Личная власть Мрочковский Николай
Итак, первая гипотеза подтвердилась. Возможность зайти и положить что-то в мой стол точно была. Нужна еще информация. Кто потенциально может ею владеть? Точно, Настя, секретарь шефа. Несмотря на всю мою строгость, она относилась ко мне вполне благодушно. Надо попробовать.
– Настя, привет! – бодро обратился я к секретарше.
– Глеб, ты? – судя по ее удивлению, меня явно уже списали со счетов.
– Как можно так рано хоронить любимого коллегу?
– Нет, что ты, я даже и не думала об этом! Но сам понимаешь, такое творится… Ты откуда звонишь вообще?
А вот это, дорогая, тебе знать ни к чему.
– Да вот, выясняем сейчас правду, кто же меня подставил.
– Так тебя подставили! – воскликнула Настя. – Я видела это совсем недавно в одном фильме, там точно так же Бреда Питта арестовали, хотя он не виноват был, и свидетелей всех убрали, а еще…
– Настя, тихо! – прервал я поток мыслей возбужденной секретарши. – Ты же помнишь, что случилось там со свидетелями?
– Конечно, одного застрелили, другого зарезали, – с дрожью в голосе сказала она.
– Именно поэтому ты должна молчать и никому ничего не говорить, пока мы не найдем истинного преступника, – я почувствовал себя неловко от столь наглых манипуляций с тонкой психикой Насти.
– Ты что, думаешь, что и меня могут?..
– Нет, я этого ни за что не допущу! Но ты должна сделать две вещи, готова?
– Конечно, Глеб, только не дай им меня зарезать, – я заволновался, как бы она не перешла к истерике. Надо торопиться.
– Первое – никому ни слова. Молчи как рыба, если спросят – ты ничего не видела, ничего не знаешь, со мной не говорила, понятно?
– Да, я ничего не видела, – честно повторила Настя.
– Второе – расскажи мне все, что ты видела подозрительного, особенно когда все ребята из отдела продаж были на обеде.
– Я ничего не видела.
Черт, похоже, она слишком вжилась в роль.
– Молодец, всем другим отвечай именно так. Но мне, чтобы тебе помочь, очень важно знать, видела ли ты Петра Лактионова в этот день?
– Да, он приходил, вроде бы какие-то бумажки в бухгалтерии забрать.
– А ко мне в кабинет не заглядывал?
– Нет, вроде бы, – она на секунду запнулась, – хотя постой, когда я распечатывала шефу договор на подпись, он проходил в сторону твоего кабинета.
– Так-так, а дальше что было?
– Не знаю, я не обратила внимания. Вроде через несколько минут он уже шел обратно.
Есть! Еще одна зацепка!
– Настенька, солнышко, а теперь вспомни, было ли у него что-нибудь в руках, когда он шел в сторону кабинета?
– Ой, кажется да, пакет какой-то. Я еще обратила внимание, на нем реклама нового магазина косметики была, розовенькая такая.
– А обратно он с ним шел или без?
– Не уверена, кажется без, я бы, наверное, увидела пакетик. Глеб, ты думаешь, это он? Петр – убийца?
– У нас нет никакого убийцы, все, слава богу, живы. Ты только не беспокойся, мы во всем разберемся.
Заверив Настю, что сделаю все возможное для ее безопасности, и еще раз напомнив ей, что она обязана молчать, я, наконец, закончил разговор.
Проверка подозрений
Как проверить свои подозрения? Заявиться к Петру домой? Нет, это явно надо делать с полицией. Но чтобы вызвать Болышева, нужны еще улики. Где их взять? Так ничего и не придумав, я решил пойти к дому бывшего подчиненного, понаблюдать. Благо, с адресом проблем не возникло – Настя просто позвонила в кадры и его узнала. Все привыкли, что секретарша действует от имени шефа, так что вопросов не возникло.
Отправиться на разведку я решил на следующий день, сегодня уже слишком темно, да и подумать надо, как все лучше обставить.
Проснувшись утром, занимался обычными делами. Но мысль, что до возможного задержания осталось несколько часов, не выходила у меня из головы. Быстро собравшись, начал выполнение составленного вчера плана.
Дом Лактионова представлял собой далеко не новую двенадцатиэтажку в спальном районе Москвы. Ничего особенного: дом как дом, детская площадка, лавочки со столом, где какая-то компания попивала пиво, несмотря на довольно раннее время.
Так, стоп! Если в моем дворе местная интеллигенция меня знала и постоянно окликала, приглашая присоединиться, то, возможно, эти ребята знают Петра. Надо проверить.
Раньше я постеснялся бы вот так просто подойти к незнакомой компании и что-то спрашивать. Однако после конфликтов, дня в безумной одежде, «Спарты» и упражнений, которые заставлял меня делать Макс, это оказалось проще простого.
Но если мне нужна информация, подходить лучше не с пустыми руками, сначала в магазин.
– Здорово, мужики! – поприветствовал я компанию, подходя к столу с парой бутылок коньяка.
Компания отозвалась нестройным хором приветствий, жадно уставившись на вожделенный напиток. Я не спеша поставил одну из бутылок на стол.
– К сослуживцу бывшему приехал в гости, да что-то нет его. Пока жду, может, промочим горло? – компания одобрительно забормотала.
На столе тут же образовались пластиковые стаканчики. Через мгновение кто-то открыл бутылку. Когда он это сделал, я так и не заметил. Тебе бы, друг, фокусником работать!
Под мудрый тост «Ну, за друзей!» одного из интеллигентов все с наслаждением опрокинули стаканы. Я, улучив момент, когда все головы были подняты, незаметно вылил свой коньяк в кусты.
– Как друга-то твоего зовут? – задал вопрос один из группы, щупленький мужик неопределенного возраста, пока разливали еще по одной. И гордо прибавил: – Я тут всех знаю.
– Петька Лактионов.
– Петька! Это тебе повезло с другом, он вчера нам такую поляну накрыл, закачаешься, – с воодушевлением вспоминал мужик. – Говорит, премию ему отвалили очень нехилую, на работе отличился. А сейчас вообще в Таиланд собрался отдыхать. Вот людям живется!
– Да, Петька у нас молодец, – подтвердил я, незаметно сжимая кулаки. – А когда он уезжает? Мне не говорил вроде ничего…
– Так сегодня и собрался, наверное, с тобой сейчас тоже отметит премию, да поедет. Видно, тебе его в самолет грузить, – толпа весело заржала.
Похоже, Петя решил, пока со мной разбираются, на всякий случай свалить из страны. Если он успеет улететь, мне точно конец, в жизни ничего не докажу. Действовать надо немедленно. Я распрощался с компанией и набрал номер следователя.
Прямой в челюсть
– Что-то события вокруг вас начинают развиваться слишком лихо, – прокомментировал мой рассказ капитан Болышев. – И что мне теперь с вами делать?
– В смысле? – не понял я.
– В прямом смысле. По вашим словам, наш герой может в любой момент свалить из страны, где его уже никогда не найти. И как нам к нему заявиться?
– Не знаю, – полицейский сбил меня с толку, – как у вас это положено? Спецназ вызовите.
– Ага, сейчас я наберу – быстренько «Альфа» подтянется, танк на всякий случай подгоним. Глеб, у меня только ваши слова и косвенные улики на человека, которому в лучшем случае можно будет предъявить кражу денег, – капитан на секунду замолчал. – Да и этого у меня нет, поскольку официально вы до сих пор у нас находитесь. В общем, добавили вы геморроя на мою задницу. Ладно, ждите, следите за подъездом. Если кто появится – сразу звоните, через полчаса буду.
К счастью, до появления капитана Лактионов из подъезда не вышел. Болышев приехал в сопровождении пары полицейских.
– Ну что, пойдем проверять вашу версию. Очень хорошо было бы для всех, чтобы она оказалась правдой, – вздохнул капитан.
– А мне что делать?
– Стойте у подъезда и ждите. Я позвоню, как понадобитесь.
Следователь с полицейскими скрылись в подъезде. Несколько минут я шагал по кругу на пятачке у подъезда. И еле успел поднять голову, когда дверь внезапно распахнулась, и из нее прямо на меня вылетел взмыленный Петя.
Раньше я отпрыгнул бы и не рискнул что-то предпринять. Но не после «Спарты». Я твердо посмотрел в глаза бывшему подчиненному, который от неожиданной встречи со мной на мгновение впал в ступор.
– Здравствуй, Петя, – ласково произнес я, сопровождая слова прямым в челюсть.
Когда из подъезда выскочил Болышев, Лактионов смирно лежал на земле.
– А ничего, удар хороший получился – аккуратный, но сильный, – флегматично одобрил капитан.
– Да, только кулак распух, теперь будет как у Винни-Пуха.
Следователь пропустил мое замечание мимо ушей.
– И с оперативной работой справились похлеще многих моих коллег. К нам в органы не хотите?
– Нет, спасибо, мне лучше что-нибудь поспокойнее. А то в последнее время и без того слишком уж насыщенная жизнь.
При обыске квартиры Петра были обнаружены почти все украденные деньги, а это было главным.
– Никуда не денется, теперь все выложит, – пообещал Болышев, и я ему верил.
– Александр, – обратился я к капитану по имени, сидя в машине. – Я не очень пойму, если он всю эту схему с моей подставой и кражей денег продумал, чего же он пьянчужкам все так легко рассказал? С одной стороны, чуть ли не профессор Мориарти, все-таки подставили меня четко, а с другой – такой глупый поступок.
– Не все так просто. Похоже, Петю вашего самого использовали, инструментом он был. Кто-то его к вам заслал, скорее всего, чтобы шефу насолить. А тут как раз возможность подвернулась – деньги украсть, а вас подставить. Ну и Лактионов, разумеется, был двумя руками за. Впрочем, это уже не ваше дело. Шеф ваш уже в курсе – связи свои подымет, тут такое начнется, всех перевернут.
– В этом я не сомневаюсь, Платон Аркадьевич может, – охотно согласился я. – Только не понимаю: зачем тайным недоброжелателям шефа меня подставлять? Украли бы деньги – и ладно. Разве что Петя с инициативой выступил – решил личные счеты свести.
– Я так понимаю, вопрос этот пока останется в категории риторических, – ответил Болышев. – Кстати, совет вам, бесплатный. На всякий случай на ближайшие неделю-две уезжайте куда-нибудь подальше. Как все уляжется, вернетесь.
– Да я и сам отдохнуть хотел, надо замедлить ритм жизни, – усмехнулся я, открывая дверь. – Спасибо вам, капитан, очень меня выручили.
– Это моя работа, – улыбнулся Болышев.
– Все бы так к ней относились, – я пожал следователю руку и вышел из машины.
Возвращаясь домой, я размышлял о случившемся. О людской подлости и глупости. Ай да Петя! Ведь ему наверняка велели положить все деньги в мой стол, а он пожадничал, на чем и сгорел. И еще я думал о том, почему шеф так легко поверил в мою вину, а меня даже слушать не стал.
Вечером созвонились с Максом и договорились встретиться в кафе.
– Ты молодец, горжусь, – приветствовал меня довольный наставник.
Хотя со времени нашей последней встречи прошло не так много времени, ощущения были, как будто мы не виделись несколько месяцев.
– Признаться, я и сам доволен. Разрулить такую ситуацию самостоятельно – неоценимый опыт. Но предпочел бы его не повторять! Хотя в какие-то моменты я очень хотел позвонить тебе, посоветоваться.
– Хорошо, что ты этого не сделал. Многие люди в трудных ситуациях первым делом начинают искать, на кого бы свалить свое спасение и кто займется их вытаскиванием из ямы. Но сильный человек действует иначе – прежде всего он рассчитывает на себя, принимает всю ответственность и начинает действовать.
– К сожалению или к счастью, – продолжил Макс, – но мы максимально быстро растем именно в критических ситуациях. Когда нет выбора, действовать или нет. Когда ты не можешь не делать. Поместить в место смерти, как это называют военные, когда у тебя выбор – либо сражаться изо всех сил до конца, либо умереть. Именно в такие моменты ты начинаешь понимать свой истинный потенциал. Насколько много ты можешь и насколько большими ресурсами на самом деле обладаешь.
– И какой мелкой жизнью жил раньше, – добавил я.
– Точно! – кивнул Макс. – Я рад, что ты так быстро схватываешь суть.
– И что же, мне каждый раз загонять себя в такую критическую ситуацию?
– И да, и нет. Нет, потому что хотя ситуация с подставой и была отличным уроком, она оказалась неконтролируемым кризисом. Такие будут периодически возникать в твоей жизни сами, и дополнительно создавать их не стоит.
– То есть надо заняться контролируемыми кризисами? – предположил я.
– Да, самому себе создавать трудности, преодолевая которые ты будешь расти. Ставить большие цели и выбирать горы, на которые надо взобраться, получить навык, прокачать себя. Чтобы в итоге ты был готов взойти на настоящую серьезную вершину. Планируй подвиги! Я серьезно, – улыбнулся Макс в ответ на мою улыбку. – Победы приносят уверенность, драйв, энергию, с помощью которых ты можешь замахиваться на еще большие цели.
– О да, это я ощутил. Даже сейчас, после всего произошедшего, чувствую эмоциональный подъем от того, что смог справиться с ситуацией.
– Кстати, это твое следующее задание – придумать серьезный подвиг, который потребует от тебя массы усилий, и в котором ты сможешь преодолеть себя, стать сильнее, увереннее, лучше.
– Понимаю, и у меня как раз в голове созрел один из таких подвигов. Я давно мечтал взойти на одну из высочайших вершин мира как альпинист. А тут следователь посоветовал мне на ближайшее время свинтить из города подальше. Отпуск на две недели мне дали. Да и тур на Эльбрус начинается как раз послезавтра. Я подумал, что стоит покорить эту вершину.
– Супер! Именно так и стоит действовать. Увидел возможность, быстро прояснил детали – и тут же начал действовать. Эльбрус – это круто, 5642 метра как-никак, и с флагом не забудь сфотографироваться на вершине!
Задания
1. Прикоснись к мечте. У каждого с детства есть какие-то заветные устремления, они бывают как рациональными, так и нерациональными. Идеально, если вспомнишь детство и одно из таких мечтаний. Задача на завтра – начать его реализовывать.
Наш герой выбрал взойти на Эльбрус, твоя задача – выбрать и реализовать свою мечту – или хотя бы к ней прикоснуться.
Самое главное – найти мечту и начать к ней идти!
2. Напиши отчет о выполнении задания на сайте: http://www.4winners.ru/self.
8. Эльбрус
Пятикилограммовая подружка
Я приступил к осуществлению мечты. Позвонил своему другу и бывшему однокласснику Сане Данилову – когда-то мы вместе мечтали о восхождениях и альпинистских маршрутах. Он сразу согласился присоединиться ко мне. Очень хотелось, чтобы и Алена поехала с нами, но наши встречи продолжались в партизанском режиме. Надо сказать, такое положение вещей мне порядком надоело. Вернусь – и обязательно закрою этот вопрос.
Перед отъездом договорился с Максом, что мы сделаем перерыв в занятиях. Затем позвонил Василию в надежде, что с ним обо всем договоримся так же оперативно. Но не тут-то было. Тоном, не принимающим возражений, он заявил, что нам необходимо встретиться как можно быстрее. Неужели он воспримет мой поход к мечте как попытку увильнуть от тренировок? Тогда я попал на пятьдесят тысяч рублей…
Мы как всегда встретились в тренажерном зале. По довольному виду Василия я сразу понял, что штраф мне не грозит, однако тренер придумал для меня какое-то задание. Так и получилось.
– Глеб, я очень за тебя рад! – возвестил Василий. – Но ты ведь не думаешь отказаться от тренировок во время штурма Эльбруса?
– Ну… я… вообще-то…
– Замечательно! В условиях разреженного воздуха нагрузку следует сократить. Оставим бег, отжимания и подтягивания.
Пока я занимался на тренажерах, Василий подробно описал режим тренировок. И попросил пересказать его, дабы убедиться, что я все правильно запомнил.
Закончив занятие, мы попрощались. Василий протянул мне какой-то пакет со словами: «Подарок в горы». Я радостно взял пакет и едва не уронил его себе на ногу. Он оказался тяжеленным, хотя тренер держал его двумя пальцами. Выразив (не слишком цензурно) свое удивление, я заглянул внутрь. В пакете лежала пятикилограммовая гантель.
– Круто! Спасибо, Василий! Я, правда, уже завтра улетаю… Так что с гантелей тренироваться буду по возвращении.
– Глеб, ты, кажется, не понял, – тренер коварно улыбнулся. – Гантель ты возьмешь с собой на Эльбрус. Занесешь на вершину, сфоткаешь и оставишь там. Это тебе вместо тренировок в зале.
Прежде чем я успел придумать контраргумент или хотя бы отмазку, Василий пожал мне руку и ушел. Мы с гантелей поплелись домой. По пути я придумывал изощренные варианты, как бы отказаться от дополнительного груза. Когда дошел до идеи «потерять» ее в аэропорту, то вспомнил про упражнение «поза орла». И ощутил жгучий стыд от того, что снова проявляю слабость. Решено: на Эльбрус взойдем вместе с моей новой пятикилограммовой подружкой!
Подготовка
Сборы были недолгими: вещи в рюкзак по списку, звонки родителям, Алене – и в путь!
Всего два часа полета, и мы в Минеральных Водах. От аэропорта такси за четыре часа доставило нас к подножию гор, где мы встретились с остальными участниками восхождения. В группе было одиннадцать человек, включая гида-инструктора.
Как оказалось, лихо взбежать на вершину с наскоку нельзя, неприученный к таким высотам организм просто не выдержит. Нужна постепенная акклиматизация. И вся первая неделя будет посвящена тренировкам и постепенному набору высоты на соседних невысоких горах.
Несколько дней прошло в тренировочных подъемах на высоты три-четыре километра. Мы просыпались ранним утром в палатках, завтракали и выходили вверх в горы, с закатом возвращались обратно. Это занятие для городских людей, непривычных к таким нагрузкам и разреженному воздуху, было сумасшедшим приключением.
Однако все физические мучения компенсировались невероятно красивыми видами.
Мне приходилось хуже, чем другим, ведь Василий снабдил меня не только гирей, но и облегченным планом тренировок. В Москве они показались бы мне легкими, однако в горах каждое отжимание шло за три. То же самое – с бегом и подтягиваниями. Про плюс пять килограммов в рюкзаке вообще молчу…
К слову, мои дополнительные тренировки ни у кого не вызвали вопросов или насмешек. Сразу видно – в хоккей играют настоящие мужчины! В смысле, в походы ходят. А когда я признался, что приехал не один, а с пятикилограммовой подружкой, все захотели с ней познакомиться (а некоторые – и потягать в свободное время). Тимур из Зеленограда, наш главный приколист, придумал гантели имя – Авдотья. Так ее теперь все и звали.
В один из дней инструктор повел нас на ледник тренировать альпинистские навыки – хождение и лазанье в кошках, работу ледорубом и так далее. И здесь мы с Саней оторвались – лазали, прыгали, с упоением стучали ледорубами. В общем, чувствовали себя крутыми альпинистами, как в детских мечтах.
Наконец, акклиматизация и тренировки были окончены. На фуникулере мы преодолели первые три тысячи метров горы Эльбрус, затем еще около километра на ратраке[6], добросившем нас до крайней обжитой стоянки на высоте 4130 метров с романтичным названием «Приют одиннадцати».
От этой точки наша группа должна была совершить финальный рывок на вершину и успеть спуститься назад за один день.
«Приют» представлял собой несколько вагончиков, непонятно каким образом заброшенных на такую высоту. Возле вагончиков в палатках жили фанаты экстрима. Пара питерских ребят из нашей группы решила вкусить все прелести альпинистской жизни, а также вырыть яму и разбить палатку на снегу. Впрочем, ночью их пыл поугас, и они переселились к основной группе в теплый вагончик.
Конечно, бытовые условия – походные, но на них никто не жаловался. Компания подобралась интересная, после ужина кто-то достал гитару. Жалко, что засиживаться долго было нельзя, следовало выспаться. Начало восхождения было назначено на два часа ночи – чтобы успеть к полудню взойти на вершину, а к вечеру вернуться назад.
Восхождение
Подъем в два часа ночи, плотный завтрак – до возвращения еды почти не предполагалось, только мелкий перекус в виде шоколадок. Собрали небольшие рюкзаки – вода для восполнения обезвоживания, которое активно происходит на большой высоте, крем от солнца, без него лицо запросто сожжет буквально за час, и чай в термосе. Все очень компактно, тащить лишние килограммы тяжести на таких высотах совершенно ни к чему.
Надо сказать, что подобные восхождения планируются в периоды, когда погода наиболее устойчива и благоприятна. Есть такая неприятность в горах – частая смена погоды. Причем происходит она в течение получаса – только что было ясно и безветренно, а вот уже непроглядная метель. И тогда трудно разобраться, где верх, а где низ.
Сбиться с тропы в метель тоже ничего не стоит. А это грозит смертельной опасностью. Можно просто провалиться в расщелину, скрывающуюся под тонким слоем снега. Замерзнуть насмерть – тоже недолго.
Выйдя из вагончика, я увидел освещенные луной вершины Эльбруса и своеобразный крестный ход – тени в ночи с пятнышками света. Несколько групп уже начали восхождение. Выстроившись в цепочку, пошли и мы.
С технической точки зрения подъем на Эльбрус не сложен – карабкаться по вертикальным стенам не надо, идешь себе и идешь. Пока не упадешь. Так что подъем требует значительных физических усилий. Мне первые три часа подъема дались относительно легко. Силы еще были, высота не слишком давала о себе знать – не зря столько готовились и акклиматизировались.
Ближе к пяти часам мы остановились, наблюдая потрясающее зрелище восхода солнца высоко в горах. Все вокруг окрасилось в яркие, насыщенные тона – розовые, фиолетовые, голубые. Вершина горы пылала, как гигантский костер. Такой красоты внизу никогда не увидишь!
Однако на этом приятная часть пути закончилась. Каждые сто метров подъема давались все тяжелее, и на высоте 5300–5400 метров мы уже валились с ног. Привалы, во время которых вся группа, за исключением разве что привычного к высоте гида, падала камнем на снег, следовали каждые десять-пятнадцать минут подъема.
Все чаще в голове возникала мысль: и какого черта я сюда полез? Может, остановиться, повернуть? Ведь никто не осудит, все поймут: плохо человеку. К тому же инструктор сразу сказал – у всех организмы разные, кто плохо себя почувствует, не насилуйте себя, идите вниз. Так, может, и мне вниз?
Падая во время очередного привала на снег, я был уверен, что не смогу встать. Хотелось втихаря достать из рюкзака гантель и закопать ее в снегу, чтобы никто не увидел. Остановили меня слова Тимура, обращенные к отстающим из нашей группы: «Народ, ну вы что? Глеб вон Авдотью тащит и не жалуется. А вы налегке еле плететесь!» Тимур – настоящий молодец. Подбадривал всех, пусть и в оригинальной манере.
Воздух становился крайне разреженным, и дышать было все тяжелее. Во время следующего привала я почувствовал нарастающее головокружение. Приступ удушья настиг меня внезапно и заставил сорвать солнцезащитную маску. Дышал я как бегун после финиша – делаешь глубокий вдох полной грудью, а ощущения, как будто еле вдохнул. Все в группе реагировали по-разному: кого-то начало тошнить, у меня раскалывалась голова. В общем, не лучшее состояние. С этой минуты началась борьба за каждый шаг, за каждый метр.
Во время одного из привалов мимо прошли двое участников группы, идущей впереди нас. Они тащили вниз на плечах третьего, из носа которого сильно шла кровь – видимо, человеку совсем плохо стало. Картина эта поубавила оптимизма – мы с Саней опасливо переглянулись.
Когда дошли до седловины между двумя вершинами Эльбруса, и до цели оставалось всего метров сто пятьдесят-двести, каждая клеточка организма кричала: «Хватит! Остановись! Поверни назад! Кому и что ты доказываешь? Зачем тебе эта вершина?!»
Я бы, пожалуй, послушал эти мысли, если бы не тренировки с Максом. Я уже решил: точно так же буду вести себя и в любой другой сложной ситуации. Все вокруг будут кричать: «Остановись!» И чем ближе к цели, тем сильнее будет желание все бросить. Но это не путь чемпиона. Черт возьми, я смогу!
И я встал, подождал Саню, который был не в лучшем состоянии. Тем не менее у нас хватило сил ободряюще улыбнуться друг другу и, пошатываясь и опираясь на лыжные палки, побрести дальше.
Несмотря на раскалывающуюся голову и отсутствие воздуха, воспаленный мозг смог выработать методику. Я понял, что если смотреть на саму вершину, приходят мысли: мне столько еще надо преодолеть, а я уже еле иду. И столько не пройду. Но кто-то, видимо, хорошо знакомый с психологией человека, сделал очень грамотно – поставил маленькие красненькие колышки через каждые десять метров вдоль тропы восхождения. Это придумали те, кто взобрался на Эльбрус давным-давно.
И я перестал думать, что мне надо забежать на самую вершину горы. В каждый конкретный момент мысль была одна: до следующего колышка дойду, а там отдохну.
Добрел кое-как до следующего колышка, постоял, и снова подумал: еще чуть-чуть пройду, только до следующей отметки. И вот так я двигался от колышка к колышку. Внезапно мелькнула мысль: а ведь, похоже, это хорошая методика достижения большой цели. Разбить ее на множество мелких шагов и каждый раз концентрироваться на том, чтобы дойти до конца текущего отрезка. А потом и следующего, и следующего. Пока, наконец, цель не окажется перед носом.
Конечно, все равно было тяжело, все равно плохо себя чувствовал, но в какой-то момент я заметил, что вершина все ближе. На удивление, последние полчаса удалось преодолеть достаточно легко – то ли организм адаптировался, то ли я сам себя накрутил, что все равно не поверну назад, сдохну, но взойду. Но стало легче.
Я был все ближе, ближе, ближе… И вот – я на вершине!
Гид и Тимур уже были там, остальные на подходе.
Естественно, мы фотографировались. Был полный восторг. И весь мир у твоих ног. Потрясающая красота гор в снежных шапках, ярко-синее небо, проплывающие внизу облака и чувство победы. Победы над собой. Это не просто здорово, это суперздорово! Такое чувство стоит всех трудностей и усилий.
Я с гордостью (и с чувством облегчения) достал гантель из рюкзака и водрузил на вершину Эльбруса. Сфотографировался для отчета Василию и мысленно похвалил себя: дошел и гантель донес!
Немного передохнув и налюбовавшись красотами, мы двинули вниз. Спуск однозначно дался легче подъема. Передышки через каждые пятнадцать – двадцать метров уже не устраивали. Казалось, что с каждым шагом вниз дышится все легче. Группа держалась хорошо, в «Приют» мы спустились по графику.
Новое задание
Домой мы возвращались уставшие и какие-то притихшие. Очень много сил было отдано на восхождение, сумасшедший выброс эмоций на вершине, да и спуск вниз легкой прогулкой не назовешь. И в такси, и в самолете мы с Саней все больше молчали. К чувству гордости собой (я смог, я преодолел!) примешивалась легкая грусть. Мечту осуществил, теперь новую придумывать надо!
Распаковав вещи, я набрал номер Макса, и мы договорились встретиться через полчаса в нашем кафе.
– Привет, альпинист! – поприветствовал меня наставник, радостно улыбаясь. – Как там горы, стоят?
– Стоят, еще как стоят, – и я рассказал о восхождении, как в очередной раз преодолевал себя и победил.
– Молодец, Глеб! Я очень доволен твоими результатами. Понимаю, что ты сейчас устал, поэтому не буду долго задерживать. Давай спускайся с вершин, и будем работать дальше. Мы с тобой уже говорили, что личная власть начинается с власти над собой. У каждого человека есть вещи, про которые нужно было сказать кому-то, но он испугался, не сделал этого. Это как гири, как якорь, который тянет в прошлое. Найди то, что ты скрывал, о чем надо было давно рассказать. Достань скелет из шкафа и признайся. Сразу поймешь, что вперед двигаться будет намного легче.
– Понял. Есть у меня такой случай из школьных времен, очень некрасивый, вспоминать стыдно. Завтра же избавлюсь от этого скелета.
– Второе задание, – продолжил Макс, – будет проще с эмоциональной точки зрения, но оно тоже очень интересное. Походи по Интернету, найди сайты пяти известных и интересных тебе людей. Это могут быть актеры, бизнесмены, спортсмены. Главное, чтобы они тебе импонировали. Найди их контакты – скорее всего, это будет пресс-служба, секретарь. И напиши им письмо с вопросом. Спроси что-то относительно личное, что может быть связано с хобби, видением мира, философией. Возможно, рекомендации и советы, которые они бы дали начинающим.
– Вот прям так и написать? А не пошлют? – засомневался я.
– Даже если и пошлют, что с того? Письмо должно быть небольшим. Вначале можешь сказать, что ты восхищаешься этим человеком, и тебе очень нравится то, что он делает. А затем задай вопрос. Он не должен быть сложным, для ответа на который потребуется масса времени. Желательно, чтобы ответ уместился в два-три абзаца.
– Задание вроде не сложное, но думать надо!
– А ты как хотел – только кулаками махать? – ответил Макс, и мы распрощались.
Задания
1. Найди то, что ты скрывал и о чем давно нужно было сказать. Признайся в этом. Если таких ситуаций много, выбери одну: когда соврал или что-то недосказал. Избавься от скелетов в шкафу!
2. Выбери пять интересных тебе людей, найди их координаты и отправь им письма с вопросом.
3. Напиши отчет о выполнении заданий на сайте: http://www.4winners.ru/self.
9. Скелет в шкафу
На этот раз я проснулся без будильника ровно в шесть часов. Всю ночь ворочался, вспоминая о не самых приятных событиях в своей жизни, и особенно о том скелете, который у меня давно был припрятан в шкафу.
Когда я учился в школе, мы с одноклассниками начали пробовать алкоголь. Вначале пиво, потом уже более крепкие напитки, и, естественно, на это нужны были деньги. Так как никто из нас в то время не работал, мы складывали деньги, которые родители нам давали на обеды в школе. Накопив нужную сумму, покупали выпивку и вместе лихо отмечали.
Тот случай произошел в день зарплаты отца. Я совершил нехороший поступок, за который мне до сих пор стыдно, хотя и прошло много лет.
Вечером к нам зашел папин друг дядя Митя (они работали вместе), и в этот момент я вытащил у отца из кармана всю зарплату, чтобы потом ее потратить вместе с Циком и Вядом, своими лучшими друзьями.
Не знаю, почему я так поступил. То ли от жадности, то ли чтобы похвастаться, что у меня есть деньги… До сих пор не понимаю. Меня воспитывали правильно, и я прекрасно знал, что брать чужое нельзя. Когда дядя Митя ушел, обнаружилась пропажа. Я прикинулся, что ничего не знаю и ничего не видел.
Как сейчас помню, папа разозлился на своего друга. В то время не было мобильных телефонов, и он пошел к нему домой. Мне хотелось было остановить его и сказать, что это я взял деньги. Но я сильно испугался, что мне влетит, и промолчал. Папа вернулся очень расстроенный, они тогда сильно поругались с дядей Митей. Тот, естественно, все отрицал и говорил, что никаких денег не брал, но папа ему так и не поверил. С тех пор они больше не общались, хотя раньше были очень близкими друзьями.
Деньги, которые я украл у отца, мы с ребятами потратили в один день. Покупали самый дорогой алкоголь, сигареты, катались на аттракционах в парке и веселились. Точнее, больше веселились друзья, а я чувствовал себя отвратительно. Мысль о том, что я стал вором, не покидала меня ни на минуту. Концовка нашего празднества вышла совсем печальной. Цик стал каким-то зеленым, а потом вообще потерял сознание. Мы его били по щекам, потом поволокли в какой-то лес, купали в ручье, но он так и не пришел в себя.
В итоге нам пришлось вызвать скорую помощь, потому что Цик не приходил в сознание. Как сейчас помню – его увезли на машине с мигалками, а мы с Вядом стояли и растерянно смотрели вслед. Потом прибежала мама Цика со слезами на глазах и начала расспрашивать нас о происшедшем. Мы молчали. К счастью, все обошлось. Цик выжил, две недели он пролежал в больнице с алкогольным отравлением. Ему каждый день делали клизмы и промывали желудок, после этих процедур он вообще перестал употреблять алкоголь, да и мы с друзьями тоже решили, что пора завязывать с такими экспериментами.
Несмотря на то, что с Циком тогда все обошлось, у меня остался очень большой должок перед отцом. Ведь из-за моей выходки он поругался с другом. Держать это в себе было мучительно, но я не представлял, как можно об этом рассказать, да и реакция отца могла быть непредсказуемой. Едва ли не каждый раз, приезжая к родителям домой, я вспоминал тот день, когда вытащил у папы зарплату…
Утром, несмотря на бессонную ночь, я вышел на пробежку. Хоть и недавно приехал с Эльбруса, где почти всегда светит солнце, в Москве его уже не хватало. Светили только фонари, а над ними висело тяжелое свинцовое небо. После пробежки все как обычно – холодный душ, тридцать минут чтения развивающей литературы, завтрак и дорога на работу.
В обед я позвонил отцу, попросил его о встрече в кафе рядом с домом родителей. С трудом, через папиных сослуживцев, мне удалось найти телефон дяди Мити. Изрядно волнуясь, я позвонил ему и назначил встречу в том же месте и в то же время, что и с отцом. Он вначале не понимал, зачем ему приезжать, но я настоял на своем, сказав, что это очень важно. Теперь мосты были сожжены.
По дороге к месту встречи меня всего трясло… Причем в буквальном смысле слова. Таких ощущений я не испытывал никогда – ни перед прыжком с парашютом, ни в бойцовском клубе, ни при восхождении на Эльбрус. Признаться в совершенной тобой подлости, а именно так можно было охарактеризовать мой поступок, оказалось самым сложным делом.
Для меня очень важно папино мнение, и я боялся, что потеряю его уважение навсегда. Отец – очень честный и порядочный человек, и мне всегда хотелось, чтобы он мной гордился. Тут дело даже не в самой краже, а в том, что я столько лет молчал. Из-за моей трусости пострадал другой человек. У меня не было никакого плана, как вытащить скелет из шкафа и признаться в краже. Просто знал, что это необходимо сделать, и точка.
Я пришел на десять минут раньше назначенного времени. Никого еще не было, у меня была возможность подготовиться к встрече и еще раз все обдумать. Минут через пять вошел отец. Я крепко пожал ему руку и предложил сесть.
– Почему решил встретиться здесь, а не дома? – недоуменно спросил отец. – Мама как раз твой любимый капустный пирог испекла…
– Есть один разговор, который лучше вести на нейтральной территории, – ответил я.
Отец нахмурил брови, стараясь понять, о чем это я, какие причины заставили меня пойти на этот шаг.
– Тебе что-нибудь заказать? Чай, кофе?
– Нет, спасибо, – уже помягче сказал папа. – Меня мама твоя сейчас как раз покормила, чтобы я в ресторанах деньги не тратил.
Чтобы хоть как-то протянуть время, я позвал официантку и заказал облепиховый чай в большом чайнике и попросил принести три кружки.
– А что, еще кто-то придет? – спросил озадаченно отец.
– Да, один старый друг.
Не успел я завершить фразу, как медленно открылась дверь кафе, и вошел дядя Митя. Отец его не видел, так как сидел спиной к входу. Я поднял руку, и дядя Митя зашагал в нашу сторону. С каждым его шагом я чувствовал, как нарастает внутри меня напряжение, как перехватывает дыхание. Сейчас придется выложить всю правду, которую я скрывал долгое время.
– А это еще кто? – возмущенно спросил отец, увидев бывшего друга.
– Пап, я сейчас все объясню, дай, пожалуйста, мне пять минут, – несмотря на свой лихой взлет по карьерной лестнице и множество достижений в разных сферах жизни, я, как и в детстве, боялся гнева отца.
– Что объяснишь? С ворами я дел не имею. Зачем пришел? Совесть замучила? – возмущенно спросил он дядю Митю. Отца можно было понять, ведь он до сих пор не мог примириться с очевидным, на его взгляд, предательством друга.
– Да я вообще не к тебе пришел, а к твоему сыну, дело у него есть какое-то, – дядя Митя постарался ответить сдержанно. Но я заметил, что ему очень неприятно происходящее.
Отец же вышел из себя. Он вскочил со стула и решил вытолкать дядю Митю из кафе. Если бы я не остановил его, дело дошло бы до драки.
– Стоп! – достаточно громко, но в тоже время не срываясь на крик, сказал я, при этом приложив все усилия удержать жесткий и тяжелый взгляд. Отец с дядей Митей опешили и остановили перебранку, удивленно глядя на меня.
– Сядьте оба за стол, пожалуйста, – проговорил я спокойно, с небольшим нажимом, – у меня есть кое-что важное для вас обоих.
Видимо, отец не ожидал такой прыти от своего сына и покорно сел за стол. Дядя Митя последовал за ним. Повисло мертвое молчание. У меня было чувство, что я ныряю в ледяную воду и не знаю, вынырну ли. Что подумает обо мне отец? Будет ли он дальше общаться со мной? Однако деваться некуда, и я все-таки решил начать:
– Я пригласил вас сюда, чтобы рассказать то, что касается нас троих.
Читать бесплатно другие книги:
