Тень Грановский Антон
– Вот. Достался в наследство от бабушки. Сколько вы мне за него дадите?
Иосиф Самуилович скользнул взглядом по перстню, нахмурился и проговорил с пренебрежением:
– Эта вещь немного стоит. По сути, это просто безделушка.
– Эта безделушка сделана из платины, – возразил Андрей наудачу. – А потому не может стоить дешево.
Хозяин ломбарда скривился:
– Молодой человек, у меня нет никакого резона вас обманывать. Эта платина очень низкой пробы, и ни один ломбард в городе не даст вам за нее больше трех тысяч рублей.
Андрей сжал ладонь в кулак:
– В таком случае, вы не будете возражать, если я попытаюсь выяснить это сам?
Он хотел повернуться, но Иосиф Самуилович резко схватил его за запястье. Ногти у хозяина ломбарда были жуткие – синеватые, длинные, заостренные на концах.
– Я дам вам четыре тысячи, – сипло процедил Иосиф Самуилович. Затем выдавил улыбку и добавил: – Я и сам когда-то был студентом и прекрасно понимаю ваше положение.
Что-то в блеске глаз старика не понравилось Андрею.
– Спасибо, но я передумал его продавать, – сказал он и высвободил руку.
Вершинин вновь повернулся, чтобы идти, и в этот миг хозяин ломбарда хрипло проговорил:
– Этот перстень не принадлежал вашей бабушке, верно?
Андрей глянул на него через плечо и сухо спросил:
– А вы откуда знаете?
Иосиф Самуилович прищурил черные глаза, помолчал несколько секунд, а затем выдохнул:
– Тридцать. Я дам вам за него тридцать тысяч рублей. Но этот перстень не стоит таких денег.
– Вот как? Тогда почему вы готовы столько дать за него?
Поняв, что допустил ошибку, Иосиф Самуилович нахмурился и отчеканил:
– Молодой человек, тридцать тысяч – хорошая цена. Никто не даст вам и половины этой суммы. Вот увидите – вы все равно ко мне вернетесь.
– Ошибаетесь, – холодно проговорил Вершинин. – В городе много ломбардов, и свет не сошелся на вас клином. Всего хорошего!
Он повернулся и двинулся прочь.
– Сколько же вы за него хотите? – крикнул Андрею вслед ростовщик.
Вершинин остановился. В голову ему пришла озорная идея – что, если назвать какую-нибудь фантастическую цену и посмотреть, как на это отреагирует хозяин ломбарда?
Андрей медленно обернулся и назвал цену, которая первой пришла ему в голову:
– Пять тысяч долларов.
Лицо Иосифа Самуиловича вытянулось от изумления.
– Вы с ума сошли?
– Не хотите – не покупайте.
Андрей отвернулся и снова двинулся к выходу.
– Подождите! – окликнул его ростовщик взволнованным голосом. – У меня нет при себе таких денег. Но если вы подождете пять минут, я позвоню одному знакомому, и он принесет мне их.
Вершинин остановился. Теперь уже его собственное лицо вытянулось от изумления. Хозяин ломбарда согласился на пять тысяч долларов! Поверить в это было трудно. А осмыслить – невозможно.
С трудом взяв себя в руки и напустив безразличный вид, Андрей повернулся к Иосифу Самуиловичу, посмотрел на него прищуренным взглядом и уточнил:
– Пять минут?
– Да. – Иосиф Самуилович улыбнулся и пояснил: – Мой знакомый живет недалеко. И у него всегда есть деньги.
Андрей задумчиво наморщил лоб, потом вздохнул и кивнул:
– Ладно. Я подожду. Но только пять минут.
– Да, да, пять минут! Проходите и присаживайтесь в кресло!
Иосиф Самуилович подхватил его под руку и сам подвел к креслу.
– Посидите здесь, а я быстро! – любезным голосом проговорил хозяин ломбарда и заспешил к подсобке.
Дверь подсобки открылась, впустив Иосифа Самуиловича, а затем вновь плотно закрылась за его спиной. Андрей остался один. На душе у него снова стало нехорошо. Никогда еще Андрей не видел ростовщика таким любезным. Что-то тут было не так.
Андрей бесшумно поднялся с кресла, тихо подошел к двери и прижал к ней ухо.
– Нет. – услышал он приглушенный голос ростовщика. – Нет, я не мог ошибиться, это перстень Бафомета!.. Приезжайте и сами все увидите. Так. Так. Нет, мальчишка ни о чем не подозревает. И он один. Думаю, с ним у вас не будет никаких проблем. Нет, я могу справиться с ним и сам, но вам придется за это доплатить..
Андрей отпрянул от двери. Сердце его учащенно забилось, а во рту появился неприятный железный привкус. Он не боялся ростовщика, к тому же тот не сказал ничего сверхъестественного. Однако в интонации Иосифа Самуиловича было нечто такое, что заставляло относиться к его словам серьезнее, чем они того заслуживали. А потому Андрей не стал медлить. Он повернулся и на цыпочках двинулся к двери.
Только выйдя из ломбарда, Вершинин вспомнил, что хотел просто избавиться от перстня. Досадуя на себя, он плюнул на асфальт и повернул было обратно. Однако с места не сошел. Интуиция ясно говорила ему, что возвращаться не стоит.
Постояв немного, Вершинин вздохнул и зашагал к метро, надеясь избавиться от перстня после занятий, раз уж не получилось сбыть его сумасшедшему ростовщику прямо сейчас.
2
С Мишаней Давыдовым он столкнулся возле метро «Университет». Тот сидел на лавочке вместе с симпатичной девушкой и потягивал из бутылки пиво.
Андрей хотел было проскользнуть мимо, однако ему это не удалось. Завидев Вершинина, Мишаня завопил:
– Андрюха!
Прохожие испуганно шарахнулись от Давыдова, а он засмеялся и, растопырив руки, словно для объятий, крикнул:
– Приди скорей в мои объятия, братское сердце!
Вершинин, спешивший на занятия, почувствовал досаду, но вида не подал. Он остановился, подошел к приятелю, пожал ему руку. Потом покосился на спутницу Давыдова. Девушка была стройная, длинноногая, с узкой талией. Темно-рыжие, почти каштановые волосы ее были подстрижены в каре, а огромные зеленые глазища, обрамленные пушистыми ресницами, смотрели внимательно и насмешливо.
Одета девушка была в симпатичную зеленую курточку и голубые джинсы, а в руках держала маленькую коричневую сумочку из лакированной кожи.
Андрей снова перевел взгляд на Давыдова и насмешливо поинтересовался:
– Пиво с утра? Давыдов махнул рукой:
– Да оно слабое. Просто вчера чуток перебрал. Теперь лечусь. Слушай, ты извини, что я вчера психанул и ушел.
Андрей не помнил, как Мишаня психанул, но улыбнулся и сказал:
– Да нет проблем.
– Чем все закончилось-то? Побрякушку красотке вернул?
Про побрякушку Андрей тоже ничего не помнил, но решил об этом не говорить. Иначе Мишаня забросал бы его кучей новых вопросов, а в голове у Вершинина все еще было неуютно.
– Так вернул побрякушку-то? – снова спросил Давыдов, с каким-то лукавым любопытством глядя на Андрея.
– Вернул, вернул.
– А она чего?
– Ничего.
– Как это «ничего»? Что, просто взяла и ушла?
– Угу.
– И даже не поблагодарила? Андрей качнул головой:
– Нет.
– Ну ты, брат, и фуфел! – Мишаня засмеялся, потом повернулся к своей спутнице и сказал: – Лиза, надеюсь, ты помнишь этого мрачного типа?
– Помню, – с улыбкой ответила она, с любопытством разглядывая Вершинина. – Это твой друг Андрей.
– Точно, – кивнул Давыдов. – В просторечии – Андрюха, Дюня или Эндрю. Ну а эта красавица – моя двоюродная сестра Лиза Кадимова. Ты ведь должен ее помнить.
Андрей снова посмотрел на девушку и открыл от удивления рот. Сестра Мишани? Лиза? Конечно, он ее помнил. Но какой же взрослой и красивой она стала!
– Да… Я помню твою сестру… Конечно, помню. Лиза встала со скамейки, улыбнулась и протянула ему руку. Он осторожно пожал руку и удивился тому, какое крепкое у девушки было рукопожатие.
Давыдов подмигнул Андрею и проникновенно проговорил:
– Андрюх, Лизавета только что приехала в Москву из Питера и прямо-таки жаждет посетить смотровую площадку. Не мог бы ты проводить ее туда? Тебе ведь почти по пути.
– Мишань, я вообще-то занят. У меня через пару дней контрольная по спецкурсу, хочу посидеть в библиотеке.
– Что за спецкурс?
– «Сверхъестественные существа: мифы и реальность».
Давыдов презрительно фыркнул:
– Никогда не думал, что ты интересуешься такой бредятиной.
Андрей хотел возразить, но Мишаня жестом остановил его:
– Ладно, давай отойдем на пару слов.
Он положил Андрею руку на плечо и отвел его в сторону.
– Старик, выручай, – тихо и взволнованно заговорил Мишаня. – Я дал ей слово, что свожу на смотровую площадку, а у меня через полчаса стрелка на Парке культуры. Это вопрос репутации, понимаешь?
Андрей нахмурился, и Мишаня, не давая ему ответить, тут же поднажал:
– Ну будь другом, Андрюх. Я же тебя столько раз выручал! Клянусь, дело очень важное. Ну, чтоб я сдох!
Вершинин не мог припомнить, когда это Мишаня его выручал, но, будучи человеком отзывчивым и ценящим дружбу, взглянул на часы, вздохнул и сказал:
– Ладно. До смотровой провожу, но до дома ей придется добираться самой.
– Заметано!
Мишаня хлопнул приятеля по плечу и повернулся к девушке.
– Лизок, Андрей согласился проводить тебя до смотровой площадки, – радостно сообщил он. – Слушайся его, как родного папу, и будет тебе счастье!
Девушка состроила мину и показала Мишке средний палец. Тут в кармане у него пиликнул мобильник. Он достал трубку и глянул на дисплей. Затем сунул мобилу обратно и сказал:
– Все, братцы, я исчезаю! Развлекайтесь!
Он снова подмигнул Вершинину, а потом развернулся и заспешил к метро, оставив Андрея и Лизу с растерянными улыбками стоять друг напротив друга. Вскоре стеклянная дверь крутанулась и поглотила Мишаню.
Несколько секунд оба молчали, потом Андрей поправил на плече сумку и проговорил:
– Значит, вы из Питера?
– Угу, – кивнула Лиза.
– И. надолго в Москву?
– Пока на пару дней. Но если понравится, останусь подольше.
– Что ж. Мишка просил отвести вас на смотровую площадку. На той стороне троллейбусная остановка.
– Весьма ценная информация, – насмешливо проговорила Лиза. – Ну что, тогда идем?
Андрей кивнул:
– Идем.
Лиза весело засмеялась, взяла его за руку и потащила к остановке.
Перед светофором они остановились. Лиза с любопытством покосилась на Андрея и вдруг сказала:
– А вы повзрослели. Пять лет назад были совсем мальчиком, а теперь прямо дядя. Угостите меня пивом?
– Пиво на территории университета не продают, – сказал Андрей. – Как насчет холодного чая или колы?
Лиза фыркнула:
– У вас тут как в монастыре! Тогда уж лучше минералку.
Андрей улыбнулся и осведомился ей в тон:
– Следите за фигурой?
– Угу. Пока еще есть за чем следить.
– Ясно.
Зажегся зеленый. Они, отчего-то ощущая неловкость, перешли через дорогу и остановились возле ларька. Андрей купил две бутылки минералки и вручил одну Лизе.
– Перейдем на «ты»? – предложила она. Андрей кивнул:
– Давай. Знаешь, я…
– Троллейбус!
Лиза схватила Вершинина за руку и потащила к остановившемуся троллейбусу.
В троллейбусе его внимание привлек листок социальной рекламы. На нем был изображен пожилой человек, собравшийся перейти через дорогу на пешеходном переходе и уже занесший ногу над бордюром. Однако на светофоре, изображенном слева, горел красный свет, и к переходу на полной скорости несся грузовик.
Подпись под картинкой гласила: «Бойся красного!»
– О чем задумался? – окликнула Андрея Лиза.
– Так, ни о чем. Просто картинка смешная.
Лиза посмотрела на рекламный листок и поморщилась:
– Скорее уж страшная.
Пять минут спустя они вышли из троллейбуса и, попивая минералку, двинулись к смотровой площадке. С полминуты молчали. Первой молчание нарушила Лиза:
– Андрей, а ты правда меня помнишь?
– Конечно. Мишаня повсюду таскал тебя с собой.
– Меня вечно ему навязывали. Представляю, как вы меня ненавидели!
– Ну, иногда было весело.
– Точно. Я даже знаю когда. Например, когда я пошла с вами на озеро, увязла в болоте и просидела там целый час. А вы в это время удили рыбу в ста метрах от меня и слушали музыку в наушниках.
– В то время мы были не очень внимательными, – признался Андрей.
– Не то слово. Особенно если учесть, что весь этот час я орала благим матом.
Они помолчали, улыбаясь воспоминаниям.
– А помнишь, как вы лазили на чердак, к голубям, и я тоже за вами полезла? – снова заговорила Лиза. – Залезла до середины лестницы, посмотрела вниз – и оцепенела от ужаса! Весь двор собрался посмотреть, как я сижу на высоте четырех метров, вцепившись в лестницу, и рыдаю!
– Кто тебя снял?
– Участковый. Примерно через полчаса, когда даже прохожим надоело на меня смотреть. Мишку тогда выпорол отец. И согласись, он это заслужил.
– Мы все это заслужили, – улыбнулся Вершинин. – Если бы в то время я знал, что через несколько лет ты превратишься в такую красавицу, я бы от тебя не отходил.
Лиза улыбнулась:
– Еще не поздно все исправить.
Слова ее прозвучали слишком многозначительно для обычной шутки, и Андрей почувствовал смущение. Лиза, однако, была проста и раскованна.
– Знаешь, – снова заговорила она, – а ты стал настоящим мужчиной.
– Это хорошо? – насмешливо вскинул бровь Андрей. Лиза тоже улыбнулась:
– Сложный вопрос, если учесть, что многие мои приятельницы считают меня феминисткой.
– Феминисткой? За что они тебя так?
– Да как тебе сказать. Понимаешь, я уважаю мужчин за силу и ум. Но иногда они ведут себя как полные кретины. Особенно когда снисходительно рассуждают о нас, женщинах. В такие минуты становится ясно, насколько плохо вы нас знаете.
Андрей хмыкнул и потребовал:
– Приведи пример.
– Пример? Пожалуйста. Вас, мужчин, смешит, что женщины готовы так много времени проводить в магазинах.
– Смешного тут мало. Скорее, это прискорбно, – заметил Андрей.
Лиза нахмурилась и покачала головой:
– Ты не прав. Для женщины поход в магазин – это творческий акт. Стоя перед полками с продуктами, она не просто выбирает еду. Она представляет себе, как эти продукты будут смотреться на столе, придумывает, что будет готовить сегодня, завтра, послезавтра. Фантазия ее работает на полную катушку, как у какого-нибудь суперодаренного писателя-фантаста. Понимаешь, о чем я?
Вершинин улыбнулся:
– Кажется, да. Если честно, я никогда не думал о шопинге с этой стороны.
– Само собой, – небрежно сказала Лиза. – Потому что «эта сторона» – типично женская, и мужчины редко на нее заходят.
Они остановились у гранитных перил смотровой площадки и посмотрели на расстилающуюся внизу, за рекой, Москву.
– Какая красота! – восторженно выдохнула Лиза.
– Вид на Эдем! – улыбнулся Андрей. – Возле этих перил Герцен и Огарев, будучи студентами, давали клятву бороться за свободу. А мой отец сделал предложение моей матери.
Лиза посмотрела на Вершинина и тихо спросила:
– Ты по ним скучаешь?
– Сам не знаю. Если честно, я ведь не очень хорошо их помню.
Лиза снова вгляделась в даль, на покрытый легкой дымкой огромный, красивый город с золотыми маковками церквей.
– Ты часто сюда приходишь?
– Да нет. По крайней мере, реже, чем хотелось бы. – Андрей посмотрел на часы. – Слушай, Лиза, ты извини, но мне пора бежать в библиотеку.
Лиза улыбнулась:
– Понимаю. Сама студентка.
Андрей посмотрел на нее удивленно. У него до сих пор не укладывалось в голове, что голоногая девчонка с вечно исцарапанными коленками стала взрослой девушкой.
– А где учишься? – полюбопытствовал он.
– В меде. Буду врачом-эпидемиологом, как Мишкины родители.
– Тоже поедешь в Африку спасать чернокожих детишек?
Лиза спокойно посмотрела на него и неожиданно серьезно проговорила:
– Если придется – поеду. Человек обязан совершить в жизни что-то важное и значительное.
Андрей хмыкнул:
– Ты прямо как мой брат Егор.
Лиза посмотрела на него внимательно и чуточку тревожно:
– А ты с этим не согласен?
– Не знаю. Все это слишком сложно. Никто еще не доказал, что в нашем существовании есть какой-то смысл. А раз так, то кто скажет, какой поступок важен и значителен, а какой – нет? – Андрей посмотрел на серьезное лицо Лизы и виновато улыбнулся: – Прости. Я не умею говорить на такие темы.
– Ладно, не будем, – согласилась Лиза. Вершинин снова посмотрел на часы.
– Мне правда пора, – сказал он. – Мы еще увидимся?
– Если захочешь – да.
И вновь слова Лизы прозвучали слишком многозначительно, и вновь Андрей смутился взгляда этих больших изумрудно-зеленых глаз.
Сердясь на себя за это, он нагнулся и вальяжно поцеловал ее в щеку. Затем повернулся и быстро зашагал к университетскому зданию.
3
По пути в библиотеку Андрей думал о родителях и о том, что с ними случилось.
Авария была очень странной. Начать с того, что Андрей находился с родителями в машине. Он отчетливо видел, как грузовик съехал со встречной полосы и ринулся на их старенькую «мазду», которую отец купил по случаю у друга и которой страшно гордился как первой приобретенной иномаркой.
Время словно замедлило ход. Грузовик передвигался судорожными рывками, будто с трудом преодолевал его вязкое течение. Но вот стальной бампер грузовика навис над машиной, и Андрей отчаянно закричал:
– Папа, он нас собьет!
Но замедлившееся время коснулось и самого Андрея. Слова прозвучали невероятно медленно и тягуче. Отец же, вместо того чтобы крутануть руль вправо и увести машину из-под удара на пустой тротуар, повернул голову и удивленно посмотрел на Андрея.
Раздался оглушительный скрежет, и перед глазами у Андрея все вспыхнуло. А потом случилось нечто необыкновенное. Андрей почувствовал резкий порыв холодного ветра, и порыв этот подхватил его, вынес из машины и перенес на тротуар.
И тут время двинулось с головокружительной быстротой. Грохот удара, всполох огня, крики людей, вопросы милиционеров и удивленный возглас пожилой докторши:
– Это удивительно! Мальчик абсолютно цел! Потом снова круговерть образов и звуков, а затем чей-то вкрадчивый голос:
– Скажи, ты, правда, был с родителями в машине?
– Да. Я там был.
Время снова обрело нормальное течение, и Андрей увидел, как доктор отпрянула от него, качнула головой и, повернувшись к милиционерам, сказала:
– Я, конечно, атеистка, но можно сказать, что это настоящее чудо!
А потом началась жизнь без папы и мамы. Поначалу Андрея хотела забрать к себе двоюродная тетка, которую он совсем не знал. Но Егор грудью встал на защиту брата и объявил, что сам позаботится об Андрее. Потом был суд, его Андрей почти не помнил. Кроме разве того, как он с яростным криком вырвался из холодных объятий тетки и кинулся Егору на грудь.
Жили они неплохо, но отсутствие мамы и папы чувствовалось всегда и во всем. Привыкнуть к тому, что их нет, было невозможно. Тем более что на стене в гостиной, на самом видном месте, всегда висела свадебная фотография родителей. На ней папа и мама были молоды и счастливы. Живы.
Однажды во дворе Андрей поссорился со своими приятелями, и один из них крикнул в запальчивости:
– Твои предки давно сгнили в земле! И ты отправишься следом за ними!
Читать бесплатно другие книги:
