Проклятый дом Баранов Евгений
– Вы сказали, – Плетнев сглотнул, – что расследуете убийство Лиды. А я… Мне надо… В общем, думаю, я могу вам помочь.
Катарина резко повернулась и зашагала к лифту.
– Идемте, – властно отчеканила она, надавив на кнопку вызова.
– Нет, – качнул головой Андрей. – В квартире нам помешает мама, а я хочу переговорить с вами тет-а-тет.
– Предлагаете разговаривать прямо в подъезде?
– Давайте поднимемся на один лестничный пролет, там нам никто не помешает.
Пожав плечами, Катарина проследовала за Плетневым, гадая, какую именно помощь он может ей оказать и почему в прошлый раз он заявил, что ничего не знает.
Прежде чем заговорить, Андрей долго смотрел на крышку мусоропровода и непрерывно почесывал свою правую щеку.
– Андрей! – наконец не выдержала Ката. – Вы хотели мне что-то сказать.
– Да, да, сейчас… Помните, в прошлый раз вы спрашивали меня о друзьях Лиды? Я сказал, что она была общительной, но сам с ее друзьями-знакомыми не встречался. Так вот, это не совсем правда. Одну женщину, подругу Лиды – думаю, ее можно так назвать, – я знал.
– Таню Пучкову?! – выкрикнула Катка.
– Нет. Тамару. Лида с ней часто встречалась, Тамара приезжала к нам в гости. Маме мы сказали, что Тома – подруга Лидиных родителей.
– Был повод, чтобы сказать неправду?
– Тома старше Лиды лет на двадцать.
– Не вижу связи, возраст дружбе не помеха.
– Все так, да только в их случае присутствовал один нюанс. Неприятный нюанс, – добавил Андрей, пнув ногой по трубе мусоропровода. – Они познакомились около семи лет тому назад, я тогда Лиду еще не знал.
Катарина увидела, как на лбу Андрея выступили маленькие капельки пота. Плетнев ссутулился, опустил голову и никак не мог собраться с духом, чтобы сообщить Катке нечто такое, что, по его мнение, могло помочь в расследовании убийства его супруги.
– Тамара с Лидой познакомились в необычном месте, – наконец выдавил Плетнев.
– А конкретнее?
– В очень необычном, – пробубнил Андрей.
Катку эта тягомотина начала раздражать. Попросив Андрея не мямлить, она спустилась на несколько ступенек и расстегнула шубу.
– Лида с Тамарой вместе сидели, – нехотя, через силу произнес Андрей и сам вздрогнул от сказанного.
– Где сидели? – до Копейкиной не сразу дошел смысл его слов.
– В тюрьме! – Плетнев несколько раз ударил кулаком по лестничным перилам. – Вы шокированы?
– Не то слово! Почему вы сразу не сказали, что Лида была судима?
– Сначала не хотел, не посчитал нужным, а сейчас решил поставить вас в известность.
– И Агния Глебовна не обмолвилась ни словом о судимости невестки.
– Что вы?! – замахал руками Андрей. – Мама не в курсе, что Лида сидела в тюрьме. Узнай она правду, нам бы никогда не удалось расписаться. Нет, это была тайна за семью печатями. Теперь понимаете, почему мы говорили маме, что Тамара – подруга Лидиных родителей?
– За что ее осудили? – Задавая этот вопрос, Катка была готова к самому худшему.
– За кражу, – сказал Андрей. – Лиде дали десять месяцев. Ее могли осудить условно, но, видимо, адвокат попался неопытный, пришлось ей почти год вычеркнуть из собственной жизни.
– А что и у кого она своровала?
Плетнев надул щеки:
– Вообще я думаю, что это несправедливо, Лида могла избежать наказания. Она не виновата. Слышали когда-нибудь о клептомании?
– Слышала.
– Вот и ответ на ваш вопрос. Она вынесла из парфюмерного магазина коробочку духов! Камера слежения запечатлела момент кражи, и Лиду взяли с поличным. На первый раз все обошлось, но спустя неделю последовал второй инцидент, затем третий. Никто не верил, что она страдает клептоманией, говорили – притворяется, а она на самом деле была клептоманкой.
– Это вам Лида так о себе рассказывала?
– Она. Я ей верил, она не могла меня обмануть. Выйдя из тюрьмы, она начала лечиться от своей болезни. Сначала к бабке какой-то в Тверскую область ездила, потом к экстрасенсу ходила.
– Помогло?
– Представьте себе, да. Во всяком случае, больше прецедентов не случалось. Тамара освободилась через несколько месяцев после Лиды, с тех пор они тесно общались. На нашей свадьбе Тома была свидетельницей. Но я к чему клоню: в ноябре я столкнулся с Тамарой на нашей остановке, она автобус ждала. Поздоровались, перебросились парой фраз, она от Лиды возвращалась. Катарина, вам в срочном порядке необходимо встретиться с Тамарой! Они дружили, у Лиды могли быть тайны от меня, но я не думаю, что она имела секреты от Томы. Согласитесь, просто так людей не убивают, должен присутствовать мотив, и мне кажется, что Тамара может знать, чем и как жила Лида после того, как мы расстались.
– Спасибо вам за откровенность, я встречусь с Тамарой. – Ката достала из сумочки блокнот. – Говорите адрес.
Андрей округлил глаза:
– Чей адрес?
– Тамары, разумеется.
– А у меня его нет.
– Ну, хотя бы телефон скажите.
– И телефона не знаю.
– Андрей, вы только что сказали, что Тома была частым гостем в вашей семье!
– Она к нам приезжала, – перебил Плетнев. – Но я-то к ней не ездил!
– И как мне ее искать? Вы хотя бы фамилию ее знаете?
– Вроде Трифонова. Или нет… Трунова. Все-таки, наверное, Трифонова. А отчество у нее Михайловна.
– Нереально найти в Москве человека, зная одно только имя и отчество. Вы представляете себе, сколько в столице Тамар? Сотни, если не тысячи!
– Нам бы только телефончик ее раздобыть. – В глазах Андрея блеснул огонек.
– Интересно, как?
– Выход есть. Надо зайти в квартиру Лиды и поискать ее записную книжку.
– Отличная идея, только есть одна неувязочка: ни вы, ни я не сможем попасть в квартиру Лиды.
– Я ее муж, – с нескрываемым превосходством заявил Андрей. – И у меня есть ключики.
– Так что же вы молчали? Идемте скорее!
– Но сначала их надо найти. Они точно должны где-то валяться. Мама, конечно же, знает их местонахождение, но я не смогу спросить ее об этом напрямую. Заподозрит неладное, начнет задавать ненужные вопросы, расстроится… Нет, маму вмешивать в наши аферы необязательно.
Аферы? Плетнев действительно считает, что они собираются провернуть какую-то аферу? Оригинально!
– Сколько вам потребуется времени, чтобы найти ключи? – спросила Ката, посмотрев на часы.
– Минут тридцать, – неуверенно ответил Плетнев. – Может быть, час. Хотя квартира у нас большая, могу и весь день провозиться. Тем более что ситуация усложняется – мама дома. Придется действовать очень осторожно, чтобы не привлекать к себе внимание.
Катарина постучала костяшками пальцев по стене.
– Поступим следующим образом: я сейчас поеду домой и буду ждать вашего звонка. Найдете ключи – сразу звоните.
– А вдруг мне повезет и я найду их очень быстро?
– Не беда, торопиться нам некуда, главное, чтобы вы их нашли.
– Ну да, – кивнул Андрей. – И бояться нам нечего, правда? Я ведь законный муж Лиды, вернее, законный вдовец, значит, имею полное право зайти в квартиру. Мы не совершаем ничего противозаконного.
Катка видела, Плетнев успокаивает самого себя. И все-таки какой же он нерешительный, слабохарактерный! Не хватало Андрею внутреннего стержня, силы воли, жесткости. Да, мать полностью подчинила себе сына.
Плетнев позвонил в десять вечера, когда Ката уже потеряла всякую надежду услышать его голос.
– Я их нашел, Катарина! – радостно сообщил Андрей. – Приезжайте. Только подъезжайте сразу к дому Лиды, я буду вас ждать в подъезде.
– Можете зайти в квартиру, – сказала Ката, выходя из спальни.
Последовала пауза.
– Лучше в подъезде, – прошептал Андрей. – Поторопитесь!
На дорогу ушло около часа. В подъезд Лиды Копейкина зашла в начале двенадцатого. Поднявшись по лестнице, она остановилась у лифта, прислушалась и тихо проговорила:
– Андрей, вы здесь?
Плетнев не отзывался. Катка начала подниматься на этаж пешком. Миновав третий пролет, она услышала какое-то шарканье.
– Андрей?!
– Я. – Голос Плетнева показался ей слишком высоким. – Действовать надо быстро, мне трижды звонила мама, она волнуется.
– А что вы ей сказали?
– Не важно. Вот, берите ключи. Будет лучше, если дверь откроете вы. – Плетнев протянул ей связку, и Ката заметила, что он надел перчатки.
– Андрей, зачем вам перчатки?
– Как зачем? Чтобы отпечатки пальцев не оставлять.
– А кто будет снимать ваши отпечатки, это смешно!
– И тем не менее. Открывайте дверь.
Хмыкнув, Ката воткнула ключ в замочную скважину, повернула его пару раз влево и, услышав щелчок, толкнула дверь вперед.
– Не включайте свет сразу, – предостерег ее Андрей. – Сначала надо прикрыть дверь. Катарина, будьте осторожны, не шумите.
Копейкиной сделалось смешно. Ко всему прочему, Плетнев еще и жуткий паникер. Ну чего он боится? Квартира по закону принадлежит ему, он – вдовец Лидии, у него есть ключи, следовательно, он имеет полное право появиться здесь в любое время дня и ночи. Но, похоже, Андрей придерживался другого мнения. Он сильно нервничал, постоянно вздрагивал и непрестанно поглядывал на циферблат своих наручных часов.
– Записную книжку надо искать в большой комнате, – сказал он, подтолкнув туда Катку.
Сам же Плетнев потопал в кухню.
– А вы куда?
– Пока я вас ждал, у меня во рту пересохло, хочу попить.
Включив в комнате свет, Катарина осмотрелась. Телефон стоял на комоде, рядом лежала общая тетрадь и две книги в мягкой обложке. Пролистав тетрадь и убедившись, что она не имеет ничего общего с записной книжкой, Катка села на корточки, открыла дверцу тумбочки и уже намеревалась заглянуть внутрь, как вдруг в кухне что-то загромыхало.
– Андрей! – позвала она его громким шепотом. – Что там у вас происходит?
– Нечаянно стул уронил, – ответил Плетнев. – Все в порядке.
Через мгновение грохот повторился.
– Черт! Сколько здесь стульев?
Когда Андрей оказался в комнате, Ката потрясла перед его глазами потрепанной записной книжкой.
– Осталось найти телефон Тамары. Как, вы говорили, ее фамилия?
– Трифонова или… Короче, посмотрите на «Т».
На странице с буквой «Т» было записано три телефона: Ивановой Ирины, Лужниковой Анастасии и Болгарова Дмитрия.
– Оригинально. Тамарой здесь даже не пахнет.
Пока Ката листала книжку, Плетнев подошел к телевизору.
– У Лидки была плазменная панель? Странно. Когда она умудрилась ее купить? А мне ничего не сказала! И тумба новая, смотрите, Катарина.
– Андрей, не мешайте. Здесь есть номер некой Тамары, только ее фамилия Мусатова.
– Точно! – заголосил Плетнев. – Мусатова! Это она и есть.
– А что общего между Мусатовой и Трифоновой? – удивилась Ката.
– Запамятовал, с кем не бывает! Переписывайте номер, не сомневайтесь, это та самая Тамара.
Внезапно Ката пошатнулась. Записная книжка выпала из ее рук. Андрей отскочил в сторону и взвизгнул. Не закричал, не вскрикнул, а именно взвизгнул.
В дверь позвонили.
– Кто это?! – одними губами спросил Плетнев.
– Идите, посмотрите в глазок.
– Почему я?
– Это ваша квартира.
– Нет, Лидкина!
– Вы – вдовец и законный наследник.
Звонок повторился.
– Андрей, а вы закрыли дверь на…
Ката не договорила: в прихожей послышался шум. Андрей, зайдя последним в квартиру, не соизволил повернуть «собачку» замк а!
В комнату ворвались сотрудники органов правопорядка. Катке и Андрею было приказано лечь на пол. Причем приказано в довольно-таки грубой форме. Начался переполох.
Андрей от нервного перенапряжения потерял дар речи, а Ката, напротив, завопила во весть голос:
– Что происходит?! Произошла ошибка. Андрей, скажите им!
Чуть позже выяснилось, что соседка, услышав доносившийся из квартиры Лиды шум, набрала «ноль-два», заявив об ограблении. Милиция приехала быстро, и сработали ребята оперативно. Походило на то, что Андрей еще долго будет отходить от потрясения.
Доказав наконец людям в форме, что они не имеют ничего общего с грабителями – это всего лишь навсего муж покойной Лиды зашел в компании Каты в квартиру, чтобы взять записную книжку, – Копейкина ощутила небывалую тяжесть во всем теле. Усталость буквально валила ее с ног. Захотелось спать…
Домой она приехала в третьем часу ночи. Вялая. Вымотанная. Раздраженная.
Радовало только одно – в ее сумочке лежал листок с номером мобильного телефона Тамары Мусатовой.
ГЛАВА 12
– Наташка, пропылесось еще раз в гостиной. Ката, причеши Дискетку и посади в клетку Арчибальда. Лизка! Лизка, ты где?!
– Я здесь.
– Почему ты до сих пор не переоделась? Марш в комнату, переодеваться. И не забудь заплести косички.
– Мне не идут косички, – огрызнулась Лизка. – С косичками я похожа на круглую дуру!
– Следи за языком, я же просила, умоляла тебя на время забыть все эти похабные словечки.
– Слово «дура» считается литературным, его даже в книгах печатают.
Розалия сжала кулаки. К приезду Леопольда и Цицилии Лазаровны она готовилась уже два дня. Вымуштровав Наталью с Каткой, она все никак не могла прийти к общему знаменателю с Лизаветой.
– Детка, если ты мне испортишь вечер, я за себя не ручаюсь!
– Почему я должна что-то испортить, буду сидеть, как шелковая, слова не скажу.
– Нет, говорить тебе придется, иначе Цицилия подумает, что ты невоспитанная. Главное, следи за языком: никаких новомодных словечек, отвешивай комплименты старухе и, ради бога, не вздумай врать!
– Договорились. – Лизка опустила голову и пробурчала: – Можно подумать, к нам короли едут!
– От встречи с Цицилией зависит мое будущее, – произнесла Розалия. – В прошлый раз мы не поняли друг друга, сейчас мне выпало счастье исправить положение вещей.
– А вам что, так сильно нравится этот кот?
– Кто?
– Ну, Леопольд.
– Не смей называть кота Леопольдом!.. Вернее, Леопольда – котом! Для тебя он – Леопольд Самуилович, на худой конец, дядя Леопольд, и не иначе. Поняла?
– Поняла. Так он вам нравится?
– Знаешь, сколько у него денег?
– Нет.
– Миллионы!
– Жесть!
– Лизка!
– В смысле, какой богатый кот, то есть Леопольд. Дядя. Дядя Леопольд! Хи-хи…
– Он полностью подчинен своей деспотичной матери, она контролирует каждый его шаг – куда пошел, с кем, надолго ли… Лео слишком слабохарактерный, а Цицилию уже не изменить. Остается одно – втереться к ней в доверие, стать ее дочерью, подругой, правой рукой. Понимаешь меня?
– Еще бы!
– Цицилия должна увидеть, что у нас дружная семья, и ты, детка, сейчас переоденешься, заплетешь две косички, а потом Наташка завяжет тебе банты.
– Банты?! – Лиза чуть не грохнулась на пол. – Розалия Станиславовна, последний раз я выходила из дома с бантами, когда меня первого сентября заставили тащиться в первый класс. Нет! Не просите, к бантам я не притронусь. Пусть их лучше Натка себе завяжет. А что, прикольно будет! Скажем Цицилии, что у Наташки кризис среднего возраста. Она ее пожалеет, и всем будет хорошо.
Розалия взяла Лизку за руку, отвела в гостиную и, усадив на диван, отчеканила:
– Или ты будешь с бантами, или… Пятьдесят долларов!
У Лизки загорелись глаза. Волкова была еще той любительницей хрустящих ассигнаций.
– За какие-то жалкие пятьдесят гринов позориться весь вечер? Нет уж!
– Твои условия?
– За моральный ущерб – раз, за внутренние противоречия с самой собой – два…
– Короче!
– Сто!
– По рукам.
– Евро!
– Идет.
– За каждый бант.
– О’кей.
– За час!
Розалия набрала в легкие побольше воздуха, но Лизка затараторила:
– Я пошутила! Согласна на сто евро за каждый бант. Итого – двести. Предоплата – пятьдесят процентов.
– Но учти: одно лишнее слово, один неверный взгляд или жест – и ты с бантами всю жизнь ходить будешь!
– За двести евро я буду вести себя, как юная леди. Цицилия Лазаровна услышит от меня только правильную русскую речь. Клянусь! – заверила ее Лизка и понеслась в комнату.
– И не вздумай произносить при гостях имя своего хомяка! – крикнула вслед Розалия. – Лучше спрячь его подальше. Ты меня слышишь?
– Слышу-слышу, надо спрятать подальше Пердул Пердулыча.
В кухне Розалия обессиленно облокотилась о стену и спросила у Катки:
– Знаешь, на какие средства Волковы дачу построили?
– Они много лет на нее копили.
– Черта с два! Эта малолетняя ымогательница меня разорит, она уже вытянула из меня целое состояние. И как ей это удается, ведь каждый раз я зарекаюсь не иметь с ней никаких дел!
– Что у вас опять за денежные вопросы?
– Тебя они не касаются. Арчи в клетке?
– Да.
– Детка, сегодня важный день, держи за меня пальцы. Ой, уже шесть! Лео с матерью приедут с минуты на минуту. Я не готова! Натка! Ката! Лизка! Чтобы ничего лишнего! Учтите! Головой отвечаете.
В двадцать минут седьмого (с небольшим опозданием) в гости к ним пожаловали Леопольд и его родительница. Цицилия Лазаровна, как всегда, была чем-то недовольна, на ее морщинистом лице читалось явное неудовлетворение жизнью. Протянув Наталье пластиковый контейнер, пожилая дама возвестила:
– Это к столу. Я приготовила селедку под шубой.
– Ну что вы! – затараторила Розалия. – Зачем вы себя утруждали, это лишнее, тем более что мы терпеть не можем селедку под вашей шубой.
Ката толкнула свекровь в бок, и Розалия сразу же добавила:
– Но съедим ее с превеликим удовольствием.
Цицилия пристально оглядела Розалию с головы до ног. Сегодня на свекрови Копейкиной красовался строгий темно-коричневый брючный костюм, туфли-лодочки и черный парик, стриженный под каре. Как сказала Лизавета, увидев прикид Розалии: «Скромненько и немного со вкусом».
Кстати, о Лизке. Вырядившаяся в пышное розовое платье, с двумя огромными белоснежными бантами на голове, она выглядела более чем комично. Катка даже прыснула от неожиданности, а вот Цицилия Лазаровна, напротив, улыбнулась и мило проворковала:
– А кто эта малышка? Ваша родственница?
– Почти. – Розалия положила руку на плечо Лизаветы. – Наш светик-семицветик, ясное солнышко, наша отрада – Лизонька! Девочка – практически вундеркинд, все свободное время проводит с книгами, иногда ее из районной библиотеки силком домой затаскиваешь. Чудное дитя, тихая, скромная, отзывчивая. Кладезь!
Лизка выступила вперед, сделала реверанс, застенчиво опустила голову и произнесла:
– Милости просим в нашу обитель.
Катка переглянулась с Наткой, и они обе уставились на свекровь. Розалия стиснула зубы.
– Спасибо за приглашение. – Леопольд Самуилович протянул Лизке букет цветов. – Он предназначался Розалии, но, увидев это юное дитя, я был сражен наповал.
Лиза продолжала строить из себя пай-девочку:
– Ступайте в залу, гости дорогие, сейчас чревоугодничать будем.
Сглотнув, Розалия попыталась перевести разговор на другую тему:
– Цицилия Лазаровна, а как вы себя чувствуете?
– По погоде, – последовал краткий ответ.
– Ой, – протянула Лизка. – А с погодой-то бяда-бяда! Вона, давеча по радиву дожди обещали, а нонче за околицей солнце светит. Вот и верь после этого людям! Ой, прям моченьки моей нету, никому верить нельзя. Времена проклятущие настали!
Видя, что Розалия вот-вот взорвется от негодования, Лизавета поспешила скрыться из виду, не забыв ляпнуть напоследок:
Читать бесплатно другие книги:
