Предсказание прошлого. Расцвет и гибель допотопной цивилизации Никонов Александр
Источники сообщают также о странной находке в штате Огайо, произошедшей в 1868 году. Там при карьерной разработке угля часть пласта обвалилась, обнажив гладкую каменную плиту с непонятными иероглифическими надписями на ней.
Историй с аномальным обнаружением в пластах угля необычных предметов много. Но у грамотного читателя сразу же возникнет резонный вопрос: каменноугольные залежи формировались сотни миллионов лет назад, когда не то что людей, но и их далеких предков еще не существовало! Не было даже динозавров в обывательском понимании этого слова. На Земле росли споровые и голосеменные растения, безграничные болотистые леса образовывались гигантскими папоротниками, хвощами и плаунами, летали гигантские стрекозы с размахом крыльев в метр, а позвоночных на суше почти и не было – они только-только начинали покорять землю, проводя большее время в заболоченных низинах. На суше царили многоножки и панцирные пауки. Эра динозавров-гигантов еще не наступила…
Именно описанная выше эпоха и дала миру основные запасы угля. Недаром ее так и называют – каменноугольный период. Все эти плауны, хвощи и прочая умершая органика падала в воду и образовывала сначала торф, а потом, по прошествии миллионов лет, – каменный уголь… Такова официальная точка зрения.
Но есть и другие идеи.
Ранее уже упомянутый С. Зимов выдвигает гипотезу о том, что в формировании угольных пластов главную роль сыграли гигантские цунами. Механизм действия гигантских волн схож с классическим пониманием процесса породообразования, только все происходит значительно быстрее.
Сегодня, когда геологи встречают повторяющиеся осадочные слои, они трактуют их как трансгрессии и регрессии моря. То есть раньше тут было море, оставившее морские осадки, потом тут была суша, потом снова море, потом снова суша… Понятно, что образование моря – процесс геологический, долгий, тянется все это миллионами лет, так как море не может наступить на сушу мгновенно.
Но мы-то теперь знаем, что может! В виде суперцунами…
И тогда все процессы ускоряются в тысячи раз. Океанская вода, насыщенная наносами размытых пород, создает на суше мощные отложения. Которые ошибочно воспринимаются геологами как следы медленных процессов трансгрессии.
Кстати говоря, следы подобных цунами можно попробовать отыскать. Дело в том, что хлынувшие на сушу и потом стекающие обратно в океан мегатонны морской воды должны пропиливать в местах стока на шельфе целые подводные каньоны. При этом все, что вода выносит с суши в океан, там и оседает.
Выяснилось, что картина наносов полностью соответствует теории: сильный поток воды увлекает с собой даже огромные валуны. Потом, по мере того как вода стекает с суши, ее напор слабеет, и она уже не в силах удерживать огромные валуны, которые выпадают в осадок первыми. Далее выпадают камни по мере уменьшения их веса. Происходит этакая сепарация камней по размерам.
Подобные отложения в шельфовых каньонах были обнаружены и названы тиллитами. Там действительно верхний слой составляют ил и глина, глубже идут песок, галька, затем крупные валуны…
К чему я это говорю? А к тому, что каменноугольные пласты устроены точно так же: внизу валуны, потом галька, затем песчаник (слежавшийся в камень песок), после сланцевая глина, а сверху – бывший ил, превратившийся в результате обугливания в чистый углерод.
Обугливание – процесс превращения органики в уголь. Знаете, как русские мужики древесный уголь делали? Рыли яму, закладывали в нее березовые дрова, закрывали, сверху разводили огонь и томили дрова без доступа кислорода. Потому что если будет доступ кислорода, углерод окислится и превратится в углекислый газ.
И из этой нарисованной мною простой картинки с мужиками сразу вытекает вопрос: а как же образовывался уголь согласно классической научной картине? Ведь стоит упасть умершему дереву или сдохнуть рептилии, как органика тут же начинает «гореть» (подвергаться гниению) и пожираться биотой – падальщиками и бактериями. Органика будет переработана «в ноль» раньше, чем из нее появится уголь. Чтобы из органики возник уголь, нужно не просто убить всю биоту на горизонте, но и чем-то закрыть пласт мертвой органики от атмосферного кислорода. С обеими этими задачами легко справляется гиперцунами.
С этой точки зрения весьма любопытно выглядят некоторые угольные слои – толщиной всего в несколько сантиметров, покрытые осадочными породами, они тянутся на тысячи квадратных километров. Как залило плодородный слой мутной минерализованной морской водой, так и начал образовываться угольный пласт под слоем минералов.
Причем, что любопытно, порой угольно-осадочные слои напоминают пирог: валуны, галька, песчаник, угольный пласт, сверху осадочные породы… А дальше вновь повторяется знакомая картина – валуны, галька, песчаник, слой угля, покрытый осадочным морским известняком. И таких повторов могут быть десятки. Много раз заливало…
И если бы заливало постепенно, в соответствии с классической теорией трансгрессии (медленное наступление моря), то угольный пласт был бы покрыт сначала галькой и мелководными песками, а уж потом глубоководным известняком. Однако угольные пласты практически всегда покрыты глубоководным осадком (известняк). Ни о какой постепенности наступления моря и речи нет. Оно пришло сразу.
Вот какую картину шельфовых угленакоплений рисует кандидат географических наук Ю. Голубчиков в статье «Гигантские катастрофы и накопление углеводородов»:
«Взметнув огромные массы песка, глины и других пород с залежами минеральных солей, эти суперцунами вызывают гигантские химические и гидравлические процессы. Вместе с рыхлыми осадками смывается и богатая прибрежная растительность… Основная часть растительной массы длительное время будет оставаться на плаву. Так, стволы деревьев могут быть на плаву десятилетиями.
Гигантские цунами загонят плавающие растения в бухты и морские заливы. Сначала в них набухнут и утонут листья, ветви, а затем и стволы деревьев, покрыв дно этих заливов многометровым слоем. Слой затонувшей растительности, собранной из различных районов, увенчает толщу смытых мегаволнами рыхлых осадков.
Затем осадконакопление пойдет своим обычным ходом: кораллы начнут надстраивать разрушенные рифы; реки заполнят наносами заливы и сформируют на их месте дельты. В бухтах и заливах поверх затонувших растительных остатков будут накапливаться обычные морские отложения. Растительные остатки без доступа кислорода будут подвергаться углефикации…
В пользу быстрого формирования угленосных слоев свидетельствуют вертикальные стволы деревьев, пронизывающие разновозрастные пласты каменного угля, накопление которых (в соответствии с классической теорией. – А. Н.) должно было происходить миллионы лет».
Дополню эту картину следующим соображением. Порой в литературе проскакивают удивительные истории о живых лягушках, найденных в кусках каменного угля. Скажем, в 1846 году английские шахтеры кололи уголь в уэльском карьере. Каково же было их удивление, когда из расколотой глыбы угля выпрыгнула лягушка. Полость, в которой находилась эта лягушка внутри куска угля, была гладкой и в точности повторяла формы ее тела.
Через два года уже в Шотландии лягушку из куска угля извлекли шотландские шахтеры. Лягушку полили водой, она зашевелилась и отошла от спячки.
В 1873 году под Сан-Франциско работники компании «Блэк Даймонд Коул» при разработке вертикальной шахты нашли ожившую лягушку. После чудесного воскресения она прожила еще 12 часов.
Находят земноводных не только в угле. В 1865 году в одном из английских провинциальных музеев демонстрировалась живая жаба, которую нашли в расположенном неподалеку карьере – вмурованной в кусок доломита.
В 1868 году в штате Мэн хозяин дома копал колодец и наткнулся на твердую породу, напоминавшую камень. Делать было нечего, пришлось пробиваться через нее. Через некоторое время копальщик нашел трех вмурованных в породу лягушек. Поначалу лягушки казались мертвыми, но потом вдруг начали шевелиться.
В 1879 году в Неваде по время взрывных работ прямо в камне обнаружилась лягушка. Ее осторожно извлекли из каменного плена и положили в банку. Лягушка была почти белой, словно обесцвеченной, и шевелила лапками.
Летом 1893 года в штате Вашингтон в твердом грунте на глубине нескольких метров откопали жабу. Через десять минут после освобождения жаба оклемалась и даже съела несколько мушек, которых для нее поймали.
Способность земноводных и двоякодышащих впадать в анабиоз хорошо известна. Так, например, некоторые африканские рыбы могут пережить полное осушение своего водоема в период засухи. Они зарываются в ил или глину и впадают в спячку. От жары глина застывает буквально до каменного состояния, и эта твердая корка препятствует потере организмом жидкости. А лягушка – такая тварь, которая может выдержать даже полную заморозку. Лягушку можно извлечь из глыбы льда, отогреть, и она оживет – как ни в чем не бывало. Вопрос лишь в том, как долго земноводные могут выдерживать состояние анабиоза.
Проводился такой опыт: жабу замуровывали в глину и закапывали в землю. Через год окаменевший кусок глины извлекали и убеждались: здоровью жабы годичный анабиоз ничуть не повредил.
Был даже такой случай. В 1893 году в районе озера Онтарио на местной лесопилке обнаружили жабу… внутри древесного ствола! Когда-то она запуталась в молодых ветках дерева и, будучи не в силах выбраться, впала в анабиоз. За это время дерево выросло и полностью окружило жабу древесной тканью. Зная скорость роста дерева и высоту, на которой нашли жабу, можно предположить, что в состоянии анабиоза жаба находилась около ста лет.
Но если допустить, что лягушки могут просуществовать в анабиозе тысячи лет, еще как-то возможно, то поверить в 300 миллионов лет анабиоза (а именно тогда формировались, согласно господствующей теории, угольные пласты) мой мозг решительно отказывается! Поэтому будем считать, что живучесть жаб, найденных в кусках угля и осадочных породах, подтверждает их (пород и углей) относительную молодость.
Глава 2
На дне
Итак, у нас есть неплохая гипотеза – гиперцунами, которое приключилось примерно 12 тысяч лет назад и смыло мегафауну и изрядную часть человечества. Причем все это сопровождалось геологическими катаклизмами огромного масштаба – извержениями, землетрясениями, растрескиванием и смещением земной коры. Это могло быть вызвано как внутренними причинами, так и падением крупного астероида.
А что еще нам известно о той эпохе, кроме того, что это была эпоха катастроф? Мы знаем, что аккурат в то время резко закончился ледниковый период, стали интенсивно таять полярные шапки, уровень океана начал быстро расти и поднялся на сотню метров. В результате оказались затопленными огромные площади суши, которые теперь мы называем шельфами и которые являются продолжением континентальных плит, уходящих в океан.
Где обычно любят селиться люди? Тем более люди-мореходы? По берегам. Значит, искать следы ушедшей цивилизации, картографировавшей всю планету минимум за 10 тысяч лет до н. э., нужно не на суше, а под водой.
Если вы думаете, что затоплена была только узкая береговая кромка, то сильно ошибаетесь. Человечество потеряло огромные территории. Скажем, Берингию – широченный кусок земли (более тысячи километров с севера на юг), когда-то соединявший Евразию с Северной Америкой. Жителям средней полосы России эти земли кажутся бросовыми, оно и понятно: чего хорошего ждать от тундры? Но здесь нужно учитывать, что ледник Берингию не затронул, и климат тут был вполне мягкий, примерно как на юге Камчатки или Сахалина… Кстати говоря, Сахалин тогда островом не был.
Как не был островом и японский Хоккайдо. А южные острова Японии соединялись с Кореей. На месте Охотского и Японского морей когда-то простиралась обширная суша, являющаяся продолжением Азии. И по ней протекал Амур, который тогда был гораздо длиннее.
Раз уж мы пошли по северм, упомянем и «Большую Европу». Англия и Ирландия тоже не были островами, а являлись частью огромной суши, мало напоминающей очертания современной Европы. С севера эту сушу прикрывал от холодных ветров ледник, поэтому климат «Большой Европы» был вполне себе на уровне.
Вообще, все материки выглядели не так, как сегодня, поскольку их прибрежные зоны (самые населенные) еще не были затоплены. Индокитай и Зондские острова являлись материковой частью Азии. Это была огромная плодородная равнина со своими реками и перелесками. Меконг когда-то был гораздо длиннее, его полузатопленное русло лежит ныне под водой на глубине до 100 метров.
Андаманский архипелаг, расположенный южнее Индии, представлял собой единый большой остров. А Австралия, Тасмания и Новая Гвинея были единым общим материком. Он не примыкал к Евразии, а отделялся от нее проливами, поэтому австралийские флора и фауна так разительно отличаются от «старосветских». Линия проливов, когда-то отделявших Протоавстралию от Протоазии, получила название «линии Уоллеса». Именно она отрезала законсервировавшийся мир сумчатых и яйцекладущих млекопитающих от мира плацентарных. Кстати, эта отсталость касается и людей: австралийские и в особенности тасманийские аборигены – наиболее реликтовые разновидности homo sapiens.
Затопление не было равномерным, а сопровождалось мощными геологическими подвижками. Кое-где шельф действительно был просто залит поднявшимся океаном. Так, Берингия лежит на глубинах всего 50–135 метров. А вот Охотский шельф – на глубинах до полутора километров!
Это значит, что его затопление сопровождалось еще и катастрофическим опусканием суши.
Но, может быть, Охотский шельф никогда и не был сушей? Откуда ученым об этом известно?.. А дело в том, что там, на глубине, остались следы бывших рек. Да и на островах Охотского моря, в том числе в Японии, находят кости мамонтов. Откуда бы им там взяться? Мамонты по морю не плавают. Это зверь сухопутный. Значит, в Японию слоники по суше дошли. Кроме того, дно Желтого моря изобилует целыми полями песков, которые практически не подвергались действию прибойных волн. А это значит, что затопление суши происходило очень быстро.
Известный океанолог Удинцев (подробнее о нем – в моей книге «Верхом на бомбе») говорил, что в Охотском и Японском морях на глубинах до полутора километров существуют загадочные ступенчатые террасы, которые являются не чем иным, как краем материка. Анализ кернов показал, что под слоем морских осадков там лежат типичные сухопутные осадочные пласты.
Конечно, быстрое опускание/поднятие суши аж на километр смотрится фантастически. Но я уже приводил пример с Ниагарским водопадом и подъемом озера Титикака… Вообще, подобные вещи – я говорю о внезапных провалах земной коры – происходят и сейчас, то есть в современности, в результате самых обычных землетрясений. Только не в таком масштабе, разумеется.
Например, в 1964 году землетрясение в Японии приподняло на полтора метра юго-восточную часть острова Авасима, а северо-западную, напротив, опустило. В 1923 году крупное землетрясение не только изрядно покрушило Токио, но и изменило береговую линию: кусок берега длиной около 20 километров погрузился в воду более чем на сто метров. Вообще же в течение ХХ века землетрясения неоднократно меняли контуры Японских островов. Речь о внезапных полуторакилометровых провалах или поднятиях земной коры, конечно, не идет. Но порой для впечатляющей катастрофы вполне хватает и меньшего. Вот шарахнуло не самое большое землетрясение – и исчез с лица планеты целый город. В буквальном смысле провалился под воду. Весь.
Именно так в 1692 году сгинула знаменитая пиратская столица Ямайки – Порт-Ройал. Формально город принадлежал Британской империи, но фактически бал здесь правили пираты. Знаменитый флибустьер Генри Морган однажды даже стал губернатором Ямайки. Все здесь было как в приключенческом романе. Одноногие пираты с попугаями на плечах. Пистолеты за широким красным поясом. Притоны. Проститутки. Портовые кабаки. Игра в кости. Ром. Поножовщина… И вот этот город греха июньским утром 1692 года постигла божья кара.
Было всего три толчка. Сначала Порт-Ройал захлестнула волна цунами. А потом то, что осталось от города, просто провалилось куда-то в сторону преисподней. За несколько часов Порт-Ройал целиком погрузился в море. Его не стало.
Подводные археологические работы в затонувшем городе начались только в 1959 году. И они показали, насколько нелегкое это дело – подводная археология. Вот, казалось бы, точно знаем, где именно нужно искать, и прошло-то всего три сотни лет, а города уже практически не видно. Его площади, дома и улицы покрыты толстым слоем морских осадков. Стоит задеть что-нибудь, как сразу поднимаются клубы ила, в которых уже ни черта не видно. Пришлось использовать драгу, то есть, попросту говоря, земснаряд, который начал отсасывать ил, и в этой куче грязи исследователи находили монеты и ложки, стеклянные бутылки из-под рома и пластинки черепицы. Удалось засосать даже золотые часы. Очистив их циферблат от слоя водорослей и всякой наросшей дряни, обнаружили застывшие в момент катастрофы стрелки. Они показывали 11 часов 43 минуты.
Именно в это время город был уничтожен не самым мощным природным катаклизмом и всего за триста лет практически сокрыт от глаз любопытных вековыминаносами морского ила. Что же говорить о катаклизме на порядки большего масштаба, который произошел не сотни и даже не тысячи, а более десятка тысяч лет назад? Что мы сможем найти там, где, собственно говоря, никто и не ищет, – какую-такую цивилизацию?
Впрочем, кое-что порой обнаруживается… То какие-то энтузиасты-аквалангисты объявят об обнаружении неподалеку от берегов японского острова Йонагуни гигантских пирамид, после чего научное сообщество раскалывается на тех, кто подтверждает искусственное происхождение этих заросших кораллами и водорослями образований, и на тех, кто считает их причудливой игрой природы… То вдруг проскочит информация о том, что где-то в глубинах китайского озера нашли девять пирамид… Поди проверь.
Но есть вещи уже проверенные, явно существующие. Правда, превратно истолкованные. Вы когда-нибудь слышали о Нан-Мадоле?
Редкий турист из северного полушария добирается сюда. Еще бы – другой край света, Океания!.. Оно, конечно, экзотика, экватор и все такое, но лететь туда более суток с несколькими пересадками за сумасшедшие деньги только для того, чтобы посмотреть на ряженых папуасов?.. Да лучше за меньшую сумму посмотреть на турок. А Средиземное море в плане купания даже лучше Тихого океана. Поэтому из ста человек девяноста девяти словосочетание «Нан-Мадол» ни о чем не скажет. А жаль. На это стоит посмотреть! Не зря один из исследователей пишет об этом чуде: «Ничего подобно Нан-Мадолу на Земле не существует…»
Каролинские острова, где расположен наш загадочный и мало кому известный объект, были открыты еще в XVI веке неутомимыми испанцами и объявлены владениями мадридской короны. С тех пор история островов совершила несколько замысловатых петель. В 1898 году испанцы продали острова немцам, и те устроили здесь кокосовые плантации. Во время Первой мировой войны Германии стало не до кокосов, ей не хватило сил, чтобы удержать колонию, находящуюся на другом конце земного шара, и острова были захвачены японцами. Маленькие желтые человечки устроили там военно-морскую базу, где заправлялся флот микадо. Но во время Второй мировой американцы выбили японцев с Каролин. Так острова фактически попали под влияние США, хотя красиво назывались «свободно ассоциированной с США территорией». И только в 1979 году Каролины официально получили статус независимого государства и теперь носят гордое имя Федеративных штатов Микронезии.
Развалины у берегов японского острова Йонагуни (фотографии сделаны дайверами)
В общем, много хозяев сменили острова. И все хозяева, начиная с открывших их испанцев, удивлялись таинственному объекту, получившему название Нан-Мадол. Что же он из себя представляет? И где точно находится?
Начнем с местоположения… Иногда можно прочесть, что Нан-Мадол расположен на острове Понапе (в иной транскрипции Понпай). Это не так. Остров Понапе действительно самый крупный остров Каролинского архипелага, здесь расположены столица государства, морской порт и аэропорт. Правда, крупным остров можно назвать только в сравнении с другими островами, а вообще-то его поперечник – всего 20 километров. Но что есть, то есть, как говорится… Именно сюда прилетают туристы. А уж потом их везут на крохотный соседний островок Темвен смотреть главную достопримечательность Микронезии.
Иногда можно прочесть, что Нан-Мадол – «Тихоокеанская Венеция» и что этот полуразрушенный город представляет собой «руины на 92 искусственных островах, связанных системой каналов». Подобные завлекалки кочуют из путеводителя в путеводитель неспроста – по первому впечатлению сей древний полис действительно строился в воде, как Венеция: то, что называют искусственными островами, является, по сути, выступающими из воды фундаментами каких-то древних и практически не сохранившихся сооружений. Технически острова-фундаменты представляют собой короба, построенные на мелководье из базальтовых балок и засыпанные изнутри коралловой крошкой. Между зданиями можно плавать на лодке.
Сооружения эти мегалитические. То есть сделаны из базальтовых плит и балок, вес которых колеблется от 5 до 50 тонн. Причем, что интересно, ближайшее месторождение базальта находится на соседнем острове Понапе, да еще на дальней его стороне. И как туземцы доставляли многотонные балки на соседний остров, а потом строили из них сооружения высотой с пятиэтажный дом, совершенно непонятно. Знакомая история, не правда ли?..
Разумеется, наука изобрела благопристойную версию происхождения этого города, по времени максимально приблизив ее к современности. Было решено, что полис построили местные папуасы. А кто же еще? Есть даже более-менее точная датировка возведения комплекса: считается, что его возвели между 1285 и 1485 годами. История – наука точная!..
Короче говоря, комплекс на воде построила династия здешних туземных правителей, создавшая на Каролинах островную микроимперию. Для чего?
О, это не вопрос! Когда назначение сооружений совершенно непонятно, у историков всегда в запасе есть старый и безотказный трюк: объявить это могильником или просто «культовым сооружением». Религия – дело темное, мало ли под воздействием каких фантастических картин рвали жилы эти дикари!..
А как папуасы осуществили проект технически, как они ворочали и поднимали базальтовые громадины? И это тоже не вопрос для настоящих историков! Историки берут количеством: если камень очень большой, впряжем в него побольше туземцев! Дикари, наверное, тащили базальтовые монолиты веревками по наклоненным пальмовым стволам. Как-то так…
А как туземцы переправляли многотонные махины от каменоломни Понапе на островок Темвен, ведь там плыть не менее трех часов!?. На пирогах, конечно же! Или на плотах. Они типа подвязывали 50-тонную балку под плот и так везли через постоянно волнующийся в прибойной полосе океан, накатывающий на берег вал за валом…
А как туземцы потом извлекали из-под плота на берег эту базальтовую многотонную балку? Да уж как-нибудь извлекали, говорят нам историки…
Дурдом, ей-богу!
Поляк Януш Вольневич, автор книги «Люди и атоллы», рассказывающей о его путешествии по Океании, побывал в Нан-Мадоле и не мог не поделиться с читателями некоторыми соображениями касательно строительства города. Дело в том, что Вольневичу местные тоже долго парили мозги по поводу трудолюбивых туземцев, плотов и веревок. На что Януш откликнулся так: «Я надолго замолчал, уйдя весь в свои мысли. Построен величественный город, думалось мне, на острове, где сейчас проживает 17 тысяч человек, а в 1855 году, как известно, население его составляло лишь 5 тысяч. В настоящее время при довольно хорошо развитой медицинской службе в радиусе 2 тысяч километров от Понапе обитает не более 15 тысяч островитян, из них способных к тяжелым работам – не более 3 тысяч. Каким же образом и с какой целью воздвигнут этот гигантский город?»
И не один Вольневич задается таким вопросом. После Первой мировой войны археолог Джон Браун из Новой Зеландии интереса ради занялся подсчетами трудозатрат, необходимых для постройки такого города. Получилось, что одних только работников нужно 10 тысяч человек. Причем рабочие должны были заниматься только этим, и ничем больше, – работать в каменоломнях, на доставке мегалитов и строительстве домов. Эту армию нужно было кормить и поить, одевать и обеспечивать плотами, веревками и инструментами, что дает «вторичный круг» занятых на обеспечении строительства.
Браун сравнил теоретическую урожайность доступных для ведения сельского хозяйства земель острова Понапе, и получилось, что для строительства Нан-Мадола на острове просто не хватит элементарных пищевых ресурсов.
Ко всему прочему, базальт – порода твердая, и для его обработки нужные были как минимум железные орудия. А открывшие Каролинские острова испанцы застали тут самую примитивную туземную культуру каменного века. Местные дикари жили в хижинах, покрытых пальмовыми листьями, и не знали даже глиняной посуды.
Дикари не строят города! Само наличие города говорит о высокой степени организации, о государстве, налоговой системе, письменности, инженерном деле, математике… И какое отношение ко всему этому имеют папуасы?
И это еще не все, кстати говоря. Ведь Браун в своих расчетах ошибся! Причем в меньшую сторону. Он принял площадь городской застройки равной примерно 30 квадратным километрам и получил примерную массу переносимого камня – 250 миллионов тонн. А на самом деле площадь полиса гораздо больше! Дело в том, что основную часть города открыли только недавно. Как вы думаете, где она была спрятана? Под водой, конечно. На глубинах до 60 метров. Там по сию пору располагаются заросшие водорослями, ракушками и кораллами дома, улицы, 30-метровые колонны…
Это открытие потрясло историков. А ведь о нем можно было догадаться до его совершения!.. В литературе авторы и ранее с удивлением писали о «подводных туннелях, соединяющих искусственные острова». Якобы туземцы зачем-то строили их в теле рифа…
Мышление человеческое косно. Люди какие-то вещи воспринимают как константу – например, уровень Мирового океана, который действительно не менялся последние 10–12 тысяч лет. Поэтому, увидев торчащие из воды на мелководье квадратные фундаменты, исследователи приняли их за искусственные острова. Браун так и пишет: «Руины построены на искусственно созданных островах…»
А Джозеф Фрэнк в журнале «Атлантический восход» восклицает: «Тихоокеанская Венеция – необъяснимая аномалия… Рискованно построенный на коралловом рифе всего на 5 фунтов выше уровня моря, Нан-Мадол представляет собой ряд прямоугольных островов…»
Наивность людская беспредельна! Совершенно ясно, что никто никакие искусственные острова на мелководье не возводил. Строили на суше. И то, что сейчас принимают за волнорез, – часть древней крепостной стены. А «пронизанный туннелями» риф, на котором вырастают остатки сооружений, – просто заросшие кораллами строения. Именно заросшие строения, а не «искусственные острова, построенные на рифе»! Когда-то эта часть полиса возвышалась на холме, и грозные башни с переходами охраняли покой ныне затопленного великого города. А теперь… Теперь мы видим только крохотную верхушку айсберга под названием Нан-Мадол. И вот, оценивая эту крохотную часть, люди спорят, сколько лет она строилась силами дикарей – 100, 200 или 300? Но если одна только верхушка «айсберга» строилась сотню лет, сколько же строился весь «айсберг»?..
Мы уже знаем, когда произошло такое поднятие уровня Мирового океана, которое могло покрыть городские строения слоем воды в несколько десятков метров – 12 тысяч лет назад, в конце ледниковья, когда начали интенсивно таять огромные полярные шапки. В ту пору островок Темвен не был отдельным островом. А был частью огромного острова Понапе, который, в свою очередь, являлся фрагментом немалой суши, от каковой ныне остались только конопушки островов.
Что еще примечательного есть в Нан-Мадоле? Давайте присмотримся. Весь город построен из длинных базальтовых балок. Из них, словно из бревен, выкладывались конструкции стен. Так вот, очевидцы отмечают, что руины Нан-Мадола ныне производят впечатление полного хаоса: «…многотонные базальтовые “палочки”, словно спички беспорядочно навалены друг на друга… трудно себе представить, какие разрушительные силы способны разметать по острову многотонные глыбы».
Но мы-то с вами знаем, какие силы мечут тепловозы и пароходы, словно игрушки.
Однако Нан-Мадол – не единственное, а просто самое известное сооружение Каролинского архипелага. В полутысяче километров от Понапе лежит остров Косраэ. Здесь тоже есть руины древних мегалитических построек. И характер их разрушения схож с понапинским… И на острове Бабельдаоб тоже есть мегалиты. А на острове Яп туристам показывают кое-что поинтереснее развалин – «каменные деньги». Дело в том, что весь Яп усеян каменными шайбами с дыркой посередине. Диаметр этих шайб от 50 сантиметров до 3 метров, а толщина – от 10 сантиметров до полуметра.
Эти шайбы раскиданы по всему острову, и не только по острову – ими усеяно морское дно вокруг Япа. Знаете, как объясняет назначение этих шайб официальная наука (устами экскурсоводов)? Туристам говорят, что это… деньги.
Вопрос, что делают деньги на дне морском, остается практически без ответа… Равно как и вопрос, почему, вместо того чтобы использовать в качестве меры стоимости какие-нибудь ракушки или еще что-нибудь подобное, дикарям пришло в голову тратить тысячи человеко-часов, чтобы вытесать из камня абсолютно бесполезные шайбы, которые нельзя даже сдвинуть с места.
Можно положить в кошелек трехметровый каменный круг толщиной в полметра и весом в четыре тонны?
– А эти «монеты» и не двигали! – говорят нам. – «Монета» всегда стояла на месте и лишь меняла своего хозяина. Это очень удобно: ведь такую «денежку» даже украсть невозможно!..
Когда слышишь от людей глупости столь космического масштаба, поневоле теряешься… Да это же противоречит самой сути денег, ребята!.. Какой смысл «иметь» что-то, если это даже невозможно украсть? Какой тогда смысл в слове «иметь»? Как вообще можно «иметь» то, что каждый может объявить своим? И почему все эти огромные «монеты» не лежат в «банке», то есть каком-нибудь одном месте, раз их все равно невозможно переносить; отчего они раскиданы по всему острову? И зачем в них дырочки – на шею вешать?..
Говорят, дырки нужны были для переноски «монет» – надел на шест и понес… Представьте себе «шест», потребный для переноски 4-тонной «монетки». Любое бревно треснет!
Сейчас, при современном уровне развития технологий (в том числе пищевых), на острове Яп проживает 11 тысяч человек. Во времена туземной дикости их было гораздо меньше. Спрашивается, зачем такому мизерному количеству людей, живущих натуральным хозяйством каменного века, вообще нужна денежная система, да еще столь необычная? На этом острове и купить-то нечего на эти «деньги»!.. А между тем к началу ХХ века на Япе находилось более 10 тысяч каменных шайб разного размера. Некоторые из них были совершенно неподъемными, некоторые можно было катить, правда, были и маленькие, вполне носимые.
«Монетка» острова Яп. Одна из самых крупных
А с другой стороны, достоверно известно, что каменные диски действительно использовались дикарями для обменных операций. Как это можно объяснить? А вот как… Небольшие каменные шайбы островитяне могли изготавливать сами и использовать в качестве меры ценности, подражая рассыпанным вокруг настоящим огромным «жерновам» – подобно тому как египтяне начали делать свои простенькие и примитивные пирамиды-усыпальницы, подражая Великим пирамидам, сотворенным «богами». Изготавливать малые копии священных предметов и переносить на них часть сакральной ценности – это нормально, и это представить себе легче, нежели вдруг появившуюся из ниоткуда идею: «А давайте прекратим натуральный обмен и введем денежную систему, причем вместо денег будем использовать 4-тонные камни круглой формы с дырой посередине!»
Еще один весьма показательный момент: каменные шайбы сделаны из арагонита – особого минерала, которого на Япе просто нет. Это и в самом деле любопытный минерал: под воздействием ультрафиолетового излучения он начинает красиво светиться молочно-белым светом. Ближайшее месторождение арагонита находится более чем в полутысяче километров от Япа – на острове Палау. Ныне считается, что островитяне с Япы совершали долгие путешествия на Палау, откуда привозили многотонные каменные блоки или уже готовые «монеты». При этом на изготовление особо крупных «монет», как ничтоже сумняшеся повествуют современные источники, «уходили месяцы и годы». Это напоминает сказки о диоритовых вазах, которые «мастер делал всю жизнь».
Между прочим, подобные каменные шайбы обнаружены не только на острове Яп, но и на уже упомянутом Бабель-даобе, где также есть остатки мегалитических сооружений, и на других островах архипелага… Видимо, какая-то эпидемия помешательства охватила дикарей архипелага.
Или историков…
За тех, кто в море…
(вместо эпилога)
Подведем итоги.
12 тысяч лет назад на планете произошли грандиозные изменения катастрофического порядка. Они совпали либо были причиной («спусковым крючком») окончания последнего ледникового периода. Сначала волны цунами, вызванные геологическими катаклизмами, разрушили города, уничтожили основную массу людей и погубили множество животных – диких и домашних. Практически вся цивилизационная инфраструктура была уничтожена. Потом вода постепенно стекла с суши, смыв с нее разрушенное. А затем море вновь наступило, но уже медленнее: интенсивное таяние ледниковых шапок повысило уровень Мирового океана, и главные заселенные территории превратились в подводные шельфы.
От цивилизации не осталось практически ничего. Только мифы, редкие трудносносимые постройки, обрывки знаний… Немногочисленное уцелевшее население какое-то время пыталось поддерживать огонек цивилизации, но было поглощено океаном первобытности.
Какой же она была, эта цивилизация?
На протяжении всей книги часто всплывал XVIII век, точнее, его технологические достижения – хронометр, каменное литье, опыты с электричеством (первые гальванические элементы), приличный уровень математики и картографирования… Возможно, именно такого или примерно такого уровня достигла та, прежняя цивилизация, частично превратившаяся в уголь.
Это была цивилизация парусных судов и конной тяги. Здесь еще не было пара, но была развитая технология обработки камня. Люди жили в основном по берегам морей и океанов, а в глубинах континентов колыхалась темная масса даже не варварства, а полной дикости. Дикари, окружавшие цивилизационную ойкумену, тоже пострадали во время катастрофы, но, как вы понимаете, простейшим и выжить проще: им нечего терять, кроме жизни. А если жизнь у кого-то осталась, для дикого общества ничего принципиально, то есть качественно, не изменилось – только количественно. А вот цивилизации мало сохранить отдельные жизни. Цивилизация – это больше, чем люди. Это структуры, связи, взаимозависимые институты. Хрустальную вазу разбить легче, чем чугунную сковородку…
Допотопная цивилизация была глобальной, если под глобализацией иметь в виду постоянные и массовые трансокеанские торговые связи. Эти торговые связи еще какое-то время продолжались и после Катастрофы, но уже не в таком масштабе.
– А электричество? Ведь строители пирамид и египетских обелисков резали гранит, как картошку! Как они могли делать это без электромоторов? – возможно, спросят меня отдельные читатели.
Я не знаю, как они резали гранит без электричества. Но я также помню строчки из пушкинского «Медного всадника»: «В гранит оделася Нева». Причем «оделася» она в гранит именно в XVIII веке. Электричества тогда еще не было, но люди уже прекрасно умели обрабатывать гранит. Прогресс! XVIII век – это прекрасная металлообработка, носимые часы, пистолетные замки, прямые и калиброванные ружейные стволы… В общем, достаточно высокий уровень технологий. Езжайте в Питер, посмотрите на фигурную обработку гранита его памятников и набережных, и вы увидите Древний Египет – эпоху Древнего царства.
Говорят, катастрофы подобного масштаба потрясают планету периодически. И если так, то, возможно, допотопная цивилизация была не первой, сметенной в небытие. А наша будет не последней. Просто на сей раз природа немного подзадержалась, позволив нам выйти в космос, но впереди планету ждет эпоха нового оледенения и повышенной вулканической активности. Это случится скоро, и, чем обернется для хрустальной вазы цивилизации, пока непонятно.
Но в любом случае, у вас еще есть время опрокинуть стопку за тех, кто в море…
Читать бесплатно другие книги:
