Книга Снов Бояндин Константин

Летний домик, Вассео 11, 22:30

— Однако! — Хорёк приподнял шляпу. — Можно узнать, а к вам потом подходили её люди?

— Подходили, — признала Вейс. — Через восемь лет. А ещё через десять она сама меня нашла. Рассказать?

— Ой, нет! — Мира потянулась. — Не обижайтесь! Я очень хочу услышать дальше, но у меня глаза слипаются, длинный день. Мы, наверное, вернёмся в Вантар-Лан, а вы?

— Мы останемся, — Лас посмотрела в глаза Вейс и та кивнула. — Завтра утром вернёмся.

— Я пригоню машину, — кивнула Мира. — Вейс! Лас! — обняла обеих. — Я вас очень люблю! Ну, что сразу смущаетесь! Лас, я читала твои книги, тебе обязательно нужно записать всё это! И про свою жизнь, и про Вейс!

— Я подумаю, — улыбнулась Лас. Весь вечер ей было хорошо — вроде бы и без причин, но на самом деле причин было три, и все они сидели за тем же столом.

— Подумай! Пока, мы уходим!

Она чуть не силой вытащила Хорька из-за стола, тот едва успел попрощаться.

— Они нашли друг друга, — Вейс держала Лас за руку. — Здорово, правда? Ты тоже устала, милая, давай-ка баиньки!

— Сначала всё тут уберём, — Лас принялась составлять тарелки. — А потом уже баиньки. Не спорь!

Летний домик, Вассео 12, 0:15

— Ты не спишь, — заметила Вейс. Она уселась читать — сон не шёл, как ни старалась — да так и сидела уже второй час.

— Не сплю, — Лас повернулась на бок. — Почему бы тебе не перебраться вот сюда? — она похлопала по постели рядом с собой.

— Жарко, — Вейс посмотрела на неё поверх очков.

— Зачем тебе очки? У тебя идеальное зрение!

— Привычка. Раз бабушка, значит нужны очки. Это переводчик, — пояснила Вейс. — Но внуки считают, что настоящие очки.

— Переводчик?

— Стайен подарил два года назад. Ужас, как удобно. Знает сорок три языка. До того у меня были простые стёкла, без диоптрий.

— Жульничаешь! — Лас погрозила ей пальцем. — Зачем внуков обманываешь?

— А они не спрашивали, — пожала плечами Вейс. — А теперь привыкла, если читаю, то в очках приятнее.

— Значит, тебе жарко… — Лас выскользнула из-под одеяла, подбежала к окошку — рядом с Вейс. — Сейчас исправим.

— Оденься! — Вейс закрыла глаза. Правда, что толку… запах её кожи… смотри не смотри, одно и то же.

— Вот ещё. Ты не против дождика? Мягкого, слабого дождика до утра?

— Не против, — Вейс так и сидела с закрытыми глазами.

Минуты через три послышался дальний раскат грома. Вейс выглянула в окно — звёзды словно стирал с неба невидимый ластик. Тучи! И запах дождя — ни с чем не сравнимый, прекрасный запах дождя.

— Как ты это делаешь?!

— Не знаю, — Лас открыла окно пошире. — Просто сказала, я хочу, чтобы здесь был дождь, тихий дождь до утра. Идём. Просто полежи рядом. Если хочешь, я буду бить тебя по рукам, если попробуешь прикоснуться.

— Ты издеваешься?!

— Нет, — Лас обняла её. — Ты обещала ещё пару уроков. И рассказать, кто тебя научил.

— Хорошо. Только… не прикасайся, пока не попрошу.

— Хорошо, — Лас уселась на кровать, смотрела, как Вейс раздевается, у второй кровати, у стены напротив. Ничего не чувствую, подумала Лас. У неё красивое тело, меня притягивает запах её кожи и волос… и всё. Ничего больше. Просто нравится, когда она рядом. Но стоит ей прикоснуться к моему затылку, и я схожу с ума…

Вейс молча забралась под простыню, отодвинулась подальше.

— Оставь, — попросила она, когда Лас встала, чтобы выключить лампу. — Пусть будет как ночник. И слушай. И никому, никогда не рассказывай.

— Никому, — Лас посмотрела ей в глаза. — Обещаю.

По комнате уже растёкся аромат дождя — видно было, как Вейс это нравится.

— Это было уже после того, как я побывала и на фабрике, и на каменоломне…

Вейс, восемьдесят шесть лет назад

Она пришла вечером. У Вейс уже кончились уроки — в понедельник она занималась Ронно и историей, и до сих пор не понимала, зачем ей история. В дверь постучали и Вейс, конечно, ответила «войдите». Иногда она отвечала «минутку», не всегда застают в удачный момент, но чтобы не пустить… лучше и не пробовать.

— Добрый вечер, — поздоровалась пришелица. Лицо её показалось смутно знакомым. Я видела её, видела недавно, поняла Вейс. Роста девушка была среднего, выше Вейс почти на голову. Серебристые волосы, стройная, очень изящно двигается, бархатный голос… прелесть! Ну невозможно не очароваться! — Я Айри.

— Заходите, Айри, располагайтесь, — Вейс отступила. Шутка. В комнате едва хватает места ей одной, крохотная комната с «удобствами» не в счёт.

Айри зашла, осмотрелась, улыбнулась и закрыла за собой дверь.

— Уютно, — заключила она. — Вам кажется, что вы меня знаете или видели, верно?

— Верно, — Вейс жестом предложила девушке присесть.

— Вы меня в самом деле видели. Много раз. Но только один раз я захотела, чтобы вы меня запомнили.

— Простите? — растерялась Вейс.

— Я стояла за спиной Волчицы. Дайте руку, — предложила Айри. Вейс послушно протянула руку…

…и видение нахлынуло. Она, в «покоях» главной Волчицы, и девушка за её спиной… точно, это она! Это Айри!

— Правильно, — Айри отпустила руку Вейс, и та опомнилась. — Я присматриваю за теахари.

— При… присматриваете?! — Вейс растерялась. Это проверка, подумала она. Проверяют, всё ли я сказала про теахари. Точно, это проверка.

— Это не проверка, — возразила Айри. — Проверок уже не будет, вы честно отвечали на вопросы.

Вейс прижала ладони ко рту… дожили, уже думает вслух!

— Вы не сказали ни слова, — Айри уселась прямо на пол, рядом с Вейс. Стул один, и соблюдать правила приличия трудно. — Но я поняла, о чём вы говорите.

— Но кто вы?

— Нас называют Aenin Rinen, — девушка перестала улыбаться. — Но я прошу вас никогда так не говорить при мне. Я пришла, чтобы посмотреть, не ошиблась ли в вас. Вижу, что не ошиблась.

Мысли Вейс понеслись галопом, и все в разные стороны. Всплывали обрывки воспоминаний. Да, она, как все, слышала про «кошечек», которые «подставляют ушки» за деньги. Таких у них дома презирали — но и завидовали, завидовали их умениям, что уж скрывать. И, по слухам, у всех «кошечек» всегда есть хозяйка, и никто никогда её не видел, не сможет найти, хотя она всегда рядом с подопечными.

— Всё верно, — Айри взяла Вейс за руку и Вейс поняла, что молодость Айри кажущаяся, что ей далеко за сорок, а то и пятьдесят. — Примерно так. Вы слышали про меня обычные легенды. Мы их сами придумываем, — она зубасто улыбнулась. — Я вошла, и вы сразу почувствовали ко мне расположение, верно?

— Верно, — признала Вейс. — Но зачем я вам?

— Я научу вас кое-чему, — пообещала Айри и Вейс покраснела. Получается, что… что… её, Вейс, обучат на «кошечку»?! Для кого? Для Волчицы?! Ужас!

— Вы так мило смущаетесь, — улыбнулась Айри. — От этого не стоит отучать. Но предрассудки мы уберём. В том, чему я буду учить, нет ничего позорного. «Стража Луны» я из вас не сделаю, да вы и не захотели бы, но несколько полезных уроков я дам, они пригодятся.

— Вы всех… всех заключённых так учите?

— Вы не заключённая, вы ученица. Не всех, — Айри сняла заколку для волос, отпустила те — рыжие волны прокатились по её плечам. Стойте: почему рыжие?! Она только что была беловолосой! — Очень немногих. И только если сама решу, мне не может приказать руководство школы.

— Но… зачем?!

— Вейс, — Айри взяла её за руку. — Не надо вопросов. Я так хочу, потому что чувствую в вас талант. Но кроме таланта, нужно и желание. Вы не захотите работать стражем Луны…

— Кто это?

— Некоторых из них называют «кошечками».

Вейс склонила голову. Айри некоторое время ждала, прежде чем продолжить.

— Вы не захотите, это я знаю, но такой талант нельзя не использовать.

— Говорят, вы… можете заставить делать всё, что угодно? — рискнула спросить Вейс.

— Не всех, но многих. Могу. Посмотрите мне в глаза.

Вейс посмотрела. Притягательные… смотрела бы и смотрела.

— И что? — Вейс поморгала. — Что такого?

— Посмотрите на себя, — предложила Айри. Вейс опустила взгляд… ахнула. Раздета догола! Ужас, как неприлично! Она судорожно вцепилась в стопку одежды — аккуратно сложенную рядом.

— Нет, — Айри поймала её за руку. — Подождите. Мне нужно осмотреть вас. Потом, если захотите, оденетесь. Ложитесь на кровать лицом вверх.

— Если захочу? — поинтересовалась Вейс, выполняя указание. Она уже почти привыкла к врачам, и на медосмотрах раздевалась без моральных терзаний. Это медосмотр, подумала она. Просто медосмотр.

— Да, считайте медосмотром, — согласилась Айри. — Больно не будет. Расскажите мне о себе. Откуда вы родом, как попали сюда. Закройте глаза и рассказывайте.

Она не ответила на вопрос, подумала Вейс. Вскоре стало ясно, что Айри отвечает далеко не на каждый вопрос,

Айри осталась у неё в гостях, если можно так выразиться, на три недели. Днём уходила, уже после того, как Вейс уходила на занятия, вечером — когда Вейс возвращалась с ужина — Айри уже была в комнате, и начинались другие занятия. Очень странные, от них Вейс поначалу бросало в дрожь.

Кое-что в Айри раздражало. Например, она не отвечала на некоторые вопросы. Просто не обращала на них внимания. Поначалу Вейс это злило, но к концу первой недели она уже привыкла к такой манере. Потому что Айри казалась… не знакомой, нет — родной. Близким родственником, давним другом. С ней — после того, как её уроки оканчивались — можно было говорить о чём угодно.

— Вам нужно привыкнуть к своему телу, — заявила Айри на следующее утро. — Это самое естественное, что у вас есть. Вам с ним предстоит перенести всё, и радости, и печали — не нужно стыдиться того, что для вас самое родное и близкое. Поэтому…

Раздеваться самой, да ещё в присутствии Айри, да ещё в первый раз, было нелегко. Лучше бы она её загипнотизировала, как тогда, в первый вечер. Но Айри отказывалась.

— Это ваша комната, — пояснила она. — Вы здесь ходите как хотите и в чём хотите. Снаружи — там есть другие правила и законы. Внутри — вы хозяйка. Не верите? Разденьтесь, вызовите охрану — попросите какую-нибудь мелочь.

Вейс долго не решалась это сделать. Оглянулась — Айри встала, и ушла в «умывальную», так Вейс прозвала санблок.

— Давайте, — Айри махнула рукой. — Давайте же.

…Охранница даже глазом не моргнула, увидев Вейс раздетую. Молча принесла таблетки от головной боли — первое, что пришло на ум.

— Она знает, что вы здесь, — возразила Вейс. — Потому ничего и не сделала.

— Попробуйте, когда меня не будет, — пожала плечами Айри. — Вейс, я показала вам немного из того, что умею. Чтобы двигаться дальше, вы должны доверять мне. Полностью, абсолютно доверять. Выполнять каждое моё указание и не сомневаться в том, что говорю.

— Почему? Почему я должна доверять?

Айри улыбнулась, уселась на пол, сделала знак — садись рядом. Вейс всё ещё чувствовала себя неловко, нагота сковывала.

— Потому что я заглядываю в ваше будущее и вижу добрую бабушку, множество её внуков, мир и счастье — мир и счастье, которое создаёте вы сами. Потому что вы ни разу, даже во сне и мечтах, не желали отомстить за дядю и его напарника. Вы оплакивали его, но решили жить, потому что иначе его жертва напрасна.

— Откуда вы знаете?! — поразилась Вейс.

— Доверьтесь мне, — Айри положила руку на её плечо. — Я научу вас полезным вещам. Женщине нужно уметь совсем немного, чтобы справляться со всем в этой жизни.

— Почему вы этого хотите?

Айри пожала плечами.

— Я чувствую. Чувствую, что мои уроки пойдут вам на пользу. Сюда не попадают первые встречные. Сюда попадают те, кто заблудился в самом себе.

Она встала, подошла к окну и принялась раздеваться. Тефан развязывать недолго — полминуты, и вот уже она совсем без одежды.

— Что… что вы собираетесь делать? — пролепетала Вейс.

— Спать, — Айри уселась рядом с ней. — Спать, дитя моё. А вы думайте, если хотите. Утром мне нужен ваш ответ. Если вы отказываетесь, вы забудете и моё имя, и всё, о чём мы тут говорили, и сами будете справляться с испытаниями. Если соглашаетесь, я немного помогу, подготовлю вас к ним.

Айри повернулась на бок, спиной к Вейс, и прикрылась покрывалом. Вейс сидела и смотрела на неё… а в голове творилось невесть что. Вспоминала прикосновение Волчицы, её слова. «Какая прелесть». О чём она?!

Вейс улеглась, но сон не шёл.

— Я могу вас спросить? — прошептала она едва слышно. Айри уже спит — дыхание редкое, ровное.

— Да, конечно, — Айри перевернулась на другой бок, встретилась глазами с Вейс.

— Что Волчица хочет от меня?

— То, что ей пока что даю я. Ей одиноко. Ей разбил сердце мужчина, она с тех пор терпеть не может мужчин, а я приношу ей покой.

— Вы… что вы с ней делаете?

Айри засмеялась, взяла Вейс за руку.

— Честно? Говорю с ней, сижу за её спиной, глажу по голове. Слушаю её. Иногда даю мелкие советы.

— И всё?!

— И всё.

— Зачем это вам? У вас ведь… у вас ведь других забот полно!

Айри уселась.

— Есть люди, от которых зависит жизнь и здоровье многих других людей. Волчица — одна из таких людей. Пока она главная на фабрике, там не будет лишней жестокости, бессмысленных убийств, ненужных страданий.

— Понимаю, — Вейс и в самом деле начала понимать.

— Я могу обучить вас на стража Луны. И когда-нибудь вы смогли бы уметь то же, что и я. Но каждое знание — это ответственность. Вам пришлось бы жить одной, без семьи, заботиться о других и часто жертвовать своим счастьем ради других. Совершенно незнакомых вам людей. Вы готовы на такое?

— Не знаю, — Вейс ответила не сразу. — Наверное, нет. Простите!

— За что прощать? Я знала ваш ответ заранее. Знаете, чего вы желаете больше всего, Вейс?

— Чего же?

— Чудес. Вы мечтали о них с детства. Но они не приходили, а случалось всё самое плохое. Я верно говорю?

— Верно, — Вейс уже была не в состоянии удивляться сильнее. — Но как вы узнали?

— Я видела, как вы смотрели на море. В небо. Там, на фабрике. Когда другие уходили заниматься обычными играми, вы уходили смотреть на небо и море.

— Я согласна, — ответила Вейс, неожиданно для себя.

Айри легонько сжала её руку.

— Я рада, Вейс. А сейчас спите. Мои уроки будут трудными, а времени у вас мало.

— Я не могу заснуть, — призналась Вейс.

— Я помогу. Лягте на живот, голову поверните направо. Вот так. Руки вдоль тела. Смотрите на меня, или закройте глаза, как хотите.

Она положила ладонь между лопаток Вейс, и та ощутила, как тепло растекается по телу из ладони.

Айри склонилась над ней, Вейс ощутила запах её волос… непередаваемо приятный аромат… губы коснулись её щеки.

— Спите, дитя моё, — услышала она, проваливаясь в сладкую жаркую пучину. — Сны будут добрыми.

Лас и Вейс

— Ничего себе, — прошептала Лас. — Я бы многое отдала, чтобы повидаться с Айри. Мне не спится, Медвежонок, а пора. Поможешь?

— Ляг, — улыбнулась Вейс, уселась в постели. — Ляг на живот так, как тебе удобнее.

Она положила ладонь между лопаток Лас — это первое, чему Айри учила её. И ощутила, как Лас расслабляется, становится податливой и мягкой. Ещё минуты три — и Лас спит. Вейс склонилась к ней, прикоснулась губами к щеке.

— Что ты со мной сделала, Айри? — прошептала она. — Зачем?

Но ответа не было. Айри было сорок восемь уже тогда, наверное её уже нет в живых. Многих нет, а она, Вейс, жива. И Лас, кроме внуков, конечно — сейчас самое дорогое, что есть.

Не спалось. Саму себя не усыпить, но можно вернуть душевное равновесие. Вейс некоторое время лежала, глядела на спящую Ласточку, затем тихонько слезла на пол и набросила на плечи халат. Посидеть на пороге, послушать дождь. Может, тогда в сон потянет.

Воспоминания возвращались.

Вейс, восемьдесят шесть лет назад

— На людях ведите себя так, как привыкли, — говорила Айри. — Со мной ведите себя так, как будто вы одна. За три недели я не смогу дать вам многое, но слушайте и запоминайте, а если непонятно — спрашивайте. Всегда спрашивайте.

С третьего дня Вейс поняла, что сигнал того, что Вейс готова слушать и учиться — когда она раздевается. Нашёлся способ меньше смущаться — Вейс убегала в «умывальную», а оттуда проще выходить без одежды, чем раздеваться при Айри.

— Почему именно три недели?

— Через три недели вас переведут в другое место. Мне будет сложнее появляться там, я не могу оставлять Волчицу надолго.

— Откуда вы знаете, что переведут?! — но это был вопрос из тех, что Айри «не замечала».

— Привыкните ходить без одежды, когда вы дома или вас никто не может потревожить. Если прохладно, набрасывайте халат — но пусть тело под ним дышит. Прикасайтесь к себе чаще, разминайте себе мышцы, приучите тело к тому, что вы его любите. И оно ответит вам тем же. Вы любите мыться? — Айри кивнула в сторону душа. Конечно, любит — попробуй жить у моря и не любить мыться, особенно если летом жутко жарко, и приходится возиться с рыбой. Вейс и жила бы в душе, если бы он был дома — но именно душ там был большой редкостью. Зато была вода, согретая солнцем в огромной бочке — и мыться под струёй тёплой воды Вейс любила.

— Замечательно. А теперь смотрите, я покажу, как именно следует мыться, чтобы устроить самой себе хороший массаж, разминку. Даже если вы очень устали, это поможет. Вам нужны только руки, — через полминуты Айри уже разоблачилась и встала лицом к Вейс. — Встаньте и смотрите. Вы — моё отражение в зеркале. Движения очень простые, — Айри показала, — если мыться при людях, никто ничего не заметит, вы просто намыливаетесь или смываете мыло. Главное — движение пальцев. Надавливайте, сильно надавливайте кончиками пальцев, когда рука идёт снизу вверх. Видите? Запомнили? Покажите мне.

С пятого раза — Вейс сама удивилась — движения стали совсем автоматическими.

— Теперь, когда будете мыться, делайте именно так. То же самое — перед тем, как встаёте. Если получится, никогда не вставайте сразу, как проснулись. Полежите, поговорите со своим телом, похвалите его, дайте ему понять, что любите его, — Айри не улыбалась, это означало — всё серьёзно, шутки и улыбки неуместны. — Устройте себе массаж, почти такой же, как тот, когда моетесь — потянитесь, проведите пальцами и ладонями, это придаст вам бодрости.

Ужин был в семь вечера, потом у «учеников» было свободное время. Им разрешали появляться на спортивном поле — там можно было пообщаться с другими. То, что общались и в классах во время уроков — этого мало, конечно, и все охотно пользовались такой возможностью. Можно было пойти в любую другую спортивную комнату, но открытое поле — приятнее всего. С Вейс общались теперь чаще и любезнее, на неё стали обращать внимание и парни, и девушки. У Вейс стали появляться настоящие друзья. Наверное, это Айри. Точно, она. Её уроки.

Вейс, летний домик, ночь

Она обучила меня всего пяти кайсо, фигурам силы, подумала Вейс, глядя на Лас. Сказала, что больше я всё равно не успею выучить, а эти обязана знать, как свои пять пальцев и пользоваться ими рефлекторно. Как перестать воспринимать чужие эмоции — или, наоборот, чувствовать их сильнее. Как восстановить физические и душевные силы. Как привлечь или отвадить человека. Как успокоить, усыпить, утихомирить. Как снять боль, пусть и на время. То, что другие воспринимали как вульгарность — когда Вейс стояла, расставив ноги и уперев руки в бока — было самым простым и эффективным вариантом второго кайсо, «Реки силы». Вейс поначалу это смешило.

— Наши действия во многом рефлекторные, но люди уже забыли, зачем эти рефлексы, и не понимают собственного тела. А оно чётко вам говорит, что нужно сделать и для чего. Учитесь слушать своё тело.

Она твердила это постоянно — слушайте тело, любите тело, а я поняла это только после того, как родился первый ребёнок, подумала Вейс. И все её уроки вспомнились, все до одного. И больше у меня уже не было никаких неприятностей со здоровьем и самочувствием, и я полюбила ходить в халате, спать ни в чём, если возможно, делать массаж себе и другим… Второй и остальные дети родились так легко, что все удивлялись — ни беременность, ни роды не приносили мне неприятностей, только радость. Айри, я даже не знаю, как вас отблагодарить…

И это только пять фигур. А сколько их знала сама Айри? Подумать страшно! Нет, это не моё, она права. Не могу я жертвовать собой ради незнакомых людей. Только ради близких или хотя бы знакомых.

…Вам покажется, что вы забыли мои уроки, сказала Айри в последний день третьей недели. Но они вспомнятся, когда нужно. Вы забудете меня, забудете надолго, так нужно. Но вспомните позже — если захотите, несколько лет спустя. Я буду приходить к вам, вы будете замечать меня, говорить со мной, но не будете помнить, что три недели я жила с вами и обучала вас. Помните: мы с вами изучали то, за что почти везде грозит тюрьма, это знание отчего-то считается тайным. Используйте всё, что вы узнали, мудро. Только для пользы. И не обучайте других, это важно.

Я обняла её. Она уже стала мне подругой — с ней можно было говорить о чём угодно, она всё понимала. Я ей рассказала, наверное, всё, что могла бы рассказать самому дорогому человеку. И понимала — эти рассказы мне не повредят. И я испугалась, что забуду её, я этого не хотела. Но Айри была непреклонна — ради вашей безопасности, повторяла она. Вы вспомните, когда два года проживёте вдали от меня, не ощущая мой запах, не слыша мою речь. Я не прощаюсь, дитя моё. Я говорю, «до свидания».

До свидания, сказала я ей тогда. И уснула у неё на руках, уроки очень уж утомляли. А когда проснулась, то проснулась другой. Стало легче. Меня не так выводили из себя выпады и издевательства охраны и других учеников. У меня словно выросла броня, насмешки и сарказм не пробивали её, но я оставалась открытой, мне приятно стало общаться. Как Айри этого добилась, не понимаю. А может, не она. Может, это я сама сделала, просто чуть-чуть использовав её наставления. Кто знает.

Я выполнила все ваши требования, Aenin Rinen, подумала Вейс. И я счастлива. В этот самый момент я счастлива. И все предыдущие восемьдесят лет. Быть счастливой просто, вы правы.

Скоро четыре утра. Вейс посмотрела в окошко, затем вернулась к кровати и разделась — медленно, как показывала Айри — так, как раздеваются для любимого человека. Я не раздевалась так уже очень давно. Мне просто нужно быть рядом, Лас. Этого достаточно, хотя всегда хочется чего-то ещё. Пусть даже мы будем вместе лишь изредка. Вейс скользнула под одеяло, осторожно, чтобы не потревожить Ласточку, улеглась, улыбаясь себе и воспоминаниям, и уснула — мгновенно.

Лас, летний домик

— Лас?

Она пошевелилась — сонно и немного раздражённо, вот ведь нашли время окликать!

— Лас?

Она долго балансировала на грани сна и яви, и когда поняла, чей голос слышит, сон мигом слетел с неё. Лас уселась, озираясь. Вейс рядом, свернулась клубочком, на лице — счастливое выражение. Лас улыбнулась — в такие минуты Вейс сильнее всего походила на ребёнка. Она протянула руку, чтобы погладить Вейс по щеке.

— Нет, Лас. Не тревожь её. Нужно поговорить, я жду тебя за дверью.

Голос Незнакомки. Лас, уже машинально, подняла нижнюю часть тефана, так же машинально надела — завязала. Вот и кончилось спокойствие, подумала она безучастно. Великое Море, ну что же ей ещё нужно?!

Дождь стучит за окном. Скоро рассвет. Лас замерла перед дверью, прислушалась и принюхалась. Никого постороннего, никого вообще — только трава и розы, дождь, мокрая листва. Она отворила дверь…

И рефлекторно схватилась за косяк. Сразу за дверью начинался обрыв. Она узнала место: именно там она стояла не так давно, именно там увидела надпись на небе.

У кромки воды — метров пятьдесят вниз, метров двести вперёд — стояла женщина, в светлом, развевающемся на ветру одеянии. О да, это платье Лас теперь узнает откуда угодно.

— Лас! — женщина помахала рукой. — Иди ко мне. Сделай шаг.

Лас похолодела. Это шутка? Внизу — острые камни, отсюда видно, что оступишься — и собирать с камней будет нечего. Голос раздавался прямо в голове, слышался не ушами. Лас оглянулась — позади и вокруг коридор — прихожая, милые и родные запахи. Едва слышен стук маятника — ходики, в гостиной. Одна из причуд Вейс.

— Я сплю? — спросила Лас у самой себя.

— Ты не спишь, — женщина смотрела на неё. — Ты говорила со мной, Лас, ты одна из немногих, кто понимала, с кем говорит. Ты встречала солнце. Сделай шаг, Лас. Не бойся. Тебе теперь нечего бояться.

Шутка? Хитрость? Незнакомке стало скучно и она решила взять Лас к себе? Или решила, наконец, расквитаться?

— Ты так долго верила в меня, — женщина подняла руки над головой. — Неужели перестала верить?

Лас судорожно вдохнула. Она испытала… только что почувствовала то, что почувствовала много лет назад, когда впервые встречала солнце. Трудно описать — как будто поток силы пронзает тело, и каждая клеточка кипит энергией, электричеством, жаром.

— Я иду, — Лас нелегко дались эти слова. Она старалась отогнать картину…

…того, как падает, падает вниз, на острые камни, и за долю секунды до смерти слышит издевательский смех. Взамен она представляла, что воздух подхватывает её и опускает, плавно опускает, не причиняя вреда.

— Я иду, — повторила Лас и сделала шаг.

Вейс привычно проснулась, всплыла изо сна в дрёму, едва Лас встала — ну куда по ночам обычно встают? Тут же начала засыпать снова, но что-то было не так — и Вейс приподнялась на локте. Да, не так. Во-первых, зачем Лас взяла нижнюю часть тефана? Почему пошла в сторону входной двери, кто там пришёл в такую рань, почему она не возвращается?

«Я иду», услышала Вейс и вскочила на ноги. Странно, очень странно звучал голос Лас. Вейс побежала — уже не думая ни о какой одежде — по дороге чуть не споткнулась о порог. Увидела то, от чего кровь застыла в жилах — за дверью начинался не сад, а пустота, синее небо, океан вдали. Лас сделала шаг и упала, унеслась вниз. Вейс бросилась к двери, но та захлопнулась у неё перед носом. Вейс распахнула её вновь — сад, мокрая дорожка, дождик, тихая и спокойная картина.

Вейс ущипнула себя. Больно! Значит, не снится. А если… а если снится, то не отличить. У неё хватило самообладания вернуться, надеть ночную рубашку, а потом уже — набросить плащ и обуться, и выскочить наружу.

— Лас! — крикнула Вейс. Уже светает, от фонаря мало толку. — Лас, где ты?! Ласточка!

Но Лас пропала бесследно.

Лас начала падать, но порыв ветра подхватил её, понёс и поставил наземь. Прямо перед женщиной. Теперь Лас видела, что это вовсе не Незнакомка; лицо не оставалось неизменным, оно постоянно менялось, плыло. Сама женщина и её лёгкое, невесомое одеяние светились белым. От неё пахло грозой.

— Ты вновь поверила, — женщина улыбнулась, протянула руку. Живое, тёплое прикосновение. От него пропали остатки страхов. — Лас, мне нужна твоя помощь. Меня забыли в твоём родном мире. Я нужна людям, я чувствую — впереди многие беды, я нужна людям.

— Что я могу сделать для вас, госпожа? — Лас не ощущала робости — почтение, да, но ни страха, ни робости.

— Ты — это я. Ты слышала эти слова, верно? Лас, приближается буря. Что-то не пускает меня в мир, где ты родилась — тебе придётся узнать, что. Не медли.

— Да, госпожа, — Лас поклонилась. — Я узнаю.

— Лети, дитя моё, — Владычица Морей взяла её за плечи. — Ты ждёшь голоса, к которому давно привыкла. Его больше не будет. Живи заново, оставь прошлое в прошлом.

— Да, госпожа, — Лас поклонилась. Только сейчас вспомнила, что одета весьма легкомысленно.

— Лети! — женщина отступила на шаг, её очертания стали зыбкими. — Лети, тебя уже ищут и тоскуют, и тревожатся. Лети, Ласточка!

И исчезла. Просто была — и не стало. Со стороны океана подул тёплый ветер, и Лас окончательно пришла в себя.

— Лети, — повторила Лас. — Вейс, я сейчас! Я скоро буду!

Она разбежалась по каменистой полосе, подпрыгнула…

И полетела.

Вейс успела позвонить в Вантар-Лан и сообщить о пропаже. Уже через десять минут Мира вновь запустила эфемеры, и начала прочёсывать планету. А Хорёк нашёл то, чего опасался более всего: проход на стыке двери и косяка в летнем домике.

— Мы сейчас будем, — добавил он. — Вейс, пожалуйста, не беспокойтесь.

Вейс кивнула, хотя видеосвязь уже оборвалась и побрела назад, в спальню. Открыла дверь…

Порыв ветра в лицо — кто-то открыл входную дверь. Вейс выскочила в коридор — там стояла Лас. Одетая только в нижнюю часть тефана, мокрая и задумчивая. Она увидела выражение лица Вейс и подбежала к ней.

— Вейс! Это я! Прости, всё так неожиданно случилось… Она позвала меня. Представляешь?!

— Кто? — Вейс теперь казалось, что она спит. — Кто позвал? Незнакомка?