Негатор Переяславцев Алексей

ГЛАВА 18

Сцена, которую я видеть никак не мог

— Доброго вам дня, высокопочтенный.

— И вам, уважаемый Морад-ар. Полагаю, вы меня побеспокоили не ради пустяка.

— Полагаю, то, что я принес вам на продажу, весьма интересно, хотя и недешево.

— В таком случае покажите.

Долгое молчание.

— То, что я вижу, наводит меня на ОЧЕНЬ интересные мысли.

— Должен ли я понять вас, высокопочтенный, что эти кристаллы вам не нужны?

— Вовсе нет, уважаемый. Напротив того, я предполагаю, что мы сойдемся в цене, — с оттенком торопливости.

— И я сам точно такого же мнения. Итак, мой слух преисполнен внимания. Да, забыл вам сказать…

«Так я тебе и поверил, старый хитрый ворон, что ты хоть чего-то можешь забыть! Но откуда же могут взяться такие кристаллы?»

— …я со всем почтением хотел бы, чтобы вы оценили эти кристаллы по отдельности.

— Разумеется, это не трудно. Вот этот четырнадцатигранный аметист я бы оценил в четыре золотых. А вот этот двадцатигранный розовый — в два золотых и пятьдесят сребреников.

— Я со всей возможной вежливостью напоминаю, высокопочтенный, что я эти кристаллы сам не добываю. Их мне продают. И мой поставщик берет за это весьма высокую цену. А поскольку я купец, то отнюдь не рад убыткам. Но это не все.

Если мне будет позволено, я бы хотел узнать, почему розовый вы оценили меньше, чем аметист.

«Ведь десять лет уже продаю ему товар — а он все не привыкнет к мысли, что меня обдурить не так просто. А розовый точно стоит много дороже».

— На ваш второй вопрос ответить очень просто. Эти дополнительные грани, хотя и добавляют кристаллу красоты, — этого не отрицаю — но вместе с тем могут усложнить управление магическими потоками. Согласитесь, я в этом специалист. Что же до цены — скажем, пять золотых за этот аметист, но уж цена на розовый кварц — прежняя.

— За аметист — семь золотых и пятьдесят сребреников, высокопочтенный, особенно с учетом того, что первый кристалл аналогичного вида я уже продал.

— Кому?! — неприлично быстро.

— Вы же знаете мои правила, высокопочтенный: НИКОГДА не раскрывать имен продавцов и покупателей. Только так достигается доверие… Итак?

— Хорошо-хорошо, шесть золотых и пятьдесят сребреников за аметист.

— Согласен. Дозвольте получить эту сумму.

— Вы себя обкрадываете, уважаемый Морад-ар. Я вам должен девять золотых. Еще два золотых пятьдесят сребреников за розовый кварц.

— Ах вот вы о чем… Уверяю вас, вы ошибаетесь. Я не продам розовый кварц за эту сумму. Всепокорнейше прошу вашего снисхождения — моя память опять меня подвела. Я совершенно забыл довести до сведения высокопочтенного, что мой поставщик прекрасно разбирается в кристаллах. Во ВСЕХ их свойствах. Так что этот кристалл я и за семь золотых не продам.

— Ладно, девять — и это последняя цена.

— Согласен. Позвольте получить?

— Вот деньги. Я так и думал, что мы договоримся.

— Я предполагал то же самое, высокопочтенный. Дозволено ли мне будет все же узнать, какие именно интересные мысли появились у вас при виде этих кристаллов?

— При всем моем опыте, — медленно, — я никогда не видел ничего подобного раньше. Вот я и подумал: уж не из-за Черных ли земель появились эти кристаллы? Или из-за Великого океана?

— К моему глубочайшему сожалению, — вежливая улыбка, — я и сам не знаю происхождения этих кристаллов. Более того: не исключаю возможности, что и мой поставщик этого не знает.

— Ваш поставщик был прав. Эти… многогранные кристаллы, попади они к умелому и знающему магу, могут дать много новых возможностей. Может ли он доставить еще кристаллы подобного типа?

— Этого я обещать не могу. Поставщик мне прямо сказал, что ожидает некоторый перебой в поступлениях. Однако, если желаете, я могу ему сказать, что некий покупатель заинтересован в кристаллах именно такого типа. Само собой разумеется, ваше имя ни при каких обстоятельствах названо не будет. А если мы с вами заключим договор о поставках, то именно вы и будете тем самым покупателем.

— Образец договора у вас с собой, полагаю?

— Иначе и быть не может, высокопочтенный.

— Давайте его сюда, я его изучу.

— Охотно. Тогда, с вашего соизволения, я позволю себе всепокорнейше откланяться и посетить вас еще раз… скажем, через две недели, не раньше. Сделка?

— Сделка.

Не верьте, когда вам скажут, что нет ничего хуже, чем ждать и догонять. Вранье. Ждать гораздо хуже. Это я лично опробовал, потому что именно этим и занимался, когда уехали Ирина и Тарек. И при этом я вовсе не догонял, поэтому и говорю так уверенно.

Чтобы отвлечься от разных-всяких мыслей, я, вращая одновременно отрезной диск, пытал Сарата вопросами.

— Сарат, а то заклинание, которым сделали мертвой эту землю, — что это?

— Правильное название этого заклинания, — лекторским тоном, — «Глотка жабы», но так его только в книгах называют. Обычно же его зовут «Темное пятно». Требует огромного расхода энергии. Заклинание магии смерти. Бакалаврам его знать не положено…

— Погоди, ты-то откуда его знаешь?

— Ну… ходят разговоры среди студентов… — с некоторым смущением, — о всяком таком говорят…

— Ладно, бакалавров в сторону. А лиценциатам его дают?

— По-моему, тоже нет. Вот среди магистерских курсов этот есть, точно.

— И какого же уровня маг нанес такой удар?

— Думаю, не магистр — кто-то повыше. Говорили у нас за пивом: у хорошего магистра выйдет пятно ярда два, ну три. А тут… могу прикинуть; задача, вообще говоря, считаемая…

Через полчаса и два исчерканных листа бумаги.

— Знаешь, по расчету выходит — даже повыше доктора. Или, скажем, доктор, но с очень хорошими кристаллами.

— А последействие от такого удара остается?

— Ну разумеется! Месяц самое меньшее. Так я слышал. А вообще-то бакалаврам и это знать не положено.

Так, теперь понятно, почему люди от этого пятна шарахаются.

— Кто и с какими целями мог ударить таким пятном?

— Насчет «кто» могу ответить сразу: кто угодно, у кого сил хватит. А с какими целями — тут вопрос. Первый, на кого я бы подумал, это враг здешнего землевладельца. Уменьшить ему количество крестьян — и получать он с них будет меньше. Вторая мысль, что приходит в голову — это сам землевладелец. Чем-то насолили ему крестьяне из этой деревни — он их и прихлопнул. А еще думаю: это мог быть маг, настигнувший своих беглых, и сделал он это с согласия землевладельца.

— Первое я еще могу представить. А второе не очень-то укладывается в логику. Ну зачем землевладельцу лишать себя налогоплательщиков? Есть и другие способы устрашения. Третье тоже как-то неубедительно. Ну хорошо, засек маг своих беглых. А землевладелец — кстати, тоже маг, — может сказать: знать, мол, не знаю, кто это такие, я разрешил им поселиться на моей земле, и пускай себе живут. Еще не факт, что пришлый маг пойдет на конфликт (пришлось потратить с четверть часа на это слово — не было его у меня в словаре).

— Не так это просто. Беглых можно с легкостью распознать по метке.

— А что это такое?

— Накладывается такое, — неопределенный жест пальцами, — на человека или на животное — коней вот тоже метят — потом можно отследить. Метка — это очень надолго, она подпитывается от самого владельца. Даже после его смерти можно отследить, но уже ограниченное время — недели три-четыре. На всех своих крестьян землевладелец обычно накладывает метку, это на случай, если они захотят сбежать.

— И на каком расстоянии эту метку можно засечь?

— За десять миль и я засеку, миль двенадцать — тоже, пожалуй, а вот за пятнадцать уже не поручусь.

— Так что же, выходит, отбежал пятнадцать миль — и свободный человек?

— Нет, беглого может еще засечь стража. Землевладелец может передать им… — непонятное слово, — вроде отпечатка, для каждой метки свой. По этому отпечатку можно искать.

Вроде как индивидуальный код, стало быть. И полиция его ловит. Интересно, а заглушить сигнал от метки можно? Или затереть метку?

— А если беглый захочет стереть метку?

— Хотеть можно. Метка… имеет ключ, подобрать его трудно. Хотя возможно. Не всякий лиценциат это сделает, а я точно не смогу.

Раз есть ключи, есть и те, кто их подделывает, это абсолют. А вот кто?

— Сарат, вот представь себе, что прибыли к землевладельцу беглые крестьяне. Может он снять с них чужую метку, а потом установить свою и сказать им: живите, мол, на моей земле, платите налоги и своего прежнего хозяина не бойтесь?

— Это грубое нарушение закона.

— Вот я и спрашиваю: есть ли такие, что закон именно с этой стороны нарушают?

— Я с такими не знаком, — с отчетливой интонацией негодования.

— Я и не спрашиваю, знаком ли ты с ними. Я спрашиваю, бывают ли такие?

Пауза.

— Я слышал о таких. Но они могут плохо кончить. Рано или поздно такого поймают.

— Кто именно поймает?

— Законный владелец крестьян, само собой.

— А стража?

— Стража в такие дела старается не вмешиваться.

— Допустим. И чем же именно рискует такой нехороший нарушитель закона?

— Тем, что начнется, — непонятное слово — я его перевел как «вооруженный», — конфликт.

— И что?

— А то, что битва обязательно состоится. Иначе тот, чьих крестьян увели, начнет уничтожать хозяйство противника. Тот понесет такие убытки, что дешевле выйти на, — непонятное слово, — или на битву. Ну, или попытаться уладить дело миром. Деньгами, например, или кристаллами, или магическими предметами.

— А что это? — Непонятное слово.

— Ну это когда сражаются один на один.

Все ясно, теперь в словарь добавилось слово «поединок».

— А битва, следовательно, это когда отряд на отряд?

— Именно.

— Есть какие-то правила поединка или битвы?

— Если ты договорился с противником, то есть.

— Какие, например?

— Скажем: биться до потери магической силы, или до ранения, или до смерти. Хотя нет, есть одно правило, которое соблюдают всегда — не использовать мертвую магию. Я хотел сказать, магию смерти.

— Почему?

— Потому, что мертвую магию все ненавидят и боятся. Если узнают, что кто-то ее использовал, против такого дружно выступят все соседи, не говоря уже о высших магах. И прикончат. Кстати, нам эту школу и не преподавали.

— А откуда маги-соседи узнают, что ее применили, если побежденный умер?

— Если это была битва, ничего не стоит отрядить одного человека, чтобы он спрятался и следил. И тогда он донесет страже, а та уже высшим магам.

— А если это был поединок, а не битва?

— Тогда… я слышал, что следы остаются, и хороший дознаватель может их прочитать.

Легко сказать — хороший дознаватель. А что, если его вообще не вышлют дознавать? Или вышлют, но плохого? Поле непаханое для нарушителей закона в части здешней дохломантии. А вот как насчет прав собственности?

— А что, если на имущество убитого мага есть другие… — тут я замялся, поскольку в местных юридических терминах откровенно тонул, — есть люди, которые имеют законные права на это имущество?

— Это кто же? — с полным удивлением.

— Жена, скажем, или дети.

— Если они не маги, у них нет никаких прав. А если маги — имущество за ними, если, конечно, они сумеют его защитить.

Незатейливая тут юриспруденция. Адвокаты отдыхают. Впрочем, и прокуроры тоже.

— Профес-ор, можно задать вопрос?

Ого, какая официальность! Придется пользоваться нейтрально-официальным тоном.

— Задавай.

— Так ты считаешь, что я никогда бы не смог стать магистром?

Бэмс! Я молния, познакомьтесь — это гром. А человек-то, похоже, прокручивал в уме все наши разговоры. И думать умеет. Придется ответить с осторожностью.

— У меня сложилось впечатление, Сарат, что для получения даже лиценциатской степени желательна поддержка кого-то из старших магов. А для магистерской просто необходима. Между тем у тебя, как понимаю, такой поддержки нет, верно?

Кивок.

— Ты сам ответил на свой вопрос. А вот лиценциатская степень для тебя не закрыта. Более того: как только обстановка позволит, я снабжу тебя всеми необходимыми кристаллами и деньгами, чтобы ты учился должным образом. Способности у тебя есть. А нашей будущей команде маг нужен, будь уверен.

— Какой еще команде?

— А вот этого не скажу. He-а. И не покажу. Ты сам увидишь и поймешь.

Ошарашен и заинтригован. А мне того и надо.

А кристалл между тем получился. Вполне даже недурно получился. Единственная непонятная мне особенность: распределение цвета неравномерное. С одного конца чисто аметистовый фиолетовый цвет, с другого — бледно-лиловый. Интересно, влияет ли это на стоимость, а если да — то как. Но расспросить я не успел. Послышался скрип колес.

— Наши, — с уверенностью сказал Сарат.

— Почему ты так думаешь?

— Что я, фырк нашей лошади не отличу? — Снисходительный взгляд.

Вот это лошадино-музыкальный абсолютный слух! Такого у меня никогда не было, нет и не будет. Зависть — чувство дурной категории, потому я ее давлю со всею решимостью. Но все равно завидно.

Мы с напарником дружно кинулись встречать. К моему огромному удивлению, оказалось, что все дело прошло без заторов. Правда, за коня и телегу пришлось поторговаться, но этого я и ожидал. Все мелочи по списку Ирина добросовестно купила и тут же кинулась все раскладывать по местам. Единственное, что меня удивило: счастливое выражение лица (насколько это выражение вообще может быть применимо к ее лицу) и не особо отчетливая, но заметная улыбка. Оргазм у барышни случился, что ли? Так, между делом. Мои сомнения развеял Тарек:

— Она потратила в кондитерской лавке девять медяков, — шепотом. — Из личных денег, понятно. Сама же все немедленно съела. Я ее силой оттуда тащил.

Бедный ребенок. Она наверняка всю свою недолгую жизнь мечтала о таких лакомствах. Отлично ее понимаю.

Но к делу.

— Тарек, за вами хвоста не было?

Недоуменный взгляд.

— Имею в виду — не было соглядатая?

— А, понятно. Я тоже об этом подумал. Вроде не было.

Теперь у нас вполне недурной экипаж на четверых и еще место для багажа остается. К нему — рыжее лошадиное существо с блондинистыми гривой и хвостом — чалый то есть. Мужского рода, меньше нашей гнедой, но шире в кости. Типичный тяжеловоз, не в смысле породы, а в смысле обязанностей. Вот и ладно.

Надо расписать обязанности на завтра. Стоп. А почему, собственно, завтра? Кто мешает делать то же самое, но послезавтра. А за завтрашний день я подготовлю кристаллы. А вот продумать прямо сейчас не помешает.

Сарат: ему к магу, раздобывать абразивы. Расходные материалы купить — мыло там, сукно, войлок. Кстати, не повредит масло для смазки станка — оно почти уже все ушло. Что еще на нем? А пусть пройдет в магическую лавку и закажет себе настоящий накопитель. Посмотрим, каково будет его действие. Нет, это сначала, маг потом. А то опять сядут — хорошо, если за пиво, а то и за вино. Не забыть ему сказать, чтобы захватил синий плащ… Стоп, так не пойдет. Если он будет ехать со мной в одном экипаже — накроется этот накопитель медным тазом. Следовательно, нужно два. И ехать на расстоянии не меньше тридцати метров. И дать соответствующие инструкции.

Что за Тареком? Книги, вот что. Он-то не вызовет подозрений, если их купит. Еще чего? Охранные функции, понятное дело. Это и есть главное.

Ирина? Продукты… Нет, продукты пусть покупает в своей деревне. Это естественно, а вот Тарек будет ей помогать — вроде как кухонный мужик. Мелочи по хозяйству на ней же: здесь никто ничего плохого не заподозрит.

За мной — продажа кристаллов, получение денег, все в доме у Морада. Обязаловка: заказ переделки зажима для мелких кристаллов. Даже если работать с мелкими кристаллами кварца, дело того стоит — расширение рынка. А уж если сапфирчик попадется… Нет, он-то как раз приобретение сомнительное, полировать корунд корундовым же абразивом — дело очень медленное, алмазным лучше. А где здесь покупают алмазы, интересно? Еще не факт, что их тут знают. А вот топазы и бериллы полировать корундом очень даже можно. Гранаты красные, они же пиропы и альмандины — тоже. Дело за малым — найти их.

Почему-то слова «кухонный мужик» не хотят идти из головы — какая тут ассоциация? С кем? Ну да, с Тареком. Почему?

Недодумываю я, вот что. Не прорабатываю операции до конца. Не выйдет из меня генштабист. Ну какой из Тарека кухонный мужик? Мало того что одет неподходяще, так и лицо не кухонное и не мужицкое. Впрочем, лицо можно и спрятать под широкополой шляпой или капюшоном. А их здесь носят? Узнать.

А ведь вопрос об одежде — не такой и простой. У нас несколько ролей, значит, и костюмов должно быть несколько — под каждую роль. Купцы, к примеру, но уже не такие и бедные. Это раз. Кухонный мужик — это два. Незаметный горожанин, нет, горожане — это три. Ирина — вот это задача. Купчиху из нее не сделать, тут даже Вахтангов с Мейерхольдом спасовали бы. Крестьянское платье и так есть. А вот как одевается лекарка-целительница? Вопрос интересный, надо прояснить.

Ладно, отложим мечты, диспозиции и инструкции на завтра.

ГЛАВА 19

Весь следующий день прошел в тренировках и полировке очередного кристалла. А когда то и другое закончилось, я по отдельности проинструктировал всех своих людей.

Сарат получил строжайший приказ в случае успеха в обретении магической силы (с помощью настоящего накопителя, разумеется) эту самую силу ни на что не расходовать, кроме как в случае нападения на кого-либо из наших. При этом он должен был ни в коем случае не сближаться со мной. Исключением была ситуация, когда накопитель оставлялся на достаточном расстоянии, чтобы уцелеть. И еще он получил вроде как жалованье: целых пятьдесят сребреников. Мало ли какие потребности возникнут.

Когда я спросил нашу домоправительницу, что она собирается делать на рынке, та довольно бойко оттарабанила свой список, и я не нашел в этом списке никаких следов не то что криминала — даже просто подозрительных предметов. Все насквозь обыденное, аж противно. Осталось лишь довести до ее сведения, где мы встречаемся и когда. Не вполне доверяя Ириной памяти, я заставил ее повторить приказания. Память у девицы оказалась совсем неплохой: она повторила без запинки.

С Тареком мы должны были купить одежду в соответствии с намеченными ролями. Со мной все было просто: штаны пошикарней, да кафтан побогаче, да шапку с наворотами. Тарек же должен был купить несколько комплектов разной одежды. Предполагалось, что это затруднений не вызовет. За ним же были книги.

Сцена, которую я видеть никак не мог

— Здорово, старина, рад тебя видеть.

— И тебе.

— Да ты что такой мрачный?

— Сарат-ир, я полный дурак.

— Да ну? В таком случае, как насчет того, чтобы утопить свою глупость в вине у толстяка Фарага?

— Идет. Я плачу.

— Да ты, приятель, точно не в себе. Пошли.

Через десять минут.

— Вот мы с тобой отучились четыре курса, и, сколько помню, ни разу ты сам себя не называл дураком, к тому же полным. Следовательно, произошло нечто совсем выбивающееся из потока. Твоя горесть может быть связана с тем самым необычным кристаллом… ну, ты помнишь. Я так думаю, ты его продал, и теперь убиваешься, что взял слишком малую цену. Промахнулся ты, вероятно, этак сотни на полторы сребреников. Что скажешь?

— Все правильно… Но как ты догадался?!

— Элементарно, друг мой. Ты не мог так расстроиться от проваленного заказа: сколько помню, ты из-за проваленных лабораторных работ никогда так не горевал, даже когда попытался смешать «Огненный шнур» с «Ледяной плетью». Ты не мог совершить до такой степени неудачную покупку — у тебя просто на такое не хватило бы денег, ты их истратил не без моей помощи. А вот неудачно продать ты мог, и у тебя было что продать: тот самый кристалл. Примерную цену кристалла в твоем представлении ты мне назвал. Ну а я теперь знаю его настоящую цену. Так и быть, скажу тебе: горец раздобыл аналогичный кристалл и продал его.

— Вот и я считаю, что в теории, расчетах и логических выкладках тебе равных на курсе не было. Я продал тот кристалл за триста восемьдесят. Ладно, ведь ты с чем-то похожим пожаловал, верно?

— Точно. Есть работа. Пять темных корундов, их надо переработать в пыль — ты знаешь как. Десять сребреников — твои.

— Насчет корундов — это я хоть сейчас, если у тебя найдутся коробочки для пыли…

Через сорок минут.

— Ты знаешь, до сих пор не могу понять, зачем твой горец продает такие изумительные кристаллы?

— Он за них деньги получает. А если без шуток, то в его краях используют совсем другие кристаллы. А эти ему просто не нужны. Кстати о деньгах — вот твои десять.

— Хотел бы я подержать в руках эти другие.

— Судя по всему, ты не смог бы ими воспользоваться, как и я, впрочем. Говорю, система магии совершенно несовместима с нашей. А вот польза от нее нам с тобой — прямая. Так что если появятся интересные штуки — я с тобой свяжусь. Сделка?

— Сделка.

Мой визит к купцу почти не отличался от предыдущих.

— Доброго вам дня, уважаемый Морад-ар.

— Вам также. Вы пришли меня обрадовать?

— Это зависит от того, что именно вас радует. Для начала — удалось ли вам продать те два кристалла? — Значимая улыбка.

— Вы и сами знаете ответ.

— Если вы помните, вопрос стоит не только в деньгах. Конечно, я бы совсем не прочь их получить…

— Само собою разумеется. Вам причитается двенадцать золотых и сорок сребреников. Благоволите.

И денежки заранее подготовил. Молодец, купчина. Впрочем, в таком клиенте, как я, он кровно заинтересован.

— Если позволите, я попробую угадать. Четырнадцатигранный кристалл пошел примерно за ту же стоимость, что и предыдущий. Остальное — за двадцатигранный. Причем вы продали эти два одному и тому же покупателю.

— Приятно иметь дело со столь проницательным человеком.

Выражение лица говорило, хотя и шепотом, об обратном. Купец очень хотел бы иметь в деловом партнере полного дурака. Но на сей раз не повезло. Я, конечно, бываю дураком, но не всегда и не везде. А эта задачка была не из сложных. Первый кристалл был примерно эквивалентен по цене предыдущему. А второй кристалл покупатель мог полностью оценить, лишь сравнив с первым.

— Я позволю себе заметить, что такая оценка кристаллов вполне справедлива. Кристаллы более сложной формы обходятся мне дороже.

Чистая правда. Сложная огранка требует куда больше времени, не говоря уж об умении.

— Именно это я и подумал. В свою очередь, осмелюсь предположить, что это дело — не единственное.

— И вы окажетесь правы в этом предположении. Вот еще два кристалла. Обратите внимание на этот, неоднородного цвета. Если я возьму на себя дерзость дать вам совет…

— …который я со всем вниманием выслушаю…

— … то с продажей этого я бы не торопился. У меня сложилось мнение, что его, согласитесь, несколько необычные свойства может оценить не каждый. Просто потому, что не каждый сможет их в полной мере использовать.

— Ваш совет исполнен мудрости, которой грех было бы не воспользоваться. Поистине, в купеческом деле вы могли бы достигнуть огромных высот.

Довольно упитанный намек на то, что меня полагают магом, а не купцом. Не уверен, что это хорошо. Мага могут попытаться поклевать собратья по науке. Но разубедить купца, вероятно, не удастся. Впрочем, не будем подтверждать его версию.

— Уверяю вас, уважаемый Морад-ар, я купец в гораздо большей степени, чем вы думаете.

Понимающая улыбка собеседника. Выслушал, но не поверил.

— И еще кое-что. Ко мне поступили сведения, что следующие кристаллы будут другого вида. Вероятнее всего, более мелкие. Какие именно — извините, и сам не знаю. Сроков назвать также не могу. Но через две недели я к вам наведаюсь.

Прозрачный намек на деньги и на сроки поставок.

— Вас, уважаемый, я всегда рад видеть. Сделка?

— Сделка.

Теперь к механику, заказать улучшение зажима для мелких кристаллов. А почему, собственно, только для мелких? Такое же прекрасно будет работать и для крупных. А деньги найдутся. Решено: заказываю угломеры для двух зажимов.

— Доброго вам дня, уважаемый Фарад-ир.

— И вам доброго дня, уважаемый.

Ух ты, а ведь мой механик преобразился. Новехонький кафтан, явно из более тонкой материи, чем прежний. Сапоги тоже новенькие из разряда парадных. И выражение лица тоже новенькое: хотя и прохиндеистое, но с заметной добавкой достоинства. Неужто с доходов от моего производства?

— Еще один заказ, с вашего позволения.

— Мы всегда рады вашим заказам.

Сказано с почти что искренним энтузиазмом. Кто б сомневался!

— Нужны вот какие улучшения…

Описываю все угломерные добавки к станкам. В глазах собеседника отчетливое понимание потребностей и… некоторая тревожность.