Новые приключения Пышки на сайте знакомств. Отвязные домохозяйки Новак Оксана

Глава 4

Мелкий бисер, жидкий суп

Письмо:

Vadim, 38

Я тебе писал, но, похоже, у тебя принципы… Несмотря на то что уже несколько миллионов лет женщина живет рядом с человеком, в ее поведении и образе жизни остается еще много загадочного и непонятного…

Неудачный опыт встречи с институтской подругой не отвратил меня от желания продолжить встречи, скорее, поддал жару. Мне стало реально интересно, как изменились люди, которых я знала когда-то давно, и какие тараканы завелись в их головах за это время. Второй визит я решила нанести своей подруге Александре, с которой мы учились в одном классе и много лет жили, как родные сестры: вместе увлекались дрессировкой собак, вместе писали стихи и даже вместе влюблялись в одних и тех же мальчишек. Сашка была человеком, оказавшим на меня, пожалуй, наибольшее влияние в школьные годы. Мои отношения с родителями оставляли желать лучшего, и я частенько уходила из дома и жила у нее. Сашкин папа был довольно большим начальником, поэтому она жила в огромной квартире с дорогой импортной мебелью, а на туалетном столике ее мамы стояли настоящие французские духи. Даже само название «туалетный столик» я, дитя хрущобы, впервые услышала в Сашкиной семье, так же, как впервые увидела освежитель воздуха в их просторном туалете, сверкающем белой глянцевой плиткой, и впервые воспользовалась многослойной туалетной бумагой, пахнущей луговыми цветами. Я могла полчаса простоять в Сашкиной ванной, вдыхая ароматы незнакомых мне флакончиков и выдавливая содержимое многочисленных тюбиков, гадая об их предназначении. В моей семье зад подтирали рваными газетами, волосы мыли хозяйственным мылом, а самым ценным предметом в нашей квартире был сервиз «Мадонна» на двенадцать персон, за который мамаша отдала половину отпускных. Он одиноко стоял в коричневом буфете, похожем на гигантский гроб, и пользоваться им запрещалось даже по большим праздникам.

– Вот будешь замуж выходить, – мечтательно говорила маман, – и мы этот сервиз на стол поставим. Тогда уже не жалко будет!

И я понимала, что обязательно должна когда-нибудь выйти замуж, иначе несчастный сервиз так и не выполнит своего прямого предназначения. И все прочие сервизы будут считать его неудачником, гордо выпячивая надколотые края и обрубки отбитых ручек, они ударятся в воспоминания о громких застольях, семейных ужинах и интимных чаепитиях, а наш будет скромно сидеть в углу, опустив глаза и вспоминать лишь полку буфета. Я торжественно пообещала ему, что самолично разобью пару чашек на собственной свадьбе.

У Сашки же было красиво и уютно, как на картинке журнала «Бурда моден»: здесь сидели за большим столом, накрытым белоснежной скатертью, и пили чай из красивых голубых чашек, разливая сливки из маленького молочника. Сашкина мама была женщиной высокомерной и скупой на проявление каких-либо эмоций, но в целом мне удавалось добиться ее расположения, думаю прежде всего потому, что она обожала своих детей: Сашку и ее младшего брата. И приведи ее дочь бегемота на поводке в качестве подруги, мама приняла бы его без лишних разговоров. Подружившись с Сашкой в пятом классе, мы сроднились до самого окончания школы. И все этапы нашего взросления прошли вместе: рисовали друг другу первые стрелки на глазах, изучали «энциклопедию секса», найденную у ее родителей, постигали премудрости моды и стиля.

Сашка была девочкой умной, с потрясающим чувством юмора и явным талантом к рисованию. Творчеством мы занимались постоянно: я писала стихи, а подружка рисовала к ним иллюстрации, делали стенгазеты, лепили из теста забавные фигурки и, жирно обмазав их яичным желтком, выпекали в духовке. Подруга в течение долгих лет была моим абсолютным кумиром, и я, пожалуй, поколотила бы любого, кто осмелился бы не признать Сашку Градову воплощенным идеалом.

Судьба развела нас сразу после школы: я пошла учиться в Мурманский пединститут, Сашка же уехала поступать в Питер. Ее родители тоже вскоре покинули наш северный город и уехали в Москву, где высокопоставленный папа вскоре занял должность замминистра. Первое время мы активно переписывались, созванивались, ездили друг к другу в гости, но с годами все больше отдалялись друг от друга. И когда четыре года назад я переехала в Питер, Сашка не очень-то обрадовалась моему звонку. «Ну, как устроишься, звони…» – равнодушно сказала она, и я поняла, что еще одна страница моей жизни закрылась навсегда.

Но пару месяцев назад Сашка вдруг стала активно звать меня в гости, и я решила полюбопытствовать: как поживают жены банкиров? Да-да, мадам Градова полностью подтвердила простую сермяжную истину «деньги к деньгам» и, оправдав статус дочки замминистра, вышла замуж за банкира.

Мое отношение к богатым людям было сродни отношению посетителя зоопарка к белому медведю: я восхищалась их красотой и силой, но радовалась разделяющей нас перегородке. Люди в черных машинах с мигалками и вереницей охраны никогда не вызывали у меня ни зависти, ни трепетного восторга.

В девяностые, когда большинству людей приходилось буквально выживать, а мои друзья, имеющие по два высших образования и пашущие на двух работах, голодали, в моем кошельке лежала тысяча долларов на мелкие расходы. Социалистическая собственность, ввиду распада данного политического строя, временно оставалась бесхозной, и мой муж оказался одним из тех, кто активно помогал ее утилизировать, а именно: воровал цветные металлы и продавал их в Прибалтику. Это были легкие, шальные деньги, он таскал их у государства, а я у него, таким образом, мы оба свято соблюдали свои интересы.

Что делать с внезапно свалившимся богатством, нувориши девяностых не знали, поэтому каждый воплощал свои собственные мечты: кто-то ездил по заграницам, раздавая стодолларовые чаевые неграм-привратникам, кто-то ежемесячно менял иномарки, кто-то дорвался до баб. Нищие, неожиданно получившие большие деньги, банально предсказуемы. Мой муж находил удовольствие в накопительстве, я же отдала все силы на осуществление детской мечты – а мечтала я, начиная с пятого класса, только об одном: я хотела иметь такую же прекрасную квартиру, как у Сашки. Это стало моим фетишем, навязчивой идеей – девочка из хрущебы была уверена, что счастье живет во дворцах. А дворцом для меня была та самая просторная квартира с высоченными потолками, раздельными комнатами, огромными арочными окнами и блестящей кафельной плиткой в уборных.

И когда я узнала, что бывшая Сашкина квартира выставлена на продажу, я потеряла покой и сон! Чего мне стоило уговорить мужа купить эту квартиру – отдельная история, но на пути к моей мечте я не остановилась бы ни перед чем. К счастью, до убийства дело не дошло, муж принял мои доводы о «выгодном вложении капитала», и вскоре я открыла дверь в квартиру моей мечты собственным ключом.

Я была счастлива ровно два месяца, пока покупала и расставляла мебель, вешала на стены картины и шила на заказ шторы и балдахины. Как только вся работа по воплощению мечты в реальность была закончена, я села за большой стол, расставила дорогую посуду, нажала пульт от японского телевизора и налила себе бокал «Реми Мартин»:

– Оксана Павловна, – сказала я себе. – Поздравляю вас с осуществлением мечты!

Конечно, мы устроили шумное новоселье, и многочисленные гости какое-то время поддерживали во мне ощущение счастья, подкрепленное чувством превосходства над другими. Но когда все знакомые побывали у меня в гостях и восторженные возгласы утихли, я с тревогой обнаружила, что ощущение победы над судьбой стремительно улетучивается и спустя буквально пару недель от него остался лишь едва заметный дымок, который таял на глазах, обнажая пыльные закоулки моей души.

Так я поняла, что счастье живет не во дворцах, а исключительно внутри человека. И никакие дорогие девайсы, купленные в магазине, не смогут заполнить пустоту и одиночество внутри тебя. С тех пор я жила с мыслью, что в мире есть только одна ценность – ценность человеческих отношений. Все остальное – не более чем приятное дополнение и телесный комфорт.

Итак, свой второй визит я нанесла в двухэтажную квартиру на Литейном проспекте, где дверь мне открыл квадратный человек в темном костюме и, прежде чем пустить в квартиру, провел по мне миноискателем. Передо мной простирался огромный холл, увешанный зеркалами и уставленный пальмами, посередине которого стоял скромный такой фонтанчик из малахита – не больше полутора метров в диаметре. Мадам Градова, хоть и не была предводителем дворянства, все же жила в пошлой роскоши. Подруга выплыла мне навстречу в шелковом халате и турецких тапочках.

– Здравствуй! – важно кивнула мне Сашхен. – Пройдем в столовую.

Столовая была огромной пятиугольной комнатой, на стенах которой висели репродукции Ван Гога, а в центре стоял большой круглый, идеально сервированный стол. За столом сидела Сашкина маман, приехавшая из Москвы погостить.

Признаться, я не сразу ее узнала: от многочисленных подтяжек все ее лицо заметно уползло к ушам и напоминало саамскую маску с раскосыми глазами и опущенными вниз уголками губ, что придавало физиономии брезгливо-презрительное выражение. Еще за столом сидела ухоженная дама лет сорока, с надутыми силиконовыми губами и тропическим загаром. Она была мне представлена, как Камилла, сестра Сашкиного мужа.

– А, Оксана!.. – небрежно махнула мне ручкой Градова-старшая. – Слышала, ты перебралась в Санкт-Петербург?

– Угу, – мотнула я головой, усаживаясь на тяжелый стул с высокой спинкой.

Молодая горничная в белом передничке стала подавать на стол, а мы искали темы для светской беседы.

– Нет, я не понимаю, ну что все так рвутся в мегаполис? – загундосила Сашкина маман. – Ну вот зачем, зачем тебе Питер? Большой город нужен успешным, творческим людям, которые стремятся к покорению вершин, а простые смертные должны жить в провинции!

– Вы правы, Анна Викторовна, – смиренно согласилась я. – Что нового в Москве? Ваша-то карьера благополучно складывается? Вы уже получили звание «Домохозяйка года»?

Нет, реально, я редко хамлю людям, еще реже женщинам и почти никогда женщинам старше меня. Но тут я просто задохнулась от возмущения. Что за черт, ведь эта дама, увешанная бриллиантами, как черный рэпер понтами, знает меня с детства! В школьные годы она была мне почти второй матерью, она читала нам с Сашкой на ночь интересные книги и пекла тортики. Почему она сидит тут передо мной, как королева английская, и вместо того чтобы воскликнуть: «О, Ксюха! Сколько лет, сколько зим! Как поживаешь?» – разыгрывает дешевый спектакль из жизни снобов?

Если бы я хотя бы не знала всю ее подноготную, может, я и засунула себе в зад свой язык и внимала бы, затаив дыхание, этому высокопарному бреду, но Сашкина маман в своей жизни сделала только одно большое дело: залетела от Сашкиного отца на студенческой пьянке, после чего ему пришлось на ней жениться. С тех пор она гордо несла звание жены замдиректора, а ныне замминистра, образцово выполняя функции домохозяйки и умело закрывая глаза на многочисленные любовные похождения мужа.

Не найдя во мне благоговейного слушателя, маман поджала тонкие губы и переключилась на Сашку.

– Ты знаешь, Сашенька, мы все же наняли того модного итальянского дизайнера для нашей новой квартиры, – продолжала выкобениваться Градова-старшая. – И он посоветовал нам сделать гостиную в цвете индиго. Мы сделали. – Тут она театрально взмахнула наманикюренными ручками и возвела очи к потолку. – Ты знаешь, цвет индиго не хорош в нашей гостиной!

Я поняла, что вечер будет томным, и налегла на текилу. Дамы из высшего общества обменивались впечатлениями об отпуске, Сашка жаловалась, что уже месяц не может решить, куда поехать.

– Муж сказал мне: «Александра, выбери, куда мы поедем с тобой на седьмую годовщину свадьбы». Я перебрала массу вариантов, но так ничего и не решила: в Париже скучно, в Италии мы были несколько раз, в Монако он засядет в казино, а мне только и останется, что ползать по магазинам!

– Вези его на острова! – предложила Камилла.

– Ах, просто не знаю! – Из Сашкиной груди вырвался натужный стон. – Доминикана – эти ужасные волны и плохая кухня, Бали – нищета и грязь, Таиланд – надоело!.. Может, Гавайи?

– Оксана, а ты где отдыхаешь? – ехидно спросила меня маман. – Наверное, на Фиджи?

– Гораздо лучше! Этим летом я два раза ездила с друзьями на дачу! – ответила я, пожевывая сырокопченую колбасу. – Было весело: на десять человек шестьдесят литров «Балтики»!

Сашка приподняла брови и удивленно спросила:

– Ты что, не ездишь отдыхать за границу?

– Нет, – пожала я плечами. – Пока у меня нет на это денег. Но мы с подругами мечтаем когда-нибудь взять напрокат машину и прокатиться по Европе.

– Но ведь это не так дорого, – заметила Камилла. – Двух тысяч долларов вполне хватит.

– Да, двух хватит, – согласилась я. – Как только выплачу кредит за мебель, стану копить на отпуск.

– А где ты работаешь? – поинтересовалась подруга.

– Раньше работала в магазине мужской одежды. Потом ушла в фирму, торгующую игрушками, но она обанкротилась. Сейчас работаю администратором зала в супермаркете за двадцать тысяч в месяц, десять из которых уходят на кредиты и счета. Так что Монако мне пока может только сниться.

– Неужели нельзя найти более высокооплачиваемую работу? – подняла тонко выщипанные бровки маман.

– Можно, – кивнула я. – Можно пойти, например, торговать наркотиками или в публичный дом, бандершей поработать. А что? И зарплата хорошая, и жизненный опыт!

Маман поперхнулась сухим вином, а Сашка с Камиллой впервые посмотрели на меня с интересом, как бомжи на лебедя.

– Ты шутишь? – осторожно спросила подруга.

– Ну почему? – весело ответила я. – Заработаю кучу денег, съезжу на Фиджи, и у нас появится общая тема для разговоров.

За столом все так же обсуждали новый цвет мамашкиной гостиной, шмотки, модные курорты, и мне стало скучно. Пропасть между мной и подругой детства была столь велика, что пытаться наводить мосты не имело смысла. Рассказывать этой холеной даме о моей жизни в двенадцатиметровой комнате старой коммуналки, об одиночестве, о разбитых надеждах? Боюсь, она давно уже не в состоянии понять никаких других проблем, кроме неудачной подтяжки. Я вышла из Сашкиного дома в отвратительном настроении. Так чувствуешь себя после встречи с бывшим одноклассником, в которого была влюблена десять лет назад: ты удивленно всматриваешься в это лицо, вспоминая пухлые губы и небесно-голубые глаза, от любви к которым рыдала ночи напролет под песни ранней Булановой, но видишь лишь незнакомого полноватого гражданина с редкими волосами, начесанными на лысину.

– Прощай, молодость! – прошептала я, помахав рукой Сашкиным окнам.

Глава 5

Новогодний сюрприз турецкого происхождения

Письмо:

Senol, 26, Стамбул

Хочу поциловат от ваших губ волосы груди!

Домой идти не хотелось, душа просила позитива, и я стала листать записную книжку в телефоне. Неожиданно оказалось, что перечитывать свой собственный список знакомых очень увлекательное занятие: на девяносто процентов книжка была заполнена мужскими именами с поясняющими приписками: Сережа-мозгоеб, Паша-коньяк, Вова-прапор, Чингачгук-Большой Змей… Это были номера моих виртуальных знакомых, с которыми переписывалась на сайте, но кто эти люди, я не имела ни малейшего представления. Особенно порадовал меня Вахтанг-лизунчик, дай бог здоровья этому полезному человеку!

Наконец я нашла телефон моей институтской подруги Аленки, которую мы когда-то звали Мальвинкой за внешнее и внутреннее сходство с героиней детской сказки. Последний раз мы виделись полгода назад, она тогда собиралась уезжать на отдых в Турцию, и после ее возвращения мы так и не встретились. Подруга была женщиной того редкого типа, которых любят абсолютно все: чужие дети, бродячие собаки, продавщицы в овощном магазине. Трудно поверить, но ее любила даже собственная свекровь, что казалось мне чем-то из разряда ненаучной фантастики.

Аленка была похожа на портрет с одноименной шоколадки: широко поставленные голубые глаза, персиковая кожа, маленький вздернутый носик. Она говорила мягким, детским голосом, растягивая слова, и обожала слушать рассказы о моих похождениях. Сама Аленка жила в счастливом браке, обожала мужа и сына и была для меня в каком-то смысле идеалом женщины. Они были похожи с Юлькой, но если «правильность» Юльки казалась мне какой-то вынужденной и ненастоящей, то Аленка была проста и незамысловата. Глядя на нее, я так и видела ее лет через сорок в виде бабушки из рекламы молока, в окружении многочисленных внуков: все те же бархатные румяные щечки, аккуратный пучок волос, собранный на макушке, и все тот же задорный звенящий смех.

«Вот кто гарантированно спасет меня от горького послевкусия сегодняшнего дня», – подумала я, набирая номер Мальвинкиного телефона, но он предательски молчал. – Веселятся, наверное, – решила я, зная традиции Аленкиной семьи собираться вместе на все праздники: родители ее и мужа, сестра со своей семьей, многочисленные тети и бабушки. – Ничего, буду для нее нежданным сюрпризом, авось не выгонит!»

Я поймала такси и поехала к подруге. Дверь мне открыл Аленкин муж, Олег.

– Привет! – сказала я. – Супруга дома?

– Да, дома, – ответил он каким-то странным срывающимся голосом. – Пока еще дома! – И показал рукой на дверь спальни.

Я прошла мимо него в указанном направлении и растерянно остановилась на пороге. Дверцы всех шкафов в спальне были открыты, по всей комнате в беспорядке валялась женская одежда, на полу лежали, открыв хищные пасти, три огромных чемодана, в которые Аленка, всхлипывая, укладывала вещи. На диване сидел загорелый молодой человек со стильной канадской бородкой и отрешенно смотрел на Аленкины сборы.

– Что это у вас тут происходит? – недоуменно спросила я.

– А ты разве не в курсе? – зло посмотрел на меня Олег. – Это же ты всегда пела о радостях адюльтера и преимуществах больших елдаков! Ну вот, подружка твоя и вняла призывам – тоже ушла в большой секс!

– С этим, что ли? – кивнула я на загорелого.

– Ну да, с этим! А вы не знакомы? Мустафа, познакомься, это Оксана! Оксана, а это – Мустафа, наш турецкий друг!

– Хеллоу! – заулыбался мне красавчик с дивана.

– Ничего не понимаю, – честно сказала я. – Вы зачем на Новый год турка приволокли? Ладно бы финна какого.

– Зачем нам финн?! – громко закричал Олег мне в ухо. – Некоторые любят погорячее! Правда, Алена?

Я поняла, что без поллитры здесь не разобраться, взяла подружку за руку и выволокла на кухню.

– Водка есть? – спросила я ее.

– Есть, – громко всхлипнула Мальвинка.

– Мне пятьдесят граммов, себе двадцать, и я жду подробностей.

Подробности оказались неожиданными, но весьма впечатляющими. Как выяснилось, за те полгода, что я не общалась с подругой, в ее судьбе произошли фатальные перемены. Как я говорила выше, шесть месяцев назад Аленка поехала отдыхать в Турцию. Муж ее расширял фирму, вкалывал днем и ночью, поэтому ей пришлось, впервые за много лет, поехать в отпуск одной. Сына забрала к себе сестра, наказав Алене хорошенько встряхнуться и отдохнуть от семейных будней.

Сначала Алена растерялась: она никогда раньше не оставалась надолго одна, да еще вдали от дома. Но через пару дней, за обедом в ресторане, она познакомилась с веселой украинкой Верой, которая ездила в Турцию довольно часто и чувствовала себя здесь как дома. Вера взяла шефство над нашей скромницей, они сходили на дискотеку, поиграли в водное поло с энергичными француженками и прогулялись по блошиному рынку. А потом Вера раскрыла Алене секрет своей любви к этой стране: она рассказала, что турецкие мужчины уж больно хороши в постели, а если подойти к этому делу с умом, то могут быть и весьма щедры. Вера жила в Чернигове, одна растила двоих детей, держала на рынке пару торговых точек и имела свою порцию женского счастья два раза в год, приезжая в Турцию. Здесь она чувствовала себя красивой и желанной, мужчины были щедры на комплименты, а если выгодно показать грудь четвертого размера, то и на подарки. Вера была женщиной хваткой, привыкшей выживать в любых условиях и извлекать из любой ситуации максимум пользы. Она рассказала, что год назад познакомилась с весьма состоятельным турком, который владел тремя ювелирными магазинами, и теперь приезжает сюда исключительно на его деньги. Мало того, турок тоже приезжал к ней в гости, в Чернигов, где после недели застолий с салом, пирогами и домашней горилкой, официально попросил ее руки. Так что Вера находилась в Турции на правах невесты и очень волновалась в связи с тем, что на днях ей предстояло нанести визит родне жениха в качестве будущей родственницы. Вера буквально умоляла Алену составить ей компанию, уверяя, что все пройдет очень цивилизованно, а Вере будет гораздо спокойнее, если ее поддержит русская подруга. Алена всегда была женщиной сердобольной, поэтому отказать в просьбе не смогла, и в назначенный день они с Верой отправились в дом турка праздновать помолвку.

Действительно, все прошло прекрасно. Турецкие родственники оказались вполне адекватными, гостеприимными людьми, они угощали Алену медовой пахлавой, ароматным жареным мясом и наперебой приглашали танцевать под песни Таркана.

И тут Алена увидела ЕГО. Высокий загорелый парень, с мускулистым торсом и стильной канадской бородкой помахал ей рукой с другого конца стола и улыбнулся открытой белозубой улыбкой. Потом они оказались рядом, танцевали под чувственные восточные напевы и как-то незаметно очутились на берегу моря, где ошалевшая от доселе неизведанных эмоций Алена ела виноград из рук Мустафы и подставляла губы под его горячие поцелуи. Мустафа – тридцатидвухлетний племянник жениха – приехал на семейное торжество из Германии, где жил уже много лет, был образован, легко говорил на четырех языках и являл собой совершенный образ воплощенных девичьих грез.

Черт подери, а что вы хотите от женщины? Просидев несколько лет в сером промозглом Питере, годами проводя свою жизнь между работой, ребенком и плитой, переживая самые сильные эмоции от просмотра сериала «Кармелита» и имея десять минут секса в неделю с вечно уставшим мужем, она наяву попала в свою самую прекрасную эротическую фантазию! Неужели вы ждете, что она вытянет вперед руку с запрещающим жестом и скажет: «Спасибо, не надо, я замужем!»? Короче, неприступная доселе крепость выкинула белый флаг и сдалась на милость победителя! Подружка влюбилась со всей силой изголодавшейся души, она отдавалась со всей страстью зрелого женского тела, она потеряла голову, и все, что было в ее жизни самым главным и, казалось, незыблемым, стало вдруг далеким и неважным. К тому же, чтобы не выглядеть в глазах любимого падшей женщиной, Алена сказала, что она абсолютно свободна.

Отпуск закончился, опухшая от слез Алена вернулась в Питер, где, сказавшись больной, легла в кровать, лицом к стене, и пролежала две недели, призывая избавительную смерть. Однако жизнь продолжалась, и ей пришлось похоронить иллюзии, начать ходить на работу, вести хозяйство, ухаживать за сыном и мужем. Но все оказалось не так просто: она тоже всерьез запала в сердце горячему южанину. Он слал ей бесконечные эсэмэски, писал письма по электронной почте, передавал маленькие сувениры со всеми знакомыми, посещающими Питер, и забыть его не было никакой возможности.

Олег же ничего не замечал: убегая из дома в семь утра и возвращаясь поздно вечером, он быстро съедал разогретый ужин и, чмокнув жену в щеку, ложился спать. Алена любила, страдала и, не выдержав разлуки, под предлогом вымышленной командировки поехала к любимому в Германию. Она ждала разочарования, искренне надеясь, что вторая встреча отрезвит ее и ее любовник без всего этого южного антуража покажется ей не более желанным, чем таджикский дворник на улице Питера.

Но она ошиблась. Мустафа жил в небольшой, но удивительно уютной квартирке, имел собственный бизнес и с европейским шиком был не менее хорош, чем на южном пляже. Алена отчаянно пыталась найти в нем скрытые пороки, но, кроме излишнего пристрастия к безвкусным золотым побрякушкам, не нашла ничего. Причем с прискорбием обнаружила, что даже этот его недостаток умиляет ее до слез.

Вернувшись в Питер, Алена решила во что бы то ни стало вырвать из своего сердца преступную любовь. В конце концов, она была не готова оставить мужа и ехать в чужую страну строить новую семью с турком, пусть даже очень любимым. Тогда она поменяла номер телефона, перестала отвечать на письма и через пару месяцев была почти свободна от наваждения. И когда второго января в семь часов вечера раздался требовательный звонок в дверь и на пороге появился Мустафа, полный решимости увезти любимую из этой далекой холодной страны, она испытала настоящий шок.

К моему приходу семейные разборки достигли своего апогея. Сначала муж пытался набить морду сопернику, потом самой Алене, в итоге он достал все имеющиеся в доме чемоданы и с криком: «Вон, изменница!» – указал Алене на дверь.

– И теперь я не знаю, что мне дела-ать, – рыдала подруга, сморкаясь в полотенце. – Я уже про этого турка почти и думать забыла, ну было и было. Как мне теперь выкручиваться из этой ситуации?

Я поняла, что пришла как нельзя вовремя. Похоже, только от меня сегодня зависит Аленкино семейное счастье.

– Короче, так! – твердо сказала я. – Нюни убери! Лучшая защита – это нападение! Сейчас идешь в комнату, убираешь назад все чемоданы. Потом с чувством, с толком, с расстановкой закатываешь своему благоверному самый большой скандал в своей жизни. Вспоминаешь сначала все свои достоинства, потом все его недостатки, далее все свои одинокие вечера, недоподаренные цветы и недополученные оргазмы. Короче, через час он должен точно знать – в том, что случилось, виноват он один, а ты всего лишь слабая женщина, которая положила свою жизнь на алтарь семьи, не получив взамен даже толики любви и секса, и только это толкнуло тебя в объятия другого мужчины! Но! Занимаясь сексом на стороне, ты представляла мужа! И продолжала мечтать только о нем, потому что турок в постели ему и в подметки не годится! Все поняла?

– Поняла, – всхлипнула Аленка, вытирая глаза. – А что мне делать с Мустафой?

– Загорелого я беру на себя, – твердо сказала я.

– Только ты его, это… не обижай, – жалобно попросила подруга.

– Не ссы, – пообещала я ей. – Хохлушка турка не обидит! – После чего я зашла в спальню, взяла незваного гостя за шкирку и со словами «комон эврибади!» вывела его из квартиры.

Близилась полночь. Мы вышли на улицу, где было удивительно хорошо: дул почти весенний ветерок, с неба падали редкие капли дождя, из окон раздавалась музыка и взрывы смеха. Турок послушно плелся следом, видимо, понимая, что теперь его жизнь в моих руках.

– Ну что, селянин? – обернулась я к нему. – Хочешь большой и чистой любви?

– Я плёхо говорить русский, – застенчиво улыбнулся мне Мустафа.

– Ну и ладно, – утешительно похлопала я по плечу южного гостя. – Для наших целей это в принципе не важно. – Я достала телефон и набрала Юлькин номер. – Ты как? – не тратя время на приветствия, спросила я ее.

– Плохо, – ответила Юлька. – Я первый раз в жизни пью водку в одиночестве.

– Где дети? – продолжала я разведывать обстановку.

– За городом, у мамы до конца недели. Я вот думаю: может, мне их забрать? Будет не так одиноко.

– Отставить! – взяла я руководство в свои руки. – У меня есть для тебя лекарство.

– Еще одна бутылка водки? – с надеждой спросила Юлька.

– Нет, гораздо лучше. Короче: надень свой самый откровенный пеньюар, накрой стол и жди меня, контрольное время – половина первого. Как поняла, прием?

– П-поняла, – заикаясь, ответила Юлька.

Через час я сидела в кресле и наблюдала, как Мустафа кормил виноградом пьяную счастливую Юльку, и чувствовала себя совершенно разбитой. «Хватит с меня реала, – устало думала я. – Домой, на диван, к компьютеру! К милым сердцу рабам и любителям “мокрых кисок”, к озабоченным малолеткам и виртуальщикам всех мастей! Какое же это счастье, когда ты можешь избавиться от любой проблемы, просто нажав кнопку “удалить”».

Глава 6

Трудности перевода

Письмо:

Максим Дубакин, 42

Да канешно можна и по телефону погаварить но мне нравится чесно легче переписыватся. Гаварить с незнакомым чилавеком трудна первый раз неправдоли?

В целом новогодние каникулы прошли довольно спокойно. Четвертого января, получая интернет-почту, я немало порадовалась приглашению от эстонской туристической фирмы встретить Новый год в Таллине!

Лилька быстро почистила перышки и вновь, с присущим ей авантюризмом, была готова к новым приключениям. Юлька лечила разбитое сердце и возникшие было комплексы, по ее хвастливому признанию «до пяти раз в день!» И все же я вздохнула с облегчением, когда 6 января она проводила сексуального турка на самолет. Аленка помирилась с мужем, и они уехали в Барселону повторять медовый месяц. Катька написала мне на «Одноклассниках» письмо с извинениями. Я их не приняла. Не то чтобы она сильно меня обидела, просто пришло время перелистнуть некоторые прочитанные страницы моей жизни. Я никогда не любила ненужных вещей в своей квартире и ненужных людей в своей жизни. В будущее надо идти налегке!

Как говорится, утро бывает добрым только тогда, когда начинается днем. Все каникулы я валялась в кровати, спала до обеда и сидела в Интернете ночи напролет. Прошел почти год с тех пор, как я стала постоянным пользователем «Мамбы» – самого популярного сайта знакомств, но для меня, казалось, миновала целая жизнь. И если вначале я офигевала от всего здесь происходящего, как Гуччи на Черкизовском рынке, то теперь могла смело садиться за докторскую диссертацию, описывая особенности современных отношений Мэ и Жо. Причем Интернет – это такое замечательное место, где у вас есть уникальный шанс изучать людей, так сказать, «без одежды», ибо любой, конечно, может написать, что он банкир, скучающий на отдыхе в Монако, но уже на третьей фразе он начнет уводить разговор в сторону истинно интересующих его проблем. Эта редкая возможность быть откровенным и при этом оставаться инкогнито дает гораздо больше простора для душевных излияний, чем разговор в поезде со случайным попутчиком. А вот готовы ли вы принять на блюде содержимое этих душ – вопрос второй (не говоря уж о понюхать или попробовать). Думаю, последний морской падальщик, живущий на дне моря и жрущий зловонную гниющую плоть, скривился бы в гримасе отвращения при виде некоторых душевных отрыжек. От острого помешательства меня спасла лишь крепкая психика, закаленная пятилетним проживанием в общежитии Мурманского пединститута, куда я сбежала из отчего дома, обуреваемая жаждой вольной взрослой жизни. Сказать, что я изменилась благодаря сайту знакомств, это не сказать ничего.

Долгие годы, проведенные в тщетной попытке создать семью, я мучительно искала ответы на вопросы: что со мной не так? Почему я не могу построить отношения даже с мужчинами, нацеленными, как мне казалось, на семейную жизнь? Чем я хуже других? И конечно, находила в себе массу внешних и внутренних недостатков, забиваясь в комплексы все глубже и глубже. Потом я поняла, что по этому пути идут все женщины земли, хотя многие из них казались мне сосредоточением всех земных добродетелей.

На сайте я прошла все стадии взросления: от нелепых одноразовых секс-свиданий до совместной покупки супружеских диванов и попыток наладить семейную жизнь. И только теперь, набив кучу шишек и разбив свое сердце вдребезги, я начала осознавать хотя бы малую толику законов окружающего меня мира.

Вначале я не могла понять, почему мужчины ведут себя так нагло и отвратительно? Я, преисполненная лучших надежд, отправлялась на свидание, где вместо букета цветов и трепетных ухаживаний получала совершенно недвусмысленное предложение немедленно заняться сексом.

– Как же так? – недоумевала я. – Ведь мы оба ищем отношений, если исходить из заявлений в анкете.

– Как же так? – недоумевали мужчины. – Ты же написала «люблю секс»!

И тут возникла идея, проверить мужчин на, так сказать, «лингвистические совпадения». «Что для тебя означает фраза “ищу любовника” в анкете женщины?» – стала я спрашивать мужчин. Ответы были на удивление однообразны: «Значит, она очень хочет заняться сексом!» И тут сделала открытие № 1.

МЫ РАЗГОВАРИВАЕМ С МУЖЧИНАМИ НА РАЗНЫХ ЯЗЫКАХ

Есть мнение, что когда-то на Земле жила цивилизация людей, которые общались мыслями. Не знаю, так ли это, но, должно быть, то были очень счастливые люди с идеальным мироустройством: их обошла участь оказаться обманутыми или неправильно понятыми. Мысль не допускает двоякой трактовки, в то время как мысль, произнесенная вслух, – есть ложь! И отнюдь не потому, что вы хотели солгать, а еще и потому, что далеко не все люди поймут вас правильно, а не превратно.

Ведь в жизни мужчины и женщины общаются далеко не только словами. Это, в первую очередь, язык тела: взгляд, интонация, жест, мимика, запах, магия голоса… И этот язык тела гораздо правдивее, чем мы сами. Часто мы говорим одно, а наш взгляд в это время – совсем другое. И тот, кому мы это говорим, составляет некую общую картину, причем язык тела он берет за основу. Ну, вы помните, классическое:

– Ах, не надо… Ах, оставьте… Ну зачем же вы?.. Ой! О! О-о-о-о!!! Аххх… Еще! Еще!..

Ну какой мужик будет слушать, что там эта дура «неткает», если она уже пьяная вся плывет? В Интернете все сложнее. Здесь «НЕТ», ничем не сопровождаемое, не трактуется двояко и звучит как «НЕТ». Люди, веками привыкшие общаться в вопросах любви и секса на 70 % языком тела, вынуждены общаться языком письма. И мы начинаем безоглядно верить словам, не догадываясь, что говорим, по сути, на разных языках.

Диалог:

ОН: Привет, чудесно выглядишь! И кого же ищет столь очаровательная дама на сайте знакомств?

ОНА: Любовника! (Про себя: это такой чудесный, умный, добрый и красивый человек, который будет любить меня больше всех на свете – ну, по крайней мере, больше своей глупой толстой жены! Естественно, он будет водить меня по ресторанам, дарить цветы и подарки, внимательно заглядывать мне в глаза и слушать любой бред, который я буду нести. Он будет решать все бытовые проблемы: от «Ой, кран потек!» до «Ааа!!! Я поправилась на полтора кило!», терпеть мои капризы, возить летом за город, а зимой на Багамы… И конечно, у нас будет регулярный и замечательный секс!..)

ОН: (Класс! Телка оголодала и хочет секса!) Встретимся?

ОНА. Конечно! (Интересно, в какой ресторан он меня пригласит? Если в хороший, то, может быть, и соглашусь. А если в какую-нибудь дешевую кафешку – то на фиг! Или жлоб, или нищий. А если в театр? Мммм… Или интеллигент, или просто пускает пыль в глаза, хочет выглядеть лучше, чем он есть… А если покататься на горных лыжах? Тогда он…)

ОН: Ну, чего замолчала-то? Где живешь? Могу приехать для секса прямо сейчас!

ОНА: (Что? Я!.. Да я!..) Шел бы ты! Да что б тебя! Да чтоб весь твой род! Да твою жеж мать! Какие же на «Мамбе» мужики козлы!

ОН: Ты дура, что ли? Сама же написала, что секса хочешь! Какие бабы дуры! А на «Мамбе» особенно!

Вот они – трудности перевода. Каждый слышит то, что хочет слышать. Для женщины любовь – это прогулки при луне со всеми прочими атрибутами, для мужчины – минет в кинотеатре. Потому что это было круто, это был сексуальный экстрим, и она наверняка любит его, раз согласилась!

Женщины в свою очередь давно поняли, что стоит только открыто заявить «ищу мужа!», как все мужчины в радиусе ста километров устанавливают мировые рекорды бега по пересеченной местности и чудеса маскировки в условиях, приближенных к боевым. То есть противника можно взять в плен, притупив его бдительность, и лучшее оружие в этом случае – многочисленные эвфемизмы. И если в женском словаре «любовник» – это некий гибрид спонсора с вибратором, включающий в себя функции жилетки для слез, компаньона для походов в кино и служба 911 по решению любых бытовых проблем, то «любовница» в мужском словаре – это «телка с квартирой и большими сиськами, к которой можно заскочить в любое удобное для тебя время на пару палок и чашку кофе».

Следующее словосочетание, которым легко жонглируют на сайте знакомств, – «серьезные отношения». Чем «серьезные отношения» отличаются от отношений «любовников»? Очень просто: для женщины это любовник (см. выше), за которого она в перспективе собирается выйти замуж. Для мужчины это, чаще всего, любовница (см. выше), которая встречается только с ним одним, а за это он иногда покупает ей новую банку кофе и помнит про ее день рождения.

Подобные несоответствия в расшифровке понятий мы встречаем постоянно, будь то стадия поиска, ухаживания или семейная жизнь. Но мы оба при этом искренни и каждый раз удивляемся, почему же так часто не понимаем друг друга!

Мужчина пришел с работы уставший, чмокнул в щеку жену и побрел в комнату сдернуть с себя ненавистный галстук и надеть домашний халат. Женщина два месяца экономила деньги, чтобы именно сегодня сделать самую модную стрижку стоимостью в половину месячной зарплаты и сразить мужчину наповал. Она так ждала этого дня, рисовала в воображении картины его удивления и восхищения, а он не заметил! Это ее личная трагедия несбывшихся ожиданий. Она надула губы, швырнула ужин на стол и ушла в ванную рыдать, «почему ей достался такой грубый невнимательный мужлан, который ее совсем не любит?»

Мужчина понял, что проштрафился, хотя тема ему искренне кажется высосанной из пальца. Он извиняется, она прощает. Она думает: «Он все понял, и больше этого не повторит!» Он думает: «Какие же странные существа эти женщины» Они вступили на путь непонимания. Оно будет расти, как снежный ком, и через несколько лет их будут связывать только общие дети и пульт от телевизора. После покупки второго телевизора пропасть станет почти непреодолимой.

А все потому, что мы не умеем говорить и слышать друг друга, нас этому никогда не учили. Сначала вечно занятые мамы, убегая на работу, чмокают нас в нос и кричат на пороге: «Суп в холодильнике, прогуляй собаку и не сиди долго за компьютером!», потом учителя кричат на нас все десять лет: «Здесь говорю я! Открыли тетради и пишем!», и мы знаем, что больше всего они не любят Иванова, который вечно задает вопросы и высказывает свое мнение. Уже в десять лет мы знаем, что лучше промолчать: не надо лишний раз привлекать внимание вечно раздраженного папы, не надо отвлекать маму от сериала, не надо вступать в дискуссии с учителем. Чем меньше ты выходишь на контакт, тем меньше привлекаешь к себе негатива. Нет обсуждения – нет проблемы!

И если девочкам в этом смысле все же полегче, они более эмоциональны, чаще говорят «по душам» с мамами, иногда могут найти подход к учителям, много возникающих проблем обсуждают друг с другом, то у мальчиков происходит практически эмоциональный блок: высказывать вслух свои мысли и чувства – это женская черта, недостойная мужчины. Мужчина должен быть сильным и немногословным. Любое проявление чувств – стыдно! Социум, насаждающий изначально ложные понятия «хорошо» – «плохо», «правильно» – «неправильно», ломает нашу психику еще в период ее становления, и мы имеем то, что имеем – общество людей, не умеющих договариваться на любых уровнях, не умеющих правильно выражать свои чувства.

Но ведь мужчина – всего лишь человек. И он так же, как женщина, наделен способностью к переживаниям, эмоциональным всплескам, слабостям и рефлексии. Помимо того что, будучи жертвой вышеописанного воспитания, он часто обречен на душевное одиночество и трудности в построении отношений, мы имеем и другую проблему – проблему сексуальных отклонений.

Все больше мужчин, выросших на наставлениях «ты должен быть сильным!», «не будь тряпкой – мужики не плачут!», «если ты будешь трусом – тебя засмеют!», вырастают законченными мазохистами. Ведь ни боль, ни страх, ни слезы, ни чувство одиночества не исчезают благодаря волшебным фразам про честь и совесть, а лишь забиваются вглубь подсознания. И однажды мужчина понимает, что устал нести этот груз. И что хочет быть жалким, ни за что не отвечающим, презираемым и слабым, каким угодно, – только бы выплеснуть свои эмоции! И мы имеем растущую армию рабов всех мастей, которые днем, по велению воспитания, едут на «Лексусе» в офис подписывать миллионные сделки, а вечером, повелению души, надевают стринги и ошейник, ползают у ваших ног и униженно просят на них плевать и писать.

Но это не единственный закон, который открылся мне во всей своей ужасающей простоте. Понять второй, еще более для меня важный закон, мне помог мой приятель по «Мамбе» – Роднуля – он же московский писатель Кирилл Демуренко, который писал в своем дневнике весьма познавательные вещи.

«Главный мужской способ соблазнения – это кидалово. На что у женщин наивысший спрос? На романтику, духовную близость, стабильность. То есть на активы, которые в идеале принесут пожизненные дивиденды: брак, семью, детей, etc. Один только секс им нужен, как колесо без машины. Колесо со всей очевидностью необходимо, но не отдельно же от авто. Это и есть конъюнктура рынка, с которой приходится работать мужикам. Мы вынуждены ради секса блефовать. Изображать из себя то заветное искомое, на которое у женщин настроен радар. Продавать одно колесо, показывая пальцем на гараж: „На тебе пока это, а остальное там. Ключи просто забыл“. А потом женщина удивляется, почему после первого секса мужчина скрывается, как Мавроди от вкладчиков. Как же не скрываться, если в гараже только рухлядь и пустые бутылки?

У бабы в голове стоит тумблер на два режима восприятия. Этот тумблер можно перещелкнуть в режим «потенциальный жених». Для этого надо поднимать серьезные темы, давить интеллектом, вести себя, как правильный пацан. И тогда она тебя зауважает. И даст через месяц в лучшем случае. То есть пока ты будешь бабу обхаживать по хрестоматии, она будет шпилиться на стороне, а с тобой ходить в планетарий и знакомить с мамой. Хочешь, чтобы тебе дали в последнюю очередь, – стань женщине родным до секса.

А можно привести ее тумблер в положение «заводной раздолбай». Прийти к ней налегке, хохмить, излучать позитив – и никаких груженых материй. Ворваться в ее жизнь приключением. Бабы ведь существа энергетически неавтономные. Жизненной энергией они подзаряжаются от нас. Потому что они не знают и не умеют знать, чего они хотят. И их эта херня держит в вечном эмоциональном дефиците. Убежать от своих противоречий, проветрить свой мозг женщина может только на том ресурсе, который предоставляем мы.

Заводной раздолбай – это тот, кого хочется беспричинно и беззаветно. Почему, например, на фотографов бабы вешаются гроздьями? Потому что от них не ждут ничего особенного. Это секс, который не надо аргументировать. Их возбуждает сама ситуация, которую может создать фотограф: студия, свет, антураж, позирование. И забудет она его через два дня. Чтобы тебе давали быстро, надо показать женщине, что ты – страница с хорошо перфорированной линией отрыва. Одно движение – и тебя в ее жизни нет и не было. Для женщины секс с правильным парнем – священнодействие, церемония на свежестиранных простынях, кульминация сюжета. А раздолбай с первых секунд знакомства растворяет секс во всем, что он делает, поэтому сам фактический трах проходит бесследно для женской психики и памяти. Большинство же мужиков упорно лезут бабе в трусы через душу, а потом этими же руками обратно. Нечистоплотно!

Шлюхой чувствует себя не та женщина, которая поддалась внезапному желанию, а та, что опять попала на лохотрон. То есть настроившая планов, но стандартно отвергнутая сразу после секса. Жизнь женщинам отравляют не кобели. Жизнь им отравляют бракоделы, переключающие тумблер в серьезный режим по поводу и без повода. Мужики элементарно трусят. Они знают, что им не хватит ни мозгов, ни изящества, ни энергии сделать все по облегченной версии, поэтому перестраховываются, заводят сложное женское устройство все целиком ради одной-двух палок. Несколько таких рывков вхолостую – и женщина к тридцати становится психопаткой.

Мужик, способный исполнить свою партию воздушно, невесомо, с огоньком, – избавитель. Он для женщины как опрятный врач в толпе мясников. Мясников, которые берут в руки женское сердце (их же так учили!), а оставляют после себя мелко нарубленный ливер».

В моей голове что-то щелкнуло, и вдруг открылись врата познания. Боже мой, а я столько лет мучилась, страдала, искала недостатки в себе, потрясала кулачками в небо и плакалась на судьбу!

А все оказалось до банального просто – мне элементарно врали. Врали изначально, не успев сказать первое «привет!», не успев пригласить на первое свидание и выдать первый комплимент!

И я сделала открытие № 2.

РАДИ СЕКСА МУЖЧИНЫ ГОТОВЫ НА ЛЮБУЮ ЛОЖЬ!

Исходя из первого открытия, многие мужчины не умеют общаться. Они набиты страхами, комплексами и предрассудками больше, чем старлетки силиконом. Кроме того, они элементарно плохо воспитаны, поэтому ухаживать за женщинами тоже считают глупой тратой времени и денег. Но при этом они все хотят сексуального приключения. Быстро, без лишних денежных или временных затрат и без каких-либо последствий. А их комплексы и нежелание подарить женщине праздник таковы, что рано или поздно мужчины начинают идти путем наименьшего сопротивления – обещать дальнейшие отношения в обмен на быстрый секс. В итоге – женщина чувствует себя обманутой, а у мужчины, трусливо сбежавшего от ответственности за свои обещания, остается чувство вины, которое копится от одной брошенной женщины к другой. Так и живет, как пакостливый кот, нагадивший в хозяйские тапочки, усугубляя это чувство, но не в силах изменить свое поведение.

Сколько раз я попадалась на эту удочку, ложась в постель с мужчиной, который в тот момент никаких особых сексуальных позывов у меня не вызывал, только потому, что рассчитывала на эти самые обещанные отношения в будущем, в которых он себя проявит по-настоящему и, вполне возможно, заслужит мою любовь. Мужчина исчезал из моей жизни, едва надев брюки, а я страдала от неразрешимых вопросов, проклиная то свою доверчивость, то весь мужской род. Ведь страдала-то я не потому, что потеряла этого типа, который по большому счету не оставил ни малейшего следа в моей душе, а потому, что ощутила горечь обманутых ожиданий. Я ведь всегда искренне верила в их слова, не допуская мысли, что так красиво и убедительно врать можно ради получаса сомнительного секса! Лично я не стала бы так напрягаться даже ради тысячи долларов.

И – автор прав, эти мужчины идут по жизни, оставляя за собой осколки разбитых женских сердец, в надежде, что однажды, встретив «ту самую, дорогую, единственную», остепенятся и создадут семью. Но простите, с кем же они будут ее создавать, если через каждое женское сердце проходит не одна такая вот бульдозерная колея? Надежда, убитая в зародыше, покрывает душу шрамами, как матку после абортов, и приходит время, когда эта душа становится непригодной для любви. Потому что, как зародышу не за что прицепится в изрубцованной матке, так и любви не за что прицепиться в покрытой шрамами душе. И тогда эта женщина становится суккубом – демоном в женском теле, мстительницей и хищницей, разрушительницей судеб. И именно эти, повинные в смерти ее души мужчины будут больше всех размахивать руками и брызгать слюной, крича, что «кругом одни проститутки, а настоящих женщин не осталось!». «Хорошие учителя были!» – ответит холеная тридцатипятилетняя стерва с наглыми и пустыми глазами и выдохнет сигаретный дым вам в лицо. Это вы породили этих монстров, господа мужчины, так что, как говорится, ешьте с кашей!

Но самое страшное не это. На каждого такого «ходока» всегда найдется опытная укротительница, которая возьмет его за жабры, поддевая как раз на его извечное, глубоко скрытое чувство вины перед всеми женщинами. На самом деле не такая уж трудная задача для энергичной дамочки, поставившей перед собой цель – свадьба любой ценой! Они поженятся – «по залету» ли или потому, что этой женщине будет не лень преследовать мужчину, бесконечно напоминая ему о долге и нажимая на кнопку, приделанную ему еще в раннем детстве: «Ну ты чё, не мужик, что ли?» И мужчина рано или поздно сдаст позиции и женится, не потому что хочет и любит – а чтобы таким образом купить себе индульгенцию от лица всех обманутых им женщин. Типа «хоть раз в жизни поступлю, как мужик!».

Итог: он через три месяца сидит на сайте знакомств или привычно клеит дамочек в кабаке, применяя все те же, давно опробованные, методы разводки на одноразовый секс, но теперь ему гораздо легче срать в душу своим жертвам. Он сам притупил свое чувство вины: «А что ты хотела – я ведь женат! А то, что развестись обещал, так бес попутал, я же МУЖЧИНА, у меня есть долг перед семьей!»

Фактически такая же одинокая, как и до брака, жена сидит дома и стирает ему носки, готовит еду и растит детей. И постоянно мучается вопросом: «Где же я промахнулась? Вроде мечты сбылись, а счастья нет!» А откуда ему взяться? Какое такое семейное счастье может дать женщине мужчина, несостоятельный уже в период ухаживания? Откуда в нем вдруг возьмутся те мужские качества, ради которых мы и затеваем всю эту историю с семейной жизнью – ответственность, порядочность и чувство долга? Нельзя построить дом без фундамента, а потом удивляться, что он шатается даже от не самого сильного ветра. И вот эти двое, изначально запрограммированные на неудачный союз, строят отношения и растят детей по этой же модели, умножая количество несчастных людей.

Наступил момент, и я перестала искать мужчину. Не то чтобы попрощалась с надеждой встретить свою судьбу – нет, скорее я выбрала роль стороннего наблюдателя, изучающего загадочный мир отношений и терпеливо ожидающего приговор Судьбы. В один из дней я открыла свою страничку на сайте и стала разгребать многочисленные предложения о знакомстве. Кое-какие я сразу отправила в «удаленные», на другие ответила милостивым согласием продолжить общение. Среди писем было и такое:

Рамиль, 34

«Сдраствуй красавица! Я хочу стабой знакомица, напиши мине телефон!»

Я улыбнулась про себя наивности таджикского гастарбайтера и, поддавшись приступу альтруизма, милостиво удостоила его вежливым отказом.

Пышка

«Извините, но вы мне не подходите!»

На что получила незамедлительный ответ.

Рамиль, 34

«Эта ничаво что ты толстый и старый, я такой люблю!»

Н-да… Трудности перевода!

Глава 7

Вадим

Письмо:

Илья, 39

Вы мне интересны, как сука!

Поскольку на мир я смотрю глазами женщины, мне всегда казалось, что все самые большие страдания на свете выпадают на нашу женскую долю: это мы обманываемся в лучших надеждах, мы страдаем и плачем, в то время, как эти подлые бессердечные самцы веселятся в компании молодых пустоголовых блондинок, на которых нас променяли. Само понятие «мужчина, страдающий от любви» казалось мне абсурдным: у этих особей нет сердца и страдание им неведомо! Они способны испытывать лишь бытовой дискомфорт, когда некому принести для них обед или постирать рубашку.

Поэтому, когда тринадцатого января, в день старого Нового года мне позвонил Вадим и странным, срывающимся от волнения голосом предложил встретиться, я была удивлена и заинтригована. Как выяснилось, он снимал небольшую однокомнатную квартирку у своего знакомого, недалеко от метро «Черная речка», куда я и отправилась, нагрузив сумку продуктами и купив по дороге бутылку коньяку.

Когда Вадим открыл мне дверь, я даже не сразу его узнала. Сначала кинула взгляд на номер, приколоченный на двери: туда ли я позвонила? Передо мной стоял не тот нордически-спокойный и уверенный в себе мужчина, каким я его всегда знала, а худой, заросший щетиной человек с безумным взглядом. Несмотря на то что с Вадимом мы были знакомы много лет и когда-то я была свидетельницей на их с Юлькой свадьбе, мы никогда не были близкими друзьями. Мне Вадим всегда казался скучным предметом для изучения, да и общались мы, в связи с его бесконечной занятостью, довольно редко.

Мы прошли в маленькую комнатку, которая служила хозяину и спальней, и кабинетом, и, видимо, столовой, судя по немытым тарелкам на столе.

– Наверное, это была не очень хорошая идея – звонить тебе, – тихо сказал Вадим. – Но мне надо с кем-то поговорить. Я потерял все, что имел, и мне нужна помощь… Вернее, совет. Как ты думаешь, я могу вернуть все назад? – И он посмотрел на меня с такой мольбой в глазах, что комок подкатил к моему горлу.

– Не паникуй! – бодро сказала я, чтобы как-то разрядить обстановку. – Давай немного разгребем твой стол, помоем посуду, а потом за рюмкой коньяку обсудим твои проблемы.

Мы навели относительный порядок в комнате, я накрыла на стол, Вадим достал видавшие виды стаканы из дешевого цветного стекла. Видимо, пил он не первый день, так как уже после первого бокала заметно захмелел. Потом мы говорили о жизни, и, хотя Вадим не был чрезмерно откровенным собеседником, я неплохо прочла между строк историю его жизни и его грехопадения.

Мама Вадима, Ангелина Львовна, приехала в Ленинград с Урала. Ей было семнадцать лет, она только что окончила школу и собиралась поступать в консерваторию по классу вокала. Ангелина была хороша собой, честолюбива и очень гордилась своими дворянскими корнями, о которых шепотом рассказала ей мама. Предки девушки когда-то владели в Санкт-Петербурге фамильными особняками и передвигались по мостовым в гербовых каретах, запряженных шестеркой лошадей.

Ангелина не просто приехала в большой город, она вернулась на родину предков, и путь у нее был только один – покорить Северную столицу! Назад дороги не было. Она поступила в консерваторию, получила комнату в студенческом общежитии и уже на втором курсе вышла замуж за отца Вадима – пятидесятидвухлетнего профессора математики, декана Горного института.

По выходным Ангелина забегала к дальней родственнице, вдовствующей генеральше, чтобы помочь сделать уборку в большой квартире с высоченными потолками, помыть окна и выслушать бесконечные истории генеральши о ее бурной молодости. За это тетка отдавала девушке платья своих давно выросших дочерей, делала небольшие презенты в виде помады или флакончика духов. В доме генеральши и увидел молодую певицу пожилой профессор, пришедший поздравить с именинами тетку. Профессор потерял покой и сон, выяснил, где живет и учится юная нимфа, и стал встречать прелестницу после занятий, катать по городу на новой «Волге» и возить ужинать в «Асторию».

Конечно, Ангелина была окружена поклонниками, молодую улыбчивую красавицу не обходили вниманием молодые люди в консерватории, но сердце ее оставалось свободным. И влюбленный старик показался ей прекрасной возможностью сделать шаг к той жизни, которой лишили когда-то ее мать, сослав в далекий уральский городок как дочь «врагов народа». «Ты моя маленькая принцесса, – шептала ей мать по ночам в старом бараке. – Ты обязательно будешь танцевать на балах и блистать в свете. Все вернется!»

И когда пожилой поклонник, потерявший голову от любви, краснея и заикаясь, сделал Ангелине предложение, девушка недолго думая ответила согласием.

Вадим родился через два года после свадьбы и стал подарком судьбы для бездетного профессора и обузой для юной красавицы-мамы. Отдав ребенка на попечение мужу и его пожилых сестер, Ангелина бросилась в омут своей артистической карьеры.

Окончив консерваторию, не без помощи связей любящего мужа молодая певица получила место в Мариинке и со всей страстью предалась служению искусству. Она пропадала в театре дни напролет, разучивая новые партии, примеряя театральные наряды и окружая себя толпами воздыхателей. Вадима же растили престарелый отец и две его одинокие сестры, уча мальчика хорошим манерам, нанимая ему репетиторов и подсовывая умные книги.

Отца мальчик любил и бесконечно уважал, тот был для него авторитетом во всем и кладезем бесконечных знаний. Но вечно недоступную маму он просто боготворил. Она приходила домой за полночь, быстро забегала в его комнату и целовала сына в лоб, но если Вадим открывал глаза и обнимал ее за шею, сразу шептала: «Спи, сынок, мама устала. Мне еще надо принять ванну» – и выскальзывала из комнаты, как тень, оставляя сладкий запах духов и горечь равнодушия.

Чем старше становился Вадим, тем больше он хотел завоевать внимание матери. Он хорошо учился, имел безупречные манеры, но мама все равно мало обращала на него внимания: вечно окруженная свитой из композиторов, певцов, портных и просто обожателей талантливой певицы, она почти не замечала маленького мальчика в сером костюмчике.