Дураки, дороги и другие особенности национального вождения Гейко Юрий

Часть первая: опыт молодого идиота (написана ДО достижения сознательного возраста)

Не пей за рулем – на капоте удобнее.

Совет бывалого

Передам вам свой опыт по этой части: вам надо ехать, а вы выпили, что делать? Как в таких случаях вести себя и машину? Как разговаривать с гаишником, если он вас остановит?

Если вы за рулем и едете на выпивку, но не хотите пьянеть, то не ищите никаких заграничных или кагэбэшных чудо-таблеток, а наварите жидкой рисовой каши, бухните туда граммов сто сливочного масла да наверните все это перед выездом – эффект гарантирован. Этот же способ пригодится и тем, кто не за рулем, в том случае, когда известно, что придется много пить и вести себя при этом прилично.

Если выпивка застала вас врасплох и вы не смогли к ней подготовиться дома, то имейте в виду: запах тем слабее, чем качественнее напиток и с меньшим количеством других напитков он смешан. Нет четко определенной дозы, которая была бы безопасна для «трубки» инспектора: они сделаны столь безобразно, что могут не среагировать на 100 граммов водки и завалить вас после стакана пива. Поэтому главное – остановиться на той дозе, которая хотя и дает запах, но не влияет на цвет лица и глаза.

К тому же, запах – вещь далеко не обязательная, его наличие зависит от строения клапана в пищеводе. Я знал людей, которые, приняв очень прилично, останавливались патрулями, но, поскольку лицом держали нагрузку, отпускались. К тому же от них совершенно не пахло.

Не жуйте, пытаясь скрыть запах, мускатный орех, чеснок и мятные таблетки – для инспектора это верный сигнал пьяницы. «Шарики» – это тоже заграничная муть, надежнее перед поездкой выпить 20 граммов растительного масла, а еще лучше взять его с собой и выпить пару глотков в случае опасности, так как масляная пленка держится на пище и стенках пищевода 15-20 минут.

При возвращении домой не выбирайте закоулки и пустынные улицы, двигайтесь по магистральным дорогам, если на них еще осталось хотя бы небольшое движение, – одиночный автомобиль сразу привлекает внимание.

Имейте в виду, что выпившего – и с похмелья – водителя выдают запотевшие стекла автомобиля. Если вас остановил инспектор, не ждите его в машине, где запах алкоголя всегда гуще, а выйдите ему навстречу и постарайтесь встать так, чтобы ветер не нес ваше амбре на него.

Не скидывайте со счетов удачи и то обстоятельство, что инспектор сам может быть «с заахом», в таком случае он сможет вас оценивать только по внешнему виду.

Если уж вас учуяли, не упрямьтесь, что «ни в одном глазу», а покайтесь, объясните, что было совершенно безвыходное положение, но не надейтесь, что платить не придется.

Был в моей жизни единственный инспектор, которого я до сих пор помню.

– Эх, сержант! – сказал я ему, вляпавшись по уши. – Я вот всю жизнь мечтал встретить такого гаишника, который посмотрел бы в глаза, все понял и отпустил. Я бы навсегда и имя его запомнил, и сыновьям своим передал!

И что вы думаете: посмотрел он на меня внимательно – и отпустил. Я его за руки начал хватать:

– Как твое имя?

А он лишь отмахивался от меня, садясь в свою «канарейку».

Запомните – нет безвыходных положений! Эту фразу любил повторять мой институтский однокашник, хохмила-заводила Борька Пылаев, и всегда добавлял потом: «Есть только „безвходные“ – это когда в кабак не пускают».

Ну, в ресторан нелегко было попасть при социализме, а сейчас эту шутку не каждый и поймет, но обязан понять ее первую часть: нет безвыходных положений!

Контактность, контактность и еще раз контактность важнее любых денег и творит подчас чудеса. В качестве яркого примера расскажу историю, случившуюся со мной, в ней каждое слово – правда (но только не повторяйте мой опыт, пожалуйста).

...В тот вечер на радостях я набрался капитально: вышла в «Комсомолке» моя статья, с которой меня весь день поздравляли, приходили в отдел кто с коньяком, кто с водкой, был даже один с чачей – хорошо помню: наш собкор по Грузии. Потом помню смутно: лесть – великая штука.

Зима, поздний вечер пятницы – хорошо помню. Стал еще, идиот, развозить по домам коллег: одного к стеночке прислонил, кнопку звонка нажал и убег, чтоб с женой не встречаться. Другого... уже не помню.

Остался один, пытаюсь из чужого двора выехать на улицу, но мне все арки попадаются со ступеньками вверх. Мечусь по двору как ошалелый, и вдруг, о счастье, арка! Я в нее с размаху, а там тоже ступенечки! Только – вниз...

В общем, летанул я с них, как с трамплина, тяга акселератора на «Москвиче-2140» моем из резинки от удара вырвалась, движок ревет как бешеный, но – еду. Вижу, погоня сзади синим огнем полыхает – явно за мной. Ушел бы, может, я от них, если бы не тяга. А может, и счастье мое, что не ушел – живой до сих пор. Тьфу-тьфу-тьфу через левое плечо.

Милиционер машину свою передо мной – поперек, подходит, я тоже выхожу и встаю к ветру боком, как положено.

– Сколько выпил? – спрашивает он меня.

– А откуда ты знаешь? – Я искренне удивлен его осведомленностью.

– А я видел, как ты через ступеньки летел, наше отделение как раз в том дворе – вот уж цирк ты нам устроил!..

– Ну и что? Я каскадер, я всегда через ступеньки прыгаю.

Пихают меня в «канарейку», один садится за руль моего «Москвича», и увозят меня в тот самый многострадальный двор, из которого я только что стартовал так позорно и недалеко.

Дежурный по отделению, майор с бычьей шеей и красным лицом, увидев меня, презрительно роняет:

– Еще одного алкаша привезли? И у меня, журналиста центральной газеты, члена двух творческих союзов, почетного гражданина американского города Коламбус, от негодования перехватывает дыхание:

– Товарищ майор, мы что ср...и с вами на одном километре, что вы со мной так разговариваете?

Теперь уже перехватывает дыхание у него, и тоже, представьте, от негодования.

– Ну, мать твою, я тебя упеку по полной программе! – рычит он вслед мне, идущему в каталажку по стеночке.

Сижу полчаса, час, понимаю, что ситуация безвыходная: денег у меня – ни копейки. Трезвею помаленьку. Началась уже суббота – был у меня человечек для выручки, но разве в выходной его найдешь?

Наконец какой-то сержант сажает меня в «Жигули» с мигалками и куда-то везет, объясняя по дороге, что майор созвонился с центральной экспертизой ГАИ на проспекте Мира, в которой японская аппаратура показывает не только сколько выпил, но и чем закусывал. Там нас уже ждут.

Длинный коридор, мы в очереди на экспертизу третьи, ждем-с.

Входим. В узкой комнате с топчаном две женщины средних лет, в белых халатах, энергично разговаривают между собой. Аппаратура. С порога врубаюсь в их проблему: разведенный муж одной из них подарил сыну велосипед, а она против того, чтобы сын такой дорогой подарок принял. Сын – «за».

– Ни в коем случае не становитесь между отцом и сыном, – вступаю я в разговор с порога.

– Почему? – удивленно поворачиваются ко мне обе головы.

Удивленно, но заинтересованно, оно и ясно – мнение мужика бабам в таких делах всегда интересно послушать.

– Да потому, что приходящий папашка для сына всегда авторитетнее родной матери. К сожалению, – изрек я и добавил: – Сам такой...

Слово за слово, разговорились, я осмелел, подошел ближе...

– Фу, парень, ты давай дыши в другую сторону, – попросили они меня.

Рассказал я им все: что журналист, что вышла классная статья, ну, поздравляли, выпил, первый раз за рулем выпил, никого не сбил, только майору не понравился. И что жена у меня артистка, пришлось сказать, и семейную фотографию из бумажника тоже пришлось бросить в бой – в такой ситуации ничего мало не покажется.

Сержант, надвинув на глаза фуражку, дремал на топчане, за нами алкашей больше не оказалось – разговор тек задушевно.

Прервал его проснувшийся сержант:

– Товарищи, имейте совесть!

Я встрепенулся.

– Ну, что ему напишем? – спросила одна женщина другую, не обращая никакого внимания на сержанта: – Хороший парень-то.

– Давай – «остаточное».

Я встрепенулся опять, не зная, что такое «остаточное» и много ли за него дадут. (Сейчас «остаточного» больше нет.)

– Не бойся, – успокоили они меня, – «остаточное» после бутылки кефира бывает.

Сержант забрал их бумажку с печатью, я с женщинами душевно попрощался.

– Приходите к нам еще, – сказали они, и мы вместе расхохотались.

– Нет, уж лучше вы к нам.

С сержантом ехали обратно молча. Он равнодушно вошел в дежурку и скучно так брякнул бумагу на стол майора:

– Оста-а-точное, товарищ майор!

Тут я понял, как же не любил тот сержант своего майора!

Видели бы вы лицо майора в ту секунду! Я же только что тут перед ним по стеночке ходил, еле лыко вязал – и «остаточное»?!

Но бумажка-то с гербовой печатью, и выше центральной экспертизы ГАИ только сам Господь Бог.

Я думал, он меня ударит. Но каково же было мое удивление, когда майор протянул мне мои права, техпаспорт, положил на эту святую стопку ключи от моего «Москвича» и, глубоко и печально вздохнув, спросил:

– Тебя домой отвезти или сам доедешь?

Весь остаток ночи я посвятил развозу подарков – и тем двум женщинам, и майору: виноватым себя почувствовал...

К сожалению, откупиться в такой ситуации – не проблема.

Такса – в зависимости от региона: в Москве от 50 тысяч рублей, если повезет и ничего серьезного вы не натворили. В провинции дешевле. Можете попробовать заранее отложить в карман устраивающую вас сумму и, если остановят, слезно заявить, что больше ни гроша нет, – иногда помогает, сэкономите.

Но еще больше сэкономите, если оставите машину и поедете домой в метро.

Можете взять такси, все равно это будет гораздо дешевле. А чтобы не мучиться сомнениями – ехать или не ехать за рулем в подпитии, – представьте тюремные нары, лязг замков, вы сидите на жесткой казенной кровати и вспоминаете именно эту секунду: ехать – не ехать? Потом тяжело вздыхаете и думаете: «Господи, ну какой же я был идиот!..»

Сейчас мне стыдно за этот мой опыт, не повторяйте его. И оставил я эту главу в книге только для того, чтобы вы, читатели, почувствовали во мне не ментора, а живого человека и, благодаря этому, быстрее от такого опыта избавились. Если он у вас есть.

Часть вторая: практика умудренного водителя

Так случилось, что месяц недавнего лета я провел в больнице. С позвоночником. Навидался!.. Но главное – мне есть что вам сказать, читатели. Предупредить. Помочь. Ведь водитель и его позвоночник – очень большая и очень коварная, незаметная поначалу проблема.

Господь, создавая Адама и Еву, имел право не волноваться за их будущее – куда они от ока всевидящего и оберегающего денутся? Но вот когда они нарушили первый же Его запрет и вкусили плод, когда Господь, осознав, кого создал и что натворил, изрек: «Плодитесь и размножайтесь!», тем самым запустив человека в массовое производство, тогда Он обязан был приложить к нему инструкции по эксплуатации, где жирным шрифтом было бы выделено, что делать нельзя ни в коем случае, какие нагрузки для человека, для каждого из его органов, максимальные. О гарантийном сроке, о сервисной книжке обязан был позаботиться Создатель, расписав подробно, где, как и что в человеке обслуживать.

Но... Яблоко от яблони недалеко падает, и потому, подобно своим прародителям, мы нарушаем все, что только можно нарушить. Потому-то и получается такая «разнокачественная» жизнь у людей: один до глубокой старости ей радуется, а другой во цвете лет от нее плачет, так как становится инвалидом.

Помойный Кузя возрастом сто двадцать лет

Я просыпаюсь от истошных воплей кота Кузи – шесть утра! Вот мерзавец, что он себе позволяет! – резко вскакиваю, дотягиваюсь в прыжке ногой до его задницы, и тут же дикая, острейшая боль пронизывает меня, пока я еще в воздухе, невыносимая боль пронзает меня в полете, как стрела арбалета, – и я опускаюсь на пол, гремя костями. Все! Встать я больше не смогу – приехали. Это мой позвоночник. И я ползу к мобильнику, звоню в «Скорую».

Кузе восемнадцать с половиной лет, это по человеческим меркам больше ста двадцати, он кот беспородный, помойно-полосатый, кастрированный. «Мудрость наступает одновременно с импотенцией» – это не мой, к счастью, опыт, это Лев Толстой в дневниках написал. И потому Кузя умнее иного человека: чтобы пискнуть, шевельнуться, пока я не проснулся и не открыл глаза, – да никогда! А тут – такой истошный ор в шесть утра...

Вот почему я так возмутился. И так резко вскочил. И – такая боль!!!

Сначала я позвонил не в «Скорую», а знакомому врачу «Скорой». Он организовал мне место в нейрохирургическом отделении патологии позвоночника 67-й городской столичной больницы – туда меня и отвезла «скорая» за небольшое вознаграждение.

После всевозможных рентгенов и просвечиваний меня привозят в палату на каталке и сгружают на жесткую, шарнирчатую кровать, с электронным пультом и трамвайным поручнем на ремне у изголовья. Ходить я не могу – встать не могу! Туалет в палате, в двух метрах, тоже с поручнями для инвалидов, – куда там! Дают «утку». Лежу. Только так боль отступает.

Ну что, Гейко, отъездился?! Отходился?! Мысли горестные: работать я в таком состоянии могу: из Интернета и СМИ получать информацию, лежа писать свои «Автоликбезы», лежа их озвучивать в микрофон и отправлять на «Авторадио». Статьи писать могу. Книжки писать – тоже могу. Утром чувствую, что и еще одна радость для меня не утеряна. А вот ездить за рулем – уже не смогу. Ни-ко-гда. Катастрофа! Да для меня руль – больше полжизни!

После обхода ко мне приходит мой лечащий врач – Ирина Викторовна Абрамова, ей слегка за тридцать, фигура, лицо и взгляд такие, на которых мужчины притормаживают. В руках у нее натуральный позвоночник и снимки моего. Наступает момент истины.

– Юрий Васильевич, такой позвоночник, как у вас, мы видели нечасто. Когда-то у вас была травма – компрессионный удар, – еще до этого – искривление, а затем вы его нещадно нагружали, перегружали, и сейчас он вот такой... – Ирина Викторовна закручивает бедный демонстрационный позвоночник спиралью, изламывает его в поясничной части, а тот сопротивляется изо всех сил и даже попискивает. А заканчивает мой врач так: – Операция будет сложной, подобная у нас длилась часов восемь. А как вы понимаете, чем операция сложнее, тем меньше гарантий на успех. Поэтому мы приняли решение: попробуем продлить ресурс вашего позвоночника и нормальное качество вашей жизни лечебно-терапевтическим путем.

Три дня к моей кровати привозят аппаратуру и приходят специалисты: уколы, пощипывающие током электроды, теплые магниты, сорок минут – до пота – лежачей лечебной физкультуры. В первый же день боль уменьшается! На третий – усиливается. И я понимаю, что теперь это – навсегда.

Каскадеры плачут дважды

Все правильно – давным-давно я каскадерил, и в прыжке автомобиля не учел развесовку универсала: удар был такой, что в затянутых ремнях «Пилот» я достал лбом лобовое стекло и разбил «Москвич» директора картины. Этот случай в этой книге описан в главе «Как на машине я обогнал самолет» в подглаве «Когда каскадеры плачут». Тогда я действительно заплакал, оттого что мой роскошный и дурацкий прыжок оператор не снял: испугался, что машина летит на него.

Заплакал, но уже от боли я через двадцать девять лет. И как же я мордовал свой позвоночник все эти годы! Мама соседей залила, ремонт делали – мебель из двух квартир на собственном горбу вытаскивал, а потом обратно втаскивал, бревна, кирпичи, батареи таскал, землю копал, дачу строил. Две кругосветки по три месяца, в день за рулем почти по тысяче километров! По дурости почти тридцать лет (!) ни на что внимания не обращал: немеет нога, ну и бог с ней, посидишь – проходит. Ноет по утрам поясница, да и черт с ней, повисишь на перекладине – до вечера хватает. Боль при ходьбе такая, что идешь до гаража перебежками: лишь бы до руля добраться, – за рулем ничего не болит. Даже собаку специально завел, чтобы за те сорок минут, что с ней по утрам гуляешь, «столб» позвоночника на место встал.

Дворняга Гошка прожил четырнадцать лет, его жизнь кончилась в марте прошлого года.

Моя кончается сейчас, в шестьдесят лет, вот на этой кровати.

...А на пятый день я встаю!!!

Город недвижимых

Девяносто пять процентов граждан страдают от болей в позвоночнике. Я не говорю о переломах и травмах – это особая статья. Здесь, в третьей нейрохирургии, я за месяц насмотрелся и наслушался такого!.. Идешь на процедуры, мимо тебя проезжают каталки: прямо город каталок, город недвижимых. Совсем юная красивая девочка, лежащая под простыней на спине, встречается со мной виноватым взглядом, даже слегка машет ладошкой, – у нее перелом позвоночника после ДТП. Сосед по койке справа – сорокалетний, налитой силой азербайджанец, владелец автосалонов, – отдыхал с семьей в Турции и в последний день, принимая волейбольный мяч, упал спиной на бугорок – перелом позвоночника и ребра. С какой же дикой болью он, загруженный в самолет, возвращался сюда – представить страшно: через сутки он оказался здесь. На второй день ему сделали операцию: стянули сломанный позвонок титановой стяжкой, освободив от нагрузок. Через день после операции он встал и пошел – неуверенно, шатаясь, отставив руки и выпучив глаза, словно киборг. Мы ему аплодировали. Через пять дней его выписали.

Сосед слева – бизнесмен Иван, двадцатипятилетний, спортивный, экстремальщик тот еще – скейтборд, ролики, поездки по горам на крутом джипе с красивыми девушками... Два года мучается от дикой боли, иной раз не может подняться с постели, потом проходит: две грыжи – семь миллиметров и пять. После операции запрыгал, как козлик. Сейчас звонит – жизнь классная штука!

В жаркие дни на каталках по нейрохирургии косяком повезли «ныряльщиков». Потом, после дня ВДВ, – «фонтанщиков» и драчунов. А однажды «гений позвоночника» – так я его про себя называю – завотделением Дзукаев Дмитрий Николаевич повел меня в лабораторию, где на наклонной плоскости лежал человек. Глаза закрыты, признаков жизни нет. Но вот плоскость поползла к вертикали.

– Он в сознании, но это – все. Перелом позвоночника. Если все время лежать, не избежать осложнений. Поэтому, закрепив тело так, чтобы не нагружать травмированное место, мы придаем ему вертикальное положение. В мире такое пока не делают. Как видите, Юрий Васильевич, у нас международные амбиции.

Дмитрий Дзукаев и его команда летом 2009 года за профессионализм высочайшего класса получили награду «Призвание» в номинации «За проведение уникальной операции, спасшей жизнь человека» – вы могли видеть это по телевизору.

Почти месяц с девяти до трех я жил без мобильника: с утра – бассейн с упражнениями на растяжку, потом – электротерапия, магнитотерапия, лечебная физкультура, массаж, иглоукалывание. Выписываясь, я спросил:

– Дмитрий Николаевич, а водитель и его позвоночник – такая проблема есть?

– А по себе вы это не поняли?

– Прошу вас, давайте поговорим на эту тему! А я расскажу людям – сделаем ликбез по позвоночнику.

– Я – «за».

Мы поговорили. В эту главу я включаю те упражнения, которые избавили меня от боли. Они вроде бы простые, но все же особенные. Благодаря им, я обнаружил в своем теле такие мышцы, о которых раньше и не подозревал. Они необходимы тем, кто много сидит, дома, на работе, в транспорте, много времени проводит за рулем. То есть практически всем.

Для кресла-каталки права не нужны

Пора от историческо-эмоциональной части темы перейти к конкретной, позвоночно-ликбезовской. Она вытекает из жития моего месячного в третьей нейрохирургии 67-й московской городской клинической больницы, из общения не только с ее замечательными эскулапами, но и с десятками пациентов – одних соседей по трехместной палате у меня за мой длинный физиотерапевтический курс сменилось шестеро: прооперировали – свободен.

А уж с врачами я наобщался от души! С врачом высшей категории Дзукаевым Дмитрием Николаевичем, с его коллегами: завотделением патологии позвоночника, к. м. н. Хоревой Натальей Евгеньевной, с моим лечащим врачом Абрамовой Ириной Викторовной, с врачами лечебной физкультуры, физиотерапии, массажа, иглоукалывания, с сестрами и даже с главврачом больницы Шкодой Андреем Сергеевичем – в общем, со всей командой Дзукаева.

Я, как вы уже поняли, пока спасен. Почему «пока»? Потому что, сколько времени без операции продержится моей шестидесятилетний и вконец замордованный позвоночник, теперь на 80 процентов зависит от меня. И если вы моложе и умнее меня, на что я искренне надеюсь, то здоровье вашего позвоночника будет зависеть только от вас уже на 100 процентов.

Если вы сидите в машине по дороге на работу и домой, если вы сидите на работе в офисе, если вы сидите по вечерам у телевизора или компьютера, то ничего хорошего, даже не в старости, даже не в пожилом возрасте, а ничего хорошего уже в зрелом возрасте не ждите: остеохондрозные боли у вас начнутся еще до сорока, а дальше!.. Грыжи, стеноз, сколиоз, не исключается кресло-каталка, управляемое родственниками, «заботливых» взглядов которых вы, к счастью, не увидите.

Потому что сидеть – вообще вредно.

Самая наивреднейшая поза – сидеть, наклонившись вперед, руки не опираются на стол, а порхают по клавиатуре, нагрузка на позвоночник в этом случае почти двойная.

Вторая по вредности поза – «учительская», когда тело над «пятой точкой» располагается вертикально.

А самая комфортная и безопасная поза – сидеть, откинув тело на спинку того, на чем сидишь. Особенно она безопасна, когда спинка эта сделана по уму – повторяет изгибы тела так, что спина равномерно, по всей площади, на нее опирается, то есть спинка должна быть анатомической. Именно спинка важна в первую очередь, спинка того, на чем мы сидим полжизни, подушка – не столь важно.

С чего начинается выбор автомобиля

Сидеть в движущемся автомобиле значительно вреднее, чем в офисе или у телевизора. И понятно, что, чем дорога хуже, чем больше автомобиль раскачивается, тем больше величина нагрузок на позвоночник и тем они, гады, изощреннее – тут и боковые, и скручивающие, и изгибающие.

Первое, на что при выборе автомобиля должен обращать внимание человек, думающий о своем будущем, – не на лошадиные силы, ABS, опции или даже цену, а на сиденье, на водительское кресло.

Не факт, что, чем автомобиль дороже, тем лучше у него сиденья. Главное, чтобы был подпор поясничной части, желательно регулируемый, поскольку с годами эксплуатации и поролон, и каркас спинки «геометрию» теряют.

Какими добрыми словами я вспоминал в последней кругосветке ребят с «Авторадио Казань», которые подарили мне для прикола... подушечку с надписью: «Подушка безопасности». А она и в самом деле оказалась для меня подушкой безопасности, когда, корчась от боли на жутких дорогах российских, я запихивал ее под поясницу и мог ехать дальше – спасибо, ребята!

Сиденье автомобиля, который вы наметили купить, врачи рекомендуют не просто внимательно изучить, почувствовать, проверить все его регулировки, а лучше всего – испытать хотя бы двухчасовым тест-драйвом. И я к ним присоединяюсь – многие автомагазины и салоны такую услугу предоставляют.

Не менее важна и посадка за рулем на выбранном вами сиденьи. Наверняка вам приходилось видеть водителей, едущих, наклонившись вперед, и перебирающих баранку у самой груди – это категорически недопустимо! И здесь две беды, о первой пишут и говорят все инструкторы и специалисты вождения: такой водитель в экстренном случае не сможет сильно согнутыми в локтях руками мгновенно заложить руль на большой угол. А вторая беда в том, что согнутая спина водителя на спинку сиденья вообще не опирается! Поэтому такие горе-водилы вынуждены из-за своей неправильной посадки максимально придвигать вперед сиденье и ездить буквально скорчившись, с согнутыми ногами. А потом они попадают к врачам, и оказывается, что уже много лет они страдают стенозом – это когда острых болей в спине вроде бы нет, но правая или левая ступня немеет, и потому они жмут педали – другой.

К «Феррари» мозги не прилагают

Не столько смешон, сколько необразован по медицинской части средневозрастный, а тем более солидный русский олигарх, покупающий себе «Феррари», и даже «Шкоду-Октавию RS», потому что это – спортивные автомобили. Джипы, кстати, тоже. Их подвески жесткие, как у телеги, жесткие даже для европейских дорог, а уж удары наших «стиральных досок» они добросовестно передадут с колес на позвоночник хозяина. И потом ему будет уже не до «пальцев веером»...

Подвески и многих других европейских и японских автомобилей чересчур жесткие для наших дорог и потому быстрее гробят русские позвоночники, имейте это в виду. Подвески корейских, тем более американских, а еще более отечественных автомобилей – мягче.

Не ставьте рекорды суточных пробегов, потому что позвоночник плохо переносит длительные нагрузки: в напряженных суставах уменьшается смазка, сжатые диски быстрее изнашиваются и легче деформируются, так и получаются грыжи, из-за которых человеку зачастую приходится жить лежа.

Нагруженный позвоночник надо каждые полтора-два часа разгружать, тогда он восстанавливается: посидел за компьютером, порулил – погуляй, полежи, отдохни хотя бы пятнадцать минут.

И последнее: если начались боли, блуждающие, острые, тупые, в спине, груди, пояснице, ногах, если чувствуете онемения, не бегите сразу к костоправу-мануальщику – он может направить вам такого, что даже Дзукаев не поможет. Сделайте КТ страдающего отдела позвоночника – компьютерную томографию твердых тканей: костей и суставов, потом сделайте МРТ – магнито-резонансную томографию мягких тканей: мышц, нервов, артерий и сосудов, и идите на консультацию к таким специалистам, как Дзукаев или Хорева. Они проанализируют снимки, осмотрят вас и скажут, в чем проблема. И не обязательно сразу операция, может быть лечение, как в моем случае. Верьте им и не верьте тем, кто говорит: «Лучше жить лежа или передвигаться на костылях, чем под нож», – лучше жить качественно!

P. S. Выйдя из больницы, я записался в бассейн, и каждый день собираюсь делать те упражнения, которые привожу в этой главе. Час в день, всего час в день для того, чтобы жить по-человечески! Правда, боюсь, каждый день делать не получится – вот пару раз в неделю... О результатах сообщу.

Рекомендации врачей, помогающие вернуться к активному образу жизни

Прогулки – один из главных способов борьбы с болевыми ощущениями в области позвоночника. Выберите определенный маршрут – ваш путь должен проходить по ровной нескользкой дороге. Наденьте удобную спортивную обувь. Начинайте прогулку с медленной ходьбы, постепенно разогревая мышцы. Следите, чтобы живот был втянут, ягодицы неколько напряжены, спину держите ровно. При появлении усталости, болезненных ощущений возвращайтесь домой, отдохните лежа. Не гуляйте в плохую погоду.

Следите за своим весом – избыточные килограммы являются основным фактором риска при заболеваниях позвоночника.

Правильная осанка помогает предотвратить боли, мышечные спазмы, возникновение сколиоза.

В положении сидя держите голову, плечи и таз ровно. Ягодицы должны быть прижатыми к спинке стула (избегайте сползания от спинки стула!), поясница – несколько прогнута вперед; опирайтесь на ноги. Сидите как можно меньше, если можете не сидеть – не сидите. Нельзя сидеть на низких мягких поверхностях – колени не должны быть выше таза, спина не должна быть круглой. Нельзя вытягивать ноги вперед.

В положении стоя держите голову, плечи и таз ровно. Плечи должны быть расслаблены, таз – в нейтральном положении (не отклоняйте таз вперед или назад). Подтяните мышцы живота, немного напрягите ягодицы. Слегка согните колени, почувствуйте, что вес вашего тела переносится на стопы, а не на поясницу. Это же положение тела используйте и при прогулках. Старайтесь стоять с опорой на две ноги, не переминайтесь, не переносите длительно вес на одну ногу. Старайтесь не работать стоя, согнув спину. Если нужно нагнуться, сгибайте колени, а не сгибайтесь в талии.

Избегайте поднимать тяжести. Если все-таки приходится это делать, используйте правильную технику. Присядьте около предмета на корточки или встаньте на одно колено, возьмите его и поднимите, используя силу ног. Спина должна быть ровной, наклоняться нельзя.

Спите на ровной упругой поверхности. Под матрас можно подложить фанеру или перекладины, а под поясницу – небольшой плоский валик. Можно переложить матрас на пол. Спать на животе не рекомендуется.

При вождении автомобиля сохраняйте правильную осанку. Для чего приобретите специальный валик, который закрепляется на водительском кресле на уровне поясницы. Колени не должны быть выше таза. На водительское кресло можно положить специальную плоскую подушку.

Упражнения, помогающие укрепить мышцы спины и пресса и уменьшить нагрузку на поясничный отдел позвоночника

Страницы: «« « 12345678 » ... »»