Марсианин Богатырев Александр
– Нет.
Василий аж пятнами от возмущения пошел:
– Так что ж ты мне там гнал про большую Дыру?! Выходит, она тебе примерещилась?!
Дмитрий умоляюще поднял руки.
– Поясни, – коротко сказал капитан.
– Она там была.
– То есть, как я тебя понимаю, – уточнил капитан, – она там была, но сейчас ее там нет? Так?
– Да. Так.
– Когда ты ее засек?
– Я понял, что она там была, по двум фактам…
Дмитрий еще не отошел от шока, но необходимость отвечать конкретно заставляла его перебороть страх – страх мешал говорить. Он запнулся и несколько секунд подыскивал слова, собирал разбегавшиеся мысли.
– Первый факт – странная вышка-ретранслятор. Она НЕ ТА, что была установлена нашими связистами. Она ниже, беднее оснащена, плохо закреплена и начинена электроникой с английской маркировкой.
При этих словах оба офицера чуть не подпрыгнули.
Ничего себе! Вышка с АНГЛИЙСКОЙ электроникой вблизи секретного объекта! Капитан заерзал, видимо, не зная, за что хвататься в первую очередь, но потом, подумав, решил-таки завершить опрос:
– Какие еще особенности вышки ты заметил?
– Там маркировка не только английская, но и тайваньская, китайская. Русской почти нет. А если и есть, то она какая-то не наша… И там дата выпуска деталей стоит ПОСЛЕ две тысячи второго года. То есть то, что я видел, было от две тысячи второго до две тысячи четвертого года.
– Еще?
– Больше не успел разглядеть. Но на щитке одного из приборных контейнеров заметил надпись «Russia» и трехцветный флаг. Бело-сине-красный.
– Флаг генерала Власова? – пораженно переспросил Василий.
– Да. Он.
– Ну ничего себе!
– И еще герб в виде двуглавого орла.
– Может, это чья-то дурная шутка? – спросил подполковник.
Дмитрий задумался. Видно, эта идея ему в голову сразу не пришла, а объяснение реальности подсунули давние страхи. Он замялся. Покраснел и после некоторых колебаний выдавил:
– Возможно. Но тогда надо спрашивать того типа… что с надписью «Russia» на груди. Того, что мы подобрали возле вышки.
– Логично. Опросим.
– Но… там и на деталях стояло «маде ин Руссиа».
Капитан с подполковником переглянулись.
– А не померещилось со страху?
– Нет. Это же видели ремонтники. Они были в полном замешательстве, когда я подошел. Они мне на эту дурацкую маркировку и указали.
– Как вы думаете: возможна ли крупномасштабная мистификация с этой вышкой? Ну, вы знаете, – есть молодежные группировки, что ныне «балуются наукой» и устраивают подобные «эксперименты».
Дмитрий опустил голову и буркнул в пол:
– Возможно.
– Ладно. Оставим эту гипотезу и поговорим о той, что на ум тебе пришла первой, – сказал капитан. – Если эта вышка действительно не наша, то откуда она могла взяться? Через Дыру, которая, как ты предположил, там была?
– Да. Иного объяснения тут не может быть… Ну, если эта вышка действительно не наша.
Василий при этих словах снова заметно напрягся.
– Откуда она могла там появиться?
– Только во время большой аварии на Полигоне.
– Но ваши теоретики меня уверяли, что пройти через Дыры, что возникают в Шаре, в целом виде ничего не может. А тут целая вышка.
– В том Шаре, что мы изучали, этих Дыр очень много, и то, что в них может попасть, – может попасть только частями.
– То есть, если я тебя правильно понял, вышка могла попасть из каких-то иных вселенных, только если Дыра, образовавшаяся в результате вашей аварии, была достаточно большой?
– Да.
– И поэтому ты заявил Василию, а Василий озвучил это в эфире, что там большая Дыра?
– Да.
– Но какова наиболее вероятная причина появления этой вышки? Дыра или мистификация?
Капитан явно напирал на ярчайшую мистификацию, не слишком давно устроенную одной из молодежных группировок. Разоблачена эта мистификация была довольно быстро, но шума наделала очень много.
– Мистификация, – глухо ответил Дмитрий. – Я сразу не подумал. Надо было проверить подробно.
– Ясно, – заключил капитан. – Вы свободны.
Когда дверь закрылась, оба офицера рассмеялись.
Осталось только доложить наверх о полученных сведениях, что и было немедленно сделано.
Наверху, видимо, также по своим каналам перепроверили сообщение о Дыре в зоне поисков и также получили отрицательный результат и отрицательное заключение. Приободрились, но все равно решили принять дополнительные меры безопасности. Тем более оказалось, что этот странный лыжник был не один. Предстояло вытаскивать из Зоны остальных. Но их надо было найти, так как вразумительного указания, где они находятся, от спасенного не добились.
Также нужно было что-то делать с вышкой. Точнее, с вышками. Одну – что родная, – восстанавливать, другую – что неизвестно чья, – вытаскивать из Зоны и изучать.
Исполнив долг, капитан и подполковник вернулись к своим задачам. По инерции обсудили и впечатления от того, что только что было.
– Ну, как думаешь сам: мистификация это или реально Дыра? – спросил подполковник.
– По «бритве Оккама»[25] – мистификация. Однозначно, – ответил Куманин.
– Черт бы их побрал, этих «ботаников»! – смеясь, воскликнул подполковник.
– Физиков.
– Один хрен! Один пугается до чертиков и лепечет чушь, а второй, не удосужившись уточнить, кидает это в эфир.
– Но началась вся эта свистопляска не с них, а с сообщений с вертолета ремонтников: «Радиа-ация!», «Ядерные испыта-ания!»
– Но эти-то знали, что к чему!
– Эти знали. И сильно перепугались. Потому и подняли панику.
– Как бабы.
– Ты мало общался с этой публикой, потому и не знаешь их психологию. У вас там, в космическом ведомстве, совершенно другая публика, так как у вас больше не теоретики, а практики работают. А я этих своих мурзиков изучил, за пять-то лет. Тут паника была больше не за свою шкуру. А за то, что будет, если еще кто-то пострадает.
– Ага! Все равно за свою шкуру. Так как отвечать придется. Вот и боятся. До судорог.
– Не за шкуру они боятся. Для этой публики не своя шкура дорога. Больше всего они боятся того, что закроют тему. И уже потом того, что могут пострадать люди. Ты бы видел, какие они перестраховки делали, чтобы никакая зараза не могла нарушить регламент эксперимента, чтобы, не дай боже, никто не пострадал. Сами-то они своей шкурой готовы рисковать и часто рискуют – напропалую. А вот если что касается других – тут иное дело. Они очень сильно переживают за то, что кто-то из правительства может закрыть тему по причине опасности для людей. И вот поэтому они так сильно пугаются.
– Не говори ерунды. Когда делали «Атомный проект», об этом и речи не шло. Было НАДО. А тут что? Надо? Надо! Ясное дело, что риск для людей будет. Особенно в таких больших проектах. И без случайных жертв тут никогда не обходилось. Просто по закону больших чисел. Поэтому, если что такое происходило, по-крупному, – гибли люди, – то, как правило, меняли руководство проекта. Или переносили место испытаний еще дальше от людей. Но тему не закрывали. Тут именно трусость и паникерство.
– Нет. Не согласен. Тут все вместе. Я был тут, когда этот проект начинался. Группе разработчиков разрешили проводить эксперимент здесь потому, что они как раз перестраховались по части исключения случайных жертв.
– Им разрешили проводить этот эксперимент здесь потому, что недалеко атомная станция на четыре гигаватта. Им в пике, для установки, нужно полгигаватта. И закрыть их могут не по причине опасности для жизни отдельных придурков, лезущих не туда, а по причине растраты огромных средств.
– Не закроют. По этой причине – не закроют. Слишком уж дерзкий проект. У амеров достоверно подобного нет и в ближайшие пять лет не будет. А то, что сулит в результате этот проект, перекрывает все риски.
– Что же такого он сулит? – вскинулся собеседник.
– А ты что, не интересовался даже этим?! Ведь ЧАСТЬ тематики, я же говорил, ВАША! – Капитан был поражен до глубины души. – Ну ты и жук!
– Ну, технические параметры разработки я знаю – я же тебе раньше это говорил.
– Ах, ну да… но… Не в этом дело, Михалыч! Звезды!
– Не понял…
Капитан от досады на непонятливость собеседника цокнул и на секунду замолчал.
– На пальцах: ЕСЛИ У НИХ удастся то, что они задумали, для нас станет домом ВСЯ ВСЕЛЕННАЯ! Мы сможем достичь звезд. Быстро. И не за десятки лет, как в том фильме про фотонный звездолет. Ты понимаешь?! Мы! Сможем! Достичь! ЗВЕЗД!
Капитан замолк, наблюдая за реакцией собеседника. По лицу подполковника было видно, что до него наконец-то дошло.
– Однако… Черт! Об этом в отчетах ни слова! Я сам считал, что проект военный.
– А это лирика. То, что за вот этой прагматикой, – капитан показал пальцем куда-то вдаль, – подразумевалось. И говорилось только на госкомиссии по утверждению проекта.
– Н-да! Я этого не знал…
– Ха! А ты думал, что эти «ботаники» тут собрались потешить свое любопытство за государственный счет?
Капитан затрясся от беззвучного смеха.
– Честно говоря, да. Даже не понял, на хрена такие меры по обеспечению секретности. Ведь режимы чуть слабее, чем на атомных объектах.
– Вот такие дела!
– Хм. Проникся.
– Ну, кишка тонка у ребят оказалась… Ну и что? Ведь специалисты они хорошие. И за дело переживают покруче, чем за свою шкуру. Потому и пугаются собственной тени до усрачки.
– Вагон туалетной бумаги им подарить, что ли? От ведомства…
– А ты подними вопрос на ближайшем совещании.
Оба рассмеялись.
Еще час у них ушел на обсуждение разных деталей координации действий на ближайшие дни и опрос разнообразных руководителей Проекта. Оба – работа обязывала – плотно вцепились в странную вышку, валявшуюся на заснеженной поляне посреди Зоны.
Их работа была прервана появлением полковника.
– Сидите! – махнул он рукой вставшим было офицерам.
Полковник снял меховую куртку, повесил ее на вешалку и принялся яростно растирать красные от мороза уши.
– Однако тут у вас уже жарко… Отопление подключили?
– Да оно здесь автономное. Еще с утра подключили, – ответил капитан.
– Ах да, точно. Это в городке…
– И там тоже уже включили.
– Э-это хорошо… Ладно… То, что вы успели сделать, мне без вас уже доложили, так что можете не повторяться. Так что расскажу-ка я вам то, что вы пока заведомо не видели и не слышали. Чтобы были в курсе дела.
Так вот… Тех туристов, которых искали, только что нашли. И вытащили. Пришлось попотеть. Если бы тот дурень, которого ваши физики отловили, сказал точно, где находится палатка, вытащили бы на полчаса раньше. Ребятки хорошо экипированные. Но без погонял… что странно. Таскались со старыми бумажными картами. Возрастной состав группы тоже странный. Два балбеса восемнадцати и двадцати четырех лет, остальные – шестнадцатилетние и семнадцатилетние. То есть практически дети.
Почему так долго искали? Ответ дурацкий: они ПРЯТАЛИСЬ! От поисковиков-спасателей!
Логика у них какая-то дикая. Сначала среди ночи взрыв. Они считают это какими-то испытаниями какого-то оружия. Далее они видят в небе утром военные вертолеты. Пугаются еще больше. И НЕСМОТРЯ НА ТО ЧТО У НИХ РАНЕНЫЕ, – он поднял палец, чтобы подчеркнуть сообщаемое, – маскируют палатку и думают, как можно скрытно эвакуироваться самим и вытащить тяжелораненых. Потом самый целый из них, разругавшись с остальными, видит посадку двух вертолетов – гражданского и военного, плюет на все и идет к вертолетам. Там видит спешную эвакуацию. Приходит к выводу, что их догадки очень даже верны, что они каким-то макаром обошли кордоны и вперлись на запретную территорию. Но уже поздно. Его хватают под руки и запихивают в военный вертолет. В панике пытается выгородить себя, что, типа, не он решил идти в этот район, а кто-то другой. К тому же деталька: двое бросили тяжелораненых на одного, точнее, на одну легкораненую и попытались сами выйти из Зоны. Вот их-то в первую очередь и засекли. Так те еще и удрать пытались.
– Ну а остальных хоть уже нашли? – спросил подполковник.
– Нашли. Там же, где и указал приблизительно этот паникер. Представляешь, они замаскировали заваленную палатку еловыми ветвями. Помогло им и то, что сам полог палатки изумрудно-зеленый. Наши ее, кстати, чтобы долго не морочиться, бегая по завалам, сверху тепловизором нашли. А потом спасателей навели.
– Гм… еще один факт неадекватного поведения, – вклинился подполковник, – сначала физики, ремонтники… а теперь и эти дети.
– Неадекватное поведение? У наших физиков?! – удивился полковник и вопросительно посмотрел на капитана.
Капитан только развел руками.
– Панику про Дыру поднял Жаринов. Замрук шестой группы. И Василий Мелентьев – пятая группа, – не разобравшись что к чему, толкнул это все в открытом эфире.
– Угу. Интересно. Совпадение или закономерность? Впрочем, все можно списать на панику от катастрофы, – подумал вслух полковник, расхаживая по кабинету и продолжил: – Еще предстоит выяснить, что за шиза у этих подростков с идиосинкразией на государственный флаг, герб Союза и вообще на военных… Как увидали флаг СССР и лычки наших ребят из военных, так побледнели все разом. Сам видел, а то бы в пересказы не поверил. Н-да! Вот это уже загадка. Может, это какие-то поля наших установок так повлияли? Черт его знает! Правда, есть предположение. Крайне дикое, но в рамках разумного… Ты что-то хочешь добавить?
Полковник заметил, как у капитана вдруг слезла с лица всегдашняя улыбка и Куманин побледнел.
– Да тут мы только что допрашивали физиков, как мы уже докладывали, и они сказали буквально следующее: «Вышка ретранслятора – не наша. Маркировка деталей – английская, тайваньская, китайская. На кожухе одного из блоков трехцветный флаг, какой был у генерала Власова, и герб в виде двуглавого орла».
– Генерала-предателя? Генерала РОА[26]?
– Да.
– Та-а-ак! – протянул полковник. – А ну-ка, давайте-ка поподробнее то, что физики наговорили…
Потерянный ключ
Через четыре дня после аварии стала складываться вполне определенная картина происшедшего. Как у физиков, так и у военных, специалистов, прикомандированных к Полигону для расследования причин аварии.
Также всплыли некоторые детали настолько скандального плана, что на высшем уровне тут же было принято решение придать всей истории с аварией на Полигоне одну из высших степеней секретности. Именно по этой причине было принято решение всех участвующих в расследовании и спасательных работах собрать и взять с них подписку о неразглашении.
После этого, так как надо было организовывать работу по-новому, генерал собрал всех руководителей на совещание.
– Я напоминаю товарищам из спасателей, а также полковнику Бурденко, что они дали подписку. То есть согласны с тем, что все, что здесь далее произойдет, и все, что здесь будет сказано или показано, является государственной тайной. Так?
Присутствующие закивали.
– Итак, товарищи, я собрал вас, чтобы сообщить об очень серьезном повороте дела. Вот тут, – генерал поднял папку над столом, – подробный доклад, который не оставляет никаких сомнений, что в Зоне во время катастрофы оказалась группа туристов из райцентра. Пропали в полном составе. На контрольные пункты не вышли. Связь с ними установить не удается. Всего в составе группы шесть человек. Люди бывалые. За плечами имеют большой опыт лыжных походов. Заблудиться не могли в принципе. К ним на маршруте присоединился Юрий Чернов – инженер-исследователь нашего проекта, и… – генерал сделал эффектную паузу, – всем известная личность по прозвищу «Марсианин». То есть общее количество пропавших, вместе с присоединившимися к группе, на настоящий момент – восемь человек.
Люди зашевелились, переваривая такую неожиданную новость.
– То, что Владимир в составе группы, установлено достоверно, – продолжил генерал, – его фамилия и паспортные данные вписаны в маршрутную книжку группы руководителем похода, с которым он знаком давно. В экипировке группы – две погонялы. Момент исчезновения сигнала обеих погонял точно совпадает с конечной фазой разрушения Шара. Мы запросили записи с обрабатывающих центров. Там, естественно, не писалось ничего о координатах, но автоматическая запись о пропаже сигнала имеется. Поэтому, сопоставив маршрут движения и время прохождения ими контрольных точек, мы установили, что группа по плану должна была остановиться на ночевку вот здесь. На поляне.
Генерал взял указку и, повернувшись назад, сидя, показал на нужное место. На карте красной линией был очерчен контур Зоны поражения. Указка ткнула близко к ее центру.
– Как видите, место их ночевки находится в четырех километрах от эпицентра вывала леса. Даже если они стали на ночевку в другом месте, то все равно на тот момент могли находиться только внутри Зоны. Это значит, что к тому, что мы уже имеем, добавляется задача найти и вытащить наших соотечественников, туристов. Куда бы они ни попали. А то, что в составе группы находится «Марсианин», добавляет этому делу сугубо политический окрас. И весьма скверный.
Генерал помолчал и обвел тяжелым взглядом всех присутствующих.
– Вот такая вводная. Заслушаем соображения о том, что надо сделать, но в первую очередь… полковник Бровко. Ваше ведомство и ваши подопечные.
– Так как по своему ведомству мне пока сказать особо нечего, ибо все присутствующие слышали мои предыдущие доклады, то, – полковник кивнул на координатора проекта, – я думаю, что координатор лучше меня доложит. Я, если что, дополню.
– Хорошо, – согласился генерал, навалившись грудью на стол. – Тогда послушаем координатора.
Координатор, мрачный как туча, пододвинул к себе папку и открыл на закладке.
– На настоящий момент, – начал он, – установлено, что с вероятностью порядка шестидесяти процентов в ту ночь над лесом образовалась гигантская и, что особенно надо отметить, непрерывная одиночная инверсия вакуума. Радиусом около двенадцати-пятнадцати километров. Разброс происходит из-за неясности точной локализации центра инверсии, хотя чисто географически центр мы знаем весьма точно. Неизвестна высота центра над поверхностью земли. Если все наши расчеты и модели верны, то, вероятнее всего, в момент схлопывания инверсии произошел обмен между двумя вероятностными версиями миров – нашим и каким-то еще, очень похожим на наш по физическим и прочим характеристикам. То есть часть нашей местности, попавшей в зону охвата Шаром, переместилась в тот, иной мир, а на ее место был переброшена часть местности из того мира. Я понимаю, что для многих, здесь присутствующих, данное сообщение будет выглядеть как запредельная фантастика, но совокупность фактов и характер разработок, производимых на Полигоне, говорят за то, что все обстоит именно так.
– Вы даете только шестьдесят процентов на достоверность вашей версии, – сказал координатор от спасателей, – то есть, возможно, все не так фатально…
– Возможно. Но, по моему мнению, теоретики наши, раз обжегшись, дуют на воду, занижая вероятность. Я бы дал процентов на двадцать – двадцать пять выше.
– Но как их ОТТУДА, то есть из иного мира, как вы сказали, достать?!
– Только продолжить разработку темы, но уже с несколько иными параметрами. Они будут отличаться от тех, что были изначально заложены в техзадание, но на общий результат это повлияет мало.
– Не получится ли так, что, продолжив разработку, мы тем самым поставим под угрозу жизнь людей всего района? – тут же спросил генерал. – Ведь тот эффект, что поглотил огромный по площади кусок местности, вашими теоретиками предусмотрен не был.
– Да. Не был. Но, как показывают последние проработки, он может быть поставлен под контроль. А если задаться целью обеспечить безопасность городка, то я бы предложил на время серий пусков отселять или вообще отселить в Белкино и прилегающие населенные пункты наличный персонал. Конечно, придется закрыть для посещений более значительный по площади район.
– Я вижу только такой выход, – развел руками координатор, ожидая вердикта генерала.
– Еще есть у кого что добавить?
– Все равно дичь какая-то… – заметил координатор от спасателей. – Фантастическая дичь.
Поднял руку полковник отдела безопасности Полигона:
– Есть дополнения.
Генерал кивнул.
– Вероятно, кто-то из вас невнимательно слушал мои предыдущие доклады. Поэтому, а также для просвещения наших спасателей, которые могли об этом только сплетни слышать, поясню.
У нас в Зоне валяется вышка.
Не наша.
Не советская.
Не американская.
Вообще никому не принадлежащая.
Технологии, что применены при создании деталей этой вышки, несколько иные, чем у нас. И, главное, маркировка не просто несоветская. Как вам, например, понравится трехцветный бело-сине-красный флаг в виде государственного флага государства с названием РОССИЯ и герб в виде двуглавого орла?
То, что вышка не мистификация – установлено достоверно: ВСЕ приборы в рабочем состоянии и выполняют функции именно ретрансляторов сигнала.
Если бы это была мистификация, то технологии были бы или наши, или сами устройства вышки были бы нерабочими. То есть просто муляжами, макетами.
Таким образом, мы имеем реальный артефакт из ДРУГОГО МИРА. Также и по тем детям, что мы вытащили из Зоны сразу же после катастрофы.
Во-первых, только приблизительный опрос дал следующий результат: все они – члены молодежной организации с названием «Молодая Гвардия Единой России».
Уже сам акцент на именно «Единой» должен настораживать.
Далее, «Единая Россия» не эпитет, не просто словосочетание, а партия. Правящая партия страны с названием Россия. Причем еще одна деталь: все дети – отпрыски богатейших семей района. Миллионеров, владельцев предприятий, магазинов, сети баров и ресторанов.
Проверка по реальным адресам, фамилиям при поиске людей – родственников этих детей – никакого результата не дала. Но! Найден двойник одного из юношей.
Причем не просто двойник, а двойник полный, физический и генетический – генетические карты у этих людей полностью идентичны. Вы когда-нибудь о таком феномене слыхали? Нет? И никогда не услышите, так как вероятность такого совпадения практически равна нулю. Это все значит, что этих детей в нашей стране как бы и не существует. Более глубокая проверка по генетическим базам данных также не дала никакого результата.
Мистификация, скажете?
Но вероятность ТАКОЙ мистификации просто фантастически низкая. По своей сути, она невыгодна никакой стране и никакому строю, что исключает в этом деле злой умысел со стороны наших геостратегических противников.
То есть если исключить мистификацию, то мы имеем дело с людьми из другого мира. Мира, в котором имеется не коммунистическая или, на худой конец, социалистическая Россия, а вполне капиталистическая. Причем, по описаниям этих самых детей, капитализм там имеет черты чисто компрадорского. То есть страна явно под оккупацией или как минимум является страной «третьего мира». Причем страной очень бедной и деградирующей.
К тому же обращаю ваше внимание на момент, который многие явно упустили. Был инцидент, в самом начале, с картами местности. Они оказались отличными от той реальной местности, что ныне видят люди, так или иначе имеющие дело с Зоной. Мы выслали специальную группу, которая прошла по периметру Зоны.
Во многих местах был обнаружен обрыв, являющий собой место СТЫКА МЕСТНОСТЕЙ с разным рельефом. Так что предположение главного координатора надо бы перевести в разряд фактов.
После такой тирады полковника наступила почти мертвая тишина. Те, кто читал отчеты, но до сих пор тешил себя надеждой на возможную ошибку или глупую мистификацию со стороны ошалевших юнцов, не могли больше цепляться за прежние иллюзии.
ТАКИХ совпадений и в таком количестве просто не бывает. В противном случае надо предположить, что некая группа, задавшись весьма странными целями, имея фантастическое по объему финансирование, смонтировала огромное количество артефактов и даже целую местность.
– То есть, – подытожил генерал, – предположение об обмене массами между разными мирами следует перевести в разряд безусловных фактов?
– Да.
– Но тогда получается, что наши соотечественники – там. В том самом мире – мире капиталистической России.
– Да, так.
– Ну, тогда пишем новое техзадание. Для всех подразделений проекта, – заключил генерал. – Это также значит, что уровень секретности повышается до максимума.
– То есть ни о какой эвакуации персонала и речи быть не может?
– Я такого не говорил, – посуровел генерал, – но меры по обеспечению безопасности проведения пусков надо проработать особо.
– Как с финансированием? – тут же задал весьма прагматичный вопрос главный координатор.
– Карт-бланш. Повторяю: из-за того, что пропал «Марсианин», данный проект приобрел исключительно тяжелый политический вес. Факт того, что он пропал, становится отныне государственной тайной. Так что, товарищи, имейте в виду – вы давали подписку о неразглашении.
Совещание окончилось поздно вечером.
После него одни уезжали на служебном транспорте, другие шли пешком до места жительства и квартирования.
Капитан жил неподалеку и пошел пешком.
Неожиданно сзади кто-то окликнул Куманина. Его догонял полковник Космических войск, у которого он когда-то, до перевода на Полигон, работал. Тот уже второй раз присутствовал на совещании, но поговорить по душам все не получалось.
– Давненько я тебя не видел, и давненько я с тобой не общался. Как ты здесь? Назад не тянет?
– Иногда тянет, товарищ полковник, но и здесь интересно.
– А погоны не жмут? – весело спросил полковник.
– Тесноваты… – улыбнувшись, заметил капитан.
– Это хорошо, что о росте думаешь. Правильно… Мы тебя тогда слегка подняли… вижу, что не зря. Я рад, что здесь ты пришелся к месту. Жалко, что тебя от нас перевели, но вижу, что и здесь ты на месте.
– Ну, вы тоже подросли, – заметил капитан, имея в виду то, что при последней их встрече полковник был подполковником.
– Стараемся…
Полковник лукаво посмотрел на капитана и перевел разговор на другую тему:
– Как твое мнение – тех ребят сможем вытащить?
– Честно: не знаю. Насколько мне известно, вероятностей тьма. И как определить, в какой именно надо искать, это проблема. Проблема еще и в том, что эти вероятности – Вселенные. Поэтому тут сложностей огромное количество.
Крепчавший морозец все более кусал щеки, и речь людей была несколько невнятной.
Некоторое время они шли молча. Полковник помрачнел, и его лицо приняло несколько болезненное выражение. Оранжевые фонари освещали пустую улицу впереди, присыпанную снегом пополам с еще не до конца убранным строительным, и не только, мусором. Ведь в первую очередь старались восстановить системы жизнеобеспечения городка.
Было видно, что полковник хочет что-то сказать, но не решается. Наконец он все-таки спросил:
– Помнишь, как тебя подключили к группе «Альфа»?
– Да. Для меня то, что перевели и что я там узнал, было полной неожиданностью. Подозреваю, что и капитанские погоны мне дали потому, что туда направили.
– Верно соображаешь. Тогда у нас не было специалиста под рукой, близкого к твоей квалификации. Пришлось просить «контору» старлея поднять на капитанскую должность. Голова не кружилась от того, что узнал?
– Поначалу – да. Правда, от того, что сейчас творится на Полигоне, больше шансов получить головокружение.
– Короче, капитан: из тех, что тут есть, на Полигоне, только ты имел допуск к делу «Альфа». Только ты можешь понять то, что я тебе скажу. Даже полковник, которому ты подчиняешься, такого допуска не имел. Поэтому, хоть ты и не имеешь его полномочий…
Полковник остановился, бросил быстрый взгляд по сторонам, проверяя, нет ли кого, кто бы мог подслушать, и посмотрел капитану в глаза. Значок Космических войск на его груди блеснул отраженным от фонаря светом.
– Капитан! Там, среди этой группы – «Ключ»! ТЫ ЗНАЕШЬ, что это такое. У тебя был допуск к этому делу. Он нам нужен дозарезу. Там, – полковник указал на усеянное звездами морозное небо, – нам надо открыть «Грааль». Просто так его открыть оказалось невозможно. И окно запуска уже скоро. Поэтому переройте хоть всю Зону, создайте хоть тысячу ДЫР, но «Ключ» надо найти. Это задание правительства.
– Но вы же знаете, что тут РЕАЛЬНО произошло. Пока не выясним, что вызвало катастрофу, никакие Дыры создавать нельзя.
– Понимаю. Но я это еще и к тому, что тут появились идейки, у некоторых… Что, типа, надо весь проект «временно» прикрыть, «из-за большой опасности для…», – полковник огляделся по сторонам, понизил голос и продолжил: – Уже не будет этого. Будут перестраховки, но о закрытии никакой речи быть не может.
– А если все-таки кто-то в правительстве решит, что надо еще больше перестраховаться?
Читать бесплатно другие книги:
