Личная власть Мрочковский Николай
– Ты это сам почувствуешь. Если в голове возникла мысль, что пора бить, то нужно это делать. Тут так же, как и в дуэлях: кто первый стреляет, тому и карты в руки. Не нужно ждать, пока тебя ударят, и вот тогда ты ответишь своему сопернику. Такого может и не быть, особенно если первый удар будет битой или кирпичом. Поэтому сейчас, когда будут бои, забудь про все правила, забудь про то, что тебе говорили. И бей изо всех сил.
Я внимательно слушал.
– Однако, – продолжил Бритва, – я верю, что лучший бой – тот, которого не случилось. Поверь, если ты силен духом, если в твоем сердце горит огонь, а вместо позвоночника стальной стержень, найдется мало героев, которые полезут проверять тебя на прочность. Я уже и не помню, когда я в последний раз дрался на улице. Не пристают просто. А если пристанут, я постараюсь улыбнуться и отойти, моего запаса прочности на это хватит. Запомни, Глеб: насилие порождает только насилие.
– Понял. Ты говорил, что есть два правила. А какое второе? – спросил я Бритву. Слушал я внимательно и старался запомнить все, что он говорил.
– Второе правило – главное. Нужно биться до конца. Всегда. Не важно, лежишь ты на полу весь в крови или у тебя сломана рука или нога, тебе необходимо идти до самого конца. Как часто я видел людей, которые, пропустив один удар, сдавались, хотя у них было еще полно сил и громадное физическое преимущество перед соперником. И как редко я видел, когда уже почти поверженный воин изо всех сил вырывается из смертельных объятий своего соперника и побеждает. Одно из важных правил – это всегда идти до конца, в любом деле, во что бы то ни стало. Когда ты идешь на битву с таким настроем, то другие люди это чувствуют.
Я кивнул, соглашаясь с этими словами.
– Знаешь, кто такой Уилл Смит? – спросил вдруг Бритва.
– Актер?
– Да, он снимался в замечательных фильмах – «Погоня за счастьем», «Восемь жизней» и других. Недавно я смотрел с ним интервью. И когда ему корреспондент задал вопрос: «Уилл, расскажите, как вам удалось стать таким выдающимся актером, собрать рекордное количество “Оскаров” в самых разных номинациях?», знаешь, что он ответил?
– Что? – с огромным интересом спросил я.
– Он сказал следующее: «Вы можете быть во много раз талантливее меня, вы можете быть во много раз красивее меня, сексуальней, умнее меня, но есть одно но. Когда мы с вами выходим на беговую дорожку, есть только два варианта развития событий – либо вы сдадитесь первым, либо я умру. Третьего не дано».
От этих слов Бритвы по моему телу пробежали мурашки.
– Это правило действует в любом деле, – продолжал Антон. – В актерстве, в бизнесе, в спорте – в чем угодно. И, конечно же, в бойцовском клубе. Если ты не признаешь поражение в любых его формах и готов идти до конца вопреки всему, ты побеждаешь. Никогда не сдавайся и всегда максимально вкладывайся в то, что делаешь. Именно это и называется внутренней силой. Многие думают, что сила в том, сколько у тебя денег, или в том, насколько хорошо ты владеешь техникой мордобоя. Это не так. Сила мужчины – в стойкости, честности и ответственности.
Я и не заметил, как за разговором прошел почти час, и мы приехали к залу, где должны были начаться бои…
Моя битва
Зайдя в зал, я увидел около четырех десятков бойцов. Мужчины разных возрастов и комплекций, кто-то ходил по залу, кто-то сидел на скамейках у стены. Видно было, что здесь все друг друга знают и рады возможности пообщаться. На удивление, обстановка в зале была непринужденная: ребята шутили, подбадривали друг друга и делились новостями.
– Мы приехали, встречайте будущих спартанцев! – крикнул Бритва.
Мы поздоровались с каждым из выпускников тренинга. У нас в крови еще играл адреналин после прыжков, спартанцы держались спокойно и уверенно. После небольшой разминки Бритва показал, как необходимо накручивать на руки бинты, чтобы совсем не разбить лица друг другу. Сделать это правильно с первого раза получилось не у всех. Когда с бинтованием рук было закончено, Антон включил энергичную музыку и громко объявил правила:
– Внимание всем! Образовали круг, расположились ровно по красной линии. Теперь о правилах проведения поединков. Правило первое: бой идет, пока один из противников не слился, не сказал «стоп», или человек, отвечающий за проведение боя, не сказал «стоп». За мной, как за смотрящим, остается право остановить бой в любой момент.
Повторяю, вы можете сами остановить бой, однако я уверен, что вы пришли сюда не для того, чтобы сразу сдаваться. Это вам не спарринг, это бой, ребята! Здесь нет двенадцати раундов! Здесь нет возможности подышать, попить воды или покурить. Пришел биться – бейся! Я вызвал бойцов. Вышли, поздоровались, пожали руки, затем разошлись и подняли руки к лицу. После того, как я махнул рукой – БОЙ.
Второе: в бою разрешены удары руками, ногами, броски. Разрешены как болевые, так и удушающие приемы. Разрешено добивать лежащего человека при помощи ног и рук. Запрещены удары локтями, головой, любые удары коленями, в том числе колени в партере. Если увижу, что кто-то работает коленями, буду подходить и обрубать коленом сам, чтобы лучше запомнилось!
Парни, побольше уважения друг к другу! Перед боем пожали руки, после боя помогли противнику подняться. Если оппоненту нужна помощь, вот туда, – Бритва махнул рукой в угол зала, – на медицину.
Дальше, это касается каждого. Пока бои не закончились, ваше место в кругу! Вы обеспечиваете безопасность проведения поединков, благодаря вам дерущаяся пара не должна выйти за территорию круга, улететь в стекла, в окна и так далее. Если на вас летит пара, поставили руки, закрылись, – Бритва закрыл лицо руками, показывая, как это делать. – Если ползет, подставили ноги, закрыли руками яйца, чтобы вам случайно не прилетело. Внимание: всем кто стоит в кругу, один шаг вперед!
Мы дружно шагнули к центру круга.
– Вот за этот круг, – Антон сделал широкий жест рукой, – пару не выпускать. Противники не должны оказаться на территории красного круга. Пары я выбираю самостоятельно. Перед тем, как ты выйдешь биться, к тебе подойдут и наденут на руки шингарды – они помогут остаться целыми рукам и лицу. Слушайте мои команды! Еще раз повторю: до окончания боев ваше место здесь, в кругу. Ну что, вы готовы?
– Да!
– Не слышу! Вы готовы?
– Да!
– Вы готовы? – мощный голос Бритвы бил в прямо в мозг.
– Да!
Вступительная часть закончилась, и начались бои. Под напутственные крики вышла первая пара, потом вторая, третья. Мы всячески поддерживали товарищей, аплодисментами и криками одобряли удачные удары. Все это время, стоя в кругу, я подбадривал сам себя и настраивался на бой. В голове мелькали только две мысли: первая – бить изо всех сил, и вторая – биться до конца, во что бы то ни стало. Внутри меня бурлил такой вулкан чувств, какого я не испытывал даже при первом прыжке с парашютом.
Наконец настала моя очередь. Перчатки на руках, капа во рту, ракушка между ног защищает самое ценное… Бритва поставил против меня соперника примерно моего роста и телосложения. Мы сблизились и ударили кулаком об кулак, поприветствовав друг друга. Раздался громогласный выкрик Бритвы:
– Начали!
Я решил не медлить, как делали многие из бившихся до меня, и быстро пошел в наступление. У меня не было ни техники, ни сильного удара. Зато было огромное желание не остаться лежать на земле. Я просто начал очень быстро махать руками и наносить удары своему сопернику. Многие из них летели мимо, но несколько его достали. Однако когда соперник попал мне два раза в голову, я понял, что он не такой дилетант в боях, как я. И, скорее всего, даже занимался до этого боевыми искусствами.
В реальном времени мы молотили друг друга с огромной скоростью, удары сыпались градом. Однако для меня в тот момент мир остановился. Звуки криков ребят, стоящих в круге и поддерживающих нас, стихли. Яркость красок окружающего пространства как будто убавили вдвое. Время поединка стало для меня медленным и тягучим. Казалось, прошла уже целая вечность, и я вдруг почувствовал, что очень сильно устал.
После очередного очень жесткого удара, попавшего в область левой щеки, я начал отступать. В голове мелькнула предательская мысль: сдаться, упасть, притвориться, что мне очень больно. Да и притворяться не надо, тупая боль от пропущенного удара осталась вместе со звоном в ушах… Краски окружающего пространства стали пропадать совсем, как у доживающего свои годы советского телевизора.
В голове вертелся наш разговор с Бритвой в машине – нужно драться изо всех сил и до конца. Мелькнула фраза Уилла Смита: «Либо ты сдаешься, либо я умру». В этот же самый момент наступающие на меня сумерки разрезал рык Бритвы: «Бейся, бейся! Даже не вздумай сдаваться! Слышишь? Бейся!»
Меня словно укололи иглой чистого адреналина в самое сердце! После этого я из последних сил пошел в наступление и принялся отчаянно лупить соперника, не обращая внимания на его попытки защититься. Большинство моих ударов, как и прежде, летели мимо. Я даже не заметил, как так получилось, но я попал своему оппоненту кулаком в подбородок. Удар был не очень сильным, но точным. Соперника повело, и он рухнул назад на спину, прямо в центр круга, в котором мы дрались. Несмотря на это, я подбежал и продолжил добивать его, пока меня, наконец, не остановили. Бритва оттащил меня в сторону:
– Все, все, ты победил. Спокойней! Помоги ему встать, пожмите руки и возвращайтесь в круг.
Мой противник лежал на спине и держался за лицо, из носа шла кровь. Я немного испугался – неужели это от моего удара? Обалдеть!
Ребята помогли подняться моему сопернику, слава богу, с ним оказалось все в порядке. Лишь разбитый нос и недовольство своим проигрышем. Мы обнялись, и на этом наш поединок закончился. Я стоял вместе со всеми, смотрел на бои, поздравлял победителей. При этом анализировал свои ощущения, у меня появилось какое-то странное звериное чувство победителя. Теперь я понял, о чем говорил Макс, когда рассказывал про силу воина.
Когда я посмотрел видео с нашего боя[5], которое снимали ребята, то был безмерно удивлен, что битва длилась всего лишь сорок секунд. Мне-то казалось, что прошла вечность!
Если бы три дня назад мне сказали, что надо выйти драться, я бы ни за что не согласился на это по доброй воле. Нашел бы бессчетное количество причин, почему следует отказаться. На «Спарте» я быстро понял, зачем мне это.
Страх физического конфликта, боязнь проиграть, быть побитым – один из самых сильных мужских страхов. И его преодоление дает колоссальный выплеск энергии, несущий огромные возможности.
В этот день я понял, что все самые главные блоки и ограничения у нас в голове. Мы все привыкли жалеть себя по любому поводу, и когда испытываем какой-то дискомфорт или боль, сразу готовы слиться. Хотя сил в каждом человеке на преодоление любой проблемы, будь то физическая, интеллектуальная или эмоциональная трудность, есть гораздо больше, чем мы думаем. Нужно ставить планки выше и смело идти к их достижению, пока сердце еще способно перегонять кровь по венам. Теперь я это чувствую!
После окончания боев я тепло обнялся с каждым из ребят. Три дня и целая череда падений и взлетов сплотили нас воедино.
Перед тем как уйти из зала, в котором я и остальные участники «Спарты» ликовали по поводу победы, ко мне подошел Бритва.
– Глеб, знай, ты большой молодец, и Макс не зря в тебя так верит. Держи такую же высоту, и будь таким, чтобы на тебя могли равняться другие.
– Буду, теперь точно буду! Спасибо, Бритва!
Макс позвонил поздно вечером:
– Здорово Глеб! Я так понял, ты прошел «Спарту» до конца?
– Здорово! Макс, я сделал это! И не просто прошел, я понял очень многое про себя и про жизнь.
– Молодец, теперь в тебе дух воина, не забывай об этом. Помнишь, ты говорил, что хочешь просить о повышении зарплаты? Теперь ты готов, не будем откладывать в долгий ящик. Твою энергию надо использовать. Завтра пойдешь к шефу и попросишь прибавку к зарплате.
– То есть как попросишь?
– Есть два варианта разговора. Первый – тебе сразу говорят «да». Но на это рассчитывать не будем. Второй вариант – ты получаешь отказ. Судя по твоим рассказам о шефе, именно так и будет. Почему многие не могут добиться от начальства прибавки? Все дело в неправильном подходе. Для начала у шефа должно быть хорошее настроение. И к нему нужно идти, чтобы спрашивать об идеях, а не предлагать свои. Ты можешь объяснить, почему тебе нужна прибавка к зарплате, а далее – внимание – ключевая фраза: «Что я должен сделать для фирмы, чтобы зарабатывать больше?» И обязательно назови цифру желаемой прибавки.
Далее твоя задача – молчать и слушать. Не надо выкладывать свои предложения – давайте я сделаю то, сделаю это.
– А если шеф спросит, что я предлагаю?
– Отвечай, что ты пришел к нему за советом. Начальник лучше знает, что тебе делать, чтобы принести больше пользы для компании. И еще одно правило – не спорить с шефом, даже если его идеи покажутся тебе бредовыми.
– Макс, я знаю своего начальника, наверняка он скажет, что не готов сейчас к разговору, отложит на потом, – попробовал протестовать я.
– Твой ответ: «Когда мне зайти? Через три дня, через неделю?» Ты должен спрашивать, слушать и уточнять. И лучше к такому разговору подготовиться заранее.
– Хорошо, я сейчас над этим подумаю.
Черт, я устал и хочу спать, а тут еще судьбоносный разговор планировать! Эту мысль я, конечно, озвучивать не стал. Мы распрощались до завтра, и я положил трубку. Интересно, как шеф отреагирует на мою очередную выходку?
Задания
1. Попроси прибавки к зарплате.
2. Напиши отчет о выполнении задания на сайте: http://www.4winners.ru/self.
7. Подстава
Серьезный противник
Похоже, обучение у Макса приносит стойкий эффект. На планерку все опять пришли вовремя. Ни о каком панибратском обращении ко мне уже речи не шло. Все были нарочито точны и деловиты. Впрочем, некоторые не без злорадства. Еще бы, физиономию начальника украшают синяки… Однако на выражение лиц мне было уже наплевать, лишь бы хорошо делали свое дело.
Прошло еще не так много времени, а показатели работы отдела поползли вверх. Пытаясь разобраться в причинах такого роста, я изучил отчеты. Понял, что наши менеджеры стали делать примерно на тридцать процентов больше звонков, чем раньше, когда дело касалось активных продаж. И гораздо чаще поднимать средний чек, когда клиент сам приходил к нам в автосалон. Видимо, моя жесткая позиция мобилизовала сотрудников. Похвалил ребят за активную работу, скоординировал задачи на день, и работа закрутилась.
Я находился в торговом зале, когда увидел заходящего в офис Петра Лактионова. Странно, его ведь уволили, даже положенные две недели не попросили отработать. Я подошел к Стасу:
– Черт возьми, а он что здесь делает?
– Да вроде как пришел окончательный расчет получить и все бумажки подписать.
– Так вроде его сразу же и рассчитали, – припомнил я.
– Видимо, не до конца.
Я почувствовал какое-то смутное сомнение, но разбираться времени не было, да и забивать голову лишней информацией было ни к чему. Тут подошла Настя и позвала меня к шефу.
– Здравствуйте, Платон Аркадьевич, – я сел на стул за большим столом начальника.
– Приветствую. Похоже, зря я на тебя наезжал.
– Да что вы, Платон Аркадьевич, я даже не обратил внимания, – я постарался соврать убедительно.
– Не отпирайся, я же вижу. Понимаешь, я человек по натуре подозрительный, наверное, потому и в бизнесе преуспел, – шеф на мгновение замолчал, видимо, вспоминая свой путь в бизнесе. – Но с тобой был не справедлив. Так что не обижайся, вижу по показателям, растет твой отдел, да и дисциплина подтягивается.
– Спасибо, стараемся.
– Это хорошо, что стараетесь, не снижайте оборотов. Рассчитываю на тебя, Глеб.
По взгляду шефа я понял, что разговор окончен. Однако не для меня. Начальник, сам того не зная, предоставил мне очень хорошую возможность попросить повышения зарплаты. Я уже слишком привык добиваться своего, и не был намерен отступать и в этот раз. Даже перед лицом столь грозного оппонента, как глава нашей фирмы.
– Платон Аркадьевич, благодарю за доверие, у меня в свою очередь есть к вам вопрос.
– Ну давай, – шеф посмотрел на меня заинтересованно.
За эти пару недель работы над собой я очень сильно продвинулся в развитии самоуверенности, поэтому решил не ходить вокруг да около, а действовать прямо, как учил Макс.
– Я хочу зарабатывать больше денег, – Платон Аркадьевич напрягся. – И понимаю: чтобы зарабатывать больше денег самому, я должен приносить больше денег компании. Так вот, хотел бы с вами обсудить вопрос – что именно я должен сделать для того, чтобы получить прибавку к зарплате в размере двадцати тысяч? – выпалил я и замолчал.
Возникла долгая пауза, во время которой шеф смотрел на меня тяжелым взглядом. Однако и я за последнее время приобрел большой опыт этой игры, поэтому решил держаться до конца. Признаюсь, было очень тяжело, в последние пару секунд я уже был готов отвести взгляд, как вдруг шеф усмехнулся и расслабился:
– Подумаю над твоим вопросом. Иди, завтра обсудим.
Я попрощался и на негнущихся ногах вышел из кабинета. Бодаться взглядом с обычными людьми в метро и попытаться выстоять в молчаливой дуэли против Платона Аркадьевича – это, как говорят в Одессе, две большие разницы. Но, похоже, этот раунд я выиграл – или по крайней мере не проиграл. Не помешает тайм-аут, чтобы прийти в себя, тем более подошло время обеда. Я отправился в ближайшее кафе, где постоянно обедали сотрудники нашего офиса. Там, к своему удивлению, встретил почти весь свой отдел продаж.
– Ребята, а кто же дежурить остался?
– Светлана, новенькая наша, сегодня народу почти никого, если что – она позовет.
Мне не слишком понравился такой подход, и я взял себе на заметку: надо сделать так, чтобы подобное больше не повторялось. Впрочем, сейчас заставлять людей бросать еду и срочно идти на рабочее место как-то глупо. Как только поймал себя на этой мысли, то понял, что вновь пытаюсь схалтурить, смалодушничать, чтобы не попадать в некомфортную ситуацию. Ну уж нет, косяки надо исправлять сразу, не давая себе отмазаться.
– Господа, – привлек я всеобщее внимание, – вы же знаете, что на рабочем месте должно быть не менее двух сотрудников одновременно. Что за ерунда происходит?
– Но ведь там Светлана, – попытался оправдаться Денис Чеканов.
– Светлана – это сколько человек?
– Один.
– А должно быть?
– Два.
– Так что вы мне мозги пудрите. Даю десять секунд, чтобы решить, кто немедленно идет обратно на рабочее место, – я демонстративно поднял руку с часами на уровень глаз.
Денис медленно, со злобой в глазах, поднялся.
– Я пойду, – и вышел из-за стола.
– Спасибо, Денис, – решил подсластить я пилюлю подчиненному.
Остальные уткнулись в тарелки и продолжили есть.
Держи вора!
После обеда я, не заходя в офис, отправился на встречу к весьма перспективному корпоративному клиенту, которого вел самостоятельно. Все шло к подписанию приличного контракта, и сегодняшняя встреча только укрепила мои надежды на это. Мы окончательно согласовали все нюансы, первая оплата должна была поступить уже на следующей неделе. Так что возвращался в офис я в приподнятом настроении.
Зайдя в отдел, сразу понял: что-то не так. Уж больно недобрыми взглядами смотрели на меня коллеги, встречавшиеся в коридоре. Что еще произошло? Беспокойство усилилось – весь отдел неловко толкался перед дверью моего кабинета.
– Стас, что происходит?
– Глеб, ты лучше в кабинет иди, там тебя ждут.
Я вошел с тяжелым сердцем. Стеллаж был выпотрошен, бумаги лежали стопками на полу. Возле компьютера стояли Платон Аркадьевич с пунцовым лицом и незнакомый мужчина в сером костюме, мой ровесник.
– Явился, – в голосе шефа была угроза. – Глеб, от тебя я такого не ожидал!
– О чем речь, Платон Аркадьевич?
– И он еще спрашивает, о чем речь! И в наглую повышения зарплаты требует! – взревел начальник. – Я к нему, как к родному, а он, оказывается…
– Да в чем собственно дело, что здесь происходит? – меня охватила тревога.
– Хватит притворяться! Объясните ему, Александр.
Человек в костюме достал из кармана удостоверение и раскрыл у меня на уровне глаз. Капитан юстиции Болышев Александр Николаевич, успел разглядеть я.
– Глеб Иванович, есть подозрения, что вами присвоены деньги, принадлежащие компании.
– Что за ерунда? Какие еще деньги?
– Ключ от вашего стола есть только у вас?
– Вроде да…
– Тогда пригласим понятых, – в кабинет вошли Стас и Денис. – Откройте его, пожалуйста.
Я, все еще пребывая в уверенности, что произошла какая-то нелепая ошибка, достал ключ и открыл верхний ящик тумбы. Наверху лежала пачка денег, перетянутая разноцветными резиночками.
– Этого никогда здесь не было! – выкрикнул я.
– Разберемся, – серый пиджак аккуратно изъял деньги. И в этот момент я понял, что попал.
Дальнейшее было сплошным кошмаром. Оказалось, что днем из кассы пропала крупная сумма денег. Как это произошло, было непонятно. Выяснилось только, что кассиру поступил телефонный звонок. Входящий номер не определился, незнакомый голос очень сумбурно проговорил, что с ее ребенком произошло ужасное несчастье, и у входа в салон ее ждет машина. Испуганная женщина выскочила на улицу, не закрыв комнату. Не обнаружив никакой машины, вернулась и только тут сообразила связаться с детским садом. Там ей сказали, что с ребенком все в порядке, а от них никто не звонил.
Отсутствовала она несколько минут, видимо, в этот момент вор проник в помещение кассы и украл несколько пачек денег, приготовленных для выдачи постоянному поставщику, с которым мы расплачивались налом каждую неделю в одно и то же время. Кассир была настолько возмущена жестоким розыгрышем, что не сразу обнаружила пропажу. И ведь, как назло, часть этих денег я сегодня принимал от клиента и сдавал в кассу – на них были мои отпечатки…
Вся история выглядела очень мутно, и вопросов в ней было немало, однако крайним оказался я. Как только выяснилось, что деньги исчезли, стали выяснять, кто заходил в помещение кассы. Оказалось, что помимо кассира – только я. И, конечно же, я моментально превратился в главного подозреваемого. Ведь в последнее время вел себя как настоящий псих. Даже пришел как-то на рабочее место в соответствующем моему ментальному состоянию прикиде.
Плюс ко всему, камера, установленная в помещении с сейфом, зафиксировала меня, приносившего деньги, и кассира, занятую своими обычными рабочими делами. Затем запись демонстрировала черный экран. Стоило кассиру отлучиться, как злоумышленник прыснул на объектив камеры краской из баллончика и умыкнул часть денег, приготовленных для поставщика. И некие светлые умы заключили, что вор – это я.
В общем, влетел я по полной. Шеф рвал и метал, подчиненные смотрели на меня как на прокаженного. Лишь следователь, казалось, проявлял некоторое сочувствие – честно говоря, я от него такого не ожидал.
Уходить мне запретили, сказав, что необходимо проехать в отделение полиции и подписать бумаги. Также заблокировали стационарный телефон в кабинете и потребовали отдать мобильный. Спросив, почему, я выяснил еще одну неприятную подробность: оказывается, украдено три пачки денег, у меня же в ящике была обнаружена лишь одна. Соответственно, шеф и Болышев опасались, что я могу связаться с сообщниками, и оставшиеся две пачки пропадут без следа.
Итак, я сидел в закрытом кабинете, лихорадочно соображая, что делать. Меня явно подставили, и подставили серьезно. Посоветоваться бы с Максом, но как? И тут удача повернулась ко мне лицом – под окном курил Михалыч из слесарного цеха.
– Михалыч, – тот поднял голову и посмотрел на меня.
– Глеб, похоже, у тебя проблемы?
– Да не то слово, подставили меня не по-детски. Деньги в стол подбросили.
Михалыч с сомнением покачал головой, но вроде склонялся мне верить.
– Клянусь тебе, не делал я этого!
– Да верю я тебе, не тот ты человек. На фирме у тебя вроде все неплохо идет, вон как коллектив построил, уважать тебя начали… К чему тебе воровать.
– Спасибо, рад, что хоть ты мне веришь. Окажи помощь небольшую, дай по телефону позвонить. Надо разруливать ситуацию, пока горячо, а мой телефон забрали.
Михалыч еще раз с сомнением посмотрел на меня. Видно было, что, с одной стороны, он мне верил, а с другой, опасался последствий для себя. Наконец решился.
– Была не была, держи, – достал телефон и подбросил мне. Благо, второй этаж не слишком высоко. – Только быстро!
Я набрал номер Макса и коротко обрисовал ситуацию, закончив ее вопросом «Что делать?».
– Да, подставили тебя конкретно, – признал мой наставник, – но давай постараемся извлечь из этой ситуации максимум.
– Макс, мне сейчас вообще-то не до учебы. Следователь уже обрадовал, что с учетом масштабов и по совокупности грехов мне штрафом не отделаться, тут вообще срок грозит!
– Так, стоп, прекратить истерику, – твердым голосом перебил меня Макс, и я вдруг почувствовал себя намного спокойнее. – Во-первых, в твоем деле явно куча нестыковок, то есть делалось все не слишком профессионально, а значит, можно выкрутиться. Во-вторых, раз проблема произошла, давай извлекать из нее уроки.
Твои задания. Первое – подумать, кто и как это мог сделать, второе – найти возможность распутать дело и доказать свою невиновность, третье – сохранять во время всего процесса внутреннее спокойствие и сосредоточенность. Не зря же мы с тобой столько личной властью занимаемся. Забыл про конфликты?
– Не забыл.
– Вот и отлично, действуй. Верю в тебя и жду положительных вестей!
Я бросил телефон обратно Михалычу, поблагодарил и закрыл окно. Разговор с Максом прибавил сил и уверенности. Ко мне вернулись спокойствие и самообладание, мысли прояснились. Эмоции уступили место разуму. Похоже, ситуация не безнадежна, надо думать.
Однако подумать мне не дали – открылась дверь, и серый пиджак пригласил следовать за ним. Мы вышли из офиса, сели в черный видавший виды «форд», и отправились, как объяснил Болышев, в отдел.
Старое трехэтажное здание, серые однотонные стены, да и сам кабинет следователя с минималистической обстановкой и старой советской мебелью – все это было очень похоже на кадры из криминальных фильмов.
– И что нам сейчас предстоит? – спросил я капитана, подписывая очередные бумаги.
– Подпишите, и отпустим вас под подписку о невыезде, а дальше до суда.
Капитана прервал звонок городского телефона.
– Болышев слушает. Да. Но тут все не так очевидно… Хорошо. Понял.
Капитан сочувственно посмотрел на меня.
– Не повезло вам, ой, не повезло…
– Почему же?
– Начальник ваш не простой товарищ оказался, со связями.
– И что? – я припомнил слухи о Платоне Аркадьевиче, у него наверняка были знакомые в полицейских кругах.
– А то, что мне только что позвонили сверху и вежливо попросили вас на всякий случай не отпускать, дабы вы не сбежали. И право у меня действительно такое есть, поскольку не исключен риск, что вы со своими сообщниками и деньгами, которые до сих пор не найдены, исчезнете. Так что придется вам погостить в нашем отеле.
Внутри меня все кипело, хотелось закричать: «Да какие, черт возьми, деньги? Не брал я ничего!» Однако припомнив слова Макса, я постарался успокоиться. Как ни странно, получилось.
– Капитан, вы сами верите, что я украл эти деньги?
– Скажу откровенно: нестыковок много, и я склонен вам верить. Но для суда имеющихся доказательств будет достаточно. Слишком уж они серьезные – почти с поличным взяли.
– Так мне же все подбросили – шито белыми нитками!
– А вот это доказать надо. Сейчас вы в ситуации, когда все улики против вас, и уже вам надо доказать свою невиновность.
Положение было критическим, но я решил бороться до конца.
– Капитан, я не делал этого и хочу разобраться, кто же на самом деле стоит за преступлением. Что я должен сделать, чтобы оправдаться?
Следователь с минуту смотрел на меня.
– Я вам верю – даже, скорее, не вам, а косвенным факторам, которые в совокупности с моим опытом говорят, что вы кражи не совершали. Мы, конечно, разберемся, но на это потребуется время, поэтому постараюсь пойти вам навстречу. Но и вы меня поймите, мне недвусмысленно намекнули сверху, что надо делать, и тем, что помогаю вам, я очень неслабо подставляю себя.
– Так что, не поможете? – похоже, мои дела становились все хуже. Хотя, собственно, чего я ожидал, с какой стати ему мне помогать…
– Глеб, – прервал мои размышления капитан, – не надо думать, что все менты сволочи, взяточники, и им на всех плевать, – он словно прочитал мои мысли. – Да, есть и такие, но далеко не все. Я даю вам один день. Изворачивайтесь, как хотите, но найдите доказательства своей невиновности. Мне нужна реальная зацепка – найдете ее, попробую вас вытащить. Завтра к трем часам жду вас в кабинете. Не успеете – ваши проблемы. И не вздумайте меня обмануть и сбежать, ничего хорошего не выйдет.
– Спасибо, Александр Николаевич, – я встал из-за стола, – завтра буду обязательно.
В поисках зацепки
Итак, я на свободе, но надолго ли? У меня есть меньше суток на то, чтобы оправдаться. Вариант сбежать куда-нибудь подальше (например, за границу) я даже не рассматривал. Звонить Максу?
Тут я вспомнил фразу Макса из нашего разговора:
«Сила и власть начинаются именно с ответственности. Все люди вокруг бегут от этого. Они готовы заплатить любые деньги, лишь бы передать ответственность за свою жизнь кому-то другому – государству, начальнику, родителям, банку (когда берут кредит – теперь это их проблема заставить меня работать).
Большинство людей ходят с пуповиной наперевес в поисках, в кого бы ее воткнуть. Но ты должен поступать абсолютно наоборот – брать на себя ответственность всегда, когда возможно».
Нет, звонить не буду, оставим это на самый крайний случай. Не вечно же мне рассчитывать на других – надо привыкать решать проблемы самостоятельно.
Значит, надо думать. Меня определенно подставили. Но кто? Это должен быть человек, знающий телефоны сотрудников, расположение кабинетов и наше расписание. Шеф – маловероятно, да и глупо, зачем ему. Кому я перешел дорогу в последнее время? Неужели Петя Лактионов? Просто из-за того, что я его уволил? Странно, но пока это самый правдоподобный вариант. По крайней мере, единственная разумная зацепка.
Что делать? Как ее проверить? Идти в офис – нет, плохой вариант, там меня явно ничего хорошего не ждет. Да и капитана подставлю, шеф наверняка сразу свяжется с его начальством.
Значит надо попробовать пообщаться с коллегами по-другому. И, кстати, когда это могло произойти? Сегодня утром я заглядывал в ящик тумбы, в ней ничего не было. Далее до обеда – тоже вряд ли. Вход в кабинет виден из комнаты менеджеров, и когда я выходил, там все время кто-то был. Правда, кто-то может быть сообщником.
Но все равно, наиболее вероятно – время обеда. Как раз все ушли в кафе, кроме новенькой Светланы. Но была ли она все время на месте? Возможно, что нет – отошла в туалет, к клиенту в зал, в бухгалтерию или еще куда-то. Значит, возможность подбросить что-то в мой ящик, скорее всего, была. Да и Петр как раз в это время пришел – якобы что-то забрать из документов. Совпадает.
Как я могу это проверить? Наверняка кто-то видел, с чем он приходил в офис. Только у кого я могу это выяснить? С кем поговорить, кто меня не сдаст? Михалыч? Он почти все время в слесарном цехе, вряд ли что видел. Мои подчиненные? Так они все были на обеде, кроме Светланы. Остается она, но я ее знаю плохо. Однако другого выхода нет. Телефон мне вернули, там вбиты номера всех подчиненных, буду звонить.
– Светлана, здравствуйте, это Глеб, – я почему-то перешел на официальный тон и на «вы», и добавил: – Начальник ваш.
– Ой, Глеб, здравствуйте, – она явно не ожидала моего звонка, – я думала, что вы… вас…
– Понимаю, о чем вы, – перебил я ее бормотания. – Светлана, у меня к вам очень важный вопрос. Скажите, когда я и все ваши коллеги из отдела продаж ушли обедать, вы отлучались с рабочего места?
– Нет, что вы, это же не положено по инструкции, да и ребята меня попросили, – защебетала моя подопечная, но как-то слишком активно.
– Я не про инструкции спрашиваю, а как было на самом деле. Поверьте, это очень важный вопрос. Вы отлучались хотя бы ненадолго – в туалет, на улицу, в зал или еще куда-то?
Даже по телефону чувствовалось, что она сомневается.
– Не беспокойтесь, вам ничего за это не будет. Мне крайне необходимо получить эту информацию, – добавил я, несколько смягчив тон.
Наконец, она вздохнула и решилась:
– Я выходила в туалет, но это было совсем ненадолго, буквально на несколько минут.
– Спасибо, это именно то, что мне необходимо было знать.
– А меня точно не накажут? Ведь такие дела творятся, вас увели даже! Да и милиции, когда они спрашивали, я ничего не сказала, – чувствовалось, что она действительно боится.
– Нет, если вы пообещаете мне одну вещь.
– Какую?
– Никому ни слова о нашем разговоре, по крайней мере, до моего возвращения.
– Так вы вернетесь?
– Куда ж я денусь, – в этот момент я почему-то почувствовал абсолютную уверенность, что именно так и будет. – Так вы мне обещаете?
– Да, да, конечно!
– Хорошо, очень надеюсь на вас. До встречи!
Читать бесплатно другие книги:
