Зачем убивать дворецкого? Лакомый кусочек (сборник) Хейер Джорджетт

Глава первая

Дорожный указатель не слишком помог. Одна из его растопыренных металлических стрелок сообщала, что Ламсден находится на западе, возможно – в самом конце довольно невзрачной узкой дороги. Вторая стрелка указывала на Паттингли, место, о котором сбившийся с пути мистер Эмберли сроду не слыхивал. Но если Ламсден находится на западе, то Верхний Неттлфолд должен располагаться где-то в направлении этого самого Паттингли.

Мистер Эмберли развернул автомобиль, проклиная себя за то, что доверился кузине Фелисити, знавшей, по ее уверениям, дорогу покороче. Если б у него хватило ума ехать обычным путем, сейчас он уже был бы в Грейторне. А теперь из-за этой «самой короткой дороги» Фелисити он наверняка опоздает к обеду.

Мистер Эмберли осторожно поехал по кочковатой грунтовке, обрамленной неровно подрезанной живой изгородью. Над ней низко нависали клочья осеннего тумана, и это еще больше смущало его. Открылся поворот налево, но дорога туда выглядела еще более подозрительной, и мистер Эмберли решил продвигаться вперед.

Грунтовка теперь проходила через пустошь. Ни одного дома в поле зрения, ни единого признака приближения к населенному пункту под названием Паттингли – месту, которое мистер Эмберли успел возненавидеть всеми фибрами души. Он взглянул на часы и тихо чертыхнулся. Уже начало девятого. Он вдавил педаль акселератора, и его длинный мощный «бентли» рванул вперед, слегка подпрыгивая на неровной поверхности, что еще больше раздражало мистера Эмберли.

Местонахождение Паттингли по-прежнему оставалось загадкой; ни признака деревушки или маленького городка, могущего порадовать взгляд мистера Эмберли. Но вот за крутым поворотом вдруг мелькнули красные габаритные огни.

«Бентли» свернул и приблизился к ним; Эмберли, щуря серо-стальные глаза, всматривался в туман. На обочине дороги, рядом с машиной, стояла неподвижная фигура. Марка автомобиля, как отметил Эмберли, «остин-семь» с закрытым кузовом. Мотор не работал, были включены лишь боковые и задние габаритные огни. Мистер Эмберли сбросил скорость и обнаружил, что неподвижная фигура на обочине оказалась женщиной – в дождевике с поясом и низко надвинутой на лоб фетровой шляпе.

Он остановил «бентли» рядом с маленьким «остином» и перегнулся через пассажирское сиденье.

– Что-то случилось? – спросил он без особой, впрочем, заинтересованности в голосе. Мало того, что сбился с пути, так не дай Бог придется кого-то подвозить или торчать здесь, заглядывая во внутренности «остина» в попытке обнаружить неисправность.

Девушка – он скорее догадался, чем увидел, что она очень молода – не сдвинулась с места. Так и осталась стоять возле задней дверцы «остина», засунув руки в карманы плаща.

– Нет, ничего, – ответила она довольно низким голосом.

Мистер Эмберли почувствовал нотку раздражения в ее тоне, но у него не было ни малейшего желания допытываться, чем оно вызвано.

– Тогда, может, подскажете мне, правильно ли я еду в Грейторн?

– Не знаю, – последовал короткий и не слишком вежливый ответ.

Мистеру Эмберли показалось, что при этом на лице девушки появилась сардоническая усмешка.

– Вы, видно, и сами не из этих краев?

Она слегка повернула голову в его сторону, и мистер Эмберли более явственно увидел ее лицо: узкий овал, злые губы.

– Почему же? Из этих. Практически. Вот только никогда не слышала о Грейторне. Доброй ночи.

Ответ недвусмысленный, однако мистер Эмберли решил его проигнорировать. Его собственные манеры, по словам близких, тоже не отличались особой любезностью, и резкость девушки ему даже импонировала.

– Тогда, может, поднапряжетесь немного и вспомните: как проехать в Верхний Неттлфолд?

Поля ее шляпы отбрасывали тень на верхнюю часть лица, однако он был уверен: глаза девушки гневно сверкнули.

– Примерно за милю до этого места вам следовало свернуть влево, – бросила она.

– Вот черт! Спасибо. – Мистер Эмберли сел в машину и выжал сцепление.

Развернуться на этой узкой дорожке было не просто. Он обогнул «остин» и начал маневр. Пришлось попотеть, но все же в конце концов тяжелый «бентли» развернулся, и теперь его фары освещали девушку и «остин» двумя яркими лучами. Она вздрогнула, как только свет ударил ей прямо в глаза. И мистер Эмберли успел – теперь очень отчетливо – разглядеть ее лицо всего за долю секунды до того, как она отвернулась, бледное, как мел.

И, вместо того чтобы проехать мимо и двигаться дальше, он так и застыл на месте. Фары целиком освещали маленькую машину, и кое-что ему показалось странным. В лобовом стекле виднелась маленькая дырочка, от нее в форме звезды разбегались трещины. Мистер Эмберли перегнулся через рулевое колесо и всем телом подался вперед, всматриваясь в салон авто.

– Кто у вас в машине? – резко спросил он.

Девушка метнулась к «остину» и загородила собой лобовое стекло от чрезмерно любопытного взгляда мистера Эмберли.

– А вам-то что за дело? Я же объяснила, как проехать в Неттлфолд. Вот и поезжайте!

Мистер Эмберли поставил машину на ручной тормоз. Затем вышел из салона и направился к девушке. Приблизившись к ней, он заметил, что она очень хорошенькая – впрочем, этот факт мало интересовал его – и страшно нервничает. А вот этот факт лишь усилил подозрения мистера Эмберли.

– Что-то ваш попутчик не слишком разговорчив, – мрачно заметил он. – А ну, отойти от машины!

Она не сдвинулась с места, но здорово испугалась: сразу было видно.

– Пожалуйста, уезжайте! Не ваше это дело, и нечего приставать ко мне с расспросами!

Он резко схватил девушку за запястье, довольно грубо отдернул ее в сторону от машины и заглянул в салон. И увидел на водительском сиденье мужчину – странно неподвижного. Голова низко опущена на грудь. Он не поднял глаз и не заговорил.

– О! – протянул мистер Эмберли. – Все ясно.

– Оставьте меня в покое! – взвизгнула девушка. – Я… не… это не я сделала!

Он продолжал удерживать ее за руку и не сводил глаз с мертвеца. Карманы темного пиджачного костюма вывернуты, точно кто-то по ним шарил; полосатая рубашка в мелких красных брызгах, на жилете расплывается большое темное пятно.

Мистер Эмберли запустил свободную руку в машину, потрогал мужчину за плечо. Никакой реакции.

– Еще не закоченел. Итак?..

– Если думаете, что это моих рук дело, то ошибаетесь. Я нашла его уже в таком виде. Говорю же вам, когда это случилось, меня и близко не было!

Мистер Эмберли провел рукой по ее плащу, пытаясь нащупать оружие. Девушка начала было вырываться, но вскоре поняла, что это бесполезно – он держал ее за руку мертвой хваткой. И вот в правом кармане пальцы мистера Эмберли нащупали что-то твердое. Он бесцеремонно извлек оттуда маленький автоматический пистолет.

На какое-то мгновение она, казалось, окаменела. А потом дрожащим от ненависти голосом пробормотала:

– Если возьмете на себя труд проверить, убедитесь, что он заряжен полностью. В магазине семь патронов. Все на месте. И оружие даже не снято с предохранителя.

– Вы всегда носите с собой заряженные пистолеты?

– Не ваше дело.

– Несомненно.

Он, осторожно приподняв пистолет, понюхал кончик ствола. А потом отпустил ее руку и вынул магазин. Девушка сказала правду: все семь патронов были на месте. Мистер Эмберли оттянул затвор, убедился, что в казеннике пусто. Затем с щелчком вставил магазин на место и протянул оружие девушке.

Она как-то неуверенно взяла его.

– Спасибо. Теперь убедились, что это не я?

– Полностью убедился в том, что убили мужчину не из этого пистолета. Возможно, вы в него действительно не стреляли, но кое-что знаете о данном происшествии.

– Ошибаетесь. Ничего я не знаю. Он уже был… в таком виде, когда я его нашла.

– Мертв?

– Нет… то есть да.

– Так вы определитесь: да или нет, – посоветовал мистер Эмберли.

– Черт побери, оставьте меня в покое! – вспыхнула она. – Неужели не видно, как я расстроена и просто не соображаю, что говорю?

Он окинул ее холодным цепким взглядом.

– Раз так ставите вопрос, то ответ будет «нет». Я не могу оставить вас в покое. К тому же вы наделены нешуточным самообладанием, это я сразу заметил. Давайте выкладывайте! Так был этот человек мертв, когда вы его нашли?

Девушка ответила не сразу – видно, обдумывала, что лучше сказать. Гнев и испуг, казалось, покинули ее, в глазах читались лишь холод и усталость.

– Нет, – ответила она после паузы. – Я просто подумала, что мужчина мертв.

– А с чего потом вдруг передумали?

– Он что-то сказал! – выпалила она.

– Вот как? И что же именно?

– Не знаю. Я не разобрала.

– Лжец из вас никудышный. Наверное, вам просто не пришло в голову оказать этому человеку первую помощь?

– Я пыталась остановить кровотечение. – Она разжала правую ладонь и показала скомканный носовой платок, пропитанный кровью. – Но потом поняла: бесполезно. Он умер вскоре после того, как я здесь оказалась.

– И вам не пришло в голову остановить мою машину и попросить о помощи?

Она прикусила нижнюю губу, снова метнула в его сторону гневный взгляд.

– А что толку? Вы бы подумали, что это я его убила!

– А вы, на мой взгляд, весьма хладнокровное создание, верно?

– Можете думать что угодно. Мне все равно.

– Ошибаетесь. То, что я думаю, очень и очень вас интересует. А ну подойдите-ка сюда на минутку. – И мистер Эмберли схватил ее за руку чуть ниже локтя и подтолкнул к «остину». – Не загораживайте мне свет! – сердито бросил он и снова заглянул в салон. – Это вы обыскивали его карманы?

– Нет.

– Но кто-то все же обыскал. – Он сунул руку в окошко, прошелся по карманам одежды убитого. – Ни блокнота, ни записной книжки. – Мистер Эмберли выпрямился и снова отпустил руку девушки. – Черт! – Он принялся вытирать кровь с пальцев.

– Я… мне что-то нехорошо, – пробормотала девушка.

Мистер Эмберли приподнял бровь:

– Ничуть не удивлен.

Она уселась на подножку автомобиля, низко опустила голову. Мистер Эмберли продолжал вытирать пальцы носовым платком и, хмурясь, смотрел на нее. Наконец девушка встала.

– Все прошло, я в порядке. Что собираетесь делать?

– Сообщить в полицию.

Она подняла на него испуганные глаза:

– Обо мне?

– Возможно.

Девушка нервно потерла ладони. А потом с горечью произнесла:

– Если считаете, что я это сделала, зачем тогда отдали мне пистолет? Я ведь и вас запросто могу пристрелить.

– Не думаю. Но мне бы очень хотелось знать, что делали вы здесь в этот час и зачем носите при себе оружие.

Она молчала.

После небольшой паузы он заметил:

– А вы, смотрю, не очень-то общительны, верно?

– А я что, должна отвечать на все ваши вопросы? Вы же не полицейский.

– Да, вам повезло, что я не полицейский. А платочек ваш окровавленный советую сжечь. – Он развернулся и направился к своей машине.

Девушка неуверенно спросила:

– Так вы меня отпускаете?

Он открыл дверцу «бентли».

– Я не полицейский, – бросил мистер Эмберли через плечо.

– И все-таки… почему? – не отставала она.

Он сел в машину, захлопнул дверцу.

– Если вы сделали это, тогда вы просто набитая дура. И полиции не составит труда разыскать вас и без моей помощи. Всего хорошего.

Машина рванула вперед.

Девушка стояла рядом с «остином» и, растерянно моргая, провожала глазами «бентли» до тех пор, пока его задние огни не скрылись за поворотом.

Затем нащупала в кармане фонарик, вынула его. Включила и повернулась к машине. Кровь перестала вытекать из раны мертвеца и уже начала сворачиваться в холодном вечернем воздухе. Девушка осторожно запустила руку в открытое окно и принялась ощупывать внешние карманы на одежде убитого. В одном обнаружились кисет с дешевым табаком и курительная трубка, в другом – коробок спичек. Она пыталась добраться до карманов брюк, но сделать это было невозможно, не передвинув труп. Дрожа всем телом, она убрала руку и оглядела заброшенную дорогу.

Туман по-прежнему висел над ней клочьями, продолжая сгущаться. Луч фонаря упал на землю возле ее ног, и девушка увидела свой носовой платок, он лежал там, где она его уронила. Девушка подняла его, мокрый от крови, крепко сжала в ладони.

В свете фонаря пелена тумана казалась сплошной серой стеной, но вблизи дорогу и канаву вдоль нее было видно. И девушка зашагала по дороге по направлению к Паттингли. На вершине небольшого холма, на который ей пришлось подняться, тумана было меньше, лишь у самой земли струились полосы белого дымка, и впереди, в нескольких ярдах от нее, виднелась прогалина в живой изгороди. От нее через поля вилась тропинка, уходящая на восток. Девушка быстро зашагала по ней. Тропинка привела ее к еще одной изгороди, затем прорезала небольшую березовую рощицу, потом снова начались поля, и впереди показались мерцающие огоньки Верхнего Неттлфолда.

Тропа поворачивала на север, к деревне, но девушка двинулась по другой дорожке, к югу, прошагала по ней примерно пятьсот ярдов и вышла на сильно разбитую телегами и машинами грунтовку. Табличка на покосившемся столбе возвещала о приближении к дому с весьма романтичным названием коттедж «Плющ», два эти слова были выведены кривыми буквами; впереди уже виднелись белые ворота.

Девушка отворила их и зашагала по выложенной камнями дорожке к двери. Та оказалась не заперта, и она вошла в дом. Почти сразу от входа начиналась крутая лестница, которая вела на второй этаж. По обе стороны небольшой прихожей – двери: одна открывалась на кухню, вторая – в гостиную.

Последняя была распахнута настежь. Девушка встала на пороге, прислонившись плечом к стене. И не сводила черных печальных глаз с единственного обитателя этой комнаты, молодого человека, который, развалившись на стуле у стола, сонно и тупо моргая, смотрел на нее.

– Что, еще не протрезвел? – сердито спросила она.

Молодой человек поднялся и пытался задвинуть стул.

– Я в порядке, – с трудом ворочая языком, пробормотал он. – А где… где ты была?

Она вошла в гостиную и захлопнула за собой дверь. С грохотом. Молодой человек вздрогнул.

– Господи, да меня от тебя просто тошнит! – с горечью произнесла девушка. – Где я была? Ты прекрасно знаешь, где я была! Ты превратился в ничтожество, Марк! Жалкая пьяная свинья!

– Заткнись! – Он, пошатываясь, побрел мимо нее к двери.

Она услышала, как Марк добрался до раковины на кухне и пустил воду – наверное, льет ее себе на голову, догадалась она. Улыбнулась краешками губ. Затем сняла шляпу, бросила ее на стул и погасила масляную лампу, которая сильно коптила.

Марк вернулся в гостиную. Ему было стыдно, он избегал смотреть ей в глаза.

– Прости, Ширли, – тихо пробормотал он. – Сам не понимаю, как это случилось. Клянусь, выпил самое большее две рюмки, ну от силы три. Да я вообще не собирался идти в этот чертов паб, но этот парень, фермер, как его там…

– Да какая разница?! – нетерпеливо перебила она. – Не можешь обойтись без выпивки даже один день. Хотя прекрасно знал, что должен сделать.

– Умоляю, не брани меня, Ширли! – устало взмолился он. – Ладно, ладно. Сам знаю, что свинья. И не стоит лишний раз напоминать мне об этом. Должен был встретиться с тем парнем, верно? Ну и подумал, что ты пошла вместо меня.

Она достала из кармана пистолет, выложила его на стол и принялась расстегивать дождевик.

– Да, пошла я.

– И ничего тут такого, верно? Я всегда говорил, это был просто розыгрыш. Но ты заставила меня приехать в эту дыру, заставила жить в этом вонючем, продуваемом всеми сквозняками домишке, и все в погоне за какими-то призраками, по ложному следу… – Тут его взгляд упал на дождевик. – Бог ты мой, Ширли… А это что такое? – хрипло пробормотал он.

Она сняла плащ.

– Кровь. Теперь придется его сжечь.

Он побледнел, вцепился пальцами в край стола.

– Что… произошло? – с трудом выдавил он. – Ты ведь не хочешь сказать… Ты не стреляла в него, нет?

– Не пришлось. Он уже был мертв.

– Мертв? – потрясенно переспросил Марк. – Как это мертв, что ты имеешь в виду?

– Его застрелили. Так что, как видишь, то был вовсе не ложный след.

Он опустился в кресло, не сводя с нее глаз.

– Господи, – пробормотал Марк. Потом сделал над собой усилие, постарался взять себя в руки. – Но кто это сделал?

– Откуда мне знать? Одно совершенно очевидно: его обыскивали. Все карманы вывернуты, так что тот, кто это сделал, знал о нашей встрече. Однако найти ему ничего не удалось.

– Откуда ты знаешь?

– Да потому, что при нем этого не было. Он успел мне шепнуть прямо перед смертью. Струхнул, наверное, в самый последний момент, побоялся взять с собой.

Молодой человек неуклюже похлопал ее по руке.

– Прости, сестренка. Должно быть, это было ужасно. Бедная моя!

– Все нормально, – жестко заметила она. – Я в порядке. Хотя досадно, конечно.

– Досадно? Мягко сказано! Так получается, мы с тобой как были нищими, так и остались. Если, конечно, та вещица вообще существует. А раз этого парня пристрелили, то, похоже, так оно и есть.

Она окинула его снисходительным взглядом.

– Конечно, существует. И я точно знаю, где она находится. Он сам мне сказал.

– Он тебе сказал? – Марк всем телом подался вперед. – Где?

– Так я тебе и сказала, дожидайся! – презрительно бросила Ширли. – Чтобы ты выболтал при первом же удобном случае, как только напьешься.

Он покраснел.

– Черт побери, это же и мое дело, верно?

– Да, дело твое, – звенящим от злобы голосом произнесла она. – Однако проворачивать его ты отправил меня. Ладно, я пошла, но теперь держись от этого дела подальше. Понял?

Физиономия у него так и вытянулась, однако он упрямо произнес:

– Ты девчонка. И не сможешь все сама провернуть. Господи, до чего ж мне не нравится это убийство!

– А тебе и не должно нравиться. И чтоб не смел об этом трепаться! – Затем выражение ее лица немного смягчилось. – Послушай, Марк, ради всего святого, брось пить, хотя бы на время! Нам нужно собрать все силы и волю, чтобы провернуть это дельце, а что от тебя толку, если не просыхаешь по полдня?

– Ладно, – пробормотал он и отвернулся. – Если честно, сегодня то была не моя вина. Я вообще не собирался заглядывать в этот паб. Но…

– Знаю, – нетерпеливо бросила она. – Но ты встретил приятеля, и тот тебя просто не отпустил. Слыхали мы такое и прежде. Старая песня.

Глава вторая

Фрэнк Эмберли проехал совсем недолго и вскоре оказался в Верхнем Неттлфолде, небольшом городке примерно в десяти милях от Карчестера. Его охватило раздражение, которое все более нарастало: ведь если б он не пропустил левый поворот с дороги на Паттингли, то не только мог бы не опоздать к обеду в Грейторне, но и избежал бы встречи с неизвестной девицей, не стал бы свидетелем ужасного и могущего принести нешуточные неприятности происшествия.

«И вообще, какого черта я ее отпустил?» – в который уже раз спрашивал он себя.

Но ответа на него не было. Фрэнк нахмурился.

– Вот дурак! – тихо пробормотал он себе под нос.

Мистер Эмберли действительно не понимал, что заставило его оставить эту девицу на дороге и уехать. Он не был влюбчив, и не сказать, чтобы незнакомка ему так уж понравилась. Наглая, лживая девка! Но очевидно: к этому убийству она никакого отношения не имеет. И все равно – следовало отвезти ее в полицейский участок. Пусть она не стреляла в того несчастного мужчину, но определенно что-то знает. Уж это ясно как день, тем более ему, Фрэнку Эмберли, который сталкивается с убийствами чуть ли не каждый рабочий день в году. Но, если б он сдал ее полиции, каковы были бы ее шансы? Перспектива вырисовывалась мрачноватая. Подсобрать еще немного улик (а он не сомневался, их найдется предостаточно), и получилось бы дельце – пальчики оближешь, сразу можно передавать прокурору.

Но ведь это не его проблема. Да и вообще, почему данный эпизод должен его так волновать? Впрочем, если не соблюдать осторожность, Фрэнк может оказаться в положении соучастника, это факт. И все из-за чего? Он и сам не понимал.

Эмберли въехал в Верхний Неттлфолд и направился прямо к полицейскому участку, старинному зданию красного кирпича, расположенному на Рыночной площади. Там он увидел молодого констебля, тот сидел, прижимая к уху телефонную трубку, с выражением крайней скуки на физиономии. Констебль без всякого интереса взглянул на мистера Эмберли, затем бросил в микрофон, что пока еще ничего неизвестно, но он делает все, что в его силах. После этого он какое-то время слушал, что ему говорят, потом повторил свою предыдущую ремарку и повесил наконец трубку на рычаг.

– Да, сэр? – буркнул констебль и что-то записал на лежащем перед ним листке бумаги.

– Сержант Губбинс на месте? – спросил мистер Эмберли, деловито набивая трубку.

Полицейский ответил утвердительно.

– Хочу его повидать. – Мистер Эмберли чиркнул спичкой.

Констебль окинул его неодобрительным взглядом, который остановился на трубке.

– И как можно скорее, – добавил мистер Эмберли.

– Ну не знаю, сэр, – неопределенно протянул констебль.

– Я должен переговорить с сержантом.

Констебль поднялся и вышел, мистер Эмберли подошел к стене и стал разглядывать афишу, обещавшую разнообразные радостные сюрпризы тем, кто купит билет на ежегодный концерт для полиции.

На двери в конце помещения крупными буквами на стекле с изморосью было выведено строгое: «ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН». Открыл ее плотный мужчина с агрессивно торчащими кончиками усов и красной физиономией.

– Да, сэр, чем могу помочь? – осведомился он строгим, хорошо поставленным голосом, способным вселить трепет в сердца всех правонарушителей.

Эмберли обернулся:

– Добрый вечер, сержант.

– Кого я вижу! Мистер Эмберли, сэр! – радостно воскликнул сержант. – Не видел вас в наших краях вот уже с полгода, никак не меньше. Надеюсь, вы в добром здравии? Чем могу помочь, сэр?

– О нет, мне ничем. Но, думаю, вам будет небезынтересно узнать, что на дороге в Паттингли обнаружен мертвец.

Констебль, уже вернувшийся на свое место, услышав эту новость, тихо ахнул, но сержант воспринял ее спокойно.

– Ничего себе шуточки, сэр, – улыбнулся он.

– Я не шучу. И посоветовал бы вам послать туда кого-то из своих людей. Если понадоблюсь, можете найти меня в Грейторне.

Улыбка тотчас померкла на лице сержанта:

– Так вы это серьезно, сэр?

– Вполне. Мужчина сидит в «остине-семь», убит выстрелом в грудь. Жуткое, доложу вам, зрелище.

– Убийство! – воскликнул сержант. – Господи Иисусе! Так, сэр, погодите минутку. Где, вы сказали, его нашли?

Мистер Эмберли подошел к столу и попросил листок бумаги. Получив желаемое, он начертил приблизительный план.

– Где находится это чертово местечко под названием Паттингли, я понятия не имею, но машина стоит приблизительно вот в этой точке, примерно в миле от поворота на Верхний Неттлфолд. Я остановился спросить, как проехать в Грейторн, а потом увидел – парень мертв. По всей вероятности, убит. Я бы поехал с вами, но уже на час опаздываю на обед.

– Ничего страшного, сэр. Вы ведь пробудете в Грейторне денек или два, я правильно понимаю? Проведем расследование; впрочем, вам это и так понятно. Соедините меня с Карчестером, Уилкинс. А вы, сэр, ничего необычного там не заметили? Никого не встретили на дороге?

– Нет. Стоял страшный туман. Труп еще и остыть не успел, я его потрогал, если, конечно, это для вас важно. Доброй ночи.

– Доброй ночи, сэр. И огромное вам спасибо.

Констебль поднес сержанту телефон и, пока Губбинс докладывал в вышестоящую инстанцию, стоял, потирая подбородок и глядя на дверь, за которой скрылся мистер Эмберли. А как только сержант повесил трубку на рычаг, заметил:

– Странный какой-то посетитель, уж больно спокойный.

– Это мистер Фрэнк Эмберли, племянник сэра Хамфри, – пояснил Губбинс. – Очень умный молодой человек, доложу я тебе.

– Входит сюда как ни в чем не бывало; не моргнув глазом сообщает о мертвеце на дороге, точно покойники раскиданы тут повсюду, как колокольчики на лугу, – неодобрительно заметил констебль.

– Да они для него и есть все равно, что колокольчики, – строго сказал сержант. – Если б ты, друг мой, читал газеты, то знал бы о нем все. Он барристер. Сделал очень даже неплохую карьеру. Далеко пошел.

– По мне, так не очень далеко, – сердито заметил констебль. – И вообще, не понравился он мне.