2012. Хроника апокалипсиса Медведев Антон

— Да. Аж мороз по шкуре.

— У меня тоже, — сознался я. Потом, ощутив внезапный прилив смелости, предложил: — Может, сходим туда?

— Завтра, — отозвался Черный. — Нет смысла лезть на рожон…

Мы дежурили до трех часов ночи, но больше ничего интересного так и не произошло. Впрочем, даже того, что было, мне хватило с избытком. У меня не было ни малейших сомнений в том, что мы столкнулись с чем-то инопланетным. Даже на рассказ Антона о Марсе я уже смотрел без всякого скептицизма: если уж здесь ползают металлические червяки, то может быть и все остальное.

Был ли я доволен тем, что оказался здесь? Да. Страх прошел, меня распирала радость от того, что я стал свидетелем столь уникального представления. Что делал здесь этот червяк? Этого я не знал. Но был уверен, что завтра утром мы пойдем в лес и попробуем это выяснить.

— Ложись спи, — предложил мне Черный в начале четвертого часа ночи.

— А ты?

— Покараулю до шести. Потом разбужу тебя, ты меня сменишь.

— Хорошо, — согласился я, прекрасно понимая, что не смог бы заснуть, не будучи уверенным, что кто-то охраняет мой сон.

Заснуть оказалось еще труднее, чем я предполагал. Я ворочался с бока на бок не меньше часа, пока наконец не забылся тревожным сном…

Мы сидели втроем на холме возле нашей палатки — я, Черный и Проф. Олег что-то тихонько рассказывал, я то и дело поглядывая на лес — в ту сторону, где вечером кувыркался механический червяк. Мне очень хотелось пойти туда, но я понимал, что надо просто сидеть и слушать Профа.

— Мои видения, — рассказывал Олег, поглядывая на нас, — показывали, что будет, что было, что может быть, раскрывая передо мной совершенно удивительный мир — как я потом разобрался, когда повзрослел.

Этот феномен имел простое логическое объяснение. Я наделен был с детства даром телепатического общения с другими «я»: который был, который будет и который может быть. И благодаря этому я странствовал по мирам моих иных «я», наблюдая, изучая, обучаясь разным интересным вещам. Если видения соответствовали моему миру в будущем, то я мог уже предупреждать некоторые неприятности, о коих знал заранее.

Еще благодаря видениям я мог прокладывать пути, по которым не ходили мои предшественники, используя те нехоженые тропинки моих «я», заполняя пустые пробелы разных неиспользованных ходов.

— А что ты имеешь в виду под неиспользованными ходами? — спросил Черный.

— Те вероятностные миры, которые не были реализованы. Каждый серьезный выбор дает тебе вилку: ты можешь пойти туда, а можешь сюда. Всегда выбираешь одно из двух. Благодаря видениям, я реализовывал и ту возможность, которая не была использована. Лучше тебе поскорее открыть видения, и тогда никакие предсказания тебе не будут нужны. Ты даже не представляешь, о чем идет сейчас речь. Я прекрасно вижу и понимаю, когда утверждаю, что ты станешь мной, а для тебя пока это всего лишь слова. Вот когда ты будешь видеть и увидишь мир моими глазами, тогда для тебя что-то дойдет. Я не умею входить в разумы, которые не имеют ко мне отношения, поэтому не могу, например, заглянуть в видения Егора. Я еще не настолько развился. Поэтому вхожу в разум того «я», который есть, был или будет, это можем быть только я или ты.

— Разве можно войти в разум другого человека? — спросил я.

— Можно. Об этом я узнал почти случайно: однажды в мое видение вошел один человек. Я был в видении событий, происходящих многие миллионы лет спустя в одном очень интересном мире. Мир людей, практикующих магию и собирающих информацию по всем мирам об известных системах и практиках, но не черных или белых, а о теоретических основах изначальной эзотерики. Огромные библиотеки с книгами, манускриптами и даже глиняными табличками. Залы с раритетами, артефактами и сакральными предметами. В одном из таких залов передо мной начинает струиться воздух, а затем возникает парень. Когда находишься в видении, ты знаешь точно, что и как должно быть. И тут я чувствую, что его здесь быть не должно.

«Привет! — сказал он, поворачиваясь ко мне. — Я давно тебя искал в этих видениях».

Этого парня я не знал. Из разговора стало ясно: он, так же, как и я, ходил по мирам, у него был океан знаний и ответов на мои вопросы, как, впрочем, и вопросов непосредственно ко мне. Мы встречались с ним в видениях несколько раз для того, чтобы обменяться информацией, интересующей нас обоих. В одной из встреч он, в частности, объяснил, как входить в видения других «я». Он это делал очень легко, но до этого мог входить только в видение самого себя, заглядывая не только в свои видения, но и в твои. Именно в ту часть, которая меня интересовала. Меня больше интересовало в твоих видениях, как выжить или предотвратить опасность, стоящую на твоем пути. Это основной принцип.

Обладая с детства даром видения, ты очаровываешься. Даже в четырехлетнем возрасте я видел, хотя многое не совсем понимал. Я путешествовал по вселенным, как по удивительной стране, получая разные впечатления и эмоции. Ложился спать, закрывал глаза — и в следующий момент я уже не ребенок, а взрослый человек с гигантскими знаниями и приличным опытом. Ты не осознаешь, что где-то там лежит и спит ребенок, просто не помнишь. Мир для тебя абсолютно реальный, не менее реальный, чем тот, в котором ты ребенок. И ты в этом видении можешь быть как несколько часов, так и десятки лет, проживая полноценную жизнь. Живя в мире, где у тебя есть женщины, приключения, ты шляешься по мирам, ввязываешься в какие-то конфликты. Десять лет проходит, и ты пробуждаешься четырехлетним ребенком, вся информация каким-то образом упаковывается в тебе. Но еще не все кончилось, ты ныряешь в другое видение, даже толком не проснувшись. От таких захватывающих путешествий голова идет кругом. Поначалу я даже не сталкивался с теми моментами, как я погибну. Я ходил и ходил, неспособный оторваться от новых ощущений. Эти времена, прошлые времена…

Проф немного помолчал.

— Поначалу я шел автоматом, не зная, как у меня это получается, — продолжил он. — Телепатическая коммуникация с двойниками моих «я» происходила сама собой. Затем я попробовал влиять, выбирая видение, наиболее интересное мне на тот момент. Это получилось. Все больше набирая информации, я приступил к картографированию всех событий, процессов, в которых я задействован. Среди видений были события из моей реальной жизни, которые потом через некоторое время стали происходить, повторяя все до мелочей, как я это видел. Именно тогда я серьезно призадумался. Литературы об этом не было, и не у кого было спросить.

— А как относились к вашим путешествиям ваши родители, друзья? — снова спросил я.

— Никак. В юном возрасте я вообще считал, что все как я, поэтому вопросов никаких не задавал. Я считал, что если вокруг все такие же, как я, о чем, собственно, можно говорить? Сработала примитивная система защиты. Только потом я осознал, что все совсем не так. Но это уже нечего не меняло. Я странствовал по видениям своих «я», весь объем знаний вливался в меня бесконечным потоком. Входя в видение, ты не найдешь никаких отличий от реальности. Когда видения начнут сбываться в твоей жизни, ты действительно обнаружишь, что реальные события ничем от них не отличаются.

Если бы я реально не обладал видениями, я давно был бы мертв. Благодаря видениям я выбираю цепочки наиболее безопасных путей. То есть знаю, что вот там-то меня убьют — или убили. И я до этого сворачиваю на неиспользованный путь. Потому что знаю, понимаешь? Иду другой тропинкой, не оказываюсь там, где меня убьют. У меня есть лучший источник информации — это я сам. Все эти «я», которые были, будут и которые есть. И все благодаря беседе с этим парнем. Всего несколько бесед. Парнем, непонятно откуда взявшимся в зале артефактов. Он меня научил, как точно и вовремя, правильно определять, когда кто-то посторонний вмешивается в твои видения. Я не смогу это объяснить на словах. Тебе самому надо выйти лично в то место, где я с ним расстался, и пообщаться. Понимаешь, в чем дело? — Он внимательно смотрел на Черного.

— Нет, — покачал головой Антон.

— Вот там, в будущем, я… определенное количество миллионов лет спустя встретился с этим парнем. Если ты выйдешь в тот район, то в процессе общения с этим парнем ты будешь мной, который много миллионов лет спустя. И ты получаешь ту же информацию, что и я. Но она не переводится на человеческий язык. Не существует здесь таких языков.

— Ясно. И как на него выйти?

— Намерение. И только намерение. Как я это сделал, когда целенаправленно рылся в этих сетях. Я ложусь спать, смотрю вперед в бесконечность, мне нужна цель. Мне нужно знание стольких-то лет, событий, я прорываюсь вглубь, буквально превращаю всего себя в луч, уходящий туда, в бесконечность, который завязывается на того «я», который будет. И удерживаю себя в этом состоянии небольшое количество минут, перед тем как заснуть. Я засыпаю. Щелк! Система срабатывает. И так я свободно забираюсь в любую точку временной вероятности этой системы.

— А можно научиться видениям? — спросил я. — Что для этого нужно?

— Повторю то, что сказал: для этого нужно намерение. — Проф посмотрел на меня, от его взгляда меня бросило в дрожь. — Один из законов магии гласит: у того, кто впервые создает намерение, могут пройти годы, прежде чем оно сработает. Но если он развил свое намерение, он может многое с минимальными затратами времени. Когда его намерение создает тысячи миров, ему требуются секунды. Чтобы от рождения мог это делать, я должен был создать предпосылки. Что я и делаю по отношению к Черному, это не меркантильный интерес. Был первый, рядом с ним мы никто, ничто и звать нас никак. И он погиб…

Когда я проснулся, шел уже девятый час — Черный меня так и не разбудил. Сам он спал рядом: прислушавшись к его дыханию, я потихоньку вылез из палатки.

Небо затянули тучи, было довольно сыро. Я несколько минут постоял, вглядываясь в лес, после чего снова забрался в палатку, залез в спальник и стал ждать, когда проснется Антон.

Черный проснулся через четверть часа. Вылез из палатки, я выбрался вслед за ним.

— Почему не разбудил? — спросил я.

— Да не было уже смысла, — ответил Антон. — Утро, рассвет. Уже не могло ничего случиться.

— А если бы случилось?

— Значит, нам бы повезло, — сказал он. — Как спалось?

В его голосе я уловил усмешку.

— Не знаю… Вроде бы неплохо.

— Помнишь что-нибудь?

— Что именно? — спросил я.

— Ты, я, Проф. Здесь, на холме.

Наверное, мне не хватало именно этой подсказки — слова Черного буквально подняли из глубин моей памяти целый пласт воспоминаний. Сначала я удивился тому, как я мог все это забыть. А затем ощутил восторг: выходит, Антону снилось то же самое?!

— Ты тоже это видел? — спросил я. — Точнее, тебе снилось то же самое?!

— Да, — кивнул Черный, — Проф рассказывал нам о своих видениях. Ладно, потом об этом поговорим… — Он взглянул на лес. — Ну что, сходим туда?

— Конечно! — с готовностью согласился я, все еще находясь под впечатлением от сна.

Мы спустились с холма и направились к лесу. Я ожидал увидеть взрытую землю и поломанные кусты, и был безмерно удивлен тем, что нам не удалось найти никаких следов присутствия ночного монстра. Нетронутые кусты, непримятая трава. Словно и не было здесь извивающегося своими звеньями-суставами механического червяка.

— Что ж, они умеют работать чисто, — подвел итог нашим поискам Антон. — Ладно, пошли завтракать…

К моему удивлению, сразу после завтрака Антон начал собираться.

— Едем домой, — сказал он.

— Ты же хотел остаться еще на сутки?

— Это уже бесполезно. Больше они не появятся. По крайней мере, в ближайшее время. Да мы и так перевыполнили план, теперь ты сам можешь рассказывать сталкерские байки, — по губам Антона скользнула улыбка. — Так что пора домой…

У него с самого утра не было настроения. Заокеанские боссы требовали результатов, а он по-прежнему топтался на месте. В последнем письме Дарию ненавязчиво намекнули, что если до конца года он не добьется определенных успехов, его место может занять кто-нибудь другой.

Это было несправедливо — с некоторых пор работать в России стало очень трудно. Одно дело давать указания из-за океана. И совсем другое — работать здесь, на месте.

— Вячеслав Александрович, к вам Виктория Новикова, — послышался из динамика мягкий голос секретарши.

Он уже знал это и сам — просто чувствовал ее запах. Вика пахла фиалками, аромат был нежным и утонченным. Запах самой секретарши напоминал запах душистого мыла: стойкий, но довольно искусственный.

— Пусть войдет, — распорядился он, нажав кнопку селектора.

Дверь открылась, Вика вошла в кабинет. Было видно, что она заметно нервничает. Оно и понятно — провалила дело. А у них не слишком жалуют неудачников.

— Здравствуйте, Вячеслав Александрович, — робко произнесла она.

— Сядь… — произнес Дарий, хмуро глядя на девушку. Вика подчинилась. Села на краешек стула, поджала губы. Нервничает, переживает. Аромат фиалок начал пропадать, его быстро вытеснял стойкий запах страха. Интересно, почему они все его боятся? Неужели он действительно такой страшный?

— Ты должна была действовать аккуратнее, — сказал он. — Нельзя было спешить. Неужели Лара не предупреждала тебя?

— Но Егор собирался порвать с ними! — возразила девушка, ее пальцы нервно теребили ремешок сумочки. — У меня был шанс помешать ему это сделать, и я пыталась его использовать.

— В итоге провалила дело. Неужели ты не понимала, что они сразу возьмут тебя на карандаш? Поторопилась похвастаться перед Ларой своими успехами, и вот результат… — Дарий вздохнул.

— Простите… — Вика опустила голову. — Я виновата.

— Это я знаю и без тебя… — Хозяин кабинета задумчиво смотрел на девушку.

Он вызвал ее к себе, чтобы еще раз взглянуть на нее. Почувствовать ее состояние, понять, не пора ли с ней расстаться. Она неудачница: из трех последних заданий провалила два. И провалы оба раза были совершенно необязательные, глупые. Понятно, что она еще совсем девчонка. Но в их деле ошибок не прощают никому.

Вика сидела, опустив взгляд. Красивая она — неудивительно, что этот парень на нее клюнул. Есть в ней что-то утонченное, благородное. Хотя в их работе благородство не в чести…

— Ладно, я подумаю, что с тобой делать, — произнес он. — Можешь идти. И передай, пусть позовут Кротова.

— Хорошо, Вячеслав Александрович. — Вика торопливо поднялась, запах страха стал быстро исчезать. Снова запахло фиалками. — До свидания.

Дарий ничего не ответил. Проводив девушку взглядом, опять вчитался в письмо заокеанских боссов. До Нового года осталось чуть больше пяти месяцев: если за это время ничего не сделать, то с января в этом кресле будет сидеть кто-то другой…

Валентин пришел через несколько минут. Глядя на этого человека, Дарий каждый раз удивлялся, как он сумел подняться так высоко. Да, его очень ценят за океаном, именно оттуда его и рекомендовали на эту должность. А рекомендация верхов равносильна приказу. Хотя непонятно, как он сумел снискать себе такую репутацию, за ним нет никаких громких дел.

— Садись, Валентин… — предложил Дарий.

— Спасибо… — Помощник опустился в кресло. — Не сердись на Вику. Она еще слишком молода и неопытна.

От Кротова пахло затхлостью подземелья. Запах был достаточно неприятным.

— Разве я когда-нибудь на кого-нибудь сердился? — Дарий приподнял брови.

— Извини. Просто я решил, что ты не в духе.

Валентин был единственным, кто порой позволял себе общаться с ним на «ты». Дарий не без оснований подозревал, что Кротов регулярно пишет отчеты за океан через его голову. Для этого его сюда и поставили — присматривать, сообщать о том, как идут дела. Если все будет хорошо, это пойдет Валентину в актив. Если будет провал, то неудачу припишут ему, Дарию.

— Нас торопят, Валентин, — произнес хозяин кабинета, задумчиво глядя на помощника. — От нас ждут результатов, а у нас провал за провалом, по всем фронтам. С «Неманом» снова промашка, мы опять там же, с чего начинали. А время идет… — Он вздохнул. — Ты говорил с Кленовым?

Игорь Кленов был лидером «Марса», группы «черных сталкеров». Как и «черные археологи», эти ребята рассматривали зоны исключительно как источник наживы. Не брезговали ничем — могли убить, обмануть, украсть. Весной «марсиане» выследили сталкера-одиночку, ходившего в одному ему известную зону. Парня убили и закопали там же, в зоне. Информацию о зоне продали Дарию за шестьсот тысяч долларов. Зона оказалась очень перспективной, сделка была выгодной. В душе Дарий презирал этих людей, но вынужден был прибегать к их услугам.

— Да, — кивнул Валентин. — Говорил. Ничего интересного у них сейчас нет. С «Неманом» они связываться не хотят, просто побаиваются их. Но при случае готовы исследовать указанные нами зоны, быть проводниками.

— Понятно. А что с «Поиском»? Все так же?

— Да. На словах они готовы к сотрудничеству, но на деле ничего стоящего от них получить так и не удалось. Идет лишь информация об известных зонах, в некоторых случаях наши аналитики выявили явную дезинформацию.

— Рука Конторы?

— Скорее всего. Пытаются выведать нашу информацию, сами же ничего полезного никогда не дают.

— Тогда стоит послать их подальше и не тратить на них время и деньги… — Дарий задумчиво потер подбородок. — Что-то еще? — Ему показалось, что Валентин чего-то недоговаривает.

— Да… — нехотя признался тот. Полез в карман, вынул блокнот. Вырвал из него листок и протянул Дарию.

На листке были указаны координаты: «57° 14… N, 57° 55… Е».

— Что это? — спросил Дарий. — Координаты зоны?

— Район Молебки, — ответил Кротов. — Случайно узнал, что какие-то ушлые товарищи собираются построить на месте с этими координатами центр по изучению аномальных явлений, проекту даже помогают местные власти. Было бы неплохо сразу дать этим деятелям по рукам или взять все под свой контроль. Я бы мог и сам, но будет лучше, если с местным начальством поговорите именно вы.

— Хорошо… — вздохнул Дарий и спрятал листок. — Разберусь… — Он немного помолчал. — Нам придется действовать более активно, Валентин. С этой минуты вы и ваши люди поступаете в распоряжение Лары. Ее приказы — мои приказы. Все ясно?

Валентин нахмурился. Он и раньше недолюбливал эту длинноногую стерву, втайне радовался провалу Вики — ее протеже. И вот теперь ему предлагают перейти в ее подчинение.

— У меня ведь всегда был свой фронт работы? — неуверенно заметил он. — Вы же знаете, мы с Ларой не слишком ладим. И было бы лучше, если бы я…

— Здесь я решаю, как лучше, — оборвал его Дарий. — Скажу больше — мне надоели ваши размолвки. Каждый тянет одеяло на себя, в итоге никто не может добиться результата. Будете работать единой командой, Лара главная. Она же отвечает за результат. Окажетесь полезным, сможете хорошо проявить себя — верну вас на прежнее место. Переругаетесь с Ларой и провалите дело — вылетим все трое. И вы, и я, и она. Все ясно?

— Да… — тихо ответил Валентин и отвел взгляд.

— Тем лучше. Вы свободны, Валентин. И постарайтесь сделать все как надо.

— Я постараюсь. Всего хорошего…

Валентин поднялся с кресла и вышел из кабинета, Дарий проводил его взглядом. Потом коснулся кнопки селектора:

— Найдите мне Лару.

— Хорошо, Вячеслав Александрович…

Лара пришла через сорок минут. Уже чувствуя запах жасмина, Дарий, не дожидаясь доклада секретарши, нажал кнопку:

— Пусть войдет…

Дверь открылась, в кабинет вошла Лара.

— Добрый день, Дарий, — поздоровалась она.

— Здравствуй, Лара. Присаживайся…

Лара подошла к креслу, села. Слегка приподняла брови и едва заметно улыбнулась, явно предлагая начать разговор.

— С сегодняшнего дня Валентин и его люди в твоем подчинении, — сказал Дарий. — Я говорил с ним час назад.

— Ну и как он воспринял эту новость? Если не секрет, конечно?

В этом была вся Лара — даже бровью не повела, хотя новость для нее явно была приятной.

— Расстроился. Постарайся вести себя с ним корректно. Не унижай его.

— Разве я когда-нибудь кого-нибудь унижала?

— Всех и всегда. И меня в том числе.

— Это вы о том, что я отказалась с вами спать? — Глаза Лары насмешливо блеснули. Она никогда и ни о чем не боялась говорить прямо. Это ему даже нравилось — среди его людей она была единственной, кто никогда ему не поддакивал и мог в ответ на какое-то его предложение сказать, что шеф придумал глупость. В то же время она никогда не позволяла себе таких заявлений на людях. Два года назад, когда она только начала работать на него, Дарий попытался ее соблазнить. Пригласил провести вечер у него дома, даже посмел приобнять ее за талию, при этом его рука спустилась чуть ниже, чем следовало. Мило улыбнувшись, Лара сказала, что, если он сейчас же не уберет руку, она ее сломает. А если об этом узнает Фрол, то и он непременно внесет свою лепту в этот увлекательный процесс. После чего добавила, что даже то, что Дарий занимает столь высокий пост, не дает ему права быть свиньей.

Дарий тут же убрал руку и извинился.

— Ты не такая, как все, — сказал он ей напоследок.

— Верно, — согласилась она. — И я буду рада, если вы никогда не будете об этом забывать.

Фрол был ее единственной любовью, они были вместе уже больше шести лет. Дария удивляло, что она выбрала в спутники жизни этого холодного расчетливого убийцу, но никогда не говорил об этом вслух. В конце концов, сердце женщины — самая непостижимая тайна.

И вот теперь она вспомнила тот эпизод двухлетней давности.

— И это тоже, — согласился Дарий. — Но сейчас у нас речь о другом: ты хотела надавить на «неманцев» — теперь тебе все карты в руки.

— Это мне нравится, — в голосе Лары прозвучало явное удовлетворение. — Нельзя возиться с ними бесконечно.

— Да, наверное. И все-таки постарайся действовать аккуратно — мне нужна информация, а не горы трупов.

— Я попытаюсь, — кивнула Лара.

— Я на это надеюсь, — проворчал Дарий. — Да, насчет Вики: так и быть, дай ей еще один шанс. И предупреди, что если она снова все провалит, то будет уволена.

— У нас ведь не увольняют? — Брови Лары приподнялись.

— Вот и намекни ей на это. Все, ты свободна. И не забывай докладывать мне о том, что происходит, я должен быть в курсе всего. Попробуй сначала с ними как-то поаккуратнее. Просто дай им понять, что период игр закончился, и теперь все будет иначе. Если они не будут работать на нас, то не будут работать ни на кого.

— Хорошо, — кивнула девушка и легко поднялась с кресла. — Я так и сделаю. До свидания, Дарий.

— До свидания, — отозвался он и проводил ее задумчивым взглядом.

Еще перед отправлением в зону Антон предложил мне отключить сотовый телефон и вытащить аккумулятор — это не позволило бы «серым», в случае чего, следить за нами. Включить телефон Черный позволил лишь тогда, когда электричка, на которой мы возвращались, оказалась в черте города. Включил он и свой телефон. Не прошло и минуты, как ему позвонили.

Судя по разговору, звонил Калина. Черный перебросился с ним всего парой фраз, попросил встретить их на вокзале.

— Что-то случилось? — догадался я.

— Потом… — тихо ответил Антон.

Он явно не хотел, чтобы наш разговор слышали сидевшие напротив нас пассажиры. Минут через пятнадцать электричка остановилась у платформы вокзала, мы вышли.

— Так что случилось? — снова спросил я.

— «Серые» перешли к активным действиям. Схватили пятерых ребят из нашей дочерней группы. Теперь требуют в обмен на них информацию.

— У вас есть дочерняя группа? — Я приподнял брови.

— Да. Наши ученики, группа «Север». Они нигде раньше не «светились», поэтому мы считали, что они в безопасности. Не знаю, как эти шакалы про них разнюхали. Идем…

Нам пришлось простоять у вокзала еще четверть часа, прежде чем я увидел знакомый черный джип.

— Пошли… — поторопил Черный.

Александр приехал не один, рядом с ним сидел незнакомый мне светловолосый парень лет двадцати пяти. При нашем приближении он открыл дверь и выбрался из машины.

— Знакомься, Егор, это Мирон, — представил его Черный. — Он же Баал.

— Привет. — Мирон пожал мне руку.

— Здравствуй… — поздоровался я.

— Кидайте рюкзаки назад, — распорядился выглянувший из машины Калина. — Быстрее, у нас мало времени.

— Мне кажется, или я вижу наших старых знакомых? — Антон глянул туда, где в сотне метров от нас аккуратно припарковался белый «додж» с затемненными стеклами.

— Они, родимые, — согласился Калина. — Не было времени от них оторваться. Да и смысла пока нет.

Я положил рюкзак в багажный отсек, затем сел на заднее сиденье. Рядом со мной устроился Баал, Черный занял место рядом с Калиной. Джип резво отъехал от вокзала, тут же тронулся с места и белый «додж». Машина преследователей ехала метрах в двадцати от нас, «серые» даже не пытались шифроваться.

— Что они требуют? — без предисловий спросил Черный.

— Хотят, чтобы мы сдали им пять зон, по одной за каждого человека, — ответил Калина.

— С кем разговаривал?

— С Ларой.

— Говорил ей, что у нас договор с Дарием?

— Говорил. Инициатива исходит от самого Дария. Лара сказала, что по «северянам» никогда никакого разговора не было. Значит, нет и договоренностей.

— Хреново… — Антон вздохнул. — Фрост был прав, когда предупреждал нас. Но я и подумать не мог, что это коснется «северян»… Где Леонид?

— Был в гостях у Кощея. Сейчас уже, наверное, в самолете, летит сюда. Шаман где-то шастает, дозвониться до него не удалось. Дэн сейчас в Сочи у Фроста, они собирались ехать на дольмены. Связи с ними тоже нет, скинул обоим письма на ящик. Маркиз работает, но, если надо, может подъехать в любой момент.

— Что говорит Маша? Она видит ребят?

— Они в каком-то подвале, пока живы и здоровы. Это место где-то рядом с Москвой, точнее она сказать не может.

— Придется обратиться к Алле… — Антон провел ладонью по подбородку. — Черт, как все это некстати… — Он обернулся и взглянул на меня: — Скажи, где тебя высадить. Я тебе потом позвоню.

Я почувствовал себя неуютно.

— Я, конечно, не в вашей команде, — произнес я. — Но, может, и я на что сгожусь?

— Конечно, — кивнул Антон. — Но я обязан был спросить. Не обижайся.

Какое-то время было тихо. Все молчали, молчал и я. Вскоре машина выехала на Ленинградский проспект, стало понятно, что мы направляемся к Черному.

— Как съездили? — нарушил молчание Калина.

— Неплохо, — отозвался Антон, продолжая смотреть прямо перед собой. — Даже хорошо. Чуть было не пришлось уносить ноги.

— В самом деле? — Калина мельком взглянул на Антона. — Рассказывай…

Черный, не торопясь, рассказал обо всем, что произошло в зоне. Баал и Саша задали несколько вопросов, Черный все так же обстоятельно на них ответил.

— Самое интересное, что никаких следов, — закончил он свой рассказ. — Кувыркалась на лугу, громыхала на весь лес, а даже трава не примята. Возможно, это уже была другая реальность, потому и следов не осталось.

— Ты видел то же самое? — спросил Мирон, взглянув на меня.

— Да, — подтвердил я. — У меня даже зубы начали стучать, когда она на нас взглянула, и волосы дыбом встали. Глаз не видать, а понимаешь, что на тебя смотрят. Чистый сюр.

— Не сфотографировали? — поинтересовался Александр.

— Нет, — ответил Черный. — Я даже не вспомнил о фотоаппарате.

— Это мне знакомо… — отозвался Калина.

Белый «додж» продолжал висеть у нас на хвосте. Если в городе он держался совсем близко, то теперь, когда наша машина миновала кольцевую, отстал на пару сотен метров. Преследователи уже поняли, куда направляется наш джип, и не боялись его упустить.

— Для начала надо пожрать, — сказал Черный, когда машина въехала во двор, и за ней опустились ворота. — Война войной, а обед по расписанию.

— Согласен, — кивнул Калина. — Я сегодня тоже толком не ел, с утра на ногах.

— Пожарим мясо? — предложил Антон.

— Пойдет, — согласился Александр. — Тебе помочь?

— Разожгите камин…

Пока Калина и Мирон разжигали камин, я с интересом наблюдал за ними. Судя по всему, сталкеры собирались жарить мясо прямо в камине — для меня это было чем-то достаточно необычным.

Так оно и оказалось — минут через пятнадцать Антон принес поднос с нарезанным мясом и стопку лепешек, поставил все это на большой кованый сундук — он служил столом. Затем сталкерам удалось удивить меня еще раз: вместо обычных шампуров они взяли шпаги из коллекции Черного. Судя по их темным клинкам, для этих целей древним оружием пользовались не в первый раз.

— Держи. — Антон подал мне одну из шпаг. — У нас самообслуживание. Нанизывай и жарь.

— А шпаге не повредит? — поинтересовался я.

— Нет. Во-первых, температура для этого недостаточно высока. А во-вторых, это дешевые копии, я купил их специально для этого. Так что не беспокойся…

Обед получился не только экзотичным, но и весьма вкусным — я понял это, когда попробовал первую порцию поджарившегося мяса. Какие-то кусочки внутри оказались сырыми, мне пришлось их дожаривать. Но все равно это было замечательно.

— Это что, — в ответ на мои слова о том, насколько все вкусно, ответил Антон. — Сейчас у нас все по-быстрому. А вот если вымочить мясо в маринаде, да потом сбрызнуть уксусом…

— И под красное вино, — добавил Калина.

— Именно, — согласился Антон. — Тогда это вообще божественно…

О делах мы поначалу не говорили — я уже успел заметить, что сталкеры умели не смешивать дела со всем остальным. Нас с Черным еще раз расспросили о том, что произошло в зоне, поздравили со столь успешной поездкой. Потом Баал рассказал о своей экспедиции на какой-то остров — там он обследовал мегалиты. Затем говорили на другие такие же отвлеченные темы, явно не желая портить столь экзотичный обед серьезными разговорами. И только когда поднос с мясом окончательно опустел, а я ощутил себя сытым и довольным, перешли к действительно важным делам. Вымыв руки, Черный подошел к шкафу, достал сотовый телефон.

— Надо позвонить Алле… — пояснил он и отошел в сторонку.

— Алла — это кто? — тихонько спросил я, взглянув на Мирона.

— Одна девушка из Питера, — пояснил Баал. — Она скраер.

— Кто? — не понял я.

— Скраер. Человек, который может видеть что-то на расстоянии. Без нее мы не сможем узнать, где прячут «северян».

— А ваша Кассандра этого сказать не может?

— Кто? — не понял меня Мирон.

— Маша, — пояснил я.

Это было только мое предположение — я вспомнил, как в машине Антон спросил у Александра, видит ли Маша ребят. Логично было предположить, что девушка Калины и есть та самая таинственная Кассандра.

— Она может видеть события прошлого, настоящего, будущего, — за Мирона ответил Калина и снял со своей шпаги последний кусочек жареного мяса. Очевидно, он уже понял, что я обо всем догадался. — Но она их не выбирает — просто в какой-то момент что-то приходит. Как картинки из фильма, ей пока не удается этим управлять.

Мои предположения подтвердились. Черный тем временем набрал номер, прижал трубку к уху.

— Привет, Элли! — произнес он. — Это Антон… Да, я тоже… Ты сейчас как, свободна?… Да, нужна… Лучше бы сегодня… Да, так серьезно… Тогда позвонишь мне за час до прилета на этот номер, я встречу. Все расходы, само собой, за мой счет… Ну все, целую. Спасибо, ждем…