Любовь не по сценарию Ребер Тина
– Правда? Вот это прикол! Я-то думал, что один пострадал. Как видно, досталось нам обоим, – протянул он. – Кэл интересовался, почему я так медленно двигаюсь.
– Ты тут же и заснул… в той же позе, – рассмеялась я.
– Все силы ушли на любовь. Надо бы пока выкинуть ее из головы. Встретимся около семи. Я тебя люблю.
– Я тоже тебя люблю.
Я улыбалась, срывая с постели простыни и утаскивая их в прачечную. Телефон у меня опять зазвонил, но рингтон другой.
– Да, Мэри, что случилось?
– Тарин? – Я слышала по голосу, что она плачет.
– Мэри, что с тобой? – всполошилась я.
– У Гэри сегодня утром мама умерла.
– О господи, Мэри, горе-то какое… – Я сразу вспомнила, как звонила ей с известием о смерти своей мамы. – Что случилось?
– Должно быть, ночью у нее был удар. Отец Гэри не мог ее разбудить. А мы их не так давно навещали…
– Как Гэри?
– Плохо. – Она всхлипнула. – Впервые видела, как он плачет. Он уже отпросился с работы и… Я еще вот зачем звоню. Пожалуйста, не сердись, – жалобно попросила она. – Он уже взял нам билеты в Тампу на завтра. Хочет быть с отцом – помочь все устроить. Мы вылетаем утром, в восемь тридцать.
– Да, я вполне понимаю, об этом не беспокойся.
– Тар, нас не будет пару дней. Думаю, мы вернемся не раньше понедельника, а то и вторника. Мне так неприятно тебя подводить…
– Мэри, не думай об этом. Семья – это главное, всегда. Я еще чем-нибудь могу помочь? Вам что-то нужно?
– Нет. Только твое понимание и любовь, больше ничего. А это у нас есть. Я знаю, ты хотела провести выходные с его семьей, а я нанесла тебе такой удар. Мне ужасно стыдно.
– Мэри, пожалуйста, не волнуйся. Я что-нибудь придумаю. Просто передавай Гэри и его родным наши соболезнования.
Я вернулась к стиральной машине и добавила порошка. Проклятье, что же теперь делать? Я как раз разгружала сушилку, когда телефон опять зазвонил. Я вдруг оказалась нарасхват.
– Привет, Пит, – мрачно отозвалась я.
– Ты как? – спросил он.
– В порядке. Нет, не в порядке. Только что звонила Мэри. У Гэри сегодня утром скончалась мать.
Выслушав то немногое, что я знала, Пит объяснил, зачем звонит. Он подсчитал, во что обойдутся материалы для новой лестницы. Одна стальная дверь стоила несколько сотен, а если добавить еще перегородки и деревянный каркас, то набиралось почти две тысячи долларов. Это не считая его работы.
Пит полагал, что, как только получит разрешение – утром в четверг, – сразу сможет начать работу, но грохоту получится много, так как под новую дверь придется пробивать кирпичную стену.
– Демонтаж перегородки я могу начать уже сегодня – уберу ее с дороги. Тэмми все равно будет занята, у нее на завтра заказан ужин. Да, пока не забыл: она назначила на субботу вечеринку, так что в пятницу и субботу вечером работать не сможет, – добавил он.
Это стало последней каплей. Я надеялась на помощь Тэмми, а теперь и ее не будет.
Бросив трубку, я немного посидела. Одной мне не справиться с наплывом клиентов. А я уже настроилась на уик-энд с Райаном и его родителями. Уже заказала места на пятницу. Его родители успели отменить гостиничную бронь. Черт!
Я тяжело вздохнула. Ни подвести Райана, ни отменять встречу его родителей нельзя. Я бродила по квартире, соображая, что делать. Добравшись до стиральной машины, я вроде бы услышала вопль и, простонав: «Только не это!», выглянула в окно. На тротуаре выстроилась очередь из девиц. Они ждали, когда я откроюсь, и, конечно, пришли не за выпивкой. Длиннющая очередь, не меньше сорока красавиц.
Я сбежала вниз, чтобы хорошенько оценить ситуацию. Выглянула сквозь жалюзи и поразилась. Девицы подпирали мою стену, кое-кто сидел прямо на асфальте. Выглянув с другой стороны, я убедилась, что очередь начиналась от моих дверей. Просто не верится, черт побери!
И тогда я решилась. Прошла на кухню, взяла кусок картона. В офисе прихватила черный маркер и крупными буквами вывела:
«МИТЧЕЛЛ-ПАБ» ЗАКРЫВАЕТСЯ НА РЕКОНСТРУКЦИЮ
ДО НОВОГО УВЕДОМЛЕНИЯ
Я слышала, как рассерженно зашумела толпа при виде выставленной в витрине картонки. Они явно давали мне знать, чту думают по этому поводу, но я не стала слушать и ушла наверх. Надо было сделать несколько звонков и отменить музыкантов. Прощай, моя хеллоуинская прибыль.
– Я еду, – позвонил мне из машины Райан. – Как клиенты, справляешься?
– Никого нет. Девицы разошлись, когда я выставила объявление о закрытии, хотя парочка попробовала достучаться в дверь, – вздохнула я.
– О закрытии? Тарин, ты…
– Пришлось, – объяснила я. – У Гэри сегодня умерла мать. Они с Мэри завтра утром вылетают в Тампу, к его отцу. Сегодня Мэри осталась с ним. Он очень расстроен.
– Господи, что же ты мне не позвонила?
– А зачем, Райан? У тебя и так тяжелый день, к чему добавлять плохих новостей? Я решила, что скажу, когда вернешься.
– А Кори? Он вроде должен был сегодня работать?
– Я его отпустила. И от музыкантов, которые должны были играть на этой неделе, тоже отказалась. Кажется, весь день провела на телефоне. Да, еще Пит звонил. Он приедет сегодня, начнет сносить перегородку. Кстати, вот еще одна причина: Тэмми на выходных занята и тоже не сможет работать.
– Мы уже свернули в переулок. Сейчас испытаю новые ключи. Жди меня через минуту.
Через пару минут он взбежал по ступенькам и вошел в квартиру. Крикнул из прихожей:
– Тар?
– Я в кухне.
– О, привет. – Райан обнял и поцеловал меня. – Ты в порядке? – Его пальцы погладили мне щеку.
– Да, только, кажется, немножко не в себе.
Он чмокнул меня в макушку, потому что я уставилась ему под ноги.
– Жаль, что день у тебя не задался. – Райан обнимал меня крепко, до боли.
В душе я не слишком верила, что ему есть дело, как я провела день. Он первый из моих мужчин этим интересовался.
Райан принюхался:
– Чем это так вкусно пахнет?
– Жареная грудинка. – Я ткнула пальцем в тарелку, которую только что вынула из духовки. – Пит едет, и я решила, что мы и его посадим ужинать, раз уж Тэмми печет пироги на завтра.
– Тар, что не так? Я же вижу, ты огорчена.
– Думаю о Гэри. И вообще, мне есть о чем поразмыслить.
Я выставила на стол три тарелки и постаралась отогнать воспоминания о похоронах моей матери, прикидывая, с какого счета лучше снимать деньги, чтобы расплатиться с Питом.
Райан наполнил три стакана водой со льдом.
– Пит, когда звонил, не говорил о стоимости работ?
– Говорил…
– И?.. – В его голосе звучала тревога.
– Сказал: две штуки за материалы, не считая его работы.
– Не так страшно. Я думал, выйдет больше.
Легко ему говорить… Я ломала голову, прикидывая, сколько потеряю за выходные. Если отложить перестройку лестницы, останется только десять тысяч минус оплата музыканта. Ужасно жаль было терять столько денег. Хеллоуин всегда приносил большую прибыль.
Как только приехал Пит, мы сели ужинать.
Пит ел, словно с голоду умирал, и похваливал:
– Великолепно, Тар. – Выскребая вилкой тарелку, он добавил: – Я уже забыл, что такое домашняя еда. Тэмми теперь готовит только для других.
– Очень вкусно, спасибо, – улыбнулся Райан и чмокнул меня в щеку, после чего отнес грязную посуду в раковину и залил водой. – Готов сносить перегородки, Пит?
– А ты что, помогать собрался?
– Ну да. Надеюсь, у тебя найдется лишняя кувалда. Я не прочь дать выход злобе на Сюзанну. Да, пока не забыл… – Райан зашел в спальню и вернулся с чековой книжкой. Откопал в ящике с мелочами ручку.
– Ты что делаешь? – спросила я.
– Выписываю Питу чек.
– За что?
– За перестройку. – Он явно удивился глупому вопросу.
– Нет, я не могу это позволить, – отрезала я. – Дом мой… Я за него отвечаю.
– И при чем тут оплата? Питу заплачу я. – Он сморщил нос.
– Нет, я не могу это допустить, – твердо повторила я.
– И слушать не стану. За перестройку плачу я. Конец дискуссии, – строго заявил он.
Пит почему-то улыбался ему.
– Это уже перебор, Райан. Нет, я тебе платить не разрешаю.
– Тарин, не спорь со мной, пожалуйста. – Он дописал чек. – Пит, хорошо бы ты связался с охранной службой и поставил на новую дверь отдельную систему сигнализации. И датчик на люке на крышу не помешал бы.
– Будет сделано.
Пит, как видно, почувствовал нарастающее между нами напряжение. Он спрятал ключи в карман.
– Пойду за инструментами. Жду тебя внизу.
Досада, смешанная со злостью, подступила мне к горлу. Я мыла тарелки. Райан подошел и взялся за раковину по бокам от меня, чтобы я никуда не делась.
– Вижу, ты злишься, – шепнул он в ухо. – Но, не будь меня здесь, ничего переделывать бы не пришлось. Все это мы затеяли из-за меня. А когда меня здесь нет, я хочу быть уверен, что ты в безопасности. Так что, пожалуйста, прости меня поскорее. – Он потерся щекой о мою щеку. – К тому же я еще не расплатился за шоколадные кексы, – Райан отвел мои волосы, – и за открытку для моей мамы… и за все остальное, что ты для меня накупила. – Его губы скользнули по моей шее. – И за пирог, который ты собираешься печь, судя по ингредиентам на столе. Подозреваю, что это для моей мамы? – Он обнял меня. – Я забочусь о тебе, ты заботишься обо мне. Мы прошлой ночью заключили сделку.
Я изогнулась, запрокинула голову и заглянула ему в глаза.
– Я тебя люблю, – сказал Райан, поцеловал меня в губы и пошел к двери.
Через час, достав пирог из духовки, я пошла посмотреть, как движется дело у парней. Грохот молотков смолк, поэтому я решила, что перегородка уже снесена.
Просто удивительно, как изменилась лестница, лишившись одной стены. Между слоями штукатурки торчали тонкие щепки. Я отломила кусок, выступавший сбоку, подровняла неровную линию на верхней площадке.
– Тарин меня удивляет, – услышала я голос Райана и напряглась, затаив дыхание. – Просто не верится, как она упирается каждый раз, как я пытаюсь что-нибудь для нее сделать. Купил ей сережки – она отказалась носить. Сказала, что я слишком потратился. Боюсь, придется возвращать их в ювелирный магазин, – вздохнул он. – Я думал, женщины просто не способны отказаться от драгоценностей, но это не про нее.
– Она не такая, как все. Но ты вроде бы это уже понял, – отозвался Пит.
– Я таких никогда не встречал. Первая девушка, которой ничего от меня не надо. Не знаю, что и делать. Она всегда такая была?
– Да, – ответил Пит. – Сколько я ее знаю, она всегда давала, а не брала. Сколько раз за эти годы она нам помогала. Потому-то я и отозвался, как только ей понадобился. Даже если бы я делал для нее что-то хорошее каждый день, все было бы мало. – Он тихо рассмеялся. – Вот как сегодня. Я приехал работать, отплатить ей как-то, а она готовит ужин, хлопочет, чтобы мы были сыты. И не только обо мне. Теперь ведь и ты есть. Она не успокоится, пока ты не съешь что-нибудь горячее.
– Я хочу заботиться о ней, не сомневайся. Но она упирается, сколько я ни пытаюсь. Просто не знаю, как быть, – обреченно повторил Райан.
– Держи. – Судя по шипению, Пит сорвал крышку с бутылки пива. – Не знаю, что тебе сказать, Райан. Ее надо просто любить. Знаешь, любить по-настоящему. Несколько месяцев назад ее очень обидели. Думал, она больше близко не подойдет к мужчине.
– О чем это ты? Что случилось?
– А, не говори с Тарин, но она встречалась с одним парнем… Я терпеть его не мог, – признался Пит. – Подонок. По-моему, она связалась с этим дерьмецом, чтобы забыть боль от потери отца… Не знаю. Мы подозревали, что он ее обманывает, но у него на все находились оправдания. Он все оборачивал против нее, так что она же и оказывалась виноватой. Я думал, она им уже сыта, и вдруг этот сукин сын выкидывает фортель: объявляет, что любит ее и хочет жениться, даже притаскивает какое-то дрянное колечко.
– И что дальше? – спросил Райан.
Пит кашлянул и понизил голос так, что я едва разбирала слова.
– Однажды она явилась домой и застала его в постели. Накачивал другую девицу. На том и кончилось. Она наконец увидела собственными глазами. Я едва удержался, чтобы не разбить мерзавцу поганую башку.
– Она говорила что-то о парнях, которым мало одной женщины. Теперь я понимаю. А вот о помолвке не рассказывала.
– А это важно? – спросил Пит.
– Нет. Ничуть. Просто я не понимаю, почему она не сказала.
– Ну а я прекрасно понимаю. Ты не «некоторый» парень, Райан. К тебе девушки в очередь выстраиваются. Тебе не приходило в голову, что от этого она чувствует себя немножко неуверенно? Тарин все время висит на волоске, ждет, когда же ты взбрыкнешь и найдешь себе другую. Сказать по правде, мы все готовимся к этому дню.
– А я тебе скажу, что этого не будет. Эта женщина – моя. Я от нее не откажусь. Для меня других не существует, – объявил Райан.
В груди у меня что-то сжалось, и я тихонько ахнула.
– Ну, надеюсь, что это правда. Я к тому, что вы с ней знакомы всего пару недель, – с сомнением в голосе протянул Пит.
Я услышала, как звякнула поставленная на стол бутылка.
– Хочешь знать, почему она упирается? – довольно резко спросил Пит. – Потому что у нее хватает ума понять, что однажды тебя не станет рядом. У тебя столько возможностей выбирать женщин, сколько другим мужикам и не снилось. Тебе и искать не придется: они уже готовы и ждут перед ее баром. Тарин – умная, привлекательная женщина. Позволь тебе сказать, у нее тоже есть выбор. Знал бы ты, сколько парней западает на нее каждый день.
– Я знаю. Видел, – признал Райан.
– Ну вот. Но она не такая и никогда такой не была. А после того, как какой-то слизняк из Сипорта счел, что ее одной ему мало, почему бы ей не ждать того же от тебя? – спросил Пит. – Когда ты занимаешься своей работой и страстные актрисы усаживаются тебе на колени и качают грудями перед твоим носом… разве легко устоять? Здесь ее жизнь, Райан. Здесь ее опора. Больше ей не на что рассчитывать. Она все это выбила потом и кровью. А ты пришел и все отобрал. Когда вы расстанетесь, она каждый раз, взглянув на эту новую стену или дверь… Слушай, окажи нам услугу, если ты не любишь Тарин на сто процентов, если не готов остаться с ней на всю жизнь, тормози. Не причиняй ей такой боли.
– Пит, я ничего не хочу у нее забирать, я не хочу причинять ей боль, – серьезно сказал Райан. – Я хочу разделить с ней все, что имею. Жизнь, деньги… Хочу, чтобы она стала матерью моих детей.
От этого признания я чуть не упала. И услышала, как громко вздохнул Райан.
– Пит, я понимаю, ты еще плохо меня знаешь, но поверь, я покончил с глупостями. Я потерял голову, как только…
Что – как только? Я пригнулась к двери, чтобы лучше слышать.
– О, я только сейчас понял. Она с первого дня заботилась обо мне. Даже не со дня – с первых секунд, как только я вошел в ее заведение. Зная Тарин… Она, наверное, не рассказывала, как мы познакомились? Тарин остановила преследовавших меня фанаток. Ради меня закрыла паб, и сейчас… опять то же самое. Неудивительно, что она сегодня такая грустная. Я выбиваю у нее почву из-под ног. Ох, дьявол, как бы это исправить?
– Не знаю, – буркнул Пит. – Жениться на ней? Никогда не бросать ее ради этого голливудского дерьма? Какого ответа ты ждешь?
– Пит, я ее люблю и уже ей признался. Я никогда такого не испытывал, ни к кому. Я знаю чего хочу: жить с ней.
– Знаю, Райан. Это видно, когда ты на нее смотришь. – Пит тяжело вздохнул. – Ну, парень, только не обижай ее. Мне очень не хочется разбивать твою прекрасную физиономию, если ты разобьешь ей сердце.
Глава 20
Прозрение
– Когда встретишь родителей, у меня будет съемка. Я позвоню в перерыве, – говорил Райан, втирая шампунь мне в волосы.
Я откинулась назад, чтобы ополоснуться под струей.
– Я, наверное, завезу их пообедать поближе к съемочной площадке. Там у причала есть симпатичный ресторан.
– Предупреждаю… папа наверняка захочет заплатить за обед. Если будешь спорить, он обидится. – Райан понимающе усмехнулся мне.
– Сын в отца? – пошутила я, размазывая ему по груди мыльную пену.
– Точь-в-точь. Но завтра, когда мы повезем их ужинать, он передаст мне чек – увидишь. Слушай, а может, лучше отвезти их на съемки ближе к вечеру? Я бы очень хотел тебе показать, чем зарабатываю на жизнь, раз уж кино ты не смотришь.
– Не знаю, – пробормотала я. – Проблем не будет сам знаешь с кем?
– А хоть бы и были, – поморщился Райан. – Я хочу, чтобы моя девушка… моя любимая, – он взглянул мне в глаза, – знала, чем я занимаюсь и куда ухожу каждый день. Я хочу, чтобы ты мне доверяла. Мне это необходимо, Тарин.
– А ты уверен, что это не испортит тебе игры? Мне бы не хотелось…
Он закрыл мне рот мокрыми губами.
– Прошу тебя… – Нежно поцеловав, он ткнулся лбом в мой лоб. – Мне нужно, чтобы ты понимала, как я работаю. Чтобы увидела: на съемочной площадке я актер. Моя работа – притворяться. Мои губы, мое сердце и мое тело – они принадлежат тебе.
Я посмотрела на него и кивнула. После его разговора с Питом мне было ясно: он добивается моего доверия.
– Может, мне нарисовать плакат и вопить: «Райан, Райан»? – Я просто дурачилась.
– Ха, – рассмеялся он. – Ты только тогда выкрикиваешь мое имя, когда мы любовью занимаемся. А прошлой ночью ты назвала меня богом. Этот вариант тоже подойдет. – Он снова поцеловал меня.
Я надела симпатичные темные джинсы и белую хлопковую футболку с длинным рукавом, поверх нее – коричневую замшевую курточку на молнии, а шею обернула мягким зеленым шарфом. Хотелось сразу понравиться его родителям. Я нервничала из-за того, что знакомиться нам придется без Райана.
Мы договорились, что завтра я привезу родителей посмотреть на его игру. Райан показал мне фотографии матери и отца, чтобы я их легче узнала, хотя, должна признаться, снимок не отложился в памяти. Обоим было под шестьдесят, но выглядели они бодро и молодо. Я утешила себя тем, что они тоже будут меня высматривать.
Конечно, пока я дошла до машины, меня сфотографировали. Я решила выйти через переднюю дверь, поскольку бульшая часть папарацци околачивалась у задней. Позволила себе поискать глазами старый синий «плимут» и с облегчением убедилась, что Анжелики Стонтон нигде не видно. Однако на мою машину налепили несколько любовных записочек. Я собрала их и бросила на панель.
По дороге в аэропорт я высматривала фотографов в зеркало заднего вида и перевела дыхание, никого не обнаружив.
Остановившись на проходе к залу прибытия, я почувствовала, что нервы сдают: в животе образовалась тошнотная пустота. Отцов очаровать легче; я по опыту знала, что трудно приходится с матерями.
Поток пассажиров потянулся из зала в половине одиннадцатого. Рейс из Ньюарка прибыл с небольшим опережением графика.
– Тарин? – вежливо обратилась ко мне милая женщина.
Она оказалась точно такой, как я представляла. На дюйм ниже меня, стройная, но с легкой возрастной полнотой. Каштановые с рыжинкой волосы спереди были длинными и густыми, но коротко подстрижены на затылке. Я сразу ее узнала: у Райана было лицо матери, и глаза совсем такие же.
– Да! Миссис Кристенсен, как я рада вас видеть. – Мы обнялись.
– Я тоже рада, дорогая. Пожалуйста, зови меня Эллен. А это отец Райана, Билл.
Я инстинктивно подала руку, но тот неловко притянул меня к себе и обнял.
– Рад наконец познакомиться, юная леди, – широко ухмыльнулся он.
Отец Райана оказался таким же высоким, как сын, только фунтов на тридцать тяжелее. От отца Райану тоже кое-что досталось. Билл был круглолиц, гладко выбрит и носил очки в широкой прямоугольной оправе. Цвет волос Райан унаследовал от него, хотя у Билла в волосах уже мелькала седина. Мне представилось, что со временем Райан станет похожим на родителя.
– Так вот она – «инфинити», о которой столько толкует мой сын, – сказал с пассажирского места Билл.
Я улыбнулась и погладила пальцем приборную доску.
– Райан любит ее, и мне, честно говоря, нравится, когда он за рулем. Он прекрасный водитель, – с гордостью сказала я.
– У нас дома в гараже стоит машина. Он купил ее на свои первые деньги. Если подумать, он, кроме нее, ничего и не покупал. Я собираюсь ему напомнить, что теперь он может позволить себе собственный гараж. Тогда мне не придется оставлять машину на дорожке у крыльца.
– Не вздумай об этом заговаривать, Билл, – с упреком возразила Эллен. – Так мы хоть иногда можем надеяться, что он заедет домой, хотя бы машину навестить.
– Сын говорил, что ты не смотрела ни одного фильма с ним. Неужели правда? – спросил Билл.
– Правда, сэр, – кивнула я. – И ни разу еще не видела, как он играет. Он пригласил нас на завтра, и я впервые увижу его на съемках.
– Ты, наверно, единственная женщина на земле, не видевшая его на экране, – громко рассмеялась Эллен.
– По правде сказать, я думаю, что это к лучшему, – оправдалась я.
Заиграл рингтон Райана. Я знала: он не успокоится, пока не убедится, что родители благополучно сели ко мне в машину. Я уже научилась предсказывать его поступки.
На набережной я нашла славный ресторан с видом на океан. Родители Райана оказались милыми и дружелюбными. Я ожидала града вопросов, но Райан, видимо, успел им многое рассказать, так что разговор вращался вокруг того, что они уже знали.
Я рассказала, как училась в университете Брауна, о чем тогда мечтала и как переключилась на виноградники и паб. Его родители много расспрашивали о виноградарстве и о подробностях совместного владения. Я рада была выложить все, что знала.
Отец очень интересовался возможностями вложений и инвестиций. Этот разговор занял много времени. Насколько я поняла, Билл беспокоился за деньги Райана и хотел убедиться, что они помещены разумно. Я ответила, что Райан, похоже, намерен расширить поле деятельности, но уточнять не стала. И уж точно не собиралась рассказывать, с какой готовностью он тратится на перестройку моей кухни и паба.
Мне вовсе не хотелось, чтобы его родители решили, будто я охочусь за деньгами их знаменитого сына. Чтобы убедить их в своей самостоятельности, я подчеркивала, как ловко управляюсь со своим бизнесом.
Они рассказывали о детстве Райана, о том, как мальчишкой он любил рисовать дома. Родители не сомневались, что он станет архитектором. Даже ребенком он любил прямые линии. На его картинках и в конструкциях из «Лего» все было симметричным.
Эллен вспоминала, как началась его карьера модели: она в три года повезла сына фотографироваться, и фотограф предложил отвести мальчика в местное агентство. Вскоре Райан замелькал в рекламе детской одежды. Его портреты использовали и крупные магазины. Эллен обещала как-нибудь показать мне те плакаты. Я не сомневалась, что Райану будет ужасно неловко за них.
Уже в старших классах он начал заниматься в драматическом кружке и, по словам матери, держался на сцене естественно. Я слушала ее с удовольствием: она говорила о сыне с такой гордостью.
Еще они много рассказывали о втором сыне Нике, о его жене Джанелл и о том, как они познакомились на работе и сразу потеряли голову. Женаты они были уже три года, и их первой дочери Саре исполнилось десять месяцев. Очень легко было говорить с родителями Райана – так же, как с ним самим при первом знакомстве.
Как и предсказывал Райан, его отец потянулся за счетом, не дав официантке даже положить его на столик. Я протянула руку. Мне действительно хотелось угостить их обедом, но Билл отмахнулся и, бормоча: «Нет-нет-нет», достал бумажник. Я смирилась, чтобы не обижать его.
Я прокатила их по городу и показала два единственных известных мне места, где снимался Райан. Про историю с арестом двух женщин при съемках на пляже я умолчала, решив, что лучше избавить их от лишнего беспокойства.
Провезла я их и мимо своего дома, показала его с улицы, а заодно оценила, сколько вокруг болтается фанаток и папарацци. Свернув в переулок, я увидела фотографов и там. Отец Райана быстро вытащил из багажника вещи.
Я удивилась, обнаружив, что он знаком с маленьким итальянцем-фотографом.
– Джимми? Джимми Поп? Все гоняешься за моим сыном? – спросил Билл.
– О, мистер Кристенсен, ой! – с сильным акцентом воскликнул папарацци, отбрасывая окурок. – Миссис Кристенсен! Вы прекрасно выглядите. О боже, боже, какой прекрасный день! Как поживаете?
– Все хорошо. Приехали повидать сына. Вы ведь не слишком его донимаете, ребята? – поддразнил мистер Кристенсен.
– О нет, нет. Но поймите, это работа. Лучше бы ваш мальчик трудился в милых теплых городах. В холодную погоду у меня руки мерзнут. О, как больно. – Джим стал растирать скрюченные артритом пальцы.
Пока мы беседовали с Джимом, другой фотограф успел нас заснять. Родители Райана, похоже, не смутились.
– Ваш сын… У него здесь милая девушка. Смотрите, смотрите, какая хорошенькая. Ох, сердце радуется! – Джим постучал себя по груди. – Не такая, как другие. – Он покачал скрюченным пальцем. – Нет, она милая.
– Спасибо, сэр, вы очень любезны, – улыбнулась я.
– Видели? Она зовет меня «сэр». А те все говорили: «Джимми, убирайся!»
Я заметила, что штаны на Джимми были на два размера больше, чем надо бы. Спереди они собирались в складки, стянутые ремнем. Он явно недоедал.
– Джимми, вы есть хотите? У меня осталась половина сэндвича, я ее не трогала. Хотите? – Я протянула ему пенопластовую коробку.
– Вы мне даете поесть? – Он заглянул под крышку, где лежала не тронутая мной половина куриного бедрышка и запечатанная упаковка чипсов.
– Перекусите, – кивнула я. – А я пока провожу родителей Райана в дом. Дорога у них была долгой.
– Благослови вас Бог, мисс Тарин, благослови вас Бог!
Я быстро отвела машину на стоянку и заметила у противоположного угла Малберри-стрит старый синий «плимут». Анжелика снова сидела в машине. От одного ее вида, от сознания, что она тратит жизнь на слежку за нами, меня пробрал озноб. Я поспешно вернулась к своей двери, скрывшись от взгляда психопатки.
– Извините за беспорядок, у меня ремонт. Входите, пожалуйста. – Я провела их в бар и зажгла верхний свет. Освещение в бильярдной тоже включила, чтобы им был виден весь паб.
Билл подошел к бильярду.
– Так вот где это случилось? – Он потрогал пальцем обивку и вопросительно взглянул на меня.
У меня кровь прилила к щекам, волна паники заполонила грудь. Сколько же Райан рассказывал отцу? И о том, как стянул с меня трусы и уложил на бильярд, тоже рассказал? Билл стоял почти на том самом месте.
Я уставилась на него, словно олень, попавший в лучи фар.
– Он здесь с тобой познакомился? – продолжал Билл.
Слава богу!
– Да, – выдохнула я. – Вошел в эту дверь и… – Я развела руками.
– Райан нам рассказывал, как за ним гнались девушки, – добавила Эллен. Она поняла, что я пропускаю некоторые подробности.
– Кстати о девушках… – Я подошла к передней двери и собрала новый урожай любовных записок. Сегодня их было не меньше тридцати.
– Сколько вам пишут! – заметила Эллен.
– Это не мне. Это все вашему сыну. Его поклонницы теперь бросают письма мне в почтовый ящик. И всю машину облепили. Должно быть, эти девицы воображают, что у его подружки очень широкие взгляды.
– Дай, пожалуйста, посмотреть, – попросил Билл, и я охотно отдала ему всю пачку.
Он разорвал один конверт. И наткнулся на фото обнаженной девицы. Я сразу поняла по тому, как у него глаза полезли на лоб.
– Ни перед чем не останавливаются, – пробормотала я. – Не так давно я поймала двоих, пытавшихся выломать мне дверь, чтобы его увидеть.
– Эллен, стало еще хуже. Надо с ним поговорить. – Билл остался очень недоволен тем, что нашел в нескольких следующих письмах.
Читать бесплатно другие книги:
