин недоношенный… петух общипанный! — Руки Пелагеи с бинтами на запястьях заметно задрожали, и Надежда испугалась, вспомнив слова психотерапевта о том, что ее нельзя волновать.
— Забудь о нем! — посоветовала она Пелагее.
— Забудешь его! Красив был как Аполлон, весел, общителен… В общем, в моем извращенном вкусе. Нарвалась на то, на что и хотела, дура набитая. Изменял мне со всем, что движется, даже со своим аккомпаниатором-мужчиной, представляешь? Я когда узнала про их связь, чуть с ума не сошла! А ведь когда благоверный уходил с гордо поднятой головой, прихватив половину моего имущества, он мне признался, что мой Костик несколько раз приходил к нему, а однажды даже побил. Костя говорил подлецу, что тому выпало счастье быть рядом с такой великолепной женщиной, как я, и он не имеет права делать меня несчастной. Вот какой мужской поступок совершил мой Костик, а я, идиотка, и тогда этого не оценила и, назло своему первому, выскочила замуж за реставратора, который безбожно пил. Кончилось все побоями, разводом, и утешал меня мой Костик. Я плакалась моему другу всю жизнь, он знает обо мне и моих мужчинах все… Он все время признавался мне в любви и ждал… а я только смеялась в ответ. Я его даже спросила, почему он не женится. Костик ответил мне тогда, что любит только меня, что я предназначена для него и что он будет ждать…
— Так это замечательно, что тебя так любят, — подала голос Надежда, — почему ты говоришь обо всем этом в таком трагическом тоне?
— Тут я задумалась о своей судьбе… Тридцать восемь лет, два развода, много пар, которых я познакомила и которые благодарны мне, а сама-то я что обрела? Всю жизнь жила для других… Кстати, на размышления о своей доле меня подтолкнула твоя подруга Камилла. Честная женщина и знает, чего она хочет, и молодец! Главное, что у нее есть чувства, а не пустота в груди. Вот и у Костика есть чувство ко мне, он тоже счастливый человек! А я так!.. — махнула рукой Пелагея. — Вот тогда-то я задумалась о том, что жизнь проходит, а я не вижу главного. Мой Костик… Он доктор наук, физик… Несколько лет работал в Америке, сейчас приглашен в Женеву… Костик умнейший и порядочный человек. У меня, знаешь, что-то шевельнулось в груди, я что-то почувствовала, острую тоску по нему… Я сразу же позвонила своему Костику и пригласила его прийти ко мне для разговора. А он ответил, что будет в загсе в этот день… Мой Костик женится, все, баста! Опоздала я, совсем на чуть-чуть. Ну не ирония ли судьбы? И как только этой умный мальчишка с соседней парты исчез из моей жизни, так мне и жить расхотелось. Просто накрыла волна отчаяния… И я порезала себе вены ножом для бумаг…
«А я еще подумала, почему Милка порезала себе вены ножом для бумаг, когда у нее на работе полно хирургических скальпелей, — вспомнила Надя, — а врачу брякнула о животных, которые постоянно окружают мою подругу-ветеринара. То-то он так странно смотрел на меня…»
— А потом меня нашли сотрудники, вызвали «Скорую», и остальное ты знаешь…
«Точно, а я-то еще подумала, почему сотрудники не оказали ей первую помощь? Все-таки тоже медики, бинты и йод имеют…» — снова подумала Надежда.
— Уже здесь, немного придя в себя, успокоившись от лекарств и поговорив с психотерапевтом, — кстати, неплохой мужик, если бы не Костик, я бы с ним закрутила романчик, — выдала Пелагея под удивленным взглядом Нади, — я поняла одну вещь: если Костик любил меня столько лет, он не мог в одночасье взять и разлюбить меня и жениться на другой.
— Логично, — согласилась Надежда.
— Еще бы… Просто он не знает, что я наконец-то созрела и поняла, что он хотел донести до меня все эти годы. Я не успела ему ничего сказать. А сейчас я уже не в состоянии помешать его свадьбе. Эх, если бы эта умная мысль пришла мне до моего безумного поступка. Поэтому эту важную миссию я хочу возложить на тебя.
— На меня? — вздрогнула Надя. — Миссию?
— Да, надо разрушить свадьбу Костика, чтобы вернуть меня к жизни, — охотно пояснила Пелагея, с надеждой глядя на Надю.
— Не очень завидная миссия… — поежилась Надежда.
— Наденька, я прошу тебя! Только тебе я могу это доверить, как это ни странно звучит. Ты меня плохо знаешь, но достаточно, чтобы не отказать в моей просьбе. Ну что тебе стоит? Приди в загс, разыщи его и скажи, что я его люблю и не могу без него жить, что я его жду, что ради него я готова на любые сумасбродства. Не говори, конечно, что я сошла с ума, а только так… — Пелагея задумалась, — легонько повредилась рассудком, совсем чуть-чуть. Знаешь, у меня есть и сестра двоюродная, и близкая подруга, но им я даже сообщить не могу, где я и что я с собой сделала… Мне стыдно…
— Хорошо, что хоть ты осознаешь, что сделала глупость, — пробубнила Надежда.
— Еще какую! Я сейчас хочу одного — вернуть Костика любыми путями и средствами.
— А если он… ну… не отреагирует на твое признание и это… все равно женится? — осторожно поинтересовалась Надежда, хорошо помня предостережения врача о том, что самоубийцу нельзя нервировать.
— Я думала об этом… я ведь не сумасшедшая…
— Но с легким сдвигом, — кивнула Надежда.
— Ну да… Конечно, Костик очень основательный мужчина, и уж если он решился на такой шаг, то это серьезно, и он порядочный мужчина, чтобы бросить свою избранницу в день свадьбы. У меня одна надежда на его многолетнюю любовь ко мне. Все-таки я любовь всей его жизни, а не эта самозванка. Пусть найдет своего Костика, а этот — мой, — заявила Пелагея, закусив губу. — Ох, как часто мы ищем журавля в небе, не замечая рядом воробьев, — перефразировала она по-своему пословицу и уставилась на Надежду умоляющими глазами: — Так ты поможешь мне?
— Знаешь, я не могу отказать, это понятно… Когда он женится?
— Сегодня, через час, адрес я скажу.
— Как его зовут?
— Костик, — просто ответила Пелагея, глядя в никуда.
— Пелагея!
— А! Константин Наумович Рябинин. Он высокий, худой, шатен, с бородкой аккуратной, в очках. Такая очень интеллигентная внешность, знаешь ли… — ответила Пелагея, гладя свою забинтованную руку, словно кошку.
— Только у меня ведь тоже проблемы, — замялась Надя, — если здесь лежишь ты, где же тогда Мила?
— Я откуда знаю? — удивилась Пелагея. — А что, она тоже того? Здесь должна лежать?
— Хуже… Ты-то здесь, а моя горемычная подруга уехала к какому-то итальянцу и сгинула, — мрачно ответила Надежда, понимая, что зря радовалась, что в психиатрической лечебнице обнаружила не Милу. Неизвестно еще, что хуже.
— К какому итальянцу? — несколько оживилась Пелагея, ведь это был ее конек.
— Не знаю… По Интернету кто-то откликнулся на ее объявление, — ответила Надежда.
— Значит, у меня в компьютере должны быть данные этого итальянца. — Пелагея задумалась, а Надежда не знала, плохо это или хорошо.
«Пусть отвлечется на другое…» — решила она.
— Ничего себе тихоня! На первый же запрос на ее анкету — такая реакция! Никому ничего не сказала и сразу же сиганула в Италию. И про своего Марко забыла…
— Главное сейчас не это, а то, что Мила не вышла на связь, — прервала размышления Пелагеи Надежда.
— Я бы тебе помогла, нашла этого итальянца, если бы была на свободе, — сказала Пелагея и вдруг воскликнула: — Точно! Езжай на свадьбу, сделай то, о чем я тебя прошу, а потом отправляйся ко мне в фирму, ключи от входной двери и моего кабинета я тебе дам. Сигнализации у нас нет, так как красть у нас нечего, на наших женихов еще никто не покушался, — хохотнула Пелагея, — пошуруй там в компьютере, найди, к кому укатила твоя подруга, его адрес и телефон. Так и быть, сделай из моего кабинета один телефонный звонок.
— Ты сама любезность, — ответила Надежда.
— Ты мне услугу, я тебе услугу, сейчас везде так.
— У нас с Милкой все было иначе, — Надежда тряхнула рыжими волосами, — ладно, я согласна.
— Тогда нажимай на эту кнопку рядом с кроватью, и сюда придут или медсестра, из которой уже песок сыплется, или этот душка-психотерапевт. Милый дурачок, он думает, что все знает о жизни, о любви, о женщинах… Как он заблуждается, уж я бы ему это доказала, но не могу. Мне сейчас нужен Костик, и только он.
Надежда с ужасом покосилась на свою хорошую знакомую.
Глава 12
При всем своем жизнерадостном характере и хорошем отношении к людям свадьбы Надежда не любила. Они чем-то раздражали ее, и она даже знала чем. Надежда жила рядом с Дворцом бракосочетания и все время видела молодые лица, находящиеся в состоянии эйфории от важности происходящего в их жизни события. При этом женщины ощущали себя красивейшими сказочными принцессами и думали, что в их жизни все самое главное уже свершилось. Знали бы они, что все только начинается… А женихи уже на свадьбе начинали паниковать, боясь изменений в активной сексуальной жизни, хотя и подбадриваемые друзьями, что всегда можно сходить налево втайне от супруги.
Видела Надя и другие лица, приходящие подать заявление на развод. Взгляды, полные ненависти и злобы, подчеркнуто отчужденные позы. И если учесть, что большинство пар со временем, по статистике, переходят во вторую категорию, повода для веселья на свадьбах Надежда не находила. К тому же в данный момент рассматривалось собственное дело о разводе Нади с мужем, правда, в суде из-за наличия маленькой дочери. Ее мучение с пьющим мужчиной подходило к концу, а ведь все тоже начиналось весело, хорошо… Зимой Надежда Дворец бракосочетания просто обходила стороной. Она за себя не ручалась, когда видела улыбающихся невест в наброшенных на белые платья белых норковых палантинах. И почему ради свадьбы какой-то дуры должны были погибнуть несколько десятков безобидных зверьков? Чтобы висеть трупами на ее плечах? Надежда понять этого никак не могла.
Но сейчас в это неприятное для Нади место ее привела необходимость, то есть просьба Пелагеи.
«Хорошо еще, что это тот Дворец, что рядом со мной, а не у черта на рогах, — подумала Надежда. — Пелагея словно знала, кого просить».
Она удачно припарковала свою развалюху недалеко от центрального входа во Дворец бракосочетания и вышла из машины.
«Все те же лица: гости, желающие вволю напиться и наесться, невесты, смотрящие на всех пытливым взглядом, чтобы все им позавидовали и отметили неземную красоту, и глупо улыбающиеся женихи, — думала Надежда, — на кого я потяну в таком прикиде? Явно не на невесту и не на ее подружку, — размышляла она, поднимаясь по ступенькам с самым непринужденным видом. Охранники не остановили эту решительную рыжеволосую тетку с пластиковым стаканчиком в руках, который она совершенно непринужденно взяла у одного из разливающих внизу. «Единственно, что хорошо на свадьбах, никто не задает лишних вопросов, чтобы не показаться невеждой и не поссориться с будущими родственниками, — думала Надежда, осматриваясь. — Что же за толпа такая безумная сегодня здесь? Столько пар… как я буду искать Костика? Да тьфу на него, мне бы Милу свою найти, но вот пообещала Пелагее помочь».
Надежда быстро сообразила, что ей надо сделать, чтобы разрешить свою задачу, тем более что она хоть и понимала, что Пелагея неординарная и привлекательная женщина, но это не означало, что Костик бросит свою невесту прямо в загсе.
«Хорошо, если Валерий Дмитриевич даст Пелагее сильные лекарства, она перенесет тяжкий удар по самолюбию менее болезненно», — подумала Надежда, с улыбкой подходя к женщине, которая, может, и не являлась самой главной в этом зале, но явно была в курсе всего. Это было видно по ее хваткому, а вовсе не умиленному в эйфории взгляду, старомодной прическе-башенке и старомодному платью, готовому треснуть на ее восхитительной груди.
«Господи, словно с социалистических времен», — подумала Надежда, приближаясь к ней.
— Дорогая, вы мне не поможете? Я опоздала на свадьбу и теперь не знаю, где их найти.
— Где же их теперь найдешь? Вон целая толпа! — хмыкнула женщина. — Могу подсказать только официальное время их росписи, подойдете к залу, там и встретитесь.
— Очень бы хотелось, — заискивающе улыбаясь, проговорила Надежда.
Женщина проложила курс своим бюстом сквозь толпу, словно ледокол «Арктика», и привела Надю в небольшой светлый и уютный кабинет.
— Так к кому спешили, говорите, на торжество?
— К Костику, то есть, извините, Константину Наумовичу Рябинину.
— А с кем сочетается наш Константин? — повела толстым пальцем по списку фамилий дама.
— Этого я не знаю… — растерялась Надежда и осеклась под недоуменным взглядом работницы Дворца бракосочетания.
— Как это? Идете на свадьбу и не знаете к кому?
— Я иду к Костику, моему первому мужу, мы с ним остались в очень добрых, приятельских отношениях в отличие от многих пар. Я даже люблю его до сих пор по-своему. И мне совершенно все равно, на ком он женится. Я иду на его свадьбу, поздравить именно его, а заодно и познакомиться с моей преемницей. Ну, знаете, пост сдал, пост принял! — распалилась Надежда.
— Вот что творится… — пробормотала женщина и снова углубилась в свои записи, вернее, записи загса. После продолжительной паузы она произнесла: — Боюсь, гражданочка, что сегодня вам сдать пост не удастся. Среди женихов нет никакого Константина Наумовича Рябинина.
— Как же это так? — спросила Надежда, несколько растерявшись.
— Может, вы и имя своего бывшего мужа забыли? Или фамилию?
— Нет, это точно! Наверное… — испуганно зыркнула на нее глазами Надежда. — А вы все просмотрели?
— Насчет этого можете не сомневаться, у меня глаз — алмаз. Среди женихов нет такого человека, нет даже однофамильцев и мужчин с именем Костик, извините, — несколько раздраженно ответила работница загса.
«Нашла кому верить — Пелагее, которая лежит в психушке. Да она же была странной еще тогда, когда поменяла имя Татьяна на Пелагею. Может, она вообще все напридумывала… Или перепутала Дворец бракосочетания?!» — пронеслось в голове у Надежды.
— Извините… за беспокойство, — сказала она женщине и быстро ретировалась из уютной комнаты в шумный зал.
«Как-то глупо получилось… И что я Пелагее скажу?» — подумала Надя и стала пробираться сквозь толпу к выходу. По пути она неожиданно столкнулась с каким-то мужчиной в темно-синем костюме, и содержимое его бокала плеснулось на ее одежду.
— Ой, простите, — всполошился мужчина, не зная, как вытереть с груди Надежды пролитую жидкость. — Это всего лишь сок!.. Он отстирается.
— Ничего страшного, я сама на вас налетела, отстираю как-нибудь, — успокоила его Надежда и спросила: — А почему вы пьете сок, когда все пьют шампанское?
— Я вообще непьющий… и к тому же за рулем, — виновато улыбнулся мужчина.
Надежда наконец-таки подняла глаза и внимательного посмотрела на него. Перед ней стоял высокий худой мужчина с аккуратной бородкой и умными глазами под стеклами очков в серебряной оправе. Внезапно ее озарило:
— Позвольте, угадаю, как вас зовут? Константин Наумович Рябинин? Так? Скажите, что это так, пожалуйста!
— Не надо упрашивать меня, девушка, потому что это так, — улыбнулся мужчина.
— Вот обманщица! Солгала, что сегодня такой человек не женится! — воскликнула Надежда.
— Вы обо мне?
— А о ком же?
— Я не знаю, у кого вы спрашивали, но если речь обо мне, то я действительно не жених.
— А кто вы? — оторопела Надежда, обрадованная тем, что все-таки нашла искомый объект.
— Я приглашен на свадьбу в качестве свидетеля, мой друг женится во второй раз, — ответил Константин, — а почему такой интерес к моей персоне?
Надежда переварила полученную информацию.
— Вы же сказали Пелагее, что будете на свадьбе и прийти к ней не сможете?
— Это так, я действительно на свадьбе и не могу бросить своего друга, но я сам не женюсь, — ответил Константин и уточнил: — Так вас Татьяна, то есть Пелагея, прислала?
— Боже мой! Она же подумала, что это вы женитесь, и наделала много глупостей… Вернее, одну, но какую…
— Что с ней? — Улыбка исчезла с лица Костика, словно ее сдуло ветром.
Надежда отвела его в сторону и вкратце рассказала о Пелагее и о том, что она велела ему передать. Бедный Костик! Что с ним стало! Еще бы! Узнать, что любимая женщина находится в больнице, что она пыталась покончить с собой! И все из-за него! Она наконец-таки ответила на его чувства!
— Я сейчас! Я сейчас же к ней! — то бледнел, то краснел Константин. — Скажите, в какой она больнице!?
Надежда продиктовала адрес и спросила:
— А как же ваш друг?
— Он поймет… На то он и друг.
— Тогда спешите, Константин, спешите, а то вашу любимую женщину перехватит врач-психотерапевт, вернее, она его… Пелагея это может… — задумчиво проговорила Надежда.
Константин тут же испарился. Надя вышла на улицу с чувством выполненного долга, села в свою машину и задумалась, пытаясь сориентироваться, как ей лучше проехать до работы Пелагеи, чтобы посмотреть данные в ее компьютере. О том, что пропала Мила, Надежда не забывала ни на минуту. Вдруг дверь рядом с водителем открылась, и в салон автомобиля метнулась крупная мужская фигура. Надежда, видевшая все это боковым зрением, похолодела.
— Шеф, гони! — крикнул ей мужчина с легким акцентом.
Антония Тозини пребывала в прекрасном расположении духа. С утра после душа она приняла своих личных стилиста, косметолога и парикмахера.
— Сегодня знаменательный день. Сегодня мой мальчик женится, — сообщала она всем, и они приторно улыбались ей в ответ, рассчитывая на щедрые чаевые.
И вот Антония Тозини ходила при маникюре, педикюре и прическе в красивом длинном халате перед кроватью, где были разложены три комплекта одежды. Марко Тозини — новоиспеченный жених — был вызван мамой из своих апартаментов для разговора по душам.
— Ну, дорогой, что мне надеть?
— Мне все равно.
— Как, тебе все равно, как твоя мать будет выглядеть на твоей свадьбе? — обиделась Антония.
— Я знаю, что ты будешь выглядеть великолепно, — ответил Марко, сидевший в кресле в шелковой пижаме.
— Ну не дуйся, сынок, я постараюсь тебя не напрягать, я же знала, что в конечном итоге ты согласишься на женитьбу после моих многочисленных просьб и истерик.
— Ладно, мама, не будем об этом, — махнул рукой Марко.
— Вот увидишь, тебе понравится семейная жизнь, а Виктория — прекрасная девушка для тебя. Вы будете смотреться великолепно.
Марко вяло улыбнулся в ответ.
— Хорошо, что я много работаю и меня часто не бывает дома… Действительно, не все ли равно, будет меня ждать дома жена или нет?
— Ты еще скажи, что специально будешь приходить попозже, чтобы не заставать молодую жену бодрствующей, — фыркнула Антония и, чтобы отвлечься от посетивших ее грустных мыслей, снова стала с удовольствием разглядывать свои наряды. — Как тебе этот костюм из старинных кружев цвета топленого молока? К нему еще полагается шляпка такого же цвета.
— Великолепно… — ответил Марко.
— И это все, что ты можешь сказать? Эти кружева на вес золота!
— Боюсь, мама, ты затмишь в этих кружевах невесту! — хохотнул Марко.
— Наглец! — воскликнула Антония. — Хотя в твоих словах есть доля истины… Она в кружевах, и старая мать жениха в кружевах… Да, это не дело… А как тебе это темное платье из бархата?
— Мама, никто не сомневается, что ты богатая женщина и при желании можешь вся увешаться бриллиантами, но это платье мрачновато для свадебного торжества.
— Ты, как всегда, прав… Эх, тебе бы модельером быть!..
— Мне и так дел хватает, — ответил Марко.
— Тогда остается этот светло-бордовый костюм с росписью под батик?
— В самый раз, — кивнул Марко.
— Он брючный… Не будет ли это вызывающе?
— У тебя фигура позволяет, мама, — успокоил ее Марко.
Антония улыбнулась и подошла к сыну, невольно залюбовавшись им. Черный шелк пижамы красиво оттенял его кожу, темные ресницы бросали тень на его слегка уставшее лицо. Мужественная линия подбородка, красивая шея…
— Ты у меня красавец, — запустила руку в его темные густые волосы Антония. — Я не знаю насчет невесты, но то, что жених будет самым красивым, это точно.
Марко перехватил руку матери и поцеловал ее.
— Ты мне все время это говоришь, только красота счастья не приносит.
— Что за настроение в день свадьбы? Я оградила тебя от всех приготовлений, всем занималась сама вместе с целым агентством по организации различных торжеств. Знаешь, какая это огромная работа — за короткое время организовать такого масштаба свадьбу?
— Ты сильно спешила, — улыбнулся Марко.
— А, что ты понимаешь! — махнула холеной рукой Антония, сверкнув бриллиантами. — Ты у нас жениться вообще не хотел, и свадьбы тебе пышной не надо. Но есть же какие-то приличия… Что о нас подумают люди?
— Мне все равно.
— А мне нет! Женится единственный наследник Тозини — и нет торжества! Люди решат, что мы жмоты. Нет уж, не бывать этому! — распалялась Антония в нервном возбуждении. — Я не стала лезть из кожи вон, как говорят здесь, в России, и остановилась на твоем ресторане. Он вполне подходит. Большой, красивый, такой торжественный, с великолепной кухней, в центре. Рядом подземный паркинг, где разместятся машины всех гостей. Я обо всем позаботилась и все оплатила, — сказала она, подходя к трюмо и поправляя прическу. — Какие здесь люди молодцы! За наши деньги вложили всю душу в оформление зала. Видел бы ты! Все в белых полупрозрачных драпировках, посередине установили бассейн с белыми лебедями, даже не спрашивай, как они это сделали! Я и сама не знаю, но выглядит потрясающе! Бьющие по углам фонтаны, белые лилии, чешский хрусталь, немецкий фарфор. Все абсолютно белое, просто мир девственности, чистоты и нежности!
— Ты так уверена в моей девственности и в девственности Виктории? — рассмеялся Марко.
— Как вы любите все опошлить, мужчины! — скривилась в недовольной гримасе Антония.
— Просто твой гимн чистоте, нежности и невинности совсем не про нас, — ответил Марко.
— Но для вас! — подняла указательный палец Антония. — И будет так!
— Аминь!
— Не юродствуй. Приглашены солидные люди. Ты не хочешь узнать, кто будет? — посмотрела на сына Антония.
— Я думаю, что будут все те же, которых я каждый день вижу по делам своего бизнеса, — опустил голову Марко.
— Ну конечно… А кого я еще приглашу? Некоторые прилетели из Италии, я их разместила в хороших отелях. Основная часть гостей, конечно, ждет продолжения свадьбы у себя на родине.
— Да, эта экзекуция не скоро закончится, — мрачно заметил Марко.
— Марко! — прикрикнула на него Антония. — Ты же знаешь, что я не люблю, когда ты такой. Я надеюсь, что у тебя хватит ума, воспитанности и такта, чтобы не опозорить свою мать перед гостями?
— Я соберу всю свою волю в кулак, — пообещал тот.
— Хорошо, — вздохнула Антония. — Будут из мэрии Москвы, из Союза предпринимателей России, артисты… Как тебе эти серьги к моему костюму? — спросила она.
— Великолепно, — ответил Марко, не поднимая головы.
— Все, иди одевайся, время поджимает. Ты должен ехать за невестой, по русскому обычаю. Торжественная церемония будет во Дворце бракосочетания, я решила не отступать от правил, хотя можно было вызвать эти службы и на дом, но… Надо же уважать чувства русских родителей твоей будущей жены! Им хочется, чтобы как можно больше людей увидели их девочку во всей красе. А потом мы едем в ресторан, и начнется неофициальная часть. Насчет меню можешь не беспокоиться. У нас будет все, что только можно себе представить. Кухня будет русская и итальянская. На помощь нашим поварам мы пригласили еще несколько лучших шеф-поваров и обслуживающий персонал.
— А я не беспокоюсь, — ответил Марко, вставая с кресла, — я вообще спокоен.
Он повернулся и пошел в свои апартаменты.
— Дева Мария, чувствую, что-то пойдет не так! — заломила руки Антония. — Ну же, Виктория, срази его своим видом наповал, чтобы он не передумал жениться! — Она возвела к небу глаза, держа правую руку на сердце.
— Ну, как он? — спросила Виктория у своей свидетельницы и лучшей подруги Оксаны.
Она стояла в своей комнате в коттедже, где проживала со своими родителями. Родители не поскупились на ее свадебный наряд из белой шелковой ткани с кружевами ручной работы и стразами. Пышная грудь не помещалась в тугой корсет и просто-таки вываливалась наружу, словно специально показывая миру главные достоинства невесты. Руки Виктории в кружевных перчатках выше локтей подрагивали, волосы были уложены двумя мастерами в замысловатую прическу с цветами и стразами. На шее невесты сверкало бриллиантовое колье, подаренное Марко. Сегодня Виктории почему-то изменило чувство меры. Она являла собой просто образец безвкусицы и вульгарности. Слишком уж на ней всего было много: и открытого декольте, и кружев, и бриллиантов, и стразов. Словно на ней надо было разместить все добро, что находилось в доме. Из пальцев только один остался свободным, и тот для обручального кольца, на всех же остальных красовались перстни и кольца. В ушах висели какие-то длинные сверкающие серьги, поверх кружевных перчаток бренчали золотые браслеты и цепочки, постоянно цеплявшиеся и путавшиеся в кружевах. Сама Виктория, чувствовалось, очень волнуется и ждет. Красивые глаза девушки горели, на щеках был явно натуральный румянец, и на розовых с перламутровым блеском губах блуждала какая-то идиотская улыбка.
— Ну, как он? — снова задала свой вопрос Вика приятельнице.
Оксана выглядела значительно скромнее. Розовое вечернее платье, малиновые туфли, такого же цвета сумочка из бисера и бижутерия. Черные длинные волосы были просто и красиво уложены тяжелой волной по голой смуглой спине.
— Он уж здесь… проходит последнее испытание, говорит с твоей мамой, — отвела глаза Оксана, секретарь и любовница богатого женатого босса в одной солидной фирме.
— Ну и как он? — снова спросила Вика.
— Ты что как заезженная пластинка?
— Волнуюсь…
— Понятно… Ну, как он? Великолепен, как всегда. Черный костюм-тройка, белоснежная рубашка, черный галстук бабочкой… великолепная фигура, глаза… улыбка… правда, какая-то натянутая…
— Что значит — натянутая? — встрепенулась Вика.
— Ну, какая-то дежурная, неискренняя…
— Не выдумывай. Ты просто завидуешь, что я подцепила миллионера.
— Дура, я хочу, чтобы ты была счастлива, — обиделась Оксана.
— А я и буду! С такими-то деньгами и красавцем-мужем! Да сегодня самый счастливый день в моей жизни! — воскликнула Виктория, перебирая руками по платью. — А он несет букет?
— Несет, из белых роз в красивом обрамлении… Тебе подойдет, — ответила Оксана, почему-то не завидуя подруге. — А ты его любишь?
— Очень!
— А если бы он был бедный?
— Марко не может быть бедным, он очень умный и всегда что-нибудь да придумал бы, — парировала Виктория, начиная потеть, — к тому же он красив и сексуален.
— У вас были отношения?
— А как же! В первый же день, кто устоит перед его взглядом? — Виктория посмотрела на подругу и рассмеялась: — Да не волнуйся ты за меня, у меня все отлично! Я нравлюсь его маме, что, как я поняла, немаловажно. Она сказала, что я красивая и у нас с ее сыном должны быть красивые дети.
— Тебя берут, словно племенную корову для селекции, — ужаснулась Оксана.
— Не утрируй! Старушка хочет внуков, что в этом такого? Я и сама не прочь завести детей от миллионера. Даже если у нас не сложится, я потом буду безбедно жить всю жизнь на его алименты на ребенка. Кроме того, ребенком я крепче привяжу его к себе.
— Все просчитала? — прищурила темные, красиво подведенные глаза Оксана.
— А как же!
— Красивые дети получаются в любви, а ее-то у него к тебе как раз и нет. Неужели ты не чувствуешь? Как ты заведешь ребенка, если он не будет спать с тобой?
— Марко нормальный мужчина, и он будет спать со мной, не беспокойся, как спал и до этого. А вот ты исходишь завистью, что мне подвернулся такой жених. Ты от своего жирного женатого борова даже ребенка не рискуешь родить. Знаешь, что он тебя сразу на аборт пошлет! — побагровела Виктория, так как Оксана попала ей в самую больную точку. Ночью Марко называл ее то Олей, то Катей, только она никому об этом не рассказывала. Она просто шла к своей цели, сметая все преграды на пути.
Оксана побледнела.
— Это подло — так говорить… Я тебе душу открыла, и ты знаешь, что я люблю этого толстого борова, как ты говоришь. Я не виновата, что мы встретились, когда он уже был женат.
— Ты виновата, что дала ему использовать себя, и на грубость сама нарвалась! У меня сегодня такой день, а ты, лучшая подруга, портишь мне его!
— Я хотя бы отдаю себе отчет в том, что происходит в моей жизни, а ты, похоже, нет, — ответила Оксана, — но дело твое. Не говори, что я тебя не предупреждала. Деньги — еще не все. Я знаю много богатых и несчастных людей.
— Лучше я буду богатой и несчастливой, чем бедной и счастливой, — засмеялась нервным смехом Виктория. — Я все равно считаю, что мне повезло. Быть с ним рядом уже счастье, а потом, Марко никогда не оскорбит, никогда не ударит, а у нас здесь еще неизвестно, на кого бы я нарвалась. Мир?
— Мир, — ответила Оксана. — Знаешь, твой жених был не готов к испытаниям, что ему устроили жители поселка, когда он подъезжал на белом лимузине к твоему коттеджу. Где только не натянули веревки!
— Вот идиоты! Совдепия! Еще в коттеджах живут, а привычки, как у… — снова побагровела Виктория.
— Потом эти конкурсы… «Угадай размер ноги невесты», ну, эти вырезанные следочки… Он не угадал, — продолжила Оксана.
— Велика беда! Не угадать мой лапоть сорокового размера! Мы не настолько долго знакомы.
— Потом ему предложили пряди женских волос, чтобы он выбрал волосы своей невесты, — снова продолжила Оксана, — и Марко опять не угадал.
— Ну и что?! — взвилась Виктория. — Женщины часто меняют цвет волос, я тоже пользуюсь оттеночными шампунями. Мало ли оттенков у блондинок! Мы с ним встречались ночью в клубах, ресторанах да в постели, там плохо виден цвет волос.
Читать бесплатно другие книги:
