Тайны Евразии Демин Валерий

Рис. 116. Чукотская женщина. Рисунок XVIII в.

Рис. 117. Чукотские женщины летом. Рисунок из книги С. П. Крашенинникова «Описание земли Камчатки»

Трудно, казалось бы, устоять перед подобными соблазнами. Но вот русских первопроходцев (в отличие, например, от испанских, португальских, французских, английских и прочих европейских цивилизаторов) они нисколько не трогали и не прельщали. Самое печальное, что отвержение предлагаемого женского тела расценивалось как высшая степень оскорбления, и некоторых русских казаков за такой отказ просто убивали. Сегодня, зная ситуацию на Чукотке и Камчатке, во все это трудно поверить. Но факты остаются фактами, и засвидетельствованы они, к примеру, в классическом труде Степана Петровича Крашенинникова (1711–1755) «Описание земли Камчатки». Сподвижник Ломоносова, ученый с мировым именем, Крашенинников четырнадцать лет прожил на Камчатке и с научной беспристрастностью описал географию, этнографию, фауну и флору не только Камчатки, но также и сопредельных территорий:

«…У сидячих коряк, а наипаче чукоч, вящая дружба состоит в том, когда взаимно приезжая друг к другу, гости спят с женами или дочерями хозяйскими, на которое время хозяин нарочно отлучается, или отъезжает к жене своего гостя. Несносная обида хозяину, когда гость с женою его не пребудет: ибо в таком случае может он убит быть, как гнушающийся приязнию хозяина, что с нашими анадырскими казаками, которые оных обрядов их не знали, случалось, как сказывают неоднократно. Чего ради и женщины их по своему обыкновению щеголять стараются: белятся и румянятся, носят хорошие платья; а чукоцкия сверх того разшивают узорами не токмо лицо, но лядвеи [ляжки. – В. Д. ] и руки: ибо они дома сидят нагия, хотя бы при том случились и стронние люди».

Первозданная сексуальная свобода, царившая среди сибирских народов, многократно описывалась в этнографической литературе. Еще в начале ХХ века в научно-популярных книгах и периодике можно было встретить такие, к примеру, сообщения о нравах аборигенов Русского Севера: «Чувство стыдливости здесь, по-видимому, совершенно отсутствует. Все отправления человеческого организма совершаются публично. Тот, кто не привык к такому образу жизни, все, что он должен здесь видеть и слышать, настолько оскорбляет в собственных глазах, что он готов презирать себя и весь мир. Это отсутствие стыдливости еще более поддерживается тесным сожительством женатых и холостых. Половая зрелость, по-видимому, наступает здесь раньше, чем где бы то ни было. Гостеприимство заключает в себе, между прочим, и обмен женами…» (вышеприведенное мнение, кстати, принадлежит иностранцу).

Тогда же, то есть в начале ХХ века, архаичные оргиастические игрища и ритуальные танцы кетских женщин на Енисее описал В.И. Анучин. Как и во времена матриархата, они совершались в совершенно обнаженном виде. При этом голая старая шаманка Чалда, руководившая действом, пела песню, в которой также явственно проступают черты и мотивы древнейшего матриархального мировоззрения (ее фрагмент приводится в прозаическом переводе, при этом публикатор сознательно опустил некоторые, по его мнению, чересчур откровенные непристойности):

«…Гори, гори, костер, ярко… Огонь – горячий, дым – горький… Совокупляться сладко, рожать горько… От костра переду [женскому лону] жарко, от ветра спине холодно… От мужчины переду [женскому лону] жарко, от земли спине холодно… У птицы ума много, у медведя ума много… Почему я не птица, почему я не медведица… Солнце каждую ночь войдет в землю и выйдет… Мой старик был хороший работник, мой старик был, как солнце [космизированное представление об акте совокупления. – В. Д. ]… Разве вы забыли его, разве вы не его дети?.. Мой старик – горячий сверху, чтобы Чалде стало жарко… Он делал так, а я делала так… (Старуха сделала непристойные действия.) Теперь старика нет – я стала, как мерзлая земля… Эй, совокупляющиеся, зачем сидите? Идите сюда, будем плясать… Если бы моя vulva имела зубы, она бы откусила penis…»

Любопытен и весьма характерен пассаж шаманской песни насчет зубастых женских гениталий. Это – устойчивый матриархальный образ, зафиксированный в фольклоре разных народов. Так, у одного сказителя из племени южноамериканских индейцев была записана легенда о сексуально распущенной ведьме-шаманке: у нее была зубастая vulva, и ею она перегрызала деревья, на которых от нее пыталась спастись очередная жертва. В смягченном варианте данный сюжет известен и в русском фольклоре: например, в сказке о Терёшечке ведьма перегрызает дуб, на котором прячется мальчик. Зубастые женские гениталии – это типичный архетип коллективного бессознательного, если пользоваться терминологией Карла Юнга. Данный, на первый взгляд противоестественный, образ хранится в подсознании каждого человека в виде латентного воспоминания о родах, во время которых каждый новорожденный испытывает такие же муки, как и его мать-роженица. Данный факт установил экспериментальным путем известный американский психолог (чешского происхождения) Станислав Грофф: у многих сотен добровольцев, испытуемых с помощью применения галлюциногенных препаратов, возникал один и тот же навязчивый образ зубастых гениталий.

В XVIII веке активно продолжилось фронтальное географическое и этнографическое изучение Сибири. На ее карте оставалось все меньше и меньше белых пятен. С благословения Петра Великого, но в основном уже после его смерти, состоялась Великая Северная экспедиция, главной целью которой являлось скрупулезное и детальное исследование оптимальных путей из европейской части России в Америку, Китай, Японию, другие страны Юго-Восточной Азии. Экспедиция распалась на ряд этапов, и в ней участвовало несколько морских и сухопутных отрядов – каждый выполнял конкретную задачу.

Наиболее трудные и трагичные испытания выпали на долю двух экспедиций под командованием капитанов-командоров Витуса Ионассена Беринга (1681–1741), выходца из Дании (которого на русской службе звали просто Иваном Ивановичем) и его помощника Алексея Ильича Чирикова (1703–1748), который в ходе 2-й Камчатской экспедиции 1733–1743 годов осуществлял самостоятельное плавание на пакетботе «Святой Павел» в районе Алеутских островов и западного побережья Северной Америки (рис. 118).

Для исследования собственно Северного морского пути и побережья Северного Ледовитого океана были сформированы четыре самостоятельных отряда: им надлежало изучить условия плавания вдоль берегов Сибири и возможности сквозного прохода кораблей от Баренцева до Чукотского моря. На долю всех четырех отрядов, возглавляемых молодыми моряками-лейтенантами, выпало немало славных дел и открытий. На картах Русского Севера и Сибири остались имена Степана Малыгина, Дмитрия Овцына, Семена Челюскина, Василия Прончищева, братьев Харитона и Дмитрия Лаптевых. Однако нас интересует их выдающийся вклад не столько в историю географических открытий, сколько в историю русского духа и пассионарности, без которых, собственно, никаких открытий никогда бы и не состоялось.

Рис. 118. Экспедиции Витуса Беринга и Алексея Чирикова

Точно такая же пассионарная одержимость была присуща и тем русским подвижникам и предпринимателям, которым мы обязаны недолгой, но достославной историей освоения и колонизации Русской Америки. Сибирская Америка – так она именовалась в старину, ибо считалась естественным продолжением Сибири. У русских первопроходцев, избравших однажды курс «встречь солнцу», и в мыслях не могло быть, что существует какая-то граница их безостановочного продвижения на Восток. Дойдя до тихоокеанской оконечности Евразии, русские пассионарии, не задумываясь, проследовали дальше к американским берегам и островам. При этом чисто исследовательские задачи плавно перерастали в решение торгово-хозяйственных проблем.

Рис. 119. Григорий Иванович Шелихов

Такие замечательные первопроходцы, как российский купец-мореход Григорий Иванович Шелихов (1747–1795) (рис. 119) и первый правитель русских поселений на американском континенте, предприниматель и организатор «от Бога» Александр Андреевич Баранов (1746–1818) (рис. 120), вполне обоснованно считали Русскую Америку неотъемлемой частью и естественным геополитическим продолжением Российской империи, последовательно, горячо и не без успеха убеждая в своей правоте и императрицу Екатерину Великую, и ее правительство. Как ни странно, матушка-царица не горела особым желанием и не слишком торопилась превратить Россию в тихоокеанскую державу. Сохранились ее собственноручные заметки на прочитанных документах (как и все остальное, написанное государыней, не слишком согласующееся с нормами грамматики и орфографии): «Многое распространение в Тихое море не принесет твердых полз». Но тут же – гениальное примечание, приоткрывающее секрет, почему эту великую немку, до конца дней своих не научившуюся правильно говорить и писать по-русски, так любили российские подданные: «Военные люди в Сибир равно нужно; сто человек тамо то, что тысечи здесь » [выделено мной. – В. Д.]. (Читая приведенный рескрипт, невольно вспоминаешь вздох сожаления В.О. Ключевского: матушка-царица ухитрялась делать в слове из трех букв четыре ошибки – вместо «еще» она писала «исчо».)

Рис. 120. Александр Андреевич Баранов

Матушка-императрица тоже души не чаяла в своих «детках» и, как полагается настоящей матери, кого журила, а кого хвалила – особенно сибиряков (нижеприводимый текст, в отличие от предыдущих, отредактирован и приведен в соответствие с нормами русской орфографии, хотя синтаксис и оставляет желать лучшего):

«…Как естественные произведения, растения и животные, так и люди в России и Сибири не схожи ростом и лицом; сибиряки смуглы, самые восточные из них похожи на китайцев; русские, например, нижегородцы, не имеют ничего общего с сибиряками. На берегах Волги жители рослы и стройны; белокурые ярославские красавицы не имеют ничего общего с сибирскими женщинами, особенно иноплеменными. Жители Ярославля, Архангельска, Вологды трудолюбивы и веселы, новгородцы слывут сутягами, украинцы незлобливы, галичане слывут простыми и прямодушными. Казанские татары отличаются своими торговыми способностями. Сибиряки умны, любознательны и предприимчивы [выделено мной.  – В. Д .]. Москвичи любят удовольствия и наряды; много погулявши по улицам, они возвращаются домой, довольные своим днем. Честность и верность архангельцев всеми признана…»

Поэты неоднократно пытались дополнить и развить лапидарную характеристику государыни, данную сибирякам:

Смелость, сметливость, повадка

Рыскать по стране,

Чистоплотность, ум, приглядка

К новой стороне;

Горделивость, мысли здравость,

Юмор, жажда прав,

Добродушная лукавость,

Развеселый нрав;

………………………………………….

Поиск дела, жажда света,

Юной жизни кровь,

Без предела и завета

К родине любовь;

Страсть отстаивать родное

Знать: да что, да как?

Стойкость, сердце золотое, —

Вот наш сибиряк!

Иннокентий Омулевский

Русское завоевание Америки, стремительное, как суворовский натиск, – лучшее подтверждение любых патетических слов, высказанных когда-либо в адрес сибиряков. Эскадра Шелихова состояла из трех галиотов. Сам «русский Колумб», прозванный так стариком Державиным, плыл вместе с красавицей-женой Натальей и двумя малолетними детьми. Общая численность шелиховского отряда составляла 200 моряков и промышленников. После промежуточной зимовки на острове Беринга корабли летом 1784 года подошли к Алеутским островам, они еще издали давали о себе знать отблесками огнедышащих вулканов. Плацдармом русской колонизации на первых порах стал Кадьяк – самый большой остров у восточного побережья полуострова Аляска, давшего впоследствии название всему краю.

Русские моряки и первопоселенцы столкнулись сразу же с тремя разными народами – алеутами, эскимосами и колошами (индейцами-тлинкитами). Первые и вторые проявили дружелюбие, последние – активную враждебность, что вскоре выразилось в многочисленных кровавых столкновениях. В своих подробных донесениях Шелихов рассказывал обо всех «чудесах» Нового Света и населявших его людей:

«Почитали они чудом скороспешное строение у нас домов, потому что они над одною своею хижиною трудятся, отесывая доски завостренными железцами несколько лет, – потому почитают они оные великой цены стоющими. Невежество их так велико, что они, когда мы во времена темных ночей выставляли бывшей у меня Кулибинской фонарь, думали, что то было солнце, которое мы похищали, приписывая и мрачность дней причиною оное. Мне прискорбно было видеть таковую умов их грубость. И для того не долго оставлял я их в сем заблуждении, но старался, сколько можно, изъяснить им, что сие есть дело такого же человека, как и они, с тою только разницею, что они ничего не будут знать до тех пор, пока не будут мирны и заимствовать от нас обычаи и род жизни.

Я показывал им способность и выгоды российских домов, платье и употребление пищи. Они видели труды мои работных, когда они копали землю на огороде, сеяли и садили семена; по созрении плодов я велел им оныя раздавать, но они, употребляя их, ничего, кроме удивления, не изъявляли. Многих я велел кормить изготовленною работными моими для себя пищею, к чему они крайнюю чувствуют охоту. Таковое мое с ними поведение час от часу более их ко мне привязывало… <…>

Люди сложения весьма крепкаго и живут до ста лет. Приезжающих гостей встречают, вымаравшись красной краской, и в лучшем их наряде, колотя в бубны и производя пляску, имея в руках военныя свои орудия. А гости подъезжают точно так, как на сражение. Как скоро они приближаются к берегу, хозяева бросаются в море по самыя груди, байдары и байдарки со всем возможным проворством выносят на берег, затем спешат поскорее вынуть гостей из байдар, относят их по одиночке к первому учрежденному для игры месту на своих спинах, там, посадя всех по местам, все молчат до тех пор, пока напьются и наедятся…»

За два года, проведенных в Русской Америке, Шелихов развил бурную деятельность по хозяйственному освоению края, налаживанию взаимодействия с аборигенами и развития с ними взаимовыгодного экономического сотрудничества. Повсюду шло строительство жилья, храмов, верфей, административных и промышленных построек, факторий, складов и т. п. Истинный державник и патриот, Шелихов мыслил широкими геополитическими категориями. В 1790 году он задался целью достичь Северного полюса с тем, чтобы раз и навсегда решить проблему прохода кораблей по Ледовитому океану из Европы в Америку. В донесении Иркутскому губернатору (главному сибирскому координатору американской эпопеи) Шелихов писал:

«Сверх вышеизображеннаго предприятия, для узнания берегов американской земли, лежащих далее к северному полюсу, положен план такой и уже сделано к тому приуготовление, дабы отправить из устья рек Лены, Индигирки или Ковыми [Колымы] суда прямо на противолежащие американские берега для измерения тут широты и познания путей в сей части Ледовитаго моря и Беринговых проливов, и, ежели есть и можно, то и с народами, при сих берегах обитающими, также вступить во взаимное дружественное обязательство и торговлю. К тому нашел уже я и сведущих частию по Ледовитому морю плавание людей и надеюсь достигнуть вожделенной отечеству цели, дабы обойти страшным представляемой Чукотской мыс Беринговым проливом от стороны сей, а с другой от цепи Алеутских островов…»

Дела требовали возвращения в Россию. Шелихов покинул Америку (как он предполагал, не надолго) с тем, чтобы заручиться царской поддержкой и правительственными гарантиями. Петербургские сановники убеждениям и уговорам поддавались с трудом. От имени царицы Шелихова наградили именным оружием (шпагой). Более важным оказалось издание путевых записок американского героя. Они вышли в 1791 году под витиеватым названием «Российского купца Григория Шелихова странствования в 1773 году из Охотска по Восточному океану к американским берегам и возвращение его в Россию, с обстоятельным уведомлением об открытии новоприобретенных островов Кыктака и Афагнана, до коих не достигал и славный англинский мореходец капитан Кук, и с приобщением описания образа жизни, нравов, обрядов, жилищ и одежд обитающих там народов, покорившихся под Российскую державу; также климат, годовые перемены, звери, домашние животные, рыбы, птицы, земные произростания и многи другие, любопытные предметы там находящиеся, что все верно и точно описано им самим». Не заглавие – поэма. Да и сама книга – на уровне чуть ли не «Робинзона Крузо»: недаром ею зачитывались Державин и Радищев, пушкинское окружение – в Петербурге и декабристы – в Сибири.

Главным полем деятельности «российского купца» на родине стала организация Российско-американской компании. Ее управление (а следовательно – и управление всей Русской Америкой) еще в 1790 году он поручил Александру Баранову, снабдив его подробнейшими инструкциями. Красной нитью через них проходила забота об укреплении авторитета и славы России:

«Приискав же таковое место, утвердить оное для селения таким образом: чтоб первый ваш там шаг со всеми людми, жителствовать в том селении должными, так, как и вся окрестная земля, были ознаменованы именем императорского величества, самодержицы всероссийской, порядочным и вооруженным шествием, при выстрелах из орудиев и при громком гласе всех присудствующих с вами, что сия земля суть владения Российской империи. На тех пунктах, где должна быть крепость, тотчас воздвигнуть болшой российской герб, а где обывателския домы, воздвигнуть болшой крест…»

Сам Шелихов постоянно отправлял в Америку специально отлитые бронзовые доски, которые надлежало устанавливать на американском континенте, дабы всем стало ясно, что сия территория отныне принадлежит России. Понятно, что не одни только заботы о государственных символах волновали «русского американца». В той же инструкции Баранову записано:

«Холостых ныне посланных поселян постарайтеся обженить на хороших американских девках, для чего нарочно послал я к вам на подарки невестам их и будущим женам разных вещей, к одежде нужных, коими при свадьбе каждаго женившагося и снабдите…»

Через несколько лет – и тем более десятилетий – отличительной чертой русских поселений в Америке стало множество детей-креолов от алеуток, эскимосок и индеанок. Сам Баранов также взял себе в жены индейскую девушку. Одновременно Шелихов издал приказ о строительстве на американском материке столицы со звучным и гордым названием Славороссия , которая, несмотря на свое название, должна была стать центром, где встретились бы и соединились культуры русских, индейцев, эскимосов и алеутов во имя процветания и лучшей жизни всех этих народов.

Шелихов и Баранов – две такие схожие и одновременно несхожие натуры: они взаимодополняли друг друга как магнитные полюса. По возрасту они были почти что ровестники. Оба прошли суровую школу русской купеческой жизни. Оба испытали взлет и жестокое разочарование. Оба властные, знающие человеческую психологию и умеющие управлять людьми. Внешне же, а также по темпераменту и характеру они совершенно не походили друг на друга (а потому и взаимодополняли). Один (Шелихов) – блистательный, искрометный, высокий красавец, истинное дитя галантного века – весь порыв и движение. Другой (Баранов) – низкорослый, спокойный, медлительный, грузный, но знающий себе цену. Одним словом, как сказал бы Пушкин: «Они сошлись. Волна и камень, / Стихи и проза, лед и пламень…» Вот этим-то двум великим русским людям и обязана была Россия приобретением и освоением новых американских владений.

Баранов был потомственным северянином: родился в Каргополе, после тридцати лет переселился в Иркутск, где занялся торговлей. Сначала все шло как по маслу, потом начались неурядицы и, наконец, наступил крах – полное разорение. Тут-то и пришлось Баранову согласиться на предложение Шелихова, который давно уже присматривался к иркутскому купцу, возглавить (не больше – не меньше!) Российско-американскую компанию. В одначасье ранее никому не известный сибиряк сделался некоронованным королем Америки. Его знали и боялись англичане, французы, испанцы, граждане тогда еще совсем молодых Соединенных Штатов. Они же плели против Баранова всяческие интриги, насылали на него пиратские корабли, которые шесть раз сжигали русские поселения, подкупали за выпивку да побрякушки туземцев, дабы те поджигали русские фактории и скальпировали русских людей. Но аборигены любили Баранова. Ибо руководствовался тот простым, но строгим наказом государыни императрицы: «Тем купцам, кои шелить [так! – В. Д. ] будут по островам, запретить туда ездить и ни к какому торгу не допустить».

Возглавляемая Барановым Российско-американская компания быстро превратилась во влиятельную геополитическую силу в Тихоокеанском регионе. На весь мир гремела наша американская столица Ново-Архангельск. Русская Америка расширила свои границы от Аляски до Калифорнии, где на берегах реки, названной русскими колонистами Славянкой, была воздвигнута русская крепость Форт Росс. Всюду, куда ни глянь, можно было наткнуться на бронзовые плиты, которые на разных языках возвещали о том, что здесь находятся вдадения Российской империи. У русских поселенцев в Америке даже был собственный гимн, написанный самим правителем и начинавшийся такими словами: «Ум российский промыслы затеял…» Баранов торговал со всем миром, строил школы, храмы и больницы, создавал библиотеки и организовывал морские и сухопутные экспедиции. Первое русское кругосветное плавание на шлюпах «Надежда» и «Нева» под водительством Ивана Федоровича Крузенштерна (1770–1846) и Юрия Федоровича Лисянского (1773–1839) было организовано на деньги Российско-американской компании и при фактическом участии ее представителя, одного из директоров-учредителей Николая Петровича Резанова (1764–1807), зятя Шелихова.

Жизнь Баранова потухла так же неожиданно и быстро, как гаснет в ночном небе яркий метеор. Недруги и завистники (среди которых были, конечно же, и платные иностранные агенты) обвинили Баранова в злоупотреблениях. Его сместили, лишили права распоряжаться недвижимым имуществом и денежными средствами, вызвали в Санкт-Петербург для разбирательства. Гавайский король предлагал своему русскому другу убежище, но тот предпочел отстоять доброе имя и честь. По дороге домой Баранов тяжело заболел и умер на корабле недалеко от острова Ява. По существующей традиции его тело, обернутое в саван с привязанным к ногам пушечным ядром, опустили в волны Зондского пролива. После смерти Баранова оправдали, а нажитый им капитал преумножил богатство России, во имя и славу которой жил и трудился русский патриот.

Россияне восприняли присоединение заморских территорий как вполне естественный и само собой разумеющийся факт. Русская Америка со всеми ее алеутами и эскимосами моментально стала родной и близкой. Крещенные в православной вере аборигены носили привычные для русского уха имена Иванов да Просковий (достаточно вспомнить колоритный образ индейца Кузьмы из прекрасного романа Сергея Маркова «Юконский ворон», посвященного Российской Аляске и ее освоению). «Рай гиперборейский» – так прозывали подчас Русскую Америку в гоголевскую эпоху российской истории. И действительно, в те времена какой-нибудь Чичиков, торопящийся в провинцию за очередной порцией «мертвых душ», мало удивлялся, если вдруг случайный попутчик на постоялом дворе небрежно бросал: «Ну, я поехал в свое (свой? свою?) Ситхе…» Объявлялось это так просто, как будто речь шла о близлежащей Тульской губернии, хотя встреченному путешественнику или переселенцу еще предстояло пересечь всю Сибирь и переплыть Тихий океан, прежде чем он доберется до столицы тогдашней Русской Америки Ситхе – так по старинке именовали русские американцы столицу Ново-Архангельск (современная Ситка), построенную на острове Баранова.

Российский люд всех сословий обживал далекий «нашенский» край с размахом, всерьез и надолго. Однако недальновидная политика тогдашних горбачевых и ельциных в конечном счете привела к полной утрате американских провинций: 18 (30) марта 1867 года был подписан Русско-американский договор о продаже Соединенным Штатам Аляски и Алеутских островов за 7,2 миллиона долларов. Еще раньше за бесценок были проданы Калифорнийские владения России. Самое поразительное: как в том, так и в другом случае почти что сразу же после абсурдной продажи стратегически важных территорий на них были открыты богатейшие запасы золота (а на Аляске впоследствии – еще и нефть), общая цена которого во многие сотни (если не тысячи) раз превышала сумму, полученную за русскую землю в Америке. Про все, что было дальше, теперь мы можем узнать только из романов Брет-Гарта (Калифорнийская «золотая лихорадка»), рассказов Джека Лондона (Аляскинская «золотая лихорадка») да из бессмертного фильма Чарли Чаплина со все тем же названием – «Золотая лихорадка»…

В последние годы в известных кругах (как в самой России, так и за ее пределами) возник спрос на очернение русской истории, включая и историю великих русских географических открытий. На поощрение «изысканий» в данной области в изобилии находятся и гранты, и премии, и стипендии, и спонсоры. Шельмуются все подряд – от Семена Дежнева до Георгия Седова. Книги и периодику захлестнула мутная волна нелепых домыслов и откровенной лжи. Не миновала участь сия Григория Шелихова. Особенно поусердствовали авторы претендующего на всеобъемлющую объективность трехтомника «История Русской Америки» (М., 1997–1999). В данном издании, являющемся типичным примером антипатриотизма и русофобии, «русский Колумб» именуется не иначе как «купец из Рыльска», а продолжатели его великого дела – «кланом Шелихова».

Нет такой грязи, которую бы не вылили на основателя Русской Америки и его семью люди, претендующие на звание ученых. При этом за основу гнусных инсинуаций взяты не менее гнусные пасквили и доносы, поступившие в свое время в адрес петербургских властей от английского шпиона Джозефа Биллингса. Правда, сейчас принято выражаться более деликатно: вместо «шпион» предпочитают говорить «агент влияния». Разница, конечно, есть, но не столь уж и существенная, особенно по конечным результатам, то есть по нанесенному вреду. Вот именно таким «агентом влияния» (может быть, в собственном смысле данного слова – даже самым первым в России, но, увы, не самым последним) и был капитан Биллингс. Его первоочередной целью стало опорочить и свести на нет любые достижения русских мореходов и предпринимателей на Североамериканском континенте. Естественно – в пользу геополитических и торговых интересов туманного Альбиона.

Непонятно, по каким причинам Биллингс был приглашен в Россию. Поговаривали, что единственным его преимуществом являлось то, что когда-то он служил юнгой на корабле прославленного капитана и знаменитого путешественника Джеймса Кука. (В состав экспедиции входил и 22-летний лейтенант Гавриил Андреевич Сарычев, который занимал совершенно самостоятельную позицию и оставил записки, не имеющие ничего общего со взглядами своего начальника.) Парадокс, однако, совсем в другом. Англичанину Биллингсу поручили возглавить русскую секретную (!) экспедицию, основной задачей которой являлось упредить активные действия англичан в северной части Тихого океана (воистину абсурд в России неисчерпаем во все времена). То, что Биллингс разболтал все секреты еще по дороге через Сибирь к исходной точке Северо-Восточной экспедиции, засвидетельствовано очевидцами. Но и в ходе плавания в районе тихоокеанского побережья Северной Америки и Алеутских островов он, занимая антироссийскую позицию и действуя исключительно в интересах Великобритании, продолжал сеять смуту и, идя по следам Григория Шелихова, собирал якобы порочащие его сведения, очернял эпохальные деяния русских покорителей Америки. Они-то и послужили основой того доноса, который теперь и извлекли из небытия современные «исследователи», чтобы спустя более чем два столетия продолжить лить воду на мельницу антироссийской политики.

Может быть, я и чересчур пристрастен в оценке тенденциозного трехтомного опуса. Может, он и вовсе не стоит того, чтобы о нем писать. Бог мне судья – он и рассудит. А история обязательно все расставит по своим местам. Славе русских пассионариев-первопроходцев жить в веках, она неотделима от славы России и является ее неотъемлемой частью. У бесславия же жизнь коротка и позорна. О тех, кто с таким рвением пытается бросить тень на русских героев, чьи имена благодарное Отечество давно и навсегда увековечило в памятниках и географических названиях, – можно сказать только словами Максима Горького:

А вы на земле проживете,

Как черви слепые живут:

Ни сказок о вас не расскажут,

Ни песен про вас не споют…

Можно ли Россию представить без Сибири? А весь мир? Если мысленно изъять на глобусе сибирскую территорию, он станет похож на откусанное яблоко. А можно ли представить величие России без Сибири? Тоже нет! Россия стала великой державой, только выйдя к Тихому океану. Сибирская цивилизация в единстве своих хозяйственных, этнических, культурных, духовных и биосферных факторов несказанно обогатила Россию. Одновременно Сибирь – бесценное геополитическое сокровище Государства Российского. Пока она существует – будет жива и Россия, пока процветает – будет процветать и Россия!

История Сибири вместе с ее естественным географическим продолжением – Сибирской (Русской) Америкой – достигла наивысшей геополитической точки в век Екатерины Великой и еще продолжала развиваться по инерции до середины XIX века (точнее – до 1867 года). Далее произошел распад. Геополитическое равновесие заколебалось. Утрата американских территорий была невосполнимой и болезненной, но не смертельной. Вместе со всеми населяющими ее народами Россия выстояла и укрепилась в нынешних ее границах.

Однако полученный урок ничему не научил недальновидных политиков. В конце ХХ века бывшей Российской империи и ее наследнику Советскому Союзу пришлось пережить еще большее потрясение – отторжение четырнадцати территорий, превратившихся в самостоятельные государства. Бездарных правителей на Руси всегда хватало. Азам геополитической грамоты им не мешало бы поучиться хотя бы у Великобритании, которая всю свою военную мощь и дипломатический авторитет поставила на защиту более чем спорных Фолклендских (Мальвинских) островов, находящихся в противоположном полушарии и никак территориально с метрополией не связанных. Однако в таких случаях превалирует не географическая, а геополитическая целесообразность. Но для того, чтобы проникнуться ею, мало одного умения позировать перед телекамерами и изрекать банальные лозунги. И даже если ты родился на Урале и в Сибири (впрочем, совершенно неважно, где именно ты родился), но не проникся духом земли Русской и живущих на ней народов, всех настоящих и будущих поколений, – тебе никогда не стать подлинным защитником их интересов и не снискать ничего, кроме проклятий, позора и бесславия…

11. Золотой век Евразии – от прошлого к будущему

Память о золотом веке, однозначно связанная с гиперборейским прошлым Евразии, нашла свое отражение в многочисленных фольклорных, литературных, материальных, символических и эзотерических памятниках. Наиболее важные из первых – фольклорных и литературных – неоднократно упоминались и цитировались в предыдущих книгах настоящей серии. Это – прежде всего волшебные сказки разных народов мира, а также великие эпические поэмы устного творчества: русские былины, карело-финская «Калевала», бурятский «Гэсэр» (известный также у других в основном монголоязычных народов), калмыцкий «Джангар», латышский «Лачплесис», эстонский «Калевипоэг», северокавказские сказания о нартских богатырях и т. д. В иных мифах и сказках больше правды и истины, чем в абстрактных творениях и писаниях многих ученых. Сведения, которые мы получаем с раннего детства и, так сказать, с молоком матери, волшебные феномены вроде русских: скатерти-самобранки, шапки-невидимки, сапог-скороходов, топора-саморуба, ружья-самопала, живой и мертвой воды, молодильных яблок и пр., – все это не фантастика, не выдумка, не игра воображения, а закодированная в виде устойчивых образов информация о гипертехнологиях далекого прошлого, однозначно связанная с золотым веком, царившим на земле в гиперборейскую эпоху. Сама Гиперборея также прописана в мировом фольклоре. Это и Подсолнечное царство или Тульская земля русских былин, и Солнечный город (Гелиополь древнеегипетских и эллинских преданий) в сказании о Еруслане Лазаревиче, и город Леденец на острове Буяне.

Классические картины золотого века воссоздали великие поэты античности Гесиод и Овидий. Да что там древность – если хорошенько вчитаться в роман Сервантеса «Дон Кихот», признанный не так давно величайшей книгой № 1 всех времен и народов (с этим, конечно, можно соглашаться или не соглашаться), то оказывается, что главная цель, которую преследовал «Рыцарь Печального Образа», – поиски и возрождение идеалов золотого века. («Я по воле небес родился в наш Железный век, дабы воскресить Золотой», – таков девиз великого и несчастного защитника обиженных и угнетенных). Точно так же и состарившийся Фауст во 2-й части великого одноименного произведения – дела всей жизни великого гиперборейца Гете – пытается перестроить жизнь в подвластной ему стране по законам и канонам золотого века:

Я целый край создам обширный, новый,

И пусть мильоны здесь людей живут,

Всю жизнь ввиду опасности суровой,

Надеясь лишь на свой свободный труд.

Среди холмов, на плодоносном поле,

Стадам и людям будет здесь приволье;

Рай зацветет среди моих полян <…>

…………………………………………………

Я предан этой мысли! Жизни годы

Прошли недаром, ясен предо мной

Конечный вывод мудрости земной:

Лишь тот достоин жизни и свободы,

Кто каждый день за них идет на бой!

Всю жизнь в борьбе суровой, непрерывной

Дитя, и муж, и старец пусть ведет,

Чтоб я увидел в блеске силы дивной

Свободный край, свободный мой народ!

Перевод Н.А. Холодковского

К этой теме неоднократно возвращался и наш великий писатель Федор Михайлович Достоевский, например, в романе «Подросток» и главе «У Тихона», не вошедшей по цензурным соображениям в первопубликацию романа «Бесы» (с тех пор она и печатается в виде приложения). Летом 1857 года в Лондон к Герцену приехал молодой русский помещик Павел Александрович Бахметьев. Собственно, помещиком к тому времени он уже быть перестал, так как продал свое богатое имение и навсегда покинул Россию с тем, чтобы основать общину, построенную на принципах равенства и справедливости, не где-нибудь, а аж на Маркизских островах в Полинезии, взяв в качестве главного ориентира мифологему золотого века. Перед отплытием в поисках золотого века Бахметьев передал значительную сумму из имевшихся в его распоряжении средств «для русской пропаганды» и на дело революции в России. Следы самого Бахметьева после этого полностью теряются, неизвестно даже, достиг ли он вообще новых «блаженных островов» или погиб по дороге, но факт остается фактом: еще в середине XIX столетия предпринималась попытка возродить на новой основе идеалы золотого века…

Ниже я не намерен повторять то, что было сказано раньше, а сосредоточу внимание на двух последних аспектах проблемы – символическом и эзотерическом.

Для нас золотой век не просто мысленная симметрия во времени, проекция прекрасного прошлого на неизвестное будущее. Великий провидец XVI века (а точнее – на все времена) Мишель Нострадамус писал, что семена золотого века непременно прорастут в России. Он именовал ее «страной Севера», а россиян – так и совсем прямо – «народом гиперборейским» [19] . Нострадамус никогда не ошибался. Вот только конкретных дат он не имел привычки указывать… Что ж, будем ждать! Гиперборея обязательно возродится – по законам вечного возвращения. Все когда-нибудь должно повториться…

Казалось бы, счастливые гиперборейские времена безвозвратно ушли в прошлое и конкретные сведения о них окончательно утеряны. Нам трудно даже представить, какова была структура гиперборейского общества, каковы были исходные принципы управления и общежития, мораль и представления о прекрасном. Но оказывается, не все так трагично, много что уцелело и дожило до наших дней в виде ряда древних текстов, где описывается попытка возрождения гиперборейской традиции и воссоздания гиперборейской модели общественного устройства в более близкую к нам эпоху и на территории, в то время уже непосредственно не сопряженной с Гипербореей. А раз так, мы получаем уникальную возможность по имеющейся отдельной «клеточке» представить функционирование всего организма. Речь пойдет о неудавшемся эксперименте построить гиперборейскую общину и максимально распространить ее влияние в греческих колониях на побережье Италии в VI веке до новой эры. Попытка сия связана с именем величайшего ученого и мыслителя древности – Пифагора (580–500 до н. э.) (рис. 121).

Рис. 121. Пифагор

На неизбежный вопрос: причем здесь Гиперборея? – сразу же и отвечаю: потому, что Пифагор при жизни именовался Гиперборейским и даже Аполлоном Гиперборейским. (Последнюю версию, кстати, древние авторы приводят со ссылкой на самого Аристотеля, который даже написал не дошедший до нас трактат «О пифагорейцах».) Дабы убедиться в этом, необходимо вспомнить биографию Пифагора. Она сохранилась в виде двух достаточно обширных текстов более поздней эпохи и принадлежит перу двух крупных неоплатоников [20]  – Порфирия и Ямвлиха, живших и творивших в основном в III веке н. э. Есть еще раздел (по традиции именуемый книгой) в известном компендиуме Диогена Лаэртского, но там во многом повторяется то, о чем рассказывают упомянутые авторы-неоплатоники. Античные источники называют еще одну не дошедшую до нас книгу с весьма красноречивым названием, где рассказывается о гиперборейских корнях Пифагора; называется она «Чудеса по ту сторону Фулы (Тулы)». Что такое древняя Тула или Туле – нет особой нужды говорить. Это – автохтонное название Гипербореи.

Пифагор распространял свое учение устно, как после него Сократ, не записывая ни единого слова или знака (за исключением разве что своей знаменитой теоремы, заимствованной, впрочем, у египтян или вавилонян). Более того, он доверял сказанное только избранным, взяв с них клятвенное обещание сохранять все услышанное в секрете. Таким образом, учение Пифагора и при его жизни считалось тайным . Его идеи скрупулезно запоминались адептами и передавались из уст в уста от поколения к поколению (подобно фольклорным текстам или священным книгам Вед). Потому и сохранились: спустя несколько веков они звучали точно так же, как и при жизни Пифагора. О том же, как пифагорейцы умели хранить тайну, свидетельствует хотя бы такой общеизвестный факт: когда их стали повсеместно преследовать, одну из последовательниц Пифагора подвергли изощренным пыткам, пытаясь выведать у нее сокровенные пифагорейские тайны. Дабы продемонстрировать мучителям презрение к ним и свою несгибаемость, жертва откусила себе язык и выплюнула в лицо главному тирану.

Как я уже сказал, нас будет интересовать исключительно гиперборейский аспект его жизни и деятельности. Вот с него и начнем… Понятно, что интересующий нас аспект всячески обходится в «серьезных» «научных» работах о Пифагоре. А ведь в этом главное. В этом суть! Рождение Пифагора обычно связывается со знаменитым островом Самосом, эллинской колонией в пяти километрах от побережья Малой Азии. Его другое название – Партения – [остров] Девственницы, названный так в честь богини Геры, куда она, по преданию, упала вызволенная братом и будущим мужем Зевсом из чрева отца Крона, проглотившего некогда всех своих детей. (На острове Самос в эпоху классической Греции существовал один из главных храмов Геры.)

Не подлежит сомнению, что здесь бывал и Пифагор, рождение которого очень условно и приблизительно можно отнести к 580 году до н. э. (называются и другие столь же условные даты, расходящиеся с названной не более чем на десять лет). Но действительно ли он родился на Самосе? Почему он тогда получил эпитет – Гиперборейский ? Не по месту ли своего действительного рождения? Или же через Гиперборею он только получил свои необъятные знания и умение творить то, что непосвященным казалось «чудесами»? Считается, что отец его Мнесарх был финикиянином, а мать Феано – критянкой. Отсюда вытекает, что чистым, так сказать, эллином его вообще признать никак нельзя – даже по языку, так как владел и пользовался Пифагор не одним древнегреческим.

Сохранившиеся источники вообще не подтверждают предположения, что Пифагор якобы родился на острове Самос. У Ямвлиха рассказывается, что герой его жизнеописания родился, так сказать, в дороге. Беременная Феано сопровождала Мнесарха в торговом рейсе, а древние суда, как известно, ходили только вдоль берега (что называется каботажным плаванием). Когда пришло время, роженица сошла на берег (финикийский или левантийский) и родила будущего прославленного сына что называется под кустом. На острове же, посвященном Гере, он тоже не слишком долго прожил, проведя первую половину своей жизни в продолжительных и дальних путешествиях, посетив как минимум Египет, Вавилон и Финикию, учился также у халдеев, арабов и евреев. Есть сведения (никем не опровергнутые и публикуемые во всех собраниях фрагментов досократиков), что, побывав в Персии, Пифагор общался с самим пророком Зороастром (Заратустрой) [21] , и тот изложил любознательному эллину свое учение, согласно которому весь мир разделен на две изначальные сущности – свет и тьму, а в основе Космоса заложено мужское и женское начала. Ну и, конечно, важнейшую роль в становлении Пифагора как ученого, мыслителя и реформатора сыграла Гиперборея. Здесь он не только приобрел свои необъятные и опережающие свой век знания, но также получил импульс своей подвижнической и проповеднической деятельности, коего ему хватило до конца жизни, завершившейся трагически. Познания его были воистину фантастическими, а заслуги перед наукой (в том числе и современной) не поддаются даже приблизительной оценке. И в данном случае речь вовсе не идет о знаменитой теореме, которую он в общем-то, как уже отмечено выше, и не открывал даже, а только популяризировал. Неоценимые заслуги Пифагора состоят в том, что он первый и единственный ввел в научный обиход целый «букет» фундаментальных и смыслозначимых терминов (от одного их перечня голова может пойти кругом).

Прежде всего Пифагору принадлежит изобретение и внедрение в повседневную жизнь и научный оборот понятий «философия» и «философ». Затем он впервые употребил понятие «космос» в современном его значении. Затем ряд общенаучных понятий, – например, «оптика», «эзотерика», «символ», «символика», «цикл», «эпицикл» и др. Наконец, целый каскад математических терминов: «симметрия», «эклиптика», «эллипс», «гипербола», «парабола», ну и, разумеется, «катет» и «гипотенуза». Это – наиболее распространенные математические термины, знакомые, так сказать, со школьной скамьи. Но есть еще ряд специальных, например, «эксцентриситет», «диатоника», «энгармоника» и др. До Пифагора ни одно из этих слов ни на одном языке не звучало. Понятие «математика» уже было известно, зато Пифагор придумал производное от него – «математик».

Большая часть жизни Пифагора связана со Средиземноморьем. Естественно, он побывал и в материковой Элладе, где даже участвовал в очередных Олимпийских играх и даже стал победителем в одном из видов спорта. Как вы думаете, в каком? В кулачных боях тяжеловесов! Воистину, «добро должно быть с кулаками» (Ст. Куняев). Но мне сдается, Пифагор добился победы не путем грубой силы, а при помощи какого-нибудь тайного приема из арсенала боевых искусств. Тем не менее Пифагор предпочитал жить и проповедовать в греческих колониях – островных и разбросанных по побережью Малой Азии и Италии. Италийские колонии как раз и стали тем местом, где Пифагор попытался организовать жизнь по гиперборейским канонам (о чем подробнее ниже).

Ни на минуту не прерывалась связь Пифагора и с Гипербореей (да и могла ли, если он сам себя всегда и повсюду называл гиперборейцем). Но связь эта выражалась и непосредственно, ибо его лучшим другом и сподвижником называется гипербореец Абарис, о котором уже рассказывалось в начале книги. Именно этот Абарис, согласно Порфирию и Ямвлиху, признавал перед всеми в Пифагоре своего соотечественника-гиперборейца и величал его Аполлоном Гиперборейским. Пифагор этого не отрицал, но уточнял, что, согласно учению о переселении душ, он является не самим Аполлоном, а перевоплощением эллинского Солнцебога. В подтверждение сказанному он показывал своим прозелитам золотое бедро. (Трудно сказать, что это было такое – протез или же высокотехнологичное приспособление, помогавшее великому Учителю демонстрировать разного рода чудеса.) Еще одна версия происхождения Пифагора, которая также нашла отражение в его биографиях: великий мыслитель, реформатор и ученый – не перевоплощение Аполлона, а его сын. В таком случае матерью должна считаться сама Гера, мачеха солнценосного бога, с коей тот вступил в инцестуальную связь. Подобным жизненным перипетиям не стоит особенно удивляться, если учесть, что большинство древних богов у всех древних народов на самом деле являлись обожествленными людьми…

Еще один факт, в коем содержатся намеки на гиперборейские реминисценции. Пифагор неоднократно бывал на острове Делос, навещая здесь своего наставника Ферекида, одного из семи мудрецов. Как известно, остров этот непосредственно связан с гиперборейской традицией. Согласно эллинской мифологической версии, именно здесь титанида Лето, убежав из Гипербореи от дракона, насланного на нее ревнивой Герой, родила близнецов Аполлона и Артемиду. На Делосе существовал гиперборейский храм Аполлона и сюда регулярно прибывали с Севера гиперборейские посольства с дарами и посланиями. Любопытно и весьма показательно описание алтаря Аполлона Делосского. Оказывается, он представлял собой не какое-либо каменное или деревянное сооружение, а был сделан из рогов. Кто бывал на Севере и изучал тамошние культовые феномены, тот прекрасно представляет, что святилища северных народов (например, саамов и ненцев) также сделаны из оленьих рогов. На Ловозере в Мурманской области есть даже священный остров Роговый (другое название – Колдун), где еще в первой трети ХХ века находилось множество роговых алтарей, подобных Делосскому (в 30-е годы ХХ столетия во время борьбы с «пережитками темного прошлого» эти уникальные культовые памятники были разрушены и растащены). Точно такие же роговые святилища имелись у ненцев на Ямале и острове Вайгач.

Наконец о гиперборейских корнях Пифагора свидетельствует само его имя, если подвергнуть его соответствующему анализу с применением метода археологии языка и реконструкции смысла. Что вообще означает имя Пифагор? Оно ни в коем случае не древнегреческое – ни дорийское, ни ионийское, ни эллинское. Может быть, финикийское – с учетом национальности отца? Или критское – с учетом национальности матери? Мне представляется, что ответ на поставленные вопросы следует искать еще глубже – в русле былой индоевропейской (читай – гиперборейской) этнолингвистической общности. Вне всякого сомнения, первая половина имени великого ученого и мыслителя древности связана с драконом Пифоном, терроризировавшего население Древней Эллады и убитого Солнцебогом Аполлоном. На месте битвы, как известно, гиперборейский жрец Олен[ь] вместе с другими гиперборейцами воздвиг первый Дельфийский храм, в глубокой пещере под ним в окружении ползавших повсюду ядовитых змей пророчествовали пифии, сидя на треножнике и вдыхая сочившийся в пещере галлюциногенный газ этилен. Здесь же, в Дельфах, проводились Пифийские игры.

Между тем само имя Пифон доэллинского (и, как мы увидим сейчас, – общеиндоевропейского) происхождения, и имя Пифагора тесно с ним связано. Но сначала о его второй половине. И присутствующая здесь корневая основа, и имя в целом сразу же и неизбежно наводят на аналогию и ассоциативное созвучие имени Пифагор с именем старорусского богатыря Святогора (Святогор – Пифагор – вообще почти рифма получается). Обычно корень «гор» сопрягается с лексическими гнездами понятий «горы» или «гореть» («горение»). Но мне уже доводилось доказывать, что лексема «гор» вполне может означать имя сокологолового древнеегипетского солнцебога Гора (Хора), сына Осириса. Правда, было все это во времена, когда прапредки будущих египтян обитали на Севере и даже не помышляли о том, что им когда-нибудь придется мигрировать к африканским берегам Нила.

В древнерусской и древнеславянской мифологии солнцебог Гор (Хор) известен в несколько иной огласовке – Хорс (так именовалась одна из ипостасей солнца, ставшая языческим божеством и дожившая до принятия христианства). Древнеегипетский Гор (Хор) рожден Исидой от умерщвленного Осириса. Возмужав, сокологоловый бог расправился с Сетом – убийцей отца. Дословно имя Гор (Хор) означает «высота», «небо»; его глаза: правое – Солнце, левое – Луна, оба олицетворяют свет. У Гора (Хора) пятеро детей; это – пять звезд «Бедра Коровы», так египтяне называли теперешнюю Большую Медведицу – главное созвездие Северного полушария. Таким образом, все, что имеет в своем составе лексему «гор», так или иначе оказывается связанным с Севером.

Остается расшифровать первую половину имени Пифагор, сопряженную с драконоподобным антагонистом Аполлона. Пифон – современная огласовка имени, которое в действительности звучит как Pithon – «питон» (так и был назван в честь древнего змея один из видов удавов). Соответственно, и Пифия по-древнегречески звучит как Pithiia (через «т»). Вокализация самого имени Пифагор несколько иная, но мы сейчас говорим о его генезисе. Поэтому этимологически первую половину имени Пифагор можно интерпретировать как производную от общеарийской лексемы «пит». В русском языке она связана с понятиями «пить» и «питание» («пища»). В других языках – примерно то же. Особенно показательны здесь древнеиндийский (ведийский) и авестийский (древнеиранский): в первом pitus означает (как и нас) «питание», во втором pita – это «пища». Не вдаваясь в дальнейшие детали (мы и так сильно отвлеклись в сторону), резюмирую: семантически и исходя из его гиперборейских корней имя Пифагор может означать «питающий (пьющий) солнце» или «питающийся солнцем».

Неудивительно, что Пифагор, настаивавший на своей причастности к миру божественного (а в современном научном понимании это была всего лишь способность вхождения в ноосферу или то, что теперь именуется информационно-энергетическим полем), – обладал и даром предвидения. Рассказами о всевозможных чудесных фактах, необъяснимых с обычной точки зрения, переполнены жизнеописания античного философа. Так, он рассказывал о своих неоднократных контактах с богами во сне, постоянно слышал музыку, исходящую от светил, укрощал разъяренных животных, брал в руки смертельно ядовитых змей, он никогда и ничего не боялся.

Остаток дней своих – не годы, а десятилетия – Пифагор провел в Великой Греции. Так именовалась не сама Эллада, расположенная на Балканском полуострове, а греческие колонии, процветавшие на острове Сицилия и в восточной части Апеннинского полуострова. Наиболее известные из них Сиракузы, которые прославил Архимед, и Сибарис, где проживали самые изнеженные гурманы, любители роскоши и утонченных наслаждений, ценители праздности и прожигатели жизни – сибариты. Эти самые сибариты позже сыграют роковую роль в жизни Пифагора и его попытках построить жизнь на гиперборейских началах. Пока же он поселился на италийском побережье, в греческом городе Кротон, название которого мало что говорит современной публике. В VI же веке до новой эры оно гремело по всему Древнему миру и прежде всего благодаря Пифагору.

Прибыв в Кротон, он поселился в пещере, но не в какой-нибудь горной с огромным отверстием, а в подземной с узким входом, ведущим в темную бездну. Многие видели, как Пифагор однажды исчез в этой «дыре» и снова на поверхности появился по прошествии очень долгого времени. Выглядел он так, словно вернулся с «того света». Собственно, и не отрицал этого, во всеуслышание заявляя, что побывал в Аиде – Подземном царстве [22] , – где общался с душами Гомера, Гесиода, других великих людей и пополнял запасы своего и без того необъятного знания. У отцов же города испросил разрешения публично рассказать о своем учении всем желающим. На первую лекцию Пифагора собралось две тысячи человек, шестьсот из которых по окончании речей проповедника объявили себя его приверженцами. За Пифагором быстро закрепилось звание великого Учителя, слава его с быстротой лесного пожара распространилась по всей Великой Греции, а авторитет среди жителей Кротона сделался непререкаемым.

Так возник знаменитый пифагорейский союз (другие названия – «пифагорейское братство», «пифагорейская община»), построенный на основе принципов гиперборейского общежития (это, собственно, и является одной из главных идей моего доклада, о чем я уже говорил и буду еще неоднократно повторять). Пифагорейское братство представляло собой в некотором роде аристократическую структуру и строилось на эзотерических началах. В целом же получался сплав философского и полурелигиозного учения. Непосвященные сюда не допускались ни при каких условиях. Хотя подобный подход был характерен для позднейших этапов пифагореизма, после жестокого подавления самого движения и поголовного истребления его членов. Поначалу вход в гиперборейское товарищество был открыт всем желающим. Кого туда не допускали, так это тиранов и деспотов. Отрицательно относились пифагорейцы и к охлократии (власти толпы). Главная задача внутри пифагорейской общины заключалась в формировании элитарного социума, практиковался также этакий евгенический отбор, направленный на воспитание высоконравственной и высокомудрой личности.

Однако гиперборейские принципы золотого века – добра, взаимопомощи, равенства и справедливости и др. – вызвали не только горячее воодушевление многочисленных приверженцев, но и абсолютное неприятие не менее многочисленных противников, среди которых тон задавали сибариты. Я не стану далее углубляться собственно в историю вопроса (тема моего сообщения совершенно иная). Напомню только, что пифагорейское учение, положительно воспринятое поначалу практически во всех греческих колониях в Италии и даже у аборигенов – предков будущих древних римлян, постепенно утратило свои позиции.

Гиперборейские принципы общественного устройства не прижились в классово расслоенном обществе италийских колоний. Пифагорейцы сначала стали преследоваться, а затем изгоняться и физически уничтожаться. Последователи Пифагора были вынуждены перейти, как бы сейчас сказали, на нелегальное положение, отказаться от публичной деятельности, наложили на свои идеи (опять, как бы сегодня сказали) «гриф секретности», сделав их тайными, закрытыми для непосвященных. Конец пифагорейского союза воистину трагичен. Однажды ночью несколько десятков пифагорейцев (по существу, все руководство) собрались на тайное собрание и были незаметно окружены вооруженными врагами. Штаб-квартиру пифагорейского союза подожгли со всех сторон, не давая никому выбраться из огня. Это последнее, что известно о пифагорейцах, остальное почти тысячу лет держалось в тайне, пока Порфирий и Ямвлих на основании устного предания не написали свои тексты о жизни Пифагора.

Что стало с ним самим? Здесь мнения расходятся. По одной версии, он погиб в огне вместе со всеми своими приверженцами. По другой – уцелел: его гибнущие друзья образовали из своих тел «живой мост» и дали по нему уйти своему великому учителю. Куда же он скрылся? Думается, туда, куда неоднократно уходил и в лучшие времена – в глубь земли, в те обширные подземные убежища, тянущиеся от самого Севера, и, как я уже отметил, получившие в наши дни название Агарты…

О чем же учил Пифагор своих последователей? В чем смысл тайного учения? Основные положения его сегодня известны достаточно хорошо. Если суммировать главное, это:

1. Бессмертие души.

2. Вечное возвращение.

3. Метемпсихоз (переселение душ), или, как теперь говорят, реинкарнация.

4. Калокагатия (идеал, объединяющий этическое и эстетическое, добро и прекрасное).

5. Музыка и гармония космических сфер.

6. Утверждение, что число правит миром.

Учение Пифагора, безусловно, совпадает с наиболее существенными положениями гиперборейского Универсального знания, того самого, которое уже в ХХ веке искали А.В. Барченко и Н.К. Рерих. Остановлюсь для начала очень кратко на всех шести перечисленных пунктах, без которых невозможно до конца понять и социальные аспекты проблемы. Хотя нас, как мы и договорились, интересует гиперборейский аспект учения Пифагора, и прежде всего те принципы общежития, нравственные нормы и эстетические идеалы, которые он намеревался внедрить в повседневную жизни эллинских колонистов и жителей Кротона. Зная же эти принципы и нормы, а также то, что они ведут свое происхождение из Гипербореи, мы без особого труда сможем реконструировать модель общественного устройства самой Гипербореи.

Научным и жизненным девизом Пифагора вполне можно было бы считать строку их его же стихотворного изречения: «Нет ничего невозможного, верь всегда и надейся…» Начало Пифагорова афоризма, по существу, то же, что и в хрестоматийном стихотворении Александра Блока – «И невозможное возможно…», написанного спустя две с половиной тысячи лет. Но Блок не уникален. Точно такое же высказывание я, например, нашел у Михаила Бакунина (перед которым, кстати, Блок преклонялся), когда работал над новой биографией «апостола анархии» для серии «Жизнь замечательных людей». Во время европейской революции 1848 года Бакунин написал почти дословно то же самое – «Невозможное – возможно!» Так незримо осуществляется связь времен…

Но вернемся к первоосновам пифагорейского учения. Пункт первый – бессмертие души. Мне представляется, что Пифагор вкладывал в эту идею тот же самый смысл, который в наше время сформулирован в учении о ноосфере и теории информационно-энергетического поля. Пункт второй – идея «вечного возвращения». Последние двести лет эта идея связывается с именами Гете, Ницше, Хайдеггера, Бердяева и др. Но, оказывается, она так же стара, как этот мир. И даже не Пифагор ее автор. Задолго до Пифагора безымянные индийские и китайские мудрецы развивали мысли о вечном круговороте во Вселенной, о повторении через весьма продолжительное время одних и тех же структур и процессов. Отсюда и Пифагор (а вслед за ним и другие эллинские философы) говорили о том, что все проходит (течет, изменяется), но все и возвращается назад – особенно прекрасное!

Пункт третий – метемпсихоз, или «переселение душ» – неразрывно связан с предыдущими. Данное представление также было известно задолго до Пифагора и вообще – античной культуры. В частности, идею эту во все времена отстаивали древнеегипетские мудрецы и индийские мыслители (позже эта идея закрепилась в буддизме в виде учения о перерождении). Пифагор не скрывал, что знает все свои предыдущие жизни, и называл имена тех, кем он был до того, как стал Пифагором, включая и Аполлона Гиперборейского.

Пункт четвертый – калокагатия (единство нравственного и эстетического). Само собой понятно, почему этика и эстетика, нравственность и красота оказываются здесь на первом месте, а к ним уже прилагаются организация, управление, наука и т. п. Высокие технологии, высокая организованность и высокая культура управления могут появиться только там, где утвердилась высокая нравственность и преклонение перед высшими эстетическими идеалами, куда, помимо всего прочего, входит возвеличивание всего живого, природных ландшафтов, всего окружающего мира – вплоть до бесконечного Космоса. Хочу еще отметить, что Пифагор не ограничивался только двумя калокагатическими составляющими – добром и красотой и добавлял к ним еще и истину . Получилась «золотая триада»: истина – добро – красота. Эта триада прошла через всю мировую философию, особенно русскую, где она сделалась, к примеру, центральной и одновременно альфой и омегой учений Владимира Соловьева и Павла Флоренского.

Пункт пятый – музыка и гармония космических сфер. Пифагор и пифагорейцы прямо утверждали, что Вселенная поет, и посвященные слышат такое пение, а непосвященные могут этому научиться. Николай Заболоцкий уже в наше время назвал космический феномен «пифагоровым пеньем светил».

Пункт шестой – знаменитый пифагоров тезис: число правит миром. Он и сегодня, как и две с половиной тысячи лет тому назад, также греет душу тех ученых, кто считает Математику (с большой буквы) самой прекрасной женщиной на свете. Разумеется, у Пифагора речь не идет о какой-либо субстанциализации (овеществлении) числа (наподобие тому, как сегодня, к примеру, пытаются овеществить понятие кривизны пространства-времени). Но то, что в основе Мироздания лежат закономерности, которые всегда можно выразить в математической форме, – несомненный и бесспорный факт.

Вот что пишет по данному поводу Ямвлих: «Все сообщество пребывало в единодушии, соблюдая благочестие, близкое к состоянию блаженства. <…> Гражданское устройство общины было наилучшим, соблюдались единодушие и принцип “у друзей все общее”, служение богам и почитание умерших, повиновение законам и воспитание, молчаливость и любовь к другим живым существам, воздержание от употребления их в пищу, благоразумие и проницательность, набожность и другие добродетели, одним словом, все это для тех, кто жаждал учения, Пифагор сделал желанным и достойным стремления. Итак, принимая во внимание все, о чем только что шла речь, ученики справедливо почитали Пифагора столь высоко» [23] .

В целом же о философских воззрениях Пифагора можно сказать словами Порфирия: «Философия, которую он исповедовал, целью своей имела вызволить и освободить врожденный наш разум от его оков и цепей; а без ума человек не познает ничего здравого, ничего истинного и даже неспособен ничего уловить какими бы то ни было чувствами, – только ум сам по себе видит и все слышит, прочее же слепо и глухо» [24] . В последних словах ясно выражено пифагорейское понимание инсайта, то есть непосредственного постижения при помощи «озарения» и знания, полученного, как бы сегодня сказали, путем считывания из ноосферы.

В чем заключается суть пропагандируемой Пифагором модели общественного устройства? На этот вопрос я уже в общих чертах ответил. Пифагорейский союз – каким он известен из истории и дошедших до нас описаний, – представлял собой общину, основанную на принципах подлинного братства, равенства и справедливости. Принципы эти, как я уже отмечал выше, заимствованы из копилки гиперборейского опыта и являются отличительной чертой золотого века. Для того чтобы они (принципы) обеспечили гармоническое развитие общества, отобразив тем самым гармонию Вселенной, необходимо начинать их воплощение (или внедрение, как бы сегодня сказали) с первичной ячейки – общины или семьи, а не с дворцов правителей или других властных структур, которые Пифагор всегда обходил стороной. Даже с Самоса он уехал навсегда, чтобы не оказаться зависимым от тирана Поликрата (в отличие, к примеру, от Платона, который полтора века спустя всячески обхаживал тирана Сиракуз Дионисия Младшего, в надежде, что тот реформирует общественное устройство сицилийского полиса в соответствии с моделью идеального государства, предложенной Платоном).

Социальные воззрения пифагорейцев лапидарно и образно изложены, в частности, в собрании, получившем название «Пифагорейские золотые стихи» (слово «золотой» здесь безо всякого нажима заставляет также вспомнить и о золотом веке). Стихотворные афоризмы эти долгое время передавались в устной форме, записаны же были сравнительно поздно. Но от этого они не стали менее древними (вспомним, что Ригведа и Авеста тоже были записаны только в XVIII веке). «Пифагорейские золотые стихи», известные в письменном виде со времен поздней античности и раннего Средневековья, пользовались чрезвычайной популярностью на протяжении многих эпох и вплоть до наших дней. В 1808 году их издали на русском языке в виде изящного томика карманного формата. Здесь среди 325 пифагоровых наставлений читатели и читательницы могли узнать следующие:

«<…> Пифагор есть законодатель всего человеческого рода.

Сыщи себе верного друга; имея его, ты можешь обойтись без богов.

Юноша! Если ты желаешь себе жизни долгоденственной, то воздержи себя от пресыщения и всякого излишества.

Юные девицы! Памятуйте, что лицо лишь тогда бывает прекрасным, когда оно изображает изящную душу.

Не гоняйся за счастьем: оно всегда находится в тебе самом.

Не пекись о снискании великого знания: из всех знаний нравственная наука, быть может, есть самая нужнейшая; но ей не обучаются». И т. д.

Не приходится сомневаться, что некоторые из этих и подобных им изречений пришли к нам через Пифагора из Гипербореи. Это хорошо видно из самого их содержания. «Пифагорейские золотые стихи» оканчиваются вдохновенным и патетическим четверостишием:

<…> Ко всему подходи с размышленьем

И руководствуйся знанием – лучшим возничим.

Если ты, тело покинув, в свободный эфир вознесешься,

Станешь нетленным и вечным и смерти не знающим богом.

Перевод И. Петер

О чем свидетельствуют приведенные слова? Что слышит в них современный гиперборейски ориентированный читатель и слушатель? ЗНАНИЕ! ПОДЛИННОЕ ЗНАНИЕ! УНИВЕРСАЛЬНОЕ ЗНАНИЕ! АБСОЛЮТНОЕ ЗНАНИЕ! А мы прекрасно знаем, что в Гиперборее процветал культ Универсального знания, того самого, на поиски которого уже в ХХ веке отправились Рерих и Барченко. Ниже я еще буду говорить о восточном варианте этих (гиперборейских!) воззрений, но уже сейчас, забегая вперед, могу сказать, что приверженцы данной концепции считали, что окружающий нас мир образован пространство-временем, четырьмя стихиями и осознанным знанием. Другими словами, осознание знания в качестве составной части входит в структуру Мироздания.

Однако афоризмы и нравственно-эстетические наставления – это еще не социальная структура и не модель общественного устройства. О том и другом можно судить по другим основоположениям пифагорова учения. К таковым вполне можно отнести следующие принципы:

1. ЛЮБОВЬ и СОГЛАСИЕ – во всеобщем, высшем и, я бы сказал, космизированном смысле данных понятий. При их торжестве и через них, считал античный мудрец, во Вселенной и общественной жизни должна наступить гармония и улучшение человеческого рода. Эмпедокл – ученик Пифагора – вообще считал Любовь и Вражду глубинными первоначалами Мироздания. Но сам Пифагор о Вражде и слышать не хотел, а главное внимание сосредоточивал на Любви, из которой уже и вытекало полюбовное согласие, понимаемое как согласие: а) богов и людей; б) души и тела; в) разума и чувств; г) людей между собой – друзей, супругов, родственников, сограждан, различных народов.

2. Из любви и согласия (которые понимались в неразрывном единстве – как любовь-согласие) вытекают более частные, но не менее важные положения. ДРУЖБА и ДОВЕРИЕ – основа благополучия всякой общественной жизни. «Дружба есть равенство, – провозглашал Пифагор. – У друзей все общее». Друзей он любил безмерно и любил повторять, что друг – это второй «я». В общении рекомендовал держаться так, чтобы не друзей делать врагами, а врагов друзьями. Даже не будучи знакомыми лично, пифагорейцы всегда стремились оказать поддержку и помощь друг другу. Доверие – качество, к которому должен стремиться каждый, утверждая его конкретными делами и поступками. Доподлинные слова Пифагора: «Всякий человек должен стремиться быть достойным доверия».

Ямвлих дает разъяснение по данному поводу: «Пифагор предельно ясно показал дружеское единение всех со всеми: богов с людьми через благочестие и умелое служение людей, основоположений науки – друг с другом и вообще согласие души с телом, разумных ее частей с неразумными через изучение философии и философского созерцания, единение людей друг с другом, граждан – через правильное законодательство, различных народов – через естественное общение, мужа и жены, детей и братьев, а также домочадцев – через нерушимую связь, – одним словом, всех со всеми и еще с неразумными живыми существами на основе справедливости, природной близости и общности жизни; умиротворение и согласие самого по себе смертного тела с противоположными скрытыми в нем силами через здоровье и укрепляющий образ жизни, а также благоразумие, основанное на подражании царящему в мироздании согласию частей. Все это называется одним и тем же единственным словом «дружба», а открыл и установил ее законы, по общему мнению, Пифагор и так научил пользоваться этим дружеским единением, что еще и теперь многие говорят о тех, кого объединяет крепкая дружба, что они подобны пифагорейцам» [25] .

3. СТРЕМЛЕНИЕ К ДОБРУ. «Спешите делать добро!» – этот девиз, ныне сопряженный с именем доктора Гааза, непосредственно вытекает из Пифагорова учения. Для праведной души самое важное – настрой на добрые деяния. Счастье неотделимо от доброты. Люди становятся счастливыми лишь при наличии у них доброй души. Дабы добиться этого, требуется соблюдать ряд простых и понятных правил. Например, таких: «<…> Беги от всякой хитрости, отсекай огнем, железом и любым орудием: от тела – болезнь, от души – невежество, от утробы – роскошество, от города – смуту, от семьи – ссору, от всего, что есть, – неумеренность».

4. СПРАВЕДЛИВОСТЬ и РАВЕНСТВО. Имущество пифагорейцы считали общим. В переписке Андрея Белого и Александра Блока встречается утверждение, что равенство по-пифагорейски вообще означало «быть равным блаженным богам». Добродетель приверженцы пифагорейского учения приравнивали к гармонии, поскольку сама Вселенная построена на принципах гармонии. Поэтому и дружба – это прежде всего равенство гармонических ладов, находящих свое воплощение не только в музыке (земной и космической), но во взаимоотношении людей. Что касается справедливости, то достаточно подробно о ней сказано у Ямвлиха: «Как Пифагор осуществлял справедливость и учил людей соблюдать ее, мы лучше всего поймем, если помыслим о том, с чего начинается справедливость и от каких первопричин рождается, а также поймем первопричину несправедливости. После этого мы поняли бы, как Пифагор соблюдал справедливость и как делал так, что она осуществлялась наилучшим образом. Итак, наилучшим началом справедливости является общность, равенство и единочувствие всех людей, подобное единочувствию души и тела, а также такое состояние, когда чужое и мое не противоречат друг другу, о чем говорит и Платон, заимствовав эту мысль у пифагорейцев. Поэтому Пифагор развивал все самое лучшее в людях, изгоняя из их нравов то, что отделяет одного человека от другого, и укрепляя все то, что их объединяет, вплоть до самых последних мелочей, которые могли быть причинами как спокойного состояния, так и смятения. У них все всегда было общим и единым, для себя же никто ничего не приобретал. И если кто нравился общине, он пользовался общим имуществом самым справедливым образом, если же нет, то, забрав имущество, свое и даже больше того, что внес в общее достояние, он уходил. Так, исходя из основного принципа, Пифагор наилучшим образом установил справедливость. Кроме того, к справедливости ведет общение с людьми, отчуждение же и пренебрежение к общему роду порождает несправедливость. Поэтому он хотел, чтобы люди все шире распространили общение, и приблизил их к родственным нам живым существам, призывая относиться к последним как к родичам и друзьям: не обижать их, не убивать и не есть» [26] .

По Пифагору, для человеческого общества нет зла хуже, чем безначалие. Однако правители любого ранга и уровня должны быть при этом действительно лучшими людьми – не по рождению, а по силе духа и разума, добродетели и человеколюбию, доблести и силе, по развитию всех своих способностей. Понятно, что реализация сформулированных принципов возможна лишь в условиях СВОБОДЫ. Тиранию Пифагор презирал и ненавидел (точнее – отвергал, ибо чувство ненависти как таковое он не признавал вообще). В целом же ничего сверхъестественного в Пифагоровых принципах общежития нет. Они настолько естественны, что подчас даже не производят впечатление древнего глубокомыслия. В самом деле, увидев на улице плакат или транспарант со словами, призывающими крепить мир и дружбу, разве кому-нибудь придет в голову мысль, что призыв сей восходит ко временам Пифагора и даже к гиперборейской эпохе. Мы ведь условились, что начало свое вышеприведенные положения и принципы берут в Гиперборее. Следовательно, и гиперборейская модель общественного устройства не представляла собой с точки зрения обычных социально-этических критериев ничего экстраординарного. Названные принципы просты и понятны. На протяжении веков и тысячелетий были неоднократные попытки реализовать их на практике – от неудавшегося пифагорова эксперимента в Италийских колониях в VI веке до новой эры до столь же безуспешных попыток построить в XIX веке коммунистические общины в Америке (Этьен Каабе и Роберт Оуэн). Про ХХ век вообще не стану говорить. Но золотой век не вернулся – ни в узколокальном плане, ни в массовом масштабе.

Сегодня для нас золотой век не просто мысленная симметрия во времени, проекция прекрасного прошлого на неизвестное будущее. То, что когда-то было в прошлом, потихоньку прорастает в настоящем и обязательно повторится и в будущем. Оно и сегодня наполняет наши души и воспламеняет наши сердца, реализуясь в высоких помыслах, высокой нравственности и благородных деяниях по-гиперборейски ориентированной личности. Было бы только это – остальное приложится!

Попытки реализовать принципы золотого века и гиперборейского общежития продолжались, по существу, на протяжении всей мировой истории. Наиболее интересная подобная попытка, к тому же однозначно связанная с Гипербореей, была предпринята сравнительно недавно в Петербурге, именовавшемся тогда Ленинградом. Речь пойдет о 20-х и 30-х годах прошлого столетия и об организации «Единое трудовое братство» (ЕТБ), созданной А.В. Барченко. «Братство» долгое время находилось под наблюдением спецслужб ОГПУ – НКВД. В 1937 году все его члены были арестованы и после недолгого следствия и десятиминутного суда расстреляны. Кроме самого Барченко, которому исполнение смертного приговора отложили на год. Все это время он работал над рукописью, где подробно воспроизвел свои представления о древнейшей истории, высокоразвитой (гиперборейской) цивилизации прошлого, ее гипертехнологиях и свидетельствах, сохранившихся до наших дней. (Рукопись, по утверждениям архивных служб ФСБ, утрачена.) О деятельности же ЕТБ, его уставе и программе можно судить по кратким протоколам допросов и чудом уцелевшим документам, сохранившимся в семейных архивах наследников А. Барченко и А. Кондиайна (Почти все они – полностью или частично – к настоящему времени опубликованы) [27] .

Существует машинописная копия так называемой «Памятки для членов ЕТБ», где излагаются конкретные факты и выводы, касающиеся интересующей нас проблемы и, в частности, истории золотого века. Не стану подробно излагать саму памятку; желающие могут познакомиться с ней в моей книге «Загадки Русского Севера» (полностью она опубликована в качестве Приложения в книге О. Шишкина «Битва за Гималаи»). Но некоторые исходные положения придется напомнить. «Памятка», написанная лично Барченко, начинается со словосочетания «Золотой век», представлявший, по Барченко, эпоху Великой Всемирной Федерации народов, которая продолжалась на земле в течение 144 000 лет. Итак, золотой век длился около полутораста тысяч лет. За столь продолжительный период случалось всякое – и взлеты, и падения, периоды расцвета и упадка.

Сам Барченко утверждает: «<…> Представлять себе все 144 000 лет в качестве сплошного Золотого века “с молочными реками и кисельными берегами” также, разумеется, НАИВНО. Вернее представлять себе этот грандиозный период наиболее длинным космическим периодом, в границах которого цивилизации, овладевшие ключом Универсального знания, превалировали над упадочными цивилизациями. Знание чисел мировой закономерности позволяет установить, что в границах этого огромного (в общем, золотого) периода, когда космические условия особо благоприятствовали развитию цивилизаций, сконструированных по Универсальной схеме, чередовались периоды расцвета и упадка, в такой приблизительно последовательности: 2000 лет полного упадка и ожесточения, соответствующих нашей эре с Р. X., в конце их наступает бурный революционный период в мировом масштабе, затем 8000 лет полного расцвета Универсальной Культуры, постепенно охватывающей весь мир» [28] .

Даже из приведенного отрывка видно, что Барченко связывает развитие цивилизаций с разного рода космическими процессами, включая солярные и лунарные (последнего аспекта я здесь и сейчас касаться не стану). Именно космопланетарные процессы приводят к разного рода катаклизмам на земле, и среди них те, что именуются «всемирными потопами». Они-то и приводят в одночасье к катаклизмам, имеющим далеко идущие последствия, и заставляют уцелевшие после потопа протоэтносы мигрировать в разнообразных направлениях в поисках более благоприятных условий. Последняя такая миграция случилась 9 000 лет тому назад, когда арии во главе со своим вождем Рамой (будущим героем великого индийского эпоса «Рамаяна») мигрировали ориентировочно с нынешнего Кольского полуострова на юг и добрались до мест нынешнего проживания на полуострове Индостан, в Иранском нагорье и других территориях Евразии.

В сохранившихся записях пояснений Барченко древнейший миграционный процесс выглядел примерно следующим образом: «После потопа и разделения народов белокожий народ, родивший впоследствии легендарного великого вождя – Раму, двинулся с Крайнего Севера. Промежуточным этапом его движения еще в доисторическую эпоху служили границы Вавилонии. Затем белый народ – отец Рамы – двинулся из границ Вавилонии на восток, перевалил через Гиндукуш и, очутившись в ближайшем соседстве с Тибетом и Китаем, вошел в соприкосновение с культурой уже уставшей – древнейшей расы желтокожих. Затем двинулся на восток к Гималаям, к высочайшей горе Азии – Гауразанкару [ «Гора Шивы» – Кайлас. – В. Д. ]. Двинувшись на юг со склонов Гималаев, наводнил долину Ганга. При позднейшем возвращении части белого народа на запад была принесена культура, прильнувшая к белому народу при соприкосновении с усталой цивилизацией краснокожих» [29] .

Вслед за Сент-Ивом д’Альвейдром Барченко называет отколовшуюся от Гипербореи северную цивилизацию Рамидской (по имени Рамы). Он вообще разделял концепцию Подземного царства – Агарты, развитую Сент-Ивом д’Альвейдром в его нашумевшей книге «Миссия Индии в Европе» и уточненную впоследствии Рене Геноном в эссе «Царь мира». Барченко искал проходы в Агарту и на Кольском полуострове, и в горном Крыму, и на Алтае, планировал с той же целью экспедиции в Афганистан (знаменитые пещеры Тора-Бора), в Тибет (намереваясь, как и Рерих, достичь Шамбалы – о чем ниже), но не получил разрешения аж на уровне Политбюро ВКП(б) и Наркоминдела. Этого вопроса я за неимением времени касаться не стану.

В самом деле, на Мурмане множество топонимов и гидронимов с древнейшей протолексемой «рам» (в целом же таких топонимов многие сотни в разных местах России и в других странах). В 2003 году я с помощью военных добрался по болотам и бездорожью на гусеничном вездеходе-тягаче до горы Рамы, находящейся вообще-то в «закрытой зоне». И хотя мы нашли на вершине горы таинственную и, вне всякого сомнения, древнюю надпись, которую нашим специалистам-компьютерщикам даже удалось расшифровать (точнее – предложить возможный вариант прочтения), – все же наибольшее впечатление производит окрестный вид – бескрайние гиперборейские просторы. Точно наяву ощущаешь себя участником Великого переселения народов, когда десятки, – а, может, и сотни тысяч наших арийских прапредков собирались здесь, прежде чем откочевать, как говаривал Лермонтов, «с милого Севера в сторону южную».

Но пора перейти к собственно гиперборейским принципам социальной организации и общественным идеалам, связанным с золотым веком. В «Памятке для членов ЕТБ» мы ничего на эту тему не найдем. Интересующие нас положения были сформулированы в Уставе ЕТБ, который в оригинале не дошел. Однако по протоколам допроса и самого Барченко, и его сподвижников нетрудно восстановить основные установки, которыми руководствовались члены ЕТБ. Кроме того, в архиве семьи Александра Кондиайна (по существу, сопредседателя ЕТБ) сохранился очень важный для нашей темы обширный документ, озаглавленный «Правила жизни», где сформулированы основные нравственно-этические нормы, которыми руководствовались члены общины ЕТБ, возглавляемой здесь, в Петербурге, самим Барченко. В принципах этих узнаются уже хорошо известные нам положения Пифагоровой этики и правила, положенные в основу жизни и организации Пифагорейского союза, восходящие, как мы теперь знаем, к Гиперборее и эпохе золотого века. В самом деле, разве не о сопряженности с Пифагоровым учением и древнеарийским мировоззрением (читай – гиперборейским) в целом свидетельствуют, к примеру, такие нормы жизни ЕТБ:

– Солнце – отец, Земля – мать; она родила тебе сестер и братьев там, где ты на ней обитаешь.

– Никогда не прячься от Солнца.

– Не строй себе счастье за счет несчастья других.

– В личной защите не применяй иного оружия, кроме личного примера.

– Семья – кирпич, из которого строится здание государства.

– Не имей собственности ни в вещах, ни в супруге, ни в людях.

– Считай себя должником того, кому ты имел возможность оказать помощь.

– Не проходи мимо женщины с ребенком на руках без вопроса, не нуждается ли она в необходимом [30] .

И так далее. Среди других «правил жизни» ЕТБ общечеловеческие нормы морали, например, коллективизм, взаимопомощь, а также хорошо известное у всех народов и во все века так называемое «золотое правило нравственности»: «Поступай с другими так, как ты хотел бы, чтобы поступали с тобой». Но, оказывается, за приверженность к этим и подобным принципам в 1937 году можно было заработать «вышку», ибо никакого другого «криминала» в деятельности и даже настроениях у Барченко и других членов ЕТБ не было.

Не было никакого криминала и в переписке с известным ученым-тибетологом и буддологом Г.Ц. Цыбиковым. В письмах к нему А.В. Барченко, помимо прочего, ставил вопросы об Универсальном знании, берущем свое начало в великой высокоразвитой цивилизации прошлого и сохранившемся до настоящего времени в подземных убежищах Агарты, одним из коррелятов которого является легендарная Шамбала – евразийский и общемировой символ золотого века, в котором закодирована информация о прошлом, настоящем и будущем. Проблема идентичности Шамбалы и Гипербореи возникала сама собой. К настоящему времени она выкристаллизовалась в виде положения, разделяемого многими, – что Гиперборея – это и есть Северная Шамбала, одна из многих, скрытно существующих по сей день на планете, в том числе и в ее недрах. Среди этих древних подземных убежищ – «Северная Агарта», расположенная на Кольском полуострове, о которой Барченко знал достаточно много и по тайным масонским источникам, и по личному опыту, предприняв в 1922 году беспримерную экспедицию в самое сердце Русской Лапладандии, в район священного саамского Сейдозера. Здесь, по его данным, находился один из скрытых проходов в подземное царство Агарты.

Вообще-то для этого можно было и не ходить столь далеко. Время в пути от Мурманска до Сейдозера в 1922 году у Барченко заняло около двух месяцев, сегодня на вертолете для этого требуется всего один час. Но дело совсем не в этом. Космические фотографии, сделанные со спутника, показывают, что обширные подземные пустоты начинаются уже у самого Мурманска. Летом 2006 года запланировано доставить в район с известными нам координатами георадар, с которым уже работали на Сейдозере (и, надо сказать, обнаружили много интересного), дабы попытаться ответить на ряд по сей день остающихся открытыми вопросов. Поэтому и у меня, и у моих сподвижников по гиперборейским исследованиям есть все основания с фактами в руках утверждать: Шамбала – наследница Древней Гипербореи, а также одновременно ноосферная информация о ней и аккумулированном в ней Универсальном знании.

В восточном учении о Шамбале совершенно однозначно прослеживаются реминисценции золотого века. По-тибетски Шамбала – это Деджюн, что означает «Источник счастья». В символическом смысле Шамбала также олицетворяет царство всеобщего счастья (в прошлом, настоящем и будущем), грядущей эпохи правды и истины, победы добра над злом и непременного единения всего человеческого рода. Все это – общеизвестные истины. Но сейчас я бы акцентировал внимание на двух следующих вопросах. Первый из них связан с теоретическими представлениями о Шамбале. В буддийской и более ранней традиции они (эти теоретические представления) связаны с учением Калачакры (по-тибетски – Дюнхор). Калачакра переводится «Колесо времени», корневая основа «кал» здесь – санскритская вокализация русского слова «коло», что также означает «колесо» и одновременно одно из имен языческого солнечного божества (откуда также название реки Колы на Кольском полуострове и самой этой гиперборейской украины). Что касается Калачакры, то сама эта лексема обозначает три разные вещи: 1) само учение; 2) книгу, где это учение записано; 3) Будду как носителя Калачакры (в последнем случае так и говорят – Будда Калачакра). Книга «Калачакра» – один из самых боговдохновенных, труднопонимаемых и трудно усваиваемых текстов в истории мировой мысли.

Рис. 122. Шамбала. Монголия. XIX век

Но я излагать здесь даже основные положения упомянутой книги не стану, обращу только внимание на тот неоспоримый факт, что восточное «Колесо времени» – это то же самое, что и западный «круг вечного возвращения», первым пропагандистом коего в истории европейской философии был Пифагор. Считается, что лично он почерпнул представления о «вечном возвращении» у древнеегипетских или халдейских жрецов. Но мы-то знаем, что все это совсем не так. Корни учения о «вечном возвращении» (или, что одно и то же, о Калачакре – Колесе времени) восходит к единому гиперборейскому первоисточнику, который потом в разных вариантах распространяли по всему миру потомки и наследники гиперборейцев).

Второй вопрос касается изображения Шамбалы, наводящего на весьма любопытные аналогии и предположения. Существуют (во множестве) своего рода символические «карты» Шамбалы в форме канонических картин, написанных минеральными красками (по-тибетски они именуются танка , что означает «свиток») (рис. 122). Так вот, я беру на себя смелость утверждать, что символические изображения Шамбалы на тибетских танка изоморфны начертаниям Гипербореи на известных картах отца и сына Меркаторов. Разница лишь в том, что на картах Меркаторов – четырехлепестковая северная земля окружена свободным ото льда океаном, а на буддийских «картах» – восемь лепестков, окруженных массивными ледниками, которые можно принять за замерзший океан, но в действительности – это горы, покрывшиеся ледниками в результате космопланетарного катаклизма, сначала окружившими Гиперборею со стороны моря, а затем и вовсе уничтожившими ее как цивилизацию.

Существуют подробнейшие описания Шамбалы – и не только в древних трактатах, но в рассказах «очевидцев» уже нашего времени. Конечно, этих «очевидцев» лучше назвать сновидцами, ибо их путешествие в Шамбалу происходило не наяву, а во сне, правда, во сне не обычном, а что называется священном. Священный – это такой сон, когда посвященному открывается будущее или фрагменты Универсального знания, когда совершаются открытия (вроде открывшейся во сне Менделееву периодической системы элементов), когда к спящим древним героям являются боги, чтобы предсказать судьбу или подсказать оптимальное решение трудной проблемы. По существу, такой сон представляет контакт с ноосферой или, что то же самое, с энергоинформационным полем, где в закодированном виде содержатся знания (и осознание знания, согласно шамбалийскому учению, – о чем я уже говорил выше!). Естественно, в состоянии контакта с ноосферой можно увидеть и то, что увидел один из самых почитаемых тибетских лам по имени Кхамтрул Ринпоче (р. 1927). О своем видении он рассказал не кому-нибудь, а самому далай-ламе во время своего посвящения именно в Калачакру, состоявшегося в Нью-Йорке (поэтому названный город в Америке фигурирует в рассказе). Привожу этот удивительный текст в том виде, как он опубликован в переводе на русский язык в книге А. Костюшко «В окружении Шамбалы» (М., 2005). С. 19–29.

«Я очень счастлив, что у меня есть возможность рассказать о сне, в котором у меня было видение Шамбалы. Прежде всего я хочу сказать, что не следует слишком полагаться на сны, но сон, о котором я собираюсь рассказать, был особенным и настоящим, и я счастлив, что вы можете услышать о нем. Некоторые люди полагают, что царство Шамбалы не существует, множество других верят в нее. Мое собственное мнение: Шамбала существует, иначе было бы трудно принять утверждение, что Будда Шакьямуни учил Калачакра-тантре, и то, что впоследствии существовало семь царей Дхармы и 21 держатель линии преемственности.

В возрасте 15 или 16 лет у меня были проблемы с умом: я был часто беспорядочен и неуравновешен, не было никакого спокойствия. Никто не мог в то время понять, что со мной, из-за этого я не чувствовал себя хорошо. Поэтому, когда к нам приехал мой главный духовный наставник Джамьян Кьенце Чоки Лодрё, мы попросили сделать для меня предсказание. Результатом было то, что я должен посетить одно священное место, называемое Рава Гонгичак Пхурба в Миньяке, что в Восточном Тибете, и повторить большую молитву Гуру Ринпоче (Падмасамбхаве) 400 000 раз.

Так как я был ленив, то не мог завершить такое количество повторений, рекомендованное мне коренным Гуру, и справился только с немногим более чем 200 000. Если бы я смог повторить их все, то стал бы великим ламой (учителем), но, видимо, удача ушла от меня, и я, к сожалению, не смог этого сделать. Я начитывал молитвы в священном месте, в здании, называемом Подран Нгацег (“Пятиэтажном дворце”), но, так как оно находилось на границе с Китаем, нам трудно было доставать цампу [31] , так что через пару месяцев я должен был вернуться домой.

Если в будущем кто-то из вас сможет посетить Тибет, особенно район Миньяк Джетен, о котором я упомянул, то там сможете найти прекрасную пещеру, где я выполнял свою практику. Конечно, если вы не сможете найти ее, то, возможно, подумаете, что я говорю неправду. В то время, когда я находился там, мне приснился необыкновенный сон. Итак, если вы будете внимательны, то услышите кое-что интересное.

Во сне я увидел девушку гораздо красивее любой, что когда-либо видел прежде. Ей было 15 или 16 лет, того же возраста, что и я, в самом расцвете юности. Она была необычайно привлекательна, и атомы моего тела и ума начали танцевать. Не только я был очарован ею, но и она так же вела себя по отношению ко мне. Я был так взволнован ее присутствием, что не помню, что говорил, наверное, сказал много всего. Через некоторое время, когда я пришел в себя, если можно так выразиться, то улыбнулся ей, и она ответила, произнеся: “Брат, мы должны посетить Царство Шамбалы”. Когда девушка сказала, что поведет меня туда, первая мысль была: “Ого!”. Однако затем вспомнил, что она назвала меня “братом”, а я хотел установить с ней более близкие отношения любым способом, но она остановила меня, и теперь я не мог сказать ей о своих чувствах. Я подумал: “Хорошо, пройдет немного времени, и я найду способ сообщить ей о том, что я переживаю”.

Как вы можете видеть, когда я был юн, то был непослушным парнем. Потом я снова улыбнулся ей и, вместо того чтобы назвать ее “сестрой”, сказал: “Мой друг, я очень хочу пойти в Шамбалу вместе с тобой, но должен тебе сообщить, что не имею понятия, как туда добраться!” Она же мне ответила: “Брат, ты не должен волноваться из-за этого: я здесь для того, чтобы провести тебя туда”. Тогда, набравшись смелости, я спросил: “Ты называешь меня братом, а откуда ты знаешь, кто я?” Она рассмеялась: “Глупец, разве ты не узнаешь меня? Посмотри мне прямо в глаза!”

–  Что там в твоих глазах? У меня точно такие же!

– Болван, как ты можешь сравнивать свои обычные глаза с моими глазами мудрости!

И она показала мне свои глаза, их было семь: два находились на обычном месте, один – между бровями, два – на ступнях и два – на ладонях. Она показала мне их и произнесла: “Теперь ты видишь разницу?”. Мне стало очевидно, что она настоящая Белая Тара. Затем она настояла, чтобы я посмотрел прямо ей в глаза, объяснив, что это создаст условия для долгой жизни. Мои предки жили только до 48 или 56 лет, но мне сейчас уже 64 года, и я собираюсь прожить еще несколько лет. Мы, нинмапинцы [практики школы тибетского буддизма Нинма.  – В. Д. ] , особенно любим благоприятные знаки, и я думаю, что этот сон указывал на что-то очень благоприятное.

Прекрасная девушка сказала: “Отправляемся в Шамбалу!” Когда мне было 16 лет, я слышал о самолетах, хотя никогда их не видел. Она попросила меня сесть на кусок белой материи, но это определенно был не самолет. Девушка села за мной, и это наполнило меня блаженством. У меня возникло такое сильное доверие, что полностью освободился от сомнений. Мой ум переживал столь разные состояния, как будто они соревновались друг с другом.

Я был так счастлив, не было даже малейших беспокоящих концепций! Это был такой опыт, который вне любых обычных объяснений. Вот такими были обстоятельства, когда мы начали полет в Шамбалу. Если сравнить с путешествием на самолете в Нью-Йорк, то полет во сне был, наверное, в девять раз быстрее. Если бы я всегда перемещался так быстро, то я смог бы летать в Нью-Йорк из Индии по три раза в день.

Пока мы летели, она указала на великолепную снежную гору, выглядевшую так, как будто по ней взбирался снежный лев. “Смотри, это печатный дом Дергей, главное издательство в Восточном Тибете. Во времена твоего предка Пемы Лундрупа, известного больше как Акьяб Лама, я была твоей тетушкой Цеван Лхамо и вырезала некоторые из деревянных печатных досок; если ты посмотришь, они все еще там”. Поскольку мы находились на пути в Шамбалу, то смотрели сверху вниз на множество других мест. Она показывала мне Чамдо, Лхасу, Таши Лунпо, Кайлаш и так далее, однако сейчас нет необходимости входить в детали. Когда мы перелетели через гору Кайлаш, то увидели другие великолепные снежные, скалистые горы и горы, покрытые травой. Эта местность была очень малонаселенной. И затем перед нашим взором появилась пустыня, напоминавшая тигриную шкуру, распластанную на земле.

Затем показалось другое место, которое было не совсем круглым, но по форме напоминало барабан. Мы добрались до какой-то огромной пустыни, совершенно бесплодной местности. Пока мы летели над ней, я чувствовал, что там вообще нет никаких форм жизни. Продолжая путешествие на север, мы достигли местности, красиво окруженной горами. Трудно описать географию этого места, но я ощущал, что оно напоминает открытый лотос с 32 лепестками. На танках обычно изображают восемь или шестнадцать лепестков. Это место было очень просторным и выглядело огромным: извините меня за не столь подробное описание. Моя спутница сказала, что там 32 огромных города, расположенных на лепестках, и каждый город такой же большой, как Нью-Йорк. И хотя там было 1034 больших города, и она сказала мне, что каждый из них окружен 900 небольшими поселениями, но у меня создалось ощущение, что они такие же огромные, как и Нью-Йорк. Всего, как девушка объяснила, в этой местности 921 600 небольших городов.

Мы могли ощущать, что наш мир восхитителен и полон удивительных вещей. Он даже не напоминает города Шамбалы. Их архитектурный стиль был подобен непальскому и китайскому. В каждом городе было множество великолепных зданий, с золотыми крышами и перилами. Они выглядели как бесценные дворцы божеств, украшенные головами крокодилов, гаруд [волшебных птиц.  – В. Д. ], и я чувствовал, что, должно быть, там живут “важные шишки” Шамбалы. Это были великолепные дворцы, украшенные сверкающими драгоценностями, звенящими колокольчиками и прекрасными радугами. Я был в таком восторге и ощущал необычайное блаженство, просто смотря на них. Как я помню, там были многоэтажные дома, но с отдельными крышами на каждом, очень напоминающие наши.

Каждой семье принадлежал красивый парк с прудом, наполненным ароматной водой. У них были также исполняющие желания драгоценность и корова и полный достаток в их домах. Чего бы они ни захотели, все происходило спонтанно. Не было никакого управления деятельностью жителей Шамбалы, никто никого не обманывал – в этом не было нужды. Все население наслаждалось физическим блаженством и душевным счастьем, они были богаты и здоровы, не было болезней и войн. Я ощущал, что все они рождены чудесным образом: не как мы из утробы матери. Возможно, самое необычайное качество этого царства: не было никакого чувства «тебя» или «меня». Люди не произносили таких слов, и это означало, что не было ревности или конкуренции между ними. Там царил полный и совершенный мир.

Однако я чувствовал, что в Шамбале жили не только люди, но и божества, наги, якши и другие. Почему я так думал: я помню, что видел множество прозрачных, светящихся зданий, не твердых, как наши, но просто совершенно прозрачных, “созданных” из света, и я подумал, что это жилища существ иных форм. В сердце царства Шамбалы, окруженного большими городами, был бесценный небесный дворец божества Калачакры, построенный царем Сучандрой.

К востоку от дворца Калачакры находится огромный дворец царя Шамбалы. Когда мне это снилось, Шамбала находилась под управлением линии царей Дхармы и Кулика или “держателей линии” со времен царя Сучандры. Нынешний правитель кулика, чье имя Чогьял Магагпа или Анируддха, уже взошел на трон, и моя спутница сказала, что ему 17 лет. Поскольку каждый царькулика правит в течение 100 лет, а мне 64, то ему должно быть сейчас 65 лет. Как я говорил тем из вас, кто был в храме Св. Иоанна Богослова, как я понял, кулика Пундарика или Пема Карпо – это сейчас Далай-лама. Моя спутница сказала, что последний царь-кулика будет зваться Рудра с Колесом, «могущественный и свирепый царь, держащий железное колесо в своей руке», что буквально и означает его имя, и это будет не кто иной, как Далай-лама, который победит все зло во Вселенной.

Другая важная вещь, которую я хочу сообщить вам, что в то время, когда я видел этот сон, мои старшие родственники часто говорили о своем беспокойстве относительно тысяч убитых людей во Второй мировой войне. Так что я использовал возможность спросить девушку, которая взяла меня в Шамбалу, о предсказании в текстах, что, когда придет последний царь-кулика, чтобы подавить все зло, будет делать это с помощью луков и стрел, копий, палок и т. д. Я спросил ее, как же он сможет победить мощное современное оружие луками и стрелами? Она ответила, что не нужно беспокоиться об этом, потому что из-за силы кармы для любого разрушительного оружия, которое мы производим в этом мире, автоматически появится соответствующее противодействующее ему оружие в царстве Шамбалы. Она сказала: “Оружие, которое вы создали в своем мире, сделано на основе экспериментов с различными видами материалов, но противоракетные системы Шамбалы имеют природу возвышенной мудрости и намного более мощны”.

Она снова уверила меня, что не нужно волноваться о разрушительном оружии, произведенном в нашем мире, потому что, когда придет последний царь-кулика, его противоракетные системы будут готовы к сражению, все это благодаря кармической силе Шамбалы.

Затем мы отправились к царю, который правил Шамбалой в то время. У ворот дворца нас встретил сильный человек и представил царю, который находился в глубокой медитации. От него исходило такое сильное сияние, что я не мог смотреть прямо ему в лицо. Потом казалось, что он как бы растворился в свете и превратился в ламу, и дал мне несколько раз посвящения Авалокитешвары, после чего все исчезло подобно тому, как исчезает радуга, и только девушка и я все еще оставались там. Как я надеялся в самом начале, мы начали выражать нашу любовь друг к другу. Она предсказала, что в этой жизни я не смогу оставаться монахом, но сказала, что даже если я не смогу так сделать, то все равно сумею принести пользу многим людям. Затем я увидел во сне, что возвратился в свою пещеру. Когда я проснулся, уже был рассвет, и таким образом мой сон закончился.

Нам не следует слишком полагаться на сны, но все же мы имеем право видеть сны, вы имеете право, и я – тоже. И хоть я рассказал об этом, не хочу, чтобы вы думали, что должны верить в истинность или реальность моего сна, но, по крайней мере для меня, это был абсолютно живой опыт».

Из приведенного обширного текста нетрудно извлечь уникальную ноосферную информацию о Древней Гиперборее. Можно ли допустить, что некогда на погибшем Арктическом материке или архипелаге существовало 32 огромных города (мегаполиса, как бы сегодня сказали), расположенных на «лепестках» суши в окружении океана, и еще 1034 просто больших города, каждый из которых окружен 900 небольшими поселениями (итого – 921 600 небольших городов)? Поставленный вопрос вполне заслуживает, чтобы в нем разобраться. А разве не напоминают о золотом веке и Гиперборее сведения, как будто заимствованные из текстов античных авторов и, в частности, великого древнеримского ученого-энциклопедиста Плиния Старшего о том, что все население жило в довольстве и достатке, наслаждаясь физическим блаженством и душевным счастьем, здоровьем и богатством, не ведая болезней и войн. А поразительное известие о мощнейшем оружии и противооружии (включая ракетное и противоракетное) – разве оно не совпадает с данными о гиперборейских достижениях в этих областях?

Великий провидец XVI века (а точнее – на все времена) Мишель Нострадамус писал, что семена золотого века непременно прорастут в России. Он именовал ее «страной Севера», а россиян – так и совсем прямо – «народом гиперборейским». Нострадамус никогда не ошибался. Вот только конкретных дат он не имел привычки указывать… Что ж, будем ждать!

Гиперборея обязательно возродится – по законам вечного возвращения.

Библиография

Авдеева Е.А.  Записки и замечания о Сибири. С приложением старинных русских песен. М., 1837.

Алексеев М.П.  Сибирь в известиях западноевропейских путешественников. Иркутск, 1941.

Алексеев Н.А.  Шаманизм тюркоязычных народов Сибири. Новосибирск, 1984.

Анисимов А.Ф.  Космологические представления народов Севера. М.-Л., 1959.