Объектный подход Ароматов Руслан

Эпилог

– Ребята, конечно, молодцы. – Тинлиин сидел на своем любимом подоконнике в кабинете Лорвана и грыз яблоко. – Однако их самостоятельность когда-нибудь выйдет им боком. – Лорван удивленно поднял брови. – Нет, ты не думай, что я хочу контролировать каждый их шаг, просто констатирую факт.

– Я было подумал, что ты решил ограничить самостоятельность своего ученика, – заметил Лорван.

– Видят боги, это стоило бы сделать! – в притворном гневе воскликнул целитель. – Как тебе нравится, вдвоем – с твоей, между прочим, ученицей! – умотали исследовать какую-то Пыльную Пустошь. Дэн буркнул что-то про заработанные каникулы, а то, мол, пошлет всех лесом, и был таков. Как будто других дел нет – со дня на день орки перейдут границу!

– Да ладно тебе – умотали так умотали. Я, например, даже не стал спрашивать зачем. Дай детям спокойно побыть друг с другом, тем более что они и в самом деле заслужили. Шутка ли – вдвоем решить исход всего сражения.

– Да жалко, что ли? Пусть. Кстати, Дэн пытался выпросить себе замок Ивора, – сменил тему целитель, – но местные маги в него, в замок то бишь, зубами вцепились. К тому же о его роли никто, кроме принцессы, так и не узнал. Пришлось принцессе подарить ему симпатичную долинку неподалеку и объявить бароном.

– Хм, неплохо устроился. Но он же вроде сам княжеских кровей?

– Так это неофициально, а тут все честь по чести. – Тинлиин запустил огрызок в пролетающего мимо окна голубя. Ясно, что попал; полетели перья, а недовольная птица быстренько смылась. Лорван осуждающе посмотрел на собеседника:

– Хватит дурачиться…

Он не договорил – перед ним открылось окно связи, и маг окутался звуконепроницаемой сферой. Разговор получился коротким. Сняв защиту, он уперся взглядом в Тинлиина:

– Началось.

Над столицей Фер-Лэйна светило солнце.

Случайный путешественник, вернувшийся сюда после пары лет скитаний по материку, нашел бы королевский дворец все таким же, как раньше. Слепящие белизной мраморные стены, ряды статуй вдоль дорожек, разбрасывающие водяную пыль фонтаны.

Лишь подивился бы отсутствию людей да плотно зашторенным окнам всех строений.

Нет, нынешние владельцы дворца не были вампирами, как мог бы подумать путешественник. Но солнечный свет не переносили.

Те же, кому солнце повредить не могло, предпочитали подстраиваться под остальных.

– Говори. – Бесстрастный голос сказавшего это, принадлежал человеку. По крайней мере, внешне. Гонец невольно сглотнул.

– Ивор мертв. Принцесса с войском выступила по направлению к… столице. – В конце фразы голос все-таки дрогнул – гонец хоть и не в ответе за дурные вести, но уж больно подходящая фигура, чтобы выместить гнев.

– Я знаю. Кому именно удалось победить Ивора?

– Со стороны принцессы были Синкор Четвертый и…

– Ты не хочешь меня понять, – заключил человек. – Что об этом думает твой хозяин?

– Он считает, что принцессе помогли, – заторопился выложить все, что знал, гонец. – За несколько дней до сражения к Суху прибыл посол из Эннола. Маг. Хозяин думает, что именно она виновата в исходе сражения.

– Как?

– Он не знает, клянусь! – Голос гонца предательски задрожал – надежда выбраться отсюда живым стремительно угасала.

– Иди.

Гонца швырнуло в еще раскрывающийся портал. При этом меч, болтающийся на поясе, контур срезал почти на треть.

– Посол Эннола. – Теперь в голосе Кордора можно было уловить задумчивость. – Надо выяснить, что она собой представляет.

– Я сделаю это, – раздалось из глубокого кресла сбоку – при всем желании отпущенный домой гонец не смог бы заметить во мраке темную фигуру.

– Нет. Ты будешь нужен здесь, когда мы перейдем границу Эннола. Пошли Дизери.

– Он человек. – Кордор уловил в голосе скрытое недовольство.

– Это и нужно.

– Слушаюсь.

– И готовь выступление на десятое число.

Со стороны казалось, что массивной каменной арке тесно в долине между двумя горными хребтами с отвесными стенами. Самое впечатляющее сооружение Рруг'Нор-Оша, на строительство которого ушло столько времени и ресурсов, что вместо него можно было бы построить целый город. Для всех к'харов этого мира.

Сейчас в долине царило оживление. Хоть и несравнимое с тем, когда войско К'Хар'Шохха нескончаемым потоком вливалось в портал, но тоже являющееся важным шагом на пути к установлению контроля над этим миром.

К'Вирр'Исс стоял у окна в личных апартаментах отца и молча смотрел на арку портала. С одной стороны, он испытывал страх, отправляясь в новый, враждебный мир, полный известных и неизвестных опасностей. С другой, в глубине души был рад избавиться от общества отца, его подчиненных, да и от всех соотечественников вообще, в тайне презирающих его. Даже отец! Нет, внешне все просто отлично – требуемый почет и уважение сыну властителя К'Хар'Шохха оказывался в полном объеме. Попробуй не окажи – тут же лишишься жизни или тела. Но за показным уважением скрывалось ясно видимое Иссу презрение к полукровке. А то, что этот «полукровка» является фактически единственной надеждой расы, никого не волновало.

– Когда мы победим, я подарю тебе Линаэл, – завершил напутственную речь отец.

«Еще бы! Сам-то смог бы жить там разве что в замке без окон, – раздраженно подумал сын. – Зачем мне этот материк нужен?»

– Да, отец, – не поворачиваясь, ровно ответил Исс, но стекло перед его лицом вдруг покрылось едва заметной сеточкой трещин.

– Ты злишься, – констатировал властитель. – Почему?

– Мы говорили об этом. Идея военного захвата обречена на провал – нам не победить людей. – «И я не понимаю, зачем это нужно», – едва не добавил он.

– Замолчи! К'Хары всегда получали, что хотели! – Отец встал. – Так было – так будет и впредь! Ты еще слишком молод, – уже спокойнее сказал К'Хар'Шохх. – И многого не знаешь. – «Как же! Обычное изречение родителей». – Уверен, на Линаэле твое мнение изменится. Ты будешь находиться при Кордоре. – Отец всегда называл своего «партнера» на человеческий манер, не признавая за ним права носить имя К'Хар'Дор, которое тот взял много лет назад вместо своего человеческого имени. – Но не будешь ему подчинен – просто начнешь перенимать военный опыт, знакомиться с обычаями и нравами людей, возможно, поучаствуешь в военных действиях. Готовься принять этот мир!

– Да, отец, – все так же ровно согласился Исс, глядя на низкие, темные тучи в небе – они никогда не покидали небо.

И неожиданно улыбнулся.

– Дранг, ты чего там застрял? – Я обернулся и увидел гнома, ползающего на коленях по полу. – А это зачем?

– Какой интересный камень. – Кажется, он меня не услышал.

– Дра-анг, – позвал я снова. – Это не камень, – это иллюзия такая, понятно?

– Как это? – не понял гном.

– Вот так! Нет здесь камня, он будет ниже – как раз там ты и понадобишься. И умоляю, ничего тут своей киркой не трогай.

– Пошли, – неохотно согласился Дранг.

Лифт опустил нас в холл той самой лаборатории, где мы скрывались от Ивора.

– Привет. – Кира нас уже встречала.

– Привет. – Я подошел и в меру нежно поцеловал ее в губы. В меру, ибо в противном случае это грозило закончиться не тем, для чего мы пригласили сюда Дранга.

– Здравствуй, волшебница, – кивнул гном. – Ну показывайте, что у вас за проблема. – Он живо оглядывался по сторонам, но я не заметил, чтобы вид холла его сильно впечатлил.

– Понимаешь, нам надо попасть вниз, во внутренние помещения, – перешел к делу я. – И мы думаем, – я поглядел на Киру, это была ее идея, – что твой чудесный инструмент в состоянии нам помочь.

– Неужели два таких мага, – Дранг был в курсе нашей роли в сражении за столицу, – не в состоянии сломать какой-то пол?

– Хм, как бы сказать попроще… Это не совсем пол. – Для наглядности я пару раз подпрыгнул. – Это сложная магическая структура, в которую входит и камень. Любые наши заклинания ею просто поглощаются, как вода губкой. А действие твоей кирки основано несколько на другом принципе, который мы пока не понимаем.

– Короче, говорите, куда копать. – Я так и думал, что он предпочтет заниматься делом, а не болтать.

– Вот сюда, – указала Кира на предусмотрительно обведенный мелом контур на полу.

Без лишних слов Дранг достал инструмент.

– Эй, не так быстро – нам тоже надо подготовиться, – предупредил я. Мы собирались контролировать процесс и помогать чем сможем. – Готова? – спросил я у девушки.

– Да. Дранг, давай.

Удар!

Треск, искры, запах озона и горелой ткани.

– Что за… knag'r frul, я же горю! – Недоумение Дранга сменилось испугом.

Мы быстро потушили тлеющую одежду и уставились в пол, где одиноко лежал отколотый кусок камня размером с ладонь.

– Что ж, это лучше, чем ничего, – заключил я. – Кира, ты заметила, как сопротивлялась защита?

– Да, но кирка сработала, хотя лишь частично.

– Инструмент не смог получить от камня энергию разрушения – почти все поглотил пол. Еще с десяток таких ударов – и кирка разрядится полностью, ведь в ней не предусмотрено хранилище энергии.

– Выходит, что с таким же успехом можно ковыряться обычной киркой, – разочарованно протянула девушка.

– Подожди, давай попробуем подпитать кирку прямо в момент удара, ты же видела, что защита не успевает поглотить абсолютно все. А мы добавим еще! Дранг.

– Вы уверены, что ничего не взорвете? – опасливо спросил гном.

– Нет, но думаю, что все будет нормально. И защиту тебе сделаем. Давай!

Ожидающий такого же удара гном едва не упал, когда в этот раз кирка сработала как надо, срезав внушительный кусок пола.

– Вот! – торжествующе воскликнул я.

– А ты обратил внимание, во сколько нам это обошлось? – Кира не была столь оптимистична.

– Обратил, но это уже неважно, – отмахнулся я. – Главное – мы узнали принцип, а энергии можно насобирать. Впрочем, должно хватить и этого. Дранг, продолжай.

– На следующий день после битвы я вскользь услышала, как Кириэль сказала Дэну: «Тэсс, похоже, попал». На что Дэн, смеясь, ответил: «Они еще не знают Тэсса!» Что это значит? – Милена спрашивала вроде бы между делом, рассеянно водя острым ноготком по груди Тэсса, но воин чувствовал, что внутренне она напряженно ждет ответа.

– Полагаю, этот вопрос стоит задавать Дэну, – дипломатично перевел стрелку Тэсс, на самом деле не знавший, что имел в виду напарник. – Давай спросим, когда он вернется, хорошо?

– Нет-нет, не надо, – испугалась девушка. – Это все глупости, не обращай внимания.

– Именно это я и хотел тебе сказать, – рассмеялся Тэсс, пытаясь обнять Милену, но та успела выскользнуть из его рук, откатившись на противоположную сторону чудовищных размеров кровати, из-за балдахина похожей на армейскую палатку вместимостью десяток бойцов.

Некоторое время они играли в догонялки, пока Тэсс не решил поймать девушку всерьез.

– Ты придешь на коронацию? – Прижатая к перине, она уже не пыталась вырваться.

– Как скажешь, – покладисто согласился воин.

– А хочешь, я сделаю тебя командиром дворцовой стражи? – вдруг выпалила она. – И дам титул?

«Девчонка, – Тэсс мысленно вздохнул. – На кой мне все это?» Он отлично представлял, чем кончаются подобные затеи. Сначала он будет ходить в фаворитах, а потом, когда надоест королеве, его ушлют куда подальше. Или, чего доброго, отравят… доброжелатели. Как бы теперь не обидеть девчонку…

– Милая, – он поцеловал девушку в шею, – у меня уже есть титул, мне второго не надо.

– Но… как же? – Она захлопала ресницами. – Я думала, ты простой наемник, телохранитель.

– Все так, – целуя ее, Тэсс постепенно стал спускаться все ниже, – но титул тоже есть… А еще есть долг перед страной, родителями, своими людьми, наконец. – Он (почти) не врал, но в данном случае правда только повредит. – Это не позволяет мне принять твое предложение.

Если Милена и хотела что-то возразить, то не смогла этого сделать чисто физически.

«Форзен, 38-е число.

Сегодня вдруг впервые за несколько месяцев появилось желание порыться в том бардаке, что называется моей комнатой, и откопать старый дневник. И все ради бессмысленной идеи сделать очередную запись.

Может быть потому, что завтра первый день нового года?

Так или иначе, но это первое относительно значимое событие в жизни нашей «лаборатории». Ха-ха! Вместе со смыслом проведения исследовательских работ сам термин «лаборатория» утратил свое первоначальное значение. Теперь в устах здешних обитателей он отождествляется скорее с домом, женами, детьми, запахом жареного лука и кислого пива.

Когда люди теряют надежду, это страшно. Страшно прежде всего для того, у кого она остается. Хотя в данном случае тема потери неактуальна – большая часть моих людей родилась уже без нее. Да, они знают, что такое глобальная сеть или полеты в космос, но для них все это словно чтение сказок перед сном. И поэтому в нынешнем состоянии мира они не видят ничего неправильного – лишь ощущают это чувство в старшем поколении.

Им легче.

Несмотря на то что им посчастливилось (или наоборот) пользоваться всеми бытовыми благами прежней цивилизации, они все равно никогда не будут ей принадлежать. Уже сейчас им ближе охота и рыбалка, чем кухонный синтезатор, рисование на земле или бумаге, а не творение мыслеформ, игры с деревянными мечами среди развалин поселка, а не интеллектуальные игры в виртуальной реальности. Да, мы стараемся давать и это, но Купол не обладает необходимыми ресурсами, а взять снаружи их просто негде.

Мы всего лишь маленький исследовательский поселок, связанный с внешним миром через глобальную сеть. Кто же знал, что неуничтожимая в принципе сеть вдруг откажет?

Единственная попытка пешего перехода в ближайший крупный город кончилась весьма плачевно… Э-э, куда ж меня понесло? Я, кажется, начинал про надежду.

Три – четыре с половиной тысячи лет полностью исключают какую бы то ни было надежду. Для колонии тридцать с небольшим человек. Да, мы многое имеем, внизу нас даже боятся, но попытка возродить знания таким смехотворным числом больше похожа на продление агонии. Со временем мы все дальше будем отдаляться от местного населения, уже вовсю размахивающего мечами да стреляющего из луков (а это только второе поколение!). Результат очевиден – или мы, или они. Но при таком соотношении не надо долго думать, какой из вариантов сработает.

Поэтому я решил – полная ассимиляция, пока еще не поздно. Еще никто не знает – они будут, мягко говоря, удивлены и раздражены… Хе-хе.

Глупцы!

Надеюсь, кому-нибудь другому повезет больше и они сумеют сохранить знание и технологии для того, чтобы через три тысячи лет запустить «Реконструктор» и разорвать губительную связь между двумя мирами. Именно он и был для меня, как и для всех остальных, оставшихся в живых, последней надеждой на восстановление прежней картины мира.

Когда «Реконструктор» не сработал, никто не поверил. Но за доказательствами не требовалось далеко ходить – одной попытки войти в сеть оказалось достаточно. А кому-то и сотни – сути это не меняло. И вот за два с половиной года до отказа последних спутников приходит «обнадеживающая» новость. «Время, необходимое для восстановления приемлемых условий работы «Реконструктора» составляет от трех до четырех с половиной тысячи лет». Да подавитесь! Кто из нас доживет до этого времени? Может, пара магов да эльфы… некоторые.

В другое время данные по «Реконструктору», пришедшие в нашу лабораторию, меня бы удивили. «Возможно, именно вам удастся…» Ага, щас! Мы тут вроде как Вечные из того глупого сериала про эльфов. Интересно, они и в автоматические метеостанции это отправляли?

Ох, что-то я расписался. На старости лет становлюсь занудой. За мемуары сесть, что ли? Или религию новую основать? Куда там наши Великие подевались? Смылись, после того как напортачили? В принципе неплохие кандидаты в боги. Мир разрушили, но человечество спасли… частично.

Ладно, пора собираться. Идем сегодня вниз, в деревню, на празднование нового года. Пора уже место для дома присматривать да невесту для сына. Купол оставляем в режиме ожидания, до второго числа. Все равно никто, кроме своих, внутрь попасть не сможет – не догадается как.

Эх, давненько я не катался с горы на лыжах!»

Кира дочитала первой и теперь молча сидела, обхватив меня сзади руками и положив подбородок на плечо – так из-за плеча и читала.

Я почувствовал, что ей грустно, и погладил по руке:

– Что случилось?

– Да так… Ты только представь себе, как весь твой мир вдруг рушится и ты уже не знаешь, зачем тебе жить. Все твои мечты, идеи, планы вдруг стали бессмысленными и никому не нужными. А пытаться что-то сделать сейчас, рассчитывая на призрачный шанс, что кто-то через тысячи лет что-то там сделает – надо быть очень сильным человеком.

– Я и сейчас не знаю, зачем живу, – медленно произнес я, уставившись в строчки дневника неизвестного мне руководителя лаборатории, вернее – колонии. – Что-то делаю, куда-то иду. А зачем – не знаю. С таким же успехом я мог бы заниматься чем-то абсолютно другим.

– С твоими возможностями можно… спасти мир, например, – на полном серьезе сообщила Кира, – а ты занимаешься бесполезными рассуждениями.

– То же можно сказать и о тебе, – парировал я. – Но надо ли мне оно? И нужно ли миру, чтобы его спасали? Впрочем, до мира мне дела нет, в себе бы разобраться. Допустим, спасем мы мир… нет, даже два, запустив этот «Реконструктор» – как раз каждому по миру. И что? Это цель жизни? А чем она лучше ежедневной работы в поле, например, и ежевечерних пьянок? Мне кажется, все дело в ощущении себя. Тот же крестьянин провел всю жизнь в поле, растил хлеб, детей, пил самогон и всем доволен – он не считает, что жизнь прожита зря. – Кира слушала меня нахмурившись – она делает так, когда пытается понять что-то важное. – И я. Допустим, спас мир, все рады, все довольны. И что? Я не чувствую ничего, кроме собственной значимости. Как бы не лопнуть от гордости. Получается, к этому я стремился? Да ни в жизнь!

– А как же люди, которые будут спасены? Их благодарность?

– Во-первых, все относительно – сделал кому-то добро, а кому-то не поздоровилось – закон сохранения. – Я невесело хмыкнул. – Но это все пустые рассуждения. А во-вторых, есть я, которому, извиняюсь, расплывчатое понятие «люди» глубоко по барабану. У меня есть ты, друзья, родственники… кое-какие. А кто такие «люди»? Каждый конкретный человек сам по себе ценен – для меня это аксиома. Но когда они обезличиваются термином «люди», утрачивают свою индивидуальность, то теряют для меня всякую ценность. Чисто субъективное мнение, но тем не менее иллюстрирует мою точку зрения. Может быть, мне важнее сделать чуть-чуть счастливее нескольких определенных людей? Или даже одного? А те в свою очередь сделают то же для других… и так далее. – Я поднял с пола обычный карандаш и стал машинально рисовать на бесценном историческом документе, за обладание которым многие профессора в Энноле съели бы собственные ботинки. – Но у нас в почете масштабность – все хотят облагодетельствовать ни много ни мало – страну, а то и мир. Что таким образом получается, я надеюсь когда-нибудь тебе показать. Подобное, кстати, и является моей текущей целью. И если мне придется заодно еще и мир спасти, я на это пойду, но целью жизни все равно не сделаю – увольте.

Кириэль молчала: кажется, такой знакомый Дэн открылся ей с какой-то новой стороны, и она пока не могла понять, каким образом это может повлиять на наши отношения. Я тоже напряженно ждал.

Неожиданно раздался заспанный голос:

– Я так и не понял, мы будем спасть мир или нет?

Это отдыхавший в одной из комнат Дранг наконец проснулся и стал свидетелем окончания нашего разговора.

– По всему выходит, что да, – вздохнул я.