Боже мой, какая прелесть! Обухова Оксана

– Ты выбери для начала, кем хочешь быть, – усмехнулась я. – Бескорыстной избавительницей или расчетливой шантажисткой.

– Вот я и думаю, – вздохнула Ритка.

Весь позапрошлый вечер – до того как увидела фотографию Кравцова – Кулемина непрозрачно намекала на свою меркантильную заинтересованность в событиях, и я, уже попавшаяся на этой самой заинтересованности в кучу дерьма, сопротивлялась. Но вяло.

Сейчас Ритусик, бодро шагнув в дерьмо, считала себя уже полноправным партнером ассенизатора Саши и была вправе рассчитывать на компенсацию.

«Ну и хитрюга! – мысленно возмутилась я. – Неужели развела?! Прикинулась влюбленной дурой и полезла добывать каштаны из огня, рассчитывая на вознаграждение?!»

Интеллигентный бородатый бард зимой разбил Ритусину машину в хлам. А девушке надо как-то на новую машину зарабатывать. И на губы, и на клееные локоны, и на новую пропорциональную грудь четвертого размера.

Ну и хитрюга!

Ведь знала – Сашу можно уломать на любое безрассудство…

В подворотне уже не так пахло пивом и кошками, зубастый страх убрался в подвал, красивая энергичная Ритусик лихо мерила тротуар босоножками в стразах. И чего я так перепугалась?!

Каких-то бандитов, солнечным днем, в центре вполне цивилизованной столицы…

Мимо подворотни медленно проехал синий микроавтобус с затемненными стеклами.

– На прием к Кравцову вместе пойдем? Или ты снова на шухере останешься?..

Микроавтобус поравнялся с Риткой, еще больше сбавил ход и загородил подругу буханкой корпуса.

– Ой! – раздалось из телефона. – Вы что, с ума сошли?!. Ой! Да отпустите же!

Звуки возни, скрежет из эфира, пыхтение Ритусика и возмущенный писк. Тишина.

Гудки отбоя.

Боясь поверить в очевидное, застыв с гудящей возле уха трубкой, я смотрела, как рванул от опустевшего тротуара синий микроавтобус с маркировкой «фольксвагена» на заднице.

Ритуси в переулке не было. Ее голос исчез из эфира.

Бабулька, шагающая лицом ко мне вдоль длинного розового дома, с рулонами обоев под мышкой, даже головы не повернула на невнятные выкрики и визг покрышек отъезжающего автомобиля. Все произошло так быстро и внезапно, что даже голуби, исследующие окрестности урны, не переполошились. Ритусика задернули в машину, выдернули с тротуара, как морковь из грядки, погрузили в «фольксваген» и увезли.

Я упала плечом на облупившуюся стену арки и только чудом не сползла коленями и сумочкой в подозрительную подсыхающую лужицу.

Ритусика похитили.

Синий микроавтобус стоял где-то вдалеке, или за офисом наблюдали из такой же подворотни… Возможно, через бинокль…

А может быть, в офисе работает какой-то осведомитель Коновалова? Ритуся слишком долго там болталась, могли успеть сигнализировать – в приемной появилась особа, жутко похожая на искомую Сашу Пряхину…

Господи, какое счастье, что я не поленилась обойти квартал и выйти к арке через дворы! Что сквер, в котором мы совещались перед «операцией», закрыт поворотом дороги!

Бабулька с рулоном обоев свернула под арку, наткнулась на меня и охнула – ходют тут всякие…

– Простите, – сипло пропищала я, и женщи на шарахнулась в сторону. – Простите, а где ближайшее отделение милиции?

Бабушка мазнула по мне выцветшими голубыми глазками, перехватила сползающие рулоны и мотнула головой через плечо:

– А у метро. – Потом поймала мой очумевший перепуганный взгляд и спросила с грубоватой сердечностью: – Что-то случилось?

– Да, случилось, – пробормотала я и двинулась во двор.

– Милиция у метро! – напомнила мне в спину бабушка. – Это в другую сторону!

Но я не повернулась. Я боялась этого переулка, как шахты лифта, что не подъехал к раскрывшимся дверям на двенадцатом этаже. На подламывающихся ногах я удирала в глубь древних, заросших сиренью и акациями дворов и пыталась выровнять дыхание и голос, сбитый ужасом.

Кулемину похитили. Но есть надежда, что отпустят.

Ее наверняка приняли за меня, сейчас сдерут с головы парик и отпустят.

Зачем им Рита? Им нужна Саша. И Антон. И флешка. Но никак не Рита.

И почему я только дала взглянуть Кулеминой на документы со многими нулями?! Ведь знала – обуяет либо жадность, либо жажда приключений! Сама чуть не попалась на этот крючок. Сама хотела превратиться в расчетливую сволочь, не соизмерила силы – моральные и войсковые – и полезла добывать грошик в куче дерьма!

Зачем я поддалась на уговоры?! Зачем позволила этой фантазерке напридумывать приключений в стиле Сидни Шелдона и сунуться в самое пекло?!

Зачем?!

Ее ведь не пугали, не преследовали, она не удирала от бандитов через забор и не могла грамотно прикинуть вероятную опасность! Рита только по книгам знала, как это бывает, когда приходят убивать…

Андрюшин телефон, все еще зажатый в потном кулаке, дернулся и грянул «Рамштайном». Этот звук был таким неожиданным, резким и злым, что я чуть не свалилась в куст пыльной акации, мимо которого пробегала ковыляя. Телефон вибрировал и дребезжал гитарными аккордами, на дисплее высветилась строчка «Тетя».

Ритусю отпустили? Так быстро?!

Я приложила трубку к уху и осторожно пропищала:

– Алло…

– Саша? – спросила трубка незнакомым мужским голосом. – Александра Пряхина?

Ритуся ни за что не назвала бы мое имя похитителям как Александра Пряхина. Я для нее по жизни Сашка Круглова. Мужчине, чей голос, шурша, стекал из телефона мне в ухо, имя назвал другой человек – Анатолий Андреевич Коновалов.

– Да, – прокашлявшись, тупо отозвалась я. И тут же чуть не прикусила болтливый свой язык! Навер няка Кулемина сказала похитителям, что знать не знает никакой Александры Пряхиной, что в офис зашла по своим делам и просто девушка похожая! Тем более что этот номер телефона обозначен как «Племянник»…

Хотя… какая разница? Возможно, своим признанием я спасла Ритусю от лишних оплеух. Похититель нажал на кнопку последнего вызова, услышал мой голос; в телефон, по которому он сейчас разговаривает, забиты номера Рубпольских, мой домашний телефон, и сопоставить эти факты – дело трех минут. Выяснить причинно-следственные связи между появлением Маргариты в офисе и моими номерами просто. А могло быть – больно.

Эх, ну почему я такая сообразительная только задним числом?! Ведь лишь недавно проводила параллель между расследованиями Пуаро и современной «предательской» техникой!

– Александра, нас интересуют документы, которые вам передал племянник Елизаветы Авросиной, – говорил меж тем мужчина. – Предлагаем обмен – вашу подругу на документы. Как и где будет осуществлен обмен, сообщим дополнительно. Я стояла в центре небольшого уютного дворика с кустами и скамейками, на рыхлой проплешине возле детской песочницы рыжий кот рыл ямку под туалет, чуть дальше полная женщина развешивала на веревочке бело-голубую простыню для просушки. Простая и мирная обстановка дворика казалась сюрреалистичной. Жизнь не могла нормально продолжаться, когда из телефона говорят о похищении, обмене и угрожают:

– Обращаться в милицию не советуем. Еще раз сунетесь к Кравцову – ваша подруга погибнет. —

Слова неслись сквозь пространство и втыкались в ухо раскаленными спицами. – В ваших же интересах осуществить обмен быстро и без потерь…

– Гарантии? – просипела я и тут же вспомнила Коновалова. Совсем недавно в моем доме он задавал мне этот же вопрос.

Но я обманула. Посчитала себя умной и ловкой и обманула.

– Никаких гарантий, – спокойно продолжил собеседник. – Но повторяю: мы заинтересованы в честном обмене. И произойдет он без потерь в единственном случае – вы не должны привлекать третьи лица к нашим общим проблемам. Вы все поняли?

– Да. Но… Антона я вам не отдам.

– Ваше право, – равнодушно отозвался голос. – Мальчик нас не интересует. Отдайте документы и живите дальше спокойно.

– Когда?

– Вам сообщат, – сказал мужчина, и связь прервалась.

Пошатываясь, я добрела до лавки в тени акаций и села напротив сосредоточенного кота, замершего столбиком над ямкой. Женщина тряхнула бело-голубую наволочку, развесила ее на веревке и зафиксировала прищепками. Жизнь продолжалась во всех деталях, все занимались привычными, будничными делами, я вывалилась из действительности и попала в застеколье. В кошмарный вывернутый мир с размытыми красками, нечеткими конструкциями и ватными звуками. Самым четким звучанием стал оглушительный гул кровотока в ушах…

Ритусю на флешку. Флешку на Ритусю… Идти в милицию. Прямо сейчас. Пусть готовят группу захвата и отправляют их вместе со мной на свидание с похитителями… Антон их не интересует…

Антон!

Я подскочила с лавочки, и рыжий кот, увлеченно закапывающий выгребную ямку, взвился в воздух, прямо там распушился, поменял траекторию и стремглав кинулся в кусты.

Антон! Маргариту похитили вместе с ключами от квартиры! Мальчик им не нужен потому, что они надеются сами его захватить!

Путаясь во дворах и подворотнях, я мчалась к метро, на ходу благословляя московские пробки. Если похитители поедут к дому на машине – а как еще, если они надеются загрузить в нее мальчика! – на метро я доберусь туда быстрее. Пока из Кулеминой вытянут домашний адрес и место дислокации Антона, можно накинуть еще полчасика, Маргарита девушка отважная, ее парой тумаков не испугаешь…

Вот только будут ли эти тумаки, размышляла я на ходу. Синий «фольксваген» поджидал в переулке шибко хитрую обманщицу Сашу Пряхину, бандиты могли подготовиться. Прихватить шприц с какой-нибудь синтетической дрянью, развязывающей языки, и вколоть все это Ритусе…

Боже, спаси и сохрани! Сделай так, чтобы Кулемина хотя бы десять лишних минут продержалась!..

Пробегая мимо милиционера, замершего возле турникета метро, затормозила лишь на секунду.

Нет времени! Пока, срываясь на писк, объясню, в чем дело, пока притворюсь вменяемой, пройдет столько времени, что похитители успеют отстоять в трех пробках и раньше меня и милиции добраться до места.

А позвонить Антоше, рассказать, что произошло и предупредить об опасности, не получится. Уходя из дома, мы строго-настрого предупредили мальчика: на звонки не отвечать, ни с кем не разговаривать, так как никого нет дома. Мой форвард малый послушный (пуганый уже), как старшие тети сказали, так и сделает.

А вот дверь, запертую с обратной стороны, откроет. Если пришлый дядя повозится ключами в замке и объявит: я Ритин дядя, – откроет обязательно.

В переполненном вагоне нашлось свободное местечко. Я успела рухнуть на него раньше потного толстяка, поджала под сиденье ноги и уперлась взглядом в темное окно напротив. До Риткиной станции пятнадцать минут без переходов, можно отдышаться и привести в порядок мысли.

Итак, что мы имеем в анамнезе, кроме похищения Маргариты Кулеминой?

Много чего отвратительного в целом и две странности в частности.

Первая странность – это невнимание к Антону. Мальчик их больше не интересует.

Вторая странность – вся ситуация зациклена на информации, которая и так есть у Коновалова.

Зачем Анатолию Андреевичу потребовалась флешка с документацией из его офиса? Все схемы переводов он и без того отлично знает. Вадим работал на него. А поверить в то, что Вадик украл деньги, не то что невозможно, а просто логически не получается…

Из всего вышеперечисленного возникает закономерная последовательность: Маргариту похитили люди, не заинтересованные в алиби господина Коновалова, но зато не обладающие информацией о переводе денег.

То есть другие сволочи.

Похищение устроил Кравцов?

Риту взяли у порога его офиса…

Но гадкий телефонный голос сказал: не соваться к Кравцову!

Тогда что происходит?!

Место рядом со мной освободилось, потный толстяк тут же плюхнулся и так обжег телесами, что я почувствовала себя в бане возле камушков, щедро опрысканных пивом.

Решив не париться, перебралась к окну хвостового вагона, к стеклу, показывающему унылый вид в черную бесконечность…

Кравцов мне не опасен. Это однозначно, несмотря на то что Кулемину схватили после визита в его офис. Он опасен Коновалову, и о том, чтобы не соваться в офис Дмитрия Павловича, меня предупредили отдельно и строго.

Но тогда почему от меня требуют то, что не нужно, и забыли об Антоне?!

Это два взаимоисключающих фактора.

Я таращилась в темное, отражающее многие лица стекло и никак не могла понять: почему? Почему Анатолий Андреевич перестал бояться маленького болтливого свидетеля?

Он плюнул в сторону родной милиции, решил укрыться за границей и забыть Россию, как страшный сон?

Могло быть так. Коновалов устал бегать за мной по всей Москве, устал изображать дона Карлеоне…

Но почему он потребовал флешку?! Зачем она ему?!

Я снова возвращалась к взаимоисключающим вопросам.

Смотрела в окно, жонглировала фактами и никак не могла нащупать истину. Все запуталось совершенно и потеряло логичность…

Вот только если… если только…

Все… нащупала! Сосед боится, что информация по схемам переводов достигнет Кравцова и тот отберет свои миллионы!! Вот почему от меня потребовали вернуть флешку! Кравцов влиятельный человек и может успеть перехватить и вернуть свои деньги даже из-за границы.

А если Анатолий Андреевич боится Дмитрия Павловича, то мне нужно только туда.

В милицию, конечно, тоже не мешает наведаться для подстраховки, но позже. У них бумаги, параграфы, предписания, а у меня конкретный враг, быстро придушить которого может только конкретный человек – Дмитрий Павлович Кравцов. И этого человека, судя по событиям, сосед боится пуще любой милиции, вон как выход из офиса караулил…

И все-таки ерунда какая-то…

Я понимаю, если флешку требует вернуть человек: а) совершенно бестолковый, то есть уверенный, что я не сделаю дубликат и позже не отправлю его Кравцову; б) ничего не знающий о конечном пункте прибытия денег.

Но Анатолий Андреевич ни одной из этих ссылок не соответствует! Он умен, хитер и осторожен. Он знает, куда Вадик отправил деньги, иначе Лизу ни за что бы не убил, а пытал до смерти, пока та флешку не вернет.

И что выходит?

А только то, что Коновалов не имеет к похищению Кулеминой ни малейшего отношения. Но это – бред. Человек, разговаривающий со мной по телефону, знал мое имя, был в курсе всей истории Лизы Авросиной и ее племянника. И эту информацию он мог получить только от Анатолия Андреевича. То есть они работают в связке…

Господи, да что же происходит?! Куда мне податься?!

В милицию, в милицию – напевал перепуганный рассудок. Взять Антошу, запереть его в кабинете вместе с каким-нибудь опером и сдать всю банду «Кравцов, Коновалов и К^о».

Или лучше в ФСБ? У них полнота полномочий и возможностей пошире будет…

Так и не решив, куда обратиться предпочтительней, запутавшись окончательно, я вышла из метро и тут же услышала грохот «Рамштайна» из собственной сумки.

Звонила «Тетя».

– Да, – со смесью тревоги и надежды сказала трубке.

– Где вы, Александра? – поинтересовался уже знакомый голос.

– Э-э-э… из метро выхожу, – не стала обманывать я.

– Это хорошо, – одобрил голос. – Надеюсь, вы со мной правдивы и не разговариваете сейчас из милицейского кабинета.

– Нет-нет! – со всей возможной честностью заверила я.

– Поверьте, это в ваших же интересах, – напугал на всякий случай голос. – Слушайте, что надо сделать. В течение сорока минут, Александра, вам необходимо отправить информацию с карты памяти, находящейся у вас, по электронной почте на адрес, который чуть позже отправят на ваш мобильный телефон. Я понятно изъясняюсь?

– Да, – сглотнув, ответила я.

– Если вы все выполните в точности, ваша подруга будет свободна через два часа.

– А если я не успею?! – воскликнула я. – Карты у меня нет с собой!

– Не обманывайте, Саша. Поезжайте домой к вашей подруге, садитесь за ее компьютер и отправляйте документацию. Если информация не поступит через сорок минут, ваша подруга погибнет. Прощайте, Александра.

В телефоне зазвучали гудки отбоя, я выключила связь и увидела, что на номер Андрюши пришло сообщение.

Адрес электронной почты.

Быстро работают гады.

И где этот почтовый ящик? В каком-нибудь интернет-кафе? На почте? Или в чужом, закрытом офисе?

Моей отправки могут ждать где угодно, по какому угодно безопасному адресу…

Меня лишили самого главного – надежды перехватить одного из похитителей при передаче флешки. В метро я навоображала себе группу захвата, опытных оперативников и кучу электронных спецсредств, отслеживающих телефонные переговоры. С надеждой представляла хеппи-энд, а получила – полный пшик. Я ограничена во времени настолько, что вряд ли успею даже толком о происшествии сообщить.

Зажав сумочку под мышкой, я повернула в сторону кулеминского дома и упругой спортивной трусцой двинулась вперед. О том, чтобы подождать троллейбус или маршрутку, даже мысли не возникло. На душе было так мерзопакостно, что в самый раз наказать себя за все прегрешения пробежкой по жаре, чтоб далее неповадно было…

До Риткиной квартиры на шестом этаже я добрела вся в мыле. Точнее, на этаж я поднималась уже в лифте, но все-таки в мыле.

Ударила ладонями в дверь, нажала на звонок и зашептала осипшим гулким шепотом:

– Открой, Антон! Антоша, это я, Саша!

С обратной стороны заскрежетал засов, испуганная мальчишеская мордашка показалась в щелке, я надавила на дверь плечом и практически ввалилась в прихожую.

– Собирайся, Антон, – сказала хрипло, – мы уходим.

– Что-то случилось? – Глаза мальчика округлились.

– Да. Риту похитили. Ты одевайся, я сейчас отправлю электронную почту, и мы уходим.

Антон безропотно пошел к стопочке одежды на подлокотнике кресла, я прошла в Ритусину спальню, села за стол и, включив компьютер, крепко-крепко задумалась. До истечения контрольного срока оставалось двадцать четыре минуты. За это время мне надо решить: отправлять документы беспрекословно или все же… побарахтаться? Когда из соседней комнаты доносились легкие шорохи – Антоша менял Андрюшину широкую футболку и длинные шорты на свою одежду, – страх немного отступал и мысли переставали путаться. Я чувствовала мальчика, могла до него дотронуться и, казалось, могла защитить.

Итак, что мы имеем. Пока владею документами – я диктую условия.

Как только эту возможность получит противник, преимущество полностью перейдет на его сторону.

Экран монитора поприветствовал пользователя, я вышла в Интернет, но так и не вставила в гнездо флешку. Узкая электронная карта лежала на столе, я не могла взять ее в руки, а смотрела на нее, как на ядовитого паука. Этот паук сидел в центре огромной, смертельно опасной паутины и только ждал: дотронься до меня – и погибнешь.

Но не дотронуться нельзя. Погибнет Ритка.

Мне наплевать на чьи-то там счета и деньги, чувство собственности никогда не лишало меня разума. Все эти миллионы служили только одному – спасению жизни.

Но вот спасу ли я Маргариту, отправив документы?

Как только похитители завладеют информацией, они моментально потеряют интерес к выполнению данных обязательств. У меня не останется точки давления…

На столе перед монитором лежала записка с начертанными координатами и телефонами компании Кравцова.

Может быть, позвонить Дмитрию Павловичу и спросить совета? Узнать, насколько он заинтересован в этих деньгах, и вытребовать за документы защиту?

Одной мне не справиться…

Восемнадцать минут…

Мне не успеет помочь ни милиция, ни ФСБ, а отправив документы, я, возможно, лишусь и помощи Кравцова. Я помогу нашим общим врагам получить миллионы и уйти безнаказанными. С такими деньгами они спрячутся в любой точке мира, и достать их оттуда станет совершенно невозможно.

Шестнадцать минут…

Или все-таки звонить в милицию?!

Нет. Поздно. С самого начала было поздно. Электронная почта не оставляет следов. Она безлична, имеет тысячу ходов, и отследить получателя порой невозможно. Все происходит слишком быстро, бесперебойно и надежно.

За моей спиной раздался звук легких шлепков ног по паркету. Антоша вошел в комнату и встал сзади.

– Принеси, пожалуйста, из прихожей мою сум ку, – быстро, не оборачиваясь, сказала я, и шаги прошлепали туда и обратно.

Я достала из сумки телефон оболтуса Андрюши, нажала на кнопку под номером 3 и в принципе не удивилась, услышав знакомый шелестящий голос:

– Алло.

– Это Александра.

– Кажется, мы распрощались навсегда полчаса назад. В чем дело?

– Я хочу поговорить с Маргаритой, – твердо и совершенно не пискляво выговорила я. – Пока не буду убеждена, что с ней все в порядке, ничего отправлять не буду.

В трубке раздался шорох, звук шагов, какой-то приглушенный разговор, и буквально тут же рыдающий Риткин голос:

– Алло, Сашка, я тут!!

– Где ты? – на всякий случай уточнила я.

– Тут! С мешком на голове!

– Ты ничего не видишь?

– Нет! Отдай им деньги, и меня отпустят! Сашка, отдай! Они сказали – отпустят!

– Отдам, Риточка, отдам, – успокаивала я. – Ты только не волнуйся, я все сделаю, как они просят.

– Сашка, я на тебя надеюсь! – донесся последний выкрик, и трубку у Ритуси отобрали.

Но отключаться не стали, и через какое-то время мужской голос спросил:

– Довольны?

– Нет. Буду довольна, когда Рита приедет домой.

– Тогда отправляйте документы и ждите. Через два часа мы отпустим вашу подругу.

– А почему не сразу? Почему через два часа?!

– А потому, Александра, что нам нужно будет убедиться, насколько честно вы выполнили наши условия.

– Хотите убедиться, не поменяла ли я циферки на документах? Что информация пришла без искажения?

– Да.

– Но я вам обещаю – я все сделаю как надо!

– Вот и делайте, Саша. А через два часа получите подругу.

– Хорошо, – сделав голос суровым, выговорила я. – Но и вы учтите. Если через два часа Маргарита не позвонит мне и не сообщит, что она свободна, я иду в милицию.

– Ваше право, – как-то уж слишком самодовольно произнес голос. – Идите куда хотите. Хотя, если позволите, дам совет. Для вашего же блага, Сашенька, – не ходите в милицию. Не надо. Целее будете.

– Вы мне угрожаете?! Убьете, да?!

– Нет, Александра. Вы мне не нужны. Но право слово, ходить в милицию и рассказывать всю эту историю я вам не советую. Отправляйте документы, ждите Риту и постарайтесь все забыть. Адью, моя красавица.

Разговор закончился, я повернулась к Антону на вращающемся кресле и, посмотрев ему в глаза, спросила:

– Отправлять?

Антоша серьезно кивнул, я вставила флешку, скопировала всю информацию на Риткинком и, произведя необходимые манипуляции, дала компьютеру приказ: отправить.

На часах было 12.16. Нам оставалось только ждать. Хорошего или плохого – неизвестно. Пока мы только, плавая впотьмах, случайно прибились к нужному берегу, каким-то чудом вычислили Кравцова, но дальше…

Дальше нас разбросало в разные стороны, как щепки разбитого бурей суденышка…