Легион смертников Скэрроу Саймон
Староста задумался, прежде чем ответить.
— Говорит, что расскажет все, что знает, если заплатишь десять оболов.
— Наглый грязный содомит! — поперхнувшись, выпалил Макрон. — Катон, хочешь, я уговорю его сделать скидку?
— Нет, нам надо договариваться с ними по-хорошему, насколько возможно. Не будем уподобляться Аяксу, хорошо, центурион?
— Да, командир.
Катон отдал еще несколько монет и стал ждать, пока Хамед переведет.
— Он говорит, что пару дней назад напали на другую деревню, у соседнего рукава реки, западнее. Большинству селян удалось бежать, и они теперь здесь. Поэтому надо кормить еще больше людей.
— Должно быть, мы что-то упустили, — сказал Макрон. — Возможно, он вовсе и не проскользнул мимо нас. Командир, надо поворачивать обратно и искать западнее.
Катон помолчал. Его корабли обшарили побережье между Александрией и Мендосом. Каждый залив, каждый рукав дельты, даже самый маленький. Кроме очевидных свидетельств нападений Аякса, ничего не нашли. Может, они уничтожили корабль и ушли в глубь суши. Но Катон был уверен, что бунтовщик ни за что не бросит военный корабль, единственное средство сбежать морем. Если староста все говорит верно, есть две возможности: либо Аякс вышел из дельты и пошел на север, через Средиземное море, либо он спрятал корабль так хорошо, что флотилия Катона его не обнаружила.
— Лучше нам вернуться на корабли. Хамед, поблагодари его и скажи, что мы не успокоимся, пока не уничтожим Аякса. Тогда его люди смогут жить в мире и свободе.
Староста пожал плечами.
— Он говорит, что между угрозой нападения Аякса и непосильной ношей римских налогов нет места миру. И свободы у них тоже нет. Это не для феллахов.
— Уж с этим мы ничего поделать не можем, — небрежно сказал Макрон. — Ну-ка, помоги мне взять корзину.
Хамед попрощался с рыбаками и взялся за плетеную ручку с одной стороны корзины. Макрон ухватился за другую, и они пошли обратно по узенькому пляжу, Катон — следом за ними, углубившись в свои мысли. Дошли до укрытия, где их ждали ял и морские пехотинцы.
— По крайней мере, сегодня на ужин свежатинка будет, — радостно пробормотал Макрон, глядя на рыбу.
— Неплохо у них ловля идет, — сказал Хамед, крякнув и перехватив ручку получше.
— Еще бы. Клянусь, это самая дорогая рыба, когда-либо выловленная в Египте, — мрачно ответил центурион.
Этим вечером команда «Себека» поужинала жареным нильским карпом, остальным же экипажам пришлось вновь довольствоваться жесткой солониной. Катон и Макрон ели из глубоких оловянных мисок при свете костра из пальмовых дров. Хамед сидел в стороне, скрестив ноги и читая молитву по свитку, который ему дали в Александрии. Жаренная на костре рыба оказалась вкуснейшей, подумал Макрон, ставя на землю миску и облизывая пальцы. Глянул на Катона. Его профиль, красноватый в свете костра, выдавал полную сосредоточенность. Похлопав себя по животу, Макрон сыто рыгнул.
— Простите, — сказал он.
— А? — с отсутствующим видом переспросил Катон.
— Ага, так ты все-таки здесь.
— Ну да, конечно, — ответил префект, опуская миску. Макрон увидел, что там еще осталась добрая половина рыбы. Махнул рукой.
— Ты — всё?
Катон кивнул.
— Не возражаешь, это, если я…
— Давай.
Кивком выразив благодарность, Макрон принялся есть.
— В том, что сказали эти рыбаки, что-то не так, — тихо сказал Катон. — Я уверен, что мы хорошо обыскали берег, но не нашли следов ни Аякса, ни корабля.
— Очевидно, плохо искали, — не переставая жевать, ответил Макрон.
— Возможно. Но, будь я на месте Аякса, я бы нашел себе базу как можно восточнее от Александрии. Подальше от флотилии.
— Будь ты на месте Аякса, наверняка тебе захотелось бы выбрать позицию, наиболее удобную для ударов по судам, идущим по привычному маршруту, так ведь?
— Но я не хотел бы попасть под удар из Александрии. Где-нибудь в стороне от оживленных маршрутов и поселений, с возможностью беспрепятственно скрыться в море, на случай, если придется срочно бежать. На восток от Александрии, и достаточно далеко. Так что завтра мы не идем назад, а продолжаем идти на восток.
Проглотив остатки рыбы, Макрон поставил миску.
— Зачем? Ты же слышал. Последнее нападение было на западе, и корабль шел туда; по крайней мере, они это видели.
— Точно, и я не сомневаюсь, что они видели именно это. Но никак не могу убедить себя в том, что Аякс попытается прятаться там. Это нелогично. Слушай, Макрон, ты же знаешь его получше меня.
— Благодарю, что напомнил.
— Аякс хитер, как лисица. А еще хочет причинить нам как можно больше проблем. В особенности тебе и мне, учитывая, что он винит нас в смерти своего отца. Использовать наши имена было отличной выдумкой.
— Так вы с ним знакомы? — спросил Хамед, опуская свиток. — Знали его отца? Как так случилось?
Макрон улыбнулся:
— Наш Аякс не всегда был гладиатором. До этого он был пиратом, как и его отец, Телемах. Префекта и меня послали в составе группы, которая должна была разгромить Телемаха. Мы выполнили задание. Главаря пиратов распяли, а его сына продали в рабство, как и остальных пленников. Но получилось так, что его выбрали для школы гладиаторов, он там многому научился, а потом один придурок взял его себе телохранителем и отправился на Крит. Сейчас я жалею, что мы не пригвоздили этого ублюдка рядом с его отцом. Тогда бы у нас не было столько забот и не пришлось бы покидать Рим.
— Но мы этого не сделали, — вступил в разговор Катон. — И теперь нам предстоит завершить дело, начавшееся весьма давно. Как я уже сказал, Аякс умен и его пожирает ненависть. Но я сомневаюсь, что он станет рисковать жизнью ради безрассудной мести. Именно поэтому думаю, что он отправился на восток.
Катон раскатал тростниковый коврик и лег, укрывшись плащом.
— Утром пойдем на восток, в сторону Касия, а потом обратно, в Александрию.
На следующий день корабли вышли в море и на всех парусах пошли на восток. Ветер крепчал, и триерарх «Себека» спросил у Катона разрешения зарифить парус, чтобы снизить нагрузку на мачту и такелаж. Срок, поставленный Петронием, истекал, и Катон хотел использовать оставшееся время как можно продуктивнее. Поэтому приказал триерарху не рифить парус и подать сигнал остальным кораблям, чтобы они делали то же самое.
Солнце спустилось за горизонт, когда флотилия достигла Касия, небольшого порта к востоку от Александрии. Переночевав, взяв провизию и воду, с рассветом они отправились обратно, в сторону Александрии. Катон решил снова тщательно обыскать побережье. Если Аякс где-то прячется, он должен быть в этом районе дельты. Катон был в этом уверен.
«Себек» миновал край волнолома, когда на горизонте показалось солнце. Хамед преклонил колени, повернувшись лицом к солнцу, простер руки, прикрыл глаза и начал молиться. Он делал это не в одиночестве. Те из моряков, что придерживались египетских верований, последовали его примеру и, быстро совершив молитву, вернулись к своим обязанностям. Поставили парус, закрепили мачту упорами. Жрец, чей статус предполагал более тщательное исполнение ритуала, читал молитву еще некоторое время, а затем встал и расправил плечи. Поймал на себе взгляд Катона и после неуловимой паузы улыбнулся, приветствуя его.
— Я вознес молитву Изиде, чтобы вы нашли сегодня то, что ищете, — сказал он.
— Благодарю, — ответил Катон. — Думаю, сейчас нам нужна любая возможная помощь.
— Вижу парус! — крикнул дозорный.
— Где? — спросил триерарх.
— Прямо по курсу, командир!
Катон бросился на нос, следом за ним поспешили Макрон, триерарх и Хамед. Горизонт на западе был чист. Некоторое время они пристально вглядывались.
— Вон там! — крикнул Катон, протягивая руку.
Остальные посмотрели в том направлении и, когда «Себек» приподняло очередной волной, увидели белое пятнышко. Волна прошла, корабль опустился, и пятно пропало. Повернувшись, триерарх задрал голову, глядя на дозорного.
— Можешь разглядеть? Это военный корабль?
Дозорный ответил не сразу.
— Нет, командир. Слишком маленький. Похож на быстроходную яхту… Да, командир. Меняет курс, идет в нашу сторону.
— Яхта? — переспросил Макрон, почесывая подбородок. — Интересно, кому это так срочно потребовалось нас найти?
— Главное, зачем, — уточнил Катон. — Триерарх, курс на судно.
— Есть, командир.
Корабль повернул в сторону яхты, и они начали быстро сближаться. Менее чем через полчаса молодой офицер, один из трибунов Петрония, забрался на палубу «Себека» и широким шагом пошел к Катону.
— Срочное письмо от губернатора, командир, — сказал трибун, протягивая кожаный тубус, запечатанный печатью губернатора.
Катон взял его в руки, сломал печать и достал небольшой свиток папируса. Отойдя к борту, быстро прочел, потом еще раз, чтобы быть уверенным, что все правильно понял, свернул и махнул рукой другу.
— Макрон, ко мне, будь добр.
— Что такое, командир? — тихо спросил Макрон, подойдя к Катону.
— Нубийцы перешли границу. Вторглись в Египет. Петроний приказал Двадцать второму легиону выдвигаться вверх по Нилу, к Диосполису. Он хочет собрать все имеющиеся силы, прежде чем нанести удар.
— Что означает, что мы немедленно возвращаемся в Александрию, так я понимаю.
— Да, — ответил Катон, сжимая кулак и комкая папирус. — Видимо, нам придется оставить поиски Аякса.
У Макрона стало тяжело на сердце. Глядя на командира, он видел, что тот чувствует то же самое.
— Это не навсегда, командир, — прокашлявшись, сказал он. — Когда разберемся с нубийцами, продолжим наше дело. Не беспокойся, мы поймаем этого ублюдка, и он заплатит за то, что сделал со мной и с Юлией. Жизнью клянусь.
— И я тоже, — кивнув, ответил Катон.
Сделав глубокий вдох, он пошел обратно к трибуну.
— Скажешь губернатору, что мы на всех парусах идем в Александрию и вернемся без задержки.
— Есть, командир, — ответил трибун, салютуя. Потом помедлил: — Мне следует о чем-либо ему доложить, командир? О каких-либо успехах по обнаружению разбойника?
— Нет. Ничего, — ответил Катон. — Свободен.
Трибун подошел к борту и спустился на палубу изящной яхты по веревочной лестнице. Экипаж сразу же убрал ее и принялся подымать треугольный парус. Тот наполнился ветром с глухим хлопком, и яхта, развернувшись и набрав скорость, пошла на запад, обгоняя «Себек».
Катон повернулся к триерарху.
— Курс на Александрию. Сигнал остальным следовать за нами.
— Есть, командир.
Корабль несся по волнам. Катон стоял у рейлинга, глядя на берег. Аякс где-то здесь, на свободе; он и дальше будет безнаказанно вредить Риму по всей дельте Нила, но теперь с этим ничего не поделаешь.
Ветер крепчал, и корабли вспарывали поверхность неспокойного моря, поднимая в воздух тучи брызг, когда обитые бронзой тараны ударяли в волны. Канаты, натянутые до предела, гудели на ветру, реи гнулись. Триерарх с тревогой поглядывал на происходящее. Уже после полудня раздался треск, и, обернувшись, Катон увидел, что один из кораблей флотилии, «Тот», накренился. У него сломался рей, и парус упал на палубу.
— Лечь в дрейф! — приказал триерарх. — Сигнал остальным кораблям!
Катон огорченно прикусил губу. Корабли покачивались на волнах. Триерарх поспешно спустился в свою каюту, чтобы посмотреть карты, а затем вернулся к Катону.
— Тут недалеко есть небольшая база, в устье Танит, командир, — доложил он. — «Тот» может дойти туда на веслах, взять рей на замену и к ночи догнать нас. Это самый быстроходный корабль флотилии, командир, они быстро управятся.
— Хорошо, тогда передавай приказ триерарху «Тота». Как только сделаешь, снова ложимся на курс.
Триерарх кивнул и побежал на корму. Взяв в руки рупор, прокричал приказ на «Ибис», откуда его передали на «Тот». Вскоре из бортов «Тота» выросли весла, и корабль пошел к берегу. Моряки на палубе принялись срезать сломанный рей. Остальные корабли снова подняли паруса и пошли на запад.
Флотилия причалила к берегу задолго до заката, чтобы дать «Тоту» шанс нагнать их до наступления темноты. Экипажи уже принялись разводить костры и готовить еду из свежих продуктов, которые взяли на борт в Касии. Солнце спускалось к горизонту, закатилось за верхушки пальм, и Катон подошел к Хамеду. Тот смотрел на море.
— Думал, ты молишься, — улыбнувшись, сказал префект, показывая на заходящее солнце.
Жрец виновато улыбнулся:
— Беспокоюсь о том корабле. Он все еще не пришел. Его даже не видно.
— Ничего. Может, ремонт занял больше времени, чем предполагалось. Не думаю, что на небольших флотских базах часто бывают гости, чаще, чем…
И тут ледяной ужас сдавил Катону живот. Развернувшись, он побежал к кораблю, ища триерарха.
