Слуга Люцифера Крючкова Ольга

Асмодей, заметив повышенный интерес подруги к своему ювелирному изделию:

– Отличный камень, – он нарочито поиграл пальцем: рубин переливался оттенками красного. – Наследство от моего немецкого предка, он перебрался в Россию во времена Петра Великого.

Полина улыбнулась, окончательно успокоившись и отогнав гнетущие мысли:

– Да, удивительная красота!

«Какая глупость думать, что Асмодей имеет отношение к нечистой силе! Совсем рехнулась!» – с облегчением подумала она.

– Итак, что скажешь, по поводу поездки дочери? – спросил Асмодей, отпивая кофе.

– Пожалуй, интересное предложение. Думаю, дочь будет в восторге.

– Решено: беру путёвку в Чехию прямо с тридцатого декабря и оформляю все необходимые документы.

С двадцать пятого декабря в квартире Разумовских начались сборы в Чехию. Ленка перетрясла весь свой гардероб и пришла к выводу, что в таком прикиде можно ехать только во Вьетнам и то в приграничную зону с Китайской республикой.

– Мам, ну всё фигня! Такое уже давно не носят! – вопила юная модница.

– Лена, что ты хочешь от меня с такой зарплатой?

– Новых шмоток! – удивилась дочь непонятливости старшего поколения.

– А на что я тебе их куплю?

– Мам, ну одолжи денег у своего бой-френда.

– Что-о-о? – возмутилась Полина. – У тебя есть совесть!? Асмодей оплатил тебе такой дорогой тур!

– Подумаешь! – фыркнуло прелестное дитя. – Можно подумать, он последнее отдал.

Полина рухнула в кресло, не найдясь, что ответить дочери. Наконец, окинув взглядом, свою акселератку, предложила:

– Давай, новый джинсовый костюм тебе отдам. Он как раз будет впору, вон как вымахала!

Ленка задумалась.

– А сумочку дашь поносить?

Полина беспомощно кивнула, готовая отдать всё, лишь бы чадо отправилось за европейскими впечатлениями.

Рано утром тридцатого декабря Полина посадила Ленку в такси, любезно присланную и оплаченную бой-френдом, чмокнула её в щёку и не удержалась от напутствия:

– Документы в сумочке, держи её при себе. От группы не отбивайся.

– Ага, экскурсовода слушайся, веди себя хорошо – будь пай девочкой, – съязвила Ленка, располагаясь на сидении поудобней.

Полина захлопнула дверь машины:

– Ну, с богом! – сказала она и помахала дочери.

Полина направилась в подъезд с чувством облегчения: неужели она отдохнёт без дочери целую неделю? Она пришла домой, разделась, завалилась в постель и тут же отключилась.

Её разбудил настойчивый звонок в дверь. Полина взглянула на часы – почти двенадцать часов дня: кого там ещё принесло?

Полина неохотно встала, накинула халат и почапала к двери. Глазка в двери не было, поэтому, используя проверенный дедовский способ, она спросила:

– Кто?

– Конь в пальто! – раздалось с другой стороны двери. – Асмодей! Открывай!

Полина опешила: вид у неё был совсем не подходящий для приёма гостей. Она открыла дверь:

– Извини, я не одета…

– Да, ладно! Чего стесняешься, все свои! – выпалил Асмодей, распахнул дверь, запуская в квартиру трёх рабочих в синих комбинезонах.

Полина стояла ошарашенная деловым напором бой-френда, придерживая халатик на груди:

– Это кто такие?

Полина посмотрела на рабочих: перед ней стояли трое здоровенных ребят с тупым выражением лица. Красть у неё в квартире, конечно, нечего, но как-то стало не по себе.

Асмодей, уловив взгляд своей пассии, пояснил:

– Эмигранты из ближнего зарубежья. По-русски говорят плохо, но работу делают отменно, можешь поверить!

И он начал объяснять им что-то на иностранном языке: рабочие кивали со знанием дела.

– А ты чего стоишь? – поинтересовался Асмодей у подруги.

Та растерянно удивилась:

– Что же мне делать?

– Приводи себя в порядок, надевай декольтированное платье, поедем на вечеринку!

Асмодей и Полина сели в машину. Сначала она следила за дорогой, но при выезде из города её окутала сладостная истома и она задремала, убаюканная мурлыканьем авто магнитолы. Очнулась Полина только от прикосновения Асмодея:

– Просыпайся, мы приехали.

Полина пришла в себя, машина уже стояла в подземном гараже.

– Где мы? – поинтересовалась она.

– Недалеко от Москвы, в бизнес-центре.

Полина удовлетворилась ответом, слегка потянулась, достала из сумочки пудреницу, придирчиво окинув своё отражение в зеркальце. Она вышла из машины: подземный гараж был огромным, но машин в нём не было – красная спортивная Ламбарджини единственная.

– А мы что будем одни на предполагаемом празднике жизни? – поинтересовалась она.

– Нет, много персон соберётся, – уклончиво ответил Асмодей. – Есть ещё парковка наверху для персонала.

– А-а, понятно, – протянула Полина. – Опять корпоративная вечеринка со средним менеджерским звеном.

– Да, что-то в этом роде, – кивнул Асмодей. – Идём в лифт.

Они зашли в лифт. Полина обратила внимание, что кнопок на стене ровно пятьдесят, но все они идут в обратном порядке: верхней была кнопка «один», нижней – «пятьдесят».

Асмодей нажал «сорок семь» и лифт тронулся. Его стены украшали зеркала и для женщины, право, грех не полюбоваться своим отражением. Полина скинула шубу из чернобурки, недавний спонсорский презент, Асмодей тут же её подхватил. Женщина поправила оранжевое платье с ремешком из жемчуга, распушила волосы, вполне удовлетворившись своим внешним видом.

Асмодей с удовольствием наблюдал, как она прихорашивалась. И вот двери лифта открылись, перед их взором предстал огромный просторный зал, задрапированный тёмно-малиновым тяжёлым шёлком.

– Нравится? – поинтересовался Асмодей.

– Очень! – ответила Полина, обращая внимание на то, что гости одеты через чур уж вычурно. Словом публика была разношёрстная, скорее напоминавшая маскарад. Перед ними появился мужчина в чёрном костюме с красной бабочкой и принял у Асмодея шубу Полины и его пальто.

Не успела Полина ничего спросить, как от толпы гостей отделился человек в красном наряде и такой же шапочке, напоминающей головной убор католического священника, и направился к ним.

«Священник» поклонился:

– Приветствую вас, повелитель!

Полина удивилась: что за обращение – новая мода у бизнесменов что ли? Асмодей, понимая удивление подруги, удовлетворил её любопытство:

– Публика собралась разная. Считай, что мы – на маскараде.

– Пожалуй, – согласилась она, увидев, как к ним подходит черноволосый мужчина, похожий на итальянца, облачённый в чёрную сутану кардинала под руку с золотоволосой дамой.

Наряд дамы вызвал у Полины нескрываемый восторг: она была облачена в тёмно-синее свободное атласное платье с широкими рукавами, расшитое серебром, её голову украшала золотая сетка для волос, усыпанная драгоценными камнями.

Все трое подобострастно поклонились.

Асмодей представил троицу:

– Благородное семейство Борджиа: Родриго – бывший понтифик, Цезарь – бывший кардинал и средний сын, Лукреция – единственная обожаемая и поныне дочь, бывшая первая красавица Рима и Феррары, отравительница и развратница.

Лукреция хихикнула:

– Вы как всегда мне льстите, повелитель!

– О, не скромничайте дорогая! Вспомнить смерть ваших мужей – мурашки по коже!

Полина опешила: ну и шуточки в здешнем заведении! Право не знаешь, что и думать!

– Моя спутница – Полина Разумовская, известный психолог, генеральный директор «Центра психологической разгрузки».

Семейство Борджиа церемонно поклонилось. Лукреция обворожительно улыбнулась:

– Надеюсь, милочка, вам не придётся здесь скучать. За последние пятьсот лет шутки нашего ежегодного салона почти не изменились.

Полина «выпала в осадок», но мило улыбнулась:

– Лукреция, ваш наряд выглядит потрясающе!

– О, да! Я всегда любила флорентийские ткани, – пококетничала дама.

– А теперь признайтесь мне: вы – актриса из какого театра?

Лукреция залилась звонким смехом.

Асмодей, увлечённо беседовавший с Цезарем Борджиа, поинтересовался:

– Что вас так развеселило, обворожительная Лукреция?

– Ваша спутница! У неё прекрасное чувство юмора. Я так не смеялась последние лет четыреста!

Лукреция откланялась и направилась к мужчине, по виду напоминающего Наполеона Бонапарта. Он же внимательно изучал Полину и, по всей видимости, намеревался подойти к ней.

Асмодей тут же подхватил свою гостью под руку и зашептал ей на ухо театральным шёпотом:

– Не советую с ним иметь дело. Этот корсиканец замучает вас до смерти, рассказывая о своих былых подвигах.

– Корсиканец… На Наполеона похож.

– Он и есть. Помните остров Святой Елены?

Полина, окончательно обалдевшая, попыталась напрячь память: «Наполеон был заключён на остров Святой Елены, где находится не помню… Там вроде и умер… А ещё были у него двойники…»

– Вы правы, двойники у Бонапарта были и не один. Если хочешь править, иначе нельзя! Да и похоронили на острове ненастоящего Наполеона. Уверяю вас!

Полина смотрела то на Асмодея, то на Бонапарта: голова закружилась.

– Позвольте предложить вам красного вина. Дьявольски прекрасный напиток! – предложил Асмодей.

Около Полины появился маленький человечек с подносом, на котором стоял бокал с красным игристым вином. Человечек выглядел странно: треугольные удлинённые уши, белые волосы достигали пояса. Полина напряглась, он был явно ей знаком: «А на прошлой корпоративной вечеринке малыш также подрабатывал официантом!»

– Эльф, – прокомментировал Асмодей.

Полина, пьющая вино, наслаждавшаяся его изысканным вкусом, чуть не поперхнулась.

– Кто? – переспросила она и закашлялась.

– Эльф, – уверенно повторил её спутник.

– Из детского театра? – поинтересовалась она.

– Почти, угадала – из театра жизни, правда бывшей. Отъявленный мерзавец.

Полина снова поперхнулась вином.

– Осторожнее дорогая, вы нужны мне живой и здоровой!

– Почему вы представили меня известным психологом? – поинтересовалась она. – Вам неловко, что я простой врач из районной поликлиники.

– Нет. Просто вы будете известны, и я вам в этом непременно помогу.

Полина залпом осушила бокал вина: вот он долгожданный момент в жизни! Неужели и ей повезло?

– Ещё как! – улыбнулся Асмодей, словно читавший её мысли.

Полина заметила группу мужчин в военной форме, на рукаве которой красовались повязки со свастикой. Один из них был явно похож на Адольфа Гитлера.

«Глупая шутка, – подумала Полина, – изображать на карнавале Гитлера. Просто возмутительно!»

К Асмодею и Полине подошёл почтенный старец, облачённый в просторный балахон.

– Рекомендую, – указал на него Асмодей, – алхимик Герберт Аврилакский. Именно ему семейство Борджиа обязано своей чудовищной кантареллой.

– Чем? – не поняла Полина.

– Кантареллой. Это яд, известный в позднее средневековье, как яд Борджиа, против него нет противоядия. Обычно подмешивался в вино. Родриго Борджиа перетравил кантареллой пол-Рима.

– Но мне кажется, что тогда уже не было алхимиков. Или я ошибаюсь?

Асмодей от удивления вдёрнул брови.

– Вы правы, моя драгоценная. Герберт сделал кантореллу для меня лет на триста пораньше. Я же доверил сию сокровенную тайну Родриго Борджиа, когда он был ещё кардиналом, ведь он так жаждал стать понтификом.

От пёстрой толпы гостей «ежегодного салона» отделился человек в блестящих средневековых латах. Полина уловила его необычайное сходство с Мелом Феррером, явившегося «Из рыцарей круглого стола» 1953 года выпуска.

«Мел Феррер» подошёл, поклонился Асмодею и обратился к Полине:

– Прекрасная госпожа! – витиевато начал он. – Позвольте узнать ваше благородное имя.

Асмодей в этот момент подхватил какого-то урода, по виду напоминающего серийного убийцу. Полина смерила убийцу взглядом: точно «доктор Лектер» из «Молчания ягнят», и переключилась на разряженного в латы чудака.

– Я – Полина Разумовская, психолог.

– О! – восхищённо взвыл «Мел Феррер» и ударил латной перчаткой себя в грудь. – Позвольте представиться: Ланселот Озёрный, близкий друг короля Артура. Если вы не возражаете, прекрасная Полина, я буду вашим рыцарем на сегодняшнем салоне и зарублю пару-тройку гостей в вашу честь!

В этот момент Асмодей, закончил свой разговор с «доктором Лектером» и подошёл к Полине:

– Ланселот, умоляю тебя, держи себя в руках. В прошлом году ты истыкал мечом Джека Потрошителя, а Герберту Аврилакскому разорвал в клочья изысканный плащ. Остынь, любезный! Поухаживай за мадам Помпадур[34]: она обожает потчевать всех рассказами о чёрных мессах, где она исполняла главную роль.

Ланселот вздохнул и откланялся, ретировавшись к даме с высокой напудренной причёской в лиловом атласном платье с пышными фижмами, известными как «фижмы мадам Помпадур».

– Прекрасное представление! Но всё же, эти актёры, из какого театра? – вновь поинтересовалась Полина.

Асмодей громко рассмеялся:

– Театр – это жизнь! А мы в ней актёры. Не так ли выразился незабвенный Шекспир? – Асмодей снова ушёл от прямого ответа. Полине стало не по себе:

– Мне душно. Могу ли я выйти в дамскую комнату?

– Конечно, я провожу вас.

Асмодей подхватил подругу под руку, и они направились в дамскую комнату по длинному коридору. Полина очутилась перед дверью с табличкой, золотые буквы которой гласили: «Комната для дам, барышень, женщин, девушек и безобразных старух».

«Не фига себе!» – подумала «без пяти минут известный психолог», но уж очень хотелось «по-маленькому» и она, не раздумывая, отворила дверь со странной табличкой.

«Комната для дам и прочая» была оформлена в стиле рококо: лепнина на потолке, виньетки на стенах, раковины напоминали фарфоровые расписные блюда.

– Богато живёте, господин Асмодей! – вслух заметила Полина.

Она открыла дверь, сплошь увитую резьбой, изображающей дикую растительность, где по её разумению должен стоять унитаз. Там стояло нечто, отдаленно напоминающее этот привычный предмет в её квартире. Полина внимательно осмотрелась: «нечто» скорее напоминало кресло с седушкой, обтянутой бархатом.

…«Без пяти минут известный психолог» насладилась необычным кабинетом, поправила вечернее платье и решила вымыть руки, но, увы, крана она не обнаружила.

– Опять импортные прибомбасы для буржуев, – прокомментировала Полина, пытаясь разобраться, как всё-таки помыть руки. Наконец она увидела на стене около фарфоровой раковины небольшую кнопочку и нажала на неё, скорее из любопытства. Из кнопочки полилась ароматизированная струйка вода, чётко попадая в фарфоровую чашу.

Полина сполоснула руки и промокнула их бумажным полотенцем, распространяющим запах роз. Ей было душно, она хотела открыть окно и подошла в шёлковой драпировке, висевшей на стене, похожей на шторы.

«Без пяти минут известный психолог» отодвинула ткань, приятную на ощупь, перед ней предстало окно. Полина оторопела: за стеклом клубилась красная субстанция не известного происхождения. Первое, что ей пришло в голову: пожар!

Но любопытство взяло верх: она дотронулась рукой до стекла и отпрянула, стекло было горячим. «Оригинальный дизайн нагревателя», – подумала «без пяти минут известный психолог».

Полина вышла из «комнаты для дам». Её смиренно ожидал уже известный Эльф:

– Повелитель распорядился проводить вас в зал. Прошу вас!

– Охотно, – ответила Полина, решив, что будет всем подыгрывать, как и положено, на маскараде.

Она вошла в зал: гости предавались невинному занятию – средневековым танцам. Оркестр из юношей, скорее похожих на пажей, наигрывал незатейливую, но весьма приятную мелодию.

Полина увидела, как Лукреция чинно выводила менуэт с Бонапартом, а небезызвестная мадам Помпадур – с Ланселотом. Мужчины Борджиа также грациозно красовались пред своими партнёршами, одна из них показалась Полине очень знакомой. Неожиданно Полину подхватил Асмодей и увлёк за собой.

– Я не умею танцевать менуэт, – призналась она.

– О, это просто! Я вас научу: смотрите и запоминайте движения.

Вскоре Полина гордо вышагивала положенные фигуры и грациозно кружилась.

После танца Асмодей увлёк Полину из зала, не успела она оглянуться, как оказалась в роскошной спальне времён Людовика XIII.

Полина сразу всё поняла, решив: в конце концов мы – взрослые люди, чего кривляться и строить из себя невинность? И с неистовством набросилась на Асмодея, сама того не ожидая, что способна на такую дьявольскую страсть.

Полине показалось, что они занимались любовными играми несколько часов подряд без отдыха, и даже после того, как силы её иссякли, казалось, что партнёр не утомим и ненасытен.

Полина лежала на кровати, прикрыв глаза, совершенно не стесняясь своей наготы. Асмодей встал, извлёк откупоренную бутылку вина из бара, более похожего на средневековый резной секретер, и наполнил бокалы.

– Выпей, этот напиток придаст тебе сил.

Полина приподнялась на подушках, послушно пригубила вино и сразу же почувствовала прилив энергии.

– О! – воскликнула она. – Прекрасный букет! – и осушила бокал до дна. Асмодей вновь наполнил её бокал.

Полина и его выпила почти залпом.

– Не переусердствуй! Вино может быть коварным, впрочем, как и люди… – в руках Асмодея появилось ожерелье из крупного чёрного жемчуга. – Я хочу сделать тебе подарок. Позволь я сам его надену на твою нежную шейку.

Полина сплела волосы в импровизированный пучок, чтобы они не мешали, Асмодей накинул ожерелье ей на шею и застегнул. Какое-то мгновенье она почувствовала леденящий холод, исходящий от жемчуга, но он быстро прошёл. Полина не придала этому ощущению ни малейшего значения.

– Тебе нравится? – вкрадчиво спросил Асмодей и поцеловал женщину в плечо.

– Да, оно роскошно…

Полина кончиками пальцев дотронулась до жемчужин, и опять ей показалось, что они не только холодны как лёд, но и шевелятся под её прикосновением. Она невольно одёрнула руки, решив, что действительно выпитое вино слишком коварно.

– Ничего полюбуешься на подарок дома, а сейчас я хочу поделиться с тобой своими планами. Дело в том, что я хочу открыть самый крупный в Москве «Центр психологической разгрузки». У меня есть на примете помещение, документы и лицензия уже оформлены. Поэтому без лишних вступлений предлагаю тебе его возглавить. В плане оплаты не беспокойся – хватит не только на сытую жизнь. Ты сможешь воплотить самые дерзкие мечты!

Полина пришла в неописуемый восторг и, конечно, согласилась.

– Но я прошу взамен: будь моей преданной подругой и не задавай лишних вопросов.

– О, да! Всё, что пожелаешь!

Асмодей привлёк к себе Полину, она почувствовала, как его перстень скользнул по её левой груди и остановился прямо под ней в области сердца, затем её пронзила нестерпимая боль. Её нежная кожа пылала, Полина провалилась в пустоту.