Ягоды страсти, ягоды смерти Гармаш-Роффе Татьяна
Но тогда не был к этому готов он… И Даша лишь испортила бы все! Она бы стала для него одной из тех многочисленных девиц, которые первым же взглядом дают понять, что не прочь… Или даже хуже, как Ева, пытающаяся всеми способами заявить на Влада права… Он бы тогда от Даши сразу отвернулся, сразу бы сбежал…
А теперь, теперь-то как быть? Решиться наконец выяснить, каков его темперамент? А вдруг окажется, что он ей не соответствует? Тогда что? Расставаться с ним? Когда она уже его так… Так любит!!!
…Или не расставаться? Дождаться дня, когда он сам ей скажет: я ухожу, ты вызываешь у меня комплексы неполноценности?!
Проблема казалась неразрешимой, и Даша проплакала до рассвета.
А на следующий день, когда она пришла в библиотеку опухшая от недосыпа и слез, к ней нежданно-негаданно заявилась Ева.
…Влад представил их друг другу в первый же раз, когда Даша заехала за ним в ресторан, – они собирались на поздний сеанс в кино. Глаза женщин встретились: безмятежные Дашины и жаркие, как жерло вулкана, Евы.
Уходя, Даша чувствовала, как у нее между лопатками горело. Она обернулась. Ева смотрела на нее жадными и обреченными глазами.
Даша поежилась.
– Она тебя любит, да? – спросила она Влада, когда они вышли на улицу.
– Ева? Наверное. – Он пожал плечами.
– Она красивая…
– Красивая, – кивнул Влад.
– Тебе ни разу не захотелось ответить на ее чувства?
– Тебе обязательно это знать?
– Желательно. Если ты не против.
– Ну, поначалу, когда она к нам пришла работать, я подумал: роскошная женщина! Мне даже хотелось с ней переспать.
– И почему же ты…
– Потому что между «переспать» и… «завести роман», назовем это так… большая разница. А Еве очень скоро захотелось именно романа со мной. Что меня не устроило.
– Потому что она старше тебя?
– Нет… Я думаю, что немало мужчин, и даже помладше меня, были бы просто счастливы на моем месте.
– А почему ты не захотел?
– Какая ты любопытная! Зачем тебе копаться в подробностях, а?
– Так интересно же узнать, что у тебя в душе происходит! Мы же друзья! – И Даша посмотрела на него чистым наивным взглядом, поправив очочки.
«Друзья». Знала б она только, как каждую ночь он, засыпая, раздевает ее, как прижимает к себе ее хрупкое нежное тело, как воображает все те ласки, которыми так хотел ее осыпать!
– Ах, ну да, друзья, – иронично растянув слова, произнес он.
Но Даша на его иронию никак не отреагировала. Или сделала вид, что не заметила.
– Я не захотел, потому что Ева… Я бы стал плюшевым котенком в лапах тигрицы. Она бы мне бутылочку с соской совала в рот в поощрение за хорошее поведение и шлепала бы когтистой лапой по заднице за ослушание! Роль сыночка-любовника мне никак не улыбалась.
– Ева властная?
– Без сомнения.
– А по-моему, она несчастная.
– Ты хочешь, чтоб я ее пожалел? – хмыкнул Влад.
Даша шутливо возмутилась в ответ, и тема о Еве была закрыта.
Во вторую встречу с Евой в том же ресторане Даша убедилась: эта «роскошная женщина» была несчастна. Вся ее яркая внешность напоминала клоунскую нарисованную улыбку, за которой почти незаметны его печальные глаза.
Даше живо представился провинциальный южный город, местная красавица из скромной семьи, жаждущая красивой жизни и красивых отношений… В школе училась спустя рукава – не ее это конек, знания! – зато в те годы сформировались ее вкусы, высмотренные жадным взглядом в модных журналах. Наивная и ограниченная, она постоянно обжигалась на парнях. «Простые» ее бросали из-за ее непомерной жажды «красивой жизни», которую не могли ей дать, а те, которые могли бы, те просто ею пользовались… А потом случилось чудо: муж ее сестры разбогател, выбился в «олигархи», и Еву по доброте душевной пригрели, в столицу за собой перетащили, денег подкинули… И тут Ева бросилась осуществлять свои мечты: нахватала нарядов, о которых грезила еще в отрочестве, и принялась старательно входить в образ «светской львицы». Да только вычитанный в модных журналах рецепт успеха счастья ей не принес, вот в чем беда!
Неудовлетворенность, которую Даша ощущала в Еве, не имела ничего общего с сексуальной. Без сомнения, у нее были любовники, – может даже, тот самый добренький олигарх… И доступ к красивым вещам и красивой жизни она приобрела. Нет, неудовлетворенность Евы была природы душевной: ей не хватало настоящего.
И Даша женским чутьем поняла: Влад приглянулся Еве даже не потому, что был хорош собой и молод, нет. Она учуяла в нем то самое настоящее. Ту неподдельную поэтичность, с которой он воспринимал мир. Ту любовь, которая овевала его отношения со всем сущим…
То, что Даше самой так нравилось в нем!
Иными словами, Даша Еву понимала и даже ей отчасти сочувствовала. Но таранная напористость Евы была ей глубоко чужда и несимпатична и Дашу настораживала…
И вот Ева заявилась к ней в библиотеку!
Даша не работала на выдаче книг, она занималась рукописями в отдаленной от читального зала комнатке, но ее позвали.
– Можем поговорить? – осведомилась Ева, перекинув прядь завитых волос с плеча на спину.
– Проходите, – спокойно ответила Даша.
В комнатке она заняла обычное место за столом, а Еве указала на свободный стул, сняв с него стопку книг. Диспозиция Еве не понравилась: будто на приеме у начальства. Но, обведя глазами комнатушку, она поняла, что другого варианта нет, и царственно опустилась на стул. Положила ногу на ногу, обнажив точеное колено, перекинула прядь в обратном направлении… Даша ждала, сложив руки на столе.
Молчание затягивалось. Ева изучающе рассматривала Дашу. Даша смотрела на Еву не изучающе – просто ждала, что скажет посетительница.
– Что у вас с Владом? – выпалила вдруг Ева.
– Не лучше ли вам у него спросить? С ним вы коллеги, а со мной даже незнакомы.
– Я спрашивала.
– Ну так?.. Надеюсь, его ответ вас удовлетворил.
– Ни черта он меня не удовлетворил! Он сказал, что меня это не касается!
– Может, он прав?
– Меня это касается!
– Вы его мама?
– На мой возраст намекаешь, говнюшка?
Даша встала, раскрыла дверь:
– Извольте выйти вон.
Ева не шелохнулась. Даша тоже, держа дверь раскрытой. Из смежной комнаты на них стали посматривать сотрудники.
– Ладно, извини, – выдавила из себя Ева. – Закрой дверь, сядь.
Даша не сдвинулась с места.
– Люблю я его, понимаешь…
Ева вскинула на нее мученический взгляд, и чувство жалости слабо шевельнулось в Даше. Она села на место.
– Ева, я не вижу, чем могу вам помочь. И на возраст ваш я не намекала – только на вашу странную опеку по отношению к Владу… Чего вы хотите от меня?
– Он тебя любит, да?
– Не исключено.
– НЕ ИСКЛЮЧЕНО?! Да он сияет, как лампочка Ильича, когда ты появляешься!..
Она помолчала, Даша тоже.
– Чем ты его взяла?
Даша пожала плечами.
– Молодостью? Тебе сколько?
– Двадцать пять, но сомневаюсь, что это имеет значение. У вас в ресторане работает много молодых и вполне симпатичных девочек, которые тоже на Влада посматривают…
– Еще как посматривают, сучки!
– Ева, вам придется воздержаться от подобных выражений в моем присутствии. Или я немедленно выпровожу вас отсюда.
– Не буду, не буду… Я не злая, – она снова переложила прядь, – ты не думай. Просто жизнь такое дерьмо, и люди поганки. Вот я и…
– Ева, у меня много работы. Чего вы хотите от меня?
– Что в тебе такое есть, не пойму… Что-то же есть, раз он за тобой, как щенок, виляя хвостом… Что?!
Даша молчала, рассматривая гостью, ее излишне открытое для рабочего времени и обстановки платье, ее почти красные волосы, ее слишком зеленые глаза в слишком зеленых же тенях… И снова ей представился провинциальный городок на юге России, и местная красавица, столь жаждущая «красивой жизни и красивых отношений»…
– Оставь его мне, – заговорила, понизив голос, Ева. – Оставь! Разорви с ним, скажи, что у тебя другой… Я тебе заплачу. Миллион, пойдет?
Даша не ожидала подобного подхода к делу. Она прыснула со смеху.
– Недорого вы Влада оценили!
– Хочешь больше? Два? Три? Сколько, скажи?
– Ева, я не торгуюсь, я потешаюсь.
– И что же смешного я сказала?
– Да вы же пытаетесь «перекупить» у меня Влада! Как будто он модное платье!
– И что тут смешного?
– Да уж, скорее грустно… И как вы себе это представляете? Допустим, я соглашусь, – и что, Влад в вас влюбится?
– Соглашайся, соглашайся! Я тебе два… нет, три миллиона дам! Такие деньги на дороге не валяются, квартирку можно завалящую купить! Зачем он тебе? Ты себе другого найдешь, в твоем возрасте девки неразборчивы, любой хрен при кошельке сгодится… Влада в отставку отправишь, он страдать начнет, тут я его и утешу! Приму в свои объятия, как говорят поэты.
– И он пойдет? – подначила Даша.
– Железно. Обидится на тебя и на всех молодых дур и оценит мою любовь!
– А вам он зачем, Ева?
– Ты не поймешь. Говорю же, вам всем, молоденьким дур… девушкам, парни все одинаковы, как китайцы, была б только морда симпатичная да в штанах кое-что.
– Рискните все ж.
– Он… Да не знаю я, как сказать! Зайка он… Сладкий такой зайчик.
«Сладкий». Так мысленно называла его и Даша! А поди ж ты, Ева тоже… Вот как выходит: мы приручаем новое для себя слово, обкатываем и обсасываем его новизну, как леденец, не подозревая, что слово это давно приручено и задействовано другими! И потом как удар: оказывается, мы вторичны. Оказывается, все придумано и задействовано в обиходе до нас!
Слово «сладкий» Даша не могла ей простить.
Но слово «зайчик»… И того менее! Это Влад – «зайчик»?!
– Зайчик?! – воскликнула она.
– Видишь, – торжествующе произнесла Ева, – ты не поняла!
Даша вспомнила, как сказал Влад: «Я бы стал плюшевым котенком в лапах тигрицы». Он ошибся: он бы стал плюшевым зайчиком!
В одно мгновенье Даше стало настолько противно – видеть эту женщину, слушать ее, – что она вскочила.
– Ева, у меня больше нет времени с вами разговаривать. Уходите!
– Хорошо, хорошо… – Ева тоже поднялась. – Так договорились, три миллиона?
– Ева, – сквозь зубы процедила Даша, – я не торгую любимыми. Убирайтесь вон!
Ева вышла из комнатки не оглянувшись, и Даша поняла, что просто так она от нее не отделается.
Она еще долго не могла успокоиться. Зайчик, ну надо же!!! Фу, как пошло это звучало, как не шло Владу! И, главное, по какому праву она называет Влада зайчиком?! Пусть своих мужчин так называет! А Влад – он не ее!..
И вдруг она запнулась. А чей? Разве он Дашин? Разве может она сказать о нем это мой мужчина?
Нет, в том-то и дело, что нет… Они встречались уже почти три месяца, но их отношения нельзя назвать любовными…
«А что ты хочешь? – некстати вылез второй голос. – Вы не любовники и даже о любви ни разу не говорили! Ты же сама всеми силами избегаешь подобных поворотов, усиленно делая вид, что вы просто друзья! Тогда чего ты хочешь? Чего ждешь? Сама нагородила сложностей, а теперь, вишь, печалишься!»
«Не сыпь мне соль на раны! – отмахнулась Даша от своего альтер эго. – И без тебя тошно!»
«Насчет ран, так ты смело можешь открывать мастерскую по их изготовлению на заказ! «Кому нужны душевные раны? Бегом сюда, продаю оптом и со скидкой!»
«Лучше бы сказала, что делать! – огрызнулась Даша. – А то критиковать каждый горазд!»
«Я не каждый. Я – это ты».
«А вот возьму сейчас и позвоню ему! И прямо сегодня…»
«Только про Еву не рассказывай. Если он узнает, как она предлагала его выкупить у тебя, то…»
«При чем тут Ева?»
«При том, что ему с ней работать и работать, не стоит осложнять их отношения!»
«Зануда-а! – взвыла Даша. – Я ж о другом! Я о том, что позвоню Владу и…»
«И?»
«И проведу сегодня ночь с ним!»
«Ага, вчера чуть в обморок не упала от поцелуя, и он решил, что ты фригидная девственница… И как ты себе теперь это представляешь?»
Даша-первая не ответила: она не представляла.
«Скажешь: трахни меня сегодня, Влад? – продолжало издеваться альтер эго. – Или еще лучше: давай я тебя трахну сегодня, Влад. – Классно звучит, а?»
«Дура ты, дурища. Примитивная к тому же!»
«Я – это ты, не будем забывать!»
Не будем забывать, не будем… Верно, она такая дура, которая по своей безоглядной глупости только множит ловушки, в которые сама же исправно попадает!!!
Даша раздраженно хлопнула стопкой книг о рабочий стол.
«А вот позвоню!» – с вызовом заявила она себе-второй.
«Кишка тонка», – хмыкнуло альтер эго.
Тонка. Что правда, то правда. После вчерашнего было бы совсем странно выступать с подобной инициативой…
Даша дала воображаемого пинка своему альтер эго, чтобы оно заткнулось. И без него тошно!
Подумав, она нашла способ разрешить проблему: просто в следующий раз, когда он попытается ее поцеловать, она наберется мужества и ответит ему на поцелуй! И будь что будет!
А там, если даже… если даже он потом ее бросит… Так будь что будет! Нельзя же вечно прятаться от самой себя!
Так постановила Даша.
Только Влад больше не пытался ее поцеловать.
Сентябрь
Прошел месяц, и вот уж сентябрь принялся дергать березы за косы. Владу предстоял очередной конкурс на звание «Сомелье года». Он волновался, это чувствовалось, и Даша неожиданно для себя самой предложила: «Хочешь, порепетируем вместе?»
Влад начал было отвечать, что, мол, это вопрос нюха и Даша ничем тут не поможет… Как вдруг запнулся.
После той попытки с месяц назад ее поцеловать, после ее испуга, непонятного ему до сих пор, он решил: всему свое время. Нельзя ее торопить. Природа так устроена, что ей нужно время на вызревание: должен вызреть росток, должен вызреть бутон, должна вызреть ягода… А потом должно вызреть вино. Торопить этот процесс нельзя, просто бессмысленно: мы не властны над природой! Нужно уметь ждать.
И он подождет, пока Даша вызреет!
И вот сейчас ему показалось, что она…
Он не был уверен, но ни за что в мире он не упустил бы этот шанс. Пусть ему завтра предстоит сложный день, пусть он собирался сегодня лечь пораньше, чтобы быть в форме…
– Приезжай ко мне. Порепетируем, – ответил он.
– А бардак в квартире, он больше не служит препятствием? – съехидничала Даша.
Он рассмеялся:
– Не служит!
Даша ощутила, как громко бухнуло сердце.
Она наказала сердцу не бухать и поехала к Владу.
…Скромная однокомнатная квартирка, скупо обставленная, – съемная.
Влад налил им понемножку вина: «Завтра сложный день, – сказал он, – так что ограничимся одним бокалом».
Она вдруг почувствовала себя совершеннейшей свиньей: у Влада завтра действительно СЛОЖНЫЙ день, и она совсем ему тут некстати!
Почему эта мысль не посетила ее раньше? Она эгоистка, она не подумала о нем – она думала только о себе!
Естественно, подобная мысль все испортила.
Даша все же попыталась быть умной и конструктивной. Попыталась сказать что-то дельное.
– Когда ты в ресторане представляешь вина, то ты заранее уверен, что они никому не нужны… И у тебя на лице иногда появляется такое высокомерно-брезгливое выражение, закрытое, отстраненное… Оно не на пользу тебе, твоему имиджу, – говорила она, чувствуя, что все это мимо, мимо!
Влад взял через стол ее ладонь и сжал ее.
– Но когда ты говоришь о винах слушателю, в которого ты веришь, – добавила она, – как мне, например, в нашу первую встречу, то ты становишься невероятно одухотворенным, и невозможно – просто невозможно! – не влюбиться в эти твои вина… Понимаешь? Ты не должен думать о тех, кто пришел на дегустацию или на конкурс ради престижности… Ты должен думать только о своем увлечении, увлеченности! И тогда вместе с тобой увлекутся ВСЕ!
– Ты… ты даже не представляешь, какую важную вещь мне сказала! Спасибо тебе, Даш!
На самом деле ничего важного она ему не сказала. На конкурс придут настоящие знатоки, и перед ними не нужно будет «делать лицо». Даша права в том, что с клиентами ресторана у него действительно мелькало раздраженное выражение… Но он это знал. Знал и пытался избавиться от него, пытался наклеить на лицо требуемую улыбку…
Удавалось слабо. В ресторан крайне редко приходили истинные ценители, – обычно это были десантные корпоративные вылазки, оплаченные фирмой-мамой.
Вот когда ему все же удастся скопить денег и открыть свой дегустационный бар, то тогда в него будут приходить настоящие ценители! Ценители вина и… И его таланта!
И Влада вдруг прорвало. Он рассказал Даше о своей мечте, о баре, об ордене рыцарей вина, в которые он посвятит этих самых ценителей…
Даша задавала вопросы, вникала в его планы – он отвечал с энтузиазмом.
И только некоторое время спустя он вдруг вспомнил: Даша впервые у него дома… И это не случайно! Тогда как он, забывшись, увлекшись, как последний идиот, грузил ее своими планами на будущее!
Ее рука до сих пор лежала в его ладони!
– Даш, – сказал он, – бог с ними, с этими всеми моими планами! Я хотел побыть с тобой в этот вечер…
– Ты и был со мной, – ответила Даша.
– Я тебя загрузил, прости.
– Ты что?! Наоборот, я горжусь тем, что ты мне доверил свои…
Она умолкла на полуслове, повинуясь давлению его ладони.
Сколько времени протекло? Минута, две?
– Даш, – произнес Влад, – не уходи сегодня. Останься!
– У тебя завтра сложный день, – произнесла она.
Если она останется… То у него не хватит сил на завтрашний конкурс! Даша это знала. А он – нет.
– Черт с ним!
– Не «черт».
Она решительно поднялась, выдернув ладонь из его руки.
– Мне пора. У меня завтра тоже сложный день.
– Неправда!
Она не ответила, направляясь к двери.
Он поймал ее. Схватил крепко, прижал к себе. Даша чувствовала, как подрагивает его тело, как сильно надавливает на нее внизу…
Головокружение. Секундная слабость. От желания ее подташнивало.
Она с трудом разорвала кольцо его рук.
– Влад… – хриплым от страсти голосом проговорила она, – Влад… Завтра. Завтра, слышишь! ПОСЛЕ конкурса. Я хочу, чтобы ты его выиграл, слышишь?!
Она ушла.
Его руки остались пустыми, и им снова было больно.
Но она сказала: завтра!
Завтра он обязательно выиграет конкурс! И завтра он выиграет Дашу!
Несмотря на возбуждение, которое оставило их объятие, он спал хорошо и счастливо.
Конкурс он выиграл.
Дашу он обнаружил по окончании, перетерпев всех поздравляющих, среди которых на первом месте крутилась Ева, тесня собой остальных. Не считая того мужика, который туманно предлагал ему новую работу, – но разговор был и впрямь туманным, и Влад его совсем не взял в голову.
– Поздравляю, – произнесла Даша. – Я очень, очень рада за тебя!
– Это благодаря тебе… – ответил Влад. – Конкурсы усложняются из года в год. – Раньше было легко, об этой профессии едва знали… А теперь на этом поприще уйма народу толпится, и победа достается все труднее… Честное слово, Даш, если бы не твои советы, то вряд ли бы я сумел…
Даша приложила палец к его губам.
– Не говори глупостей, ладно?
– С чего ты взяла? Ты действительно мне дала дельные сове…
– Я просто старалась рентабилизировать мое вчерашнее вторжение! – рассмеялась она.
– Тебе это удалось.
– Ты очень добр ко мне! – несколько ехидно произнесла она.
Она обещала завтра. И вот оно, это завтра, – оно уже наступило!
Влад надеялся, что Даша не передумала под напором каких-то страхов и сомнений… Он не знал, каких именно, но знал, что они есть!
– Давай отпразднуем? – осторожно предложил он, боясь спугнуть ее вчерашнюю решимость.
– Давай… – быстро согласилась она, боясь отпугнуть свою вчерашнюю решимость.
Читать бесплатно другие книги:
