Книга Снов Бояндин Константин

20. Владычица Морей

Лас, Долина роз

Вот и всё, подумала Лас. Мира… что же ты натворила! Зачем выстрелила? Если бы незнакомка умерла от огня, её бы уже не было. И мне было бы легче думать, как теперь поступить с картиной. А теперь у меня тридцать четыре минуты, и Незнакомка где-то на страницах, и поди доберись до неё! Она теперь может отсиживаться у себя, никого не пускать. И что теперь? Что теперь делать?

Лас сумела перебороть отчаяние. Прощайте, подумала она. Я одно знаю, дорогу отсюда назад я закрою в первую очередь. Вот так — Лас схватила страницу с надписью «Страна Цветов» и вырвала её. Никогда ещё не вырывала страниц из Книги, и ничего особенного не случилось — страница пожухла, словно осенний лист, потемнела и осыпалась пылью. Вот и нет больше входа в Страну Цветов. Или…

Лас похолодела, только сейчас до неё дошло, что она могла стереть насовсем не выход в Страну Цветов, а саму Страну Цветов.

— Страна Цветов не исчезла? — поинтересовалась Лас у картины. Нет ответа. Неверно задан вопрос, Лас сама потребовала, чтобы картина в таких случаях молчала, а не выдавала надоевшие механические комментарии вида «вопрос сформулирован некорректно, переформулируйте».

На пятый раз удалось получить ответ. Нет, Страна Цветов не пострадала, но выхода туда больше нет. Вот и отлично, подумала Лас. Вот и отлично.

— Где она? Где Незнакомка?

— В Театре, — последовал ответ. — Лас, осталось тридцать минут.

— Успею, — отмахнулась Лас. — В путь!

Она ожидала, что её не пустят. Но пустили. Лас растерялась, и не сразу поняла, что в городе, бесконечном, бескрайнем городе вокруг Театра, идёт карнавал. У них праздник, подумала Лас, интересно, по какому поводу? И где она? Прячется в городе, в Театре? Я ведь смогу найти её. Или захочет уговорить, разжалобить, попросить прощения? Давай, Миан. Попробуй. Посмотрим, сумеешь ли вымолить прощение.

До Театра минут пять ходу. Лас побежала — не будем терять времени.

Мира, Долина роз

— Вот зараза! — Мира выскочила из домика, в котором, несомненно, жила Незнакомка. Её трудно было не почуять. И платья — всё те же белые платья, ими были забиты все шкафы, они валялись на всех стульях, кроватях, диванах. Она чокнутая, подумала Мира. И она где-то здесь, нутром чую. Ничего, подруга, я пристрелила тебя раз, сумею и второй. Знаешь, мне понравилось!

Она выбежала на улицу — в этой деревушке начинался карнавал, уж не понять, по какому поводу, но Мире всё это было неинтересно. Лас! Где Лас? Она где-то тут. Как там звучала фраза, перемещающая к Книге Снов?

Мира обнаружила, что не помнит. Перебрала десятки фраз, пока случайно не вспомнила — «начало пути».

Пространство вокруг расплылось и вновь стало чётким. И вот она, Книга Снов. И Лас только что была здесь — обоняние Тени острее обоняния обычного человека. Лас была здесь, и настроение у неё было совсем никакое. Куда же ты делась, Лас?

Свет померк. Только что было солнце, пусть и клонящееся к закату, и его не стало. На небе не было звёзд — чернота, мрак, пустота вокруг. И воздух стал затхлым, как тогда, в Библиотеке. Она ушла, подумала Мира. Хозяйка ушла, и жизнь замерла. Она знает, что без неё здесь нет жизни?

Книга Снов осталась единственным источником света. И тепла — вокруг ощутимо похолодало. Лас, куда ты могла уйти?

Ладно. Начнём листать всё подряд, всё равно нет особого выбора.

Лас

Она нашла её там, где вовсе не собиралась найти — в её, Незнакомки, гримёрной. Она сидела, всё в том же белом платье, смотрела на себя в зеркало.

— Ты пришла, — Незнакомка посмотрела в глаза отражению Лас. — Я думала, ты просто бросишь меня.

— Брошу, — пообещала Лас. — Очень скоро брошу. Ты ничего не хочешь сказать?

— Это было глупо, Лас. Да, ты меня перехитрила. Признаю. Но… даже если ты вернёшься, что там тебя ждёт? Мир без чудес? Мир без загадок? Старость и смерть, без детей, без семьи? Я могла сделать ваш мир настоящей Страной Цветов. Ты помешала мне. Обещаю, ты никогда не перестанешь жалеть об этом.

— Всё, прекрати, — Лас присела на соседний стул. — Я думала, ты захочешь попросить о чём-нибудь. Раз нет, то всё, на этом твоя история закончена.

— Просить? — Незнакомка повернула голову и на её лице Лас прочитала презрение. — У тебя? Вот ещё. Если сможешь вернуться, Лас, то помни: я могла покончить со всем. С болезнями, с преступностью, со всей этой гадостью. Я пришла, чтобы лечить ваш мир. Подумай об этом, когда будет время.

— Всё, — Лас поднялась. — Я думала, ты будешь умнее. Прощай.

— Что ты сделаешь? — поинтересовалась Незнакомка.

— Вернусь к Книге Снов, — Лас задержалась в дверях. — Вырву страницу с Театром, вместе с тобой. Вырву все остальные твои страницы. А дальше уже неважно, тебе уже будет всё равно.

Незнакомка захихикала, затем рассмеялась.

— Браво! Браво, Лас! Подумать только, ты так легко попалась!

— Во что это я попалась?

— Разве ты не говорила с картиной? Не расспрашивала её, что можно, а что нельзя?

Браслет на руке Лас — картина — из тёплого стал холодным и тяжёлым. Начал оттягивать руку.

— Создавать, Лас! Я пришла создавать! А ты мечтала только об одном — уничтожить меня. Теперь меня она слушается, меня, а не тебя. Я хочу… — Незнакомка указала на Лас, — чтобы ты, Лас-Таэнин эр Тегарон, молчала до тех пор, пока я не разрешу.

Лас попыталась вымолвить хоть слово — тщетно. Губы не открывались. Она бросилась бежать, прочь, прочь из Театра, но никто не преследовал её. Только смех Незнакомки звучал в ушах, звучал, и от него было не избавиться!

Я хочу снова уметь говорить, потребовала Лас мысленно.

«Недостаточно полномочий».

«Я хочу заблокировать доступ для Незнакомки на страницу Библиотеки!»

«Недостаточно полномочий».

И это был единственный ответ, который получила Лас. Когда она добежала до Книги Снов, Незнакомка уже стояла там.

— Ты запыхалась Лас, — покачала она головой. — Ты не в форме. Знаешь, что? Назови моё имя. Я позволю тебе говорить, если ты его назовёшь правильно. Назовёшь имя, которого я достойна. И тогда я сделаю то, на что ты не способна. Я создам мир для нас с тобой — мир, где будем только мы с тобой. Я не брошу тебя, и не причиню зла. Ты будешь самым приятным моим сном! — Незнакомка рассмеялась. — Кивни, если согласна.

Лас помотала головой.

— Ты упрямая, — Незнакомка одобрительно кивнула. — Знаешь, ты мне всё больше нравишься! Я думаю, мы станем подругами. Настоящими. У тебя нет выбора, Лас — я не дам тебе умереть или сойти с ума. У меня вечность впереди, и у тебя тоже. Я сумею уговорить тебя. Беги! — Незнакомка отошла в сторону. — Сколько тебе осталось времени? Минут десять? Пять? Ты должна отдать мне картину добровольно. И ты отдашь.

Лас бросилась к Книге Снов, положила ладонь на страницу.

— Беги, — Незнакомка отвернулась. — Книга не такая большая, чтобы ты сумела скрыться.

Мира

Нигде не было жизни. Куда бы Мира ни перемещалась, всюду было одно и то же — чернота, пустота, затхлость и запустение. И только на странице, где жила бабушка Ронни, было как прежде — ярко, светло и приятно. Мира долго дышала, приходила в себя. Как здесь всё по-другому! Ощущение реальности, а не сна. Может, поэтому другие страницы кажутся чем-то ненастоящим? Поэтому там притуплены ощущения, а по возвращении оттуда хочется дышать настоящим воздухом и смотреть на настоящий мир?

Она сбежала вниз. Бабушка Ронни что-то готовила, напевая себе под нос.

— Бабушка! — Мира бросилась к ней. — Я хотела спросить у тебя кое-что.

— Мира! — бабушка улыбнулась, присела на табурет, жестом указала — садись рядом. У неё хорошее настроение, удивилась Мира. Хорошее не потому, что я пришла, оно уже было хорошим. — Садись, милая, садись. Спрашивай, конечно спрашивай. Кстати, я познакомилась с твоей новой подругой. Такая невысокая, очень приятная девушка, такая учтивая.

— Этой девушке сто лет, бабушка, — сообщила Мира. — Ты ведь про Лас говоришь?

— Сто?! — поразилась бабушка Ронни. — Мира, ты шутишь!

— Если бы. У неё неприятности, бабушка, я ищу её. Что она тебе сказала?

— Толком ничего, — припомнила бабушка. — О всяких мелочах, о тебе немного. Ну не сердись! Я же никогда не сплетничаю.

— Бабушка, — Мира встала. — У меня важный вопрос. Пока меня нет здесь, как здесь всё выглядит?

— Ты о чём, дорогая?

— Солнце светит? Дует ветер? Здесь всё такое же прекрасное, как сейчас?

— Конечно, — улыбнулась бабушка, пригладила волосы. — Что за странные вопросы, Мира!

— Всё, спасибо! — Мира обняла её. — Мне пора. Лас в беде, бабушка!

— Вот, возьми, — бабушка протянула ей полотняный мешочек. — Только что испекла. Ты же у нас сладкоежка, милая, я помню. Возьми! Возьми с собой, будет веселее!

— Спасибо! — Мира схватила мешочек. — Я вернусь! Если повезёт, мы с ней обе приедем вместе!

Она долго думала, стоя в опустевшем и безжизненном Хрустальном Дворце. Выходить наружу не хотелось. Пол издавал глухой и не очень приятный звук, а о том, что теперь таилось в глубинах дворца, в его мрачных комнатах, и вовсе думать не хотелось.

Лас, почему у тебя так всё получилось? Почему моя страница всегда живая, а твои замирают, пока тебя нет? Почему? Мне кажется, это важно, подумала Мира, но я не могу понять, не успеваю.

Она долго думала, что выбрать и, неожиданно для самой себя, выбрала Театр. Страница Незнакомки. Пора и о ней вызнать побольше.

— А я думала, когда же ты придёшь, — Незнакомка стояла шагах в трёх от Книги Снов. Вид у неё был задумчивым. — Спасибо, Мира, — она хихикнула. — Ты спасла мне жизнь. Теперь я сама ощутила, каково это — умирать.

— Понравилось? — Мира достала пистолет. — Хочешь, повторим?

— Мира, Мира, Мира… — незнакомка вздохнула. — Ну когда же ты повзрослеешь! Здесь я — это всё. Я — это страница, где ты находишься. Я — это небо, земля, воздух… Оставайся здесь, поживи, и ты тоже станешь частью Меня, — она выделила слово и вновь рассмеялась.

Мира ощутила, что ей непереносимо хочется стрелять. Опустошить в Незнакомку всё, что найдётся в обоймах. А если не поможет, разорвать ту на части ножом, да хоть зубами и ногтями!

— Ты злишься, — Незнакомка сделала шаг к ней. — Я умею награждать, Мира. Тебе нужно было просто подождать, пока я сгорю, и ты оставила бы Лас на произвол судьбы, — она снова хихикнула. — Она не справилась бы с картиной. Но теперь у неё снова есть я. Что ты хочешь, Мира?

— Ч-ч-ч-его? — Мира оторопела.

— Убери оружие. Ну же! — незнакомка щёлкнула пальцами и пистолет в руке Миры превратился в букет роз. Мира бросила букет в сторону, отряхнула руки в отвращении. — Ах, как некрасиво! Я в долгу, Мира, и я могу сделать тебе большой подарок. Я помогу тебе исполнить пять твоих желаний. Хотя нет, у тебя такое поведение… ну ладно, два желания — в самый раз.

— Сдохни, — не выдержала Мира. — Сдохни насовсем, вот первое желание.

— Мира, — Незнакомка взяла её за руку. Мира не сумела ни отпрыгнуть, ни уклониться, ничего — тело отказалось повиноваться. — Зачем ты меня злишь? Я в самом деле хочу сделать тебе подарок. Если бы я выполнила твоё желание, ты исчезла бы вместе со мной. Ты на моей странице. У тебя два желания, Мира, — Незнакомка подняла руки, хлопнула в ладоши. — Любые, какие вообще могут исполниться. Скажи: «Я хочу», представь меня такой, какой сейчас видишь, и загадывай. Просто, верно? — Незнакомка отпустила её, отошла к Книге. — Мне пора. Лас ждёт меня. Она ещё не знает, но она ждёт именно меня.

— Что ты с ней сделаешь?

— Ничего плохого. Мы с ней — одно и то же, просто она об этом забыла. Разве я могу убить или мучить саму себя?

— Можешь, — ответила Мира. — Ты этим и занималась когда-то.

— Это в прошлом. Вот, — Незнакомка положила ладонь на Книгу, та засветилась ярче. — Найдёшь в самом конце страницу. Так ты сможешь вернуться, когда захочешь. Оставайся здесь, если хочешь, но помни — Книга может закрыться в любой момент. Мне никто не нужен, только Лас. Понятно?

Букет роз превратился в пистолет.

— Так тебе привычнее, — Незнакомка улыбнулась. — Я задержу тебя здесь, Мира. Ненадолго задержу. Иначе ты бросишься за мной и попытаешь наделать много глупостей. Помни: в следующий раз, когда ты увидишь меня, ты умрёшь. Прощай.

Мира ощутила, что голова кружится, что хочется, непереносимо хочется спать.

— Я покажу тебе кино, — услышала она Незнакомку. — Тебе понравится. Приятных снов, Мира. Передавай привет своей бабушке.

Лас

Она создала страницу, условную, плохо продуманную, ей хотелось одного — уйти, убежать от Незнакомки.

И говорить теперь невозможно. И страница прекрасно видна в Книге, и Незнакомка будет здесь с минуты на минуту.

Лас представила себе комнату, напоминающую тот каменный мешок с зеркалами. Но не одну, а множество, пещеру, полную таких вот комнат и переходов. Лас подбежала к ближайшему зеркалу, сосредоточилась… чтобы сделать страницу, не нужна именно Книга. Прыгнула внутрь. И снова что-то похожее. Побежали? Нет, полетели! След можно найти обонянием, а если лететь…

Она неслась из зеркала в зеркало, попадала в новые варианты подобной пещеры, пока не услышала.

«Осталось пять минут».

Пять минут на то, чтобы построить новый мир. Лас попыталась расхохотаться, но это в лучшем случае сошло бы за карканье. Хорошо. Ладно. Выбора всё равно нет. Как это делать?

Я сейчас шагну сквозь зеркало, и там будет ничто. Любой настоящий мир делается из ничего, всё остальное — повторение чего-то другого. Там не будет ничего, и…

Она шагнула. Шагнула, представляя себе — представляя себе то, как создаётся, создаётся из ничего новый, совершенно новый мир, новая реальность. Пустота вскипела вокруг, она наполнилась невнятными образами, Лас ощутила и жар, и холод одновременно, и…

Ей показалось, что кончились силы. Она пыталась представить себе хоть что-нибудь. И не могла. Словно иссякло воображение.

«Две минуты, Лас».

Она вновь попробовала. И снов пришло ощущение уставшего воображения. Я не смогу, подумала Лас. Не смогу. Я и в самом деле устала. А убить себя она не позволит. Как было бы просто сейчас — перестать существовать. Здесь, нигде, бросить Незнакомку в Книге, бросить картину в пустоте.

— Да, это было бы слишком просто, — услышала Лас голос Незнакомки. — Лас, ты всерьёз думала, что сможешь что-то без меня?

Незнакомка

Ох уж эта Лас… Ну маленький ребёнок, честное слово! Человеку сто с хвостиком лет, а она так ничего и не поняла! Не поняла в самой себе!

Найти её — это просто. Картина зовёт. А её след, её голос отчётливо слышен и виден, и куда Лас собиралась бежать? В пустоту, в ничто? Я тоже когда-то пыталась, подумала Незнакомка. Там скучно, Лас. Там настолько скучно, что потом хочется существовать снова. И не только существовать, а что-то делать!

— Ты ничего не смогла? — задала Незнакомка ненужный вопрос. — Конечно, не смогла. Без меня у тебя получаются только сны. Нет тебя, и там ничего нет. А мой театр живёт без меня! Если бы меня не стало, он остался!

Она чувствовала, Лас рядом и слышит её.

— Здесь определённо чего-то не хватает, — заметила Незнакомка. — Смотри, Лас! Смотри, как это делается! Здесь не было земли… — и под ладонями и коленями Лас возникла опора. — Здесь не было воздуха! — и ветерок пригладил её волосы. — Здесь не было солнца, Лвс! — Незнакомка рассмеялась, подняла руки и взмыла в воздухе над вновь созданной землёй. — Я — солнце! Я — земля, воздух и вода этого мира, Лас! Назови моё имя, и это будем мы с тобой. Ты готова?

Она поднялась высоко-высоко, продолжая смеяться, и она стала солнцем — от неё исходил яркий, тёплый свет, что не мешало видеть Незнакомку. Каменистая, бесплодная земля под ногами. Лас с трудом встала на колени, подняла голову. Миг… и вот уже океан возникает там, где бесконечная плоскость камня понижалась и уходила вдаль. Ещё миг — и облака возникают в небесах, а небо исполняется синевы.

Назови имя, Лас, отдавалось в висках. Лас смотрела и забытые многими слова приходили на ум. Вознеслась из пустоты, и обратила пустоту в землю и воду, воздух и огонь, и разделила стихии…

Незнакомка-солнце висела высоко-высоко, но её смех был слышен, ощущалось её присутствие, и оно уже не казалось мерзким, тлетворным, отвратительным. Лас взялась ладонями за виски, в голове бушевал ураган, смешивая мысли, но они приходили вновь и вновь.

«И подняла острова из глубин, и так возникла земля, где жил человек…»

Острова проступали сквозь поверхность океана, и наряжались зеленью, и жизнь возникала на них так же, как она пришла когда-то в океан.

«И произнесла первое слово, и слово то стало временем, и положено было начало временам, и указан был конец им…»

— Ты готова, Лас? — голос звучал отовсюду.

«Да», — ответила Лас мысленно, ощущая, что голова вот-вот взорвётся. С трудом поднялась на ноги. — «Я готова».

— Говори! — послышалось сверху, и снизу, и отовсюду. — Говори же!

— Соари, — Лас протянула руку, посмотрела на нестерпимо сияющий сгусток света в вышине. — Великая Матерь, поднявшая землю из океана, создавшая море из пустоты, слово твоё стало временем. Великое Море, начало и конец всего живого, причина и смысл, день и ночь. — И упала на колени.

Пространство вокруг неё вскипело, закружилось огненным вихрем и взорвалось миллионами разноцветных огней.

Мира

Мира уселась. Сон… ничего себе кино! Она смутно помнила видения — остров, семья на прогулке. Одна из девочек смутно походила на Незнакомку. А потом — буря, корабли, стрельба. Отрывочные образы. Что она хотела этим сказать?

Солнце только что встало. Подул ветерок и остудил горячее лицо. Мира провела ладонями по траве, собирая росу, затем умылась ей. Великое Море, как приятно! И как прохладно. Хоть ты и зараза, каких мало, а у тебя на странице бывает хорошо.

Город, он повсюду, кроме этого холма, отдыхал. Карнавал кончился. Бродили отдельные прохожие — или перебрали, или недобрали — но уже тихо, нет криков, нет музыки и песен, ничего нет.

Время, подумала Мира. Заглянула в Книгу — та и на ощупь, и вообще та же самая. Лас, где ты? Ого, сколько страниц появилось! И все неподписанные! Неужели ты где-то там?

Я быстро, решила Мира. Лас говорила, её здешняя комната похожа на ту, в которой когда-то всё кончилось там, в реальности, снаружи. Я должна посмотреть. Я быстро! Туда и обратно!

Лас

Она очнулась — проснулась — неожиданно. Не было снов, ничего не было.

Лас поднялась — песок под ней, ленивый прибой неподалёку. А свежесть! А какой воздух!

— Где ты? — спросила Лас, ощущая в себе странные перемены. Не было тоски. Не было безразличия. И не было страха.

Браслет на её руке из сияющего, золотого, стал деревянным, ветхим. Прикосновение к нему было неприятным. Лас смахнула его с запястья, и браслет осыпался кучкой праха. Какая мерзость!

— Где она? — Лас обратилась к картине, мысленно представив её. Нет ответа. Нет отклика.

Она огляделась. Скала под ногами, медленно понижающаяся, уходящая под воду. Прямо перед ней, там, где солнце висит над самой водой — океан. Позади — всё та же скала. Воздух чистый и свежий, и ничего. Никаких признаков жизни. И никаких признаков Незнакомки.

Что дальше, Лас?

Это её мысль, или… или чья?

— И солнце поднялось, — голос не сразу стал повиноваться Лас, — и острова проступили из океана, и бились огонь и вода, ветер и камень, и мир возник из Великого Моря, мир, в котором должен жить человек.

И острова начали проступать из океана. И были бури, и вулканы, и смерчи, и волны — скала тряслась под ногами Лас, диковинные существа выпрыгивали из моря и вновь падали в воду, исчезали в пучине. И только одну её не трогали стихии, только её островок оставался в тишине и спокойствии, лишь покачивалась твердь под ногами, да ветер обдувал лицо, приносил прохладу и свежесть.

— И успокоилось всё, и Великая Матерь взмахнула рукой, и жизнь явилась на землю, как некогда явилась в море, — произнесла Лас, и жизнь явилась на землю, как некогда она явилась в море.

Лас рассмеялась. Ей было беспричинно хорошо и приятно, внутри неё самой что-то срасталось, сливалось воедино, исчезала пустота и безмолвие, которые она тщетно пыталась прикрыть страницами Книги.

Я всё могу, подумала Лас. Я скажу, пусть вырастет дерево — она указала на камень, и оно вырастет. И дерево выросло, и не потребовалось ничего говорить вслух. Я скажу — лечу! И поднимусь в воздух, и смогу увидеть всю эту новую землю!

И она взлетела. И увидела всю новую землю, и сердце её, тот островок, на котором она очнулась.

— Что дальше? — спросили у неё волны и ветер, камни и скалы, трава и деревья. — Что дальше, Лас?

Мира

Здесь не было особого порядка. Вещи лежали там и сям, но видно — у хозяйки их хороший вкус. И она умеет одеваться. А на самом крупном плакате, их на стенах было полно, была изображена Незнакомка в том самом белом платье. Наверное, самый важный для неё концерт, подумала Мира, раз она так полюбила этот наряд. Что с тобой могло случиться такого, что тобой начали пугать детей?

Картина, поняла она. С ней случилось то же, что и со всеми нами. Картина. Если бы я могла найти ту крысу, того студента-неудачника, который, по его словам, создал наш мир… И что бы я сделала? Оторвала бы ему голову? Очень хотелось когда-то. А теперь?

Теперь я, наверное, поблагодарила бы, подумала Мира. Платье лежало на диване — выглаженное, готовое. Надевай, если хочешь. И всё прочее, что приличной женщине положено надевать вместе с таким платьем. Мира склонилась, принюхалась. Чую, подруга. Ты не пользовалась парфюмерией, я знаю. Презирала её. И правильно, я вот тоже презираю, это — выпендрёж, не более. Я позаимствую у тебя это, если не возражаешь. Мира осторожно сложила платье. Какое тонкое! Удалось всё его сложить так, что помещается в кулаке!

А не опасно ли? Стоит ли приносить это туда, где она умерла, уже дважды?

Великое Море, Вессен, я заразилась твоей паранойей! Ты готова всё сломать, сжечь и замуровать, даже если это просто как-то напоминает о противнике! Возьму, решила Мира. Если что, сама сожгу. Если я правильно понимаю, к нам ей теперь нет возврата. А значит, это просто сувенир.

— Это на память, — объявила она. Не очень понимая, зачем это делает, положила на диван мешочек с бабушкиным печеньем. Взяла одно… м-м-м, какая прелесть. — Это от моей бабушки, — пояснила Мира, осознавая, что её здесь всё-таки что-то или кто-то слышит. — Она очень вкусно готовит!