Стихотворения и поэмы Толстой Алексей Константинович

  • Не ускользнул сей либеральный взгляд
  • И в самом сне от зоркости Попова.
  • Хватается, кто тонет, говорят,
  • За паутинку и за куст терновый.
  • «А что, – подумал он, – коль мой наряд
  • Понравится? Ведь есть же, право слово,
  • Свободное, простое что-то в нем!
  • Кто знает? Что ж? Быть может! Подождем!»

7

  • Министр меж тем стан изгибал приятно:
  • «Всех, господа, всех вас благодарю!
  • Прошу и впредь служить так аккуратно
  • Отечеству, престолу, алтарю!
  • Ведь мысль моя, надеюсь, вам понятна?
  • Я в переносном смысле говорю:
  • Мой идеал полнейшая свобода —
  • Мне цель народ – и я слуга народа!

8

  • Прошло у нас то время, господа, —
  • Могу сказать: печальное то время, —
  • Когда наградой пота и труда
  • Был произвол. Его мы свергли бремя.
  • Народ воскрес – но не вполне – да, да!
  • Ему вступить должны помочь мы в стремя,
  • В известном смысле сгладить все следы
  • И, так сказать, вручить ему бразды.

9

  • Искать себе не будем идеала,
  • Ни основных общественных начал
  • В Америке. Америка отстала:
  • В ней собственность царит и капитал.
  • Британия строй жизни запятнала
  • Законностью. А я уж доказал:
  • Законность есть народное стесненье,
  • Гнуснейшее меж всеми преступленье!

10

  • Нет, господа! России предстоит,
  • Соединив прошедшее с грядущим,
  • Создать, коль смею выразиться, вид,
  • Который называется присущим
  • Всем временам; и, став на свой гранит,
  • Имущим, так сказать, и неимущим
  • Открыть родник взаимного труда.
  • Надеюсь, вам понятно, господа?»

11

  • Раздался в зале шепот одобренья,
  • Министр поклоном легким отвечал,
  • И тут же, с видом, полным снисхожденья,
  • Он обходить обширный начал зал:
  • «Как вам? Что вы? Здорова ли Евгенья
  • Семеновна? Давно не заезжал
  • Я к вам, любезный Сидор Тимофеич!
  • Ах, здравствуйте, Ельпидифор Сергеич!»

12

  • Стоял в углу, плюгав и одинок,
  • Какой-то там коллежский регистратор.
  • Он и к тому, и тем не пренебрег:
  • Взял под руку его: «Ах, Антипатор
  • Васильевич! Что, как ваш кобелек?
  • Здоров ли он? Вы ездите в театор?
  • Что вы сказали? Все болит живот?
  • Ах, как мне жаль! Но ничего, пройдет!»

13

  • Переходя налево и направо,
  • Свои министр так перлы расточал;
  • Иному он подмигивал лукаво,
  • На консоме другого приглашал
  • И ласково смотрел и величаво.
  • Вдруг на Попова взор его упал,
  • Который, скрыт экраном лишь по пояс,
  • Исхода ждал, немного беспокоясь.

14

  • «Ба! Что я вижу! Тит Евсеич здесь!
  • Так, так и есть! Его мы точность знаем!
  • Но отчего ж он виден мне не весь?
  • И заслонен каким-то попугаем?
  • Престранная выходит это смесь!
  • Я любопытством очень подстрекаем
  • Увидеть ваши ноги. Да, да, да!
  • Я вас прошу, пожалуйте сюда!»

15

  • Колеблясь меж надежды и сомненья:
  • Как на его посмотрят туалет,
  • Попов наружу вылез. В изумленье
  • Министр приставил к глазу свой лорнет.
  • «Что это? Правда или наважденье?
  • Никак, на вас штанов, любезный, нет?»
  • И на чертах изящно-благородных
  • Гнев выразил ревнитель прав народных.

16

  • «Что это значит? Где вы рождены?
  • В Шотландии? Как вам пришла охота
  • Там, за экраном, снять с себя штаны?
  • Вы начитались, верно, Вальтер Скотта?
  • Иль классицизмом вы заражены?
  • И римского хотите патриота
  • Изобразить? Иль, боже упаси,
  • Собой бюджет представить на Руси?»

17

  • И был министр еще во гневе краше,
  • Чем в милости. Чреватый от громов
  • Взор заблестел. Он продолжал: «Вы наше
  • Доверье обманули. Много слов
  • Я тратить не люблю». – «Ва-ва-ва-ваше
  • Превосходительство! – шептал Попов. —
  • Я не сымал... Свидетели курьеры,
  • Я прямо так приехал из квартеры!»

18

  • «Вы, милостивый, смели, государь,
  • Приехать так? Ко мне? На поздравленье?
  • В день ангела? Безнравственная тварь!
  • Теперь твое я вижу направленье!
  • Вон с глаз моих! Иль нету – секретарь!
  • Пишите к прокурору отношенье:
  • Советник Тит Евсеев сын Попов
  • Все ниспровергнуть власти был готов.

19

  • Но, строгому благодаря надзору
  • Такого-то министра – имярек —
  • Отечество спаслось от заговору
  • И нравственность не сгинула навек.
  • Под стражей ныне шлется к прокурору
  • Для следствия сей вредный человек,
  • Дерзнувший снять публично панталоны,
  • Да поразят преступника законы!

20

  • Иль нет, постойте! Коль отдать под суд,
  • По делу выйти может послабленье,
  • Присяжные-бесштанники спасут
  • И оправдают корень возмущенья!
  • Здесь слишком громко нравы вопиют —
  • Пишите прямо в Третье отделенье:
  • Советник Тит Евсеев сын Попов
  • Все ниспровергнуть власти был готов.

21

  • Он поступил законам так противно,
  • На общество так явно поднял меч,
  • Что пользу можно б административно
  • Из неглиже из самого извлечь.
  • Я жертвую агентам по две гривны,
  • Чтобы его – но скрашиваю речь —
  • Чтоб мысли там внушить ему иные.
  • Затем ура! Да здравствует Россия!»

22

  • Министр кивнул мизинцем. Сторожа
  • Внезапно взяли под руки Попова.
  • Стыдливостью его не дорожа,
  • Они его от Невского, Садовой,
  • Средь смеха, крика, чуть не мятежа,
  • К Цепному мосту привели, где новый
  • Стоит, на вид весьма красивый, дом,
  • Своим известный праведным судом.

23

  • Чиновник по особым порученьям,
  • Который их до места проводил,
  • С заботливым Попова попеченьем
  • Сдал на руки дежурному. То был
  • Во фраке муж, с лицом, пылавшим рвеньем,
  • Со львиной физьономией, носил
  • Мальтийский крест и множество медалей,
  • И в душу взор его влезал всё далей!

24

  • В каком полку он некогда служил,
  • В каких боях отличен был как воин,
  • За что свой крест мальтийский получил
  • И где своих медалей удостоен —
  • Неведомо. Ехидно попросил
  • Попова он, чтобы тот был спокоен,
  • С улыбкой указал ему на стул
  • И в комнату соседнюю скользнул.

25

  • Один оставшись в небольшой гостиной,
  • Попов стал думать о своей судьбе:
  • «А казус вышел, кажется, причинный!
  • Кто б это мог вообразить себе?
  • Попался я в огонь, как сноп овинный!
  • Ведь искони того еще не бе,
  • Чтобы меня кто в этом виде встретил,
  • И как швейцар проклятый не заметил!»

26

  • Но дверь отверзлась, и явился в ней
  • С лицом почтенным, грустию покрытым,
  • Лазоревый полковник. Из очей
  • Катились слезы по его ланитам.
  • Обильно их струящийся ручей
  • Он утирал платком, узором шитым,
  • И про себя шептал: «Так! Это он!
  • Таким он был едва лишь из пелён!

27

  • О юноша! – он продолжал, вздыхая
  • (Попову было с лишком сорок лет), —
  • Моя душа для вашей не чужая!
  • Я в те года, когда мы ездим в свет,
  • Знал вашу мать. Она была святая!
  • Таких, увы! теперь уж боле нет!
  • Когда б она досель была к вам близко,
  • Вы б не упали нравственно так низко!

28

  • Но, юный друг, для набожных сердец
  • К отверженным не может быть презренья,
  • И я хочу вам быть второй отец,
  • Хочу вам дать для жизни наставленье.
  • Заблудших так приводим мы овец
  • Со дна трущоб на чистый путь спасенья.
  • Откройтесь мне, равно как на духу:
  • Что привело вас к этому греху?

29

  • Конечно, вы пришли к нему не сами,
  • Характер ваш невинен, чист и прям!
  • Я помню, как дитёй за мотыльками
  • Порхали вы средь кашки по лугам!
  • Нет, юный друг, вы ложными друзьями
  • Завлечены! Откройте же их нам!
  • Кто вольнодумцы? Всех их назовите
  • И собственную участь облегчите!

30

  • Что слышу я? Ни слова? Иль пустить
  • Уже успело корни в вас упорство?
  • Тогда должны мы будем приступить
  • Ко строгости, увы! и непокорство,
  • Сколь нам ни больно, в вас искоренить!
  • О юноша! Как сердце ваше черство!
  • В последний раз: хотите ли всю рать
  • Завлекших вас сообщников назвать?»

31

  • К нему Попов достойно и наивно:
  • «Я, господин полковник, я бы вам
  • Их рад назвать, но мне, ей-богу, дивно...
  • Возможно ли сообщничество там,
  • Где преступленье чисто негативно?
  • Ведь панталон-то не надел я сам!
  • И чем бы там меня вы ни пугали —
  • Другие мне, клянусь, не помогали!»

32

  • «Не мудрствуйте, надменный санкюлот!
  • Свою вину не умножайте ложью!
  • Сообщников и гнусный ваш комплот
  • Повергните к отечества подножью!
  • Когда б вы знали, что теперь вас ждет,
  • Вас проняло бы ужасом и дрожью!
  • Но дружбу вы чтоб ведали мою,
  • Одуматься я время вам даю!

33

  • Здесь, на столе, смотрите, вам готово
  • Достаточно бумаги и чернил:
  • Пишите же – не то, даю вам слово:
  • Чрез полчаса вас изо всех мы сил...»
  • Тут ужас вдруг такой объял Попова,
  • Что страшную он подлость совершил:
  • Пошел строчить (как люди в страхе гадки!)
  • Имен невинных многие десятки!

34

  • Явились тут на нескольких листах:
  • Какой-то Шмидт, два брата Шулаковы,
  • Зерцалов, Палкин, Савич, Розенбах,
  • Потанчиков, Гудим-Бодай-Корова,
  • Делаверганж, Шульгин, Страженко, Драх,
  • Грай-Жеребец, Бабков, Ильин, Багровый,
  • Мадам Гриневич, Глазов, Рыбин, Штих,
  • Бурдюк-Лишай – и множество других.

35

  • Попов строчил сплеча и без оглядки,
  • Попались в список лучшие друзья;
  • Я повторю: как люди в страхе гадки —
  • Начнут как бог, а кончат как свинья!
  • Строчил Попов, строчил во все лопатки,
  • Такая вышла вскоре ектенья,
  • Что, прочитав, и сам он ужаснулся,
  • Вскричал: фуй! фуй! задрыгал – и проснулся.

36

  • Небесный свод сиял так юн и нов,
  • Весенний день глядел в окно так весел,
  • Висела пара форменных штанов
  • С мундиром купно через спинку кресел;
  • И в радости уверился Попов,
  • Что их Иван там с вечера повесил —
  • Одним скачком покинул он кровать
  • И начал их в восторге надевать.

37

  • «То был лишь сон! О, счастие! о, радость!
  • Моя душа, как этот день, ясна!
  • Не сделал я Бодай-Корове гадость!
  • Не выдал я агентам Ильина!
  • Не наклепал на Савича! О, сладость!
  • Мадам Гриневич мной не предана!
  • Страженко цел, и братья Шулаковы
  • Постыдно мной не ввержены в оковы!»

38

  • Но ты, никак, читатель, восстаешь
  • На мой рассказ? Твое я слышу мненье:
  • Сей анекдот, пожалуй, и хорош,
  • Но в нем сквозит дурное направленье.
  • Всё выдумки, нет правды ни на грош!
  • Слыхал ли кто такое обвиненье,
  • Что, мол, такой-то – встречен без штанов,
  • Так уж и власти свергнуть он готов?

39

  • И где такие виданы министры?
  • Кто так из них толпе кадить бы мог?
  • Я допущу: успехи наши быстры,
  • Но где ж у нас министер-демагог?
  • Пусть проберут все списки и регистры,
  • Я пять рублей бумажных дам в залог;
  • Быть может, их во Франции немало,
  • Но на Руси их нет и не бывало!

40

  • И что это, помилуйте, за дом,
  • Куда Попов отправлен в наказанье?
  • Что за допрос? Каким его судом
  • Стращают там? Где есть такое зданье?
  • Что за полковник выскочил? Во всем,
  • Во всем заметно полное незнанье
  • Своей страны обычаев и лиц,
  • Встречаемое только у девиц.

41

  • А наконец, и самое вступленье:
  • Ну есть ли смысл, я спрашиваю, в том.
  • Чтоб в день такой, когда на поздравленье
  • К министру все съезжаются гуртом,
  • С Поповым вдруг случилось помраченье
  • И он таким оделся бы шутом?
  • Забыться может галстук, орден, пряжка —
  • Но пара брюк – нет, это уж натяжка!

42

  • И мог ли он так ехать? Мог ли в зал
  • Войти, одет как древние герои?
  • И где резон, чтоб за экран он стал,
  • Никем не зрим? Возможно ли такое?
  • Ах, батюшка-читатель, что пристал?
  • Я не Попов! Оставь меня в покое!
  • Резон ли в этом или не резон —
  • Я за чужой не отвечаю сон!

Лето 1873 г.

Стихотворения Козьмы Пруткова

Эпиграмма № 1

  • «Вы любите ли сыр?» – спросили раз ханжу.
  • «Люблю, – он отвечал, – я вкус в нем нахожу».

Письмо из Коринфа

Греческое стихотворение

  • Я недавно приехал в Коринф...
  • Вот ступени, а вот колоннада!
  • Я люблю здешних мраморных нимф
  • И истмийского шум водопада!
  • Целый день я на солнце сижу,
  • Трусь елеем вокруг поясницы,
  • Между камней паросских слежу
  • За извивом слепой медяницы;
  • Померанцы растут предо мной,
  • И на них в упоенье гляжу я;
  • Дорог мне вожделенный покой,
  • «Красота, красота!» – все твержу я...
  • А когда ниспускается ночь...
  • Мы в восторгах с рабынею млеем...
  • Всех рабов высылаю я прочь
  • И... опять натираюсь елеем...

Из Гейне

  • Вянет лист, проходит лето,
  • Иней серебрится.
  • Юнкер Шмидт из пистолета
  • Хочет застрелиться.
  • Погоди, безумный! снова
  • Зелень оживится...
  • Юнкер Шмидт! честное слово,
  • Лето возвратится.

Желание быть испанцем

  • Тихо над Альямброй,
  • Дремлет вся натура,
  • Дремлет замок Памбра,
  • Спит Эстремадура!
  • Дайте мне мантилью,
  • Дайте мне гитару.
  • Дайте Инезилью,
  • Кастаньетов пару.
  • Дайте руку верную,
  • Два вершка булату,
  • Ревность непомерную,
  • Чашку шоколаду.
  • Закурю сигару я,
  • Лишь взойдет луна...
  • Пусть дуэнья старая
  • Смотрит из окна.
  • За двумя решетками
  • Пусть меня клянет,
  • Пусть шевелит четками,
  • Старика зовет.
  • Слышу на балконе
  • Шорох платья... чу!
  • Подхожу я к донне,
  • Сбросил епанчу.
  • Погоди, прелестница,
  • Поздно или рано
  • Шелковую лестницу
  • Выну из кармана!
  • О сеньора милая!
  • Здесь темно и серо...
  • Страсть кипит унылая
  • В вашем кавальеро.
  • Здесь, перед бананами, —
  • Если не наскучу, —
  • Я между фонтанами
  • Пропляшу качучу.
  • И на этом месте,
  • Если вы мне рады, —
  • Будем петь мы вместе
  • Ночью серенады.
  • Будет в нашей власти.
  • Толковать о мире,
  • О вражде, о страсти,
  • О Гвадалквивире,
  • Об улыбках, взорах,
  • Вечном идеале,
  • О тореадорах
  • И об Эскурьяле...
  • Тихо над Альямброй,
  • Дремлет вся натура,
  • Дремлет замок Памбра,
  • Спит Эстремадура.

* * *

(Подражание Гейне)

  • На взморье, у самой заставы,
  • Я видел большой огород:
  • Растет там высокая спаржа,
  • Капуста там скромно растет.
  • Там утром всегда огородник
  • Лениво проходит меж гряд;
  • На нем неопрятный передник,
  • Угрюм его пасмурный взгляд.
  • Польет он из лейки капусту,
  • Он спаржу небрежно польет,
  • Нарежет зеленого луку
  • И после глубоко вздохнет.
  • Намедни к нему подъезжает
  • Чиновник на тройке лихой;
  • Он в теплых, высоких галошах,
  • На шее лорнет золотой.
  • «Где дочка твоя?» – вопрошает
  • Чиновник, прищурясь в лорнет;
  • Но, дико взглянув, огородник
  • Махнул лишь рукою в ответ.
  • И тройка назад поскакала,
  • Сметая с капусты росу;
  • Стоит огородник угрюмо
  • И пальцем копает в носу.

Осада Памбы

(Романсеро. С испанского)

  • Девять лет дон Педро Гомец,
  • По прозванью: Лев Кастильи,
  • Осаждает замок Памбу,
  • Молоком одним питаясь.
  • И все войско дона Педра —
  • Девять тысяч кастильянцев —
  • Все, по данному обету,
  • Не касаются мясного,
  • Ниже хлеба не снедают,
  • Пьют одно лишь молоко...
  • Всякий день они слабеют,
  • Силы тратя попустому,
  • Всякий день дон Педро Гомец
  • О своем бессилье плачет,
  • Закрываясь епанчою.
  • Настает уж год десятый, —
  • Злые мавры торжествуют,
  • А от войска дона Педра
  • Налицо едва осталось
  • Девятнадцать человек!
  • Их собрал дон Педро Гомец
  • И сказал им: «Девятнадцать!
  • Разовьем свои знамена,
  • В трубы громке взыграем
  • И, ударивши в литавры,
  • Прочь от Памбы мы отступим!
  • Хоть мы крепости не взяли,
  • Но поклясться можем смело
  • Перед совестью и честью,
  • Не нарушили ни разу
  • Нами данного обета:
  • Целых девять лет не ели,
  • Ничего не ели ровно,
  • Кроме только молока!»
  • Ободренные сей речью,
  • Девятнадцать кастильянцев,
  • Все, качаяся на седлах,
  • В голос слабо закричали:
  • «Sancto Jago Compostello![62]
  • Честь и слава дону Педру!
  • Честь и слава Льву Кастильи!»
  • А каплан его Диего
  • Так сказал себе сквозь зубы:
  • «Если б я был полководцем,
  • Я б обет дал есть лишь мясо,
  • Запивая сантуринским!»
  • И, услышав то, дон Педро
  • Произнес со громким смехом:
  • «Подарить ему барана —
  • Он изрядно подшутил!»

Пластический грек

  • Люблю тебя, дева, когда золотистый
  • И солнцем облитый ты держишь лимон,
  • И юноши зрю подбородок пушистый
  • Меж листьев аканфа и белых колонн!
  • Красивой хламиды тяжелые складки
  •           Упали одна за другой:
  • Так в улье шумящем вкруг раненой матки
  •           Снует озабоченный рой.

Из Гейне

  • Фриц Вагнер, студьозус из Иены,
  • Из Бонна Иеронимус Кох
  • Вошли в кабинет мой с азартом, —
  • Вошли, не очистив сапог.
  • «Здорово, наш старый товарищ!
  • Реши поскорее наш спор:
  • Кто доблестней, Кох или Вагнер?» —
  • Спросили с бряцанием шпор.
  • «Друзья! Вас и в Иене и в Бонне
  • Давно уже я оценил.
  • Кох логике славно учился,
  • А Вагнер искусно чертил».
  • Ответом моим недовольны,
  • «Решай поскорее наш спор!» —
  • Они повторяли с азартом
  • И с тем же бряцанием шпор.
  • Я комнату взглядом окинул
  • И, будто узором прельщен,
  • «Мне нравятся очень обои!» —
  • Сказал им и выбежал вон.
  • Понять моего каламбура
  • Из них ни единый не мог,
  • И долго стояли в раздумье
  • Студьозусы Вагнер и Кох.

Звезда и брюхо

Басня

  • На небе вечерком светилася Звезда.
  •          Был постный день тогда:
  • Быть может, пятница, быть может, середа.
  • В то время по саду гуляло чье-то Брюхо
  •          И рассуждало так с собой,
  •          Бурча и жалобно и глухо:
  •                           «Какой
  •                      Хозяин мой
  •                 Противный и несносный!
  •          Затем что день сегодня постный,
  • Не станет есть, мошенник, до звезды!
  •                 Не только есть! Куды!
  •          Не выпьет и ковша воды!
  •          Нет, право, с ним наш брат не сладит...
  •          Знай бродит по саду, ханжа,
  •          На мне ладони положа...
  •          Совсем не кормит, – только гладит!»
  • Меж тем ночная тень мрачней кругом легла.
  • Звезда, прищурившись, глядит на край окольный:
  •          То спрячется за колокольней,
  •          То выглянет из-за угла,
  •          То вспыхнет ярче, то сожмется...
  •    Над животом исподтишка смеется.
  • Вдруг Брюху ту Звезду случилось увидать,
  •                                  Ан хвать!
  •          Она уж кубарем несется
  •                      С небес долой
  •                      Вниз головой
  •          И падает, не удержав полета,
  •                      Куда ж? в болото!
  • Как Брюху быть! кричит: ахти да ах!
  •          И ну ругать Звезду в сердцах!
  • Но делать нечего! другой не оказалось...
  •          И Брюхо, сколько ни ругалось,
  •                                  Осталось
  • Хоть вечером, а натощах.
  • _________
  •          Читатель! басня эта
  • Нас учит не давать без крайности обета
  •          Поститься до звезды,
  •        Чтоб не нажить себе беды.
  • Но если уж пришло тебе хотенье
  •      Поститься для душеспасенья,
  •                      То мой совет —
  •          Я говорю тебе из дружбы —
  •                      Спасайся! слова нет!
  •      Но главное: не отставай от службы!
  • Начальство, день и ночь пекущеесь о нас,
  • Коли сумеешь ты прийтись ему по нраву,
  •          Тебя, конечно, в добрый час
  • Представит к ордену Святого Станислава.
  • Из смертных не один уж в жизни испытал,
  • Как награждают нрав почтительный и скромный.
  •          Тогда в день постный, в день скоромный,
  •     Сам будучи степенный генерал,
  •          Ты можешь быть и с бодрым духом,
  •                      И с сытым брюхом,
  • Ибо кто ж запретит тебе всегда, везде
  •                      Быть при звезде?

1854

К моему портрету

(который будет издан вскоре при полном собрании моих сочинений)

  • Когда в толпе ты встретишь человека,
  •                    Который наг[63];
  • Чей лоб мрачней туманного Казбека,
  •                    Неровен шаг;
  • Кого власы подъяты в беспорядке,
  •                    Кто, вопия,
  • Всегда дрожит в нервическом припадке, —
  •                    Знай – это я!
  • Кого язвят со злостью, вечно новой
  •                    Из рода в род;
  • С кого толпа венец его лавровый
  •                    Безумно рвет;
  • Кто ни пред кем спины не клонит гибкой, —
  •                    Знай – это я:
  • В моих устах спокойная улыбка,
  •                    В груди – змея!..

Память прошлого

(как будто из Гейне)

  • Помню я тебя ребенком, —
  • Скоро будет сорок лет! —
  • Твой передничек измятый,
  • Твой затянутый корсет...
  • Было так тебе неловко!..
  • Ты сказала мне тайком:
  • «Распусти корсет мне сзади, —
  • Не могу я бегать в нем!»
  • Весь исполненный волненья,
  • Я корсет твой развязал, —
  • Ты со смехом убежала,
  • Я ж задумчиво стоял...

* * *

  • В борьбе суровой с жизнью душной
  • Мне любо сердцем отдохнуть,
  • Смотреть, как зреет хлеб насущный
  • Иль как мостят широкий путь.
  • Уму легко, душе отрадно,
  • Когда увесистый, громадный,
  • Блестящий искрами гранит
  • В куски под молотом летит!
  • Люблю подчас подсесть к старухам,
  • Смотреть на их простую ткань,
  • Люблю я слушать русским ухом
  • На сходках уличную брань!
  • Вот собрались. – Эй, ты, не мешкай!
  • – Да ты-то что ж? Небось устал!
  • – А где Ермил? – Ушел с тележкой!
  • – Эх, чтоб его! – Да чтоб провал....!
  • – Где тут провал? – Вот я те, леший!
  • – Куда полез? Знай, благо пеший!
  • – А где зипун? – Какой зипун?
  • – А мой! – Как твой? – Эх, старый лгун!
  • – Смотри задавят! – Тише, тише!
  • – Бревно несут! – Эй вы, на крыше!
  • – Вороны! – Митька! Амельян!
  • – Слепой! – Свинья! – Дурак! – Болван!
  • И все друг друга с криком вящим
  • Язвят в колене восходящем.
  • Ну что же, родные?
  • Довольно ругаться!
  • Пора нам за дело
  • Благое приняться!
  • Подымемте дружно
  • Чугунную бабу!
  • Всё будет досужно,
  • Лишь песня была бы!
  • Вот дуются жилы,
  • Знать, чуют работу!
  • И сколько тут силы!
  • И сколько тут поту!
  • На славу терпенье,
  • А нега на сором!
  • И дружное пенье
  • Вдруг грянуло хором:
  • «Как на сытном-то на рынке
  • Утонула баба в крынке,
  • Звали Мишку на поминки,
  • Хоронить ее на рынке,
  • Ой, дубинушка, да бухни!
  • Ой, зеленая, сама пойдет!
  • Да бум!
  • Да бум!
  • Да бум!»
  • Вот поднялась стопудовая баба,
  • Всё выше, выше, медленно, не вдруг...
  • – Тащи, тащи! Эй, Федька, держишь слабо!
  • – Тащи еще! – Пускай! – И баба: бух!
  • Раздался гул, и, берег потрясая,
  • На три вершка ушла в трясину свая!
  • Эх бабобитье! Всем по нраву!
  • Вот этак любо работать!
  • Споем, друзья, еще на славу!
  • И пенье грянуло опять:
  • «Как на сытном-то на рынке
  • Утонула баба в крынке» и пр.
  • Тащи! Тащи! – Тащи еще, ребята!
  • Дружней тащи! Еще, и дело взято!
  • Недаром в нас могучий русский дух!
  • Тащи еще! – Пускай! – И баба: бух!
  • Раздался гул, и, берег потрясая,
  • На два вершка ушла в трясину свая!

Начало 1860-х годов

Комментарии

Произведения А.К. Толстого расположены в жанрово-хронологическом порядке. В первую часть включено большинство его лирических стихотворений, во вторую – баллады, былины, притчи, в третью – сатирические и юмористические стихотворения: в заключение её помещены стихотворные сочинения Козьмы Пруткова, написанные А.К. Толстым. Завершают книгу избранные переводы А.К. Толстого. Историко-культурные понятия и устаревшие слова, толкуемые в доступных справочных изданиях, не комментировались.

При подготовке издания использованы разыскания и материалы А.А. Кондратьева, И.Г. Ямпольского, Д.А. Жукова, Е.И. Прохорова, А.К. Бабореко, О. Субтельного, других исследователей, мемуаристов. Особая признательность – историку Алексею Леонидовичу Савельеву, дружеская помощь которого усовершила содержательность этой книги.

Тексты печатаются по изданию: Толстой А.К. Собрание сочинений в 4-х томах: Под редакцией И.Г.Ямпольского. Т. 1. М., 1969 с дополнениями из других изданий произведений писателя.

Стихотворения

«Бор сосновый в стране одинокой стоит…» Первоначально стихотворение было напечатано под названием «Серебрянка», по имени ручья в Блистово – имении матери А.К. Толстого в Черниговской губернии. Положено на музыку А.Г. Рубинштейном.

«Колокольчики мои…» Впервые стихотворение напечатано в журнале «Современник», 1854, № 4, без 6–11-й строф. В письме к С.А. Миллер (27 октября 1856) Толстой отнёс стихотворение к числу своих «самых удачных вещей». Положено на музыку П.П. Булаховым и В.И. Ребиковым.

Чепрак – украшенная подстилка под седло, поверх потника. Киргиз-кайсак – тогдашнее название казахов. Кунтуш – старинная украинская одежда наподобие кафтана с широкими откидными рукавами. Чекмень – суконный мужской полукафтан в талию со сборками сзади. Булава – жезл с серебряным (вызолоченным) шаром, украшенным драгоценными камнями, символ власти украинских гетманов.

«Ты знаешь край, где все обильем дышит…» Впервые напечатано в журнале «Современник», 1854, № 4 (в окончательный вариант не вошло несколько строф). Композиционно стихотворение Толстого вдохновлено стихотворением «Песня Миньоны» Гёте из романа Гёте «Годы учения Вильгельма Мейстера». Последнее, по мнению В.М. Жирмунского, используется Толстым «как композиционная канва», а не как материал для перевода или подражания. Слова из «Песни Миньоны» «Ты знаешь край? Цветут лимоны в нём…» Гейне взял эпиграфом к Главе XXVI части «Путешествие от Мюнхена до Генуи» цикла «Путевые картины».

Пожня – целина, залежь. Сечь (Запорожская Сечь) – организация украинского казачества в нижнем течении Днепра, за речными порогами (1-я половина XVI в. – 1775); своеобразная казачья республика. Стожары – название созвездия Плеяды у восточных славян. Палей (Палий) Семён Филиппович (1640-е гг. – 1710) – полковник, руководитель украинского правобережного казачества. Борец с польской шляхтой, участник Полтавской битвы. Сагайдачный Петро Кононович (ум. в 1622) – кошевой атаман, а затем гетман украинского казачества, выдающийся военный и политический деятель. Способствовал религиозной и общественной консолидации украинского народа. В его жизни были и сражения на стороне Польши с русскими войсками. Мазепу клял упрямый Кочубей – Гетман левобережной Украины Иван Степанович Мазепа (1639–1709) – опытный политический деятель, немало сделавший для развития украинской культуры. Первоначально был союзником молодого Петра I, состоял с ним в дружеских отношениях. Но после угрозы вторжения Польши на украинские земли и отказа Петра от военной помощи Мазепе, последний заключает союз со шведским королём Карлом XII. Генеральный судья Левобережной Украины Василий Леонтьевич Кочубей (1640–1708), бывший в сложном конфликте с Мазепой и сообщавший Петру о его злоумышлениях, настоящих и мнимых, был казнён по распоряжению царя. Дворца разрушенные своды — – речь идёт о дворце последнего украинского гетмана Кирилы Григорьевича Разумовского (1728–1803), прадеда А.К.Толстого. Он строился в 1799–1803 годах в Батурине, столице левобережной Украины, резиденции украинских гетманов в 1669–1708 и в 1750–1764 гг. (архитектор Чарльз Камерон). После смерти Разумовского в 1803 году работы были прекращены, дворец остался недостроенным. Признан крупным памятником архитектуры классицизма.

Цыганские песни. В строфах слышны отзвуки стихотворения Лермонтова «Есть речи – значенье…»

«Ой стоги, стоги…» Как и в стихотворении «Колокольчики мои…» здесь вновь главенствует идея о славянском единстве под водительством России. Стоги – славянские народы, орёл символизирует Россию.

«По гребле неровной и тряской…» Гребля (укр.) – насыпь, дамба.

«Где гнутся над омутом лозы…» Баллада печатается здесь в первоначальной редакции (Толстой при публикации убрал из него последние четыре строфы). Таким образом, полагал И.Г. Ямпольский, поэт хотел избежать видимой связи своего стихотворения с «Лесным царём» Гёте (в переводе В.А. Жуковского). По мнению В.А. Кошелева, ««открытость», недосказанность производила более сильное эстетическое впечатление на читателя, чем нагнетённый ужас гибели младенца». Теперь читатель сам может высказать предположения о причинах сделанного сокращения.

Баллада положена на музыку Н.А. Римским-Корсаковым и В.И. Ребиковым.

«Милый друг, тебе не спится…» Стихотворение печатается в первоначальной редакции. Впоследствии, при публикациях поэт приглушил эротичность звучания этого своего шедевра, вероятно, следуя тогдашним литературным традициям.

Пустой дом. Как полагают исследователи, в стихотворении, как и в стихотворениях «Шумит на дворе непогода…» и «Ты помнишь ли, Мария…», отразились впечатления Толстого от какого-то родового дома Разумовских. Упоминание имени архитектора Растрелли свидетельствует о том, что здесь речь идёт не о батуринском дворце Разумовского (см. стихотворение «Ты знаешь край…»).

«Средь шумного бала, случайно…» Как и другие любовные стихотворения, начиная с 1851 года, это посвящено Софье Андреевне Миллер, впоследствии жене поэта, с которой Толстой познакомился на святочном маскараде в Петербурге (конец 1850 – начало 1851 годов). Стихотворение перекликается со стихотворением Лермонтова «Из-под таинственной холодной полумаски…», а строка «В тревоге мирской суеты» напоминает о пушкинской строке «В тревогах шумной суеты» («Я помню чудное мгновенье…»). Положено на музыку П.И. Чайковским.

«С ружьем за плечами, один, при луне…» Написано под впечатлением знакомства с С.А. Миллер.

«Меня, во мраке и в пыли…» В стихотворении очевидна прекличка с пушкинским «Пророком».

Горняя высь – небо. Твердь – небо. Слово – иносказательно: Бог.

«Коль любить, так без рассудку…» Положено на музыку А.Г. Рубинштейном, Ц.А. Кюи, Р.М. Глиэром.

Колодники. Стихотворение положено на музыку А.Т. Гречаниновым. Стало популярной песней в среде политкаторжан и ссыльных.

«Уж ты мать-тоска, горе-гореваньице!..» Первая строка может напомнить начало народной песни «Ох, в горе жить – не кручинну быть!..». Гридни и отроки – в Древней Руси члены младшей дружины князя, его телохранители и слуги.

«Вот уж снег последний в поле тает…» Печатается по первопубликации в журнале «Отечественныя записки», 1856, № 5.

«Уж ты нива моя, нивушка…» Это и последующие пять стихотворений А.К. Толстого не раз привлекали внимание русских композиторов, они положены на музыку Ц.А. Кюи, С.В. Рахманиновым и др.

«Ой, каб Волга-матушка да вспять побежала!..» Полугар – водка низкого качества, сивуха. Приказный – мелкий чиновник.

Крымские очерки. Цикл вдохновлён поездкой А.К. Толстого вместе с С.А. Миллер по Крыму в мае – июне 1856 года, вскоре после окончания Восточной войны.

5. «Вы всё любуетесь на скалы…» – В греческой мифологии Ифигения – дочь аргосского царя Агамемнона, давшего обет принести ее в жертву богине Артемиде. Однако Артемида заменила ее на жертвеннике ланью и перенесла в Тавриду (древнее название Крымского полуострова).

9. «Приветствую тебя, опустошенный дом…» – Стихотворение навеяно двухнедельным пребыванием Толстого в имении его дяди, министра уделов графа Л.А. Перовского.

12. «Солнце жжет; перед грозою…» – Влюбленный бог – Древнегреческий бог морей Посейдон.

«Войдем сюда; здесь меж руин…» Строка 17-я осталась недописанной. О прототипе героя этого стихотворения (поэт называет его «раввином» и явно состаривает), караимском священнослужителе и ученом Соломоне Абрамовиче Бейме (1819–1867), Толстой отзывался как об «одном из образованнейших и приятнейших людей» (письмо к Н.М. Жемчужникову от 28 ноября 1858 г.).

«Если б я был богом океана…» Циана – декоративное растение из семейства лилий.

«Что за грустная обитель…» Впервые напечатано в журнале «Русская беседа», 1857, №3, под заглавием «Станция».

«Не верь мне, друг, когда, в избытке горя…» Впервые опубликовано в журнале «Современник», 1857, № 1. Сам Толстой перевёл это стихотворение на немецкий язык. Положено на музыку П.И. Чайковским, Н.А. Римским-Корсаковым, А.С. Танеевым, С.В. Рахманиновым.

«Острою секирой ранена береза…» Предполагают, что это стихотворение написано под впечатлением пребывания Толстого у матери в имении Красный Рог летом 1856 года и вызвано недовольством последней его связью с С.А. Миллер. Об этом, в частности, пишет в своих воспоминаниях бывший в это время в Красном Роге его двоюродный брат Л.М. Жемчужников.

«Когда кругом безмолвен лес дремучий…» Вариация на мотивы стихотворения Гете «Nдhe des Geliebten» («Близость любимого»).

«В стране лучей, незримой нашим взорам…» В первопубликации («Современник», 1857, № 1) стихотворение имело подзаголовок: «Из Сведенборга», который в книжном издании Толстой снял. Эмманул Сведенборг (1688–1772) – известный шведский учёный-естествоиспытатель, теософ.

«Тщетно, художник, ты мнишь, что творений своих ты создатель!..» «Очень странно развивать теорию в стихах, – писал Толстой С.А. Миллер 6 октября 1856 года об этом стихотворении, – но я думаю, что это мне удастся. Так как этот сюжет требует много анализа, я выбрал гекзаметр – самые легкие стихи… а вместе с тем это стихотворение дает мне много труда, – так легко впасть в педантизм». Через два месяца поэт вновь сообщает ей, что любит это стихотворение, «несмотря на его genre».

Б.М. Маркевичу («Ты прав: мой своенравный гений…»). Болеслав Михайлович Маркевич (1822–1884) – писатель и публицист, государственный служащий высокого ранга, приятель Толстого, который, однако, не разделял многих взглядов Маркевича.

«И у меня был край родной когда-то…» Вариации на мотивы стихотворения Генриха Гейне «Ich hatte einst ein chцnes Vaterland…» из цикла «На чужбине». Но гром умолк; гроза промчалась мимо. – По-видимому, речь идет о Крымской войне.

«Господь, меня готовя к бою…» В первых строках, как и в стихотворении «Меня, во мраке и в пыли…», очевидно влияние пушкинского «Пророка». И хотя здесь есть даже словесные заимствования из «Пророка», Толстой в целом сумел дать своё толкование темы поэта-пророка.

«Ты неведомое, незнамое…» Фомина неделя – первая неделя после пасхальной, Светлой недели.

«Он водил по струнам; упадали…» Впервые опубликовано в журнале «Русский вестник», 1857, апрель, кн. 1, без последних восьми строк. Предполагается, что в стихотворении, как и в рассказе Льва Толстого «Альберт», описана игра одного и того же музыканта – Георга Кизеветтера. Есть вероятность, что 5 января 1857 года Толстые вместе слушали игру Кизеветтера.

Жжёнка – коньяк или ром с пряностями, фруктами и сахаром, поджигаемый перед подачей к столу.

«Деревцо мое миндальное…» Первоначально стихотворение входило в цикл «Крымские очерки».

«Двух станов не боец, но только гость случайный…» Впервые напечатано в издании «Стихотворения графа А.К. Толстого». СПб, 1867. Ранее, в 1858 году было послано И.С. Аксакову под заглавием «Галифакс». Возможно, именно размышления о политической позиции английского государственного деятеля, писателя Джорджа Сэвила Галифакса (1633–1695) послужили началом работы Толстого над этим, программным для него стихотворением.

«Как селянин, когда грозят…» Впервые опубликовано в журнале «Вестник Европы», 1882, № 1, под заглавием «Певцу».

«Что ни день, как поломя со влагой…» Это стихотворение Толстой перевёл на немецкий. Положено на музыку Б.В. Асафьевым.

«Звонче жаворонка пенье…» Стихотворение положено на музыку Ц.А. Кюи, Н.А. Римским-Корсаковым, А.Г. Рубинштейном.

«Слеза дрожит в твоем ревнивом взоре…» Cтихотворение положено на музыку П.И. Чайковским.

Глагол – здесь: Божье слово.

«Дробится, и плещет, и брызжет волна…» Это и следующее стихотворение между собой сюжетно связаны. Оба положены на музыку Н.А. Римским-Корсаковым и Ц.Е. Кюи.

«Не брани меня, мой друг…» Положено на музыку Ференцем Листом.

«Горними тихо летела душа небесами…» Вариация на тему лермонтовского «Ангела». Лики – здесь слово дано в старинном значении: радостные клики, возгласы.

«Ты клонишь лик, о нем упоминая…» Стихотворение сходно по замыслу и поэтическому пафосу с лермонтовским «Нет, не тебя так пылко я люблю…»

«Кабы знала я, кабы ведала…» Стихотворение восходит к народной песне «Как бы знала, как бы ведала…» Мурмолка – старинная меховая или бархатная шапка.

Е.И.В. государыне императрице Марии Александровне. Мария Александровна (1824–1880), урождённая Максимилиана-Вильгельмина-Августа-София-Мария, принцесса Гессен-Дармштадтская – дочь великого герцога Гессенского Людовика II, с 1841 года жена наследника российского престола, с 1855 года – императора Александра II; русская императрица.

И.С. Аксакову. Иван Сергеевич Аксаков (1823–1886) – поэт, публицист, крупнейший деятель русского славянофильства. Стихотворение написано в ответ на критические замечания Аксакова о поэмах Толстого «Грешница» и «Иоанн Дамаскин». Печатая стихотворение в журнале «Русская беседа», Аксаков хотел заменить свою фамилию в заглавии буквами NN, против чего Толстой возражал. «Подумают, – писал он 28 февраля 1859 г., – что я боюсь обращаться к Вам открыто, потому что Вы под опалой». Строки, выделенные курсивом, – цитата из стихотворения Лермонтова «Родина»; в соседних строках также видны тематические и словесные совпадения с ним. Псалтырь – здесь: древний струнный музыкальный инструмент, под аккомпанемент которого пелись псалмы.

«Пусть тот, чья честь не без укора…» У этого стихотворения своя история. Работая над поэмой «Иоанн Дамаскин», Толстой хотел завершить её стихотворным посланием к императрице. Но Н.М. Жемчужников стал его отговаривать от этого поступка, опасаясь отрицательного отношения читателей. На это Толстой ответил настоящим стихотворением, хотя всё же от послания-эпилога к «Дамаскину» отказался.

«На нивы желтые нисходит тишина…» Стихотворение положено на музыку А.Т. Гречаниновым, Ц.А. Кюи, Н.А. Римским-Корсаковым, П.И. Чайковским, А.С. Аренским, М.Ф. Гнесиным, Н.Н. Черепниным.

Против течения. Икон истребители – в первой половине VIII века в Византии возникло движение против почитания икон, продолжавшееся почти до середины IX века.

«Одарив весьма обильно…» «Если б Вы знали, какой я плохой хозяин! – писал Толстой М.М. Стасюлевичу 19 февраля 1869 года. – Ничего не понимаю, а вижу, что всё идет плохо. Это сознание внушило мне следующий ответ на известное стихотворение Тютчева: «Эти бедные селенья, Эта скудная природа!..» Тогда в Красном Роге был повальный голод.

<И.А. Гончарову> («Не прислушивайся к шуму…») Послание отчасти вызвано критическими отзывами о романе Гончарова «Обрыв».

«Про подвиг слышал я Кротонского бойца…» Милон из Кротоны (VI в. до Р.Х.) – прославленный греческий атлет.

«Прозрачных облаков спокойное движенье…» История создания этого стихотворения рассказана А.К. Толстым в письме к княгине Каролине Сайн-Витгенштейн 5(17) февраля 1875 года: «…со мной случилась странная вещь <…>: во время моей большой болезни в деревне, так как я не мог ни лечь, ни спать сидя, я как-то ночью принялся писать маленькое стихотворение, которое мне пришло в голову. Я уже написал почти страницу, когда вдруг мои мысли смутились, и я потерял сознание. Пришедши в себя, я хотел прочесть то, что написал; бумага лежала перед мной, карандаш тоже, ничего в обстановке, окружающей меня, не изменилось, – и вместе с тем я не узнал ни одного слова в моём стихотворении. Я начал искать, переворачивать все мои бумаги, и не находил моего стихотворения. Пришлось признаться, что писал бессознательно <…> В том, что я написал, есть какого-то рода предчувствие – близкой смерти. Но, как видите, это не сбылось…» (в переводе с французского).

Гаральд Свенгольм. Происхождение эпиграфа пока не установлено.

Поэмы, баллады, былины

Волки. В первопубликации с подзаголовком «Баллада». Положено на музыку А.Г. Рубинштейном и А.С. Аренским.

«Ходит Спесь, надуваючись…» К.С. Аксаков писал, что это стихотворение, «или, лучше, русская песня,» так «хороша, что уже кажется не подражанием песне народной, а самою этою народною песнею. Чувствуешь, что вдохновение поэта само облеклось в эту народную форму, которая одела его как собственная одежда…» Положено на музыку А.П. Бородиным, М.П. Мусоргским, В.С. Калинниковым, Н.М. Стрельниковым.

Курган. «Курган» в первоначальной редакции имел ещё шесть финальных строф. По мнению И.Г. Ямпольского, в них отчётливо сказалось воздействие «Воздушного корабля» Лермонтова – свободного переложения баллады австрийского поэта-романтика Й.К. Зейдлица «Geisterschiff» («Корабль призраков»).

«У приказных ворот собирался народ…» Первоначально было: «У Арбатских ворот». Приказы – органы центрального управления в России XVI – начале XVIII вв., а также местные органы дворцового управления в XVI – XVII вв. Дьяк – начальник и письмоводитель канцелярии разных ведомств в России до XVIII в. Думный дьяк – 4-й, низший чин членов Боярской думы с правом голоса. Тать – вор. Пече – особенно, более всего.

Положено на музыку С.Н. Василенко.

Василий Шибанов. Первая публикация – в журнале «Русский вестник», 1858, сентябрь, кн. 1, с подзаголовком «Баллада». Источником сюжета стал эпизод из «Истории государства Российского» Карамзина, хотя Толстой допускает некоторое смещение событий: Курбский бежал в Литву (1564) до введения опричнины (1565). Также поэт использовал подлинное письмо Курбского к Ивану Грозному.

Баллада пользовалась у российских читателей широчайшим успехом. В частности, как установил И.Г. Ямпольский, в статье «Пушкин, Лермонтов и Некрасов» («Дневник писателя». 1877. Декабрь) Достоевский пересказывает соответствующие исторические факты именно по балладе Толстого.

Свод различных трактовок образа Шибанова дан в диссертации Н.А.Лобковой «Баллады А.К. Толстого» (Л., 1970).

Стремянный – сопровождавший барина слуга-конюх. Зазнобы – здесь: печали, огорчения. Смирная одежда – траурная. Вяземский, Грязной, Малюта, Басманов – известные опричники. Окольные – приближенные. Аз, иже – я, который. За тя – за тебя. Лиях – лил. Судья – Бог. Заплечные… мастера – палачи.

Богатырь. Орлёный – клеймённый казённым клеймом с изображением государственного герба Российской Империи. Повытчик – делопроизводитель в суде. За двести мильонов Россия… – Речь идёт о системе винных откупов, существовавшей до 1863 года, когда частное лицо за определённую плату получало право от государства на производство и продажу алкоголя. В строфе отражено расхожее стремление людей винить во всех бедах кого-то стороннего, но никогда не самих себя.

Грешница. Отвечая поэту и публицисту И.С. Аксакову (см. о нём выше) на его замечания по поводу поэм «Грешница» и «Иоанн Дамаскин», А.К. Толстой писал ему 31 декабря 1858 года: «…когда я писал «Грешницу», передо мной носился отчасти Paolo Veronese … Вообще эпическая сторона мне не даётся, всё тянет меня в лирисм, а иногда и в драматисм». На сюжет поэмы Толстого художник Г.И. Семирадский написал картину «Христос и женщина» (1873). Чтение «Грешницы» было очень популярно на публичных и домашних литературных вечерах вплоть до 1910-х годов, что творчески отражено Чеховым в рассказе «Лишние люди» и в комедии «Вишнёвый сад».

Законы Моисея – каноны иудаизма. По онпол – на противоположном берегу.

Старицкий воевода. Баллада написана на основе рассказа о гибели конюшего и начальника Казённого приказа Ивана Петровича Челяднина-Фёдорова из «Истории государства Российского» Н.М. Карамзина.

Иоанн Дамаскин. Главный герой поэмы, православный богослов – историческое лицо, хотя сведения о его жизни скудны. Жил в 8 веке, очевидно, уроженец Дамаска, умер в Иерусалиме. Иоанн Дамаскин прославлен своим трудом «Источник знания», где были заложены основы догматического богословия. Отстаивал необходимость иконопочитания. Вселенский собор 787 года прославил Дамаскина «глашатаем истины». Признан Церковью выдающимся гимнографом (пасхальный канон, каноны на Рождество Христово, на Богоявление, на Вознесение, воскресные службы и др.); был прозван «Златоструйным». О своей поэме Толстой подробно писал Б.М. Маркевичу 4 февраля 1859 года – очевидно, что для него важнейшим является творчество Иоанна, которого он постоянно называет «певцом». Современники усматривали в поэме автобиографические мотивы, во всяком случае очевидно стремление Толстого передать в образе Иоанна черты творчески свободного человека, при этом осознающего силу морального воздействия словесного искусства на человека и общество.

Отрывок из поэмы «Благославляю вас, леса…» положен на музыку П.И. Чайковским. С.И. Танеев и В.С. Калинников написали кантаты «Иоанн Дамаскин».

Противу ереси безумной. Имеется в виду иконоборчество, насаждавшееся в то время императором Львом Исавром. Прелесть – соблазн. Юдоль – жизнь, земное существование человека с его тяготами; участь, судьба. Преставился – скончался. Паки – снова. Сонм – множество. Мира преставленье – конец света. Эпитимья (епитимья) – церковное наказание верующих за нарушения канонов и др. Осуществляется в виде продолжительной молитвы, усиленного поста, земных поклонов перед иконой, крестом и др. Перси – грудь.

Пантелей-целитель. Первая строка баллады восходит к народной песне «Пантелей-государь ходит по двору…» В балладе иронически изображаются российские социал-радикалы 1860-х годов с их «грязноватым» учением революционного, разрушительного «переустройства» страны.

Положено на музыку С.В. Рахманиновым.

Змей Тугарин. Впервые было опубликовано в журнале «Вестник Европы», 1868, № 2, под заглавием «Былина». Сам Толстой считал «Змея Тугарина» «лучшей из своих баллад».

Поле – в Древней Руси: судебный поединок, а также место, где он проходит. Каганская – власть пришлых правителей-захватчиков (далее: хан). К обдорам – Обдорский край в Сибири, дальние российские земли. Сила – много.

Поток-богатырь. Впервые – в журнале «Русский вестник», 1871, № 7, под заглавием «Песня о Потоке-богатыре». В балладе Толстой продолжает своё литературное противостояние российским социал-радикалам, демагогически прикрывавшими свою разрушительную деятельность рассуждениями о прогрессе, гуманности и т.д. По свидетельству Б.М. Маркевича, стихотворение ещё в рукописи имело «громадный успех во всех слоях общества». Уже в ХХ веке в парижском журнале «Возрождение» (1949, тетрадь первая), издававшемся эмигрантами из России, появилось продолжение «Поток-богатырь в Зарубежьи», подписанное «Изгой» (псевдоним раскрыть не удалось).

Поток (Потык, Потаня) – герой былин. Гридни – в Древней Руси княжеские дружинники, его телохранители. Кимвал – старинный музыкальный инструмент, две медные тарелки или чаши. Царьградские окна – застеклённые окна; в средние века Византия была центром стеклоделия. Мостницы – половицы. Шеромыжник – попрошайка. Тулумбасы – старинный ударный музыкальный инструмент, род литавр. На другой на реке – на Неве. Куна (название происходит от шкурки куницы; у восточных славян меха использовались как деньги) – так в Киевской Руси вообще называли серебряные монеты. Вира – штраф в пользу князя за убийство свободного человека по древнерусскому праву. Суд присяжных был введён в России по судебной реформе 1864 года. Общее дело – так в те времена нередко называли антисамодержавную, антиправительственную и вообще оппозиционную по отношению к властям деятельность. Называют остзейским бароном – прибалтийские (остзейские) помещики были известны своими консервативными взглядами.

Илья Муромец. Поэму высоко ценили Н.С. Лесков, Ф.М. Достоевский, В.Я. Брюсов.

От царьградских от курений – из Царьграда в Киевскую Русь везли, в частности, благовония. Скриня – сундук, ларь.

«Порой веселой мая…» Впервые – в журнале «Русский вестник», 1871, № 10, под заглавием «Баллада с тенденцией». Принадлежит к числу баллад Толстого против радикальных преобразований в России, пророчески показывающих их бесплодность и разрушительность, если учесть опыт нашего кровавого двадцатого века под водительством большевиков.

В журнале вместо строф 21–24 были даны следующие шесть строф:

  • «Они, вишь, коммунисты,
  • Честнейшие меж всеми,
  • И на руку нечисты
  • По строгой лишь системе;
  • Системы их дешевле
  • Другая есть едва ли,
  • Станичниками древле
  • У нас их называли.
  • Они ж и реалисты,
  • Изящного не любят,
  • Знать сами неказисты,
  • Затем красу и губят;
  • Они ж матерьялисты,
  • От имени прогресса
  • Кричат, что трубочисты
  • Суть выше Апеллеса…»
  • «Не те ль то нигилисты, —
  • Невеста вопросила, —
  • В честь коих журналисты
  • Качают так кадила?»
  • «Те самые, о лада,
  • Так точно, нигилисты;
  • Ни толку в них, ни склада,
  • Но бойки и речисты».

Лада – супруга, возлюбленная. Лепо – хорошо, красиво. Говяда – коровы, быки. Рафаил – Рафаэль. Форум – городская площадь, место народных сходок в Древнем Риме. In verba вожакорум – от латинского: словами вожаков. Земство – система местного самоуправления в России, введенная в 1864 году. Повесить Станислава – награжить орденом Святого Станислава. Казне ж весьма доходно. – В императорской России награждённые орденами вносили в казну определенную сумму.

Юмористические стихотворения

Благоразумие. Впервые – в журнале «Современник», 1854, № 4, под заглавием «Умеренность», без последней строфы, с небольшим изменением 21-й строки: «Хоть сейчас пойду на турку».

Синклит – собрание высших сановников. По-австрийски – бывшая союзницей России, Австрия во время Восточной (Крымской) войны неожиданно предъявила ей ультиматум, потребовав вывода русских войск из Молдавии и Валахии и следом оккупировав эти территории.

История государства Российского от Гостомысла до Тимашева.

Впервые – в журнале «Русская старина», 1883, № 11, под заглавием «Русская история от Гостомысла. 862–1868». Сам автор употреблял и другие названия, в том числе настоящее, предложенное в своё время И.Г. Ямпольским как предпочтительное. Впоследствии эта популярнейшая русская сатирическая поэма находила новых «летописцев». Например, поэт и переводчик Алексей Васильчиков продолжил «Историю…» от Николая I до 1991 года (опубликовано в «Клубе 12 стульев» «Литературной газеты», 1992, № 40).

Гостомысл (ок. 1-й половины IX в.) – первый новгородский посадник или князь, по летописи, завещавший призвать варягов правителями на Русь. Тимашев Александр Егорович (1818–1893) – российский государственный деятель. В 1856–1861 годах начальник штаба Корпуса жандармов, управляющий Третьим отделением. В 1868–1878 годах – министр внутренних дел. Был известен своими консервативными воззрениями. Нестор – монах Киево-Печерского монастыря, летописец, составитель «Повести временных лет» (1-е десятилетие XII в.). Пришли три брата – по летописям, во главе варяжской дружины, приглашённой на Русь в 862 году для прекращения междоусобиц, стояли три брата – Рюрик, Синеус и Трувор. Кисет – здесь: кошелёк. Всю землю разделил – князь Ярослав разделил свои земли между сыновьями, что после его смерти привело к распрям, ослабившим Русь. Многих жен супруг – женами Ивана Грозного были Анастасия Захарьина, Мария Темрюковна, Марфа Собакина, Анна Колтовская, Анна Васильчикова, Василиса Мелентьева, Мария Нагая. Имярек – по имени. Так в документах обозначалось место для вставки необходимого имени. Трезвонить лишь горазд – известный как слабый правитель царь Фёдор Иоаннович (1557–1598) любил игру на церковных колоколах. Паки – опять, снова. Но был ли уговор – то есть обуславливались ли ограничения власти Михаила Романова при его вступлении на престол. Писали ей… Вольтер и Дидерот – создавая себе репутацию просвещённой монархини, Екатерина II переписывалась с французскими философами Вольтером и Дидро. Прикрепила Украинцев к земле – в 1775 году была ликвидирована Запорожская Сечь и закрепощены украинцы; указом Екатерины 3 мая 1783 года крепостничество было юридически установлено на Левобережной Украине. Мальтийский кавалер – император Павел I был гроссмейстером духовного ордена мальтийских рыцарей. Louis le Dsir (Людовик Желанный) роялистское прозвище короля Франции Людовика XVIII, возведённого на престол при поддержке Александра I. Veillot – барон И.О. Велио (1830–1899) был директором почтового департамента министерства внутренних дел в 1868–1880 гг. Толстой не раз упоминает его в письмах и стихах, высмеивая плохую работу почтового ведомства и негодуя на чиновника за организацию перлюстрации (тайного просмотра) переписки. Норов А.С. – в 1854–1858 гг. министр народного просвещения. Путятин Е.В. – граф, в 1861 году министр народного просвещения. Панин В.Н. – граф, в 1841–1862 гг. министр юстиции. Метлин Н.Ф. – управляющий морским министерством. Брок П.Ф. – в 1852–1858 гг. министр финансов. Замятнин Д.Н. – в 1862–1867 гг. министр юстиции. Корф М.А. – барон, в 1864–1872 гг. председатель департамента законов Государственного совета. Головнин А.В. – в 1861–1866 гг. министр народного просвещения. Столбец – старинный рукописный свиток. Зело – очень. Яви – явил. Водвори – водворил. Не дописах поспешно… – Сходно с обыкновенной формой обращения к читателю у летописцев и переписчиков. Ср. у Нестора: «Отцы и братия! Иже где переписах или недописах, чтите исправляя Бога для, а не кляните».

Послание к М.Н. Лонгинову о дарвинисме. Михаил Николаевич Лонгинов (1823–1875) – библиограф и историк литературы, в молодости член кружка, группировавшегося вокруг редакции «Современника», и либерал; с конца 1850-х годов придерживался консервативных взглядов; в 1871–1875 годах был начальником Главного управления по делам печати. Лонгинов ответил Толстому стихотворным посланием, в котором утверждал, что слухи о запрещении книги Дарвина не соответствуют действительности. Толстой на это писал М.М. Стасюлевичу: «Он отрекается от преследования Дарвина. Тем лучше, но и прочего довольно» (письмо от 3 января 1873 года). Первый эпиграф взят также из Козьмы Пруткова. Овамо и семо – там и здесь. Шматина глины – ком глины, из которого, согласно Священному Писанию, был создан человек. Бармы – принадлежность праздничного наряда русских князей и царей, надевавшаяся на плечи; также: ризы священника или оплечья на них.

Сон Попова. Впервые – отдельной брошюрой в Берлине: Сон статского советника Попова. Сатирическая поэма графа А.К. Толстого. Берлин, 1878. В России – в журнале «Русская старина», 1882, №12. Поэма получила всеобщее признание. Интересно свидетельство Льва Толстого, не относящегося к поклонникам поэзии А.К. Толстого, но не раз с восторгом отзывавшегося о «Сне Попова» и читавшего поэму своим близким: «Во сне <…> когда сознание работает не так последовательно и логично», как наяву, состояние человека «сказывается соответствующим чувством, часто без всякого внешнего повода. Например, во сне часто бывает невыразимо стыдно, а когда проснёшься и увидишь, что штаны спокойно висят на стуле, чувствуешь радость необыкновенную. Вот поэтому я и люблю так «Сон Попова». Так удивительно изображено это состояние стыда во сне, и, кроме того, прекрасно описаны все лица. Несмотря на форму шутки – это истинно художественное произведение» (см.: Гольденвейзер А.Б. Вблизи Толстого. М., 1922. Т. 1. С. 104–105).

Статский советник – по Табели о рангах чиновник пятого класса, по военным чинам располагается между полковником и генерал-майором. Темляк – кисть на рукоятке холодного оружия, украшалась лентой ордена, которым награждён владелец оружия. Экран – декоративный щит перед камином, украшенный вышивкой или рисунком. Экзекутор – чиновник, ведающий хозяйственными делами в учреждении. Визитка – одежда особого покроя для утренних визитов, полуфрак. Коллежский регистратор – чиновник последнего, 14-го класса; в военных чинах – прапорщик. Консоме – крепкий бульон. В Шотландии – имеется в виду кильт, мужская юбка – шотландская национальная одежда. Третье отделенье – управление жандармерией, политическая полиция. Гривна – здесь: гривенник. К Цепному мосту – у Цепного моста в Петербурге (в советское время – мост Пестеля) помещалось Третье отделение. Причинный казус – неприятный случай. Не бе – не было. Лазоревый полковник – жандармская форма была тёмно-голубого цвета. Санкюлот (от франц. sans-culotte, букв. «бесштанник») – пренебрежительное именование бедноты, данное ей французскими аристократами в годы революции конца XVIII века. В русском обиходе – бунтовщик, смутьян. Комплот – заговор (франц.). Ектинья – заздравное моление; здесь слову придан иронический смысл. Пряжка – здесь: нагрудный знак, выдававшийся за беспорочную службу.

Стихотворения Козьмы Пруткова

В разделе печатаются сочинения Пруткова, принадлежащие перу А.К. Толстого. Стихотворение «Желание быть испанцем» написано в соавторстве с А.М. Жемчужниковым.

Страницы: «« 1234

Читать бесплатно другие книги:

Клифан Колтман в своей уникальной книге «Рыцарский турнир» рассказывает о тонкостях проведения риста...
В своем исследовании Чарлз Оман рассматривает развитие военного искусства в Средние века – начиная с...
В книге военного историка Дж. Фуллера на основе богатого наследия философов, литераторов и полководц...
Книга британского историка Джона Уилер-Беннета посвящена одной из самых драматических коллизий Перво...
Исследование, основанное на архивных разысканиях, представляет участие русских белоэмигрантов в драм...
Вниманию читателей впервые представляется научная биография атамана Оренбургского казачьего войска г...