Страсть по завещанию Джеффрис Сабрина

Глава 26

Джексон в нетерпении мерил шагами небольшую гостиную в доме, где снимала комнату Элси. Хозяйка сказала, что Элси как приехала в Лондон, так сразу стала искать работу, и вот-вот должна вернуться с собеседования.

— Сядь, Джексон, — сказала тетя Ада. Она пришла сюда с ним, потому что потом они собирались вместе ехать в Илинг. — Она когда придет, тогда и придет. И леди Селия тебя поймет. Ты сказал, она знает, куда ты поехал.

— Ты права, но я беспокоюсь, что оставил ее одну, ведь где-то рядом бродит убийца.

— Ты же пришел к выводу, что в вас не мог стрелять никто из семьи Пламтри, значит, в доме безопасно, и никаких неприятностей не случится.

— Я до сих пор не доверяю Дезмонду и Неду, — заметил Джексон. — Этот человек…

Дверь открылась, и в гостиную вошла улыбающаяся женщина лет сорока. У нее были приятные черты лица и стройная фигура. Он бы не удивился, если бы Льюис Шарп завязал с ней интрижку.

— Добрый день, сэр. Хозяйка сказала, что вы хотели меня видеть. Вы по поводу работы?

— Вы Элси Уоткинс? — спросил Джексон, не отвечая на ее вопрос: он торопился поскорее покончить с этим делом.

Она утвердительно кивнула.

— Когда-то вы были служанкой миссис Огастес Роуден, не так ли?

На ее лице появилось выражение страха.

— Прошу прощения, вы меня с кем-то путаете. — Она повернулась, чтобы уйти.

Джексон поторопился ее успокоить:

— Я не имею никакого отношения к Роуденам. Я здесь по поручению семьи Шарп. Они хотят знать, что случилось с их родителями.

Она остановилась, но было заметно, что она взволнована. Джексон подошел к ней:

— Меня зовут Джексон Пинтер, я жених леди Селии. Вы, может быть, помните ее — она младшая в семье. Я расследую обстоятельства смерти ее родителей, и надеюсь, вы поможете пролить свет на ряд ситуаций, связанных с вашей бывшей службой.

— Это вы разговаривали с Бенни? — спросила Элси.

— Да, с ним я тоже говорил.

— Он знает не меньше моего. — Она сглотнула. — Я ему все рассказала, так что вам лучше еще раз поговорить с ним, а я ничего больше не могу сказать.

— Бенни мертв. Его убили по дороге из Манчестера.

Если он и подозревал Элси в причастности к убийству родителей Селии, то теперь эти подозрения отпали — женщина побледнела и, казалось, вот-вот потеряет сознание. Взяв ее за руку, Джексон подвел ее к дивану и усадил.

Тетушка достала из сумочки пузырек с нюхательной солью и поспешила к ним.

— Вот, дорогая, вам это поможет.

Когда Элси пришла в себя и смогла говорить, она повернулась к Джексону и сказала:

— Я ничего не знала о Бенни. Я ушла от Роуденов в тот же день, когда он приезжал повидаться со мной.

— От Роуденов? — спросил Джексон. — Разве они в Манчестере? Я полагал, что майор Роуден на Гибралтаре.

— Он был там еще полгода назад. Но потом затосковал и вернулся в Англию. Во всяком случае, так они мне сказали. Они хотели спокойно пожить вдалеке от прежних знакомых. Миссис Роуден получила в Манчестере наследство, и они туда переехали.

— Я, конечно, ни о чем их не расспрашивала, — сказала Элси, снова поднеся к носу пузырек с нюхательной солью. — Они были необычной парой. Она сказала, что помнит, как хорошо я их обслуживала, и поэтому предложила мне поработать у них. — Ее голос стал строже. — Я согласилась, но Бенни заставил меня передумать.

Джексон присел рядом с женщиной.

— О чем вам рассказал Бенни?

— Вы должны понять, Роудены были частыми гостями Шарпов, поэтому я и Бенни… полюбили друг друга. Мы о многом говорили. После того, как вы побывали у него и спросили, куда собиралась его хозяйка в день, когда их убили, он занервничал.

— Потому что он знал о связи между леди Стоунвилл и майором Роуденом? — догадался Джексон.

— Он подозревал. — Элси покраснела. — И подозревал, что и я знаю об этом не хуже него.

— Это так и было?

— Я ни в чем не была уверена. Хозяйка, миссис Роуден, была ревнивой женщиной. Ей всегда казалось, что у мужа есть любовница, даже тогда, когда ничего подобного не было.

В ее глазах появилось беспокойство.

— Но мы с Бенни всегда были уверены, что это леди Стоунвилл убила своего мужа. Об этом говорил констебль, и мы решили, что у него есть веские тому доказательства. Мы могли только предполагать, что у леди Стоунвилл была с кем-то связь, может, и с мистером Роуденом, но мы не хотели сплетничать об этом. Пусть покоится с миром.

— А потом появился я и сказал о том, что по поводу их смерти не все ясно.

— Это огорчило Бенни, — кивнула она, — и он попытался разыскать меня, чтобы посоветоваться, о чем мы можем вам сказать. В конце концов он меня нашел, но очень встревожился, когда узнал, что я снова прислуживаю Роуденам. Он боялся, что они как-то связаны с их смертью. Ему казалось подозрительным, что они хотели сохранить в тайне свое пребывание в Англии, хотя и предлагали мне поработать у них.

— Возможно, они, как и я, подозревали, что вы что-то знаете, и хотели держать вас под контролем.

— Бенни уговаривал меня уехать с ним. Сразу, в этот же день. — Она покосилась на тетушку Джексона. — Но я сказала ему, что не отношусь к женщинам, которые поехали бы одни с мужчиной, даже с любимым. Кроме того, я не хотела бросать выгодное место, тем более не очень-то верила, что дело нечисто. И он уехал без меня. — Ее лицо стало озабоченным. — Мой хозяин видел, как он уезжал, и засыпал меня вопросами: почему Бенни появился, о чем мы говорили, что он собирается делать. Это меня насторожило. Я старалась уйти от прямых ответов, как только могла, говорила, что это был всего лишь дружеский визит, но после разговора с Бенни я занервничала. И в тот же день, ночью, когда все уснули, собрала вещи и уехала.

— И больше вы Бенни не видели?

— Нет. Я думала, что смогу догнать его по дороге, но не вышло. — Элси посмотрела на Джексона встревоженным взглядом. — Но ведь не майор его убил? Правда?

— Что я могу сказать? Кто-то это сделал, и похоже, что это кто-то из Роуденов. Считайте, что вам повезло — вы сумели благополучно ускользнуть.

— Я просила родителей никому не говорить, где нахожусь, поэтому так и была поражена, когда вас увидела.

— Я объяснил вашим родителям, что вы могли оказаться свидетельницей убийства, и они решили мне помочь. Особенно после того, как я предупредил о грозящей вам опасности. Однако я попросил их не говорить вам об этом. — Он устало улыбнулся ей. — Простите, но мне пришлось вас потревожить.

— Понимаю.

— Значит, у вас нет полной уверенности в связи майора Роудена с леди Стоунвилл?

— Нет. Но Бенни видел, что майор вернулся перед вечером в день пикника очень возбужденным.

— Может быть, он сказал, на какой лошади приехал майор?

— Очень жаль, но нет. — Похоже, вопрос Джексона поставил ее в тупик.

Впрочем, это и не имело значения. Джексон был уверен, что таинственным мужчиной на лошади был майор Роуден. Но если Роуден застрелил их, почему Дезмонд сказал, что видел мужчину, направлявшегося к охотничьему домику?

Разве потому, что стреляла миссис Роуден.

— Не могу понять, — задумчиво произнес он, откинувшись на спинку стула, — почему Роудены вернулись в Англию. Если они опасались, что их могут заподозрить в убийстве, зачем они вернулись?

— Я ненароком слышала, как они спорили по этому поводу. Мне показалось, что на самом деле он не хотел здесь оставаться. Он собирался вернуться в Португалию, а ей надоело за границей и…

— В Португалию? — перебил Джексон, и по спине его пробежал холодок. — Они одно время жили в Португалии?

— Да. Бабушка майора была португалкой. У него там семья. Мне говорили, что во время войны между Португалией и Испанией он помогал обучать португальские войска, поскольку хорошо говорил по-португальски. Помнится, ему даже присвоили какой-то титул…

— Боже милосердный, — сказал Джексон внезапно охрипшим голосом. — Португальский виконт. Виконт де Басто и есть майор Роуден.

Селия пристально смотрела на виконта, чрезвычайно удивленная его словами.

— Я слышала, как мама согласилась встретиться с вами в охотничьем домике. Если не вы убили их там, то кто же мог это сделать?

— Я не знаю. — Его взгляд стал непроницаемым. — Я приехал позже и нашел их мертвыми.

Можно ли ему верить? Этот факт подтвердил и Дезмонд, но это означает, что они ошибались, считая капитана Роудена любовником матери. Это виконт встретился с ней в охотничьем домике.

Нет, что-то тут не так. Если мама была так близка с виконтом, что позволила ему войти в детскую, то как же получилось, что никто не знал об этом? Он наверняка был гостем на семейном празднике, и кто-то обязательно запомнил бы его. Ба могла не знать — она появилась позже, но Оливер и Джаред должны были его видеть. Не показалось ли им странным, что в доме дважды появились португальцы?

Кроме того, она могла поклясться, что мамин любовник говорил без акцента. И опять всплыла в памяти та проклятая фраза…

— Мне непонятно одно: что произошло в тот день в детской? — рискнула спросить Селия. Раз уж она попала в расставленную им ловушку, нужно попытаться разузнать как можно больше. — Зачем вы говорили ей на португальском то, что папа говорил на итальянском?

— Это была наша шутка. — Он напрягся. — Ваш отец был моим порочным двойником. Он любил ее богатство, а я ее саму.

— Это не было шуткой: не похоже, чтобы ей понравилось, когда вы ее так назвали.

Виконт нахмурился.

— Ваша мать терпеть не могла, когда ей напоминали, что муж не любит и не уважает ее. Можете мне не верить, но я никогда не старался ее обидеть.

Селия вспомнила слова Джексона: «Она чувствовала свою вину, а поэтому испытывала неприязнь к Оливеру за то, что он покрывал ее». И он, похоже, был не единственным, к кому она испытывала подобную неприязнь.

Но это наводило и на другие мысли: что делала в тот день миссис Роуден, что она сказала маме и как мама на это реагировала. Зачем маме завидовать этой женщине, если ее муж был маминым любовником?

Если только…

Селия едва удержалась, чтобы не застонать. Что, если Оливер и Джаред не узнали португальца, потому что тот загримировался? Эта окладистая борода, акцент… перекрашенные волосы не позволили определить возраст.

Она похолодела. А если виконт и был майором Роуденом?

Но почему, изменив внешность, он не отрицал, что в детской был он? Зачем продолжать этот дурацкий маскарад?

«Потому что он на самом деле хочет жениться на вас. И он не знает, что вы подозреваете Роудена».

Это открытие как громом поразило ее. Возможно, он действительно не знает. Они никогда не говорили с ним о подробностях того дня. Он может не знать, что миссис Роуден соблазнила Оливера, чтобы отомстить маме. Разумеется, она ничего не рассказала об этом мужу. И если майор считал, что семья не знает, насколько близко они, Роудены, были связаны с мамой и папой, то виконт может бесконечно долго продолжать этот маскарад.

Но что с его женой? Где она? Может быть, умерла?

Селия не знала, что и думать. Очевидно, это и есть та больная сестра, с которой он, естественно, их не познакомил. А может быть, его жена действительно больна. Или, может быть, он боится, что она не сумеет изменить свою внешность так, как изменил он?

Вот почему он провел вечер в городе. Возможно, его жена согласилась, чтобы он «ухаживал» за Селией, имея одну цель — выпытать, что ей известно, но, естественно, она бы ни за что не позволила мужу зайти слишком далеко. Если только не знала о том, что произошло когда-то.

Поэтому если он, уже имея жену, хотел жениться еще и на Селии — уже как виконт, — то в его маскараде имелся смысл. И в этом случае ей не следовало открывать карты: говорить ему, что она догадалась, кто он на самом деле. Пока он считал, что может взять ее в жены, у него не было причины убивать ее.

Теперь же шансов у нее не было — нужно продолжать игру, чтобы, обманув каким-нибудь образом его и охранника, раздобыть пистолет, а еще лучше — потянуть время, пока ее не найдет Джексон. Она твердо верила, что Джексон найдет ее.

И она надеялась, что найдет он ее не слишком поздно.

Глава 27

Джексон послал тетю с поручением на Боу-стрит: по его приказу офицеры должны были отправиться на Бедфорд-сквер, где предположительно проживал виконт.

Элси также упомянула, что у Роуденов есть дом в Паддингтоне, но он пустует уже несколько лет. Джексон направил бы сотрудников и туда, но Паддингтон находился вне юрисдикции конторы на Боу-стрит. Кроме того, Роуден наверняка не осмелится появиться там, если не хочет, чтобы его узнали.

Если повезет, его сотрудники найдут Роуденов в доме на Бедфорд-сквер. Если же не получится, Джексон надеялся застать его в имении Шарпов, может быть, даже до того, как Селия увидится с ним. Было еще довольно рано — хозяева и гости вставали поздно.

«Виконт» иногда приезжал, когда все еще спали, и дожидался их пробуждения. И вчера он провел весь день, ни разу не приблизившись к Селии. Пока он считает, что никто не догадывается, кто он на самом деле, она в безопасности.

По крайней мере Джексон так пытался себя убедить. Об обратном, — если каким-либо образом этот мерзавец дотянется до Селии, — не хотелось даже думать.

Первый признак несчастья обнаружился, когда его экипаж катил по подъездной дорожке Холстед-Холла. Слишком много народа спешило навстречу, и среди них было слишком много членов семьи — миссис Мастерс и жены братьев Шарп, а также миссис Пламтри и ее поклонник генерал Уэверли. Селии среди них не было видно, и у Джексона тревожно застучало в висках.

Он выскочил, когда экипаж еще не остановился, быстро приказал кучеру поменять лошадей и повернулся к миссис Мастерс.

— Где Селия? — резко спросил он. — Почему вы все тут, у дома?

— Одному из конюхов показалось, что он видел, как виконт де Басто силой затащил ее в свою карету и увез около часа назад, — сказала она, и вид у нее был самый тревожный.

— Опоздал! — У Джексона замерло сердце, но ум отказывался верить в случившееся. Мир рушился вокруг него. — Боже, опоздал!

— Не волнуйтесь, Пинтер, — обратился к нему генерал Уэверли. — Как только конюх сообщил нам об этом, мы предложили гостям отправляться по домам, а Шарпы и мистер Мастерс пустились в погоню за Басто и Селией. Мистер Мастерс поехал кратчайшим маршрутом в Гретна-Грин, а братья — по его лондонскому адресу, если он вдруг окажется там.

— Его там не будет, — хрипло произнес Джексон. — Он не идиот. Он знает, что мы первым делом будем искать его именно там.

— Что вы имеете в виду? — заморгав, спросила миссис Пламтри.

Джексон пристально посмотрел на нее. Это Хетти была во всем виновата — она заставила Селию искать поклонников.

— У меня есть основания считать, что Басто — это капитан Роуден, — сказал он, не желая щадить ее чувства. — И поскольку один из Роуденов скорее всего убил вашу дочь и зятя…

От лица Хетти отхлынула кровь, и она с тихим стоном отшатнулась от Джексона. Уэверли подхватил ее, обняв за талию.

— Вы уверены, что Басто и Роуден одно и то же лицо?

— Вполне уверен, — отрезал Джексон. Боже, как ему не хотелось в это верить. — Я только что допросил бывшую служанку его жены, и она рассказала, что он ухаживал за Селией, только чтобы выяснить, помнит ли она, что видела его со своей матерью. Поэтому похищение никак не связано с его намерением жениться. Это попытка избавиться от последней живой свидетельницы преступления, которое совершил он или его жена.

У миссис Пламтри оборвалось дыхание, но у Джексона не было ни времени, ни желания успокаивать ее.

— Я должен ехать, — сказал он, бросив на нее испепеляющий взгляд.

— Подождите, куда же вы? — сквозь слезы спросила Хетти.

Конюхи еще не успели запрячь свежих лошадей, поэтому у Джексона оставалась минута для пояснения:

— Элси сказала, что у семьи миссис Роуден есть дом в Паддингтоне. Возможно, он направился туда. Я еду в Паддингтон.

— Позвольте мне поехать с вами. — Миссис Пламтри оттолкнула Уэверли. — Пожалуйста, мистер Пинтер. Если я останусь здесь, то просто сойду с ума.

— Хорошо, — согласился он, но не смог сдержать горьких слов, которые рвались с его губ: — Вы виновница того, что случилось. Возможно, она обречена. Для чего ему оставлять ее живой, после того как он убил ее родителей и Бенни? После того как он стрелял в нас на дороге? — Терзающая его мысль о судьбе Селии исторгала из его сердца все новые и новые злые слова. — Вы заставили ее искать жениха, чего она не хотела делать. Если бы не вы, она жила бы так, как считала нужным.

— Не слишком ли, Пинтер? — резко спросил Уэверли.

— Не слишком, — отрезал Джексон и подошел к Хетти, не в силах сдержать кипевшую в нем ярость. — Знаете ли вы, почему она искала общества виконта, графа и чертова герцога? Потому что вы уверяли ее, что она не сможет выйти замуж.

Он думал о беспомощном положении Селии, о том, как сильно она хотела, чтобы семья ею гордилась. И потому не мог справиться с потоком горьких слов: