Нашествие Лазарев Дмитрий

– Лжешь, – спокойно констатировал г’Роот. – Не можешь ты нас понять и никогда не сможешь. В этом одновременно и сила, и слабость человеческой расы, равно как и почти всех смертных рас во Множестве Миров: вы все в глубине души идеалисты, сколько бы ни рядились в одежды циников. Даже самым эгоистичным мерзавцам из смертных далеко до представителей Высших Сил. То, что происходит сейчас в Пандемониуме – суть борьба Высших Сил, в которой они, по привычке, используют смертных, а в данном случае, еще и нежить. Последней, конечно, все равно, а смертные уверены, что воюют за правое дело… Постой! – рыкнул дракон, заметив, что Дмитрий собирается возразить. – Дай мне закончить. Мы в такие игры не играем принципиально. В этой игре ставки выше, чем обычно, так как в деле участвуют еще и два артефакта, созданных смертными и неизвестно как получивших такое чудовищное могущество. Да, сейчас гибнет очень много народу, но что изменится от нашего вмешательства? Вселенная только быстрее покатится к гибели. Наша раса в этом участвовать не будет… А ты… У тебя, похоже, уже нет выбора. Ты – пешка на шахматной доске Высших Сил. Если победишь, то Высшие Силы присвоят себе все заслуги, а проиграешь – никто о тебе не вспомнит просто потому, что некому будет вспоминать. Их, использующих тебя, это вполне устраивает.

– Я иду на это не ради них, – помолчав, произнес Дмитрий. – Мне, по большому счету, плевать на все Высшие Силы, вместе взятые! Я хочу лишь, чтобы мир, где я родился и вырос, продолжал существовать и не стал добычей нежити!

Г’Роот, задумчиво склонив голову, посмотрел на него.

– Я же говорил – прекраснодушный идеалист! – фыркнул он. – Но вот что я тебе скажу, пока во Вселенной есть такие как ты, у нее есть будущее. Как ты думаешь, зачем мы, придерживающиеся твердой политики невмешательства, даем приют и защиту изгнанникам? Просто здесь, в этой долине, да и в других, подобных ей, собрались такие вот идеалисты, на которых держится мир, и которые дерзнули пойти против Высших Сил. Пусть многие из них уже не ведут активной деятельности и довольны своей жизнью здесь… Неважно. Все они заслужили покой. Они его в свое время с лихвой отработали. И за это мы их уважаем и никому в обиду не дадим! Ну а ты… Тебе на роду не писан покой…

Дракон расправил крылья, готовясь взлететь, а Дмитрий вжался в скалу, чтобы не упасть в пропасть от порывов ветра.

– Прощай, носитель Ледяной Смерти! Я рад, что ты встретился на моем пути. Я буду переживать за тебя.

С этими словами г’Роот взмыл в воздух и вскоре скрылся вдали. Дмитрий ошеломленно глядел ему вслед. Вряд ли многие из смертных удостаивались подобных слов от этих древних существ, появившихся во Вселенной, согласно преданиям, даже раньше инферов и эдемитов. Теперь, после такого напутствия, Дмитрий чувствовал себя еще более заряженным на борьбу до конца…

Он уже собирался извлечь Каладборг, чтобы вызвать ветер и спуститься вниз, в долину, когда его настигло ощущение телепатического поиска с просьбой о контакте…

До сих пор Дмитрию приходилось общаться телепатически не так уж часто. Причем, помимо Каладборга он вступал в контакт лишь с Аллерией и Селеной. Их ментальные волны он уже изучил и узнавал почти так же легко, как и голоса. Но эта волна была ему незнакома. Первым порывом молодого человека было закрыться в непроницаемый ментальный кокон, так как с Агентом он расстался совсем недавно, а больше у него не было знакомых вне их триумвирата, с которыми ему хотелось бы общаться телепатически. Но угрозы от этой ментальной волны он не ощутил и вдруг, сам не зная почему, открылся ей и притянул к себе.

– Кто это? – спросил он.

На том конце «провода» возникло молчание, и Дмитрий почти физически ощутил, что его потенциальный собеседник колеблется, словно решая, не сделал ли он ошибки, связавшись с ним. Молодой человек хотел уже односторонне разорвать контакт, когда там, наконец, ответили:

– Это Лианэль, Дмитрий. Мы встречались… в пещере… на Урале. Вы спасли мне жизнь.

– Я помню, – сдержанно отозвался Дмитрий. – Почему вы решили связаться со мной?

– Чтобы вернуть вам долг.

– То есть?

– Спасти жизнь вам.

– Вот как? А можно поконкретнее?

– Вы ведь собираетесь сегодня на некое опасное… рандеву в Нордхейм?

– С чего вы взяли?

– Ах, оставьте! Пириэл в курсе! Я не знаю, как он вычислил, или ему кто-то сообщил, но это сейчас неважно. Важно то, что он собирает ударный отряд почти из двух сотен эдемитов, чтобы напасть на вас там и отнять Каладборг!

– Узнаю старину Пириэла! Он в своем репертуаре: у него, похоже, идея фикс насчет моего меча!

– Напрасно иронизируете! Все очень серьезно: против такой силы даже вам не устоять! Не ходите туда, прошу вас!

Дмитрий немного помолчал, переваривая вновь поступившую информацию.

– Спасибо за предупреждение и за заботу, Лианэль. Можете считать, что ваш долг уплачен. Но, увы, ничего изменить я уже не в силах. Машина запущена. Если Пириэл и его воинство осмелятся появиться в Нордхейме, они все будут поголовно уничтожены!

– Вы не понимаете! – в отчаянии воскликнула Лианэль. – Они…

– Нет, это вы не понимаете! – не дал ей закончить Дмитрий. – Это не угроза, а предупреждение. Они все погибнут! Вы, конечно, можете попытаться отговорить Пириэла от самоубийственной экспедиции, но боюсь, этот безумец вас и слушать не станет. Он ведь у вас сейчас – глава Совета! Мой вам совет, Лианэль: НЕ ХОДИТЕ С НИМ! И попытайтесь отговорить хотя бы тех, кто вам дорог. Я не могу вам сказать большего. Прощайте!

И Дмитрий, не желая продолжать пустые препирательства, оборвал контакт.

Ларантел. Вечнолесье

Они все сейчас собрались здесь – перед бывшим дворцом повелителей Дроуланда: черные тени, вампиры, личи, пустотники – вся элита, все самое смертоносное, что когда-либо порождали Серые Пределы. Эта сила собралась здесь – в столице новых владений Лонгара Темного, которые уже включали в себя более половины Пандемониума и значительную часть территории проникших в него миров. Они стояли и ждали только приказа своего повелителя, чтобы несущей гибель волной обрушиться на того, кто осмелился встать ему поперек дороги.

Но приказа все не было, так как сам Лонгар Темный находился в состоянии нетерпеливого ожидания сигнала, магического пеленга, который должен был ему подать его враг, и который означал бы, что тот готов к бою и приглашает своего противника… Вот только противников у него будет много, о чем носитель Каладборга, возможно, даже догадывается, но предпринять ничего не может, ибо ему-то союзников взять неоткуда. Так думал повелитель Серых Пределов, слушая вместе с группой личей континуум Нордхейма и отчаянно торопя время: он жаждал поскорее расправиться со своим врагом.

Между тем, два ближайших советника Лонгара Темного – Ровэн и Тант в «прослушивании» не участвовали: им была поручена организация экспедиции и сбор воинства Серых Пределов. Теперь, когда эта работа была закончена, они просто стояли вместе со всеми и ждали. Танта обуревало нетерпение. Он жил предстоящим сражением, которое давало возможность раз и навсегда покончить с ненавистным носителем Каладборга. Однако, Ровэн, кажется, не разделял такого энтузиазма: лицо вампира выдавало его глубокую задумчивость.

– Можно поинтересоваться, о чем вы так сосредоточенно размышляете? – телепатически поинтересовался лич.

– О смысле жизни, – с мрачной усмешкой отозвался Ровэн.

– А если серьезно?

– Какие уж тут шутки! Я думаю о смысле предстоящей нам экспедиции. А так как она, вполне вероятно, будет стоить жизни подавляющему большинству из собравшихся здесь, то, следовательно, думаю я о смысле жизни… или, если хотите, не-смерти.

– Что вы имеете ввиду? – спросил Тант, которому настроение Ровэна категорически не нравилось.

– Я поясню. Полагаю, вы не станете спорить с постулатом, что когда в руках противников оружие, способное разрушить весь мир, численность их армий не имеет никакого значения?

– Пожалуй, нет, – вынужден был согласиться некромант.

– Так вот, это – тот самый случай. Держу пари, Рогожин заявится один и правильно сделает. Он не захочет зазря губить тех, кто сражается на его стороне.

– Таких не очень-то много.

– Да будь их миллионы, он и то явился бы один! Знаете почему? В бою между Каладборгом и Короной какие-либо войска не нужны. Они – просто пушечное мясо, которое лишь бесполезно погибнет там.

– Ну почему же бесполезно?! – возмутился лич. – Вспомните, нам ведь уже удавалось однажды, собрав большое количество личей и пустотников, временно сковать Силу Каладборга. Мы сделаем это и сейчас, что позволит Повелителю просто взять его голыми руками…

– Не считайте Рогожина идиотом! – отмахнулся Ровэн. Отмахнуться в телепатической беседе практически невозможно, но иного эквивалента полученному от собеседника эмоциональному заряду, Тант подобрать не смог. – Он не попадется дважды в один и тот же капкан. Думаете, он не догадывается, что Повелитель придет со свитой? Еще как догадывается! И наверняка придумал какие-нибудь контрмеры!

– Хотелось бы знать какие? – в ментальной окраске вопроса Танта была немалая доля сарказма.

– Без понятия, – честно признался вампир. – Это как раз самое худшее – не знать, какой именно козырь находится в рукаве врага, но быть уверенным в том, что он у него есть. Так или иначе, могу вам гарантировать, что ваша затея с блокированием силы Каладборга не сработает. А в результате мы имеем, как минимум, – бойню, а как максимум, – глобальную катастрофу. Ни тот, ни другой вариант меня не устраивает.

– Вы боитесь? – презрительно спросил Тант.

– Трусость – избегать боя, в котором у тебя есть шанс на победу. Но не желать прыгать в пропасть, не умея летать – это не трусость. В этой битве победителей не будет. А если будет, то только один. Лонгар Темный не станет тратить энергию, спасая нас от того, что начнется после столкновения Сил Каладборга и Короны. Не знаю, как вас, а меня не прельщает мысль закончить свое существование одной из бесчисленных жертв на алтаре безумных амбиций зарвавшегося архимага!

Тант был потрясен:

– Это что, бунт?!

– Нет, инстинкт самосохранения. Я не буду участвовать в этом коллективном суициде и вам не советую! Прощайте, некромант!

Ошеломленный лич просто не успел ничего предпринять. Тело его собеседника стало призрачным, затем превратилось в туманное облачко и растворилось в густых сумерках, опустившихся на Дроуланд.

Он только хотел поднять тревогу, когда континуум вздрогнул. На балконе дворца материализовался Лонгар Темный. Он простер свою руку к дальнему краю дворцовой площади, и там возник громадный портал с беснующейся внутри тьмой. Оттуда потянуло леденящим холодом.

– Пора, мои воины! Я пойду первым. Личам – держать портал, пока не пройдут все остальные, а затем – за мной!

И, едва удостоверившись, что собравшиеся на площади некроманты взяли на себя поддержку межмирового перехода, повелитель Серых Пределов исчез.

Долина Изгнанников. Сектор Дрэнор

– …В общем, я иду один, – закончил Дмитрий свою длинную и логически безупречно построенную речь.

– Ну уж нет! – горячо воскликнула Аллерия. – Без меня ты никуда не пойдешь! Мы слишком много пережили вместе, чтобы я сейчас бросила тебя одного!

– Но пойми, там я должен быть один! Я пущу в ход всю мощь Каладборга и боюсь, даже Создатель не ведает, что из этого получится. Я не могу при этом думать еще и о твоей безопасности!

– А это и не потребуется! Я способна не только позаботиться о себе, но и помочь тебе! Мне казалось, у тебя уже были случаи в этом убедиться.

– А тебя не смущает то, что твой дед будет в рядах наших врагов, и, вполне возможно, тебе придется скрестить с ним клинки?

Аллерия помрачнела:

– В этом существе слишком мало осталось от гордого и прекрасного эльфа, бывшего моим дедом. Теперь это безжалостный убийца, кровососущий мертвец, и можешь быть уверен: в случае чего, моя рука не дрогнет!

Плечи Дмитрия устало опустились:

– Значит, ты упорствуешь?

– И не надейся меня отговорить!

– Что же, я не хотел этого. Селена!

Аллерия начала было разворачиваться, но не успела: инферийка двигалась быстрее. Пальцы Селены коснулись ее затылка. Один легкий магический импульс, и мгновенно погруженное в глубокий сон тело Аллерии начало оседать на землю. Инферийка успела подхватить ее и бережно уложила на траву.

Дмитрий печально посмотрел на эльфийку.

– Прости меня, Аллерия, за все. И за это тоже. – Он наклонился, отстегнул от ее пояса ножны с эстоком и прикрепил оружие у себя за спиной.

– Зачем он тебе? – удивилась Селена. – Эсток – не дага и не кинжал. В качестве второго клинка он не подходит.

Дмитрий загадочно улыбнулся:

– У меня есть предчувствие, что он может мне пригодиться.

Селена пожала плечами, но развивать тему не стала. Только глухо спросила:

– Как думаешь, у тебя есть шанс остаться в живых?

– Не знаю, – честно ответил Дмитрий. – Скорее всего, нет.

– Тогда… нам надо попрощаться.

Селена внезапно шагнула вперед и впилась в губы молодого человека страстным и даже каким-то отчаянным поцелуем. Когда, наконец, она отстранилась, он увидел на ее красивом и всегда чуть насмешливом лице столь несвойственные ей неподдельную тревогу и горечь.

– Вернись, ладно? – тихо попросила инферийка. – В противном случае, Аллерия меня точно прикончит.

– Постараюсь, – ответил молодой человек с напряженной улыбкой.

Он резко отвернулся, извлек Каладборг и очертил лезвием меча в воздухе контур двери. Этот контур засиял синим светом, и из него пахнуло ледяным ветром. Не оборачиваясь, Дмитрий шагнул в проход, и магическая дверь закрылась за ним.

Нордхейм

Дмитрий сидел на снегу, сложив руки на коленях. В лицо ему бил крепкий нордхеймский ветер, бросаясь пригоршнями колючего снега. Но молодой человек не ощущал холода: Каладборг защищал своего носителя. Защищал, пока тот не отклонялся от линии поведения, выгодной мечу. Ни одному хозяину не нужен больной или увечный раб. Пока Дмитрий будет лоялен, Каладборг постарается создать для него комфортные условия.

Молодой человек ждал. Он знал, что Каладборг здесь в своей стихии и загодя предупредит своего носителя о приближении врагов. Он размышлял о том, что наступил финал его недолгой, но очень насыщенной жизни. Яркий финал, нечего сказать… Редко кому удается дать такой прощальный фейерверк, уходя в Серые Пределы. Впрочем, если он сегодня проиграет, не будет для его души никаких Серых Пределов и реинкарнаций: она исчезнет навсегда… Но эти мысли почему-то совсем не пугали его. Он думал обо всем, что предстоит, отстраненно, как будто не о себе. Скоро, скоро здесь будут два его смертельных врага, обладающих таким могуществом, что и одного из них хватило бы тысяче обычных людей, чтобы погибнуть. А вот он еще жив. Удивительно долго задержался он на этом свете при таких врагах… непростительно долго. В том, что он умрет, Дмитрий нисколько не сомневался. Но вся задача состояла в том, чтобы умереть не напрасно…

Внезапно, весь его организм изнутри охватил леденящий холод, а мгновением позже он ощутил магический всплеск огромной силы. «Вот оно! Началось!» – мелькнуло в голове. Через секунду молодой человек уже стоял на ногах, сжимая в руке яростно сияющий Каладборг. Континуум где-то впереди продолжала корежить какая-то жуткая сила. Дмитрий усмехнулся: повелитель Серых Пределов не считал нужным скрываться. Наоборот, своей слоновьей поступью он давал понять своему противнику, что может раздавить его как букашку.

Впрочем, эта демонстрация силы ничуть не впечатлила молодого человека и не ввергла его в состояние панического ужаса, на что, вероятно, рассчитывал его враг. Прошло около минуты, прежде чем вдали показалась медленно приближающаяся черная фигура. За ее спиной темнело небо, быстро покрываясь свинцовыми тучами. Вот он, Враг – тот, кто может поставить крест на существовании мира, в котором Дмитрий жил и который любил, несмотря на все его несовершенство.

Неужели Темный пришел один? Нет, вряд ли. Скорее всего, он просто усыпляет бдительность Дмитрия, чтобы, выждав удобный момент, дать команду своим ордам наброситься на него. Однако, этот номер не пройдет: Рогожин теперь – стреляный воробей! Кстати, а где же Пириэл – его враг номер два? Скоро и он должен заявиться сюда с когортой эдемитов. Не гоже начинать вечеринку без него: пусть все они окажутся в этой гибельной ловушке!

Между тем, Лонгар Темный приблизился. Дмитрий разглядел в его руке обнаженный клинок. По ощущениям молодого человека этот меч обладал и собственной магической силой, но сейчас его просто переполняла мощь Короны.

– Рад, что ты не заставил меня ждать, – произнес Дмитрий. – Ну что, начнем?

– Ты куда-то торопишься?

– Не вижу смысла в ожидании. Говорить нам не о чем: обмен угрозами – не мой стиль. Здесь довольно прохладно, и я не прочь согреться.

Лонгар усмехнулся:

– В Бездне, куда я отправлю твою душу, ты точно согреешься!

Он сделал шаг вперед, одновременно послав куда-то магический импульс. В тот же миг вокруг него начали возникать бесчисленные темные фигуры вампиров, личей, пустотников и черных теней.

– Похоже, я зря полагался на твою честь и здравый смысл, – процедил Дмитрий.

Лонгар весело расхохотался.

– Неужели ты настолько наивен?! У нас не рыцарский турнир, а война, между прочим!

«Говори, говори! – думал между тем Дмитрий. – Пока ты здесь упражняешься в остроумии, вот-вот появятся и другие действующие лица!» Он не мог сам затягивать время пустыми разговорами, опасаясь вызвать подозрение своего врага, но раз инициатива в этом принадлежала Темному, то почему бы и нет?

– Зачем они тебе? – вызывающе произнес Рогожин. – Неужели всемогущий повелитель Серых Пределов не в состоянии сам справиться с обычным человеком?

– Мне нет нужды доказывать кому-то свое могущество: оно и так всем известно! Только глупец тратит лишние силы, когда можно отделаться малым. Незачем устраивать здесь фейерверк. Я сейчас просто убью тебя, а Каладборг уничтожу – вот и вся игра.

– Если ты думаешь, что со мной так легко справиться, то сильно ошибаешься!

«Черт! Сейчас они начнут блокировать Силу Каладборга! – подумал Дмитрий. – Ждать больше нельзя. Пора вызывать кавалерию!»

Но в тот же миг он ощутил новые всплески магической энергии, и метрах в сорока слева от него начали материализоваться эдемиты… множество эдемитов. «Две сотни! – вспомнил молодой человек слова Лианэли. – Какая честь для меня!». Лонгар Темный застыл в растерянности: появление столь крупной армии эдемитов явно стало для него неожиданностью. А Дмитрий повернулся к вновь прибывшим и развел руками:

– Привет, ребята! Вам не кажется, что вас слишком много для меня одного? Вы-то что здесь потеряли?

– Не нравится наше присутствие? – язвительно отозвался Пириэл. – Нет проблем: отдай Каладборг, и мы уйдем!

– Да ты шутник, как я погляжу! – пробормотал Дмитрий, пробегая глазами по рядам воинов Верхнего Мира и мелтиан и, к своей радости, не обнаружил среди них Лианэли. Впрочем, в такой толпе он мог ее просто не заметить… – Ладно, уравняем шансы!

Молодой человек молниеносно вскинул Каладборг и высвобожденная Сила меча отправила в пространство ЗОВ. Обе группировки его противников, не успевшие вовремя пресечь это действие, через пару секунд имели удовольствие наблюдать появление бесчисленных водных, земляных, огненных и воздушных стихийников, а также снежных демонов, которых в Нордхейме водилось в избытке.

– Ну вот, теперь, кажется, все в сборе! – удовлетворенно произнес Дмитрий. – Можно начинать разминку!

И вот тут произошло ЭТО. Оно ошеломило всех находящихся здесь своей грандиозностью и пугающей необъяснимостью. Произошедшее было редчайшим явлением даже не по человеческим меркам, а по космическим. В континууме ЭТО слышалось, наверное, как жуткий грохот от падения чего-то очень тяжелого. Нордхейм начало корежить и сотрясать. Если кто-то слушал в этот момент континуум, то наверняка временно оглох. Только один из присутствующих знал, что это опустились межмировые барьеры, отделившие Нордхейм от Множества Миров. И этим знающим был Дмитрий Рогожин. Опустившиеся барьеры так же отличались от обычных границ между мирами, как бетонная стена от штакетника. Едва ли кто-нибудь из присутствующих в Нордхейме высших магических сущностей, вместе ли, по отдельности ли, сумели бы преодолеть их – Первосозданный сработал на совесть. К тому же, в этот момент начали трещать и те «нитки», которыми Нордхейм был «пришит» к телу Множества Миров. Из части континента огромная ледяная пустыня начала превращаться в остров.

Сотрясение продолжалось около десяти минут, и почти всех сбило с ног. Однако, Дмитрий подозревал, что восстановление барьеров Пандемониуму обошлось гораздо дороже: там ведь исчезали огромные куски пространства, которые надо было чем-то заполнять. Но это были неизбежные жертвы, сведенные до минимально возможного уровня. Зато сам Пандемониум и те миры, что проникли в него во время Катаклизма, останутся жить.

«Что же, пришло время мне делать свою часть работы! Ну, ни пуха мне, ни пера!» – подумал Рогожин и вскинул Каладборг. Момент для атаки был идеальным: ошеломленные и вряд ли что-либо понимающие враги были деморализованы, а безмозглым духам стихий, находящимся под его началом, было все равно. Армия стихийников, ведомая совершенно седым молодым человеком с ледяными глазами, ринулась в атаку. Нордхеймское сражение началось.

Долина Изгнанников. Сектор Дрэнор

Первым, что увидела Аллерия очнувшись, было лицо склонившейся над ней Селены.

– Ах ты!.. – эльфийка замахнулась на нее кулаком.

– Легче, легче, подруга! – инферийка перехватила ее руку за запястье. – Не надо ругаться: даме, а тем более, эльфийке это не к лицу.

– С кем поведешься! – огрызнулась Аллерия. – Где Дима?

– В Нордхейме, очевидно, – пожала плечами Селена. – Наша история вступила в финальную фазу. Надеюсь, он не оплошает…

Аллерия решительно поднялась на ноги:

– Я немедленно отправляюсь к нему!

– Вряд ли у тебя это получится, – произнес знакомый голос у нее за спиной.

Аллерия обернулась как ужаленная. Позади нее стоял широкоплечий мускулистый мужчина средних лет. Бульшую часть его лица закрывала золотистая маска. Эльфийка напряглась: этот тип был очень похож на того, кто прошлой ночью уводил за собой Дмитрия, но одновременно еще на кого-то. А его голос… Абсолютно точно – она его слышала раньше и не раз.

– Кто вы? – спросила она.

– Представитель Сил стабильности, разумеется! Ты же видела меня той ночью. Да и Дмитрий по возвращении наверняка рассказал вам обеим о нашем разговоре.

– Мы встречались раньше?

– Весьма возможно, напарница!

– Олег?! – воскликнула потрясенная эльфийка.

– Верно, – улыбаясь, произнес тот и снял маску. – Рада меня видеть?

– Как ты?! Почему ты вдруг?! Как давно?! – ее переполняли эмоции.

– Отвечу, пожалуй, сначала на последний твой вопрос, – засмеялся «Долохов». – Очень давно. Задолго до того, как мы познакомились. А вот на «как» и «почему» ответить сложнее. Долгая история, в общем. Скажу лишь, что на определенном этапе я почувствовал, что нужен Множеству Миров, и, как ни пафосно это звучит, могу многое сделать для мира и процветания в нем. Меня завербовали…

– Ты… хотя бы человек?

– Не совсем. Но когда-то был. Настолько давно, что почти уже и не помню. Сотрудничество с Первосозданным дало мне немалые возможности, хотя и отняло тоже немало. Но в жизни ничто не бывает бесплатным… Я работаю эмиссаром Первосозданного в Пандемониуме и сопредельных мирах. Ситуация здесь вышла из-под контроля, и моя миссия едва не потерпела провал… Но теперь, благодаря Дмитрию и, в какой-то степени, вам, появился шанс не допустить гибели нашей Вселенной.

– А что с Димой? Где он и что задумал? Он категорически отказался взять нас с собой, утверждая, что в битве Сил наше присутствие излишне, и мы только погибнем зря…

– Это действительно так, Аллерия, – тяжело вздохнув, произнес «Долохов». – Он не лгал вам, хотя и всей правды тоже не сказал.

– Что?! А в чем, Тьма тебя побери, заключается вся правда?!

Селена положила руку ей на плечо.

– Успокойся, Аллерия!

Эльфийка яростно стряхнула ее руку.

– Мне хотелось бы знать, почему ты так спокойна? Ты что-то знаешь?

– Отчасти знаю, отчасти догадываюсь. Дмитрию пришлось мне намекнуть на свои истинные планы, иначе бы я не стала помогать ему удержать тебя, да и сама, скорее всего, увязалась бы за ним.

– Тебе? – с горечью переспросила Аллерия. – А почему не мне?

– Да потому что в тебе, дорогая, нет моего цинизма, хладнокровия и прагматизма. Ты слишком подвластна чувствам и живешь по своим критериям правильности. Не хочу сказать, что это плохо, но в данном случае ты только помешала бы ему сделать то, что он считал нужным.

– И что же это?

– Не ревнуй – я знаю далеко не все. Об этом нам лучше расскажет господин Долохов или, как вас там зовут на самом деле…

– Для вас я просто Агент. Так я и представился Дмитрию.

– И он не узнал вас? – спросила Селена. – Насколько мне известно, вы были знакомы раньше.

– Да, но с ним я маскировался лучше, чем с вами, опасаясь, что, узнав во мне усмирителя, он не поверит мне.

– Это сейчас неважно! – прервала их Аллерия. В голосе эльфийки звенели слезы. – В чем же состоял его план?

– В том, чтобы заманить Лонгара Темного, а с ним и как можно больше других врагов в Нордхейм. Затем мы «отрезаем» этот мир от остального Множества и полностью изолируем его.

– Вы это можете?! – восхитилась Селена. – Круто, господа! Уважаю!

– Да помолчи ты! – шикнула на нее Аллерия. – И что дальше?

– Дальше он вспарывает плоть Нордхейма соединенной мощью Каладборга и Короны.

– Но как он собирался это проделать?

– Надо признать, у него довольно любопытная и авантюрная идея. Но, возможно, она сработает. А если это произойдет, то откроется дверь в Бездну, которая и поглотит Нордхейм и все живое на нем. Остальное Множество, благодаря нашим барьерам, не пострадает.

Аллерия похолодела:

– То есть как, «все живое»? А он?!

– Сквозь наши барьеры не пробиться никому. Бездна заберет все: Каладборг, Корону, их носителей…

– А вы не боитесь давать в руки иерархам Хаоса такие артефакты? – спросила Селена.

– В Бездне они не будут иметь силы. Более того, все, что создано в упорядоченных Вселенных типа Множества Миров, в царстве Хаоса перестает существовать.

Аллерия вдруг бросилась к «Долохову» и схватила его за грудки:

– Вы ведь можете его вытащить оттуда, правда?! Вы ведь еще не изолировали Нордхейм?!

– Извини, – хладнокровно ответил тот, – все уже сделано. Вытащить его я просто не в состоянии. А если бы и мог, не стал бы.

– Но почему?!

– Он должен выполнить свое предназначение… а затем уйти, ибо вмешательство в процессы мироздания никогда не бывает бесплатным.

Эльфийка начала трясти его за воротник пиджака, едва не отрывая пуговицы:

– Но должен же быть другой способ! Нужно лишь подумать!

Посланец Первосозданного вежливо, но твердо отцепил руки Аллерии.

– Нет другого способа. По крайней мере, Первосозданный его не видит. Он полностью одобрил план Дмитрия.

– Еще бы он не одобрил! Не ему же погибать в Нордхейме! Как удобно – загребать жар чужими руками!

– Если хочешь знать, Дмитрий сам пошел на это. Его никто не уговаривал. Пойми пожалуйста, великая цель и его самого сделала чем-то бульшим, чем простой смертный. Им руководят мотивы, которые тебе не оценить в полной мере. В последнее время (и ты могла это видеть) в нем все меньше оставалось от простого человека. И дело тут не только в Каладборге. Он поднялся над своей человеческой природой, и собственная жизнь перестала быть для него такой уж большой ценностью. Ты можешь гордиться им, Аллерия: погибая сам, он спасает целую Вселенную.

Аллерия резко высвободила свои запястья из рук «Долохова» и бессильно опустилась на камни. Ее руки дрожали, а в глазах, казавшихся из-за слез необычайно большими, застыло безграничное отчаяние.

– Но… я люблю его, – прошептала она.

– Мне очень жаль, девочка, – печально промолвил «Долохов». – Правда жаль…

Нордхейм

Не всякий полководец сумеет удержать под своим контролем сражение. Если в этом сражении применяется магия, то контролировать его еще сложнее. Ну а если в нем участвуют три стороны, причем все воюют со всеми, боевые действия рискуют превратиться в хаотическую непредсказуемую свалку.

В Нордхеймской битве у каждой из сторон была своя стратегия на это сражение, но обстоятельства внесли коррективы почти во все замыслы, если вовсе не поломали их. Эдемиты, преодолев первую растерянность, вызванную континуумным ударом и последовавшим за ним землетрясением, разделили свою армию на две части: одну отрядили сдерживать нежить, а вторую, бульшую, бросили против Дмитрия и стихийников, справедливо полагая, что завладев Каладборгом, они смогут решить исход боя в свою пользу. В планах Рогожина было учтено только что произошедшее, и поэтому они практически не претерпели изменений. Он рассчитывал сразиться с Темным ближе к концу битвы и тогда привести свой замысел в исполнение. Но до этого он должен был рассчитаться с другим своим врагом – Пириэлом и сделать это он хотел непременно сам, не доверив Бездне расправу с коварным эдемитом. Что же до Лонгара Темного, то он оказался в самом невыгодном положении: сложившаяся ситуация принесла ему больше всего неожиданностей. От его планов не осталось и камня на камне, а о запасных он подумать не удосужился, будучи абсолютно уверенным в своем успехе. Так что ему не оставалось ничего другого, как просто обрушиться всей своей силой на обоих противников, стремясь смести их. Беда для них состояла в том, что сил у Лонгара действительно было больше, чем у других.

Естественно, первым делом все участники сражения попытались заблокировать мощь главного оружия противников. Получилось это не в полной мере, но над боем сформировалась некая магическая линия фронта, на которой поля действия противоборствующих Сил отчаянно пытались преодолеть друг друга. В результате напряженность магического поля просто зашкаливала, а телепортироваться стало опасно для жизни, ибо поля Сил могли распылить смельчака-телепортанта на атомы. После того, как подобная участь постигла пару эдемитов и трех личей, попытки телепортироваться прекратились.

Надо сказать, что возникшие абсолютно непроницаемые для участников сражения межмировые барьеры создали эдемитам дополнительную большую проблему: их главный козырь в этом бою – посвященный Локуса лишился связи со своим Источником, а следовательно, вынужден был пользоваться только своим накопленным, правда, весьма значительным количеством энергии. Впрочем, Пириэл, весьма кстати вспомнив одну из своих любимых земных поговорок, переделанную им на свой лад: «Береженого Создатель бережет», захватил с собой весь имеющийся у эдемитов арсенал облачных кристаллов и заставил всех своих бойцов накопить в себе максимально возможный резерв энергии Верхнего мира. Так что некоторый запас прочности у эдемитов был, но был несравним с тем, что имелся у их противников, черпавших энергию из своих могущественных артефактов. С тем большей яростью и энтузиазмом пытались воины Верхнего мира завладеть Каладборгом, понимая, что время работает против них.

Постепенно, как, впрочем, и ожидалось, полководцы стали утрачивать контроль над своими армиями. Войска мало-помалу начали перемешиваться. Сражение потеряло стройность и упорядоченность и распалось на эпизоды.

Эдемит, успешно уничтоживший три черные тени, не сумел вовремя отразить атаку снежного демона.

Вампир, только что проткнувший своей шпагой мелтианина, был буквально испепелен огненным стихийником.

Несколько водных элементалов, довольно метко расстреливавших эдемитов ледяными зарядами, оказались не готовы к накрывшему их мощному магическому залпу личей.

Пустотник, чей черный меч только что выпил энергию из двух огненных стихийников, пал жертвой сконцентрированного на нем эдемитского светового копья.

Ледяной дьявол, растерзавший не успевшего защититься лича, был разрублен на куски парочкой ловко орудовавших мечами мелтиан.

Эдемит, мгновение назад с энтузиазмом обрушивший заклятье расщепления на двух земляных стихийников, пропустил атаку черной тени и был буквально «выпит» ею до дна.

В этой безумной битве, где каждый думал только о том, как убить побольше врагов и при этом постараться каким-то образом уцелеть самому, лишь немногие сохранили трезвый ум.

Одним из таких был пустотник Алькасар. Он сражался грамотно и расчетливо, и вскоре ему удалось сколотить вокруг себя мощную группу пустотников, вампиров и личей, прикрываемых с воздуха стаей черных теней. В этой группе потери были минимальны, и она превратилась в одно из немногих пробивных подразделений в армии нежити, способных добиться в этом хаосе чего-то серьезного. Ей нужно было только дать подходящую цель. И такая цель нашлась.

Алькасар заметил среди эдемитов и мелтиан одинокого человеческого мага, которого войска Верхнего Мира защищали с особенным усердием. Вокруг него вились наиболее мощные магические потоки странной золотистой энергии, которая подобно лучам солнца расходилась от него в разные концы эдемитского воинства. Сделав для себя вывод, что этот человек и есть тот источник, который помогает эдемитам преодолевать «ножницы смерти», пустотник задумал уничтожить его и, тем самым, «обесточить» эдемитскую армию.

Алькасар не привык долго обдумывать принятое решение. Его группа, ставшая к этому времени уже весьма многочисленной, начала целенаправленно пробиваться к Алистанусу.

На Тираэла была возложена задача сдерживать армию Серых Пределов, пока Пириэл не завладеет Каладборгом, и он был полон решимости выполнить ее. Понимая, что запасы энергии не бесконечны, он старался пользоваться магией очень экономно и, в основном, работать мечом, благо в его группе собралось немало хороших бойцов, к каковым он с полным правом относил и себя. К тому же при них находилось и подразделение мелтиан.

Потери в обороне всегда меньше, чем в нападении. Это правило справедливо даже для тех случаев, когда обороняющиеся находятся не в укреплениях (разумеется, если они умеют обороняться). Бойцы Тираэла умели. Они с успехом отражали яростные, но несколько беспорядочные наскоки озверевшей нежити, и Тираэл уже начал, было, думать, что продержаться окажется не такой уж сложной задачей, когда увидел новую угрозу, которая заставила на мгновение остановиться оба его сердца, а кровь – застыть в жилах: нежить пробивалась к Алистанусу.

Сложно менять отработанную тактику по ходу боя, особенно, если на это отводится крайне мало времени. Но выбора у Тираэла не было. Он как мог перестроил свою группу и начал прорываться на подмогу к посвященному Локуса, моля Создателя только о том, чтобы не опоздать.

В душе Лонгара Темного бушевал черный шторм из безумной ненависти и бешеной ярости. Он ведь считал победу уже своей, но появление эдемитов и стихийников, а затем этот странный континуумный удар с последовавшим за ним землетрясением резко изменили обстановку. Повелитель Серых Пределов еще не знал, что именно произошло в континууме вокруг Нордхейма, но догадывался, что это не сулит ему ничего хорошего. И это, естественно, еще больше распаляло его ярость.

В довершение всех бед, он не мог использовать Корону на полную мощность, так как львиная доля ее энергии уходила на силовое противостояние с Каладборгом. Правда, возможности его противника из-за этого противостояния также были ограничены, но это слабо утешало Лонгара.

Тем не менее, своей собственной энергии и оставшейся части ресурсов Короны ему было вполне достаточно, чтобы стирать с лица земли любого противника (будь то эдемит, мелтианин или стихийник), которому хватило бы смелости и глупости встать у него на пути. Вокруг Лонгара Темного образовалось и постепенно увеличивалось пустое пространство, насыщенное энергией и эманациями смерти, ужаса и отчаяния. Повелитель Серых Пределов пробивался к своему главному врагу, оставляя за собой улицу, покрытую мертвыми телами и кучками праха.

В это же время нечто подобное происходило и на другом участке фронта, где сражался Дмитрий Рогожин. Каладборг тоже не мог работать на полную мощность, но пока это было даже на руку его носителю. Не пришло еще время для главного удара. Вот когда меч выпьет душу Пириэла… Но если на пути Темного постепенно, с осознанием его противниками необоримой мощи повелителя Серых Пределов, становилось все свободнее, то с каждым шагом Дмитрия сопротивление нарастало. Причина этого была весьма проста: Пириэл бросил против него свои лучшие силы и сам их возглавил. Глава Совета Верхнего мира понял, что загнал себя в ловушку, в ситуацию «пан или пропал», и единственный шанс на спасение видел в том, чтобы добыть Каладборг.

Все реже срывались гибельные ледяные разряды с лезвия артефакта, вся резервная энергия которого уходила на защиту носителя от магических ударов эдемитов. Правда, энергия эта все время пополнялась за счет поглощения душ убитых врагов. Боевое умение Дмитрия в этой безумной схватке сейчас держало, пожалуй, самый серьезный экзамен в жизни, ибо и эдемиты, и мелтиане были очень сильными противниками, а количество их было таково, что если бы не поддержка стихийников, вряд ли молодому человеку удалось бы даже продержаться столь долго, не говоря уже о том, чтобы продвигаться вперед.

Был один критический момент, когда Дмитрий бился одновременно с двумя мелтианами и эдемитом, а еще двое воинов Верхнего мира одновременно атаковали его сбоку. К счастью, между ним и эдемитами встал ледяной дьявол, тут же, впрочем, погибший. Вот где Дмитрию пригодились уроки боевого искусства инферов-убийц, преподанные ему Селеной. Инферийка тогда убеждала его, что люди в принципе не способны повторить ничего из арсенала лучших бойцов Нижнего мира. Но к ее удивлению Дмитрий сумел и сейчас представлял собой одну из самых грозных машин для убийства во Множестве Миров. Выписав в воздухе непостижимый пируэт и распластавшись в прыжке почти параллельно земле, он развалил одного из эдемитов пополам, а второму отрубил руку по плечо.

Вскоре нечто подобное ему пришлось повторить вновь. Молодой человек работал почти на пределе возможностей, а между ним и Пириэлом по-прежнему оставалось еще много врагов. К тому же, на сверхчувственном уровне он уже ощущал приближение своего главного врага, момент для схватки с которым еще не пришел. Но Лонгар Темный продвигался быстрее Дмитрия, и если ничего не изменится, в решающий момент Дмитрий окажется один против двух противников, которых объединит на время желание убить его, чтобы завладеть Каладборгом, что представлялось полной катастрофой…

Но тут, как раз, кое-что изменилось…

Отряд Алькасара шел сквозь ряды эдемитов и мелтиан как нож сквозь масло. Слаженные действия собравшейся вокруг него нежити давали отличный эффект: налетавшие на их когорту бойцы армии Пириэла либо отбрасывались прочь, либо погибали.

Видя надвигающуюся угрозу, Алистанус качнул из своих резервов повышенную порцию энергии Локуса и обрушил на отряд Алькасара «солнечный дождь». Первый удар магические щиты личей выдержали, а затем Алькасар телепатически воззвал к Повелителю, и Лонгар Темный, на несколько секунд приостановив свое неудержимое наступление, накрыл наступающий отряд «серым пологом». Имея подобную защиту, личи Алькасара смогли часть своей энергии перевести в атакующие заклятья, что еще более ускорило их продвижение к Алистанусу.