Сказания древнего народа Кукуллу Амалдан
Долго ли они спорили, нам не неизвестно, известно только, что их спору не было бы конца, если бы Ум не сказал:
– Давай на ком-нибудь испробуем свою силу!
Счастье согласилось и говорит:
– У падишаха служит кечал. Все, кому не лень, обижают его, сотню щелчков получает он за день по своей лысой башке. А я его, беднягу, осчастливлю.
На том Ум и Счастье порешили и разошлись. И вот Счастье украдкой вселилось в кечала. Прошел один день, и кечал получил всего десять щелчков, на второй день – только три, на третий – ни одного. На четвертый день падишах вышел на прогулку и ему встретился кечал. Увидел падишах, что на его лысой башке сплошные синяки и ссадины, пожалел он слугу, подозвал к себе и сказал:
– О, дорогой кечал, я знаю, что за день тебе дают сто и более щелчков по лысине. Так ты и умереть можешь! С сегодняшнего дня я тебя из водовозов перевожу в скотники. Будешь убирать коровник.
Так началась работа кечала в коровнике. Много ли, мало ли трудился он там, но в один из дней падишах проезжал мимо и решил заглянуть в коровник. Вошел и видит: кечал убирает навоз. Падишах подозвал кечала и сказал ему:
– Я вижу, ты устаешь от этой работы. С сегодняшнего дня я заберу тебя к себе во дворец.
И кечал начал служить во дворце стражником. Целый день он встречал и провожал гостей: одному поможет раздеться, другому предложит посидеть, третьему скажет, как пройти к падишаху.
Много ли, мало ли трудился кечал на новой работе, кто знает. Известно только, что падишах решил послать кечала к раввину учиться грамоте.
Долго ли кечал учился, или нет, нам неизвестно. Рассказывают только, что находясь у раввина, каждую субботу по адату кое-как нес службу в синагоге. А когда кечал закончил учиться, падишах назначил его правителем в один из городов своего падишахства.
Кечал правил некоторое время этим городом, а потом падишах перевел его в крепость служить раввином в синагоге. Как уж он там справлялся со службой – мы не знаем, знаем только, что падишах забрал его к себе везирем правой руки.
Шли дни за днями, недели за неделями, много воды утекло в соседней реке с тех пор, как кечал стал везирем падишаха. Теперь он разъезжал в паланкине, убранном коврами, все люди знали, что падишах полностью ему доверяет. В общем, скажу только, что кечал был самым любимым и доверенным приближенным падишаха. Многие везиры завидовали кечалу и готовы были навредить ему.
Однажды падишах приказал всем своим везирам прийти к нему по очень важному делу. Когда кечал вошел во дворец, он услышал, как один везир говорит другому:
– Ты только посмотри, какой счастливый этот кечал, которого совсем недавно все шлепали по лысине! Теперь его не узнать, он самый близкий к падишаху человек.
Другой везир отвечает:
– Да, ты прав, и везет же дураку!
А первый везир и говорит:
– Давай мы его обманем. Скажем ему, что если он мужчина, то пусть даст падишаху подзатыльник. Он, дурак, нас послушается и ударит. Падишах разозлится и прогонит его.
Тогда кечал сказал везирам:
– Дай вам Бог здоровья, дорогие везиры! Если вам очень хочется, чтобы я дал подзатыльник падишаху, я это сделаю.
Везиры обрадовались. Вскоре пришел и сам падишах. Не успел он ответить на приветствия приближенных, как кечал ударил его по затылку. С головы падишаха упала корона, а из нее вылезла огромная змея и уползла в щель в углу зала.
Сначала падишах испугался, но потом пришел в себя и сказал:
– О дорогой кечал, ты меня спас от смерти, и за это я отдаю тебе в жены свою дочь!
Везиры только переглянулись, и каждый из них подумал:
– Как же так? Мы старались сделать так, чтобы падишах прогнал кечала, а он берет его в зятья.
Прошло еще несколько дней, и падишах опять пригласил своих приближенных к себе.
Везиры и на этот раз решили обмануть кечала. Пришли они во дворец пораньше и стали его поджидать. Едва он переступил порог, как услышал, что один везир говорит другому:
– Давай научим кечала, чтобы он толкнул падишаха ногой, когда тот сядет на трон. Падишах свалится с трона, разгневается и прогонит его.
Другой везир говорит:
– Да, это ты хорошо придумал!
Тогда кечал сказал везирам:
– Дай вам Бог здоровья, дорогие везиры! Если вам очень хочется, чтобы я столкнул падишаха с трона, я это сделаю.
Везиры обрадовались.
Вскоре пришел падишах и пригласил своих приближенных пройти к нему в комнату. Едва падишах уселся на трон, кечал подошел и столкнул его на пол. В это время – и надо же счастью быть рядом! – со стены упал обнаженный кинжал и воткнулся в то самое место, где только что сидел падишах. Увидел это падишах и воскликнул:
– О, спаситель мой, ты опять спас меня от смерти!
И падишах приказал сыграть свадьбу своей дочери и кечала.
На свадьбу падишах пригласил своих приближенных и родственников. Множество гостей съехалось во дворец, много вкусных блюд было для них приготовлено. Гости пили, ели, плясали. Все шло так хорошо, что лучше и быть не может. Но тут – Господь да покарает дурака! – жених стал рассказывать собравшимся, как его, кечала, шлепали по этой вот, лысой башке, как он убирал в коровнике навоз. Услышали подружки невесты такие разговоры и передали ей.
Дочь падишаха воскликнула:
– Не хочу быть женой этого плешивого дурака!
Позвал ее отец, а она и ему говорит:
– Не хочу быть женой плешивого дурака!
Как только не уговаривал падишах свою дочь, чего только он ей не говорил, та и слушать не желала.
Видит Счастье, что дела кечала совсем плохи, что не быть ему зятем падишаха. Думало-думало Счастье, как помочь ему, но ничего не придумало и решило обратиться за помощью к Уму.
– Дорогой Ум, прости меня, ты был прав: счастья мало, если нет ума. Сколько я ни старалось помочь плешивому дураку, сколько ни выручало его, но пришло время, когда я не в силах что-нибудь сделать. Очень прошу тебя, Ум, ради меня, помоги теперь ты ему, ведь все мои старания пропадают зря.
Пожалел Ум друга и решил сделать из плешивого дурака умного человека. Вселился Ум в кечала, заставил говорить умные вещи, все гости на свадьбе собрались вокруг него и стали с любопытством слушать забавные и мудрые истории. Увидел это падишах и повел кечала к своей дочери: пусть она своими глазами увидит, что ее жених вовсе не дурак.
Вошел кечал в комнату к невесте и говорит:
– О, моя красавица, ты и я – одно яблоко, внутри которого зерна. А зерна – это наши дети!
Услышала дочь падишаха умную речь жениха и улыбнулась от радости. Падишах тоже обрадовался и закричал:
– Играйте, зурначи! Веселитесь, гости! Это свадьба моей красавицы дочери и умного кечала!
И все гости веселились, пили, ели. Был там и я, пил, ел, веселился, плясал. Не верите?
Но если я не был на той свадьбе, то откуда мне знать всю эту историю?
Мудрость отца
Жил говорят, был говорят, в одном ауле, старик со своею старухой. Старика звали Агулменд, а старуху -Асульменд. Было у них три сына. Старшего звали Рабо, среднего – Хибо, а младшего – Кабо. Жили старики и сыновей растили.
Когда Рабо исполнилось тринадцать лет, отец построил ему саклю в том же магале, да и красавицу из соседнего аула засватал.
Сыграли свадьбу: не сказать, что очень богатую, и не сказать, что очень бедную. На свадьбе гуляли жители двух аулов: жители аула, где жил жених, и жители аула, откуда привезли невесту. Три дня и три ночи не смолкали звуки звонкой зурны и дробные стуки барабана. Гости уставали от огненной пляски. Особенно много приходилось танцевать сватам, считалось за великую честь пригласить их на танец. Что и говорить, все были довольны и веселы.
На четвертый день, когда гости разошлись, молодые супруги переехали в новую саклю, стали жить да поживать и друг друга радовать.
Шли дни, отсчитывая недели, шли недели, отсчитывая месяцы... Старик со старухой трудились на винограднике и растили еще двух своих сыновей: Хибо и Кабо.
Прошло еще три года со дня свадьбы старшего сына, пришло время женить среднего. Отстроили ему, как и старшему сыну, в том же магале саклю, подыскали девушку. Сыграли свадьбу. Также три дня и три ночи гуляли гости. На четвертый день жених и невеста перебрались в свою саклю.
С тех пор прошло еще три года. Женили старики и младшего сына, только оставили молодых жить у себя, как этого требует горский обычай и как гласит народная мудрость: «На старших сыновей надейся, а младшего не отпускай от себя».
Стали старик со старухой жить вместе с молодыми на радость друг другу. Но радость эта длились недолго.
Вскоре и младший сын оставил родительский кров и, выстроив себе саклю, вместе с молодой женой стал жить отдельно от родителей.
Остались старики одни-одинешеньки. Засветло, как и всегда, уходили они на виноградники, а поздно вечером возвращались в свою опустевшую саклю. Все, что им удавалось получить с виноградника, шло на их жалкое старческое существование.
У сыновей уже родились свои сыновья, и каждый жил своими домашними заботами. Они почти успели позабыть о своих добрых, вырастивших их тружениках-родителях и даже не интересовались, как они там живут. Иногда только старший сын говорил среднему:
– Ты средний, и у тебя двое детей, а у меня – трое. Ты должен навестить родителей и помочь им.
А средний, в свою очередь, говорил младшему:
– Ты младший и тебе следует помогать отцу и матери. У тебя один ребенок, а у меня – два.
– Нет, – отвечал младший. – У меня скоро будет второй. Я не могу.
Так они изо дня в день и перекладывали друг на друга свой сыновний долг. Вскоре старик приболел и слег в постель. Старуха, как могла, выхаживала захворавшего мужа. А детям все было безразлично.
Захворала в нескончаемых хлопотах и Асульменд. Тогда и сказал ей старик:
– Вот так-то, старуха, вырастили мы детей, поженили их, а они навсегда позабыли родительский дом.
– Да что поделаешь, – закручинилась старуха, утирая платком слезы, – такова наша родительская доля. Умрем – и похоронить некому будет.
Так они доживали свои тягостные, старческие дни.
Раз старик и говорит:
– Старуха, соберись с силами, пойди за сарай, возьми там арбу да съезди к реке. У реки лежит огромный, пудов на пять, камень. Попроси ребят из аула, чтобы помогли положить этот камень на арбу, и вези его домой.
– Да ты что, старик, с ума спятил?! – вскричала старуха. – Ты что еще задумал?
– Говорю тебе вези, значит, вези, – повторил старик.
Взяла старуха рассохшуюся арбу и с помощью ребят покатила ее к реке. Кое-как погрузили они на арбу камень и с трудом привезли во двор.
Старуху разбирало любопытство, и она все приставала к старику:
– Что ты задумал,старик?
– Сейчас увидишь, – говорит старик, – и, собравшись с силами, вышел из сакли.
Во дворе он столкнул с арбы камень и, бормоча что-то невнятное, стал катить его в саклю, а старуха ему помогает. Когда они камень вкатили, старик открыл старый пустой сундук, который до женитьбы сыновей был еще полным, и с трудом положил туда камень.
– Вот так, – сказал он, закрывая крышку сундука и вешая на него большой заржавленный замок.
На следующий день старик говорит жене:
– Сходи, старуха, и скажи старшему сыну, что отец зовет его к себе.
Пришла Асульменд к старшему сыну и передала ему отцовские слова.
– Ему некогда, у него и своих дел хватает, – ответила за сына невестка.
А сын стоит, словно воды в рот набрал.
Мать не стала упрашивать сына, повернулась и ушла.
И все же, вечером, когда в саклях затопили камины, пришел старший сын к отцу. Увидел Агулменд сына, обрадовался, попросил старуху выйти, да и стал украдкой говорить:
– Сынок, ты у меня старший. Все свои силы и здоровье я отдал на то, чтобы вырастить тебя и твоих братьев. А теперь я скоро умру... От отца моего, деда твоего, осталось небольшое наследство. Вон, видишь, в углу сундук стоит, в нем и лежит то наследство.
Сын встал и быстро направился к сундуку.
– Он на замке, сынок, – сказал отец. – Ты попробуй сдвинуть его с места.
Сын подергал-подергал сундук, да так и не смог сдвинуть его с места, только глаза, как у шакала рыжего, огнем загорелись.
– Так вот, сынок, – продолжал старик, – сначала сядь около меня и внимательно выслушай, что я тебе скажу. Скоро я умру и все это достанется тебе, как старшему сыну. Но только, чтобы младшие братья не знали об этом. Я хочу, чтобы богатство это досталось тебе. Прошу тебя об одном: похоронить меня с почестями, как этого требуют наши обычаи. Ты должен всех пришедших людей угостить. Этот обычай не мною выдуман, и ты должен, как сын, его соблюсти.
– Ладно, ладно, отец, будь спокоен, – сказал старший сын, но старик его оборвал:
– Слушай дальше. Когда меня похороните, на сорок первый день пригласи в мою саклю старшину аула, и мать отдаст ему ключ от сундука. Он откроет его и все содержимое сундука вручит тебе, как самому достойному наследнику. Ты все понял, сынок?
– Да, отец, – отвечает старший сын, а сам не сводит глаз с сундука.
– А теперь иди, там тебя жена и дети ждут, – с этими словами отец и проводил сына.
Придя домой, Рабо рассказал жене все, что слышал и видел в доме отца, и заверил жену, что они в скором времени получат от отца наследство.
– Ну и заживем мы тогда! – сказал он.
На следующий день жена Рабо нарядила по-праздничному детей, положила в хурджун всякой всячины, начиная от фруктов и кончая большими кусками баранины, и отправились они всей семьей в гости. Когда пришли в саклю больного отца, невестка бросилась к изголовью умирающего свекра и защебетала на все лады:
– Ты смотри, Рабо, какой у тебя хороший и добрый отец. Мы будем его теперь каждый день навещать... Как мы раньше забывали об этом!
Невестка все говорила и говорила, а старик все слушал и молчал.
На следующий день вызвал к себе отец среднего сына Хибо и сказал то же самое, что и старшему. А через день он пригласил младшего Кабо и повторил также таинственно все то, что сказал Рабо и Хибо.
С этого дня родители не знали отбоя от почестей, которые им оказывали сыновья, их жены и дети их. Они проводили у постели отца целые дни и заваливали стол вкусными яствами. Старик радовался, а по аулам пошла добрая молва о семье старика Агулменда. Но радость его была недолгой: вскоре он скончался.
К сакле умершего стекались со всех концов аула и его окрестностей люди. Седобородые старики стояли у дверей, а сакля была наполнена плачущими женщинами.
Проводили Агулменда на тот свет. Семь дней, как того требовал обычай, сыновья справляли поминки и угощали гостей. Когда закончился овиль, люди разошлись, а сыновья, каждый по отдельности, с нетерпением ждали: скорее бы справить сороковину и забрать завещанное отцом наследство.
...И вот наступили сороковины. Вновь в доме собрались люди, и вновь были щедрые угощения и добрые воспоминания об усопшем. Присутствующие не переставая хвалили щедрых сыновей Агулменда, ставя их в пример другим. Когда на сорок первый день люди разошлись, а в сакле остались три сына со своими женами и детьми, к сундуку подошел Рабо и сказал:
– Братья мои, когда умирал наш отец, он сказал мне, что все богатство, оставленное ему в наследство от нашего деда, будет моим, так как я старший и больше всех вас потратился, справляя похороны отца. Да и при жизни отца семья моя каждый день навещала его. Мы сидели у изголовья, приносили гостинцы... И содержимое сундука поэтому принадлежит моей семье.
Но его братья и жены их вскричали:
– Ничего подобного!.. Он нам завещал!.. Мы навещали его каждый день. С этими словами они разом бросились к сундуку, отталкивая друг друга. Они стали даже драться и обзывать друг друга. А когда утихли, решили пригласить для разрешения спора старшину аула.
Пришел старшина аула, и старуха передала ему ключ от сундука. Едва успел старшина аула приоткрыть крышку, как все склонились над ним и увидели, что в сундуке – большой камень. Братья и их жены стали вновь ругаться и приставать к бедной вдове.
Видя все это дело, старшина аула сказал свое слово:
– Дети мои, вы должны жить в мире и добре. Ничего страшного, что вместо богатства в сундуке оказался камень. Этот камень создал вам большую славу, которая прокатилась по всем аулам наших гор... Живые получили славу, а мертвые, как и следует, – великие и щедрые почести. Ваш отец славился мудростью. Мудрым он оказался и в этом. Пусть все сделанное вами зачтется Богом и усопшим отцом... Советую вам не ссориться и быть такими добрыми и щедрыми всегда.
После слов почтенного старшины аула, все мирно разошлись по своим саклям и с тех пор стали жить в дружбе и согласии. Но случай с камнем и мудрость старика Агулменда и по сей день живет в народе. Одни, рассказывая эту историю, с почтением говорят о хороших и добрых сыновьях Агулменда, другие высмеивают их и с почтением говорят об их отце – старике Агулменде... Как бы то ни было, я рассказал вам эту сказку и рад, если вы смогли извлечь из нее что-то хорошее.
Счастье бедняка – его дети
Жил когда-то вдовец с тремя дочерьми-красавицами. Был он очень беден: выщербленный топор – вот и все его состояние. Но мудрые люди говорят: «Счастье богача – его казна, счастье бедняка – его дети». Старый отец радовался, глядя на дочерей своих, никому не завидовал и забывал обо всех невзгодах и лишениях.
Бывало, возьмет он топор и вместе с дочерьми отправится в падишахский лес рубить хворост. Часть хвороста он продавал, а часть оставлял, чтобы разжечь свой очаг. Так они и жили много лет.
Но однажды падишахские слуги заметили, что лес их владыки с каждым днем редеет.
«Кто-то ворует лес», – подумали они и доложили об этом падишаху. Решил падишах выследить неизвестного и отрубить ему голову.
В один из дней, позавтракав и взяв с собой двух нукеров, падишах отправился в лес. По пути ему встретились четверо неизвестных людей. Каждый из них нес по вязанке хвороста. Это был старый дровосек с дочерьми.
– Вот они, воры, кто лес мой таскают, – сказал падишах нукерам и пришпорил коня. – Я им всем головы отрублю!
Подъехал падишах к старому дровосеку поближе и обомлел.
Перед ним стояли старик и три девушки, одна красивее другой. Влюбился падишах в девушек и, сменив гнев на милость, сказал дровосеку:
– Знаешь ли ты, старый и седой человек, что за воровство моего имущества тут же отрубают преступнику голову. Если хочешь, чтобы твоя голова осталась цела, отдай мне в жены одну из своих красавиц.
Дровосек сбросил с себя вязанку, поклонился падишаху и говорит:
– Почтенный наш падишах, – да продлятся дни твои! – я не могу отдать тебе в жены ни одну из своих дочерей без их на то согласия. Это их дело. Я могу только спросить у них.
И старик спросил старшую дочь:
– Хочешь ли ты стать женой нашего падишаха?
– Нет, – сказала старшая дочь.
Тогда отец спросил об этом же среднюю дочь.
Та ответила, что должна подумать.
Спросил отец и младшую дочь:
– Да исполнятся, отец, твои желания, – сказала она. – Я согласна стать женой падишаха.
Обрадованный падишах подхватил красавицу, посадил на своего коня и увез во дворец.
Так младшая дочь дровосека стала жить в покоях падишаха, а дровосек со своими старшими дочерьми остался жить в старой дымной сакле. По-прежнему он ходил в падишахский лес, рубил хворост, часть продавал, а часть для себя оставлял.
Однажды старый отец соскучился по младшей дочери и говорит старшим:
– Дети мои, пойду я проведаю вашу младшую сестру. Посмотрю, где она там и как устроилась.
Сказал так отец, и собрался в дорогу...
Вскоре прибыл он в падишахский город. Ходит по улицам и ищет дом падишаха. Но случилось такое: когда он проходил мимо одного большого каменного дома, то увидел на хейвуне красавицу в дорогих шелках и загляделся на нее. А это и была его дочь. Она узнала своего старого отца и попросила свекровь пригласить его в дом.
– Это мой отец, – сказала девушка.
Пригласила свекровь дорогого гостя в дом. Вошел отец и видит: дочь его в дорогие шелка одета, по дорогим коврам ходит, а вокруг нее прислуга мечется. Обрадовался отец, обнял дочь и говорит:
– Умница моя!
Рассказали они друг другу, как живут, как себя чувствуют.
А вскоре вернулся с прогулки и сам падишах. Увидел он тестя, обрадовался, приказал слугам по такому случаю накрыть стол, а гостя нарядить в дорогой халат.
Три дня и три ночи провел бедный дровосек в семье зятя и дочери. На четвертый день он сказал им:
– Дай Худо, чтобы стол ваш не пустовал, и здоровье было крепкое. Мне пора домой возвращаться. Дочери меня ждут, не дождутся.
Спросил падишах у тестя:
– Что же тебе подарить?
А старый дровосек отвечает:
– Ваше здоровье!
– За добрые пожелания – спасибо. Но подарок я тебе должен сделать, – отвечает падишах.
Подарил он старику бубен и говорит:
– Когда будет нужно, скажешь этому бубну: «Воку, теп» – и тут же перед тобой появятся всякие яства. А теперь ступай.
Попрощался старый дровосек с зятем, дочерью, со сватьями и ушел. Долго ли он шел, кто знает, но дошел до одного холма и почувствовал, что хочет есть. Сел он на холме, достал из хурджуна бубен и говорит:
– Воку, теп!
Не успел он это вымолвить, как перед ним появились разные кушанья. Здесь и хлеб, и плов, и долма, и сладости, – словом, все, что может пожелать душа человека.
Поел плотно старый дровосек, выпил немного вина и говорит:
– Сахтбош, теп, сохбоши!
Сказал он так, и все исчезло. Положил дровосек бубен в хурджун и заспешил к своей сакле, где ждали его дочери.
Долго ли он шел – это ему знать, но наконец пришел. Вошел в саклю, обнял дочерей и говорит:
– Дети мои, пройдитесь по нашему аулу и позовите всех в гости, буду всех угощать. Пусть знают, что и старый дровосек может принять гостей.
А сестры смотрят друг на друга и ничего понять не могут: не то отец с ума сошел, не то всерьез говорит. Стоят на месте, будто приросли.
А старый отец опять:
– Дети мои, я же вам сказал: идите и зовите гостей.
Пожали дочери плечами, не стали отцу перечить и пошли созывыать гостей. Ходят из сакли в саклю и говорят:
– Отец вас в гости зовет, стол накрывает.
А жители аула смеются и отвечают:
– Ему самому есть нечего.
А сами думают: «Любопытно сходить и посмотреть, чем же будет угощать гостей старый дровосек».
Много народу пришло из любопытства во двор бедного дровосека. Стоят люди во дворе, шепчут друг другу на ухо:
– Что он, старый, с ума сошел? Чем же он нас угощать будет? Может быть, свежими новостями?
А старый дровосек тем временем вышел из сакли и спрашивает:
– Все гости пришли?
– Все! – отвечают собравшиеся.
Достал старик из хурджуна свой бубен и тихо говорит:
– Воку теп, для гостей!
Не успел он это сказать, как во дворе появились столы, полные угощения. Здесь и хлеб, и плов, и куры, и шашлыки, и вина, и сладости -все, что душе хочется.
– Ешьте, пейте, веселитесь на здоровье, дорогие мои гости, – говорит старый дровосек и сам садится рядом с дочерьми.
До полуночи угощались гости в доме дровосека, а потом стали расходиться. Вскоре все разошлись по домам, только один старик не ушел, остался спать у дровосека.
– Я твой родственник, – говорит, – хочу с тобой вдвоем остаться.
Стали они пить. Напоил старик дровосека, украл у него волшебный бубен и скрылся.
Утром проснулся дровосек, и видит: бубна нет и старика нет. Понял он, что старик украл его теп, но не стал он искать вора, а только опустил голову на грудь и призадумался: опять в нищете жить.
Увидели дочери, что отец чем-то опечален, догадались, в чем дело, и говорят отцу:
– Не грусти, отец, что поделаешь. Судьба наша такова. Видно, не суждено нам жить в радости и достатке.
И стал старый отец снова ходить с дочерьми в лес падишаха рубить хворост. Часть хвороста продадут, а часть себе оставят. Так и жили.
Но спустя три месяца старый отец загрустил по младшей дочери и решил ее проведать. Сказал он об этом старшим дочерям и ушел.
Обрадовалась младшая дочь приходу отца. Обрадовался гостю и зять. Накрыл в честь него стол. Три дня и три ночи гостил старый дровосек у зятя и дочери. На четвертый день старик собрался в обратный путь. А зять снова спрашивает его:
– Что тебе подарить?
Отвечает ему тесть:
– Ваше здоровье и благополучие!
Подарил дровосеку на этот раз падишах ларчик и говорит:
– Скажешь ларчику: «Сурхе-зар» – и из него будут сыпаться золотые монеты и драгоценности.
Поблагодарил старый дровосек зятя за гостеприимство и за подарок, попрощался со всеми и ушел.
Идет час, другой, третий и не терпится ему узнать, как же из ларчика будут золотые монеты сыпаться. Дошел он до холма, не сдержался и говорит ларцу:
– Сурхе-зар!
Не успел он так сказать, как его хурджун наполнился золотыми монетами и бриллиантами. Обрадовался старик, что в его руках неиссякаемый клад. «Ну, – думает, – теперь я богато заживу, назло тому, кто украл у меня волшебный бубен.» Вскоре старик уже был дома и показывал дочерям чудесный ларчик:
– Ну, дети мои, смотрите в оба. – А ларчику сказал: – Сурхе-зар!
Не успел он положить ларчик на ковер, как из него стали сыпаться золотые монеты и бриллианты. Обрадовались сестры, хватают пригоршнями монеты и бриллианты, смеются и обнимают отца.
Читать бесплатно другие книги:
