Смерч Головачев Василий

Глава 31

ПРАВАЯ РУКА ТЬМЫ

То, что увидели беглецы, преодолев за пару мгновений пятьсот тысяч километров, городом назвать было трудно. И всё же, несомненно, это был город. Только ни одно здание этого колоссального архитектурного заповедника не повторяло другое, а строили их, судя по геометрии, Инсекты. Или же тот, кто хорошо знал особенности строения разумных насекомых Земли, а также их предпочтения, логику и психологию. Даже Артур, повидавший не так уж и много законсервированных в подземельях МИРов, легко узнал замки царей Акарин, Акридидов и Симелидов. Всего же город насчитывал сотни тысяч замков, принадлежащих самым различным видам насекомых, от шмелей – Бомбусов до клопов – Маргинатусов.

– Вот так музей! – нарушил молчание Самандар, налюбовавшись городом. – У Конкере явно был приступ ностальгии, когда он его создавал.

– Может быть, это не его рук дело? – робко спросила Ульяна. – Может, он просто перебросил сюда Инсектов-строителей?

– Каким образом?

– Через мир «локона Ампары».

– Едва ли это целесообразно – перемещать сюда целые армии строителей МИРов. Я думаю, Монарх поступил иначе: воссоздал копии всех мавзолеев Инсектов.

– Зачем?

– Ну, логика Аморфов мне недоступна. Кто знает, что взбрело ему в голову.

– Если ещё учесть, что головы как таковой Аморфы не имели, – проворчал Иван Терентьевич. – Но вид потрясающий, не правда ли? – Он посмотрел на Артура и его спутницу.

– Красиво! – отозвалась задумчивая Светлана.

Артур промолчал, хотя и его ужаснула и восхитила грандиозная, потрясающая воображение панорама «мультиархитектурного города».

– Красиво, – подтвердила Ульяна, зачарованная пейзажем не меньше девушки.

Котов отобрал у ней проснувшегося сына, оглядел горизонты, но ничего не сказал. Мысли его были заняты другим.

Тхабс высадил весь отряд на вершине горы, нависающей над городом подобием бивня мамонта. Ещё три таких же горы располагались на равном расстоянии одна от другой по его периметру. Возможно, это были наблюдательные пункты самого Конкере, возможно, он создавал их как защитные бастионы или же антенны силовых полей. Хотя истинные цели создания столь странных часовых знал только сам конструктор.

– Сорок тысяч, – сказал Самандар, встретив его взгляд.

– Чего сорок тысяч? – оглянулся на него Парамонов.

– Площадь города – сорок тысяч квадратных километров. Около двух миллионов зданий! Наш враг – великий строитель!

– У него было время, чтобы построить здесь любое количество монументов и памятников.

– Вопрос: почему он выбрал именно архитектурные сооружения Инсектов? Он же уничтожил их цивилизацию на Земле.

– Может быть, он осознал свою вину? – нерешительно проговорила Ульяна.

– Наши эмоциональные оценки к нему неприменимы, – не согласился Самандар. – Вряд ли Монарх Тьмы способен чувствовать что-либо, кроме тяги к экспериментированию. Способность осознавать свою вину изначально не была заложена в психику Аморфов. Их нельзя судить с точки зрения человеческой логики.

– Инсекты тоже отличались от людей способами обработки информации, – сказал Парамонов, – однако именно из них Монарх трансмутировал род хомо сапиенс. Не значит ли это, что он привнёс в психику Блаттоптера чисто человеческие качества? В таком случае он должен был хотя бы знать, что это такое.

– Или же ему кто-то помог, – тихо сказала Светлана.

Мужчины озадаченно посмотрели на неё.

– Девушка… – начал Вахид Тожиевич.

– Не забывай, она – авеша Светлены, – остановил его Иван Терентьевич. – Ей должны быть доступны иные запасы информации – из библиотеки инфарха.

Светлана искоса посмотрела на Артура, как бы приглашая его присоединиться к беседе, но он не решился, понимая, что знает принципы мироустройства хуже всех.

– Вам что-то известно? – изменил тон Вахид Тожиевич. – По натуре я скептик и всегда ищу прямые доказательства любых утверждений.

– Монарх – представитель расы холодного интеллекта…

– Расы Аморфов.

– До Аморфов на Земле жили Предтечи, они тоже представляли собой «живые конструкции» формальной математики, не обладающие сферой чувств и мистических озарений.

– Насколько мне известно, именно Предтечи – прямые потомки Люцифера.

– Вахид, помолчи, – оборвал Самандара Василий Никифорович, поглядывая на сына, засунувшего в рот палец.

– В общем, Конкере – далеко не первый корректор Мироздания, – продолжала Светлана, немного смущённая вниманием слушателей. – Перед ним были Предтечи, а перед ними – тот, кого вы называете Сатаной, Денницей и Люцифером. Земная реальность, в том виде, каким мы её видим, его детище. Он считал, что его Замысел лучше Замысла Творца Вселенной, и перекроил Мироздание по своему усмотрению. В результате появились…

– Расслоённые реальности, – подхватил Самандар, – временные тупики и норы, пересечения противоположностей, иерархия земных отражений, «размазанные неопределённости» и «высшие непреодолимости». Вот, кстати, зачем был создан впоследствии синкэн-гата – «устранитель препятствий» и нейтрализатор этих самых «высших непреодолимостей». Но я хотел выяснить другое: является ли человек последней ошибкой в цепи других Великих Ошибок? Кто придёт нам на смену? Что задумал Монарх? Кого он избрал в качестве нашего преемника?

– Крокодилов, – пошутил Иван Терентьевич.

– Я не знаю, – беспомощно развела руками Светлана.

– А что, если нам вернуться в мир «локона Ампары»? – воодушевился вдруг Самандар.

– Зачем?

– Найдём нужную временную линию и рванём в будущее! Узнаем, кто там командует парадом.

– Ты серьёзно?

– Разве я похож на шутника? – Вахид Тожиевич подмигнул Артуру.

Парамонов с сомнением покачал головой.

– Тебе вредно долго путешествовать по «розе», флюиды оставшихся в ней иерархов начинают бить в голову.

– А между тем идея неплохая, – пожал плечами Самандар. – Когда-нибудь я её осуществлю.

– Тише! – поднял руку Василий Никифорович, передавая сына Ульяне.

Все замерли.

Артур прислушался к тишине «адовой реальности», миллионы лет служившей тюрьмой для Монарха Конкере, одного из величайших оппонентов Творца, и на грани ментального слуха уловил дыхание непреодолимой злобной силы.

– По запаху – сторожевые псы, – заметил Самандар. – Наша маскировка их не обманет.

Вахид Тожиевич имел в виду «шапку-невидимку» – купол защитного магического поля, которым они накрылись при появлении возле города.

– Это не псы, – тихо возразила Светлана.

Артур посмотрел на неё и поразился изменению облика девушки: она как будто стала выше и светлее, глаза засияли внутренним огнём.

Почувствовали изменение и Посвящённые.

– Вернулась? – прищурился Иван Терентьевич.

– Я нужна здесь, – улыбнулась Светлана; впрочем, это была уже скорее улыбка Светлены – мудрая и слегка печальная.

– Я рада, что ты с нами, – дотронулась до её руки Ульяна, добавила еле слышно: – Отступать-то больше некуда, впереди только Брахман.

– Вот он! – вытянул вперёд руку Самандар.

Над городом показалась чёрная точка, превратилась в воробья, увеличилась, стала коршуном, затем гигантским чешуйчатым драконом.

– Зверь! – пробормотал Артур.

Иван Терентьевич покосился на него.

– Ты уже встречался с этой тварью?

Артур кивнул.

– Он летит прямо к нам, – сказал Вахид Тожиевич. – Неужели видит нас сквозь «непрогляд»?

– Он не один, – заметил Василий Никифорович. – Обратите внимание на его пассажиров.

– Рыков! – сжал зубы Самандар.

– И Котов, – добавил Артур торопливо, узнав одного из седоков на шее дракона.

Парамонов и Самандар оглянулись на Василия Никифоровича, стоявшего со сложенными на груди руками.

– Отступаем?

– Куда? – глухо ответил Котов-старший. – Они везде нас найдут. Не они, так другие псы Монарха.

– Значит, будем драться?

– Давай отпустим женщин, – предложил Иван Терентьевич. – Зачем рисковать?

– Мы не уйдём! – в один голос воскликнули Ульяна со Светой.

Дракон в этот момент сделал круг над «бивнем мамонта», сел на самый кончик «бивня», сложил крылья. Стас Котов и Меринов-Рыков соскочили с него на пористую серую поверхность горы, повернулись к группе землян, всё ещё накрытой заклинанием «непрогляда».

– Эй, там, под «шапкой», – позвал Меринов с пренебрежительной гримасой, – выходите, обговорим условия капитуляции.

– Выходим? – вполголоса проговорил Самандар.

Василий Никифорович не ответил, стоя в прежней позе.

Стас Котов вытащил меч.

– «Непрогляд» не выдержит удара синкэн-гата.

– Снимайте «шапку».

Прозрачная стена магического поля, делавшая отряд невидимым, исчезла.

– Это правильно, – кивнул Марат Феликсович. – У вас всё равно нет никаких перспектив. Надеюсь, вы не станете сопротивляться, а тем более прятаться за спины дам?

– Что тебе нужно? – процедил сквозь зубы Вахид Тожиевич.

Василий Никифорович хотел что-то добавить, но не стал, разглядывая воспитанника, в свою очередь не спускавшего глаз со Светланы.

– В принципе, ни ты, ни старший Котов, ни его жена и сын мне уже не нужны. Но мне нужен этот молодой человек, – Меринов перевёл взгляд на Артура, – который украл у меня кое-какие Вещи, и его подружка. Отдайте их нам, и можете уходить.

– Я ничего не крал! – огрызнулся Артур.

– Это наши друзья, – ровным голосом произнёс Василий Никифорович.

– В таком случае тебе придётся выбирать. – Меринов ухмыльнулся. – Кто дороже, эти двое или твоя жена и сын.

– Послушай, ты, омоложенный-отмороженный! – сказал Вахид Тожиевич с ледяной учтивостью. – Как там тебя теперь зовут? Маразм Феликсович? Прежнее имя звучало несколько приятней. Ну да не суть. Рыков ли Меринов – форма разная, а содержание одно – дерьмо! У меня к тебе лишь один вопрос: ты уже купил билет?

Ухмылку на лице Меринова сменила гримаса досады.

– Какой билет?

– На кладбище. – Самандар перевёл взгляд на Котова-младшего. – Стас, по молодости лет мы все совершали ошибки, однако никто из нас никогда не связывался с предателями. Неужели ты не видишь, кто твой друг?

Меч Стаса с шелестом вырос в размерах, острие прыгнуло вперёд… и наткнулось на серебристую паутинку Щита Дхармы, породив целый сноп шипучих искр.

Артур, успевший закрыть собой Вахида Тожиевича, упал на колено, оглушённый ударом.

– Стас! – вскрикнула Светлана, бросаясь вперёд, раскинув руки. – Остановись!

Синкэн-гата втянулся обратно, пульсируя струёй прозрачного пламени. В глазах Стаса впервые промелькнула тень сомнения.

– Слабак! – прошипел Меринов. – Смотри, как это делается!

Он выбросил вперёд кулак, обрушил на отряд беглецов ливень ядовито-зелёных молний.

Однако и на этот раз Дзюмон Артура, усиленный энергопотоками Посвящённых, не сплоховал, отбил мощный психофизический импульс, способный изменить атомарную структуру любого объекта.

Артур получил ещё один потрясший сознание удар, уронил голову на грудь, борясь с приступом слабости.

В то же мгновение все трое Посвящённых метнули в Меринова «изделия абсолюта», созданные в земной реальности: звездочки сякенов, иглы сюрикенов и нож. Их движения были столь стремительными, что на них не успел отреагировать даже владеющий т е м– п о м Стас.

Меринов вскрикнул.

Ни одна метательная звезда не прошла мимо, все попали в цель, поразив грудь, щёки, шею и лоб наёмника Монарха. И хотя раны его смертельными не были, сам факт атаки вызвал у него шок. И приступ бешенства.

– Убей их! – прохрипел Марат Феликсович, вырывая из груди нож, а из шеи и лица – иглы и звёзды.

Дракон расправил крылья, взлетел. Но атаковать отряд Котова-старшего не успел.

Внезапно неяркая молния прошила воздух, за ней вторая, и рядом с Посвящёнными возникли фигуры двоих мужчин в плащах разного – синего и серого – цвета. Это были Хранитель Матфей и Юрий Венедиктович Юрьев. Не говоря ни слова, они вспыхнули на уровне сил «божественного укора», и дракон, зависший над горой с людьми, взорвался! Во все стороны полетели чёрные, бурые и алые клочья, струи дыма и крошечных радуг. Через несколько мгновений от Зверя Закона не осталось ничего!

Все замерли. Застыл и Меринов, открыв рот, глядя на то место, где только что парил Зверь, воплощённая в материале программа ликвидации иерархов Круга. Кровь перестала сочиться из ран на его лице, раны затянулись, но теперь сквозь маску Марата Феликсовича Меринова проявилось прежнее лицо иерарха, лицо Германа Довлатовича Рыкова, перекошенное злобой и… страхом!

Стас Котов поднял над головой удлинившийся меч, но Светлана снова проговорила-пропела: «Ста-а-ас!» – и он в нерешительности опустил синкэн-гата.

– Глубоко же вас занесло, – заметил как ни в чём не бывало Юрий Венедиктович, повернув голову к комиссарам «чистилища». – Мы еле вас нашли.

– Гексарх… – пробормотал Рыков-Меринов, очнувшись.

– И триарх, – добавил Юрьев, кивнув на Матфея. – Тебе с нами не справиться, Герман. Мы уполномочены объявить тебе шактипат.

– Убей их, Котов! – оглянулся на Стаса Рыков. – Вызывай Стаю! И хозяина!

Все посмотрели на бывшего оруженосца Воина Закона, в душе которого явно происходила какая-то борьба.

– Не вмешивайся, друг мой, – качнул головой Юрьев. – Не стоит умирать ради подонка, способного предать кого угодно. Он и тебя предаст, как только представится случай.

– Убей их! – оскалился Меринов-Рыков, озираясь. – Хозяин уничтожит тебя, если ты нарушишь приказ!

Стас поднял меч, опустил, поднял снова. Рука его дрожала.

В небе бесшумно лопнул световой шарик, и на город спикировали жуткие птицы с крокодильими головами и змеиными хвостами. Стас всё-таки вызвал Стаю – одно из уцелевших в «розе» подразделений личной гвардии пентарха Удди.

– Превосходно! – захлопал в ладоши Меринов. – Попробуйте посражайтесь с этими птичками.

– Держитесь плотнее! – спокойно сказал Матфей, отходя к группе землян. – Мы берём вас в свой уровень. Подключайтесь.

Произошла очередная мгновенная перестройка полевого «организма», созданного пси-сферами Посвящённых. Запоздал лишь Артур, не сразу сообразивший, что от него требуется. Но Светлана помогла ему мысленным усилием, и у него «выросли крылья»: Артур почувствовал, как волна энергии перестроила его тело, насытила каждую клеточку, каждый нерв, и ему захотелось прыгнуть вверх и взлететь.

– Полное отражение! – скомандовал Матфей.

Воздух над горой вспыхнул чистым смарагдовым пламенем, превратился в два десятка копий, эти копья устремились к приближающимся крокодило-птицам и разнесли их в световые брызги.

Ещё одна Стая программ-убийц перестала существовать.

– А теперь твоя очередь, Герман, – произнёс Юрьев гулким вибрирующим голосом. – Мы сошлём тебя в «тюрьму героев», хотя ты и не герой. Посиди там пару миллионов лет, поразмышляй над смыслом жизни. Шакти… – Юрий Венедиктович не договорил.

Небо над мультигородом Инсектов вдруг пошло волнами, как море под порывом урагана, и потекло вниз струями жидкого светящегося стекла! Равнина содрогнулась.

Все замерли, глядя на непонятное явление.

Перекошенное от страха при чтении приговора лицо Рыкова разгладилось, он злобно и презрительно рассмеялся.

– Что, законники, дождались?! Вот и сам хозяин прибыл! Но я, в отличие от вас, жалеть никого не стану! Всех уничтожу! Всех! А тебя, – скрюченный палец Рыкова указал на Василия Никифоровича, – помучаю особенно! Помнишь своё обещание Соболеву? «Рыков – мой!» Ну, вот он я, и что ты сделаешь?

Никто не успел двинуться с места.

Василий Никифорович исчез. И проявился рядом с Германом Довлатовичем, торжествующим победу. Удара никто не заметил, даже мастера боя Самандар и Парамонов. Кулак Котова-старшего пробил тело Рыкова насквозь – с выплеском энергии «смертельного касания», на физическом и ментальном плане одновременно, а на обратном пути вырвал сердце Германа Довлатовича!

Изумлённо ахнув, Рыков ещё несколько мгновений смотрел на противника, державшего в руке его пульсирующее сердце, попытался перейти на другую частоту психического состояния и сбежать по тхабс-линии, но все его психофизические и эфирные оболочки уже лопнули, как мыльные пузыри, и внутренние защитные программы не сработали. Рыков перестал быть магом. Да и сердце восстановить уже не мог.

Из глаз его вынеслись струйки чёрного тумана, поднялись вверх, метнулись к «водопаду жидкого стекла». Качнувшись, он упал навзничь, стал сморщиваться, сохнуть, будто к нему возвращались его годы. Застыл мумией.

Василий Никифорович проводил его тёмным взглядом, посмотрел на трепыхнувшееся в руке окровавленное сердце иерарха, сжал пальцы.

Полыхнул алый огонь.

Василий Никифорович разжал пальцы, высыпал из ладони горсть праха.

– Аминь предателю! – прокомментировал вполголоса Вахид Тожиевич. Поймал взгляд Ульяны, добавил хладнокровно: – Он того заслужил.

Между тем метаморфозы «стеклянного водопада» продолжались.

Потоки и струи жидкого стекла завертелись в косичку, превратились в огненно-жидкий смерч, соединивший небо и землю. Основание смерча коснулось города и начало всасывать в себя удивительно красивые строения Инсектов. Смерч качнулся, потускнел, стал наливаться чернотой, лишь внутри пробивалась сквозь эту муть пульсирующая багровая молния. Затем он с гулом двинулся к горе, на вершине которой стояли земляне. Изредка его передёргивали судороги, и тогда форма столба приобретала черты диковинных существ, сменявшихся карикатурно искажёнными ликами людей.

– Конкере! – первым догадался Вахид Тожиевич.

– Нет ещё, – возразил Юрий Венедиктович. – Это пока лишь проявление эффекта оптимизации реальности, канал для просачивания солитонно-модулированного потока сознания, который и есть Конкере.

– Уходим? – посмотрел на Василия Никифоровича Самандар.

– Поздно, – шевельнул тот окаменевшими губами. – Это тюрьма. Её границы непреодолимы для тхабс-магии, а до пробоины в стене мы добежать не успеем. Наёмник перехватит нас.

Словно услышав его слова, Стас, до сих пор испытывающий какие-то трудности в акцентировании своих намерений, вздрогнул, выпрямился, глаза его загорелись свирепым беспощадным огнём. Монарх Тьмы вдохнул в своего слугу новые чёрные силы.

Меч текучей струёй металла рванулся к тесной группке людей.

И снова на его пути возникла преграда: Артур, успевший прийти в себя, не задумываясь закрыл собой Светлану и Василия Никифоровича, прыгнув вперед и включая Дзюмон.

Вспышка чистого золотого света!

Тяжкий звон, будто по бронзовому блюду ударили дубинкой!

Сначала все подумали, что лезвие меча разлетелось на мелкие осколки. Потом стало видно, что синкэн-гата не пробил Щит, а распался на рой прозрачно-светящихся ромбов, тут же скрутившийся в спираль.

Артур отлетел на несколько шагов назад и упал бы, не подхвати его Василий Никифорович.

– Стас! – отчаянно крикнула Светлана, бросаясь к Суворову. – Остановись! Ты не наёмный убийца!

– Здесь нет Стаса! – гулким басом проговорил Котов-младший; спираль вспыхивающих язычками пламени ромбов распрямилась, обретая форму меча. – Я выполняю приказ!

Смерч за его спиной полыхнул зарницей, показал в глубине дергавшееся оскаленное лицо, наполовину человеческое, наполовину звериное, и меч Стаса снова метнулся к группе тех, кто недавно был с ним по одну сторону баррикад.

Неизвестно, смогли бы Посвящённые и соратники их – Матфей, Светлана-Светлена, Юрьев – отбить удар «устранителя препятствий», даже соединив энергосферы, но делать этого им не пришлось.

Молния слетела с «жидких» качающихся небес тюрьмы Конкере, и перед Стасом возник человек в белом костюме, с белыми как снег волосами. И Котов-младший удержал удар.

– Граф… – расслабился Самандар.

– Тарас! – прошептала Ульяна.

– Диарх… – почти беззвучно выговорила Светлана.

– Здоровеньки булы, шановны панове, – белозубо улыбнулся Горшин, поклонился, – и гарни жинкы. Давно мы с вами не встречались в таком составе. А что это с господином Рыковым?

– Он не пережил счастья встречи с хозяином, – пошутил Самандар.