— База, куда мы послали корабль… Расскажи о ней.
— За все годы службы я бывал там пару раз. Говорить особо не о чем, — ответил триерарх и причмокнул. — У них там запасы еды и снаряжения. Небольшая бригада плотников, на случай срочного ремонта. Гарнизон занят охраной устья Танит и патрулированием дельты. База использовалась намного активнее, пока мангровые заросли не перекрыли выход в море и Танит не перестала быть судоходной.
— Покажи мне ее на карте, — приказал Катон.
Триерах поспешил на корабль, и тут подошел Макрон.
— У тебя вид, будто ты навозу глотнул. Что случилось? — спросил он.
— Пока не знаю, — ответил Катон, стараясь скрыть тревогу. — Просто ощущение. Вероятность.
Триерарх вернулся, держа в руке свиток карты. Присев у ближайшего костра, развернул ее. Провел пальцем по линии побережья.
— Вот, командир, — сказал он, остановив палец. — База снабжения. Эпихос.
Глава 7
Паруса сняли, реи опустили на палубы, чтобы корабли было сложнее заметить с берега. Опустили на воду весла, и военные корабли медленно пошли к суше. Катон встал на носовой башенке и пристально смотрел на сторожевую башню, силуэт которой был едва различим на фоне ночного неба. Макрон с небольшой группой легионеров высадился два часа назад. Вскоре он отправил лодку назад, сообщив, что на берегу три корабля, один из которых — «Тот». На корабле никого не видно. Это было достаточным подтверждением для Катона, и он отдал приказ атаковать с первыми лучами солнца, как и было условлено с Макроном. Ветеран ударит первым, захватив сторожевую и дозорную башни прежде, чем часовые заметят приближающиеся корабли и поднимут тревогу. На случай осложнений Макрон взял с собой Хамеда. Тот должен был сказать, что пристал к берегу из-за того, что его рыболовецкая лодка дала течь. Этого бы хватило на пару секунд, чтобы застать часовых врасплох. Как только Макрон захватит башни, он подаст кораблям сигнал к атаке. Отрезанный от моря, Аякс окажется в ловушке в крепости. Они могут и сдаться, но, скорее всего, будут сражаться до последнего. В любом случае их участь предрешена, подумал Катон.
Он услышал позади скрип лестницы. Спустя мгновение рядом с ним оказался триерарх.
— Думаю, Макрону еще рано действовать.
— Да, но уже скоро, — ответил Катон, глянув на горизонт. Ему показалось, что он уже различает еле заметное свечение на границе моря и неба. — Когда увидим сигнал, идем в бухту на предельной скорости. Аякс не должен сбежать.
— Мы подойдем вовремя, командир. «Себек» пройдет мыс раньше, чем враг успеет выйти в море. Даю слово.
— Запомню.
Некоторое время они молчали.
— Как думаете, есть ли шанс, что кого-то из экипажа «Тота» взяли в плен? — спросил триерарх.
— Сомневаюсь. Насколько я могу судить о характере Аякса, он не станет оставлять их в живых. Возможно, оно и к лучшему.
— Командир?..
— Те пленные, которых он захватил во время восстания на Крите, по большей части испытали на себе нечто куда худшее, чем быстрая смерть, — жестко ответил Катон. — Твои товарищи мертвы. Наполни же свое сердце жаждой отмщения.
— Да, командир.
Оглянувшись, Катон поглядел на темные силуэты остальных кораблей. С них не доносилось ни звука, хотя на палубах стояли в полной боевой готовности сотни легионеров и морских пехотинцев, а сотни моряков гребли. Ни звука, кроме еле слышного плеска волн о корпуса и весел по воде. Корабли шли к берегу, будто тени.
— Вот, командир, — сказал триерарх. — Светает.
Катон поглядел на горизонт. Над ним разлилось сияние.
Снова повернулся в сторону сторожевой башни. Ничего, всё так же.
— Давай, Макрон, — тихо сказал он. — Все зависит от тебя.
Макрон лежал на животе позади скального выступа. В двадцати шагах от него возвышалась приземистая сторожевая башня. Начало светать, и он мог приглядеться получше. Его группа уже разделалась с часовыми на дозорной башне и уже была готова приступить ко второй части операции, когда со стороны крепости показалась небольшая группа людей. Легионеры едва успели укрыться, и мимо них быстро прошли несколько фигур. Перекинулись парой слов с часовыми в башне, но плеск волн о камни не дал Макрону возможности разобрать слова.
Если они не уйдут в ближайшее время, придется вступать в бой на менее выгодных условиях. Кроме Хамеда, с ним десять легионеров. Десять против полудюжины пришедших и четырех-пяти часовых внутри башни. Десять римлян и один жрец, поправил себя Макрон. Но Хамед крепкий парень и в бою тоже может сгодиться. Две лодки с моряками ждали в небольшой бухте за мысом, готовые вернуть их на корабль, если операция по захвату башен провалится и придется спешно бежать.
Макрон тихо отвел руку назад и обнажил меч, вздрогнув от еле слышного скрежета кончика лезвия по устью ножен. Крепко сжав оружие, поднял голову так, чтобы его не заметили, и снова посмотрел на башню. Позади него Хамед резко вдохнул.
— Нам надо уходить, центурион, — прошептал он. — Их слишком много. Они нас убьют.
— Тихо, — прошипел Макрон. — Не шевелись, а то я сам тебя прибью.
Он снова поглядел на башню, уже хорошо различимую на фоне горизонта. Скоро часовые заметят приближающиеся корабли и поднимут тревогу, понял Макрон. И тут люди, пришедшие из крепости, наконец-то двинулись обратно, удаляясь от башни. Когда они проходили мимо его укрытия, он узнал их главаря, и его сердце заколотилось.
— Аякс, — прошипел он сквозь сжатые зубы.
Мышцы напряглись, как сталь, его охватила ледяная ярость. Потребовалось все его самообладание, чтобы не выскочить и не порубить гладиатора на кровавые куски. Он лежал, дрожа от ярости. В памяти всплыли образы, запахи, ощущения. Постыдные муки, которым подверг его Аякс. Муки, которые он всеми силами старался забыть. О которых не мог рассказать даже самому близкому другу, Катону, и никогда не расскажет. Макрон закрыл глаза, чтобы не видеть удаляющегося силуэта Аякса. Глубоко вдохнул и выдохнул, сдерживая эмоции и отгоняя нахлынувшие воспоминания. Когда он открыл глаза, гладиатор и его товарищи уже скрылись, спустившись по тропе, ведущей к крепости.
Макрон сел на корточки и повернулся к безмолвным силуэтам лежащих позади него легионеров.
— За мной, — тихо рыкнул он.
Пошел вперед, пригнувшись. Следом пошли легионеры. Был слышен лишь тихий шорох сухой травы. Держась в тени скалы, Макрон незаметно пробрался к башне. Увидел, что массивная дверь у ее основания открыта. Сверху, с платформы, слышались негромкие голоса, утренний бриз зашуршал пальмовыми листьями навеса. Макрон пробежал через открытое место, прямиком к двери. В дверях появился силуэт и тотчас замер. Макрон ринулся вперед, опустив меч. В последний момент ударил вперед и вверх, вонзив противнику лезвие под ребра и одновременно толкнув его плечом. Протащил противника вперед, пока они не уткнулись в один из шестов, подпиравших пол верхнего яруса. Враг захрипел, испуская последний вздох, и забрызгал Макрону лицо слюной и горячей кровью. Зажав ему рот свободной рукой, Макрон вонзил меч по рукоять и повернул, разрывая внутренности. Враг попытался было сопротивляться, но быстро обмяк и повис на Макроне. Вынув меч, Макрон аккуратно опустил тело на землю. Вокруг него уже стояли легионеры, вошедшие в башню.
— Что там такое? — спросил кто-то сверху. — Портий?
Верхние ступени лестницы осветил колеблющийся оранжевый свет.
— Вперед! — рявкнул Макрон, подбегая к лестнице и взбегая на первый ярус лестницы.
Он оказался в помещении, где на полу лежали несколько тюфяков, стоял стол, табуреты и оружейная стойка. Двое врагов. Один приподнялся на локте, проснувшись; другой — рядом с лестницей, у оружейной стойки. Он оказался не таким тугодумом, как его товарищ внизу, — сразу же схватил из стойки копье и выставил острием вперед. Сделал выпад. Макрон увернулся, но споткнулся о табурет и упал. Стоящий позади него легионер не оценил опасность вовремя, и копье с глухим стуком ударилось ему в правое плечо. От удара тот крутанулся на месте и сбил копье в сторону. Следующий легионер ринулся вперед и с размаху рубанул копейщика по шее. Меч оставил глубокую рану, и разбойник с пронзительным криком упал, роняя копье. Лежавший на тюфяке попытался встать, но его тут же порубили на куски.
— На крышу! — рявкнул Макрон, поднимаясь на ноги. — Живо!
Первые двое легионеров ринулись вверх по лестнице. Макрон побежал следом. Раздался и сразу умолк чей-то крик. Выбежав на верхнюю площадку, Макрон огляделся. Небольшая стена, деревянный поручень, навес из пальмовых листьев с одной стороны, жаровня для сигнального огня с другой. Четыре небольшие катапульты. Слабый свет масляного светильника в небольшой нише в углу, для розжига сигнального огня.
— Вы, двое! — крикнул Макрон ближайшим к нему легионерам. — Бегом вниз, запрёте дверь. Завалите ее всем, что под руку попадется.
Подбежав к поручню, он поглядел на крепость. У ворот горело с полдесятка факелов, в их свете он разглядел двоих часовых, которые, судя по всему, ничего не заметили. На берегу темные силуэты трех кораблей. Тревоги никто не поднял.
— Хорошо, — кивнув, сказал сам себе Макрон.
Он развернулся и подошел к жаровне. Прихватив немного растопки, аккуратно взял масляный светильник, спустился по лестнице и вышел наружу. Поставил светильник на землю, положил растопку у стены башни со стороны моря и поджег. Желтый язычок пламени лизнул кучку сухих веток и пальмовых листьев. Поднялся клуб дыма, занялось пламя и ветки быстро разгорелись. Стена башни ярко осветилась. Макрон отошел в сторону и стал вглядываться в море, пока не увидел вдали силуэты кораблей.
Внутри башни кто-то закричал. Повернувшись, Макрон увидел в небольшом окне на стене отблески пламени. Свет становился все ярче, донесся треск горящего дерева.
— Вот зараза!
Макрон подбежал к двери; навстречу ему, спотыкаясь, выбежал один из легионеров.
— Что происходит? — спросил он, хватая его за плечи.
— Пожар в караулке, командир! Наверное, одна из ламп упала и тюфяк загорелся.
— Проклятье, — скрипнув зубами, сказал Макрон. — Надо тушить, быстро.
Он вбежал внутрь и поднялся по лестнице. Внутри было дымно, языки пламени лизали стены, освещая помещение адским красноватым светом. Пламя подбиралось к лестнице, сверху раздались крики. Макрон поспешно огляделся и увидел стоящую в углу амфору. Подбежав к ней, вынул затычку, тут же почувствовав резкий запах крепкого вина. Подошел к огню, вздрогнул, ощутив жар, и принялся лить содержимое амфоры на огонь. Вино лилось рывками, туша огонь, но не так быстро, как хотелось бы.
— Затопчите! — рыкнул Макрон, разворачиваясь к другой стене. Поднял амфору, прицелился туда, где огонь горел сильнее всего, и бросил ее. Толстый керамический сосуд с грохотом раскололся, и вино залило штукатурку и горящий тюфяк. Схватив со стола плащ, Макрон принялся сбивать им остатки пламени. Оглянувшись через плечо, увидел Хамеда.
— Помоги мне, что ли!
Жрец на мгновение задумался. Его глаза были широко раскрыты от страха, но он схватил со штыря в стене другой плащ и тоже принялся сбивать пламя. Когда они затоптали последние огоньки, Макрон кивнул в знак благодарности. Оглядел заполненное дымом помещение. Закашлялся от висящего в воздухе кислого запаха. Бросив плащ, ринулся вверх по лестнице, толкая перед собой жреца. Они выбрались наверх. Подойдя к деревянному поручню, Макрон принялся глубоко дышать, прочищая легкие.
Быстро светало. По горизонту пошла полоса света, и Макрон разглядел всю бухту, от мангровых зарослей до самой крепости. В воротах появились несколько силуэтов. Они смотрели на мыс. Еще больше людей появилось на стенах крепости. Раздался резкий звук горна.
— Проклятье, они заметили огонь, — вцепившись в поручень, сказал Макрон. Спустя мгновение из ворот вышла большая группа людей. Все со щитами, но оружие у них было самое разное — мечи, копья, топоры и с полдесятка луков. Несколько человек держали в руках факелы, которые засверкали, когда они перешли на бег, устремившись к мысу. Макрон медленно вдохнул.
— Вот теперь пришло наше время.
Катон отдал приказ триерарху вести «Себек» к входу в бухту на полной скорости. Барабан под палубой отбивал ритм гребцам, весла опускались и подымались, разгоняя корабль. В темноте сигнал Макрона был четко виден, но потом появились другие огни, пробивающиеся из башни и осветившие скалы вокруг нее.
— Что за ерунду он там творит? — спросил триерарх. — Он так всю башню спалит.
— Что-то пошло не так, — с тревогой ответил Катон. — Сколько нам до входа в бухту?
Прищурившись, триерарх оценил расстояние.
— Не больше получаса, при нынешней скорости.
— Так долго? — переспросил Катон, глядя на мыс.
Заставив себя отрешиться от беспокойства за Макрона, он сосредоточился на расчетах. По опыту последних двух месяцев префект знал, что умелая команда может спустить корабль на воду и за десять минут. Если Аякс будет действовать быстро, он сможет погрузить своих людей на корабль и выйти в море прежде, чем ловушка захлопнется. Этого не должно произойти, подумал Катон и повернулся к триерарху.
— Корабль может идти быстрее?
— Да, командир. В число умений гребцов входит набор таранной скорости. Но мы можем идти так совсем недолго.
— Отдайте приказ.
— Но, командир, люди выдохнутся. Им понадобятся силы, когда мы вступим в бой.
— Если мы вовремя не войдем в бухту, не будет никакого боя. Твои моряки должны грести изо всех сил. Понял?
— Да, командир.
— Тогда приказывай. И передай приказ на остальные корабли. Давай!
Триерарх сбежал вниз по лестнице на палубу, отдавая приказ барабанщику. Катон услышал, как удары барабана стали чаще, палуба корабля у него под ногами слегка дернулась, и «Себек» прибавил ходу. Небо на востоке окрасилось в розовый цвет, рассветные лучи мягко осветили небольшие белые облака. Катон мысленно подгонял корабль. Пламя в башне исчезло. Он не мог удержаться от мыслей о Макроне и его легионерах. Если они еще живы, то им придется полагаться только на себя, пока корабли не войдут в бухту. Но, даже погруженный в мысли о друге, Катон не смог не заметить крохотный огонек, колышущийся на мысе. Еще один, и еще. Живот сжало. Аякс и его люди уже пришли за Макроном и его небольшим отрядом.
Глава 8
— Командир! — крикнул кто-то Макрону. — Они идут!
Центурион подбежал к краю башни и увидел движущиеся силуэты между двух скал, меньше чем в четверти мили. Центурион быстро подсчитал, что у противника превосходство в силе больше чем втрое.
— Что ты будешь делать? — спросил Хамед. — Их слишком много. Надо выбираться отсюда, пока еще есть время. Или сдаваться.
— Сдаться? Этому ублюдку? Никогда! — рявкнул Макрон.
— Тогда бежим.
— Бежим? Куда? Мы на сраном мысе, идиот, бежать некуда! Заткнись и помогай. — Макрон подошел к одной из катапульт и развернул ее в сторону приближающихся врагов. — Открой ящик со стрелами, — велел он, показав на потертый сундук у стены.
Пока Хамед доставал пучок тяжелых стрел для катапульты, Макрон принялся крутить рукоять, натягивая толстую просмоленную тетиву, надетую на рычаги. Натянув ее, он взял у жреца одну из стрел и положил на ложе, проходящее между двумя коробками, внутри которых стояли торсионные жгуты. До ближайшего из разбойников было чуть больше пары сотен шагов. Макрон вытащил фиксирующий штырь и крякнул, приподнимая ложе катапульты и наводя ее на врага. Вставил штырь обратно. Выпрямился.
— Отойди!
Оглядевшись, он нашел шнур, присоединенный к спусковому механизму, и резко потянул его. Рычаги дернулись, со стуком ударившись в кожаные ограничители. Глянув через стену, Макрон увидел, как тонкая линия стрелы полетела в рассветном воздухе в сторону бегущих врагов. Первый из них даже не заметил, как стрела просвистела у него над головой. Пролетев мимо следующего, снаряд ударил в камень — во все стороны брызнула галька, — срикошетил и пронзил ногу другому разбойнику, подбросив его в воздух. Раненый полетел назад, кувыркаясь в воздухе, и сбил с ног нескольких бежавших позади него.
— Га! — удовлетворенно рявкнул Макрон и принялся спешно натягивать тетиву. — Стрелу! — крикнул он, протягивая руку.
Хамед уронил стрелу, и ему пришлось сесть, чтобы поднять ее. Макрон выругался. Поглядев вперед, он увидел, что нападающие рассредоточились и двигались вперед уже куда осторожнее. Это его вполне устраивало. Надо было только выиграть время, чтобы корабли Катона вошли в бухту.
Трое людей Аякса ползли к скалам, туда, где прятались моряки. Развернув катапульту в их сторону, Макрон дернул за шнур. Щелчок, удар, и стрела со свистом полетела в цель. На этот раз Макрон попал одному из врагов прямо в грудь. От удара того перекинуло через большой булыжник, и он лежал неподвижно. Из туники на его груди торчал лишь хвостовик стрелы.
Макрон снова принялся взводить катапульту, и тут раздался крик. Противники быстро перебежали, воспользовавшись паузой. Он едва успел опустить ложе и сделать последний выстрел, но стрела пролетела над головами врагов.
— Вот и всё, — сказал Макрон, отходя от катапульты. — Теперь только рукопашная.
Первый из противников добежал до двери и пнул ее. Без толку, поскольку дверь заперли на деревянный засов, а за ней навалили несколько мешков с провизией. Когда Макрон спустился вниз и присоединился к легионерам, они уже подобрали щиты убитых разбойников. В старую деревянную дверь били топорами. Спустя мгновение от нее откололась первая щепка. Потом еще и еще, с каждым новым ударом топора. В щели показалось тусклое лезвие шириной с палец. Топор выдернули, осталась узкая дыра, сквозь которую Макрон разглядел врагов. Раздались новые удары, доски подавались, и в щели просунулись руки, выламывая их.
— Спокойно, парни, — тихо сказал Макрон. — Вход один. Нам надо только продержаться, пока не прибудет префект и остальные.
Оглядев стоящих в полумраке солдат, он оценил выражение их лиц. Некоторые смотрели с мрачным упорством, но полдесятка других, молодых, глядели с тревогой и опаской. Обязанностью центуриона было вести солдат в бой личным примером, поэтому Макрон двинулся к двери, сжимая в правой руке меч. Левой достал кинжал. Раздался скрежет, и из двери выломали доску. Потом еще одну. От нее оставались лишь обломки. Разбойники скопились у двери. Первый вошел внутрь, отталкивая ногой мешки. В руках у него было копье. Крякнув, он сделал выпад, нацелив листовидный наконечник Макрону под ребра. Центурион качнулся влево, отводя удар в сторону, тут же ринулся на копейщика и сделал выпад мечом, заставив врага отступить.
— Построиться у двери! — крикнул Макрон. — Когда будут входить, бить с боков!
Легионеры начали строиться, а копейщик, сжав древко обеими руками и широко расставив ноги, снова сделал выпад. Теперь он полностью сосредоточился на центурионе, будто у них был поединок. Опытным глазом оглядел противника, сделал обманный выпад. Центурион едва дернулся и ухмыльнулся.
— Меня так просто не обманешь. Придется постараться.
На этот раз копейщик ударил в полную силу, словно тараня Макрона, но центурион снова качнулся в сторону и рубанул по древку, у самой руки копейщика, сбивая копье вниз. Тут же ткнул кинжалом, пронзив разбойнику предплечье. Охнув, тот разжал руку, и копье упало вниз. Макрон тут же наступил на древко, противник потерял равновесие и упал вперед, через дверной проем. Он пытался встать, когда один из легионеров шагнул вперед и ткнул ему мечом в спину. Разбойник дернулся, застонав, и легионер рывком вытащил меч из раны.
— Первая кровь за нами, ребята! — крикнул Макрон и поманил пальцем остальных, стоящих снаружи. — Давайте, кто следующий?
После секундного раздумья коренастый мечник нервно сглотнул и двинулся к двери. Но прежде чем он подошел, послышался голос:
— В сторону! Дайте пройти!
У Макрона пошел холодок по спине. Он сразу узнал этот голос. Стоящие впереди разошлись. К двери подошел рослый крепкий мужчина лет двадцати с небольшим, с длинными темными волосами, рассыпавшимися по плечам. У него был короткий меч в одной руке и небольшой круглый щит в другой. Грудь была защищена кожаным нагрудником, украшенным серебряными завитками. Его губы скривились в холодной усмешке.
— Центурион Макрон. Вот так сюрприз. Мог бы догадаться, что ты постараешься найти меня.
— И теперь, когда нашел, я убью тебя, — сквозь зубы ответил Макрон.
— Правда? — спросил Аякс, подходя ближе и не сводя глаз с ветерана. — Тогда почему бы тебе не выйти сюда? Уладить это по-мужски, один на один?
Макрона охватило жгучее желание выйти на бой с гладиатором. Кровь вскипела в жилах, затмевая разум, но он закрыл рот и молча посмотрел на человека, который жестоко мучил его каких-то три месяца назад.
— В чем дело? — спросил Аякс, ухмыляясь. — В тебе мало мужества, чтобы биться со мной?
Макрон сделал пол шага вперед, оказавшись почти в дверном проеме, но сдержался.
— Слушай, Аякс, почему бы тебе самому не пойти сюда? — спокойно ответил он. — И все уладить.
Читать бесплатно другие книги:
