Остров желтых васильков Брикер Мария
– Господи, вы и это знаете? – с ужасом посмотрела на Елену Петровну жена Долгова. – Откуда? Откуда вы знаете такие подробности? Я никому этого не рассказывала. Я даже себе боялась в этом признаться. Так мерзко мне было, что я пыталась манипулировать Женей. Чувствую себя аквариумом, голой себя чувствую. Боже мой, боже мой… – Екатерина закрыла лицо ладонями, у нее начиналась истерика.
Зотова встала, налила Долговой воды в стакан, протянула его Екатерине.
– Катя, успокойтесь. Это Долгов мне рассказал, как познакомился с Яной, что вы хотели заказать у нее проект благоустройства участка, а потом передумали и решили заняться землей сами, начали изучать журналы и программы смотреть. Я просто сопоставила факты. Это моя работа.
– А Женя не догадался – почему? – обеспокоенно спросила Екатерина. Она по-прежнему хотела выглядеть в глазах мужа идеальной. Это была поразительная роль, которую она играла до сих пор. Возможно, если бы Екатерина дала по рогам своему мужику и ясно намекнула Яне, чтобы та источала свои соки где-нибудь в другом месте, то никакого романа бы не случилось. Такие игры надо пресекать в зародыше. Катя пыталась, но не была настойчивой.
– Нет, ваш муж не догадывается о том, что вы, отказавшись от услуг Яны, пытались таким образом оградить его от возможной связи с этой женщиной. Вы же знаете, какие мужики недалекие, – сказала Елена Петровна. Веня хмыкнул и состроил недовольную рожу, но промолчал. Уселся на подоконник в позе Наполеона. Елена Петровна чуть заметно улыбнулась. Екатерина выпила воды и немного успокоилась.
– А у вас кофе случайно нет? Давление у меня упало на нервной почве. Боюсь, хлопнусь в обморок.
Трофимов соскочил с подоконника и метнулся к чайнику. Женских обмороков он боялся как огня. Пока Веня колдовал над кофе, Екатерина продолжила рассказ:
– Ничего у меня не вышло. Договор мы расторгли, но Женя уже попался в сети. Я не думаю, что это была любовь. Это была сексуальная жажда. И ничего невозможно было с этим поделать – я проиграла. Понимаете… Когда Женя объявил мне о своем уходе, я ведь и не держала его, – пожала плечами Екатерина. – Клянусь вам, я его не держала! Мы поговорили, интеллигентно выяснили отношения… Женя собрал вещи и ушел. Я не устраивала ему скандалов, ничего не требовала. Мы расстались мирно, как цивилизованные люди. Я не хотела закрывать для Жени дверь. Я оставила ее открытой, хотя мне было очень больно. Я, конечно, надеялась, что глаза у него откроются, он удовлетворится, насытится этой женщиной, поймет, какую ошибку совершил, и вернется ко мне. Как всегда возвращался после очередного романа в свою семью, где ждут. Мы созванивались, решали совместные дела. У нас ведь сын. Я не хотела его травмировать. Потом Женя попросил развода, я стала уговаривать его не делать поспешных шагов, подумать, но Женя не стал меня слушать и подал на развод.
– И вы пошли к Яне, чтобы с ней договориться.
– Да. Я опустилась до такой низости, но у меня было оправдание. Я пыталась спасти Женю и нашу с ним семью. Он ведь был в дурмане. Я не шантажировала, не угрожала, я просто с ней поговорила.
– И Котова сразу согласилась? – Елена Петровна удивилась. Оказывается, причина ухода Котовой от Долгова после развода вовсе не в том, что она испугалась проблем, а деньги, которые Екатерина Витальевна ей выдала в качестве откупа.
– Яна отказалась. Она согласилась, когда началась дележка бизнеса. Брат свою долю забрал, потом Долгов решил развязаться со мной и оказался на грани банкротства. Он был сам в этом виноват, я правда не хотела рушить то, что создал мой отец. Даже не знаю, почему он так поступил. Совесть, может, мучила? Или чтобы никаких дел больше со мной не вести, – Катя поморщилась и чуть заметно потрясла головой, словно отгоняя от себя неприятные мысли. – И знаете, что еще случилось? – воскликнула она. – Наши друзья стали от Жени отворачиваться. Я ничего не делала, ничего! Я, напротив, пыталась выгородить Долгова. Говорила, что он поступил честно, полюбил другую и ушел, не захотел меня обманывать. Но друзья не приняли любовницу Жени, они приняли мою сторону. И потом Женя оставил все имущество нам с сыном, себе купил довольно скромную квартиру. Яна, видимо, решила, что Долгов потеряет бизнес и перспектив раскрутиться у него никак нет. Кризис же был, все рушилось.
– Котова с вами связалась и сказала, что согласна на сделку? За материальное вознаграждение вернуть вам Долгова?
– Да. Вернее, не совсем так. Она сказала, что уйдет от Долгова и исчезнет. Дальше, дескать, сама разбирайся.
– Сколько вы ей заплатили? – спросил Трофимов.
– Яна сказала, что ее устроит сумма в миллион рублей. У меня было в наличии только восемьсот тысяч, и к этой сумме я кольцо добавила. Мне его отец подарил. Привез и Колумбии.
– Котова не выполнила свои обязательства? – спросил Трофимов.
– Сначала выполнила. Исчезла. Но вскоре начался настоящий кошмар. Женя перезвонил через некоторое время и начал меня оскорблять. Он кричал, чтобы я оставила Яну в покое. Котова меня подставила, представила ситуацию так, что, дескать, это из-за моих угроз она от Жени уходит. Придумала какой-то бред, что я облила ее водой и сказала, что этим дело не ограничится. Не было этого! Это ложь. Яночка ушла, потому что засомневалась, что Долгов обеспечит ей благополучное и сытое будущее, а меня обвинила в своем уходе, очернив в глазах мужа. Она отрезала ему дорогу домой. Женя, конечно, ко мне не вернулся. Он до сих пор уверен, что я – конченая стерва, которая его бедную Яночку третировала и запугивала. Я сначала в толк взять не могла, почему она со мной так поступила. Потом поняла: Яна оставила для себя лазейку, на случай, если дела у Жени наладятся.
– М-да… И лазейка эта ей пригодилась, как я понял, – заметил Трофимов. О коварстве женщин он знал, но убитая Яна Котова превосходила всех стерв, с которыми ему доводилось сталкиваться прежде.
– Да, – вздохнула Екатерина. – Пригодилась. Когда у Жени дела пошли в гору, она вернулась к нему. А может, просто деньги кончились. Когда я узнала, что она снова с Женей и собирается за него замуж…
– Вы разозлились, – предположила Елена Петровна.
– Не то слово! Я впала в бешенство. Яна мало того что меня выставила в невыгодном свете перед Женькой, еще и обязательство свое не выполнила. Я выяснила ее адрес, пришла и потребовала вернуть мне долг. Яна нагло заявила, что все мои условия она выполнила. Ушла от Жени, как и договаривались. А то, что я мужа не смогла вернуть за полгода, моя проблема, а не ее. Раз Женя ко мне не возвращается и не собирается – ничейный, она имела на него полное право. Тогда я сказала, что расскажу все Долгову, как она сделку со мной заключала. Мне терять уже нечего. И Яна сдалась. Деньги не вернула, но хотя бы кольцо отдала, – Екатерина задумчиво покрутила кольцо на пальце. – Мне стыдно, что я сделку с ней заключала. Я себя ненавижу за это. И я ненавидела Яну до темноты в глазах. Но я ее не убивала.
– Вы знакомы с подругой Котовой – Мартой Клименко? – спросила Зотова, и Трофимов непроизвольно вздрогнул. Ему вдруг захотелось встать и выйти из кабинета, чтобы невзначай не услышать никакой порочащей Марту информации. Выйти Веня не мог, поэтому взял с умывальника лейку и с увлечением принялся поливать вонючку герань на подоконнике, которую кто-то из сотрудников приволок из дома.
– Вы имеете в виду, знаю ли я про отношения моего бывшего мужа с Мартой Клименко? – усмехнулась Екатерина. – Да, я знала, что после ухода Яны у Жени случился роман с ее подругой Мартой. Мариночка держала меня в курсе событий. Сказать мне по этому поводу нечего. Женя не любил ее, прибился просто к ласковому берегу, потому что идти некуда было. Марта просто удачно подвернулась Женьке под руку. Оказалась вовремя в нужном месте, – жестко сказала Екатерина.
– Где вы провели вечер восемнадцатого марта с девяти вечера до полуночи? – неожиданно рявкнул Трофимов.
Екатерина вздрогнула и с такой болью посмотрела на Веню, что Зотовой стало ее жаль.
– Я на даче была, – тихо сказала она.
– С кем? Кто может это подтвердить? – мягко спросила Елена Петровна.
Екатерина пожала плечами.
– Я была одна. Уехала вечером восемнадцатого марта, чтобы Даниле не мешать. Данечка у меня очень стеснительный молодой человек. У него есть девушка, они давно уже встречаются, но он никак не решится на серьезные отношения с ней. Прячет ее от меня. Данила попросил меня куда-нибудь испариться. Вот я и уехала. Вернулась с утра девятнадцатого.
– А сам он не мог на даче устроить романтический уик-энд? – ехидно поинтересовался Трофимов. – Как-то не очень вежливо со стороны сына просить мать убраться из собственной квартиры.
Екатерина не отреагировала на наезд Трофимова. Похоже, она была не только идеальной женой, но и идеальной матерью, подумала Елена Петровна. И сына своего избаловала, как и мужа. Зотова даже представить себе не могла такую ситуацию, если бы Пашка попросил ее исчезнуть из квартиры, чтобы провести там со своей девушкой романтический вечер. Впрочем, Павлу в этом отношении больше повезло, в отличие от домохозяйки Екатерины Долговой; Елена Петровна дома бывала не часто, так что времени на романтику у сына было достаточно. С другой стороны, при первой возможности Павел заработал сначала на съемную квартиру, потом, после смерти матери Елены Петровны, отремонтировал бабушкину однушку, переехал в нее и сделал Полинке предложение. Через пару лет Павел заработал денег и совершил альтернативный обмен на большую площадь. Данила Долгов, которому стукнуло уже двадцать четыре года, похоже, принадлежал к числу золотых инфантильных деток, которые привыкли жить за счет и по указке родителей, бесятся от этого, но при этом не напрягаются, чтобы изменить ситуацию. Странно, что Долгов не обеспечил сына отдельным жильем. Любовнице квартиру купил, а сыну нет. Впрочем, своей невесте он тоже квартиру не купил, но в случае с Котовой мотивы были понятны, а с сыном – нет. «Что-то здесь не так», – подумала Елена Петровна.
– У Данилы машина сломалась, – объяснила Екатерина, – а на электричке девушку возить не самое благодарное занятие. И потом, мне дача в кайф вдруг стала. Я туда приезжаю и забываю обо всех неурядицах. Тишина, покой и никого вокруг. Там никто не живет в межсезонье. Только сторож. Это обычный дачный поселок, ностальгический. Поэтому я и купила там дачу. Коттеджные поселки меня раздражают своей вычурностью. Как-то там все не по-настоящему.
– Значит, сторож может подтвердить ваше алиби? – уточнила Елена Петровна.
– Боюсь, что нет, – нахмурилась Екатерина. – В ближайшую неделю по крайней мере.
– Почему?
– Потому что мой последний приезд совпал с Федькиной получкой, а это всегда чревато – сторож выключается из жизни и беспробудно пьет. Запой длится стабильно неделю. Но может быть… Может быть, Федя и вспомнит, что я к нему заходила вечером восемнадцатого марта?!
– Зачем? – спросил Трофимов.
– Мормышка у Федьки выла с голодухи. Это собака его. Жалко собаку стало. Пока Федька пьет, псинка голодает. Вот я и зашла, чтобы Мормышку покормить. Времени около десяти вечера было. Федя был в невменяемом состоянии, но не спал, даже пытался за мной поухаживать, – Долгова усмехнулась. – Только вспомнит ли он это – не знаю.
– Мы проверим эту информацию, – сказала Елена Петровна. – И нам нужно вашу машину и дачу осмотреть.
На лице Долговой промелькнуло удивление, которое сменилось растерянностью, а потом раздражением:
– Пожалуйста, осматривайте, если у вас ордер есть! Вы что, думаете, что я убила там Котову, а потом отвезла ее тело и выкинула в Москву-реку? Это нелогично.
– Не логично – что? – спросила Елена Петровна.
– Там рядом озеро. Бессмысленно везти так далеко тело.
– Бессмысленно избавляться от него в радиусе своего обнаружения, – залепил Трофимов. Екатерина резко поднялась.
– Знаете, меня уже утомили ваши голословные обвинения! Я пошла на сотрудничество со следствием и была с вами предельно откровенна, чтобы вы могли сделать выводы, но не злоупотребляйте моей добротой. Не хватало еще, чтобы вы на меня навесили убийство этой суки Котовой, которая и без того мне жизнь испоганила. Она продолжает это дело даже после своей собачьей смерти. Я больше ни слова не скажу без адвоката и без ордера не позволю никаких досмотров, осмотров и обысков на моей территории. Оставьте меня в покое! Где мне подписать протокол?
Долгову всю трясло. Елена Петровна придвинула протокол на край стола, потом вернула его обратно.
– У меня к вам последний вопрос. Вы получили букет из желтых васильков, который был доставлен около девяти вечера восемнадцатого марта?
Веня вытаращился на Зотову, потом на Долгову и только сейчас понял, что инициалы у мужа и жены совпадают – «Е.В.». И понял, наконец, почему букет из желтых васильков в интернет-магазине был заказан на адрес жены бизнесмена. Это был другой букет, не тот, который заказала секретарь Долгова. Цветы, отправленные неизвестным пока заказчиком, предназначались не Долгову Евгению Валерьевичу, а Долговой Екатерине Витальевне.
– Да, мне кто-то прислал букет из желтых васильков восемнадцатого.
– Кто? – спросила Зотова.
– Как – кто? – истерично спросила Долгова. – А вы как будто не знаете! Что вы бьете все время по больным точкам? Я больше не могу это выносить!
– Не нервничайте, Катя. Кто отправитель? – попыталась успокоить Долгову Елена Петровна и вспомнила слова ее бывшего мужа об антидепрессантах. Похоже, действие таблетки, которую Екатерина приняла перед допросом, закончилось.
– Яна отправитель! Мне Марина сказала, что Долгов заказал для Яночки свадебный букет из желтых васильков. А это мои любимые цветы. Марина бывает ужасно нетактичной. Она хотела обсудить со мной эту ситуацию. Дескать, представляете, Екатерина Витальевна, какая сволочь ваш бывший муженек. Я так расстроилась…
– Мне показалось, что Марина предана своему шефу, – вставил свое слово Трофимов.
– Она мне предана! – огрызнулась Екатерина. – Долгов, как любой самовлюбленный мужик, считает, что Мариночка не ушла из его фирмы после кризиса, потому что предана ему. Если бы я сказала, что она должна другое место работы подыскать, – Мариночка бы немедленно уволилась. Но я не хотела этого.
– Вы хотели иметь лазутчика в тылу врага, – предположил Трофимов.
– Да! – крикнула Катя. – Сначала хотела. Я должна была знать, что происходит. А потом мне стало все равно. Но Марина продолжает мне все докладывать, по инерции. И вдруг я получаю желтые васильки с курьером. Я подумала, что это Марина решила меня утешить таким образом. А потом в почтовом ящике нашла приглашение на свадьбу Жени и поняла, что это Яна сделала, чтобы меня добить, я так понимаю. Приглашение было на принтере напечатано, но в нем была приписка…
– Буду с нетерпением тебя ждать, сука! Так? – предположил Трофимов.
– Да… – Долгова поморщилась и кивнула.
Зотова достала приглашение на свадьбу, найденное в кармане пальто убитой Котовой, и положила перед Екатериной на стол.
– Это приглашение на свадьбу для Марты Клименко, – объяснила она. Долгова открыла приглашение и усмехнулась.
– Значит, не меня одну она осчастливила таким приглашением. Яна ужасный человек, ужасный, ужасный! Я ненавижу ее!
– Марте Клименко Котова не успела отправить приглашение или передумала. Мы нашли его в кармане ее пальто, когда тело осматривали, – пояснила Зотова.
– Жаль, – усмехнулась Екатерина.
– Чего вам жаль? Где букет? – рявкнул Трофимов, снова напугав Долгову и Елену Петровну заодно.
– Где? В мусорном ведре! – закричала Екатерина. – Неужели вы думаете, что я поставлю эту мерзость в вазу и буду любоваться цветами, которые мне подарила женщина, разрушившая мою жизнь?
– Забавно, Долгов букетик тоже в мусорку выкинул, у Дворца бракосочетания, после того, как невестушка на их бракосочетание не явилась. Расстроился, бедняга! Не знал жених, что невеста в этот момент плавает в реке с венком из желтых васильков на голове и дыркой в сердце. Может, это вы, гражданочка Долгова, венок сплели для Котовой? – ехидно спросил Веня.
Долгова уставилась на Трофимова, посинела, закатила глаза и упала со стула на пол. Обморок оказался для всех полной неожиданностью, и поймать Долгову не получилось.
Через мгновенье испуганный Трофимов брызгал на несчастную водой из графина, а Елена Петровна считала пульс и одновременно набирала номер «Скорой». «Скорая» не понадобилась. Долгова очнулась, сказала, что с ней все в порядке, и попросила пропуск. На этот раз Елена Петровна Долгову задерживать не стала, от греха подальше.
– Чего она так испугалась? – шепотом спросил Веня, хотя стук каблучков Долговой уже давно стих в коридоре.
– Собирайся, поехали.
– Куда?
– Быстро!
Елена Петровна сняла плащ с вешалки, схватила сумку и выскочила из кабинета. Трофимов побежал следом.
– Я не понял, Леночка Петровна, куда мы едем?
– Тормозишь, Веня, – запыхавшись, сказала Зотова. – Думай.
– На дачу к Долговой?
– Молодец, пять.
Они выбежали на улицу и сели в машину Трофимова.
– Веня, жми на газ. А я Володьке позвоню и дежурному, чтобы ребят прислали.
Веня завел двигатель и рванул в направлении области. Елена Петровна достала сотовый.
– А как мы в дом попадем? У нас ни ключей, ничего нет. Ломать будем? Без ордера?
– Екатерина Витальевна сама нас впустит, – сказала Елена Петровна. – Она поехала туда, улики уничтожать. Я думала, ты догадался.
– Какие улики? – ошарашенно переспросил Трофимов.
– А я откуда знаю, какие улики? Что-то там определенно есть! Скоро узнаем – что, если успеем до того, как Долгова эти улики найдет и уничтожит.
– Если мы их найдем, то Долгова не отвертится. Вы хотите ее посадить?
– Я хочу посадить убийцу. А ты чего такой бешеный сегодня? – поинтересовалась Елена Петровна. – С Эльзой, что ль, поругался?
– Да нет вроде, – неуверенно сказал Трофимов. – В смысле, она от меня ушла, без разборок и выяснений отношений.
Елена Петровна охнула.
– Вень, мне очень жаль! Ну ничего – помиритесь, не переживай.
– Нет, она подает на развод. Вы же знаете Эльзу, если она что-то решила, то переубеждать бесполезно.
– М-да… Работа у нас такая скверная, – вздохнула Зотова и посмотрела на часы.
– Работа тут ни при чем, Леночка Петровна. Просто я мудак. Но я еще не осознал ее уход. Пока мне даже легче, что ее нет рядом.
– Ну понятно, ты ей изменил, – выдала Зотова, и Веня ударил по тормозам.
– Мы сели Долговой на хвост, – буркнул Трофимов. – Вон ее тачка – красная «Хонда». Какая же вы умная, Леночка Петровна! Долгова действительно едет в сторону области, и я, кажется, знаю, что мы там найдем, – желтые васильки. А что касается Эльзы… Не обижайтесь, Леночка Петровна, но это не ваше собачье дело. Свои личные дела я ни с кем обсуждать не готов.
– Тогда сунь свои личные дела себе в задницу и сосредоточься на деле служебном! – рявкнула Зотова. – Ты сегодня два допроса чуть мне не сорвал своими злобными выпадами в сторону свидетелей. Хотя нет, я все-таки скажу. Дурак ты, Трофимов! Из-за каких-то чужих сисек свое счастье просрал.
Веня растерянно посмотрел на Елену Петровну и чуть не съехал в кювет. Ничего подобного от тактичной Зотовой он не ожидал. Трофимову даже страшно было подумать, что случится, если Елена Петровна узнает, с кем он переспал, – со свидетельницей и подозреваемой по делу об убийстве. Уволит с волчьим билетом, вот что она сделает! Впрочем, что он идиот, он прекрасно знал и без Зотовой. Несмотря на уход Эльзы и тяжелые переживания из-за разрыва с женой, Веню по-прежнему тянуло к Марте. Он словно ею заболел, не мог не думать о ней, не мог ее не хотеть. Видно, вчера его серьезно шибануло током и нарушило что-то в голове. Он весь день поглядывал на телефон, надеясь, что Марта позвонит, как параноик проверял входящие звонки, опасаясь, что пропустил ее звонок или сообщение. Так же отчаянно он ждал, что ему позвонит Эльза и скажет, что она передумала подавать на развод. Это было странное ощущение раздвоения сознания или, скорее, сердца. Трофимов никогда не думал, что способен любить двух женщин одновременно, при этом любовь имела разную природу и происхождение. Любовь к Эльзе шла из сердца, любовь к Марте заразила весь организм, как вредоносный вирус.
Веня вывел машину на трассу, красной «Хонды» впереди не было. Он ее потерял.
– Первый поворот налево, – подсказала Елена Петровна, и Трофимов перестроился в другой ряд.
Глава 14 МОРМЫШКА
«Девятку» Трофимова оставили в нескольких метрах от въезда в дачный поселок. Действовать надо было осторожно, чтобы не спугнуть бывшую жену бизнесмена. Собака сторожа испортила всю малину – залаяла на всю округу. Сам сторож не подавал признаков жизни. Калитка в сторожку была открыта, в одном окне горел приглушенный свет, работал телевизор, но истеричный лай собаки хозяина не привлек. В окне даже голова не показалась. Товарищ явно еще не вышел из запоя. Елена Петровна отправила Трофимова к дому Долговой, сама достала из сумки бутерброд, позвала тихо:
– Мормышка, иди сюда. Я тебе покушать принесла.
Рядом с Еленой Петровной нарисовалось тощее и лохматое создание. Собака бешено виляла хвостом и заглядывала Зотовой в глаза.
Елена Петровна скормила псинке бутерброд, который с утра заботливо выдал ей Варламов. Потом второй. Мормышка проглотила их, не жуя, но как только бутерброды кончились, собаченция вспомнила свой долг и окрестности снова огласились ее пронзительным лаем. Гавкала при этом Мормышка дипломатично не на Зотову, а вдаль.
Из сторожки, наконец, показалась оплывшая физиономия сторожа Федора, потом и сам Федор в ватнике, ушанке и валенках, хотя на улице потеплело и отчетливо пахло весной.
– Пойдем, Федя, – ласково позвала его Елена Петровна.
– Куда это? – ошалел сторож.
– В гости к Екатерине Витальевне, – сказала Зотова. – Она приглашает.
– Дык это, обождите тогда, я сейчас! Огурцов захвачу. У меня бочковые, хрустящие, с хреном солю, – похвалился Федя, икнул и скрылся в сторожке.
Через минуту Федя шлепал рядом с Зотовой в сторону дома Долговой, держа в руке пластиковый пакет с огурцами. Из пакета лились струйки рассола ему на валенки. Мормышка бежала рядом и больше не лаяла – передала полномочия хозяину.
Трофимов ждал Елену Петровну у дома, прячась в тени кривой яблоньки. Мормышка его лениво обнюхала и вернулась к хозяину. Федор Веню не заметил, он явно вожделел обещанного угощения, поднялся с Еленой Петровной на крыльцо, тщательно вытер валенки о коврик и вопросительно посмотрел на Зотову. Она кивнула, дескать, стучи. Федя постучал и крикнул:
– Это я, Катерина Витальевна, Федя. Огурцов вот вам принес, – Федя потряс пакетом с огурцами, словно Долгова могла его видеть. Дверь открылась.
– А это, Екатерина Витальевна, следователь Зотова, – сказала Елена Петровна. – Добрый вечер, давно не виделись! Извините, что без звонка, но так уж сложились обстоятельства.
Долгова потрясенно переводила взгляд с нее на Трофимова, который стоял за спиной у Федора. До Феди медленно дошло, что в гости его пригласили не просто так, он выронил огурцы и попятился назад, чуть не свалившись с лестницы. Трофимов его поддержал сзади и водрузил обратно на крыльцо.
– Я не виноват, Катерина Витальна, – забубнил сторож, снял ушанку и вытер ею вспотевшую физиономию. – Они сказали, в гости… Я и подумал, гости… Эх, бухать надо завязывать!
Долгова неожиданно захлопнула дверь перед их носом. Звук ее шагов проследовал в глубь дома, раздался звон разбитого стекла.
– Екатерина Витальевна! Не вынуждайте нас дверь ломать! – закричала Зотова и скомандовала. – Трофимов, вышибай дверь. Быстро!
Трофимов навалился на дверь. Федя аккуратно постучал его по плечу и звякнул ключами.
– Чего плечи ломать, все одно не осилите. Дверь только с виду хлипкая, а изнутря металлическая, – деловито сказал он, отстранил Трофимова, вставил ключ в замок и открыл дверь. – С вас, гражданин начальник, пузырь. Не обессудьте, – добавил он и пропустил их внутрь.
Долгова была на кухне, стояла спиной у раковины, из крана лилась вода. По полу были рассыпаны осколки стекла и валялись чуть подсохшие желтые васильки.
Долгова резко обернулась, в руке ее блеснул нож.
– Не подходите ко мне! – закричала она, выставив нож перед собой.
– Екатерина Витальевна, не делайте глупостей! – тихо сказала Зотова. – Положите нож на стол, медленно.
Долгова опустила нож, но неожиданно ее рука вновь метнулась, и она с силой полоснула себя по запястью. Хлынула кровь, закапала на пол и ее сапожки. Екатерина с удивлением посмотрела на свою руку, выронила нож – он звякнул об кафель.
– Дура! – закричала Зотова и бросилась к Долговой, схватила ее руку выше запястья и подняла вверх. Трофимов шуровал по ящикам в поисках аптечки.
– Я тут давеча за аспирином заходил… В верхнем ящике, это самое, аптечку оне держут, – пролепетал протрезвевший Федор и начал матюгаться на всю кухню.
– В «Скорую» звони! Быстро! Какой у вас тут номер местный? – рявкнула на него Елена Петровна.
Федор выбежал за дверь. Трофимов тем временем нашел пластиковую коробку с лекарствами, открыл крышку и высыпал содержимое на стол. Нашел бинт и вату. Елена Петровна усадила Долгову на стул, принялась накладывать на рану давящую повязку. Через минуту Федор вернулся.
– Дык, я мобильник пропил, позвонить неоткуда, – виновато сказал он.
Трофимов выругался и схватился за свой смартфон. Связи в доме не было, и он вылетел из помещения, по дороге отдавив лапу Мормышке. Мормышка куснула Веню за ботинок в отместку, поскуливая, бросилась к Долговой и носилась вокруг, мешая Елене Петровне фиксировать повязку на ране. Федор с матюгами бросился за Трофимовым, Мормышка метнулась за ним.
– Я ни в чем не виновата! Я никого не убивала! Я не знаю, откуда здесь васильки… – шептала Екатерина, лицо ее было бледным, лоб покрылся испариной. – Я просто устала… Я устала…
– Я знаю, знаю, потерпи… – успокаивала Зотова. Елена Петровна залезла в холодильник, вытрясла несколько кубиков льда в салфетку и приложила к ране. Посмотрела на часы, написала на листке время и сунула бумажку в бинт.
– Зачем это? – спросила Долгова.
– Это для врачей. Они должны знать, в какое время лед приложили к ране и когда все случилось.
Кровь получилось остановить быстро, но Долгова нуждалась в немедленной госпитализации.
Во дворе послышалось урчание мотора, в кухню вернулись Трофимов, Федор и Мормышка.
– Ребята приехали с Рыжовым на обыск с ордером, – сказал Веня. – Давайте ее с полицией в больницу отправим. Мы с Федей дозвонились до местной «Скорой», машин свободных нет.
– У нас же экстренный случай! – возмутилась Елена Петровна.
– У них там по другим и не выезжают, – обстоятельно сообщил Федор. – Велели самим везти в Тучково либо ждать. Может, минут через сорок освободится машина.
– Беспредел какой-то! – выругалась Зотова. – А если бы у нас не было машины? Ладно, Катя, пойдемте. Наши сотрудники вас сейчас отвезут в больницу. Руку держите выше, – сказала Зотова и помогла Долговой подняться.
Трофимов помог Долговой сесть в полицейскую машину, но Екатерина неожиданно вылезла обратно и окликнула Елену Петровну.
– Данилке ничего не говорите, сыну! – обеспокоенно сказала она. – Я ему сказала, что на даче поживу какое-то время. Пусть так и думает, что я на даче. Ведь рана-то не очень глубокая у меня. Зашьют и выпишут. Вещи и все необходимое я Марину попрошу привезти. А Данила и без того нервный, от развода никак не отойдет.
– Боюсь, что скрыть от вашего сына эту информацию не получится, потому что вам там, возможно, придется задержаться на некоторое время. К тому же ваш Данила – взрослый мужик. Что вы так за него переживаете? Это вам его поддержка нужна.
– Ничья мне поддержка не нужна! Я привыкла сама свои проблемы решать и близких от них ограждать. Неужели не понимаете? Я проявила слабость, и мне перед сыном стыдно. Какой пример я ему подаю?
– Сомневаюсь, что самоубийство для кого-то может стать примером, – вздохнула Зотова, хотя прецеденты в ее практике были, но речь тогда шла о людях, которые видели в этом смысл жизни[3].
– Меня в психушку положат? – хмуро поинтересовалась Екатерина.
– Это будут решать врачи. Но, как правило, пациентов, которые пытались покончить жизнь самоубийством, после оказания необходимой помощи определяют в психосоматическое отделение для дальнейшей психологической реабилитации, – мягко сказала Зотова. – Катя, садитесь в машину. Вам необходимо срочно ехать в больницу. Чем быстрее снимут давящую повязку и рану зашьют, тем лучше для вас. И позвоните сыну, не от вас, так от нас он все узнает. Мы давно с вашим сыном побеседовать хотели.
– Я хочу сделать официальное заявление! Прямо сейчас! – неожиданно сорвалась на крик Екатерина. – Пишите в вашем протоколе. Пишите! Быстро! Это я убила Яну Котову! Я убила ее ножом, которым вскрыла себе вены. Этот нож и есть орудие убийства. Когда вы приехали, я бросилась к раковине, чтобы смыть с него следы крови Котовой, но потом поняла, что совершаю бессмысленный поступок, и решила убить себя.
– Кажется, именно сейчас вы совершаете бессмысленный поступок, Екатерина Витальевна, – сказала Зотова, но Долгова ее не слышала. Она села в машину и захлопнула дверь.
Глава 15
МАРКЕР «ЛЮБОВЬ»
Рана у Долговой оказалась неглубокой, но теперь Екатерина Витальевна нуждалась в помощи других специалистов и, как и предрекала Елена Петровна, по рекомендации врачей-психиатров она была направлена в психосоматическое отделение одной из больниц Москвы, где содержалась под круглосуточным наблюдением правоохранительных органов. Психическое состоянии Екатерины врачи оценивали как тяжелое.
Зотова тоже пребывала в скверном психическом состоянии, проще говоря, в полном шоке. Обыск на даче Долговых открыл в деле новую страницу. Экспертиза показала, что нож, которым порезала себе вены Екатерина Долгова, действительно является орудием убийства Котовой. В доме также были найдены и другие вещественные доказательства причастности Долговой к убийству невесты бывшего мужа: сумка, телефон Котовой и маркер, которым было написано слово «Любовь» на груди потерпевшей. От документов убийца, видимо, избавился.
Следствие также показало, что желтые васильки, которые Долгова получила с курьером в день смерти Яны Котовой, были оплачены ее кредитной картой, а васильки, найденные на даче, были идентичны цветам, из которых сплели прощальный венок для бывшей невесты бизнесмена. Все указывало на Екатерину Долгову. Сама Екатерина продолжала настаивать на том, что убила Котову. Против нее было возбуждено уголовное дело по статье «Предумышленное убийство». Однако, когда речь заходила о подробностях убийства, Екатерина путалась в показаниях. Возможно, это было следствием воздействия препаратов, которые кололи Долговой, чтобы вывести ее из тяжелого психологического состояния, но Зотова склонялась к другой версии.
Они сидели с Трофимовым в столовой следственного управления. Веня пил вишневый компот, выплевывал косточки от вишни в чайную ложку, потом, стуча по блюду ложкой, сбрасывал их туда. Зотова при стуке металла о фаянс каждый раз морщилась, но не понимала, что ее так раздражает – слишком глубоко она была сосредоточена на деле. Исчезновение четырех пирожков с капустой из своей тарелки она тоже не заметила.
– А я вот о чем думаю, Вень, – сказала она, дожевывая пятый пирожок. – Екатерина Витальевна на первом допросе не дала нам «добро» на осмотр своей дачи и машины, потому что интуитивно почувствовала подставу. Когда мы про венок сказали, окончательно поняла, что попала. Вспомнила про цветы, которые ей прислали в день убийства Котовой, связала все вместе. Ей тут же стало дурно. Она забеспокоилась, что подстава на этом не закончилась. Поехала на дачу, чтобы проверить дом и избавиться от улик, которые могли ей подбросить. Оказалось, что так и есть. Она бы благополучно избавилась от улик, если бы мы не помешали ей это сделать. Когда Долгова поняла, что попала в западню – орудие убийства с кровью жертвы и букетик, который волшебным образом материализовался на даче, – она психанула и вскрыла себе вены. Долгова не убивала, Вень, – тихо сказала Зотова.
– Если это правда, то убийство Котовой заранее спланировано, и спланировано тщательно. И цель его именно Екатерина Долгова, – предположил Трофимов. – Точнее, ее бабки. Что с нее еще взять? Долгов же ей все имущество оставил после развода и долю фирмы у нее выкупил. Значит, бабки у нее есть. Квартира шикарная в спальном районе, дача, машина, счет в банке. Возможно, драгоценности. Если она колечко носит с изумрудом «Тропиче» стоимостью в двести штук, то не исключено – у нее золото имеется. Я же говорил – это Долгов, падаль! От невесты избавился и от жены.
– Да, но почему Долгова созналась в убийстве? Какой смысл ей покрывать бывшего мужа, который ей рога с молодой бабой наставил?
– Не знаю, – пожал плечами Трофимов. – Может, она его до сих пор любит? А любовь, как говорится, зла!
Веня вздохнул, гоняя в голове своих собственных тараканов.
– Любит – не любит, в данном случае неважно. Ты забываешь: с Долговым она в разводе. Значит, в отсутствие Екатерины Витальевны имуществом ее будет управлять ее сын. При условии, что у него будет доверенность на ведение ее дел.
– Да? А вам не приходило в голову, что сыном тоже кто-то захочет управлять в отсутствие матери?
– Сложно как-то… – поморщилась Зотова. – Может, все гораздо проще, Вень? И Яну Котову убил не Евгений Долгов, а их сын – Данила. Его-то и покрывает мать, которая догадалась об убийстве, когда мы рассказали ей про венок из желтых васильков. А девушка, которую он от мамаши скрывал, – это Яна Котова.
Трофимов от неожиданности подавился вишней и уронил ложечку на блюдце. В памяти Вени всплыл разговор с секретарем Долгова: «Данила сюда приезжал и разборки с отцом устраивал у него в кабинете. Кричал, что если Евгений Валерьевич не оставит Яну, то он ему больше не отец», – сказала Марина. «А Долгов – что?» – «Сказал, что не потерпит ультиматумов от собственного сына. Пригрозил, что если Данила хоть на шаг приблизится к Яне, то он не только лишит его наследства, он все кости ему переломает. И выгнал Данилку вон буквально за шкирку».
Трофимов пересказал диалог Елене Петровне.
– Я-то решил: Долгов боялся, что Данила что-то сделает с Яной… В смысле, физически ей чем-то навредит. А он, похоже, имел в виду другое. Отгонял свое чадо от лакомого куска, на который сам позарился. И чадо вовсе не из-за матери отца ненавидел, отец и сын одну девку поделить не могли. Вот сучка – эта Котова, – покачал головой Трофимов. – Крутила и вертела двумя мужиками. Ну и нарвалась в итоге. Пацан не выдержал, когда узнал про свадьбу Яны с отцом, прирезал девку, изобразил свои чувства у нее на груди и сплавил по течению ее тело. Любовь, понимаешь!
– А Долгова, когда мы про цветы сказали, сразу поняла, что убийца ее сын. Поэтому хлопнулась в обморок, а потом, когда убедилась в своей версии на даче, взяла вину на себя и стала его покрывать, поганца, – подвела итог Елена Петровна, сложила в пакетик два оставшихся на тарелке пирожка, допила чай с лимоном и поднялась. Веня тоже поднялся.
– Выходит, это Данила Долгов убил Семеренко?
– Валентину Семеренко убил Долгов-старший. Ведь именно ему она звонила, а не Даниле Долгову. Семеренко знала, куда едет Котова, или видела, что Котова села в машину к Долгову-младшему. А перед тобой и Долговым она разыгрывала спектакль, что не в курсе, куда делась Котова. И матери Котовой звонила при бизнесмене, чтобы продемонстрировать Долгову свою лояльность и незнание. Однако когда Котову убили, Семеренко поняла, кто это сделал, и решила поиграть в свою игру.
– Бабок заработать?
– Конечно, иначе она все следствию выдала бы. Что, собственно, Семеренко и сгубило! Валентина позвонила бизнесмену, выдвинула свою версию смерти его невесты и потребовала у Долгова денег за молчание. Долгов испугался, пообещал танцовщице золотые горы и самосвал кокса, приехал к ней и устранил, чтобы прикрыть сынулю. Любовь любовью, но невесту не вернуть, а дети всегда дороже. Тем более что, возможно, Долгов чувствовал перед сыном свою вину.
– Значит, это он свою бывшую жену подставляет? Или сын?
– А это, надеюсь, мы скоро узнаем.
Теплый вечер сочился в окно машины и убаюкивал – Елену Петровну разморило на переднем сиденье трофимовской «девятки». Веня невежливо пихнул ее в бок. К подъезду дома, где проживали Долгова с сыном, подъехал голубой «БМВ». И припарковался рядом с трофимовской «девяткой». Веня вышел и начал протирать тряпкой стекло своей машины.
– Привет. Я смотрю, ты тачку починил? – спросил Трофимов, когда водитель дорогой иномарки захлопнул дверь и щелкнул пультом сигнализации.
– Привет. Машина у меня не ломалась, – растерянно сказал Данила и добавил самодовольно: – С чего бы ей ломаться? Я ее с нуля взял. – Долгов оглядел Веню с ног до головы; судя по выражению его лица, он отчаянно пытался вспомнить, при каких обстоятельствах они встречались, но так и не вспомнил и насторожился: – А вы, собственно, кто?
– Конь в пальто! – гоготнул Веня, показал служебное удостоверение и сказал: – У тебя проблемы, парень.
– Чего вы от меня хотите? – истерично спросил Данила Долгов. Трофимов отметил, что Долгов испугался именно за себя. Про мать свою, которая, по версии следствия, покрывала его, даже не вспомнил, что лишний раз доказывало его причастность к преступлению.
Из «девятки» вылезла Зотова, потянулась и зевнула. Из другой служебной машины вылез криминалист Рыжов с двумя хихикающими девицами, которых пригласили в качестве понятых. Вова поставил чемоданчик у машины и продолжил очаровывать девушек.
– Нам необходимо осмотреть вашу машину, – сказала Зотова и показала Долгову-младшему необходимые для досмотра документы.
Данила побелел, неожиданно швырнул ключи от машины в лицо Елены Петровны и побежал. Зотова вскрикнула. Ключи попали ей в глаз. Трофимов и Рыжов бросились к ней.
– Дуйте быстро за ним, я в порядке, – сказала Елена Петровна, чувствуя, как кровь сочится в ладонь. Ключ рассек бровь. «Сам глаз, к счастью, не пострадал, но швы, похоже, накладывать придется», – подумала она, залезла к Трофимову в машину и достала аптечку, чтобы обработать рану и остановить кровотечение.
Трофимов с Рыжовым бросились за Долговым-младшим, но время было упущено, парень скрылся где-то в подворотне.
– Черт! Черт! – ругался Трофимов. – Что за блин, твою мать! Куда он делся?
– В подъезд, может, какой забежал? – предположил Володя, оглядываясь по сторонам. Раздался дребезжащий звук металла. Трофимов навострил уши и направился к помойным бакам.
– Удивительно, почему нас называют мусорами? – гоготнул он, заметив парня за мусорным контейнером. – Вылезай, вша, и не зли меня! Побежишь, застрелю, сука! Ты обидел хорошего человека. Я за нее глотку даже вышестоящему начальству перегрызу – не побрезгую. Улавливаешь?
Долгов вылез, отряхнул одежду, взглянул исподлобья на Трофимова, и Веня понял, что за этим взглядом не только ненависть: Долгов-младший – хладнокровный убийца.
– Руки давай, – с тихой угрозой сказал Веня, достал наручники, защелкнул на запястьях беглеца и поморщился. – Фу, от тебя воняет, как от дерьма. Впрочем, ты и есть дерьмо. Зачем девку красивую зарезал?
– Не смейте меня оскорблять, – вяло отбился от обвинения Долгов-младший. Трофимов пихнул парня в сторону его машины. Данила пошлепал впереди, ссутулившись, глядя себе под ноги. Роста он был высокого, как отец, и походил на Евгения внешне, но выглядел отчего-то не презентабельно, а глупо. «Урод», – выругался про себя Трофимов и с трудом сдержался, чтобы не отвесить сутулому дылде пендель.
– Поймали! – радостно завизжали девицы-понятые, глядя на Рыжова с обожанием. Для них в данный момент он был героем. Володя приосанился. Данила посмотрел на девиц уничтожающе. Девки смолкли и притихли, как недельные щенки. Трофимов подумал, что недооценил парня. В нем определенно была харизма, иначе Яна Котова не слиняла бы накануне свадьбы к сыну своего жениха.
Рыжов тоже засек интерес девиц к Долгову-младшему и осмотр его машины проводил с большим рвением.
– Есть! – сказал он, поманив к себе Зотову. Елена Петровна заглянула в багажник. – Следы крови остались, хотя машину тщательно помыли.
– Образец бери, – дала указания Зотова, занося в протокол результаты осмотра.
– Данила Евгеньевич, как вы можете объяснить следы крови в багажнике вашей машины? – спросила Елена Петровна. Бровь ее была заклеена пластырем и горела огнем. – В ваших интересах нам все рассказать. Возможно, это смягчит вашу вину.
– Я не знаю, может, это ваша кровь, – буркнул Данила, а потом выдал такое, от чего оторопели и Трофимов, и Рыжов, и Зотова одновременно. – У меня мать машину брала. Она на ней на дачу ездила, вот у нее и спрашивайте, что она в багажнике перевозила. Может, это окорочка кровь.
– Кого? – ошарашенно спросил Трофимов.
– Куры! – рявкнул Долгов-младший. – Куриного окорочка. Вывалился из сумки с продуктами, и все дела.
– Какой, в жопу, куры? – возбудился Трофимов и попер петухом на Долгова. Зотова отстранила его от Долгова-младшего своим телом.
– Ты у матери был? Как она? – мягко спросила она у Данилы.
Читать бесплатно другие книги:
