Приключение Альки и её друзей Макогон Татьяна

Лёшка тут же присел на стул от неожиданности.

– Вот и хорошо, что вы все втроём собрались, ведь это вас интересует и всех вас касается. Значит, расскажу сразу всем троим, как раз об этом меня баба Оля и просила, – сказала моя бабуля.

На улице вдруг загремело, и внезапно начался дождь. Лёшка побежал к машине и сказал Юрию, что очередная вылазка в имение Якунина пока отменяется и чтобы брат возвращался домой. Затем Алексей вернулся и сел рядом с нами за стол. Только он прикрыл за собой дверь, как с новой силой грянул гром и молния даже сквозь окна ослепила нас своим ярким огнём. Нам стало жутко. Бабушка перекрестилась и сказала:

– Никого не подпускают эти якунинские развалины, и вам, дети, лучше туда не ходить.

– Ну не томи, бабушка, – не выдержала я, – рассказывай.

Мы плотно заперли дверь, так как начался сильный ливень. Он громко стучал по крыше, а свирепый ветер раскачивал ветки деревьев, в общем, непогода разыгралась в полную силу. Мы сидели в напряжении и ждали, что же нам расскажет моя бабушка, какие ещё тайны откроет. И только кот Барон развалился на старом диване и спокойно дрых без задних лап. В комнате стало темно, бабушка включила свет и села вместе с нами за стол.

– Слушайте, – заговорщически сказала она. – Я вчера решилась рассказать бабе Оле, что вы пытаетесь разведать якунинские тайны. Поведала ей обо всём и о том, что нашла и отдала Альке письма Анны. Этим вызвала бабу Олю на откровенный разговор, может, ещё и поэтому она в больницу угодила, с расстройства.

Лёшка переспросил:

– Так это к ней скорая приезжала? Я ещё с утра слышал вой сирены и видел машину скорой помощи, проезжавшую мимо нашего дома.

– Да, это к Лениной бабушке, но всё обошлось. Врач сказал, что у бабы Оли сердце крепкое, поживёт ещё. Так вот, – продолжала моя бабушка, – меня просила баба Оля рассказать вам обо всех тайнах, которые мы пронесли сквозь свои жизни. Вы наше будущее, кому же, если не вам, доверить тайну, и вы наши наследники. В общем, слушайте историю Анны, которую вы так хотели узнать, она рядом с вами, и ничего не нужно искать. Так вот, ребятки, Анна является мамой бабы Оли, или Ирэны, и прабабкой Лены.

– Вот это новости, – удивился Лёшка и вскочил со стула.

Я-то уже догадывалась.

– Ты присядь, Алёша, – сказала бабушка, – слушайте дальше. История эта начинается ещё в далёкие времена девятнадцатого века. Рядом с нашей деревней, в своём имении проживал купец Якунин. Он ещё по молодости был влюблён в девушку из соседнего имения. Эта девушка была знатного дворянского рода и звалась она Анной. Так вот, эту Анну выдали замуж не по любви за старого графа, а Якунин с горя уехал во Францию и решил там своё дело открыть. И всё у него якобы там получилось, он табачную фабрику в Париже открыл. Там же женился на знатной француженке Мирэй Оливье и взял фамилию жены, потому как во Франции ему под этой фамилией было удобнее дела вести. Вот и стал он Оливье-Якунин, а дочь свою Анной назвал, потому что продолжал свою Анну любить. Ходили слухи, что они тайно встречались вот в этой усадьбе…

И бабушка махнула рукой в сторону купеческой усадьбы. Мы слушали затаив дыхание. Но стоило опять моей бабуле упомянуть про эту усадьбу, как сразу вспыхнула молния, гром загремел так, что нам казалось, будто рядом с домом рвутся снаряды. Я даже со стула вскочила от страха, но любопытство взяло верх, и я сказала:

– Продолжай, бабуль. Что было дальше?

Мои друзья напряжено кивнули. И только наш Барон спал так крепко, что даже похрапывал, а иногда его храп даже прерывал рассказ бабушки. Глядя на него, мы все сразу успокаивались, ведь существует такое поверье, что коты чувствуют несчастье, предвещают беду, и предупреждают об опасности людей. А глядя на нашего кота, можно было совершенно ни о чём не беспокоиться. У него всё в шоколаде, а вернее, в сметане, – значит жизнь удалась, такое спокойствие исходило от него. Но эта его невозмутимость меня только раздражала. Тут такое вокруг творится: гром и молнии грохочут, древние загадки, ушедшие в небытие, раскрываются, а коту всё до лампочки, была бы сметана! Даже Лёшка, сидевший спиной к Барону, несколько раз оглядывался и тихонько дёргал кота за лапы, но бесполезно. Барон только потянулся один раз и свернулся клубком, чтобы не тревожили. А мы продолжали слушать дальше.

– Бабуль, ну что ещё известно об этом Якунине? – спросила я.

– Известно, что он неоднократно приезжал к родителям, в своё имение. А когда умерли его родители, за пустующим имением присматривали. И только год спустя, после похорон жены-француженки, он и сам вернулся домой вместе с дочерью. За это время у его любимой Анны уже подрос сын, и звали его Горин Юрий Алексеевич. Ведь Анна по мужу Горина.

Мы с Леной даже переглянулись от такой новости.

– Да не волнуйтесь вы так, – сказала бабушка. – Когда Якунин вернулся из Франции, так его Анна даже знаться с ним не захотела, так как очень любила своего ребёнка и не хотела разрушать семью. Муж у неё был хороший, хоть и много старше, но очень добрый. А купец Якунин после отказа Анны с горя дурить начал – разгулы да компании. Ещё люди говорили, что он всё своё добро прогулял да пропил. Если бы не баба с дедом, что во Франции остались, так бедной девочке хоть в прислуги иди. Так что, дети, искать там нечего в якунинской усадьбе, особого богатства у купца Якунина не было, ну а то, что было, промотал.

Тут я включилась в разговор:

– Бабуль, а как же письма?

В недоумении я положила на стол конверты, пожелтевшие от времени.

– А что письма? – не поняла бабушка Нина.

– Ну как же, ведь в них Анна просит Елену, что если у той выпадет возможность, пускай попробует найти её сбережения и медальон с цепочкой. – И я повернула голову к Ленке, у которой на шее красовался этот медальон. – Вот же он, – сказала я.

– Правильно, – сказала бабушка, – но если медальон вот он, – и она показала пальцем на украшение, – значит, Елена нашла сбережения и воспользовалась ими, ведь об этом просила её Анна.

– Нет, бабуль, это всё быть может, а нам необходимо точно знать, – сказала я.

– Да-да, – в один голос меня поддержали Лена с Лёшкой.

– Хорошо, хорошо, – сказала бабушка Нина, – если хотите знать всё, слушайте дальше, расскажу, что знаю.

Времена-то тогда смутные были, народ не знал, на какую сторону ему переметнуться. Те, у кого накопления были, уезжали за границу. Вот и Горин Юрий Алексеевич уехал во Францию, ведь он-то был дворянского происхождения. Вы, наверное, из уроков истории знаете, дети, что в те времена за дворянский титул большевики его могли расстрелять либо в Сибирь сослать. Сестру его сводную сослали, так и пропала где-то там, в Сибири. А Елена, это моя мама, – объяснила бабушка, – была очень дружна с Анной Якуниной с детства. Её отец, а мой дед Антон Фадеев, прекрасно разбирался в лошадях, и у Якуниных ещё по молодости конюхом служил. Затем был управляющим, все дела вёл при старшем купце Якунине. Потом и младший доверил моему деду имение, когда сам за границей жил. Так вот, ребятки, мой дед за имением купеческим присматривал, а бабушка поварихой у Якуниных служила. Елена, их дочь, ещё с детства подружилась с Анной, они вместе росли и играли. Якунин не возражал, да и не до них ему было. Моя бабушка заботилась об обеих девочках, и росли они как сестры.

– Ой, бабушка, как всё сложно, – сказала я.

– Да, жизнь непростая штука, в ней всё бывает и всякое случается. Главное, вы теперь знаете, что Елена и Анна дружили и вместе выросли, только Елена из простых, а Анна купеческая дочь. Затем у Анны с Гориным был роман, по слухам, они на празднике каком-то познакомились, то ли на свадьбе общих друзей, но это неважно. Важно то, что Горин в скорости уехал к родственникам в Париж. Там у него дела пошли в гору, как сейчас говорят, и стал он Анну к себе звать, тем более что и у Анны во Франции была родня. Но отец не отпускал единственную дочь, затем занемог, а дальше всю историю вы знаете из писем. Теперь понятно, что Анна уехала к Горину и там у них родилась дочь Ирэн, она же бабушка нашей Лены.

Мы с Лёшкой посмотрели на Лену. А Лена воскликнула:

– Ничего себе история! Почему же раньше мне об этом никто не рассказывал? И почему бабушка взяла фамилию своей мамы, Оливье?

– Как раз потому, – сказала бабушка Нина, – что она росла и училась во Франции и родители дали ей эту фамилию.

Мы все вздрогнули: где-то рядом неожиданно ударил новый разряд грома, но уже с меньшей силой. Бабушка Нина перекрестилась и сказала:

– Это ещё не вся история якунинского имения. Давайте кваса попьём или морса ягодного, хотите?

Мы согласились, так как от услышанной истории от волнения у всех в горле пересохло. Ведь в кухне было очень душно: боясь грома, бабушка наглухо закрыла все окна. Я не выдержала и открыла форточку у плиты. Бабушка Нина не возражала, только попросила входную дверь не открывать, пока дождь не закончится. Потом я налила в стаканы морс и напоила всех жаждущих, и сама с жадностью опустошила целый стакан.

– Ух, даже легче стало, как ты, бабуля, нас запарила!

Бабушка Нина усмехнулась:

– Сами просили, теперь слушайте. Дальше уже другой этап этой истории начинается. Во время Отечественной войны нашу Сосновку оккупировали немцы. Как только фашисты вошли в деревню, сразу же разместились в купеческом имении. Они грабили местное население, забирали у деревенских жителей всё съестное. Люди отдавали им скот, птицу, лишь бы остаться в живых. Мужчин в нашей деревне не было, все воевали на фронтах, остались здесь старики, женщины и дети. Мы-то под Воронежем живём, за нами уже Москва. Так вот, фашисты тут свои передислокации проводили. И очень их наши партизаны доставали, ведь вокруг нас был дремучий лес. И ещё все местные жители видели, что немцы завозили какие-то грузы и сгружали их в подвалы якунинского дома. Гружёные машины с ящиками ехали постоянно мимо старого кладбища и мимо леса. Иногда среди ночи, с той стороны озера, доносились взрывы. «Это партизаны», – говорила моя мама, и мы прятались в подпол. Я ещё маленькая была, но помню, – сказала со вздохом бабушка Нина. – Вот вы деда Захара поспрашивайте, он-то много чего знает про те страшные времена.

– Ага, – сказал, насупив брови Лёшка, – он расскажет.

Я тоже подключилась к разговору:

– Бабушка, миленькая, может, ты его уговоришь, он же тебя спас когда-то… Мне мама рассказывала.

Тут бабушка закашлялась, налила себе воды из кувшина, отпила немного и говорит:

– Ох, всех историй вам рассказать, не хватит и года.

Мы все вместе стали просить бабушку Нину:

– Расскажи, пожалуйста, про своё спасение.

– Ладно, – согласилась моя бабуля, – вкратце расскажу и пойду отдыхать, устала я очень, ведь всю ночь не спала. После таких волнительных воспоминаний ещё и меня, чего доброго, в лазарет отправят. Так вот, ребятки, – продолжила бабушка свой рассказ. – Когда в нашей деревне стояли немцы, будь они неладны, мне лет девять было, а деду твоему около тринадцати, – и бабушка кивнула в сторону Лёшки. – Захар был проныра ещё тот, да он и сейчас такой же шустрый. Бывало, стащит у фашистов тушёнку или шоколад, сам не ест, а всё детям в многодетные семьи подбросит. Ещё он всегда хорошо знал наш лес: где, чего и как. Захар в этом лесу как у себя дома. Слушайте дальше: в тот злополучный вечер он, как обычно, к якунинскому дому направился тайком за фашистами наблюдать. Так вот, – продолжала свой рассказ бабушка Нина, – Захар всё гнал меня, а в тот раз не заметил, что я за ним в лес увязалась, обнаружил уже далеко от деревни. Сейчас подробностей не помню, только помню, провалилась я в яму глубокую. То ли это ловушка на зверя была или её партизаны вырыли, неизвестно. Только один Захар услышал мой крик, нашёл и вытащил меня. Вот и всё, больше я за ним не ходила. Ещё помню, что на следующий день он плитку шоколада мне принёс. Я вечером вышла со двора, и он протянул мне свёрток из газеты. Когда я его развернула, увидела шоколад. Захар заставил меня съесть сразу весь кусок. «И никому ни гу-гу», – так он тогда сказал. Я это на всю жизнь запомнила. И ещё запомнила, как тайком глотала немецкий шоколад и не ощущала его вкуса, одну только горечь. Я даже сейчас помню его горький вкус. Мне уже не хотелось его доедать, но Захар заставил съесть все. «Ты очень слабая, – сказал он мне, – вчера потеряла много сил, давай доешь всё последней крошки». Затем ваш дед тщательно вытер мне рот и руки этим же клочком газеты, в которую был завёрнут этот шоколад. Вот такая история. Да, я ещё тогда ногу поранила, при падении, вот шрам на колене на всю жизнь остался.

– Бабушка, – спросила я, – ты не знаешь, что ещё у немцев интересного мог увидеть дед Захар? Чего он у них высматривал?

– Ой, Алина, ты не вздумай ему такие вопросы задавать, а то он на меня обидеться, ведь я поклялась об этом никому не говорить. Всё, пойду я в свою комнату, отдохну немного, а вы здесь можете сколько угодно говорить.

И моя бабушка облегчённо вздохнула и пошла к себе. Кот Барон моментально проснулся, спрыгнул с дивана, что-то урча, как бы ругаясь, побежал за хозяйкой.

Глава 6

Мы переглянулись. Расходиться не хотелось, решили ещё остаться в летней кухне, да и дождь ещё не прекратился, только стих немного. Лёшка сидел, кусая губы, и приговаривал:

– Как же деда Захара разговорить? Наверняка он что-то там видел, в этом купеческом имении, когда за фашистами наблюдал.

Вдруг Лена вскочила с места, и сказала Алексею:

– Давай сейчас пойдём к тебе, и там за чаем я расскажу твоему деду про подаренный мне медальон. Может, он хоть в этот раз что-то да расскажет.

– Не думаю, – сказал Лёшка, – но делать нечего. Пойду тогда я за машиной, а то вы под дождём промокните.

– Не нужно, Лёш, тут недалеко, у меня здесь зонт в шкафу имеется.

Я вытащила огромный рекламный зонт, с деревянной ручкой, отец его когда-то оставил на такой вот случай.

– Ну пойдём, – сказал Лёшка, – если что, ноги уже у меня высушим.

Я закрыла калитку, и мы втроём вышли на улицу. Алексей держал над нами мой фирменный зонт. Мы двинулись в сторону Лёшкиного дома. Шли не спеша и молча, каждый в себе переваривал полученную информацию, думая при этом, что же делать дальше. Когда мы уже были у дома Алексея, я негромко, но решительно сказала:

– Так, ребята, я в деревне больше недели, а мы всё никак не можем попасть в это имение, а ведь собирались с первых дней знакомства. Теперь нас здесь уже трое, давайте пойдём хоть окрестности обследуем.

Лёшка кивнул, но при этом прижал палец к губам, и сказал:

– Тсс, тихо, потом договоримся, а то ещё дед услышит, сорвёт нам всю операцию.

Мы вошли во двор, я сразу заметила, что-то там не так, чего-то не хватает. Остановилась и стала глазами бегать по двору: как будто всё на месте, но чувство тревоги у меня всё же осталось. Лёшка уже с крыльца дома мне крикнул:

– Алька, ты чего стоишь, входи в дом, промокнешь!

И я вбежала в дом, а в доме всё как обычно. Запахи трав и сосны меня сразу успокоили, и мы все втроём побежали вверх по лестнице, к Лёшкиной комнате. Дверь оказалась открыта, а в комнате за столом, у компьютера, сидел Юрка. Увидев нас, он засмеялся.

– Вы бы себя видели! – сказал он. – Идите вниз. Вымойтесь в ванной комнате, в кухне ноги просушите. Я там печь растопил, как-то стало сыро в доме из-за дождя.

– А где дед Захар? – спросила Лена.

– Не знаю, – ответил Юрий. – Когда я вернулся, ни его, ни Малыша дома не было.

Вот тут я поняла, чего во дворе недоставало, когда мы вошли: конечно же, не было Малыша возле дома. Лёшка весь напрягся:

– Не нравится мне это.

– Дед опять, наверное, с Малышом по лесу бродит, лечебные травы какие-то собирает, – ответил Юрка.

– Нет, в такой дождь дед не стал бы ничего в лесу собирать. Он, наверняка, пошёл за нами к имению, не знал, что мы вернулись.

Юрка даже вскочил:

– Точно, надо ехать в имение, нашего деда искать! Собирайся, – крикнул он Лёшке.

Алексей повернулся к нам и говорит:

– Вы, девчонки, пока просушите ноги у печи, а мы мигом деда отыщем и вернёмся!

– Нет уж, дудки! – выкрикнули мы с Ленкой в один голос как по команде. – Мы с вами!

– Хорошо, – сказал Алексей.

Он открыл небольшую кладовку и стал доставать с полок какие-то куртки, ботинки – видимо, те, из которых уже вырос. Теперь нам всё это могло пригодиться.

– Надевайте, – скомандовал Лёшка.

Затем мы первым делом для Лены подобрали джинсы, прямо по размеру, так как она была в юбке. Это я, как всегда бегаю в джинсах, с ними я почти не расстаюсь. Мне за это часто достаётся от мамы. Ещё из Лёшкиной коллекции одежды мы с Ленкой выбрали две чёрные спортивные куртки на молнии. Отличались они друг от друга лишь полосками на рукаве. Та, которая досталась Лене, была с красными полосками, а для меня больше подошла с белыми полосками и с эмблемой фирмы Reebok. Юрка захватил ещё два фонарика для нас, всё необходимое было собрано ещё с утра и находилось в гараже. Мы быстренько собрались, да и непогода утихомирилась: грозовые тучи разошлись и вышло солнышко. Уже было далеко за полдень, когда мы тронулись в путь. Меня и моих друзей не покидало чувство тревоги, но мы все пытались это скрыть. Всю дорогу говорили о каких-то отстранённых вещах. Лёшка вспомнил, что забыл покормить Малыша. На что ему Юрка ответил:

– Это хорошо, голодный пёс быстрее вернётся домой и деда притащит.

Ехать к купеческому имению решили в объезд, со стороны кладбища по асфальтированной дороге, так как по короткому пути не получалось. Ведь после сильного дождя грунтовые дороги размыло. Когда мы выехали на трассу, деревня осталась позади нас: по одну сторону дороги оказалось старое кладбище, по другую – лес. А когда до якунинского имения нам оставалось не более километра, мы вдруг увидели Малыша. Он бежал по шоссе со стороны имения, нам навстречу. У меня даже мороз по коже прошёл. Ленка крикнула:

– Смотрите, большая собака!

Тут я вспомнила: ведь Лена ещё не видела Малыша этим летом, поэтому не знала, какой он большой вырос. Юра сбавил скорость, теперь мы ехали медленно, навстречу Малышу. Когда поравнялись с ним, машина остановилась и мы вышли. Пёс начал громко лаять, резко развернулся и побежал обратно в сторону имения.

– Все в машину, – крикнул Юрка.

Мы быстро сели по местам, и он поехал вслед за Малышом. Мои друзья сразу всё поняли, кроме Лены. Я ей всю оставшуюся часть пути твердила, что это собака Лёшки и ещё прошлым летом Малыш был совсем маленьким щенком. Но Лена ничего не понимала, только охала да ахала:

– Ох, Алька, что же с дедом Захаром случилось?

Я ей в ответ:

– Не знаю, но раз пёс нас ведёт, значит найдём и деда.

И действительно, Малыш нас проводил к старому якунинскому дому. Мы оставили машину у дома, ребята взяли всё необходимое и все вчетвером вооружились фонариками. Когда мы немного замешкались с подготовкой, Малыш начал лаять у входа в дом, но ждал нас. Но как только мы подошли к двери дома, пёс мигом бросился в дом. Мы за ним – вначале мальчишки, потом мы с Леной. Пёс быстро пробежал через большой зал, дальше свернул вправо и побежал по узкому коридору, мимо маленькой комнаты. Затем Малыш забежал в последнее помещение, в самом углу дома, служившее, видимо, кухней. Мы сразу заметили, что в углу этой комнаты стояла каменная печь, вернее то, что от неё осталось. А когда подошли поближе, то перед нами предстала такая картина: каминная труба в стене была разбита, в самой стене зияла огромная дыра, ещё и сверху труба тоже частично рухнула в подвал. Мы растерялись и не знали, что же нам делать. На помощь пришёл Малыш: он подбежал вначале к выбитой дыре и стал в неё громко лаять. Лёшка с Юркой включили фонарики и стали светить в темноту – то вверх, то вниз. И только когда я подошла поближе, то увидела, что обвалившийся дымоход шёл вверх, на крышу дома, и куда-то вниз, в подвал. Все мои друзья стояли в растерянности, не понимая, что могло произойти. Внизу, в подвале, лежали только осколки кирпичей, туда же была пробита дыра. Мы все начали кричать и светить фонариками в эту дыру в подвал. Кричали мы во всё горло:

– Дед Захар, отзовись, ты где?

Малыш продолжал лаять прямо в эту образовавшуюся дыру. И вдруг сзади за дверью кухни раздался громкий хлопок, как будто удар двери. Мы замерли… Ещё один хлопок – и дверь кухни открылась от сквозняка. Малыш рванул в соседнее помещение, мы за ним. Оказалось, это была кладовка, в ней ещё сохранилось несколько стеллажей. И тут мы увидели такую картину: прямо на полу этой кладовой, под стеной, сидел дед Захар и, кряхтя, наматывал себе на ногу какую-то тряпку. Мальчишки вскрикнули:

– Что случилось? – Юрий с Лёшкой подошли поближе: – Что с тобой? Подняться сможешь?

Ещё рядом с дедом мы увидели открытый подпол и догадались, что за хлопки мы слышали: видимо, дед, выбираясь из подпола, хлопнул его дверцей.

– Всё хорошо, ребятки, вы вовремя приехали, молодцы! Да вот нога у меня… – только и успел сказать это дед и упал без сил, потерял сознание.

Ленка закричала:

– Скорую!

Малыш опять залаял. Лёшка Малышу дал команду:

– Фу, замолчи!

И пёс послушно замолчал, только немного поскуливал, обнюхивая деда Захара. Юрка протянул Лене мобильник:

– Звони! Только ты, Лен, предупреди их, скажи, что мы будем ехать к ним навстречу в синих «Жигулях».

Затем Юрка с Лёшкой принялись вдвоём нести деда к машине. У них это получилось легко и быстро, ведь они парни рослые и крепкие. Да и дед Захар невелик. «Маленький да жилистый», – как говорит моя бабуля. Потом я открыла заднюю дверь машины, и ребята аккуратно поместили деда на заднем сидении. Лёшка с дорожной аптечкой сел рядом с дедом, а Юрий сел впереди, завёл машину, протянул нам ключи от дома и попросил:

– Девчонки, отведите Малыша домой, и если хотите, можете нас дождаться у нас дома.

Затем «Жигули» медленно покинули якунинскую усадьбу. Нам же с Леной ничего не оставалось, как идти обратно пешком. Рядом с нами бежал Малыш, он уже не лаял, потому что был уставший и грустный – такой же, как и мы.

Когда втроём мы вернулись в деревню, солнце клонилось к закату. Моя бабушка сидела на лавочке за двором и что-то вязала. Увидев нас, она заохала:

– Что с вами случилось? Я не нахожу себе места. Уже у Лёшки была, в дверь стучала, в доме нет никого.

Мы все трое стояли перед бабушкой Ниной молча, с опущенными головами, наверно, от усталости.

– Так что произошло? – спросила бабушка и строго сказала: – Ну-ка, заходите во двор!

Мы с Леной вошли, только Малыш немного замешкался у калитки. Тогда бабуля взяла его за ошейник и затащила во двор, приговаривая:

– Иди, иди, родимый, я тебя борщом накормлю.

Но Малыш встал как вкопанный на пороге калитки. И в это время из кухни вышел Барон, довольно облизываясь, и пёс сразу смело вошёл во двор. Бабушка налила в миску борщ и поставила на пороге кухни. Малыш стал не торопясь хлебать угощение. Затем мы наперебой с Ленкой рассказывали бабушке подробности всего произошедшего. Бабуля ахала и охала и, как всегда, кормила нас. Мы с аппетитом съели по тарелке горячего борща, потом приступили к блинчикам со сметаной. При этом мы с подругой по очереди, отрываясь от еды, продолжали рассказывать о сегодняшних приключениях. А бабушка Нина сидела рядом с нами и внимательно слушала. Барон дремал у неё на коленях и очень громко урчал. От его урчания нам всем становилось спокойнее на душе. Не успели мы с Леной допить свой чай, вдруг зазвонил мой мобильник. Это звонили ребята, Юрка с Лёшкой. Они сообщили, что у их деда всё хорошо. На полпути к больнице им встретилась скорая, и Юрий с дедом в неё сели, а Алексей поехал на «Жигулях» вслед за ними. Сейчас над дедом колдуют врачи, медики оказывают ему первую помощь. Ещё Лёшка сказал, что переломов у деда нет, только сильные ушибы и вывих голени. В общем, здорово привалило деда в том подвале, но врачи надеются, что всё обойдётся. Говорят, старик крепкий. Ведь он уже в скорой пришёл в себя, всю дорогу шутил. Ещё Лёшка сказал, что дед Захар не хочет оставаться в больнице, рвётся домой, говорит, что у него дома лекарства лучше. Но ребята пока уговорили его ненадолго остаться. И ещё мне Лёшка сказал, чтобы мы пришли к ним сегодня утром, они нам по секрету что-то интересное расскажут. А также попросил отвести Малыша к ним во двор, потому как сами эту ночь проведут в больнице.

Когда мы с Леной пили в кухне чай, пёс мирно спал на пороге. Потом все втроём до позднего вечера долго сидели за двором. Мы с подругой на лавочке, а Малыш лежал прямо у наших ног, и я гладила его, приговаривая:

– У наших друзей всё будет хорошо, вот увидишь!

Затем я, Лена, Малыш и Барон пошли не спеша по ночной тропинке к Лёшкиному дому, завели пса во двор, а наш кот Барон, как верный друг, остался вместе с ним. Мы же с Леной отправились обратно к бабушке, нам очень хотелось спать. На обратном пути я сказала подруге:

– Не знаю, как долго пробудет здесь наш кот, но Малыша он успокаивает классно.

Этой ночью мы с Ленкой спали как убитые. Мало того что сразу отключились, так и проспали ещё до десяти часов. А всё потому, что моя родная бабуленька позаботилась и с вечера прикрыла ставни на окне моей спальни. Да и Барон загулял и не разбудил меня, как обычно. Хорошо хоть бабушка Нина вовремя вошла в дом и нечаянно уронила скалку. Я сразу проснулась от грохота и, сидя в постели, не могла понять, какое сейчас время суток. Потом быстро вскочила с кровати и выбежала в гостиную комнату, увидела там бабушку и спросила:

– Бабуль, сколько сейчас времени?

При этом я зажмурила глаза от яркого солнечного света, которым была наполнена вся комната. Бабушка Нина запричитала:

– Да ты чего, Алина, уже вскочила, ещё и десяти-то нет. Иди, поспи ещё чуток.

– Ничего, – ответила я, – я уже выспалась.

Тут из спальни выглянула Лена, сонная, с взъерошенными волосами. Она приветливо сказала:

– С добрым утром!

– Ну раз так, – ответила бабушка, – тогда всем утро доброе, идите умываться. А потом садитесь к столу, завтракать. Для вас, девчонки, я вареники с творогом приготовила, и ещё у меня есть кое-какие новости, – заинтриговала нас бабушка.

От таких бабушкиных слов мы с Леной сразу проснулись и побежали в ванную умываться, смеясь и толкаясь на ходу. Изрядно облив друг друга водой, мы, мокрые, выбежали во двор. Немного побегали друг за дружкой, для того чтоб быстрее подсохла наша мокрая одежда. Затем услышали, как из летней кухни нас окликнула моя бабушка Нина. А когда подошли к порогу, увидели Барона, который уже спрыгнул с забора в наш двор и направлялся к летней кухне. Он честно отдежурил у Малыша и теперь явился за своей порцией сметаны. Мы вошли в кухню; кот просто влетел вслед за нами и чуть не сшиб Ленку с ног. Я-то уже привыкла к его диким повадкам, но еле успела подхватить подругу.

– Ух, – вскрикнула Лена, – как этот кот меня пугает своей внезапностью!

И мы уселись за стол. Бабушка Нина поставила миску с пирогами в центре стола и налила нам в тарелки бульон. А так как мы с подругой не ели со вчерашнего вечера, то сразу набросились на еду.

– Ну, бабуль, какие у тебя новости? – спросила я.

– Вы поешьте вначале хорошенько. А то я вас знаю, бросите всё и опять куда-то умчитесь. Вот у меня уже вареники готовы.

Мы старались есть как можно быстрее, причём Барон, видно, уловил наш девиз «кто быстрее всё съест» и охотно вступил с нами в схватку. Бабушка только успевала коту еду накладывать, он всё сметал – и творог, и потроха, а затем смотрел на бабушку просящими глазами. Когда же бабуля в его миску накладывала ещё, кот всё сметал в момент и смотрел на нас с Ленкой взглядом победителя. А я приговаривала:

– Молодец, Барон, куда же нам до тебя!

В общем, завтрак прошёл весело, как всегда. После еды Лена вызвалась мыть посуду, я ей помогла убрать всё со стола. После стала расспрашивать бабушку, какие у неё есть новости для нас. Бабушка села за стол и говорит:

– Сегодня рано утром, в пятом часу утра, я поднялась, как обычно, нашу Зорьку подоить. Ну и вышла за калитку на шум мотора: ехали ребята, Юра с Лёшкой, притормозили возле нашего двора. Стала я у них про деда Захара спрашивать, а они отвечают, что их дед в больнице ещё пару дней пробудет. А ещё сказали, что не хотел Захар оставаться в больнице, всё домой рвался. Только когда узнал, что в этой больнице этажом ниже находится баба Оля, успокоился и решил остаться, чтоб поддержать её. Также мальчишки просили меня поблагодарить вас за заботу о Малыше. Да, и ключи я им вернула.

– Большое тебе спасибо, родная, – сказала я и поцеловала бабушку, – что бы мы без тебя делали!

Бабушка Нина усмехнулась:

– Ой, девчонки, а я-то как без вас! Наверное, померла бы от скуки! Ну слушайте дальше: ребята сказали, чтоб вы сегодня отдыхали и после вчерашнего похода восстанавливали силы. Они весь день сегодня будут заняты домашней работой, так как вечером приедет их отец.

– Ой, – вырвалось у меня, – ох, и уборочка им предстоит!

И побежала в дом за своим мобильником.

– Алька, ты куда? – с волненьем спросила бабушка. – Я так и знала, ни минутки не посидит, будто шило в одном месте у неё.

– Аля! Ты куда? – за мной вслед бежала Лена. – Что ты уже задумала?

Я забежала в комнату, схватила свой телефон и набрала Лёшку.

– Лёш, привет! Как дела? Нам уже бабушка рассказала, что ваш папа приезжает. А вы что, уже начали уборку? Да так вы, что, даже не спали, Лёша? Давай мы с Леной к вам придём, с уборкой поможем. Хорошо, я с ней поговорю, – и положила телефон на стол.

– Чего там они? – спросила меня Лена.

– У них всё нормально, уже весь дом вымыли, даже спать не ложились. Я предложила Алексею, чтобы они на нас рассчитывали, ведь мы тоже можем им помочь. Но он нас с тобой попросил лишь к обеду им что-нибудь приготовить.

Тут в комнату вошла бабушка Нина и сказала, чтобы мы пригласили Алексея и Юрия к нам на завтрак. Ребят долго уговаривать не пришлось, видно, что после интенсивной работы по дому мальчишки изрядно проголодались. Но позавтракали они очень быстро и убежали делать уборку во дворе. Напоследок я пообещала прийти к ним вместе с Леной и помочь приготовить обед. Ленка уточнила, какие продукты у них есть и найдётся ли из чего ей готовить. Она, наверное, станет поваром: и способности у неё есть, и нравится ей это дело. Вот мне, если честно, домашняя работа не по душе, делаю её только по надобности, но друзьям обязательно помогу.

Когда мы с Леной пришли к ребятам, было около двух часов дня. Хорошо, что у них кухня не на солнечной стороне расположена и её окна выходят в сад. Я села у открытого окна, Лена мне на подоконник поставила овощи для чистки, сама же колдовала у плиты. Лёшка с Юркой в это время убирали двор.

– Странно, что нет Барона, – сказала Лена, что-то пробуя ложкой на вкус.

– Ничего странного, – ответила я, – просто ты не знаешь нашего Барона. Его характер соответствует кличке. Пока идёт уборка, ему здесь делать нечего, а вот когда пир горой, он тут как тут. А, что ты готовишь? – спросила я у Лены.

– Да обычный борщ мальчишки просили. Бульон готов, сейчас начну закладку овощей.

– А моя бабушка обещала ребятам к вечеру праздничный пирог испечь. Вот жаль, сегодня не получается в усадьбу вырваться. Лен, пойду я во двор, тебе я всё здесь подготовила, узнаю у ребят, что им дед Захар рассказал, а то они что-то загадочно молчат.

Глава 7

Я вышла во двор.

– Двор-то не узнать! – вырвалось у меня.

И действительно, всё лишнее было убрано, от этого двор стал ещё просторнее. Я завернула за дом, где в саду стояла беседка, туда же выходило и окно кухни. Ребята спрятались от жары, они седели в беседке и о чём-то мирно беседовали. Я подошла и уселась рядом с ними. Лена из открытого настежь окна подала нам банку холодного кваса.

– Елена, так давай всем стаканы, бухнём кваску, как дед Захар говорит, – предложил Лёшка.

И мы стали с наслаждением пить холодный квас мелкими глотками.

– Как там ваш дед? – спросила Лена мальчишек.

– С ним всё нормально, – ответил Юрий. – Он нам свою тайну открыл, только вам расскажем да отцу. Но только вы никому ни гу-гу. – И Юрка начал свой рассказ. – Это было во время Отечественной войны. Наш дед Захар в этом доме купеческом двух фашистов порешил.

Ленка даже с подоконника соскочила, когда это услышала.

– Да ты что! – громким шёпотом воскликнула она. – И как же это случилось?

– Помните, что баба Нина нам рассказывала, как наш дед всё за фрицами следил. А уже потом, в конце войны, когда фашисты начали отступление, они стали доставать из подвалов купеческого дома свои запасы. И быстро всё погрузили в свои грузовики и уехали, а один офицер в доме у Якунина задержался. Но наш дед этого не знал, он с утра пораньше подкрался к усадьбе и притаился в зарослях сада. А когда грузовики немецкие уехали, быстро залез в окно кухни. Дед подумал, что раз немцы уехали, то можно теперь спокойно дом осмотреть, вдруг те что съестное в спешке оставили. На всякий случай у него пистолет был с собой. Этот вальтер наш дед ещё раньше раздобыл, как-то по случаю у пьяного немца стащил. Так вот, – продолжал Юрка, – дед Захар не заметил немецкую машину с водителем, стоявшую во дворе у самого дома, потому что подошёл к окну кухни с заднего двора. Он забрался в кухню через окно, дело летом было, стояла жара, видно, поэтому немцы это окно держали открытым.

– И ещё дед рассказывал, – сказал Алексей, – что он очень обрадовался, когда увидел на кухне много ящиков. Подумал, немцы в спешке бросили. А дальше он и оглядеться не успел, вдруг услышал шум шагов в коридоре, будто кто-то идёт прямо к нему в кухню. Дед притаился за дверью, вытащил пистолет и стал ждать, когда немец войдёт. Потом всё как в кино, – сказал Лёшка, – этот фашист открывает дверь, чтобы проверить свои трофеи, и наш дед стреляет в него в упор и убивает с первого выстрела. Немец даже ничего понять-то не успел: удивление так и застыло у него на лице.

– Дед рассказывал ещё, – подключился Юрка, – что тот фриц захрипел, схватился за пробитое сердце и медленно сполз по стене коридора, потом грохнулся на пол. А так как стены в доме очень толстые, водитель, спавший в машине, ничего не услышал. Затем дед Захар взял у убитого фашиста автомат и расстрелял всю машину… Он это всё по горячке, конечно, – сказал Юра и замолчал.

– И что, – спросила Лена, – убил водителя?

– Да, – ответил Юрка, – он ведь лобовое стекло обстрелял.

– А дальше, что он делал, дальше? – не выдержала я.

– Дальше ему ничего другого не оставалось, как только скрыть следы, – сказал Алексей.

– Да, – согласился Юрий и попросил брата: – Расскажи дальше ты, я устал.

Лёша продолжал:

– Ведь немцы могли учинить расправу в деревне, узнай они об этом. Поэтому дед затащил фашиста в машину, затем отогнал эту немецкую машину к лесу и там взорвал. А все ящики забросил в погреб. Проверять, что в них внутри, времени у него не было.

– Ничего себе история! – вскрикнула я. – Это же подвиг!

– Ему медаль положена, за отвагу! – сказала Лена.

– Но вы не забывайте, – сказал Юрий, – дед тогда был ещё ребёнком, таким как вы, вашим сверстником, а это непросто для детской психики, такое пережить. Вот поэтому он всю жизнь не хотел о том времени вспоминать и только теперь решился посмотреть, что же в этих ящиках. Но не вышло: от старости каминная кладка рухнула, и деда привалило.

– Ну так вот, – сказал Юрка, – мы теперь с отцом полезем в этот подвал.

– Лёша, а ты в этом погребе нашёл письма Горина? – спросила я.

– Да, но мы с отцом тогда не успели там всё рассмотреть. Заметили лишь дверь, вмурованную в стену. Когда наткнулись на шкатулку, то взяли её содержимое и выбрались наружу, – ответил Алексей. – А ящики были в погребе, под кухней спрятаны, и когда рухнула труба камина, то и внутри погреба от этого удара упала перегородка между камином и погребом. Это и спасло деда Захара, ведь он залез в кухне, через камин, а выбрался уже из подпола в кладовой.

– Ой, чувствую, что ещё много тайн хранит якунинское подземелье, – почему-то шёпотом сказала Лена.

– Мы с отцом по скайпу общались, – сказал Юрка, – он обещал с нами погреб обследовать, а одним лазать там запретил. Как знал, что обвалиться может.

– Ой, ребята, скорее всего, есть там ещё и тайный ход, – сказала Лена, – ведь смотрите, времена какие смутные были.

– Может быть, – согласился Лёша, – всё надо точно выяснить, надоели эти тайны.

Тут внезапно наш разговор прервал стук калитки, кто-то дёргал за ручку.

– Ой, – вспомнил Юрий, – я же запер калитку, когда двор убирал.

И побежал отпирать. Малыш спал возле нас в тени сада, он только приоткрыл глаза и поднял одно ухо. Я, глядя на него, сразу поняла: свои – и не ошиблась. Первым в открытую дверь влетел Барон и на миг окаменел, видя изменения, произошедшие во дворе. Потом он стал присматриваться да принюхиваться. Лена позвала кота: «Кис-кис», – но кот не обращал на нас внимания, стоял и всё время оглядывался назад. Затем вошла моя бабуля с двумя пакетами:

– Ребята, принимайте пироги!

Лёшка подхватился с места и двинулся навстречу бабушке, споткнулся о Барона и чуть было не упал. Хорошо, Юрка вовремя его поддержал. Бабушка Нина крикнула:

– Брысь, ненасытный!

Но кот только с обидой посмотрел на них и не торопясь направился к своему другу Малышу. Лёг с ним рядом и стал спокойно наблюдать за происходящим.

– Ребята, – продолжала бабушка, – вот в этом свёртке праздничный пирог, для вашего отца постаралась, – и бабушка Нина протянула Юрию свёрток с пирогом. – А вот в этом для вас всех, – и бабушка стала на стол выкладывать пирожки. – Угощайтесь!

– Спасибо! – поблагодарили ребята.

– Что же ты не позвонила? – спросила я.

– Ничего, решила прогуляться да новость вам рассказать.

– Присаживайся к нам за стол, – предложила я.

Лена принесла из кухни запотевший кувшин, и мы стали уплетать пирожки, запивая холодным компотом. При этом все смотрели на мою бабушку, а она улыбнулась, глядя на нас, и начала рассказывать:

– Ко мне сейчас Аня Оливье заходила, тётя Лены, и сообщила, что уже на работу выходит, а за бабой Олей будет дед Захар присматривать. Они ещё около недели пробудут в больнице, так как врачи бабу Олю домой не отпускают, пока она полный курс лечения не пройдёт. И вот вам записка от деда, – бабушка Нина достала из кармана сложенный вчетверо тетрадный лист и протянула его мальчишкам.

Лёшка оказался проворней, схватил лист, развернул и стал бегать глазами по написанным строчкам. Потом отдал записку Юрию и немного разочаровано сказал:

– Наш дед просит настои всякие да мази ему завтра привезти. Будет бабушку Олю на ноги ставить.

– Вот и славно, – сказала моя бабуля, – вы тут теперь отдыхайте, вижу, ребята потрудились на славу, а я пойду к себе посплю немного. Привет от меня отцу передавайте!