Утраченный символ Браун Дэн
«ЦРУ? Архитектор Капитолия? Масоны тридцать третьей степени?»
Воздух огласил пронзительный звонок мобильного. Лэнгдон достал телефон из куртки и с опаской проговорил:
— Алло.
— Профессор, — раздался в трубке знакомый зловещий шепот. — Говорят, у вас неожиданно появился спутник.
Лэнгдон похолодел.
— Отвечайте, где Питер?! — громко вопросил он, и его слова эхом отозвались в туннеле. Уоррен Беллами с тревогой оглянулся и жестом велел ему не останавливаться.
— Не волнуйтесь. Я же говорил, Питер в безопасности.
— Господи, да вы отрезали ему руку! Ему нужен врач!
— Скорее, священник, — ответил преступник. — Но вы еще можете его спасти. Если выполните мои требования, Питер будет жить. Даю слово.
— Я не поверю слову безумца.
— Безумца? Профессор, вы должны были по достоинству оценить мое почтительное отношение к древним ритуалам. Рука мистерий привела вас к порталу — к пирамиде, скрывающей тайное знание. Мне доложили, что она у вас.
— По-вашему, это масонская пирамида?! — вскричал Лэнгдон. — Это простой камень, и только!
В трубке воцарилось молчание.
— Мистер Лэнгдон, не валяйте дурака — вы для этого слишком умны. Вам прекрасно известно, что вы сегодня нашли. Каменная пирамида… спрятанная в сердце Вашингтона… влиятельным масоном?
— Вы гоняетесь за сказкой! Питер от ужаса наговорил вам всяких глупостей! Легенда о масонской пирамиде — вымысел. Масоны не строили никакой пирамиды для защиты тайных знаний. А если и строили, то все равно — эта чересчур мала.
Его собеседник хихикнул.
— Вижу, Питер с вами не откровенничал. Профессор Лэнгдон, верите вы в пирамиду или нет, делайте, что я говорю. На вашей пирамиде вырезана некая надпись. Расшифруйте ее, и тогда я верну вам Питера Соломона.
— О чем бы там ни говорилось, — сказал Лэнгдон, — это не Мистерии древности.
— Конечно. Они слишком объемны, их не уместишь на маленькой пирамидке.
Ответ преступника окончательно сбил Лэнгдона с толку.
— Если это не Мистерии древности… то пирамида не масонская! Легенда гласит, что вольные каменщики построили пирамиду для защиты тайных знаний.
— Мистер Лэнгдон, — снисходительно проговорил преступник, — пирамида действительно была призвана защищать Мистерии, но под защитой масоны подразумевали нечто другое. Разве Питер не говорил? Сила пирамиды вовсе не в том, что в ней сокрыта сама мудрость… нет, она лишь указывает на нужное место.
Лэнгдон опешил.
— Расшифруйте надпись, — продолжил его собеседник, — и расскажите мне, где спрятано величайшее сокровище в истории человечества. — Он рассмеялся. — Питер бы не доверил вам само сокровище, профессор!
Лэнгдон резко остановился.
— Погодите… то есть пирамида — это карта?
Беллами тоже остановился как вкопанный и в ужасе посмотрел на Лэнгдона. По-видимому, звонивший знал слишком много. «Пирамида — это карта…»
— Верно, — прошептал преступник. — Карта, пирамида, портал — называйте как хотите… Ее создали много лет назад, чтобы место, где хранятся Мистерии древности, никогда не забылось, не затерялось.
— Решетка из шестнадцати символов не очень-то похожа на карту.
— Лишь на первый взгляд, профессор. Да и в любом случае только вы можете прочесть, что написано на пирамиде.
— Неправда! — возразил Лэнгдон, вспомнив примитивный шифр. — Любой в состоянии декодировать эту надпись, она очень проста.
— На поверку это может оказаться не так. Как бы то ни было, навершие есть только у вас.
Лэнгдон представил себе маленькую металлическую пирамидку.
«Порядок из хаоса?»
Он уже не знал, чему верить, но каменная пирамида в портфеле все сильнее оттягивала ему плечо.
Малах прижал трубку к уху, с удовольствием слушая судорожное дыхание взволнованного Лэнгдона.
— У меня много дел, профессор, да и у вас тоже. Позвоните, как только расшифруете карту. Мы вместе найдем это место и завершим сделку. Жизнь Питера… в обмен на мудрость веков.
— Даже не подумаю, — заявил Лэнгдон. — Сначала докажите, что Питер жив.
— Не советую вам испытывать мое терпение. Вы лишь крошечный винтик в огромной машине. Если не выполните мой приказ или попытаетесь меня найти, Питер умрет.
— Да откуда мне знать, что он жив?
— Очень даже жив, профессор, и отчаянно нуждается в вашей помощи.
— Что вы ищете на самом деле? — с жаром выпалил Лэнгдон в трубку.
Малах немного помолчал.
— Многие люди искали Мистерии древности и спорили об их силе. Сегодня я докажу, что Мистерии существуют.
Лэнгдон не ответил.
— Предлагаю вам приступить к расшифровке немедленно, — сказал Малах. — Информация нужна мне сегодня.
— Сегодня?! Уже девять вечера!
— Вот именно. Tempus fugit. Время летит.
Глава 44
Нью-йоркский редактор Джонас Фаукман как раз выключил свет в своей конторе, когда зазвонил телефон. Он не собирался брать трубку в такой поздний час, но случайно заметил на дисплее имя звонившего.
«Отвечу, наверняка дело стоящее», — подумал он и поднял трубку.
— Разве мы тебя еще печатаем? — наполовину в шутку, наполовину всерьез спросил Фаукман.
— Джонас! — У Роберта Лэнгдона был на редкость взволнованный голос. — Слава Богу, я тебя застал! Нужна помощь.
Фаукман воспрянул духом.
— Есть что редактировать? — с надеждой спросил он, а сам подумал: «В кои-то веки».
— Нет, хочу кое-что узнать. Помнишь, в прошлом году я знакомил тебя с Кэтрин Соломон, сестрой Питера Соломона?
Джонас нахмурился.
«Стало быть, редактировать нечего».
— Она еще искала издателя для своей книги по ноэтике, помнишь?
Фаукман закатил глаза.
— Еще бы! «Полезное» знакомство, спасибо. Она не только отказалась предоставить мне результаты своих исследований, но и отложила публикацию на неопределенное время.
— Джонас, у меня нет времени, просто слушай. Мне нужен ее телефон, прямо сейчас.
— Должен предупредить, у тебя нет шансов. Она отлично выглядит, но ее не удивишь…
— Это очень серьезно, Джонас. Дай мне ее номер.
— Хорошо… подожди минуту. — Они давно дружили, и Фаукман понял, что Лэнгдон не шутит. Он ввел имя Кэтрин Соломон в компьютер, и тот начал поиск по почтовому серверу компании.
— Ищу, — сказал Фаукман. — Послушай моего совета, не звони из гарвардского бассейна — ты как будто в психушке.
— Я не в бассейне, а в туннеле под Капитолием США.
По тону Лэнгдона Фаукман почувствовал, что друг не шутит.
«Да что с ним такое?»
— Роберт, почему ты не можешь спокойно сидеть дома и писать книгу? — Тут пискнул его компьютер. — Так, готово… — Он прокрутил мышкой всю переписку. — У меня есть только мобильный.
— Давай.
Фаукман продиктовал ему номер.
— Спасибо, Джонас, — с благодарностью сказал Лэнгдон. — Я перед тобой в долгу.
— Это уж точно. Когда я дождусь рукописи? Ты хоть понимаешь…
В трубке пошли гудки.
Фаукман покачал головой. Да, без писателей жизнь издателя была бы куда легче.
Глава 45
Кэтрин Соломон растерянно прочла имя звонившего ей человека. Сначала она подумала, что звонит Триш — объяснить, почему они с доктором Аваддоном так задержались. Но звонила вовсе не она.
На губах Кэтрин расцвела улыбка.
«Ну и денек!»
Она откинула крышку телефона.
— Дайте угадаю, — игриво сказала она. — Холостой ученый ищет симпатичную специалистку по ноэтике?
— Кэтрин! — Низкий голос принадлежал Роберту Лэнгдону. — Слава Богу, у вас все нормально.
— Конечно, нормально, — озадаченно проговорила Кэтрин. — Если не считать, что вы не звонили мне после прошлогодней вечеринки.
— Кое-что случилось. Пожалуйста, выслушайте меня. — Его всегда спокойный и ровный голос звучал встревоженно. — Произошло несчастье… Питер попал в беду.
Улыбка Кэтрин тут же померкла.
— В чем дело?
— Питер… — Лэнгдон умолк, словно подыскивая нужные слова. — Не знаю, как это сказать… в общем, его забрали. Неизвестно, кто и как, но…
— Забрали? — вопросила Кэтрин. — Роберт, вы меня пугаете. Куда забрали?
— Похитили, — ответил Лэнгдон срывающимся голосом. — Вчера или сегодня днем…
— Это не смешно! — сердито заявила Кэтрин. — У моего брата все хорошо, мы с ним разговаривали пятнадцать минут назад.
— Правда?!
— Да. Он написал, что едет в лабораторию.
— Написал!.. — воскликнул Лэнгдон. — А голос его вы слышали?
— Нет, но…
— Кэтрин, сообщение пришло не от вашего брата. Кто-то воспользовался его телефоном. Этот человек опасен. Сегодня он хитростью заманил меня в Вашингтон.
— Хитростью? Ничего не понимаю!
— Да, извините… — Лэнгдон был явно не в своей тарелке. — Возможно, вы тоже в опасности.
Профессор никогда бы не стал шутить по такому поводу, но он нес какой-то бред.
— У меня все хорошо, — сказала Кэтрин. — Я в хорошо охраняемом месте.
— Прочтите мне сообщение Питера. Пожалуйста!
Кэтрин в растерянности открыла эсэмэску и прочла ее профессору. По спине побежали мурашки, когда она дошла до последнего предложения, в котором говорилось о докторе Аваддоне. «Если доктор Аваддон сможет, пусть приедет. Я ему доверяю…»
— Господи!.. Он пригласил этого человека к вам в лабораторию?
— Да! Моя ассистентка пошла его встречать. Они вернутся с минуты…
— Кэтрин, уходите оттуда! — заорал Лэнгдон. — Сейчас же!
На другом конце ЦТП, в комнате охраны, громко зазвонил телефон. Охранник нехотя вынул из ушей наушники.
— Вестибюль, — сказал он в трубку, — говорит Кайл.
— Кайл, это Кэтрин Соломон! — сбивчиво, задыхаясь, выпалила она.
— Мэм, ваш брат еще не…
— Где Триш?! — закричала Кэтрин. — Ты видишь ее на мониторах?
Охранник подкатил стул к компьютеру.
— Она до сих пор не пришла?
— Нет! — испуганно крикнула Кэтрин.
Только сейчас охранник понял, что она бежит, потому и задыхается.
«Что там творится?»
Он начал перематывать кадры цифрового видео.
— Так, подождите, смотрю запись… Вот Триш выходит из вестибюля вместе с вашим гостем… они идут по Улице… мотаю… ага, заходят в Мокрый отсек… Триш открыла карточкой дверь, они зашли… мотаю… Теперь выходят — это было минуту назад… — Охранник вскинул голову и замедлил проигрывание. — Постойте… ничего не понимаю.
— Что?
— Ваш гость вышел из Мокрого отсека один.
— Триш осталась там?
— Ну да, похоже. Я слежу за вашим гостем… он в коридоре один.
— А где Триш?! — не выдержала Кэтрин.
— На мониторах ее не видно, — с растущей тревогой ответил охранник. Он взглянул на экран и заметил, что рукава пиджака у доктора как будто влажные… до самых локтей.
«Что он делал в Мокром отсеке, черт подери?»
Доктор решительно зашагал по коридору в сторону Пятого отсека, сжимая в руках… карточку.
У охранника волосы встали дыбом.
— Мисс Соломон, у нас неприятности.
Сегодняшний вечер для Кэтрин Соломон был полон новых впечатлений.
За два года она впервые разговаривала по мобильному в кромешном мраке Пятого отсека и впервые бежала через темноту со всех ног. Сейчас она прижимала трубку к уху и вслепую летела по бесконечной ковровой дорожке: как только нога ступала на бетон, Кэтрин выправляла курс и мчалась дальше.
— Где он сейчас? — тяжело дыша, спросила она охранника.
— Перематываю… Вот он идет по коридору к Пятому отсеку…
Кэтрин прибавила шагу, надеясь успеть к выходу раньше Аваддона — ей не хотелось оказаться запертой в отсеке.
— Когда он доберется до входа?
Охранник помедлил.
— Мэм, вы не поняли… Я еще перематываю. Это запись. — Он умолк. — Подождите, посмотрю журнал… Мэм, Пятый отсек открыли карточкой мисс Данн около минуты назад.
Кэтрин остановилась как вкопанная посреди черной бездны.
— Он уже в отсеке? — прошептала она в трубку.
Охранник быстро нажимал кнопки.
— Да, мэм, он вошел… девяносто секунд назад.
Кэтрин оцепенела и затаила дыхание. Темнота вокруг нее словно ожила.
«Он здесь, со мной».
В следующий миг она осознала, что единственный источник света в отсеке — ее мобильный.
— Пришлите помощь, — прошептала Кэтрин охраннику. — И помогите Триш.
С этими словами она тихо закрыла телефон и осталась в полной темноте.
Кэтрин стояла неподвижно и старалась дышать как можно тише. Несколько секунд спустя из темноты выплыл резкий запах этанола, который постепенно становился все крепче. Всего в нескольких футах от себя Кэтрин почувствовала чье-то присутствие. Казалось, громкий стук сердца выдает ее. Она тихонько сняла туфли и шагнула влево, на холодный бетонный пол. Затем сделала еще шаг, для верности.
Хрустнул сустав на большом пальце.
В тишине хруст прогремел, точно выстрел.
Впереди послышался шорох одежды. Кэтрин рванула в сторону, но на секунду опоздала: мощная рука, слепо шарящая в темноте, вцепилась в подол ее халата и дернула.
Кэтрин изогнулась и выскользнула из халата. Уже не зная, где выход, она наугад побежала в бесконечную пустоту.
Глава 46
Несмотря на то что в Библиотеке конгресса находится «самая красивая комната в мире», главное ее достояние — не роскошные интерьеры, а богатые фонды. Библиотеку недаром считают самой крупной на Земле: общая длина книжных полок составляет больше пятисот миль (больше, чем расстояние от Вашингтона до Бостона). Вдобавок, ежедневно количество книг увеличивается примерно на десять тысяч единиц.
Библиотека конгресса — бывшая частная коллекция научных и философских трудов, начало которой положил Томас Джефферсон, — символизирует собой тягу американцев к знаниям и их распространению. Это одно из первых электрифицированных зданий в Вашингтоне, и библиотека действительно сияла подобно маяку во мраке Нового Света.
Как следует из названия, библиотека призвана обслуживать конгресс, почтенные члены которого трудятся через дорогу, в Капитолии. Вековую связь между библиотекой и Капитолием недавно укрепило строительство длинного туннеля под Индепенденс-авеню.
Профессор Роберт Лэнгдон шагал вслед за Уорреном Беллами по недостроенному туннелю. Он как мог пытался унять свой страх за Кэтрин Соломон.
«Этот маньяк сейчас в лаборатории?!»
Лэнгдон даже не хотел думать, что он там делает. Профессор успел только сказать Кэтрин, где они встретятся.
«Когда же кончится этот проклятый туннель?»
Голова нестерпимо болела от путаных мыслей о Кэтрин, Питере, масонах, Беллами, пирамидах, древних пророчествах и… о карте.
Лэнгдон прогнал назойливые мысли и прибавил шагу.
«Беллами обещал ответить на мои вопросы».
Наконец коридор закончился, и Архитектор провел Лэнгдона через несколько створчатых дверей. В них еще не было замков, поэтому Беллами отыскал где-то алюминиевую стремянку и подпер ею последнюю дверь, а сверху поставил железное ведро — если кто-нибудь проникнет внутрь, оно с грохотом свалится на пол.
«Хороша сигнализация…»
Лэнгдон надеялся, что у Беллами есть более внятный план по обеспечению безопасности. События развивались так быстро, что профессор только сейчас задумался о последствиях своего бегства с Беллами.
«Я скрываюсь от ЦРУ…»
Они свернули за угол и начали подниматься по широкой лестнице, перегороженной оранжевыми конусами. Портфель все сильнее оттягивал Лэнгдону плечо.
— Я по-прежнему не понимаю, как каменная пирамида…
— Не сейчас, — перебил его Беллами. — Осмотрим ее на свету. Я отведу вас в безопасное место.
Лэнгдон усомнился, что такое место вообще может существовать для человека, недавно напавшего на директора СБ ЦРУ.
Они поднялись по лестнице и оказались в широком коридоре, отделанном итальянским мрамором и сусальным золотом. Вдоль стен выстроились восемь пар статуй — все они изображали богиню Минерву. Беллами поспешил дальше, на восток, и через сводчатую арку они с Лэнгдоном попали в огромный просторный зал.
Даже в тусклом свете большой зал библиотеки сиял роскошью и великолепием классического европейского дворца. В семидесяти пяти футах над головой, между балками, отделанными редкой тогда алюминиевой фольгой (были времена, когда этот металл стоил дороже золота), сверкал богатый витраж. Величавые парные колонны украшали балкон второго этажа. Подняться на него можно было по двум лестницам; на нижних стойках перил красовались бронзовые богини — каждая вздымала над головой факел знаний.
В странной попытке раскрыть тему современного просвещения и сохранить декоративные традиции архитектуры Ренессанса перила украсили купидонами, символизирующих ученых.
«Ангел-электрик с телефоном? Энтомолог-херувим с сачком? Интересно, что бы сказал на это Бернини…»
— Поговорим здесь, — буркнул Беллами, проводя Лэнгдона мимо двух пуленепробиваемых витрин, в которых хранились две самые ценные книги библиотеки: рукописная Большая Майнцская Библия, созданная в 1450-х, и американский экземпляр Библии Гутенберга — один из трех имеющихся в мире полных экземпляров, отпечатанных на пергаменте. В полукруглых углублениях под сводчатым потолком красовалась картина из шести фрагментов: «Эволюция книги» Джона Уайта Александра.
Беллами подошел к элегантной двустворчатой двери посреди восточной стены зала. Лэнгдон знал, куда она ведет, но место это явно не годилось для бесед.
«Даже если не считать, что в зале полно табличек с просьбой соблюдать тишину, „безопасным“ его не назовешь…»
Расположенный ровно посередине крестообразного здания, главный читальный зал был сердцем библиотеки. В нем не укроешься — все равно что вломиться в церковь и спрятаться на алтаре.
Тем не менее Беллами открыл дверь и нащупал на стене выключатель. Прямо перед ними материализовался, словно из ниоткуда, один из величайших архитектурных шедевров Америки.
Знаменитый читальный зал поражал воображение. Огромный восьмигранник высотой в сто шестьдесят футов был отделан тремя породами мрамора: шоколадным теннессийским, сливочным сиенским и красным алжирским. Поскольку свет падал из восьми углов, теней нигде не было, и казалось, будто зал светится сам по себе.
— Считается, что этот зал — красивейший в Вашингтоне, — сказал Беллами и жестом пригласил Лэнгдона внутрь.
«Пожалуй, во всем мире», — подумал Лэнгдон, перешагивая через порог. Как всегда, его взгляд сначала приковал огромный свод, украшенный изящными резными кессонами. С балюстрады верхнего балкона смотрели вниз шестнадцать бронзовых «портретных» статуй, а под ними вереница великолепных арок образовывала нижний балкон. От массивного абонементного стола тремя концентрическими окружностями расходились ряды полированных деревянных столов.
Лэнгдон перевел взгляд на Беллами — тот подпирал широко распахнутые двери, чтобы они не закрылись.
— Я думал, мы прячемся… — растерянно сказал профессор.
— Если в здание кто-нибудь вломится, я хочу об этом знать, — ответил Беллами.
— Нас же сразу найдут!
— Найдут в любом случае, где ни прячься. Но если заявятся сюда, вы тут же сообразите, почему я выбрал именно этот зал.
Лэнгдон ничего не понял, однако Беллами, судя по всему, не желал объясняться и уже направился к центру зала. Там он выбрал свободный стол, пододвинул к нему два стула, включил лампу и кивнул на профессорский портфель.
— Ну, давайте взглянем.
Чтобы не оцарапать полировку грубым гранитом, Лэнгдон не стал вынимать пирамиду, а водрузил портфель на стол и раскрыл пошире. Уоррен Беллами поправил лампу и внимательно осмотрел пирамиду, затем провел пальцами по таинственной надписи.
— Полагаю, язык вам знаком? — спросил Беллами.
— Конечно, — ответил Лэнгдон, разглядывая шестнадцать символов.
Так называемый Масонский шифр был в ходу у первых членов братства, которые пользовались им для личной переписки. Алфавит вышел из употребления по очень простой причине — его было слишком легко расшифровать. Большинство старшекурсников, посещавших семинары Лэнгдона по символогии, справились бы с этой надписью за пять минут. Сам профессор при наличии ручки и листа бумаги мог раскодировать ее меньше чем за минуту.
Это обстоятельство позволяло Лэнгдону сделать два вывода. Во-первых, он был отнюдь не единственным человеком на свете, способным дешифровать надпись на пирамиде. Во-вторых, Сато почему-то решила, что этот код — дело государственной важности. С тем же успехом она могла заявить, что пусковые коды ядерных ракет раскрываются при помощи игрушечного шифровального кольца из коробки с поп-корном. Лэнгдону не верилось в этот абсурд.
«Надпись на пирамиде указывает, где хранится мудрость веков?!»
— Роберт, — мрачно проговорил Беллами, — Сато объяснила вам, почему за дело взялось ЦРУ?
Лэнгдон покачал головой.
— Она утверждает, что это вопрос национальной безопасности. По-моему, лжет.
— Может быть. — Беллами задумчиво потер шею. Его словно бы терзали какие-то сомнения. — Но меня больше тревожит другое. — Он посмотрел Лэнгдону в глаза. — Директор Сато могла узнать об истинной силе пирамиды.
Глава 47
Кэтрин Соломон обступала абсолютная чернота.
Сойдя со знакомой и безопасной ковровой дорожки, Кэтрин шла вперед наугад, водя перед собой руками и спотыкаясь. Пол был холодный, точно лед на замерзшем озере… враждебная среда, из которой нужно было выбраться — во что бы то ни стало.
Читать бесплатно другие книги:
