Любовь не по сценарию Ребер Тина

И уловила тот же звук. Поманила к себе Райана. Губы у меня растянулись в широкой улыбке. Мы постояли, слушая ровные ритмичные толчки, закончившиеся стоном его мамы. Райан метнулся обратно к постели и шмыгнул под одеяло.

– Ох, господи!

– А что? Твои родители молодцы. Должно быть, горный воздух их взбодрил! – Я тоже забралась в постель. – А ты не ощущаешь бодрости?.. – Я решила, что раз уж его родители таких свободных взглядов…

– Нет! – выпалил Райан, содрогнувшись при одной мысли. – Черт, как мне утром им в глаза смотреть? Мама с папой!

– Ну, зато ты знаешь, что в возрасте твоего отца ты будешь еще… активным, – хихикнула я.

Райан спрятал лицо в ладонях:

– Это же мои родители, Тарин! Им не полагается… Не хочу думать, что они занимаются этим.

– А они, может, не хотят думать, что ты занимаешься этим? – Напрасно я его дразнила. – Ох, милый. Хочешь, посмотрим телевизор?

– Мне после этой недели психотерапевт понадобится, – буркнул он.

Он был совершенно вне себя, и о любви не могло быть и речи. Теперь ему не заснуть. Я уже изучила, как подолгу он застревает на неприятных мыслях.

Надо было срочно его отвлечь. Встав с постели, я принялась одеваться.

– Ты куда это? – спросил он.

– На пляж, – застенчиво ответила я, натягивая на голое тело его свитер.

– Доброе утро, – приветствовала я на кухне мать Райана.

Она прихорошилась, каждый волосок прически – на своем месте. И на приветствие ответила улыбкой. У нас обеих были причины улыбаться. Просто у меня не такая шумная, как у нее прошлой ночью. А вот на ее супруга мне было трудновато смотреть. Представляя себе Билла на Эллен, я едва сдерживала смех. Мы, четверо, стояли в неловком молчании, переглядываясь над чашками с кофе. Райан явно терзался, и я не вытерпела:

– Эллен, здесь есть несколько антикварных лавок. Я думала заглянуть туда, пока мужчины будут на озере. Вы как?

– Потрясающе! Пойдем, куда захочешь!

Думаю, ее устроило бы любое место, где можно разглядывать товары на полках.

Я похлопала Райана по пузу:

– Для начала приготовлю завтрак: надо вас заправить перед рыбалкой.

Он улыбнулся и нежно поцеловал меня.

Мы скоро доехали до большого красного амбара, в котором размещались местные антиквары. Я радовалась, что мы с Эллен так хорошо поладили. Она не походила на любопытных и настороженных матерей кое-кого из моих прежних дружков.

По пути мы обсуждали, как она распоряжается зубоврачебным кабинетом Билла. Выходило очень похоже на управление баром, если не считать проблем со страховыми полисами. Хорошо, что у нас нашлись и другие общие темы, кроме ее сына.

С Эллен я чувствовала себя, как с матерью и подружкой в одном флаконе, и понимала, насколько мне не хватало мамы.

– Я хотела купить Райану подарок на день рождения, но теперь ума не приложу, чем его порадовать. Он столько путешествует, что все подарки в конце концов оказываются у нас в подвале, – сказала Эллен, переворачивая ценник на старой раковине.

– Знаю. Я подумывала о том же. Он говорил про хоккей, но я не уверена насчет его расписания. Дальше ближайшей недели ничего не известно.

Эллен позабавила эта идея.

– Райан говорил, ты болеешь за Питсбург. Можно подумать, тебя изготовили на небесах специально для него.

Я неловко хихикнула:

– Насчет этого не знаю, но рада, что вы так думаете. Я очень люблю вашего сына. И просто хочу, чтобы он был счастлив.

– Слов нет, как меня это радует. – Свободной рукой она пожала мне плечо. – Я так волновалась, как бы он не связался всерьез с неподходящей девушкой. И так счастлива, что он сделал идеальный выбор. И честно говоря, мне приятны ваши портреты на обложках. Меня просто убивало видеть его с Сюзанной.

– Насколько я понимаю, она вам не нравится? – заметила я в надежде, что она объяснит почему.

– Да не особенно. Я старалась с ней смириться, но… – Эллен передернуло. – Она думает только о себе. Воображает, будто мир вращается вокруг нее. – Эллен бросила на меня острый взгляд. – Может, ты еще не знаешь, но у нее что-то есть к моему сыну. Слава богу, Райан ничего подобного не испытывает. Я так боялась, как бы он не влюбился в такую. Ему ведь постоянно приходится встречаться и работать с актрисами. Я опасалась, что одна из них рано или поздно станет моей невесткой.

У меня мысли смешались от ее слов. Я легко представляла себя женой Райана и матерью его детей, но чем я буду заниматься в качестве жены кинозвезды? Жить на чемоданах, кататься с ним по всему земному шару? Существовать за его счет, как жалкая содержанка? Пригодна ли я на роль звездной супруги? Чем я могла зарабатывать, чтобы оказаться равноправным партнером в таком передвижном браке? Решение закрыть бар на выходные далось мне нелегко. Черт, как мне вынести жизнь с мужчиной, который нигде не задерживается надолго?

Новый фильм, новый переезд и, конечно, новая секс-звезда. И пока я буду выбирать узор плитки для ванной, очередная знаменитая ведьма запишет его на свой счет?

Сколько бы я ни перебирала вариантов, все заканчивались одинаково: я его теряла. Ему подавали мир на тарелочке. Верно сказала Сюзанна. Приемы и вечеринки… женщины… кругом соблазны.

Я всерьез расстроилась.

– Тарин? Ты в порядке? – заметила мою рассеянность Эллен.

Я машинально покачала головой. Вовсе я не в порядке. Внутренний монолог излился наружу, срываясь с моих дрожащих губ.

– Поначалу я не хотела связываться с вашим сыном, потому что он знаменитость. Но, побыв с ним рядом, я узнала, какой он на самом деле. Вот в такого я и влюбилась. Надеюсь, вы верите, что не за славу? И деньги мне тоже не нужны. Он красивый, заботливый, добрый, и я так его люблю! Никого так не любила. И знаю, что он любит меня. Но мне очень страшно. Вокруг полно женщин, и все его добиваются. Похоже, у нас никогда не будет нормальной жизни. Она и так нелегко дается, а уж если весь мир разглядывает вашу любовь под микроскопом и рвет на части… Он будет постоянно уезжать. А мне что делать? Что, если меня на это не хватит? Если мы окажемся недостаточно сильными?

У меня сжалось сердце. Я долго держала эти мысли в себе, никому не высказывая, даже близким друзьям, и вот все выплеснулось наружу.

Его мать повернулась ко мне и заглянула в глаза:

– Тарин, мне кажется, ты себя недооцениваешь. Я не слышала, чтобы Райан отзывался о других девушках так, как говорит о тебе. Он не верил, что, став знаменитым, сумеет найти настоящую любовь, но в тебе нашел. В тебе! – повторила она строго и потянула меня за руку. – Позволь ему любить тебя, Тарин. Ему больше ничего не нужно. Я знаю, трудно поддерживать отношения у всех на виду, но вам надо оставаться верными друг другу и перебороть все страхи. Вдвоем вы справитесь. И не бойся с ним говорить. Научитесь открываться друг другу, если хотите сохранить брак. – Эллен погладила меня по щеке.

– Я понимаю. Я стараюсь. Я люблю его всем сердцем.

– Ох, миленькая, все получится, вот увидишь. – Она очень уютно обняла меня. – Райан об этом позаботится.

– Спасибо, – выдохнула я ей в ухо, обнимая его маму как свою.

– Всегда пожалуйста. Когда захочешь поговорить, я всегда буду рядом.

Трудно передать эти чувства, но мне с ней было легко, и от этого тоска по моей маме только усилилась.

– Надеюсь, на свой день рождения Райан не уедет? – спросила Эллен. – Давай, раз уж мы здесь, подберем ему подарок.

– Я подумывала устроить для него вечеринку в своем пабе. Как вы думаете, кто-нибудь из его старых друзей согласится приехать в Род-Айленд?

– Спросить всегда можно. Он со многими потерял связь. Дома он обязательно заглядывает к Мэтту и Скотту, а кроме них, даже не знаю, с кем он теперь дружит. Телефоны тебе придется взять у Райана.

Я задумалась, как бы это устроить. Спрашивать номера я, конечно, не стану, чтобы не портить сюрприза. Придется схитрить.

– По-моему, он собирался домой на День благодарения, или что-то переменилось? – спросила Эллен.

– Извините. Не знаю. Он не все мне рассказывает. – Эти слова навели меня на новые мысли.

– В этот день он всегда встречается с мальчиками. Они каждый год ездят в округ Поттер на оленью охоту.

Я вспомнила прошлый День благодарения, когда чувствовала себя третьей лишней за столом у Пита и Тэмми. Спасибо, что они меня пригласили, и мне хотелось пойти к ним, но я отказывалась до последней минуты, пока Томас не утащил меня чуть не силой.

День благодарения всегда был большим праздником для моей мамы. Она готовила большую индейку и всякие салаты. Собиралась вся родня, и мы объедались до отвала.

Когда мы подросли, мои двоюродные братья и сестры обзавелись семьями и разлетелись во все концы. После смерти родителей я слишком часто отказывалась от приглашений, и меня в конце концов перестали звать. Большие семейные сборища канули в прошлое.

Райан не говорил мне о своих планах на праздник, но я надеялась – собственно, была уверена, – что мы проведем его вместе, особенно после этого разговора с его мамой. Если нет, я опять останусь одна.

Может, Райану хотелось провести День благодарения наедине с семьей перед отъездом на съемки? Этот праздник я еще пережила бы, но очередное Рождество в одиночестве… Это было бы больно.

В прошлом году Томас за две недели до Рождества разыграл со мной убедительную ссору, и мы временно расстались. Я до сих пор подозревала, что он просто не хотел покупать мне подарок.

Мысли мои блуждали, и тут на глаза попалась старая гибсоновская акустическая гитара в дальнем углу. Я взяла ее и тронула струны – великолепный звук. Я подала кассиру свою карточку и, пять минут и девяносто долларов спустя, вышла из лавки с подарком для Райана.

За день мы вдоволь набродились по магазинам. Я развернула машину к дому. Райан с отцом возились на берегу.

– Что вы затеяли? – спросила я.

Райан сидел на корточках с большим ножом в руках – потрошил рыбу.

– Гляди, какой окунь! Не мог я его отпустить. Тарин, ужин, ужин, Тарин. – Он забавно размахивал раскроенной рыбиной.

– Приготовим на улице, – махнула я в ту сторону и, хлопнув его по плечу, голосом пещерной женщины добавила: – Мой мужчина – хороший охотник.

– Мужчина ловить рыбу для женщины! – гордо подхватил он.

Я развела огонь в большой круглой печке, и мы расселись вокруг нее на деревянных стульях. Солнце уже садилось, и огонь приятно грел мне ладони. Райан положил на горячие угли железную решетку, и дневной улов стал запекаться.

– Тарин, сколько здесь принадлежит твоей семье? – спросил Райан.

– По-моему, почти три акра. А что?

– А тот участок чей? На нем только маленькая времянка. – Райан указал на восточный берег озера.

– Не знаю. Я никого там не видела. Но все сделки в публичном доступе, узнать будет нетрудно.

– Я влюблен в это озеро, – с нескрываемым восхищением произнес Райан. – Весь день мысленно проектировал дом. – Он взглянул на меня. – Скажи, если бы ты могла выбирать, где хотела бы жить?

– Не знаю, но озеро отлично подходит, – честно ответила я.

– Я думал, нельзя ли купить ту землю, – показал Райан и на мой удивленный взгляд спросил: – А что?

Я удивилась его вопросу:

– Ты, по-моему, хотел поселиться поближе к родителям – где-нибудь в Пенсильвании.

– Как там рыба? – спросил Билл, подсаживаясь ко мне.

– Печется, пап. – Райан передвинул завернутую в фольгу рыбу поближе к середине. Он не позволил сбить себя с мысли. – Милая, мне это все равно. Лишь бы аэропорт был рядом, жить можно где угодно, но западнее Питсбурга я не сдвинусь. В Калифорнии жилье стоит безумных денег. По цене однокомнатной квартирки в Лос-Анджелесе я выстрою здесь дом на тысячу квадратных футов.

– Райан, ты на День благодарения домой собираешься? – перебила Эллен.

– Собирался, – ответил он, переключаясь на нее. – Хочу познакомить Тарин с Ником и Джанелл и свозить на «Мелон-Арену» – посмотреть хоккей. Придется попросить Дэвида подобрать матч на подходящую дату и купить билеты. – Оглянувшись на меня, Райан вернулся к прежней теме: – Только тебе надо решить, что делать с баром. Если ты не хочешь его бросать, придется жить ближе к побережью.

– Сдвинь к краю, сынок, подгорает, – вмешался Билл.

Пока Райан отвлекался, я встала и, невнятно извинившись, перебежала лужайку, нащупывая в кармане ключи от машины.

Райан поспешил за мной:

– Тарин, что стряслось? Куда ты собралась?

У меня в голове были две мысли: одна – принести из машины гитару, вторая – что я не желаю продавать бар, чтобы сохранить парня.

– Никуда, – буркнула я.

– Я подумал, не рассердил ли тебя. Ты сердишься? – Он поймал меня за руку и остановил за пять шагов до автомобильной дверцы.

– Нет, не сержусь. Я… – Я вздохнула. – Я еще не готова к таким решениям, Райан.

– Понимаю. Прости. Я понимаю… Я слишком тебя тороплю.

– Да, немножко слишком, – кивнула я. – Мне нужно время все обдумать. Я полагала, мы пока поживем в квартире. Знаешь, начнем оттуда.

В моих словах звучала досада. По-моему, я даже обиженно фыркнула. Мне казалось, все движется как в ускоренной съемке и из-под ног выбивают почву.

Райан недоумевал, видя такую реакцию.

– Давай-ка прогуляемся.

Он за руку повел меня к причалу. Мы сели на длинную скамью, не освещенную огнями в окнах.

– Тарин, с тех пор как мы познакомились, я много думаю о будущем. – Он потер лоб и снова взглянул мне в глаза. – Ничего не могу с собой поделать. – Взяв мою руку, он переплел свои пальцы с моими. – Сегодня на озере я только и думал, как бы выстроить дом на той поляне. В мыслях я его уже построил. Длинный бревенчатый дом и ворота с табличкой «Частная собственность». А вот здесь – причал и маленький лодочный сарай над ним. Но все эти мысли включают тебя. Я уже думаю не о себе, а только о нас. И может, я слишком спешу, но именно этого мне хочется. Я пойму, если ты еще не готова, но хочу знать, можешь ли и ты это вообразить. Тебе бы такого хотелось?

Я ответила на его взгляд:

– Да, очень.

Он шумно выдохнул и улыбнулся:

– Приятно слышать. Значит, мы шагаем в ногу. Но… вчера ночью, на берегу, ты не слишком горячо мне отвечала, – вздохнул он. – Прежде чем продолжать… Ну я просто хочу удостовериться, что нам хочется одного и того же.

– Я в этом не сомневаюсь, – тихо сказала я.

– Тогда почему ты отдалилась?

Я вспомнила слова его матери. Надо избавиться от страха, что он тотчас сбежит, если я перед ним откроюсь.

Райан сжал мне руку, добиваясь внимания. Я глубоко вздохнула и взглянула на него:

– Райан, я уже слышала слова «я тебя люблю», верила им, а они всякий раз оказывались просто словами. Мне нужно время, чтобы поверить тебе, когда ты говоришь о любви. Мне не слишком везло с мужчинами.

– Мне с женщинами тоже, – вставил он.

– Тогда зачем мы торопимся?

Райан опустил глаза, потирая подошвой сучок на доске. Выпятил губы, пожал плечами.

– Не знаю, – сказал он. – Думаю, я просто готов перейти к следующей главе жизни. Я два года прожил кочевником, и меня это начинает доставать.

Я понимала, как он одинок, отрезан от всех своей внезапной, ошеломляющей славой. Я сама много месяцев переживала одиночество.

– Вчера ночью ты кое-что сказал. – Я неловко поерзала на скамье, взвешивая слова. – Мне надо знать, что тебе нужна именно я, что тебя увлекло не просто желание найти кого-то вроде меня.

Райан снова поднял взгляд и минуту смотрел мне в лицо, прежде чем ответить. Я чувствовала, что упускаю нечто само собой разумеющееся.

– Тарин, мне нужна именно ты. – Он легко рассмеялся, словно я опять сморозила глупость. – Только из-за тебя я обо всем этом и думаю. Я просто хотел увериться, что мы движемся в одном направлении.

Я подумала, что на деле мы можем двигаться в противоположные стороны. Я ничего не хотела принимать на веру.

– Ну, поскольку ты сам уже произнес слово «жениться», мне тоже можно об этом поговорить.

– Можно, – мягко подтвердил он.

– Дети?

– Да, и об этом можно.

– Если тебе нужно в эту сторону, то да, мы движемся в одном направлении. – Я заглянула ему в глаза. Райан кивнул. – Тогда пусть все идет своим чередом, – мягко попросила я.

– Хорошо, – согласно шепнул он.

Легкий ветерок с озера остудил мне кожу. Я вздрогнула и пожалела, что мы не затеяли этого разговора у огня.

– Замерзла? – Райан обхватил меня и потер плечи, согревая.

Зубы у меня стучали, я шмыгнула носом.

– Немножко.

Райан глубоко ушел в свои мысли. Морщил лоб – верный признак того, что он глубоко задумался. Я покрепче прижалась к его груди и стала ждать.

– Я думал о твоих словах, – ответил он на мой взгляд. – Понятно, что брякнуть про любовь легче легкого. Я сам раз-другой это говорил. – Он снова сплел наши пальцы.

– И девушка наверняка отвечала тем же.

– Угу. – Глаза у него блеснули, и он непринужденно рассмеялся. – Можно тебе кое-что сказать? Обещай, что не будешь смеяться.

Я перекрестила сердце:

– Честное слово.

– Помнишь первую ночь в этом домике? Хоть нам и было плохо, но я бы нигде в мире не захотел оказаться больше, чем здесь с тобой.

Я улыбнулась:

– По-моему, мы тогда очень близко узнали друг друга.

– Помню. И от этого я кое-что понял… понял, как мне с тобой уютно. И когда я первый раз остался с тобой в одной постели и проснулся, обнимая тебя, мне подумалось, что хорошо бы всю жизнь просыпаться, обнимая эту женщину. Я это знал еще до того, как впервые тебя поцеловал. Каждый раз, когда я злился или выходил из себя, ты каким-то чудом возвращала меня на землю. Не знаю, как тебе это удается, но ты умеешь удержать меня в здравом рассудке.

– Ты, знаешь ли, делаешь со мной то же самое, – вставила я.

– Приятно слышать. – Райан соблазнительно усмехнулся и поднес мою руку к губам. – Поэтому я говорю всерьез. Ты должна понять, что мне нужна именно ты.

Никогда в жизни у меня так не переполнялась душа! Я заглянула ему в глаза:

– Нечестно… Ты украл все мои реплики.

– Райан, Тарин, ужин готов, – позвала с причала его мама.

Райан взглянул на меня, но я покачала головой: мы еще не закончили разговор.

– Начинайте без нас! – крикнул Райан. – Так что еще тебя беспокоит? – спросил он.

Я уставилась на звезды, проследила за мигающими огоньками самолета в темном небе. Хороший способ отвлечься, пока разум перебирал все сомнения, которые еще будут меня донимать. Я не знала, стоило ли высказывать их прямо сейчас.

Райан опять сжал мои плечи.

– Если память меня не подводит, ты замкнулась, едва я упомянул съемки «Петли».

Голова у меня поникла сама собой, вырвался вздох.

– Мне очень страшно, Райан, – медленно заговорила я. – Ты будешь проводить на съемках больше времени, чем дома, – где бы ни был этот дом. Разлуки, отчуждение… – Я поморщилась. – Это будет трудно, и я опасаюсь, что, если мы станем торопить отношения, не дав им развиться естественно… – Я взглянула ему в глаза. – Что будет, когда на съемках тебе придется разыгрывать любовные сцены? Что, если ты почувствуешь: ее поцелуй – именно то, чего тебе не хватало? Романы на съемочной площадке – обычное дело. Иногда они возникают случайно. Ты это знаешь не хуже меня. Не могу выбросить из головы, что все актеры рано или поздно влюбляются в актрис. Вдруг тебе окажется мало хозяйки бара из Род-Айленда?

– Милая, целовать тебя и разыгрывать поцелуй на площадке – большая разница, – рассмеялся Райан. – Я пробовался на множество любовных фильмов и буду впредь – ничего не поделаешь. Но это фикция – не то, что здесь. У нас с тобой… по-настоящему. Тебе придется мне доверять.

– Ну, мне обо всем этом поневоле думается, – прошептала я. – Мне трудно довериться мужчине.

– Знаю. Мне придется доказывать, что я не такой, как другие. Это ничего. Я докажу, – сказал он и подтолкнул меня локтем. – Хочешь, буду звонить каждые пятнадцать минут, чтобы напомнить, как безумно тебя люблю? Это подействует? – (Я закатила глаза и расхохоталась.) – Или могу носить железный пояс верности, чтобы ты успокоилась.

– Неужели? – поддразнила я.

– Только придется купить тебе новую цепочку, чтобы ты носила ключ на груди.

Я усмехнулась:

– Не думай, что я такая уж нервная особа. Просто бывает всякое, и я…

– А как насчет того, чтобы оставить Мэри управляться с пабом? – поспешно предложил Райан.

Отлично… Он нащупал второй повод для тревоги.

– Райан, паб – мой источник дохода. Мэри не откажется заняться им, когда я буду в отъезде, но, честно говоря, с тобой или без тебя мне необходима опора. Я не собираюсь сидеть сложа руки и только проматывать твои деньги. Это не для меня. Я должна жить своим умом.

Райан забросил ногу на ногу.

– А ты не думала снова сдать кухню Тэмми? Это для тебя было бы даже выгоднее. Или, если Тэмми она не нужна, можно предложить еще кому-нибудь.

– Это потребует огромных денег, Райан. Больше, чем я сейчас могу себе позволить. Да, я знаю, что ты сейчас скажешь.

– Двенадцать тысяч – это не так много, Тарин. Мне сдается, только на переделку водопровода должно уйти больше. Если тебе так спокойнее, можем оформить все законно. Или я могу вступить в дело. – Он за плечи притянул меня к груди. Я только вздохнула. – Послушай, Тарин, я никуда не денусь. Ну, придется мне уезжать на съемки, и что из того? Я же говорю, мы можем время от времени ездить вместе, а еще я буду проводить неделю-другую там и здесь. Если я пообещаю… притормозить, ты дашь слово не волноваться? – (Я кивнула.) – Скажи словами, – пристал он.

– Обещаю, – проговорила я, смеясь его упорству.

– Отлично… Я тоже обещаю.

Райан приподнял мне подбородок.

Я любовно глядела ему в глаза. Какие глаза! Голубые, до краев полные страстью – они меня гипнотизировали. Нас будто невидимым магнитом притянуло друг к другу.

– Я люблю тебя, Тарин Линн Митчелл, – сказал он с улыбкой.

– Я тоже люблю тебя, Райан Уильям Кристенсен.

Хотя мне и раньше случалось думать, что я влюблена, никогда эти слова не значили так много, как в эту минуту, с этим мужчиной. Чувство, расцветавшее между нами, было естественным и легким, как дыхание.

Когда он стал меня целовать, в животе у него громко забурчало.

– Пойдем-ка лучше в дом, ужинать. – Я потянула его за руку.

– Знаешь, когда ты ушла с ключами, я испугался, что ты умчишься прочь на своем авто.

– Нет, – рассмеялась я. – Вообще-то, я сегодня купила тебе подарок ко дню рождения. Мне все равно не довезти его до дома тайком, вот я и решила отдать сразу. – Я отперла машину, и Райан выпустил мою руку. – Нашла в антикварном магазине. Надеюсь, тебе понравится.

– Ух, ты смотри! Это же старый «Гибсон»! – Его пальцы перебирали струны, когда в кармане зазвонил мобильник. – Черт, только включил, уже трезвонит! Алло? Кто это? О… что?

Кто бы ни звонил, Райан не хотел тратить на него много слов. Он отгородился от меня плечом, понизил голос.

– Я думал, в последний раз все было ясно сказано. Говорю же… все изменилось. И не звони мне больше, – грубо закончил он.

Спрятав телефон в карман, Райан прошел несколько шагов и только тогда заметил, что я за ним не иду. Тогда он протянул мне руку и, молча дождавшись, пока я догоню, повел к дому.

– У вас все нормально? – спросила Эллен, когда мы вошли в кухню.

– Да, мам. Нам с Тарин надо было обсудить вещи поважнее ужина. – Он схватил с тарелки и запихнул в рот кусок рыбы. – Видишь? – шепнул он мне на ухо. – Семья, покой, никаких приставучих фанаток, никакой охраны, домашний ужин, нормальная жизнь. Вот чего мне хочется. Вот чего мне не хватает.

– Рада слышать, – отозвалась я, – потому что я только так и живу.

После ужина я захватила несколько одеял, и мы с двумя бутылками вина вышли во двор. Райан с отцом подкинули в огонь еще дров, и пламя разгорелось. В ясном небе светились мириады звезд.

Я взяла гитару Райана и тихонько наиграла несколько аккордов.

– Что это? – спросил Райан.

– Ничего… просто строчки вертятся в голове.

Мы стали играть по очереди, добавляя новые такты к мелодии. Мы вместе подбирали рифмы, и через час сочинилась половина песни… нашей песни.

– Когда у тебя начинаются новые съемки, сын? – спросил Билл.

Райан оборвал игру.

– Репетиции начнутся третьего января. Сниматься буду в Майами почти три месяца. – При этих словах он оглянулся на меня.

– Как называется картина? – не отставал Билл.

– «Тысяча миль». По плану должна выйти в ноябре. Наверно, как раз к следующему Дню благодарения.

– А о чем фильм? – спросила мать, подливая сыну вина.

– Драма об агенте ФБР. – Райан ткнул пальцем себе в грудь. – Он вызвался подвезти сестру лучшего друга к жениху, живущему во Флориде-Кис. Оказывается, что жених – серийный маньяк-насильник, находится в розыске. И по дороге мой герой понемногу влюбляется в девушку.

– А кто будет с тобой работать? – спросила Эллен. – Мы знаем этих звезд?

– Я пока знаю только актрису на главную роль. Буду играть с Лорен. Лорен Делани, – быстро добавил он.

Глоток вина обжег мне горло. Лорен? Его бывшая любовь Лорен?

Райан произнес ее имя так, словно мать должна была понять, о ком шла речь. Мой взгляд метнулся к Эллен. Ее лицо сказало мне все. Оно выражало шок и панику.