Звёздный «Кентавр». Первая ступень Ангелов Геннадий

Глава 7

— Рота подъём! На зарядку бегом, — услышал я сквозь сон голос сержанта.

От зарядки и прочих армейских радостей, я временно был освобождён. Врач на неделю выписал больничный. Хотя в армии покой может только сниться. Одевшись, я вышел на плац, и уселся на скамейку погреться на солнышке. Солдаты бегали, разгоняя утренний сон. Один из бойцов жаловался сержанту, что форма, которую он получил не по размеру. Выглядел он конечно смешно, и короткие брюки подчёркивали весь комизм ситуации. Сержант не растерялся и ответил:

— Всё в порядке у тебя, солдат должен внушать страх, особенно если рядом противник. Вольно и бегом на склад, — приказал сержант.

Рота громко заржала, показывая пальцем на незадачливого бойца.

— Что для нас жизнь без армии? — крикнул сержант.

— Жизнь без армии для нас, всё равно, что любовь без презерватива. Любовь вроде бы есть, но движение вперёд и прогресс отсутствует, — крикнул Петров, запрыгивая на турник.

— Молодец Петров, давай, покажи новичку как надо подтягиваться.

Я сбился со счёта, стоя с открытым ртом возле турника. Петров подтягивался со скоростью межпланетной ракеты. Я плюнул на эту пустую затею. «Вот уже бугай здоровый, — подумал я со злостью, — мало я тебе врезал».

На завтрак я отправился в гордом одиночестве. Сержант сказал, что необходимо сдать гражданские вещи. Я аккуратно всё сложил и отнёс в дежурную часть. Написал открытку домой и бросил в ящик. Телефонами нам пользоваться не разрешали. Для меня это не было такой уж большой проблемой. Первые дни в армии казались мне интересными и захватывающими. Столько всего я узнавал нового, что иногда забывал обо всём. Учиться мне нравилось, и на занятиях я проявлял рвение и огромное желание не оставаться в аутсайдерах. Надоело ещё в школе, сидеть на последней парте, и заглядывать к товарищам в тетрадки, за домашним заданием. Я твёрдо решил это исправить и старался не отставать. Учебный материал я впитывал как губка, и вечерами, листал книги и учебники, долго и терпеливо, стараясь ничего не упустить. Майские вечера стояли холодные и дождливые, и я выглядывал в окно, рассматривая замысловатой формы гряду тёмных туч. Рука моя зажила, и я догонял остальных в спортзале и бассейне. Плавать я не умел, и боялся с детства воды. И сейчас не понимал на кой чёрт нам это нужно. Одно дело физическая подготовка, другое плавание. Интересные события случились позже, когда привезли дельфинов, и приходилось учиться находить общий язык с этими умными существами. Никогда не забуду, как я впервые в жизни погладил дельфина. Кожа у них на вид плотная, как будто из пластика, а вот проведёшь ладонью — мягкая и нежная, как настоящий шёлк!

— Кожа дельфина, гасит сопротивление воды, — говорил инструктор.

Нас учили языку жестов, и я мог определять в каком настроении сегодня мой подопечный. Мы плавали с ними, и учились щебетанью, чмоканью, хлопкам. Через месяц я уже мог взять снаряжение, одеть его на дельфина, и отправить на уничтожение предполагаемой цели. Дельфины слушались как дети, и всегда радовались нашему появлению. Иногда я встречал Юниту, и опускал глаза. Мне нравилась женщина-робот, хотя и боялся признаваться в этом.

Через несколько месяцев усиленных тренировок я физически окреп, и считал себя полноценным «Кентавром». К нам приходили ветераны и с гордостью рассказывали о своих походах. У многих вид был затрапезный, и если бы я встретил ветерана на улице, никогда не поверил, что этот человек гроза космических далей. Может жизнь их сильно потрепала или обстановка на Земле? Я не особо по этому поводу и переживал. В конце концов, у каждого своя дорога. В один из дней по традиции части мы поминали убитых «Кентавров». Солдатское братство реально существовало, и каждый из нас после окончания службы обязан был взять шефство над ветераном. В основном, бывшие «Кентавры» были одиночками и затворниками. Жили скромно на пенсию от государства. Но зато, пользовались привилегиями, и могли принимать активное участие в жизни общества. Читать законы, лекции студентам, ездить отдыхать по бесплатным путёвкам.

Всё изменилось после заброски нашей роты на секретный объект, под названием «Сирена». База располагалась в горах, и нам приходилось жить в палатках. Условий для жизни просто не было. Отсутствовали самые элементарные удобства, такие как туалет, умывальник, душ. И ещё собачий холод, к которому даже дикие звери не могут привыкнуть. Нас будили среди ночи и выгоняли на занятия. Какой идиот это придумал, для меня так и осталось загадкой. Неприятно выпрыгивать из-под тёплого одеяла, и бежать на холод. И там под громкий бас сержанта раз-два-три, раз-два-три, делать упражнения. В такие минуты проклинаешь всех и всё. Во вторник нас как обычно разбудил сержант и выгнал на занятия. Я удивился тем переменам, которые произошли во внешности этого человека. Он был выбрит до синевы, в парадной наглаженной форме. В кожаных ботинках, с блеском озёрной глади, сержант производил впечатление боевой готовности.

«Неужели мы наконец-то престанем топтаться на месте, и перейдём от учений к практике», — подумал я, и не ошибся.

— Рота смирно, — гаркнул сержант. — С этого момента я как ваш непосредственный командир. Приказываю — отбросить всякое панибратство и обращаться только по уставу. Мы находимся в зоне боевых действий, и я требую полной отдачи.

Он резко повернулся и направился ко мне. Дыхнув перегаром после вчерашней пьянки, сказал:

— Суворов, ты назначен старшим в группе. Задача — выбить противника из вот этого района.

И он показал в направлении пещер на востоке. На горизонте поднималось солнце, и день обещал быть не таким холодным.

— А почему Суворов, старший? — послышался голос из строя.

— Кто это сказал? Не слышу ответа, и ещё раз для глухих, повторяю, кто это сказал? — зарычал сержант, и направился в конец строя.

Из строя послышалось:

— Я сказал…

— Кто это я? Солдат забыл, как надо обращаться к командиру?

— Рядовой Петров!

— Выйти из строя, рядовой Петров, немедленно! Я понимаю, что Бог не наградил тебя умом. И ты забыл, что приказы не обсуждаются?

— Ни как нет, товарищ сержант.

— Тогда в чём дело, почему забываешь устав?

Петров переминался с одной ноги на другую в нерешительности, понимая, какие тучи сгустились над его головой. Он втянул плечи, и был похож на забальзамированную мумию. Сержант отвесил Петрову звонкий подзатыльник и указал на наш палаточный лагерь.

— Десять кругов, по городку в полном обмундировании. Одеть скафандр, рюкзак, оружие и вперёд. Бегом марш!

Петров помчался к складу и через минуту, он уже был в скафандре, и бежал, не чувствуя ног.

— Может кто-то из вас составит компанию Петрову? Я не возражаю, есть такие умники?

Солдаты молчали, тупо уставившись в землю.

— Вот так-то лучше. Итак, повторяю ещё раз вашу задачу.

И он в деталях объяснил, что нам необходимо сделать.

— Можно узнать, товарищ сержант? — спросил я, чуть замявшись.

— Валяй Суворов!

— Скажите, противник настоящий, или это учебный бой?

— Это не имеет значения, Суворов. У вас боевое снаряжение и естественно стрелять придётся по-настоящему. Кстати, помните, что враг будет сопротивляться, по этому вперёд, не жалея ног и патронов. Покажите, чему научились, за это время, и насколько вы хорошие бойцы. Надеюсь на тебя Суворов, на твою смекалку и умение находить выход в экстремальной ситуации.

Глава 8

Мы находились в семи милях от цепи горных скал. Моя группа передвигалась медленно, пытаясь запеленговать вероятного противника. Боевое задание или же учебное? На раздумье времени не оставалось. Непривычным казался скафандр, хотя в нём я отработал на тренажёрах более ста часов.

— Что там у тебя Серёга? — спросил я, останавливая группу.

— Пока ничего командир, молчат как мыши под веником, и не высовываются.

— Как настроение ребята?

Большинство подняло палец вверх, показывая, что всё в порядке.

«Надо выслать вперёд разведку», — решил я, и приказал, двоим бойцам идти к реке.

— Спуститесь к реке, и идите в южном направлении. Если заметите, что-то подозрительное, немедленно возвращайтесь. В бой не вступать. Приказ понятен?

— Так, точно командир!

— Остальные за мной, — приказал я солдатам.

Мы поднялись по низкому склону к отвесной скале, и устроили там наблюдательный пункт. Я прощупывал тепловым биноклем каждый камешек, кустик. Никого. Странно всё это. Где же они прячутся? И тут на меня посыпались камни, и только я успел повернуться, и посмотреть наверх, как получил удар в грудь. Вспышка света ослепила. Стреляли из лазерной пушки. Включив экстренный подъём в скафандре, я успел выйти из зоны обстрела и осмотреться. Враг жестоко и бесчеловечно стрелял, занимая более выгодную позицию на вершине. Этого я предположить не мог. Солдаты успели спрятаться под скалу и не высовывались.

— Квадрат тридцать пять, десять. Как слышишь меня Серёга?

— Слышу командир, что в этом квадрате?

— Нас неожиданно атаковали и продолжают стрелять. Группа укрылась у скалы, им головы не дают поднять. Вся надежда на вас. Обойдите этот квадрат и ударьте им в спину, отвлеките на несколько минут.

— Вас понял командир, сейчас сделаем.

Я засел в расщелине и вызвал остальных.

— Бойцы, как слышите меня? Значит, только увидите залпы ракет, и прекратит противник стрелять, немедленно убирайтесь.

— Алексей, — услышал я голос Ваньки Смекалова, — мы здесь просверлили проход на другую сторону. Только закончили работу. Выход есть.

— Молодцы, тогда выходите, потому что сейчас начнётся фейерверк.

И только я это промолвил, увидел залпы ракет, взрывы, такой силы, что горы содрогнулись. В небо взлетели тонны земли, накрывая слоем песка и камней, противника, или то, что от него осталось. Через минуту всё затихло, и сквозь плотную пелену пыли, я разглядел равнину, усыпанную камнями. Это была победа, полная и безоговорочная!

— Суворов, — услышал я голос в наушниках сержанта. — Что там у вас?

Наушники трещали, и связь то и дело пропадала.

— Вероятный противник уничтожен, — ответил я, выключая ускорение и опускаясь на землю.

— Потери есть?

— Ни как нет сержант, моя группа цела и невредима.

— Дай картинку на монитор.

Я включил камеру и направил на леденящую душу пустошь. Своё первое задание выполнил без сучка и задоринки.

— Не плохо, для начала, — сказал сержант. — Давайте на базу, возвращайтесь.

Собрав группу, мы через пять минут были на месте. Как положено я отрапортовал о выполнении задачи. Сержант стоял довольный как слон и улыбался.

— Но, что всё-таки ты упустил, Суворов? Где ошибка, как считаешь?

— Ошибка сержант, в том, что я во время не обнаружил противника. Могла погибнуть группа.

— Вот видишь, — сказал он, сжимая зубы, — значит не такой ты хороший командир, если мог подставить личный состав. Тебе просто повезло, хотя удача не плохая боевая подруга в нашем деле. Как считаешь? Впредь будь внимательным и помни, что ты отвечаешь не только за выполнение поставленной задачи, но и за жизни солдат. Не надейся на технику, она ломается и не всегда выдаёт точные данные. Используй интуицию, прислушивайся к внутреннему голосу. Ладно, на сегодня всё, до вечера отдыхайте. Всей группе будет выражена благодарность от командования за успешные учения.

— Так значит, это были учения? — удивился я, и поник.

— Конечно учения, но уничтоженные роботы, не пощадили бы вас. Ты переиграл их, разделал под орех. Молодец, и не расстраивайся, что это было учебное задание. На твой век ещё хватит, уж ты мне поверь. Вольно, бойцы, всем отдыхать.

Расстроившись, я снял скафандр, и поделился мыслями с Серёгой.

— Брось, командир, я слышал, что завтра у нас будет боевая задача.

— Где ты слышал?

— Когда проходил мимо сержанта, услышал, как он говорил с начальником части. Может завтра, оседлаем стальных коней?

— Было бы не плохо, — промолвил я, и повесил скафандр в металлический ящик.

Закрыв склад, я вышел на свежий воздух и свободно вздохнул. Красота-то какая! Солнышко согревало землю, и я от удовольствия зажмурился.

— По каким правилам будем драться? — услышал я за спиной твёрдый голос. Повернувшись, увидел Петрова, он стоял с гневным взглядом, набычившись, словно дикий кабан.

— За мной должок, не забыл Суворов? — сказал он и резко толкнул меня. — Можешь выбрать, по каким правилам будем драться. Пора тебя поставить на место, а лучше всего похоронить, не люблю выскочек.

Я не ожидал такой прыти от этого бугая, и чуть не упал.

— Тебя всё ни как не попустит, что ж придётся тобой заняться серьёзно, — ответил я. Идём за палатку, там и поговорим. Но помни, что шутить с тобой я не намерен, и если в столовой не добил, сейчас обязательно это устрою.

За палаткой находился пустырь, и я встал в боевую стойку. Позиция у меня была гораздо выгодней, Петров стоял против солнца и щурился.

— Начинай, когда будешь готов, — сказал я и принялся ждать первого удара.

Драка началась и тут же неожиданно закончилась. Петров скорчившись от боли, сидел на земле и держался за руку.

— Ах, ты сволочь, броню не снял…

Я ухмылялся, постукивая себя кулаком в грудь.

— Это тебе Петров второй урок, третий окажется последним. Не сомневайся. А по поводу брони, как тебе дураку, должно быть известно, что после боевого задания запрещено снимать броню, вплоть до особого указания. И запомни, если меня или моих ребят ещё раз тронешь, тогда я тебе не только руку сломаю, но и голову поверну в другую сторону. Уяснил?

Я приблизился к этому бугаю и посмотрел в глаза. Петров сжался и завизжал как свинья, на всю округу.

— Не трогай меня, не трогай меня…

— Ну и подонок ты, как я посмотрю.

Я сплюнул на землю и отправился к себе, Петров так и остался сидеть в одиночестве с поломанной рукой.

— Проблемы командир? — спросил Серёга в палатке.

— Не-а, поговорил с Петровым, и надеюсь, что точка в отношениях поставлена. Всё нормально, не переживай.

Я лёг на кровать и закрыл глаза. Сказывалась усталость, и необходимо было вздремнуть. Приснилась Настя, что мы с ней гуляем в парке. Я держал её за руку, и не хотел отпускать.

— Командир, проснись, проснись.

Кто-то тряс меня за плечо. Я открыл глаза и увидел Серёгу, стоявшего в скафандре. Вскочив с кровати, и всё ещё находясь под впечатлением свидания во сне, я с перепуганными глазами, спросил:

— Что случилось?

— Сержант вызывает, немедленно к нему. Ругается, орёт, как собака.

— Сейчас иду, и прекрати меня трясти. Я уже не сплю. Слей водой, умыться нужно.

Через минуту я стоял в палатке сержанта, размышляя над причиной столь неожиданного приказа явиться. Сержант пил кофе, и курил сигарету. Он был задумчив и не многословен.

— Садись Алексей, в ногах правды нет. Ты знаешь, что лично я очень хорошо к тебе отношусь, и считаю, что армия для тебя — призвание. Но, ко мне приходил с поломанной рукой Петров, и жаловался на тебя.

«Вот сука, — подумал я, — уже настучать успел».

— Как с тобой быть? Без внимания такой инцидент я не могу оставить, узнает командир части, и уже мне придётся отвечать. Что скажешь в своё оправдание?

— Виноват сержант и готов понести наказание.

— Молодец, что признаёшь, и не перекладываешь вину на Петрова. Ладно, завтра у твоей группы сложное задание. Позже вернёмся к этому вопросу. Но не думай, что это сойдёт тебе с рук. Вот смотри, — он достал планшет и раскрыл его. — В этих горах находится наша военная база. Вот проход, по которому вам нужно завтра идти, чтобы выйти к космодрому. Он замаскирован и находится под толщей бетона, в скале. Вечером сегодня собери свою группу. Завтра у тебя первый вылет, в качестве пилота и командира. Справишься?

— Постараюсь, товарищ сержант!

Я не верил, что завтра смогу самостоятельно поднять в небо корабль. Руки дрожали, в предвкушении полёта и невесомости. На тренажёрах у меня стояла оценка отлично, оставалось только дождаться завтрашнего дня.

— Вопросы Суворов есть? Когда группа будет на корабле, получите задание. С Богом! Утром в семь часом выдвигайтесь.

Вечером я собрал бойцов, и мы обсудили завтрашний день. Настроение у всех было приподнятым, распределив обязанности, мы отправились спать. Я долго ворочался, вспоминал занятия, указания инструкторов по управлению кораблём. Так и уснул, сжимая в руках невидимый штурвал.

Глава 9

Утром, поднявшись раньше подъёма, я сел на кровать, вспоминая сон. Он был удивительным, и хотелось залезть под тёплое одеяло и ещё пару часиков не вставать. Какие всё-таки шутки играет с человеком собственный разум, чтобы победить страхи и сомнения. Одевшись, я вышел в столовую, там уже в тишине завтракала моя команда.

— Доброе утро, — сказал я и взял чашку с кофе. Сделав пару глотков, и обжигая горло, я прокашлялся.

— Выходим, — сказал я и резко поднялся. — Кто не успел поесть, сможет это сделать на борту корабля. Давайте, не будет терять время.

Солдаты с недовольством поднимались, и натягивали скафандры. На улице шёл дождь, и дороги оказались размытыми. В лагере ещё не было подъёма, и моя группа уходила практически незамеченной. Спускаясь к реке, я повернул на запад и прибавил шаг. Дождь усиливался, и переход грозил быть тяжёлым. Ботинки шипами цеплялись за камни и мокрую траву. Груз давил на спину, плечи казались каменными. Я посмотрел на серое небо. Ветер гнал тёмные тучи на запад.

— Сколько нам ещё идти?

— Ещё минут пять командир, — отозвался Серёга.

Он замыкал отделение, и отвечал за связь. Впереди стояла целая гряда непроходимых скал и заканчивалась дорога.

— Куда дальше, командир?

Я осмотрелся по сторонам и услышал странный, ритмический гул.

— Что это? — спросил молодой боец испуганно.

Гул уже окружал нас со всех сторон, и мне пришлось закрыть шлем.

— Мы на месте командир, — пробурчал Серёга и показал мокрый от дождя планшет.

Красная точка на экране прерывисто моргала.

— Как нам пройти внутрь?

— Здесь должен быть проход, смотрите внимательно на каменные выступы.

Я подошёл к скале, снял перчатку и дотронулся. Нигде не было видно выступов и щелей.

— Вот так задача… Где же вход?

Серёга взял не большой булыжник и от отчаяния бросил в скалу. Ударившись, камень отскочил вниз и угодил в небольшое отверстие. Скала содрогнулась, и с металлическим скрежетом открылась.

— Молодец, — крикнул я, и отошёл в сторону.

Сверху на шлем посыпались мелкие камешки и ветки. Скала открылась и нашему взгляду предстала громадная взлётная полоса. В самой глубине стояли сверкающие краской новенькие звёздные корабли. И никого. Тусклые лампы освещали вход. Мы прошли внутрь, и замерли. Удивительно, как это можно было построить. Я ходил по гладкой взлётной полосе, не веря своим глазам. Внутри скалы целый космодром! Три корабля «Стрекоза», были готовы к взлёту в любую минуту. Наш корабль стоял последним, с бортовым номером 54018, сверкая краской и причудливой формой. Оставалось только занять свои места внутри. Взяв один из сенсорных ключей, я нажал кнопку. Плавно, без шума открылась дверь, и моя команда поднялась на борт. Я вызвал базу и доложил о готовности приступить к выполнению задания.

— Быстро же вы нашли вход, — сказал сержант с усмешкой. — «Стрекоза» впечатлила?

— Ещё бы! Нам просто повезло, и сегодня удача на нашей стороне, — ответил я и ухмыльнулся.

— Ты прямо в рубашке родился Суворов, — сказал удивлённый сержант. — Значит так, откройте план полётов, там увидите задание на сегодняшний день. Не торопитесь. Сам видишь, техника новая и не обкатанная. Всё до связи. Кстати, твой бывший друг Петров, уже на гражданке.

— Не может быть!

— Может, ещё как может, командование приняло решение отчислить его из части и выписать волчий билет. Армии бездельники и прочие непонятные элементы не нужны. Замечаний за два месяца он набрал достаточно. Больше мы его не увидим. Давайте, стартуйте, и помни Суворов, сколько стоит корабль.

Меня не очень удивило отчисление Петрова. Он регулярно провоцировал конфликты с солдатами, искал неприятности. Вот и дождался. Теперь пускай винит самого себя. Если человек не может контролировать эмоции, в армии ему делать нечего. Сняв скафандр, я уселся в командирское кресло и открыл звёздную карту. Пристегнув ремни, я изучил задание, которое нам предстояло выполнить. Сергей занял кресло второго пилота и проверил состояние узлов корабля. Все механизмы работали без сбоев.

— Как экипаж? К взлёту готов? — спросил я у своего помощника.

Тот включил мониторы и я увидел, что моя группа находилась на положенных местах. Солдаты, пристегнувшись, ждали взлёта.

— На старт! И да поможет нам Бог!

Я включил зажигание, корабль встрепенулся, и задрожал. Загудел атомный реактор, набирая обороты. Чувствовалось напряжение, на лбу появилась испарина. Я сжал штурвал и чуть потянул на себя. Корабль мягко поднялся и развернулся.

— Всё готово, командир, — сказал второй пилот, — можем взлетать.

Наша птичка выпорхнула на волю из ледяного плена. От резкого ускорения, меня вдавило в кресло, и я задержал дыхание. Корабль раскачивался, пока не запустился процесс стабилизации. Скала под вой сирен раздвинулась, открывая узкий проход. Пробивая косматые тучи, мы вырвались из дождевого фронта.

— Земля, земля, — как слышите, проверка связи. — Это борт — 54018, мы покинули базу и идём по маршруту, — отчеканил я.

— Вижу вас на экране радаров, — услышал я чёткий голос сержанта. — Как самочувствие, Суворов?

— В норме, ощущения невозможно передать. Потрясающе! Бескрайнее небо, солнце, это самое настоящее чудо!

Я посмотрел на Землю и поразился, насколько она сказочно красива. Под нами плыли облака, корабль прибавлял скорости, выходя на просторы космоса. У меня перехватило дыхание, я посмотрел на Серёгу, тот был в восторге от первого в нашей жизни полёта. Корабль реагировал на каждый жест человека, и казалось готов с лёгкостью выскочить за пределы Галактики.

— Наша задача, друг, разведка, — сказал я Сергею. — Больше ничего. Посмотреть, нет ли где поблизости вражеских формирований, и пройтись по краю Вселенной. Сегодня мы выполняем функции дежурных. Патрулируем, и с чистой совестью возвращаемся на Землю.

— А если непредвиденная ситуация?

— Например, какая? — спросил я у помощника.

— Нас атакует враг и пытается навязать бой. Тогда как?

— Действуем согласно инструкциям. И даём прикурить, да так, чтобы у них хвосты отвалились к чёртовой матери. Пушки в порядке, ты проверял?

— Так точно, командир, полный боекомплект.

И тут мы попали в гравитационный поток, грозящий неприятностями.

— Снизить скорость, иначе нам не выйти из лап вихревых преобразований.

Помощник сбавил обороты, и нас закрутило по спирали. Ремни плотно удерживали в кресле, не давая выпасть. «Стрекозу» швыряло сильнее и сильнее, предметы, не закреплённые к стойкам, болтались по всей кабине, грозясь что-нибудь разбить. Я ловил их руками и пробовал закрепить. Сергей всё норовил схватить фонарик, который то и дело выскальзывал.

Я по-прежнему сидел в кресле, и подпрыгивал вместе с ним на пружинах. Появился доселе неведомый страх, он заставил связаться с землёй и просить помощи.

— Не паникуй, Суворов, это временное явление. Корабль способен выдержать и не такие нагрузки.

Как остальные солдаты?

Я посмотрел на монитор и ужаснулся. Половина моих бойцов плавали в невесомости.

По всей видимости, не выдержали страховочные ремни и порвались.

— Живы все как один, только сейчас занимаются плаванием.

— Каким плаванием? Что ты придумываешь солдат?

— Это шутка сержант, — и я пояснил, в чём дело.

— Суворов, что показывают радары? Нет ничего подозрительного?

— Есть три точки, расстояние пятьсот миль. И они приближаются к нам с громадной скоростью.

— Идентифицируй корабли. Кто они и кому принадлежат.

Я запустил программу и стал ждать. На экране появилось то, что больше всего я не хотел увидеть.

— Сержант, это три корабля с планеты Нэкс.

— Включи защиту корабля и ускорение.

— А как же гравитационный поток? Он нас словно щепку раздавит.

— Выполняй приказ, — закричал сержант и на этом связь оборвалась.

Глава 10

— Тормози, Серёга, — кричал я что есть мочи.

Нас затягивала гравитационная ворона, в пучину неизвестности. Корабль дрожал от напряжения и готов был в любую минуту, развалится на куски. Такого я не испытывал на тренажёрах, и вцепившись руками в кресло, держался мёртвой хваткой.

За эти минуты перед глазами пролетела вся жизнь, мысленно я простился с родными и приготовился к смерти.

Бах, бах, бах. От резких ударов по обшивке я вздрогнул. Корабль остановился и застыл. Я посмотрел на помощника, похожего на мертвеца. Бледное лицо и бешеный взгляд в пустоту, вернул в реальность. И я ударил Серёгу по затылку.

— Ты, что? Язык проглотил? Соберись, и проверь состояние корабля.

Серёга смотрел вперёд не моргая, и только мычал кивая головой, как попугай. Моя спина покрылась гусиной кожей. Я ещё раз вздрогнул и потянулся, чтобы лучше увидеть, то, что находилось прямо перед нами. Три вражеских корабля преградили путь нашей «Стрекозе». Они накрыли мощным силовым полем корабль, блокируя его основные узлы и агрегаты. Мы находились под стеклянным колпаком, и в любой момент могли быть уничтожены. Пушки вражеских кораблей зловеще смотрели на нас, не давая ни малейшего шанса на спасение. Злобная тишина окружила, натягивая как струны нервы.

— Командир, командир, что будем делать? — скулил, как мальчишка, Серёга.

Он продолжать таращится на противника, с глазами полными отчаяния.

— А ну отставить панику. Ты солдат или размазня кисейная? Брось ныть и возьми себя в руки.

В конце концов, если и доведётся нам умереть, так давай это сделаем как настоящие «Кентавры».

Я посмотрел на мониторы и чуть язык не проглотил. Мои бойцы устроили драку, и готовы были перебить друг друга.

— Ты посмотри, что у нас твориться? Взгляни сюда! Я ещё раз, как следует, треснул помощника, и только после этого он встрепенулся.

— Вот это да! Ну, я им сейчас устрою…

Серёга отстегнул ремни и побежал в хвост корабля, а я тем временем пытался связаться с землёй, искоса поглядывая на корабли противника.

— Земля, как слышишь меня? Говорит звёздный «Кентавр». Борт — 54018! Земля…Земля..

В наушниках повисла гнетущая тишина, и только редкие потрескивания и щелчки, свидетельствовали о том, что связь есть. Я посмотрел на монитор и улыбнулся. Сейчас, наконец-то я смог узнать своего помощника. Он как заправский спортсмен разбрасывал солдат по углам. И сам стоял в центре и ещё их подразнивал. Я включил внутреннюю связь, чтобы послушать, что там твориться.

— Кто следующий сосунки? — рычал как медведь Серёга, — Давай выходи на честный бой, один на один.

Домой вам захотелось? Спасательный модуль решили выкрасть? И бросить своих друзей на произвол судьбы…

Он ходил по кругу и размахивал руками.

— Мы все умрём, мы все умрём, — завопил салажонок и бросился на Серёгу.

Тот успел шагнуть в сторону, и перехватил руку. Сделав разворот против часовой стрелки, он вывернул руку и положил к себе на плечо и надавил. Салага упал на колени, и заскулил.

Рука его была уже сломана. Серёга взял за горло и сжал пальцы. Одним рывком, с рёвом поднял, и швырнул как пушинку. Послышался грохот, и звон разбиваемого стекла.

Солдат обмяк и рухнул, словно резиновый манекен, без сознания.