Призрак прошлого Белякова Людмила

Поняв, что сердобольная Валя не отвяжется, Андрей подставил ей побитую физиономию.

– Ой, а тут у тебя еще царапины какие-то на шее!

«Ну, царапины, допустим, я из другого места принес».

– Да там уже все засохло, Валь! Заживет как на собаке! Только Аньке не рассказывай, ладно?

– А ты с ней виделся? – Валя с удовольствием переключилась с темы боевых ранений на более лирическую.

– Ну да… Мы только за час до этого расстались.

– И как праздник? – отошла к своему компьютеру Валя.

– Удался на славу. Сейчас опишу все – в красочных деталях.

«Или почти все».

Андрей включил компьютер, всем видом показывая, что тема нападения исчерпана и он по уши занят созданием актуального материала о празднике солнцестояния.

«Надо фотографии у Клима взять и поспрашивать что и как… А то ведь я не все видел-то… Непростительно отвлекся на личные дела в ущерб служебному долгу».

– Валь, а у тебя не найдется чего-нибудь мои цапцарапки подштукатурить?

– Ну, моя, как ты выразился, штукатурка на такие сильные разрушения не рассчитана, но что-то найдем, конечно. А тебе когда нужно?

– Я еще часик-полтора попишу, потом созвонюсь с этим главным жрецом и схожу за фотографиями.

– Я принесу что-нибудь из дома. Потерпишь?

– Придется.

Валя ушла на обед, а к нему заглянул Борода:

– Сынок, а ты когда с этих сатанинских игрищ уезжал?

– Ну зачем так брутально? – пожал плечами Андрей. – Пели, плясали, через костер прыгали…

«Любовью занимались…»

– Нет, ну во сколько ты уехал?

– Около пяти утра.

– И ничего такого ты там не слышал?

– Ох, да там такого наслушаться можно было!

Андрею сильно не нравилось выражение лица главного – озабоченное и склоненное куда-то внутрь себя. Он что-то усиленно соображал, кусая губы.

– А что случилось, Михал Юрич?

– Я позвонил своим друзьям, ну, по твоей теме, а они огорошили меня крайне неприятным известием… Там, на месте ваших плясок, ну, может, чуть поодаль, труп обнаружили.

– О господи!

– Да, женский… Личность уже установили…

В голове у Андрея пронеслось – Анну он высадил очень далеко от Озерков, но все-таки… Страшно… Позвонить немедленно!..

– Да ты ее вроде тоже знаешь, – глухо, не глядя на него, продолжил Борода. – Тамара Зуева.

– О-о-о! – Андрей, сам не сознавая, что делает, схватился за голову. – Вот это да… Томка!

Тамарка была изрядной паршивкой, но такой ранней смерти она, конечно, не заслуживала. Исправиться теперь шанса у нее не было.

– И… что с ней случилось? – едва шевеля губами, выдавил из себя Андрей, в общем-то представляя, что услышит.

– То же, что и до этого, – развел руками моментально постаревший главный. – Многочисленные рваные раны… Да…

– Неужели все это… правда? Опять та же история?

– А как еще прикажешь понимать? – развел руками главный.

Они немного помолчали: Андрей – сидя у задремавшего компьютера, Борода – стоя в дверном проеме.

– Ты ее там не видел? – вяло поинтересовался Борода.

– Нет, – пожал плечами Андрей. – Я с Аней Озерных почти весь вечер был.

– А-а… У вас как… отношения-то развиваются?

– Развиваются, – кивнул Андрей. – Но медленно.

– Ой, мужики, а вы чего?! – обвела их взглядом Валя, вернувшаяся с обеда.

– Тамара Зуева погибла, вчера, – пробормотал Борода, поворачиваясь, чтобы уйти к себе.

– О-ох! Час от часу не легче! – Валя плюхнулась на свой стул. – Когда это было?

– Не знаю, – ответил за шефа Андрей. – Только что Михал Юричу коллеги бывшие сообщили.

Обсуждать с Валей обстоятельства жуткой Тамаркиной кончины Андрею хотелось меньше всего.

– Ты меня в порядок приведешь? – спросил он у Вали, которая так и сидела с дамской сумочкой на коленях и глядела перед собой, видимо еще переваривая новость.

– Ах да… Давай.

Валя как-то бестолково порылась в сумке, наконец достала какие-то тюбики-баночки и, тяжело ступая, подошла к нему. Она принялась, легонько касаясь его боевых ранений, замазывать их жидким кремом, и Андрей чувствовал, как мелко-мелко дрожат ее пальцы.

– Ну, так получше будет, – сказала, разглядывая результаты труда мокрыми, растерянными глазами. – Ты сейчас далеко?

– Да к этому главному язычнику подбегу. Может, что и об… этом узнаю.

– Ага, давай. Только ты как-нибудь… поосторожнее.

– Да со мной-то что может случиться?

– Ну, вот видишь… Случается с вами, корреспондентами. Может, это на журналистов охоту специально открыли?

– Хм, не приходило в голову. Поделись с Бородой.

Дождик, так и не прекращавшийся с самого вечера воскресенья, был очень на руку Андрею – можно было накинуть капюшон ветровки и почти нацело скрыть попорченную физиономию. К Климу Андрей шел, предварительно не позвонив от расстройства, но вспомнил об этом, уже подходя к универсаму.

Киоск был закрыт. Пришлось звонить верховному жрецу.

Клим сказал, что они по понедельникам не работают, да и все, кто хотел купить языческую атрибутику, отхлынули. А фотографии и дополнительные сведения он даст – не проблема.

Никаких трагических интонаций в голосе верховного жреца не ощущалось.

– А… ты не слышал, что там, на Светлом, произошло?

– Нет… А что?

– Там девушку нашли… мертвую.

– Да ты что?! – выдохнул Клим. – Из наших?! Я ничего не знаю… Нет, ты это серьезно?!

– Серьезно, Климушка, очень серьезно… Девушка эта скорее из наших – журналистка… Тамара Зуева – не слыхал?

– А… да, знаю. Черненькая такая, да?… У меня времени не было с ней пообщаться. А что еще там?

– Пока ничего. Давай завтра встретимся? Ко мне в редакцию с фотками подойти сможешь завтра, в течение дня? Там и поговорим.

Расстроенный и испуганный Климка обещал перезвонить и отключился, что-то бормоча о силе судьбы и неизведанных силах природы…

Сразу же Андрей набрал номер Анны.

«Только бы ответила!»

– Алё, – прозвучало на фоне гомона детских голосов. – Андрюшик, извини, я занята! Я перезвоню вечером!

– Ань, с тобой все в порядке?

– Да… А что?

– К водоемам не приближайся, поняла?

– Почему?

– Потому что я сказал! – рявкнул Андрей. – Не подходи, и все! Вечером свяжемся.

– Хорошо… Пока…

«Напугал я ее почти как… этот, водяной. Но так лучше… Лучше я ее напугаю по телефону, чем эта зверюга – в жизни. Что же делать-то?… Томку и то жалко, а сколько же эта тварь народу сгубит, пока ее поймают?»

«…и поймают ли вообще», – подумал Андрей, поднимаясь в редакцию.

– Сынок, тебя ждут, – негромко сообщил Борода, когда Андрей проходил мимо открытой двери.

– Да? Опять с кулаками в руках?

– Ну да, почти… Это по твоему материалу о «Зингерах», – чуть улыбнулся главный.

– Ага, Валя зашпаклевала, так что можно продолжить.

В их комнате на гостевом стуле сидела субтильная, очень немолодая дама – именно дама, несмотря на весьма скромный в смысле стоимости костюмчик.

– Вот, – сказала Валя. – Это наш ведущий автор, Андрей.

– Здрасте, – пробормотал Андрей. – Извините, я в таком виде… Издержки профессии.

– Да-да, мне ваш начальник рассказал. – Гостья, наклонив седенькую головку, разглядывала его с нескрываемым удовольствием. – Весь город так благодарен вам за то, что вы их разоблачили!.. Предупредили людей о мошенниках.

– И что вы мне хотите сообщить по поводу этих мерзавцев? – обреченно спросил Андрей, садясь напротив посетительницы.

– О нет, я не об этом!

«Повезло…»

– Я думаю, может, ваша газета поможет мне… Я только такому человеку, как вы, могу довериться.

«Ох, мне только сейчас и заниматься чужими проблемами!.. Хотя, может, именно сейчас и стоит. Отвлекусь…»

– Вот. – Дама развернула бумажную салфетку и положила перед Андреем какую-то явно старинную вещь, вроде крупной броши. – Я бы хотела это продать, дать объявление, но боюсь, что меня обманут или, того хуже, ограбят, убьют… Вещь очень ценная.

– То есть вы хотите, чтобы мы сообщили о вашем желании продать раритет, но так, чтобы никто не знал, что она находится у вас?

– Ну да – как-нибудь так… Я только таким людям, как вы, – она оглянулась на Валю, – верить могу.

– Спасибо за доверие… А что это, вы можете сказать?

Андрей взял в руки «брошь». Она оказалась довольно тяжелой, хотя была небольшой, сантиметров пять на три. В фигурную золотую оправу была вделана чуть выпуклая пластина кремового камня, а на ней красовалась накладная красновато-коричневая фигурка воина со щитом и мечом, похоже вырезанная из сердолика. Камень и даже металл казались теплыми на ощупь.

«Это что – и есть камея? Такая, какие в Эрмитаже выставлены?»

– Наверное, у этой вещи интересная история? – вежливо осведомился Андрей, заворачивая камею в салфеточку.

– Разумеется! – всплеснула ручками в синих прожилках дама. – Вы, вероятно, знаете, что почти четыреста лет назад в здешнем детинце некоторое время содержались пленные польские шляхтичи, пришедшие сюда с войском Лжедмитрия. Некоторые так и остались, приняли православие, обзавелись семьями, перешли в подданство русского царя – словом, обрусели. Вот с одним из моих предков эта вещь и попала сюда, в Россию. Она к тому времени уже была семейной реликвией – охраняла воина в бою. Это заколка на плечо или на грудь, чтобы плащ не спадал в пылу сражения. Считается, что это работа самого Бенвенуто Челлини.

– Ну да?! – удивленно поднял брови Андрей, тут же скривившись от боли – потянул ранку. – Ох, извините калеку… Это же немыслимые деньги, если вещь такая старинная! Ваши родные не будут на вас в обиде, если вы ее продадите? Тем более если у нее такие свойства.

Дама поджала белесые губы и обиженно опустила глаза.

– Сын мой умер несколько лет назад, а внук с внучкой не вспоминают даже на праздники. Понятно – кому нужна старуха с грошовой пенсией… Так зачем я буду о них думать?

– М-да, невесело… Но это ваше право. Знаете что… Давайте сделаем небольшой материал информационно-рекламного характера, а все предложения пусть поступают на адрес редакции. Чтобы мы могли контролировать ситуацию и обеспечить ваши интересы и, главное, безопасность? Как вам такой вариант?

– Да-да! – снова обрадовалась дама. – Чтобы мое имя нигде не упоминалось…

– Его будут знать только главный редактор, наш ответственный секретарь и я. Согласны?

Дама охотно кивнула.

– Да, но придется сделать фотографию… Минутку посидите?

Андрей вышел в комнату главного и прикрыл за собой дверь.

– Михал Юрич, а мы вообще-то своим делом занимаемся?

Борода отвернулся от монитора:

– Что ты имеешь в виду, сынок?

Андрей присел на стул, где обычно восседал верстальщик.

– А зачем нам эти хлопоты типа геморроя с этим Чевенуто Беллини?

– Затем, Андрюша, – поучительно произнес Борода, не понявший его тонкого юмора, – что газета должна помогать людям, тем более читателям.

– Ага… А…

– А еще… Если вещь окажется ценной, мы возьмем с покупателя небольшой процент за посредничество, и наше издание продержится на плаву еще какое-то время. Полиграфию получше закажем, цветную вкладку сделаем… Разве ты против?

– Да я-то нет… Я свою часть отработаю. Костьку на фотографирование объекта организуйте?

– Хорошо, сынок. Как закончишь с дамой – пришли ее ко мне.

День прошел незаметно. За работой Андрей подзабыл о событиях последних дней, но вечером, оставшись дома один, почувствовал, как из темных углов его временного жилья полезли страхи – за Анну, которая находится в угрожающей близости к дикой природе. За себя. За их отношения.

За припозднившихся девчонок, которых может задрать ни за понюх табаку свихнувшийся на сексуальной почве монстр. Или тот, кто под него зловредно косит.

Позвонит ли Анна сегодня? Дошли до их мест слухи о страшном происшествии с Тамарой?… Сказать Анне правду, нет? Не испортит ли задним числом это событие воспоминание об их романтической встрече?

Анна позвонила сразу после девяти вечера – уложила своих подопечных и сразу пошла звонить, так она сказала.

– …У нас такие жуткие слухи циркулируют… Родители детей по мобильным контролируют каждые полчаса, нескольких до срока в город забрали… Ты что-то ведь знаешь?…

– Ну да, знаю… Ты только, во-первых, не слишком переживай, а во-вторых, будь поосторожнее.

– Да… А что все-таки случилось?

– Эта девушка, что нашли там, на Озерках, после праздника, – четко, раздельно произнес Андрей, – наша с тобой общая знакомая, Тома Зуева.

– О-о-ох! – выдохнула в трубку Анна. – Вот это да!..

– Да, Анечка, да…

– И что там с ней… случилось?

– Ну, трудно сказать. Томочка ведь не гнушалась обществом крутых парней…

– Не надо плохо о мертвых, Андрюшик.

– Это был ее осознанный выбор. Может, вечеринка праздничная пошла вразнос, может, кто-то припомнил ей прошлые подвиги, кто знает… Ее нашли в километре от поляны, где мы скакали, уже днем, случайно, около самого озера, сильно поврежденную, если так можно выразиться. Михал Юрич поведал. А может, третьи силы вмешались, если ты понимаешь, о чем я…

– Ты поэтому мне не велел у воды появляться?

– Да, поэтому. Зуева – это уже третья жертва, если мы знаем про всех.

– А ты веришь в этого… водяного коня?

«А ты в себя веришь, русалка моя долговласая?»

– Приходится… Все на это указывает. Место, способ… Так что, пожалуйста, сама где ни попадя одна не ходи и детишек не пускай. Охрана у вас – я видел какая.

– Ну, – ободряюще сказала Анна, – мы, пока сы ро, больше в корпусе сидим, мягкую игрушку делаем.

Они поговорили еще минуту, потом Анну, видно, сместил кто-то из желающих поболтать по городскому телефону.

«Раз на дворе дождь, никто у речек шастать особо не будет, а конь этот болотный далеко от водоемов не охотится… Пока новых жертв не будет. Анна в относительной безопасности… Но надо же что-то делать? Почему власти бездействуют? Или я просто не знаю?»

То, что это фантастическое чудище, по всему, вышло на сексуальную охоту – аккурат через поколение, – думать Андрею было особенно мерзко. Ищет себе самку… И что ж, Томка ему не подошла? Вот уж напрасно! Совсем недурная парочка могла бы получиться… А уж потомство-то! Или она была недостаточно плоха?

Заслуживала ли Тамара такого конца, нет ли – сейчас это было не важно… Главное – уберечь Анну и других девушек.

Решив завтра же поговорить с Бородой обо всех этих событиях, Андрей лег спать.

Почти с утра в редакцию ввалился Клим. Он был одет в потертые джинсы и серую холщовую рубаху, не длинную, как на празднике, но тоже вышитую загогулистыми знаками-оберегами. Он принес папку с бумагами и пакет с фотографиями языческих праздников разных лет. Нашлись там даже черно-белые снимки с празднеств семидесятых годов, почти подпольных, тайных сборищ, как сообщил Клим.

– Только я тебе дать не могу – завтра уезжаю, а потом… Сам знаешь, то да се… Люди имеют гадкую привычку не возвращать фотографии.

– Да, за ними это водится… Валь, отсканируешь вот эти?

Валя кивнула и ушла в другую комнату, где Борода с верстальщиком уже делали следующий номер.

– Ты мне скажи – чего, как? – понизив голос, спросил Клим. – Мне ж, понимаешь, надо знать… А то вроде как мы не обеспечили…

– Я мало что знаю, Климушка, друг!.. Эту тему сам главный ведет. Да ты не убивайся – кто ж такое предвидеть мог.

Они сокрушенно замолчали, и из соседней комнаты стал слышен невнятный ропот голосов.

– Как думаешь – неужто эта нечисть в самом деле существует? – спросил Клим.

Кажется, он был язычником в чисто духовном плане.

– Или она, что маловероятно, – пожал плечами Андрей, – или просто кто-то под нее работает. Крыша поехала.

Вернулась Валя, и они переменили тему. Андрей еще поспрашивал у Клима об истории проведения праздников и отксерил несколько листков его самоличных рукописаний о необходимости возрождения язычества на Руси. Тот ушел озабоченный, задумчиво хмыкая и крутя головой.

Когда Андрей зашел в комнату к главному, чтобы отдать дискету с готовым материалом, Борода, не оборачиваясь, каким-то странным, сиплым голосом сказал:

– Андрей Викторович, вам придется сегодня к четырем часам подойти в отдел внутренних дел.

– Мм, а зачем? – слегка растерявшись, ответил Андрей.

«А с чего мы такие официальные?» Борода будто бы не обратил на вопрос внимания и спросил:

– Паспорт при вас?

– Куда ж теперь без него? В туалет не сходишь.

– Про туалет мне неинтересно, а вот сюда подойдите обязательно.

Борода, не оборачиваясь, через плечо, подал ему бумажку. Ко все возрастающему удивлению Андрея, это был не стикер с корявыми строчками, как обычно – куда, когда и к кому, а официальная повестка, ему, Полевому А. В., явиться в кабинет такой-то к следователю Крикуну Л. Д. для беседы.

«Да это ж Борода мне свой материал сдал! А сознаваться не хочет! Заговор у них!» – мысленно хлопнул себя по лбу Андрей.

– Вам что-нибудь не ясно, Андрей Викторович? – все так же не отрываясь от экрана, спросил

Борода, поскольку Андрей еще торчал у него за спиной.

– Нет… Пойду и все сделаю.

Главный издал какой-то неопределенный звук, но промолчал. Боря украдкой оглянулся на него, но Андрей уже разворачивался, чтобы уйти. Взгляд у верстальщика был какой-то… чуть испуганный и слегка недоуменный… Или Андрей просто не уловил?

А, да шут с ними со всеми!..

Пробило полтретьего дня – как раз время, чтобы пообедать по дороге и отправиться слушать Соловья-Крикуна Л. Д.

Андрей взял из стола диктофон, проверил, не выдохлись ли батарейки, бросил Вале: «Я на задание» – и направился к выходу. На выходе Андрей опять перехватил взгляд – теперь уже Валин, тоже странноватый и недоуменный.

«Интересно, у кого с головой хуже – у меня или у них?! Я хоть побитый – мне простительно».

Много, много душевных сил он истратил на ожидание свидания с Анной О., да и на само свидание энергии было потрачено немало. Хотя о последнем он не жалел… И потом эта стычка с поклонниками его таланта… Многовато на его голову свалилось за эти три-четыре дня.

«Ох, блин!.. Я ж забыл у Вали сеанс макияжа принять! В таком виде по городу пойду, а потом еще в прокуратуру! Совсем я плохой».

Но возвращаться было поздно – он уже ехал в трамвае, резво катившем в новую часть города.

За эти дни Андрей пообвыкся со своим временным обликом – ранка над глазом превратилась в коричневую черточку, синяк, обосновавшийся на нижнем веке, стал меньше и загадочно полиловел, губа подтянулась – хоть говорить-то не мешала.

«Ну ладно – пусть эти Крикуны видят, что не одни они за правое дело кровь проливают!» – ободрил себя Андрей.

Он наскоро – время поджимало – поел в кафе и направился в ме… милицию. Его поразило количество квартировавших здесь следователей – длиннющий коридор с дверями по обе стороны. И чем они заняты в тихом провинциальном городе?

«На коня-супостата загоном идти надо, а не в конторе сидеть!»

Андрей стукнул в дверь с табличкой «Следователь, советник юстиции… Крикун Л. Д.» и почти сразу открыл ее.

«Сначала послушаю, что сам скажет, потом задам вопросы, – решил еще на подходе. – Интересно, а почему Загашников с нами не работает? В отпуске нежится?»

Андрей вошел в кабинет. За столом у окна сидело существо в синей форме – очень большое существо. Настолько крупное, что голова с прилизанными, крашенными в иссиня-черный цвет короткими волосами располагалась практически в центре туловища.

Существо поглядело на него темно-карими, густо обведенными черным карандашом глазами, очень недовольными.

– Добрый день, – выдавил из себя Андрей. – Я Андрей Полевой из «Крестьянской газеты».

– Повестку давайте, – вымолвило существо, не отвечая на приветствие.

Андрей протянул бумажку, существо брезгливо взяло ее, расправило и положило перед собой на стол.

– Садитесь.

«Господи, да за что ты ее так?!»– ошарашенно подумал Андрей.

«Крикуну» было не больше тридцати, но бедняжка ударными темпами добежала до шестидесятого размера – даже шеи у нее не было, так массивен был торс, который увеличивал объемный мундир с погонами. Хотя, помимо этого, выглядела следовательша неплохо – лицо у нее было смугловатое, с оранжевым румянцем.

– Так, господин Полевой… – решительно начала Крикун.

– Имя-отчество позвольте узнать?

– Любовь Дмитриевна, – нехотя пробормотала дама, и Андрей демонстративно записал это в блокнот. – Тут записи делать нельзя. Без вас все запишут!

– Да, но…

– Послушайте, Полевой, вы что, не понимаете, где вы? – повысила голос следователь.

– Очень хорошо понимаю, – пожал плечами Андрей. – Я не в первый раз контактирую с правоохранительными структурами. И всегда…

«…обходилось».

– …находил общий язык с вашими коллегами.

«…без крика».

– А вот со мной вряд ли найдете!

– Это почему же? – искренне удивился Андрей, и его собеседнице эта непосредственность явно пришлась не по вкусу.