Алтарь победы Брюсов Валерий

Помните, как нам долбили дыру в башке: «Советский Союз имел допотопную электронику! Он безнадежно уступал Западу! Он не мог производить основы основ современного мира – „персоналок“, а потому СССР рисковал остаться без Интернета! Американские санкции, прекращая поставки в Союз современной электроники, вызвали катастрофу…»

Заявляем совершенно ответственно: неча на СССР пенять! Ваша «трехцветная Россия» электронную промышленность вообще убила. А в Красной империи Савин готовил прорыв к новым электронным производствам – кластерным и компактным. Благодаря им СССР выходил в разряд великих электронных, компьютерных и «интернетных» держав, и уже никакие американские санкции нам страшны не были. Программа электронного скачка в развитии становилась органичной частью русских звездных войн.

Хотите знать, как все двигалось в таком направлении?

«…На мой взгляд, развитие отечественной микроэлектроники происходило не совсем правильно. Микроэлектроника не может существовать как самостоятельная область и не могла бы возникнуть, если бы не было тематических задач, требующих производства миниатюрных приборов. В первую очередь это военная техника – баллистические ракеты, космическое направление, системы реактивного управляемого оружия, которые начали развиваться с 50-х годов. Технология интегральных схем (ИС) казалась тогда совершенно фантастической и сложной. Требовалось принципиально новое технологическое оборудование, совершенно иные подходы к организации производственных процессов. Трудно было представить, что в хирургически чистых помещениях будут работать тысячи людей. Тогда, в 60-х годах, не предполагали, что столь сложная технология сможет широко развиваться – слишком велики затраты, слишком мало специалистов, постоянная потребность в оснащении новым оборудованием, в привлечении многих проектных и конструкторских организаций. Перед руководителями того времени, которые мало что понимали в электронике, возникал определенный психологический момент – огромные средства надо вложить, чтобы получить очень маленькое изделие. На первых порах было принято правильное решение – сконцентрировать все средства в Зеленограде, построить единый микроэлектронный комплекс для всех. Но если это было правильно на первом этапе, то в дальнейшем привело к отставанию нашей электроники. Да, поначалу продукция Зеленограда удовлетворяла требованиям модернизации производимых нами систем. Но при дальнейшем развитии Зеленоград становился тормозом. Громоздкая структура зелено–градских предприятий не позволяла в необходимые сроки создавать схемы в соответствии с новыми требованиями к интеграции в рамках наших системных задач.

Ведь процесс создания интегральной схемы не только многоэтапный, но и итерационный – неизбежны ошибки, коррекции первых образцов и т. д. А производственные связи оказывались разорванными не только на уровне предприятий, но даже министерств. Это еще одна из допущенных в то время ошибок – раздел министерств радиопромышленности и электронной промышленности. Разделять аппаратуру и элементную базу – подход совершенно неправильный. Сейчас трудно назвать причину сложившейся тогда ситуации – были там и ведомственные, и личностные амбиции.

В результате такого подхода Зеленоград как единственный производственный комплекс на всю страну, владевший интегральной технологией, переориентировался на выпуск серийных схем и ему очень трудно было переходить на выпуск новых моделей. Схемы рождаются достаточно медленно, а существовавшие в те годы критерии оценки производственной деятельности были связаны с планом, объемом продукции. Естественно, что предприятие концентрировало усилия на массовом выпуске серийной продукции, а не на создании специальных схем по требованиям заказчиков.

…Конечно, это была позиция руководства Минэлектронпрома СССР, но ее можно понять. Дело было не в руководстве, а в общей тенденции, шедшей от правительства, – нельзя создавать много столь крупных предприятий с большими затратами на их построение.

Но посмотрите – любая новая технология начиналась с небольших лабораторий и малых производств. Полученный опыт распространялся по всем заводам. Технология переносилась на предприятия, это позволяло отрабатывать первые образцы. Так было с переходом от ламп на полупроводники, с освоением печатного монтажа и т. д. Даже микромодули все предприятия делали сами.

…За рубежом микроэлектронная технология распространялась сразу – там многие фирмы создавали собственные интегральные полупроводниковые производства, полностью замыкая цикл выпуска изделий. Я в то время много раз выступал в Министерстве радиопромышленности, обосновывая необходимость распространить зеленоградскую технологию на все предприятия. Мне очень хорошо была видна проблема по опыту ЦНИИ «Комета» – без этого мы не могли даже квалифицировать свой состав. Ведь если разработчик схемы или блока не понимает, как делается интегральная схема, которая заменяет не только блок, но и целые шкафы аппаратуры, то как он может довести до конца изделие?

Некоторые предприятия начали создавать собственные полупроводниковые производства. Но поскольку подобная инициатива не поощрялась и деньги на нее не выделяли, все это были куцые, до конца не доведенные проекты. Ведь столь сложная технология предъявляет особые требования к чистоте помещений, оборудованию, метрологии и т. д.

Еще один фактор, пагубно сказавшийся на развитии отечественной электроники, – ситуация в области вычислительной техники, которая в основном и стимулировала развитие микроэлектроники. У нас было приостановлено развитие собственных ЭВМ. Хотя работы С.А. Лебедева и создаваемые под его руководством ЭВМ, в частности БЭСМ-6, были передовыми для того времени. Но произошла переориентация на серию ЕС ЭВМ – аналог системы IBM 360/370. Это сразу приостановило разработки, в том числе и в области элементной базы.

В результате многие перспективные с точки зрения архитектуры решения ЭВМ, которые предлагал последователь С.А. Лебедева В.С. Бурцев, не могли быть вовремя реализованы из-за отсутствия должной элементной базы, хотя эти решения опережали иностранные машины. То же произошло и с персональными компьютерами. Отсутствие миниатюрных интегральных схем вкупе с запретом на применение импортной элементной базы привели к отставанию и в этой области.

В конце 80-х годов стало очевидным, что ситуацию надо менять. И на нашей фирме, и в Зеленограде сложилась концепция мини-фабрик. Их основная идея – дать предприятиям возможность самим отрабатывать опытные образцы ИС.

Для этого строилась кластерная система, состоящая из отдельных вакуумированных автоматизированных модулей и позволяющая проводить все необходимые технологические операции. В Зеленограде работали над проектом – мы его финансировали, его поддержала военно-промышленная комиссия, сумели тогда собрать специалистов из Минска, Новосибирска, Томска, Москвы и Зеленограда. Был разработан эскизный проект, сделана первая модель. Но наступил общий развал и проект был остановлен…» – вспоминает Анатолий Савин. ( http://www.electronics.ru/465.html).

Учитывая все возрастающую ответственность зеленоград–ского Научного центра (НЦ) за судьбы отечественной микроэлектроники, при НЦ в 1987 г. было организовано подразделение перспективных исследований (ППИ) под руководством доктора технических наук С. А. Гаряинова, в задачу которого входило рассмотрение на конкурсной основе проектов в области микроэлектроники. Причем проектов, превосходящих мировой уровень! Ставилась задача – не догонять Запад, а перелететь через него и возглавить мировую гонку.

«…Объявили всесоюзный конкурс, создали межведомственную комиссию из известных ученых. В результате рассмотрели много интересных проектов. 20 проектов было принято к реализации. Итоги работы комиссии еще раз подтвердили: в стране имеется колоссальный невостребованный научно-технический потенциал. Из принятых к реализации проектов следует отметить, например, разработанный аванпроект по созданию мини-фабрики для автоматизированного производства заказных и полузаказных БИС (главный конструктор – Г. Х. Сатаров). Мини-фабрика предполагала непосредственно на предприятиях оборонных министерств разрабатывать и производить заказные БИСы – большие интегральные микросхемы. Разработка этого проекта была финансирована генеральным конструктором Савиным…» ( http://computer-museum.ru/histussr/nczel35.htm) Там же читаем:

«Сейчас мы пытаемся возродить наш проект. Для этого есть предпосылки, в том числе и последние технологические достижения. И при внимательном отношении к ним мы бы уже опередили очень многие иностранные компании. За рубежом все бьются за микроны. Мы же полагаем, что на современном этапе для многих систем достаточен уровень 0,3–0,2 мкм. Огромный потенциал заключается не столько в дальнейшей интеграции внутри чипа, сколько в сокращении коммуникаций между ИС в системе и в применении прогрессивных методов сборки чипов. А в этой области у нас есть определенный задел. В частности, совместно с В.С. Бурцевым мы работаем над сверхбыстродействующей ЭВМ, основанной на новых принципах.

– Есть ли зримые перспективы у мини-фабрик?

– Мы надеемся завершить один из модулей, транспортную систему и технологию сборки… Весь проект может уложиться в три-четыре года, но все зависит от сроков финансирования. В целом, если идея правильная, она все равно прорвется.

На мой взгляд, если бы мини-фабрики были на каждом предприятии, которое занимается системами, это способствовало бы не только собственно созданию систем – родился бы совершенно новый слой ученых, конструкторов и технологов, которые сочетали бы представление и об ИС, и о технологии больших систем. Таких специалистов нет даже за рубежом!

На развитие отечественной микроэлектроники я смотрю с оптимизмом. Будущее микроэлектроники – в комплексном замыкании технологического процесса, начиная от идеи и кончая воплощением всех элементов, в том числе и интегральных схем; в новых технологиях, минимизирующих системные коммуникации, и в появлении специалистов-комплексников. Если бы сейчас на электронику обратили внимание, вложили в нее десятую долю того, что вложили в свое время в Зеленоград, – результаты были бы значительные. Народ есть, народ стосковался по работе…»

Как видишь, читатель, принятие американского вызова СОИ в 1983-м сулило нам савинский прорыв в микроэлектронике.

Вообразите себе эту альтернативную историю. Разгромив Саудовское королевство и получив до 40 миллиардов долларов сверх плана, Советский Союз начинал победоносное восхождение к мировому могуществу. Прижав тупую танково-мотопехотную военщину, отобрав средства у мелиораторов и некоторых аграриев, наша Империя могла выйти на передовые рубежи и сегодня не только господствовать в космосе, но и поставлять на мировой рынок электронику. И зарабатывать раза в полтора больше, чем все нефтяники! Если даже в 2000-х годах в несчастной РФ сохранялась возможность сделать прорыв в области электронных мини-фабрик, то что говорить о могучем Советском Союзе? Увы, когда прорыв наметился – а шел 1987-й – верхушка уже начала сдачу страны противнику…

Но Савин – сталинский гений с комплексным, универсальным мышлением. Он шел дальше и предлагал такую систему космических вооружений, где разница между войной и большим бизнесом практически исчезает!

Когда автор этих строк встречался с академиком Савиным весной 2004 года, Анатолий Иванович высказал смелую мысль: воздушно-космическая оборона способна стать, без преувеличения, магическим и амбициозным проектом, способным вытащить страну на новый уровень.

И именно Анатолий Савин с его необычной философией и острым умом предлагал и предлагает подобный путь. Путь, на котором системы вооружений превращаются прежде всего в огромное предприятие по зарабатыванию денег и развитию страны. Оружие должно не только защищать, но и обогащать страну, причем ежедневно и ежечасно! А на такую задачу и денег попросить не зазорно.

– Академия наук, чтобы жить, сегодня должна получить задачу, подобную «атомной проблеме» в сороковых! – говорил нам восьмидесятичетырехлетний академик перед тем, как завершить интервью и отправиться на теннисный корт. Надо сказать, нарисованные им перспективы завораживают.

…В СССР (России) создается нечто большее, чем просто ВКО. Планету окутывают орбиты русских спутников ГИУС – глобальных информационно-управляющих систем. В одной связке работают военные комплексы «Дозор» и МКР (многоцелевой космической разведки), «Верея» и МКРЦ «Легенда» (морской комплекс разведки и целеуказания), СПРН (система раннего предупреждения о ракетном нападении), глобальная навигационная система (ГЛОНАСС) и Центр контроля космического пространства. К ним добавляются перспективные системы космической связи и обновленная группировка истребителей космических целей. Сюда же интегрирована и нынешняя противоракетная оборона Москвы, и перспективная ВКО.

Все это в комплексе дает совершенную систему обеспечения безопасности России от глобальных и локальных военных угроз. Просматривается вся планета. Никакой неожиданный удар по нам невозможен: ни ракетно-ядерный, ни воздушно-космический. Ядерный потенциал страны можно делать компакт–ным и необременительным для бюджета. Любая противоракетная оборона любого агрессора может быть растерзана быстро и гарантированно, а его спутники подвергнутся убийственным атакам. ВКО позволяет отражать угрозы от новых ядерно-ракетных стран вроде Пакистана или Израиля, у которых мало и ракет, и ядерных зарядов. Наша армия благодаря ГИУСам получает в распоряжение единое информационное поле и прекрасные средства космической связи, отчего может вести борьбу хоть с подвижными частями американских сил, хоть с иррегулярными отрядами боевиков-партизан «а-ля Хаттаб». Комплексная разведка вскрывает любую цель, будь то база НАТО или логово полевого командира в диких горах. Переносное оборудование космической связи с доступом в информационную сеть получают все – до ротного звена и командиров групп спецназа.

Но одновременно те же ГИУСы превращаются в коммерческие предприятия. Изменяя диапазоны сканирования, они решают задачи экологического мониторинга, контроля за биологическими ресурсами, поиска полезных ископаемых, точнейшей картографии и навигации. Они зарабатывают деньги на множестве коммерческих заказов.

– У нас есть прекрасные алгоритмы обработки спутниковых данных, и здесь мы до сих пор превосходим американцев, – рассказывал мне в апреле 2004 г. Анатолий Иванович. – Только по океанским течениям и феноменам мы накопили гигантскую базу данных, когда решали проблему засечения подводных лодок США с орбиты. Благодаря нашим наработкам возникла успешная фирма «Аэрокосмос», которая работает на базе Московского института геодезии и картографии, получая данные с двадцати спутников Америки и России. ГИУСы же позволят нам выйти на качественно новый уровень работы, заработать приличные средства и поддержать лучшие научные кадры. Уже сегодня к помощи космического зондирования прибегают губернаторы российских регионов, которые хотят знать истинную обстановку в своих областях и краях. Но те же самые услуги мы сможем оказывать и европейцам, и латиноамериканцам, и властям стран Азии…

В таком же «двойном» режиме должны работать и другие части грандиозной ВКО: системы космической связи и навигации. Они продают стволы связи пользователям по всему миру. Например, перспективная система телекоммуникаций «Зеркало-КС», требуя затрат в 500 миллионов долларов (два узла и 40 тысяч одновременно работающих каналов), при тарифе в 25 центов за минуту связи окупается за пять лет. ГЛОНАСС также коммерциализуется.

…Все это Анатолий Савин изложил в своей работе «Системно-технический анализ возможностей сдерживания и ликвидации военных угроз» еще в 1999-м. Он вообще верит в будущее отечественных спутниковых группировок, возглавляя в Академии наук научный семинар «Роль глобальных информационно-управленческих систем в устойчивом развитии цивилизации». Ополченец сорок первого, ушедший добровольцем защищать Москву от натиска гитлеровцев, он – человек информационного XXI века, человек будущего.

– Воздушно-космическая оборона с ГИУС фактически будет гражданской системой, выгодными предприятиями, которые в нужный момент могут переключаться на решение военных задач! – убежден Анатолий Иванович. По его словам, информационно-управляющие системы двойного назначения позволят центральной власти страны обрести совершенно новые возможности для управления Россией. И это будет очень «высокоточное» управление, с минимумом затрат и максимальным эффектом. В Кремле и в Доме правительства перестанут зависеть от «фильтрованной» и приукрашенной информации с мест. В любой момент они будут знать, сколько на самом деле полей засеяно или убрано, каковы настоящие масштабы строительства на отпущенные казенные средства и каковы реальные размеры стихийных бедствий. В такой высокотехнологичной системе власти каждый рубль из бюджета тратится с наибольшей отдачей. Академик показал нам проект системы оптимального государственного хозяйствования в условиях ограниченности ресурсов…

Но государственные вложения в такую суперВКО могут дать и другие эффекты. Скажем, косвенную поддержку окажет отечественная электроника. Если взять электронно-компонентную базу, то отстали мы далеко не везде. В апреле 2002 года президент РФ утвердил основы государственной политики развития этой сферы. В них закреплены те направления, в которых наша страна сохраняет конкурентоспособность. Тут и квантовая электроника, и наномеханика, инфракрасная техника, твердотельная (цифровая) электроника. У нас есть отличные разработки в наноэлектронике, в электронике гетероструктур и радиационно-стойкой электронике. Мы располагаем серьезным потенциалом в развитии твердотельной, электронно-вакуумной и СВЧ-электронике. А разве это – не шаг прочь от статуса примитивной страны, торгующей только сырьем? Разве все это нельзя было успешно развить в Советском Союзе?

Иными словами, единый военно-гражданский проект воздушно-космической обороны, принятый в ответ на американские «звездные войны», мог стать для родной страны тем самым амбициозным предприятием, пресловутым «золотым звеном», потянув за которое, можно вытянуть из ямы отсталости едва ли не всю экономику.

Савин говорил, что даже РФ может воспользоваться такой пленительной возможностью. А уж Советский Союз и подавно мог!

Но кто сказал, что русские «звездные войны» на этом закончились бы? Впереди нас ждали и вовсе эпохальные прорывы, несшие стране не только военную мощь, но и богатство, и ускорение развития.

Давайте посмотрим на те остатки советского космотехнологического потенциала, что имелись в РФ на конец 2006 года. Ведь и тогда шла работа над совершенствованием наших спутников. Дело не только в увеличении их срока службы. Успехи микро– и наноэлектроники позволяют создавать легкие аппараты весом не в тонны, а в 120 и менее килограммов. Так, чтобы один носитель выводил на орбиту целую эскадрилью спутников, экономя деньги.

Я хочу процитировать статью моего друга, известного под псевдонимом Леонид Костров. Вот она:

«…Первая российско-белорусская космическая программа „Разработка и использование космических средств и технологий получения, обработки и отображения космической информации“ („Космос БР“) стартовала еще в 1999 году. К ней подключились такие известные оборонные „фирмы“, как НИИ космических систем – филиал государственного космического центра имени М. В. Хруничева, знаменитый ЦНИИ машиностроения (головная организация советской программы „звезд–ных войн“), научно-производственное объединение имени С. А. Лавочкина, Конструкторское бюро точного машиностроения имени А. Э. Нудельмана, НИИ микроприборов, Научно-производственное прикладной механики имени М. В. Решетнева и даже Московский государственный институт леса. Свой вклад в реализацию программы внесли институты Российской академии наук. В Минске над космической программой Союзного государства традиционно работают ведущие ученые Национальной академии наук Белоруссии, Белорусского государственного университета, конструкторы таких предприятий оборонного комплекса, как „Пеленг“ и „БелОМО“. Всего в деле занято 11 белорусских и 17 российских предприятий.

Результаты сотрудничества не замедлили сказаться. Удалось сделать главное – восстановить разрушенные в 1991 г. связи в области разработки космической техники. Ученые России и Белоруссии создали блестящую математическую модель новой системы, способной контролировать любой объект в любой точке планеты. Была начата программа «Космос СГ» (космос Союзного государства). На основе прежних наработок уже разработаны бортовые видеоспектрометры нового поколения, широкопольные телевизионные регистрирующие станции, новейшие антенные модули. В результате родилась концепция микро-спутника. Первые подобные машины появятся над планетой уже в 2008 году.

– Если сейчас работающий на орбите спутник мониторинга планеты «Метеор-3» весит около тонны, то микро-спутник, что разработали мы с белорусскими коллегами, «потянет» всего на 120 килограммов, – рассказывает заместитель генерального директора центра имени М. В. Хруничева, директор НИИ космических систем Валерий Меньшиков. – Представляете, какой выигрыш в полезной нагрузке! Наши ракетоносители (тот же «Протон» или перспективная «Ангара») смогут забросить на орбиту в девять раз больше оптики и электроники, способной заглянуть в любой угол земного шара…

Учитывая жесточайшую конкуренцию на международном рынке стартовых услуг, Россия и Белоруссия получают великолепную возможность пополнения бюджета Союзного государства.

Спрос на запуски растет год от года, все больше стран начинают делать свои спутники, налаживать телекоммуникационные сети. Но носители-то они производить не могут, для развития полноценной аэрокосмической промышленности нужны десятки лет и огромные деньги. Нужны люди, заводы, институты, космодромы – мощнейшая интегрированная, во многом засекреченная инфраструктура, доставшаяся Союзному государству в наследие от СССР. И если один носитель сможет выводить на орбиту сразу несколько российско-белорусских микро-спутников, то остальные «сэкономленные» ракеты вполне можно использовать на мировом рынке стартовых услуг.

Немалые доходы сулит и комплексная система мониторинга планеты. Результаты дистанционного космического зондирования на сегодняшний день считаются одним из самых ходовых товаров на международном рынке информационных технологий. Обработанные соответствующим образом спутниковые снимки нужны газовикам и нефтяникам, геологам, строителям, экологам, рыбакам, судоводителям и картографам. Тысячи фирм по всему миру выстраиваются в очередь, чтобы получить заветные снимки, на долю которых уже приходится примерно две трети изображений земной поверхности. Доля аэрофотосъемки неуклонно снижается, а обычная топосъемка с теодолитом в руках уже практически сходит на нет.

Иметь свой собственный спутник на орбите куда дешевле, чем пользоваться услугами чужих космических аппаратов, часть из которых уже не в состоянии обеспечить разрешение нужной точности при съемке поверхности планеты. Например, российский «Метеор 3М» дает разрешение в 40 метров, «Монитор Э» – не более 8 метров. Появление на орбите совместных русско-белорусских микро-спутников даст возможность получить куда более четкие снимки, сформировать базу данных, которые вполне можно использовать в коммерческих целях.

Уже сейчас в рамках новой программы «Космос СГ» Союзное государство получает сверхнадежные каналы высокоскоростной шифрованной связи. Аппаратуру опробовали в ходе очередных совместных военных учений. «Космическое око» нужно не только военным. Незаменимо оно для спасателей, летчиков. Когда заработает в полную силу совместная информационно-навигационная система, максимально использующая возможности прежних спутниково-навигационных сетей ГЛОНАСС и GPS, можно будет контролировать все движение на перегруженной трассе «Москва–Минск». Это само по себе принесет немалые прибыли.

В 2007 году завершится уже вторая по счету совместная космическая программа Союзного государства – «Космос СГ». В работах по ней уже принимают участие полсотни российских и тридцать белорусских научно-производственных организаций. Не за горами и третья совместная программа, получившая условное название «Космос-3». В полную силу она заработает к 2011 году…

Учтите: все это делается после десяти с лишним лет разгрома и торможения. На скуднейшем финансировании, в условиях воровской россиянской государственности. Специалистами с мизерными зарплатами. Всего двумя обломками Совет–ского Союза: РФ и Белоруссией. Легко представить себе, что мог бы сделать СССР 90-х годов! Все это у нас уже существовало бы в полном масштабе и приносило бы прибыль!

Но нужно идти дальше. Речь идет уже о сетевых, распределенных крохах-спутниках. Они будут летать роями, обмениваясь друг с другом информацией. По сути дела, то будет трудноуязвимый спутник-стая, аппарат-сообщество. Бороться с сетевыми сателлитами очень трудно: маленькие машинки нелегко перехватить. А если и уничтожишь часть роя, остальная все равно продолжит действовать, составляя по-прежнему единое целое. Спутники-малыши и спутники-рои – прекрасные средства для атак на американские космические аппараты. Тучи космической «мошкары» могут по команде атаковать тяжелые боевые платформы американской СОИ. Миниатюрные спутники ставили бы помехи, прилеплялись бы к орбитальным аппаратам врага, взрывались бы рядом с ними…

В СССР 2000 года они бы уже имелись. При этом работы над миниатюрными спутниками совмещались с программой развития нанотехнологий. В Союзе ее приняли в 1989-м.

В современной РФ кое-что делается в нужном направлении. Например, КБ «Алмаз-37» в 2006 г. вел работы по созданию приемо-передающей системы для сверхмалых космических аппаратов. Знаменитый ЦНИИмаш провел анализ тен–денций микроминиатюризации спутников. НПО «Орион» отыскало новый подход к созданию «распределенных спутников». Принципы создания нано– и пикоспутников разрабатываются и в Институте машиноведения РАН. То есть аппаратов весом в считаные килограммы и сотни граммов. Эти малютки поведут дистанционное зондирование Земли в оптическом и радиолокационном режимах, радионаблюдение и геофизический мониторинг, проверку космических объектов с помощью робототехнических средств. Наконец, в недрах корпорации «Энергия» идут работы над наноспутником ТСН-0 массой менее пяти килограммов. Увы, нет никакой гарантии, что все это сохранится в Эрэфии, а не погибнет и будет доведено до стадии готовых изделий…

Но это – в РФ, где все делается не благодаря государству, в вопреки ему! В победоносном СССР, принявшем Рейганов космический вызов, сегодня мы располагали бы целыми роями миниатюрных КА. Вы только представьте себе: все сделано как минимум на десять лет раньше. При том, что за 90-е годы «элита» не смогла своровать как минимум полтриллиона долларов. А в конструкторские бюро пришли бы люди-гении, подготовленные по методу Бахтиярова и ему подобных…

ИСТОРИЧЕСКОЕ ДОСЬЕ:

В 2005 году «Газпром» выкупил «Сибнефть» у Абрамовича и стоящих за ним фигур за 12 миллиардов долларов! Хотя Абрамович и Ко в свое время взяли эту компанию менее чем за 700 млн «зеленых». А вернуть «Сибнефть» державе можно было и с гораздо меньшими затратами. (Вспомним Ходорковского.)

В 2006 году «Газпром» и власти Питера вздумали угрохать

3 миллиарда долларов на совершенно бесполезную, непроизводительную вещь, к тому же – эстетически убогую. Они собрались строить небоскреб-«кукурузный початок» в Петербурге. Вопреки протестам общественности. На фоне жалоб «Газпрома» о том, что ему не хватает средств на поддержание газодобычи.

По данным Банка международных расчетов, в первом полугодии 2006 года из РФ был выведен рекордный объем денег: 60 миллиардов долларов – против 67 млрд за весь 2005 год. В то же самое время, все инвестиции в основной капитал РФ составили всего 43,5 млрд – почти в полтора раза меньше того, что было вывезено россиянской «элитой» за кордон. То есть эти пираты и грабители по-прежнему вывозят из страны ее прибыли, словно из разграбляемой колонии. Эти деньги, которые могли бы поработать в демографической программе, на строительство жилья, на научные, образовательные и оборонные программы, ложатся награбленной добычей в западные банки, превращаются в кричащую роскошь лондонской недвижимости. Всего за полгода у русских крадется в 20 (!) раз больше средств, чем якобы тратится на поддержку Белоруссии. Господство города «золотых унитазов» на Рублевке обходится русским в десятки крат дороже, чем союз с Минском. Дешевле передушить эту бессмысленную, прожорливую «элиту», чем рвать с Белой Русью.

Все эти средства могли бы уже сегодня сделать Россию передовой космической державой. Теперь вы понимаете, какие шансы имел и Советский Союз!

«…Сотрудник ЦРУ, действующий под глубоким прикрытием в Белграде, получил срочное задание. Накануне американ–ские станции перехвата зафиксировали выход в эфир радиопередатчика, работающего из центрального района Белграда. Между тем радиостанция должна была молчать – несколько дней назад ее антенны были уничтожены ракетами НАТО. Доразведку возобновившей работу станции провели самолеты RC-135 и RC-12. Они определили примерные координаты передающей антенны. Анализ показал, что передача ведется из посольства КНР.

Агент подъехал к зданию посольства и со всех сторон его обошел. Эти действия не вызвали у полиции и охраны никаких подозрений – мало ли людей ходит по Белграду в прохладную погоду, держа руки в карманах? Однако агент не просто прогуливался. Идя по периметру ограды посольства, он время от времени жал на одну из кнопок малогабаритного приемника GPS глобальной навигационной спутниковой системы НАВСТАР, спрятанного в кармане его одежды. Память аппарата фиксировала текущие координаты приемника. Данные в виде ничего не говорящего непосвященному набора цифр ушли по общедоступной электронной почте в один из центров ЦРУ.

Через некоторое время отдел Комитета начальников штабов США, планирующий поражение особой категории целей на территории Югославии, передал точные координаты объекта поражения вместе с боевым приказом в штаб 509-го тяжелобомбардировочного авиакрыла ВВС США. Пилоты, отправлявшиеся с авиабазы Уайтмен в 35-часовой полет на бомбардировщике В-2А, не знали, какую цель должны уничтожить. Не исключено, что целеуказание они получили уже в полете.

Автопилот, непрерывно получающий от приемников GPS точные текущие координаты самолета, вел его по заранее проложенному маршруту через океан. Штурман при такой навигационной системе не нужен – в экипаже В-2А всего два пилота, которые управляют 180-тонной махиной по очереди. После десяти часов полета система GPS помогла встретиться бомбардировщику и заправщику без всякого радиообмена.

Над Югославией для В-2А открыли коридор, в котором не было натовской авиации. Приемники GPS тактических самолетов передавали текущие координаты в бортовые компьютеры, а те предупреждали пилотов о том, что они приближаются к запретным для полета зонам. Сам бомбардировщик летел в режиме полного радиомолчания, поскольку, благодаря точному знанию координат цели и своего положения, не нуждался в радиолокационном поиске объекта поражения.

Высота облачности над целью пилотов В-2 не интересовала – им, в отличие от летчиков всех остальных самолетов НАТО, не нужно было видеть цель при сбросе бомб. По информации системы GPS бомбардировщик на большой высоте вышел в точку сброса бомб JDAM. В нескольких километрах от цели бомбы отделились от самолета. На каждой из них находился собственный приемник GPS, который постоянно сравнивал текущее местоположение бомбы и координаты цели, полученные перед сбросом из бортового компьютера. Небольшие аэродинамические рули корректировали полет бомбы. Все три сброшенные на посольство боеприпаса попали в цель – радиус отклонения JDAM не превышает полутора десятков метров. Здание было разрушено, передатчик вышел из строя.

Стоимость выполненного задания была минимальной – суперсовременные JDAM были созданы из устаревших авиабомб Мк82 путем оснащения их приемниками GPS и простыми исполнительными механизмами. Переделка каждой бомбы обошлась Пентагону примерно в 15 тысяч долларов. Для сравнения: ракета или бомба с лазерным наведением стоят примерно в двадцать крат больше, с телевизионно-командным – в сорок раз, крылатая ракета большой дальности – в пятьдесят. После анализа итогов операции в Югославии Минобороны США увеличило заказ на JDAM в два раза.

Противодействия со стороны ПВО пилоты малозаметного В-2А не боялись. Однако если бы противник обладал современными зенитно-ракетными комплексами средней дальности (“Усовершенствованный Хок”, “Бук-М1”), в бомбоотсек В-2А были бы загружены бомбы JSOW – их можно сбрасывать за несколько десятков километров от цели. По объектам, прикрытым ЗРК С-300 или “Пэтриот”, удар был бы нанесен с двухсот километров ракетами JASSM. Все эти средства поражения используют при наведении на цель информацию системы НАВСТАР.

Наконец, если бы “невидимка” был сбит, аварийные передатчики пилотов, получив данные от приемников GPS, мгновенно передали бы их поисково-спасательным силам, которые благодаря точности информации успели бы вывезти пилотов раньше, чем их отыщет противник.

Этот пример дает адекватное представление о современных технологиях вооруженной борьбы. Отметим, что критически важной для проведения подобных операций системой является вовсе не малозаметный В-2А, бомба или ракета того или иного типа. Их можно было бы заменить другими носителями и средствами поражения. А вот без спутниковой системы навигации НАВСТАР и ее наземной составляющей, приемников GPS, такая операция была бы невозможной…»

США не зря подняли на воздух китайское посольство. В нем работала аппаратура, которая получала информацию с китайских спутников разведки, которая затем шла к командованию югославской армии. С помощью даже маломощной космической системы Китая сербы могли узнавать о взлете натовских бомбардировщиков с европейских баз и умело маневрировать зенитно-ракетными комплексами. Даже слабая космическая разведка Пекина позволяла братьям-славянам ускользать от ударов западной авиации, устраивая ей ракетные засады. Говорят, через китайский терминал шли сигналы и с наших еще уцелевших орбитальных разведчиков. И США стерли приемную станцию с лица земли…

Мы процитировали здесь статью из «Независимого военного обозрения» (№ 14, 2000 г.). И не зря. Это, пожалуй, самое наглядное проявление войн новой эпохи. Войн аэрокосмических, информационных, высокоточных.

Еще в 1991 году они только намечались. Сегодня они – уже явь.

Но дело в том, наш Верховный мог бы опередить врага на много лет. В победоносном Советском Союзе уже в 1990-е годы появлялась полноценная система спутниковой навигации ГЛОНАСС. Снова дам слово Леониду Кострову:

«В 2007 году число спутников российской орбитальной навигационно-позиционной группировки ГЛОНАСС будет доведено до 18. По решению правительства РФ доступ к этой системе будет открыт и для гражданских пользователей.

Россия, открывая некогда строго засекреченную систему ГЛОНАСС для гражданских пользователей, вступает в серьезнейшую конкуренцию с американской системой глобального позиционирования GPS и созданной в странах Евросоюза аналогичной системой Galileo. Стоит вспомнить, что первый советский спутник системы ГЛОНАСС был выведен на орбиту еще в октябре 1982 года. И лишь 24 сентября 1993 года систему официально приняли в эксплуатацию. Первым международным партнером по развитию ГЛОНАСС станет Индия. Об этом в ходе своего недавнего визита в эту страну заявил вице-премьер и тогда еще министр обороны РФ Сергей Иванов. К 2009 году на взаимных орбитальных геоцентрических траекториях на высоте 19 100 километров разместятся уже 24 спутника ГЛОНАСС. Страна, предоставляя отечественным коммерческим фирмам и другим государствам бесценную космическую информацию, получит великолепную возможность пополнить свой бюджет.

Хвалить уникальную разработку русских инженеров пока не стоит. Но по предварительным данным, ГЛОНАСС уже обеспечивает возможность определения: горизонтальных координат с точностью 50–70 метров, вертикальных координат – с точностью 70 метров. Спутники уже научились определять и скорость, и точное, “настоящее” время. Созданные нашими конструкторами машины способны определить вектор скорости с точностью до 15 метров в секунду! А отсчет точного времени летящего объекта идет уже на микросекунды. На любой объект одновременно “смотрят” 4 спутника.

Орбитальная группировка системы ГЛОНАСС растет. 25 декабря 2005 года с космодрома “Байконур” на орбиту ракетой-носителем “Протон” запустили один спутник ГЛОНАСС и два спутника ГЛОНАСС-М. 26 декабря 2006 года на расчетную орбиту вышел носитель – модернизированный “Протон”, подняв сразу три новейших спутника “ГЛОНАСС-М”. Связь со спутниками установлена, машины работают исправно. В 2007 году на орбите появятся еще три спутника. Как сообщили в одной организации, на ближайшее время в космос «уйдут» еще три спутника. Мы делаем предельно надежную орбитальную группировку двойного назначения.

Спутники станут легче. В рамках сотрудничества ведущих научных центров Союзного государства Российская Федерация – Республика Беларусь, на орбиту будут выпущены спутники нового поколения – куда более легкие машины. Один российский ракетоноситель, тем более конверсионный, сможет отправить в космос не один совместно созданный спутник. Бюджет России, используя систему ГЛОНАСС, автоматически получает не самый плохой доход. Мы выигрываем на всепланетном информационном поле! Вложив деньги в развертывание ГЛОНАСС, мы сможем обеспечивать дополнительным финансированием не только весь военно-промышленный комплекс, но и конкретно Космические войска РФ. Спутники системы ГЛОНАСС непрерывно излучают навигационные сигналы двух типов: навигационный сигнал стандартной точности в диапазоне L1 и навигационный сигнал высокой точности в диапазонах L1 и L2, что предполагает высшую степень работы по защите информации ГЛОНАСС. Использовать эти сигналы без соответствующего лицензирования и разрешения россиянам не рекомендуется – можно запросто угодить за решетку.

Да, некоторым инженерам в погонах придется серьезно потрудиться. Не имея определенных навыков и допусков, нельзя полностью обеспечить идеальную совместимость системы ГЛОНАСС с давно известной системой “Казбек”, которую традиционно называют “ядерным чемоданчиком”. «Чемоданчиков» очень мало. По традиции, три одетых в различную форму дежурных офицера, сопровождающих высшее военно-политическое руководство России, носят их, пристегнув наручниками к своим запястьям. Натерло руку – передай товарищу.

Лучшие умы страны не первый год трудятся над совершенствованием ГЛОНАСС. Благодаря новейшим компьютерным технологиям ее можно задействовать в двойных целях: военных и гражданских. А главное – надежно защитить всю информационную систему РФ от попыток внешнего проникновения либо воздействия со стороны иностранных разведок…

Третья, начавшаяся со знаменитой Фултонской речи Черчилля 1946 г. и длившаяся полвека мировая война, которую называли “холодной”, завершена. Россию не миновала и пресловутая “Четвертая мировая”. Не имея собственной орбитальной системы позиционирования, определения и целеуказания, любая страна обречена на гибель. Слишком много реальных угроз и сценариев войн XXI века достается России. Классическим примером стала проведенная в 1991 году операция «Буря в пустыне» – Desert Storm. Иракские ракеты “Скад-В”, чьи пусковые установки не смогла обнаружить самая современная разведтехника Пентагона, летели мимо столицы Израиля. Ирак не имел своих спутников, а американцы, используя определенную международную систему, успешно вводили в сверхсекретные коды позиционирования свои поправки. Пусковые задания для иракских ракет можно было установить прицельно. Но только имея свои спутники либо астрономические обсерватории, центры гравиметрии. Ведь баллистические ракеты “идут” по изогравам – линиям напряженности силы тяготения планеты. Они меняются по несколько раз на дню.

Нам нужно предельно быстрыми темпами развертывать ГЛОНАСС. В 2010 году США завершат программу “Единая перспектива – 2010”. Согласно традиционному “Докладу министра обороны президенту и Конгрессу”, реализация этой программы идет весьма успешно. Неслучайно в 2009 году на орбитах должны появиться уже 24 российских спутника системы ГЛОНАСС, в том числе и новейшие спутники “ГЛОНАСС-К”.

По мнению главы Роскосмоса, генерал-полковника Анатолия Перминова, на протяжении многих лет занимавшего должность командующего Космическими войсками РФ, у страны есть все возможности для полноценного развертывания ГЛОНАСС. Минимальная группировка из 18 спутников должна быть развернута уже в 2007 году. Полная группировка в составе 24 спутников в соответствии с Федеральной целевой программой “Глобальная навигационная система” должна быть создана к 2010 году…»

Глобальная навигационная система ГЛОНАСС, созданная в Советском Союзе, способна выручить РФ. Но в нераспавшемся СССР 90-х она уже была бы развернута вширь и вглубь. Наши бомбы и ракеты обрели бы высочайшую точность ударов. Русские ВВС, флот, спецназ и сухопутные части – отличные системы ориентации и разведки. Все чувствительные точки США оказались бы под метким прицелом советских крылатых и баллистических ракет. И одновременно страна получала бы минимум три миллиарда долларов ежегодно от торговли прием–никами для гражданских пользователей системы и от предоставления услуг им. Наша космическая гонка вооружений становилась самоокупаемой, черт возьми!

Наш Верховный, расстреляв Саудовскую Аравию, без проблем достраивал советские космические системы точного позиционирования. Получив ее, создав совершенные орбитальные системы разведки и целеуказания он-лайн, Советский Союз мог создать группировку высокоточных баллистических ракет в неядерном снаряжении. (О такой системе «Созвездие-Р» мы рассказывали в прошлой книге.) Такие высокоточно-неядерные ракетные войска становились самым дешевым ответом на американские милитаристские штучки. С помощью спутников русские ракеты-снайперы могли разить важнейшие узлы военной инфраструктуры НАТО, топить и выводить из строя американские боевые корабли, сшибать их АВАКСы и делать многое другое. СССР брал под прицел своего неядерного стратегического оружия весь «шарик». И что-либо противопоставить такому русскому вызову Запад уже ничего не мог. Новые ракетные войска СССР полностью обессмысливали огромные военные затраты Соединенных Штатов.

Еще одним ответом на американскую милитаризацию космоса должно было стать формирование комплекса уже не просто ПВО, а ВКО – воздушно-космической обороны. Об этом давно говорят самые умные генералы и концерн «Алмаз-Антей» (производитель зенитно-ракетного оружия).

Здесь нам до сих пор есть чем ответить, будь на то воля высшего политического руководства и достаточные организационные умения в Кремле. Например, фирма «МиГ» может возобновить работы по оснащению перехватчиков МиГ-31 противоспутниковыми ракетами. (Заодно это один из способов дешевого вывода на орбиту нано– и пикоспутников хоть военного, хоть мирного назначения.) «Алмаз-Антей» в состоянии создать ракетный комплекс для стрельбы с Земли по космическим аппаратам противника.

Есть НПО «Астрофизика», средоточие советских работ по лазерным локаторам и боевым лазерам. Руководство предприятия умудрилось сохранить костяк конструкторов, инженеров и рабочих, уникальный станочный парк и исследовательскую базу. «Астрофизики» готовы делать лазерные локаторы на автомобильном шасси. Сеть таких систем способна раскинуться по территории страны, сканируя небеса в поисках небольших орбитальных объектов. Прежде всего в мирных целях. Для того чтобы обнаруживать «космический мусор»: старые мертвые спутники, обломки техники и части последних ракетных ступеней – и предотвращать его столкновение с действующими спутниками и космическими кораблями. Но те же мобильные локаторы могут засекать и вражеские военные аппараты. В НПО создан одноразовый лазер с накачкой от энергии обычной взрывчатки. Модули таких лазеров также ставятся на автомобили и дополняют подвижные локаторы, позволяя выводить из строя сателлиты противника. В принципе же и одноразовые «лучеметы», и лазерные локаторы можно вывести и в космос, где их эффективность возрастет на порядок.

Словом, и здесь есть что развивать и интегрировать. Было бы государство способно сие организовать и профинансировать. Но СССР все это давно бы уже имел!

Этот случай нашумел в мае 2006-го.

Ученые Объединенного института ядерных исследований в Дубне (ОИЯИ) на весь мир заявили о том, что с помощью нанотехнологии создали солнечную батарею, способную давать ток даже ночью. Фотоэлемент с почти 50-процентным КПД. Директору Научного центра прикладных исследований ОИЯИ Валентину Самойлову и его товарищу Олегу Займидороге удалось внедрить в кремниевую пленку батареи (толщиной всего в полмиллиметра) мельчайшие наночастицы золота. Потому фотоэлемент стал вырабатывать ток, воспринимая излучения в диапазоне от ультрафиолетового (с длиной полны в 300 нанометров) до невидимого инфракрасного (1200 нанометров). И если в обычных солярных батареях для получения одного электрона нужно уловить 5–6 фотонов, то в русском чуде – всего два. А в перспективе – и около одного. Значит, батарея площадью в один квадратный метр может уже дать мощность в 600 ватт, а в дальнейшем – и один киловатт. Солнце светит не всегда? Наши нанотехнологическими методами создали супераккумулятор-конденсатор. Крохотный цилиндрик диаметром в три сантиметра запасает в 200 раз больше энергии, чем автомобильная АКБ. (Русский «Ньюсуик», 12.06–18.06 2006 г.)

В 2006 году на доведение сих чудес до серийного производства требовалось всего-навсего 30 миллионов долларов! Для сравнения: примерно в то же время справлял свадьбу один из основателей россиянского МДМ-банка. Он выбросил на веселье 45 миллионов долларов…

Могу побиться об заклад: такая технология наверняка родилась из военно-промышленного наследия СССР. Более того, в Союзе наверняка создали бы такую батарею в начале 2000-х годов. В ходе осуществления программы русских «звездных войн». И только один этот фотоэлемент мог бы сторицей окупить все военно-космические затраты, перенеся русских в новую цивилизацию. Да и вложили бы в такое чудо не тридцать миллионов, а миллиард долларов в эквиваленте, поставив мощное производство. Скажем, на сверхсекретном тогда рязанском заводе металлокерамических изделий – крупнейшем производителе советских солнечных батарей. Напомним, кстати, что в восьмидесятые в Советском Союзе стал развиваться еще и «биородопсиновый проект», также дававший возможность создавать солнечные батареи, работающие и ночью.[18]

Чуете, что сулил нам такой «побочный продукт» гонки ядерно-космических вооружений? Мощные энерговооруженные космические аппараты, переносные электростанции для десант–ников и спецназовцев – всего лишь первое применение. Дальше мы получали дома и целые городские кварталы, коим не нужны громадные дымящие электростанции. Автомобили на электричестве. Электролеты. Цивилизацию, день за днем получающую киловатт-часы из ничего, без всяких затрат и загрязнения природы. Энергонезависимые базы на Луне. Без громадных вложений в извлечение из недр земных сотен миллионов тонн нефти. Да вы и сами представьте себе, друг-читатель, что может сделать держава, коей не нужно каждый год тратить миллиарды «условных единиц» и труд миллионов людей, чтобы добыть нужные объемы нефти и газа из-под вечной мерзлоты, их перебросить на тысячи километров и переработать на громадных химических комбинатах. Эти астрономические затраты денег, техники, труда людей превращались бы в дома и квартиры для каждой советской семьи, в здравницы, дома отдыха, в образовательные учреждения высшего качества. Финансирование прорывных научных программ повышалось в разы. Русские могли развивать технику искусственного интеллекта, нанотех, генную инженерию. Становились мощной компьютеростроительной державой. А уж какой удар наносился власти транснациональных нефтегазовых компаний и саудовских шейхов!

СССР вчистую выигрывал борьбу за мир. Причем за весь! Стоило только сманеврировать силами и средствами, заставив генеральских свиней расформировать штук тридцать их липовых сухопутных дивизий. Получи в свои руки эту технологию Гитлер или Сталин, они бы использовали открывающиеся возможности на все сто процентов.

Мы привели тебе этот пример, читатель, чтобы ты воочию увидел, какие магические возможности открывались перед русскими в случае, когда они принимали американский космический вызов 1983 года. Возможности изменить Реальность. Магические и прямо-таки эзотерические. «Звездные войны» по-русски глубоко изменяли Советский Союз. Они без крови и расстрелов 1937 года срезали старую, прогнившую элиту, отдавая господство аристократии творчества, знаний и дерзости.

Дело в том, что космическая промышленность СССР была зародышем того, что на Западе называют «постиндустриальным обществом». Саму теорию постиндустриализма разработал Д. Белл, давший его признаки. Каковы они?

Во-первых, кодификация теоретических знаний.

Во-вторых, преобладание фундаментальной науки и высоких технологий над всем остальным.

В-третьих, выход на господствующие позиции в обществе новых «людей познания» – когнитариата. Класса высокообразованных профессионалов, пытливых исследователей и ярких творцов.

В-четвертых, возникновение новой системы разделения общества с появлением ситусов: вертикально организованных, крупномасштабных научно-технологических и промышленных «созвездий».

В-пятых, перенос центра тяжести власти с насилия и богатства на знания. Знания становятся наивысшей ценностью.[19]

По Лескову, в ракетно-космическом комплексе СССР все эти признаки были налицо. Как, впрочем, и в почти всех секторах военно-промышленного комплекса Союза. (Напомним, что тогда творцы и исследователи РФ, Украины и Белоруссии, равно как и других республик, не были насильственно отделены друг от друга, как сегодня, работая в широкой сети сотрудничества!) Успешно функционировала Большая наука, объединявшая сосредоточенную в закрытых наукоградах отраслевую науку с академическим и университетским миром. На рекомендации такого сообщества могло опираться правительство.

Между прочим, приняв космический вызов Рейгана, мы весь мир спасали от нынешнего морока и застоя. Откроем журнал «Эксперт» за 16–22 января 2006 года. Статью Ирика Имамутдинова и Дана Медовникова «За бортом Ноева ковчега». Так вот, они пишут, что с гибелью СССР и окончанием «холодной войны» все национальные системы по управлению научно-техническим прогрессом оказались в тупике. Что без пугающей советской угрозы прорывные разработки заглохли, а все эти борьба с глобальным потеплением, СПИД, исчерпание углеводородов совершенно не заменяют собой стимулирующую роль реального соперничества с технократической Красной империей. Наследием последней стадии борьбы США против СССР стали компьютерные технологии и телекоммуникационная революция. Они какое-то время с 1991-го служили допингом для экономического развития сильных стран Америки, Европы и Азии, но теперь его действие кончилось. А новых прорывов пока нет: ибо нет необходимости соревноваться с сильным имперским противником.

Русская программа космического господства весь мир заставила бы двинуться в совершенно новом направлении!

Довольно, читатель. Теперь ты видишь, что «звездные войны» в нашем варианте в ответ на американский вызов могли бы стать таким же мощным эликсиром развития страны, каковыми были, скажем, атомный и ракетный проекты Сталина начала 50-х годов. Если бы позднесоветские иерархи не оказались такими продажными и тупыми, то, начав космическую программу вооружений, они превращали СССР в Империю будущего. Если бы умерили непомерные аппетиты танково-пехотных генералов и перенацелили бы военный бюджет страны вот на такие проекты. И сегодня американцы чистили б нам сапоги, преданно глядя в глаза.

Но такой возможностью не воспользовались ни Андропов, ни Горбачев.

А ведь она была! И средства на нее можно было отыскать.

…Уникальный медицинский комплекс для нейтронной терапии рака. В его основе лежат сильноточные ускорители. У этой разработки Физико-энергетического института нет мировых аналогов.

Комплекс по производству медицинского ксенона из технического. Разработан в «реакторостроительном» институте НИКИЭТ. Зарубежных аналогов нет.

Четырехсоткилограммовый мини-завод по производству питьевой воды высокого качества. В нем работают наноструктурированные мембраны и природные сорбенты. Создан на Обнин–ском центре науки и технологий. Завтра он пригодится там, где разваливается старая система очистки водопроводной воды…

Снова НИКИЭТ – но теперь уже с оригинальной реакторной установкой (высокотемпературной гелиевой). С ее помощью можно превратить старые газомазутные станции в небольшие высокоэффективные АЭС. Обнинский Физико-энергетический предлагает небольшую атомную установку «РУТА» для теплоснабжения городов. Способна отапливать городские районы с населением от 10 до ста тысяч душ, перезаряжаясь раз в девять лет. При этом дает тепло по тарифам втрое ниже, чем обычные котельные, и экономит по 40 тысяч тонн мазута в год. Автономная реакторная установка малой мощности «Мастер» экспериментального центра «Моделирующие системы» работает на низкообогащенном топливе, давая тепло до шестидесяти лет на одной зарядке. Установка безопасная, саморегулируемая… А вот и малые плавучие АЭС нижегородского ОКБМ имени Африкантова…

Впрочем, вот и водородная энергетика. ВНИИТФ из Снежинска предлагает небольшую энергоустановку на твердооксидных топливных элементах. Мощность – 5 киловатт. Аналогов ей нет. Свои мини-установки на топливных элементах разработал и обнинский Физико-энергетический институт.

Скрещение возможностей атомной и космической отраслей? Столичный Институт теоретической и экспериментальной физики (ИТЭФ) выдвинул проект создания радиационного испытательного центра, где имитируются высокоэнергетические потоки частиц околоземного пространства. Зачем? Чтобы испытывать электронное оборудование, предназначенное для спутников и орбитальных станций. Почему выходят из строя космические аппараты? Оттого что не испытанная на стойкость к космическим излучениям «начинка» ломается. Подчас спутник ценой в миллионы долларов теряется из-за того, что сгорел копеечный чип. Если же электронику испытывать на Земле, отбирая самые надежные элементы, то срок службы спутника вырастет с 3–5 лет до десяти-пятнадцати. А это – удешевление орбитальных систем связи и зондирования планеты, рост конкурентоспособности отечественной космической отрасли!

Все это – лишь часть из сотни проектов, отобранных для реального инновационного форума предприятий «Росатома», прошедшего в Москве в конце июня 2006 года. Знакомство с ними наполняет душу гордостью за отечественную науку. А занималась отбором инноваций и подготовкой форума «Атом-инновация» структура на базе «ЦНИИ Атоминформ» во главе с Маратом Мулюковым. Большинство из всего описанного, читатель, либо создано в СССР, либо сделано на основе советских заделов. В системе атомной советской промышленности – Минсредмаша Советского Союза.

В «холодной войне» не только космическая, но и ядерная промышленность СССР давала стране оружие истинной Победы. Не только ядерные боезаряды и атомные силовые установки для подлодок, но и технологии для создании цивилизации Мира Полудня. Цивилизации, призванной уберечь все человечество от Смутокризиса. А заодно – и принести Советскому Союзу огромные прибыли от выхода на мировой рынок не с нефтью, а с технологическими чудесами.

Задача перед «Атом-инновацией» в 2006 году стояла амбициозная: раскрыть инновационный потенциал отрасли. Западные ядерщики, как и наши, зарабатывают в основном на создании и строительстве реакторов для энергетики и на производстве атомного оружия. Но у них есть и вторая половина бизнеса: инновации для всех остальных отраслей человеческой деятельности. В Российской Федерации, увы, эта часть еще весьма слаба. Нужно добиться того, чтобы предприятия «Росатома» зарабатывали на инновациях если не столько же, сколько в основной деятельности, то сопоставимые деньги. Для этого «Атом-инновация» должна учесть все результаты научно-технической деятельности (РНТД), помочь в их коммерциализации и продвижении на рынок, наметив приоритетные направления использования РНТД в отраслях отечественной экономики. И параллельно придется содействовать созданию центров трансфера (перевода) технологий, технопарков и бизнес-инкубаторов на предприятиях ядерного комплекса РФ.

– Мы начали с поиска ответа на вопрос: а что же такое «инновационная деятельность»? – говорил нам в 2006-м Марат Мулюкаев. – Определений нашлось много, за две сотни. Но остановились на одном. Инновационная деятельность для нас – процесс внедрения научных достижений в деятельность с положительным экономическим, социальным или другим эффектом. В его рамках мы соединяем разные типы мышления: научно-техническое, творческое – с бизнес-управленческим.

Инновации могут быть не только в бизнесе, но и в социальной сфере, в политике и так далее. Везде есть свои субъекты развития, выдающие ученым заказы для решения тех или иных проблем. Скажем, кому-то необходимо найти более эффективный способ лечения онкологической болезни, кому-то – экономить энергию на заводах и в домах, а кому-то – создать информационную систему для поддержки местного самоуправления. И так далее. Ученый осознает и оформляет выдвинутую проблему на своем, научном языке. Встраивает ее в свою систему представлений и обогащает ее новой проблематикой. А затем исследователь передает свое представление заказчику, и тот, поняв сказанное, тоже встраивает его в свою систему представлений. Идет процесс сближения, итерации. В основе его лежат понимание, рефлексия и коммуникация. В итоге вырабатывается общее представление, и незримая нить инноваций соединяет заказчика и ученого. А дальше процесс обрастает уже физическими явлениями: инфраструктурными, инженерно-техническими, кадровыми, финансовыми. Инновационная инфраструктура должна обеспечить пропуск сигнала от заказчика к ученому и обратно…

Таким образом, технопарки, центры трансфера технологий и бизнес-инкубаторы в атомной отрасли РФ создаются на ясной философской основе. По словам М. Мулюкаева, предстоит построить технопарки уже не индустриального типа, а следующей эпохи. В них должны создаваться высокие технологии, а для этого нужна прежде всего сложная опытно-испытательная база. Она есть: в созданных Советским Союзом мощных исследовательских центрах. Идея проста: создать не централизованный, а распределенный технопарк. Скажем, один испытательный стенд имеется в НИИ атомных реакторов (НИИАР) в Димитровграде, другой – в подмосковном Обнинске, третий – в Москве. Технопарк должен помочь ученому-инноватору провести весь комплекс исследований, задействуя в нем необходимую экспериментальную базу. То есть испытательные мощности отрасли загружаются с максимальной отдачей.

А что, если некоторые технологии и технические решения уже разработаны? Тогда им прямая дорога – в центры технологического трансфера. Они должны встроить разработки исследователей в другие технологические цепочки.

– Здесь идет разговор технолога с технологом, – поясняет директор «Атом-инновации». – У нас есть передовые технологии очистки воды. Можно использовать их в городских системах водоснабжения («водоканалах»). Задача центров трансфера в этом случае – организовать диалог технологов, разработчика и представителя «водоканала» в данном случае. Но, поверьте, нам есть о чем поговорить с технологами из машиностроительной, транспортной, космической, газовой и других отраслей…

Наконец, в дело вступает третья часть инновационной системы: бизнес-инкубатор. Здесь разработка ученого оформляется в коммерческое решение. Здесь утрясаются отношения с государством (по налогам), прорабатываются юридические аспекты взаимодействия с контрагентами. Здесь – офис, юрист, бухгалтер и контактный телефон.

А над всем этим стоит центр координации инновационной деятельностью. Как считает М. Мулюков, он направляет всю эту систему в нужную сторону. Указывает приоритеты деятельности. Разбирается в том, почему не идет то или иное направление.

– Конечно же, мы будем проводить семинары и конференции, – продолжал наш собеседник. – То есть обеспечивать функции обучения людей и координации их общеотраслевой инновационной деятельности. Здесь специалисты видят, кто чем занимается. Важную роль играют инновационные форумы. Они, по сути, выступают сжатой во времени и пространстве инновационной структурой «Росатома». Там за два дня встречаются разработки, их авторы, инвесторы и те институты, что сводят их воедино.

Катализатором и локомотивом для инноваций в ядерной промышленности должна стать программа «АЭС-2006». Дело в том, что запас конкурентоспособности советских наработок исчерпался. Наши атомные энергоблоки теперь проигрывают западным и по качеству, и по стоимости. Теперь нужно создавать энергоблоки нового типа.

Под осуществление этой программы в отрасли создается проектный офис. И уже на этой стадии, по словам нашего собеседника, в «АЭС-2006» будут внедрены различные инновации и прорывные технологии.

– Также мы будем проводить инновационный форум по новой технологической платформе отрасли, – говорит М. Мулюкаев. – Ведь такова цель, поставленная руководством «Росатома». В ядерной энергетике России будут развиваться реакторы на быстрых нейтронах и замкнутый топливный цикл…

Эти программы станут локомотивами инноваций. Сегодня годовой оборот атомной отрасли на «побочных технологиях» – около 400 миллионов долларов. В ближайшие годы предстоит довести его до двух миллиардов.

– А не устарел ли запас разработок в отрасли? Как-никак, он в основной массе – наследие СССР…

– Мы проводим инвентаризацию научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ. Отбираем самые актуальные, отсеиваем «бумажные», обновляем базу данных. Отдельный банк информации формируем именно по инновациям. Реально знакомимся с конкретными разработчиками, посещаем научно-исследовательские институты и предприятия. Смотрим: какова там инструментальная база, каков коллектив исследователей, что сделано на самом деле. И еще мы пытаемся разработать форсайт – план-прогноз развития атомной промышленности на двадцать лет вперед. И в рамках такой работы тоже идет изучение: а какие инновации мы сможем делать через 15–20 лет?

Отобрав сотню жизнеспособных разработок для форума, «Атом-инновация» приступает к следующему шагу: отбору нескольких пилотных проектов. Тех, что получат поддержку прежде всех и станут «полигонами» для обкатки механизма продвижения инноваций в иные отрасли. Каждый из пилотных проектов формирует новые рынки.

Например, проект радиационного испытательного центра для космической электроники, о котором мы говорили в самом начале. Здесь формируется полноценный бизнес-план, работа пойдет в тесном сотрудничестве с предприятиями «Роскосмоса». Они, выступая заказчиками работы, заинтересованы в том, чтобы строить долгоживущие спутники. Это сразу повышает конкурентоспособность отечественной космонавтики. Кроме того, президент РФ поставил целью возродить навигационную систему «ГЛОНАСС-М» и спутниковую группировку морской разведки и целеуказания «Легенда». И здесь нужны аппараты, что будут работать на орбитах по десять-пятнадцать лет. И тут атомщики могут выручить «космонавтов», сэкономив им десятки, если не сотни миллионов «условных единиц». Более того, здесь открывается возможность выхода на внешний рынок, заказы со стороны зарубежной космической промышленности. А еще открывается горизонт и вовсе прорывной: создание отечественной системы глобальной космической связи на нескольких спутниках. Под проект радиационного испытательного центра уже найден мощный инвестор, имя которого мы пока называть не будем.

Другой проект – организация особо чистых веществ для нужд солнечной энергетики, микроэлектроники и волоконной оптики. Здесь при небольших вложениях можно завоевать долю мирового рынка в десятки процентов. И, как мне сказали в «Атом-инновации», под такое дело нашелся американский инвестор. Что поделать: отечественный бизнес пока не хочет знать большего, чем торговля, нефть и недвижимость. И пока наши олигархи устраивают свадьбы ценой в 45 миллионов долларов, американцы ищут перспективные направления…

Два других проекта – медицинские. Коммерчески выгодным получается создание и выпуск оборудования для отечественных центров протонно-эмиссионной терапии (ПЭТ) фирмы ПОЗИТОМ-ПРО, а также производство медицинского ксенона в НИКИИЭТе.

Наконец, есть проект «СПИН» – создание уникального сверхпроводимого накопителя энергии.

– Сейчас мы формируем проектный офис «Чистая вода», набираем в него толковых специалистов, – рассказывает М. Мулюкаев. – В отрасли много передовых технологий по этой теме. Совместно с «Евразийским водным партнерством» поработаем. «Евразийцы» имеют отличные связи с несколькими «водоканалами» по стране, неплохо знают внешний рынок. Они и сформируют для нас техническое задание. Потом мы вместе с ними опробуем отобранные технологии водоочистки в Ростове или Омске и дальше сможем выходить на мировой рынок. При этом «Росатом» не тратит своих денег. Сегодня главное дело: создать толковый, проработанный проект. Будет он – найдутся и деньги.

А продвинув несколько отобранных пилотных проектов, возьмемся и за остальные…

Смотрю на Мулюкаева «сотоварищи» и думаю: а ведь пока они вынуждены действовать в рамках нынешнего порядка вещей, встраиваться в сложившиеся цепи связей. Как не хватает сейчас больших задач и проектов, выдвигаемых государством! Так, как это было шестьдесят-семьдесят лет назад. В самом деле, если завтра властям Российской Федерации надоест вбухивать громадные средства в гнилое, изношенное, невероятно затратное ЖКХ старого типа, ему достаточно выдвинуть задачу создания высокотехнологичного «жилкоммунхоза» XXI века. И тогда те же атомщики смогут предложить ему десятки разработок. Или, например, надоест РФ каждый год за бешеные деньги возить в северные регионы миллионы тонн мазута, периодически заводя уголовные дела против организаторов «северного завоза» – и атомщики предложат обогреть города и поселки полярного пояса с помощью мини-АЭС, работающих долгие годы на одной зарядке. Будет заказ со стороны власти – и атомные инноваторы сумеют протянуть нити между государственными мужами и учеными, создадут проектные офисы. Не хватает нынче проектного мышления у государства, ой как не хватает!

Впрочем, Марат Мулюкаев, беседуя с нами, был полон оптимизма:

– Инноватор – фигура нового времени. Он не бизнесмен, осваивающий уже сложившиеся рынки. Он не коммерциализатор, что встраивает технологию в уже отлаженные схемы. Нет, инноватор создает новые рынки. Он работает с мечтой, видит то, чего еще нет. Он встраивает мечту в деятельность, убеждает окружающих в том, что жизнь в будущем сложится именно так. Чем мы, по сути, занимаемся? Созданием новой технологической платформы в стране. То есть совершенно нового стиля жизни. И это неминуемо окажет действие и на бизнес, и на государство.

Разве наша работа с «Евразийским водным партнерством» – не шаг к формированию нового типа ЖКХ? Конечно, пока мы действуем в рамках нашей компетенции и с подобными проектами просто вынуждены куда-то встраиваться. ЖКХ – не дело атомной отрасли. Но когда мы создаем новую техническую платформу для ядерной промышленности, то идем намного дальше. Что означает переход к реакторам на быстрых нейтронах, к «БНам» и «БРЕСТам»? Создание новой атомной энергетики, которая во всем мире существует лишь в опытных образцах. А мы здесь рывком обходим всех, порождая свою реальность. Вот мы выдвигаем отраслевые мегапроекты. А ведь их эффект для всего общества колоссален. За каждым из них тянется «шлейф» самых разнообразных технологий, которые найдут свое применение в сфере обеспечения безопасности, в экологии, ЖКХ, строительстве. А построение плана-форсайта развития ядерной промышленности позволяет нам решать многие вопросы на перспективу с горизонтом в двадцать лет. Мы сможем увидеть, что получим в распоряжение и заранее запрограммируем использование перспективных разработок.

Обратите внимание на проекты небольших мобильных атомных установок. Сегодня на северодвинском «Севмаше» строится плавучая АЭС с реакторами КЛТ-40С. Ведь это же прорыв в региональной энергетике, совершенно новое бизнес-управленческое решение. В мире такого еще нет. Но есть и другие проекты ядерной мини-энергетики. Мы будем искать инвесторов в регионах, не встроенных в систему РАО «ЕЭС» – в Якутии, например.

Поверьте, время дурной философии «Качаем нефть – и больше ничего не нужно» проходит. Сегодня требуется пропагандист–ская работа. С бизнесом можно и нужно работать, предлагая ему толково составленные проекты. Сама жизнь толкает нас на инновационный путь развития…

Но, читатель, таковы были возможности атомной отрасли в 2006-м – опять-таки после десяти с лишним лет «российского» развала. После ухода из отрасли тысяч прекрасных специалистов. После всех потерь 1990-х годов.

А если бы все это использовал СССР, пойдя на обострение «холодной войны» еще при Горбачеве? Минсредмаш СССР по финансам и возможностям в несколько раз сильнее нынешнего «Росатома». Все эти технологии можно было вывести в отдельные фирмы, пригласив в них хороших иностранных менеджеров, специалистов по коммерциализации технологий и торговле ими. Положить им хорошую зарплату. Заинтересовать частью будущей прибыли. И тогда Минсредмаш СССР превращался в источник многомиллиардных прибылей для страны. А заодно – в строителя новой цивилизации внутри Советского Союза. Вместе с космической отраслью атомщики, еще одно детище сталинских проектов развития, переводили Русскую цивилизацию на траекторию движения к «Третьему проекту»! И к мировому доминированию.

Вот еще одна сокровищница силы и процветания, так и не использованная горбачевщиной. Как видите, СССР середины 80-х не задействовал все возможности даже начатого в 1945 году советского Атомного проекта.