Городская орхидея Панкратова Дарья
– Ах да, прости, я и забыла. В общем, вот завтрак. В качестве компенсации за ранний подъем.
На подносе были два стакана с свежевыжатым апельсиновым соком, воздушный омлет с грибами, довольно большие круассаны, две крохотные чашки кофе, и в розетках – клубничный джем, плавленый сыр, красная икра.
Кира улыбнулась:
– Ах, дорогая, спасибо за заботу! Но ведь ты у нас – не мужчина, чтобы таскать мне завтрак в постель.
– Ничего, – парировала Инна, – завтра можешь сама принести мне завтрак. А пока ты будешь ощущать себя человеком, недостойным завтрака в постели, мужчины и не подумают тебе его приносить. Ведь ты чувствуешь себя именно так?
– Ну… Я… В общем… – Кира даже потерялась. – Не то что бы я чувствовала себя плохой, никчемной… Но про завтрак в постели я никогда и не думала даже.
Она разломила круассан напополам, одну половинку намазала клубникой, вторую – красной икрой.
Инна не спеша пригубила фреш.
– Ладно. Выкладывай, что там у тебя происходит на твоей сумасшедшей работе.
Кира, стараясь точно подбирать слова и объективно описывать ситуацию, в общих чертах рассказала о творящемся в «Мега Сателайт» бардаке.
– Но я не сдаюсь, – закончила она. – Я изо всех сил стараюсь. Я готовлю для логистов полную информацию, чтобы они не считали меня идиоткой. Я постоянно объясняю Дольскому, что мне никто не передавал дела. Пытаюсь донести, что не владею телепатией. Как он может требовать от меня то, чему сам учился годами? Знаешь, мне рассказывали, что, как технический специалист, он довольно неплох. Но он совершенно не умеет руководить. Да, и общаться с людьми нормально он тоже не в состоянии. Не умеет выстраивать предложения так, чтобы его понимали…
– Ясно.
– Да?
– Ты, конечно, считаешь, будто тебе надо во что бы то ни стало преодолеть все это.
– Но у меня нет другого выхода, – Кира жалобно смотрела на Инну. – Мне нужно делать карьеру, обеспечивать свое существование…
Инна пожала плечами:
– Дело, конечно, твое.
– Я ведь стараюсь!
– Да. Конечно. Разумеется, никто с тобой не спорит. Только тебе не кажется, что стараться тоже можно по-разному? И, соответственно, разным будет результат. Почему бы не сделать так, чтобы другие захотели помочь тебе там, где ты будешь биться долго и напряженно.
– Не понимаю.
– Ты пойми, – Инна слегка улыбнулась, – у всех в этой жизни свои склонности. У кого-то лучше получается одно, у других – другое. Мужчинам свойственно зарабатывать деньги, покорять вершину за вершиной, опекать хрупких и очаровательных девушек, чувствуя себя еще более мужественными…
– Так альтруистично? Девушки получают все, не давая ничего взамен?
– Почему же – ничего? Красивая женщина дарит мужчине свое общество. Свое внимание. Общение…
– Какие-то товарно-денежные отношения, – фыркнула Кира.
С некоторым раздражением Инна произнесла:
– Да почему же товарно-денежные? Симбиоз. Ты сама подумай: если происходит взаимный обмен, который всех устраивает, почему надо непременно обзывать процесс торговлей? А даже если и так. Это естественный процесс. Ничуть не хуже других процессов. Ты каждый день ходишь на работу, следовательно, продаешь свое время. Свои действия. Что-то я не слышала, чтобы ты кричала о проституции. Наоборот, ты стараешься сделать свои действия как можно более эффективными.
– Это – совсем другое дело, – возразила Кира.
– Другое? Уверена? – Инна шевельнула левой бровью. Кажется, она даже позабыла про завтрак. По крайней мере, ее омлет оставался нетронутым. – А вот реши-ка простую задачку. Дано: одна проститутка и одна девушка-менеджер. Проститутка спит с мужчинами, получает за это деньги, наслаждается процессом и дарит наслаждение другим. Менеджер уныло ходит на работу, ненавидит каждый свой день, выслушивает крики начальника, получает за все это деньги. Внимание, вопрос…
– Хочешь сказать, что я хуже, чем проститутка?
Инна расхохоталась:
– Я не говорила ничего подобного! Я дала тебе задачку.
– Но проститутка спит с разными мужчинами. Неужели это не распущенность?
– А что, если ей нравятся разные мужчины? Она не встречается с одним, обманывая его, она удовлетворяет свою потребность в частых встречах вышеупомянутым образом. Так кто же более несчастен? Менеджер, которая ненавидит свою работу, или проститутка, которая работу обожает?
Кира насупилась. Она не могла понять, в чем тут подвох.
Инна набрала в ложку икры, облизнула ее.
– Ладно, забудь. Как ты поняла, я не агитирую тебя за проституцию. Я всего лишь пытаюсь донести простую вещь. Ходить на работу – не плохо. Плохо ходить туда и быть при этом несчастной.
– А что я должна была делать?
– Ты ведь не захотела искать что-то более творческое.
– Не могла. Это разные вещи.
– Могла, – голосом подчеркнула Инна. – А не могла ты другое: принять помощь. Плохо все время переть вперед тараном. Все сама, все своими силами… Ты же не желаешь принимать во внимание, что пара тысяч евро, которые помогли бы тебе продержаться на плаву, в моей жизни не будут играть особой роли. Ты зациклилась на том, что нельзя быть обязанной.
– Спасибо за завтрак.
– Не обижайся.
– Но я действительно наелась. Пойду, помою посуду.
– Хорошая мысль. Погоди, успеется.
Кира вопросительно уставилась на Инну. Ну что еще она хочет ей сказать?..
– Принципы, о которых я тебе говорила, работают везде. Ты хоть знаешь сама, что тебе нужно от жизни?
Кира покопалась в голове. В мыслях был бардак, в созидательной части разума – пустота.
– Нет.
– Замечательное начало… Предлагаю работать с тем, что есть у тебя сейчас. Чего тебе надо от твоей работы?
– Чтобы они оставили меня в покое, – выдохнула Кира. – Чтобы не лезли с технической частью. Иначе я с ума сойду. А собирать бумажки для логистов – это мне вполне по силам…
– Разумно, – кивнула Инна. – Действительно, если они оставят тебе только координацию процессов – это будет терпимо. Используй свои сильные стороны, и все со временем наладится.
– Со временем?
– Если хочешь быстрее, то придется использовать свои самые явные преимущества.
– Это как?
– Быть женщиной, – подмигнула Инна.
Кира округлила глаза.
– Что за ерунда? Слушай, они там все такие деловые, авторитетные, носятся со своими компонентами, как с хрустальным яйцом… А от их темных костюмов и в глазах темнеет. Я себя среди них чувствую не в своей тарелке. Мне почти не в чем ходить на работу… Как раз собиралась вчера прикупить себе приличных деловых костюмов, чтобы соответствовать…
Инна перебила:
– Это же надо, как я вовремя тебе позвонила! Ты чуть было не спустила уйму денег в унитаз. Но теперь все будет так, как надо…
– Не понимаю.
– Я объясню. А теперь запомни еще несколько советов. Помимо главного, учитывай: ты всегда можешь использовать чью-то силу против него самого. Говоришь, конторка пронизана духом бюрократизма?
– Еще как!
– Но это же великолепно. Смотри, если тебе надо заклеить что-то на складе, пишешь по электронке начальнику склада: прошу подготовить груз к отправке… Далее по тексту. А в копию ставишь своего босса! Таким образом, босс уже не сможет отправить на склад тебя саму. Таким образом, кладовщики уже не смогут просто так тебя отфутболить. С любой бумажкой поступай подобным образом. Направляя уточняющие письма, всегда ставь в копию своих начальников.
– Как же, – засмеялась Кира, – работники склада заявят: это груз вашего департамента, вы и заклеивайте. А Дольский скажет: Кира, идите и заклеивайте, это ваша работа…
– Они давали тебе должностную инструкцию? – перебила Инна.
– Давали, – вздохнула Кира.
– И что, по-твоему, они смогут с тобой сделать? У тебя в обязанностях значится комплектация грузов и заклеивание коробок скотчем?
– Нет, но…
– Скажи: вы мешаете мне выполнять мои прямые обязанности. Согласно уставу, я должна делать то-то и то-то.
– Но ведь другие делают то, что делать не должны, – заикнулась Кира.
– Само собой. Потому что рассуждают так, как ты. Это же больше никто не сделает… Заметь, в этом не виноват ваш генеральный директор, к примеру. Потому что он даже не в курсе, что у вас творится. Если Дольский будет возмущаться, скажи ему, только спокойно, следующее: я понимаю, что всех дел нельзя предусмотреть. Если это не в компетенции сотрудников другого отдела, поручите это мне. Но сначала впишите это в мою инструкцию. Я буду знать, что у меня появились новые обязанности. Таким образом, я смогу учесть это, чтобы наилучшим образом кореллировать это с теми функциями, которые уже есть в инструкции, которые я регулярно выполняю.
– Боже мой… Ужас! Где ты нахваталась всех этих канцеляризмов?
– Везде. Кира, пойми, тебе не надо с ними воевать. Они ругаются между собой – это еще куда ни шло. Самцы распределяют сферы влияния, пробуют свои силы. Но когда женщина начинает упираться лбом, гнуть свою линию, их это бесит.
– Предлагаешь мне быть покорной овцой? – возмутилась Кира.
– Конечно, нет! Предлагаю включить мозг. И использовать то, что дано тебе природой. Пусть условия несколько извратились, а жизнь встала с ног на голову. Кира, соглашайся со всем. Надо сделать? Хорошо. А это есть в инструкции? Нет? Добавьте, пожалуйста. Я буду делать. А делать я буду в порядке распределения значимости дел. Я получаю зарплату в соответствии со штатным расписанием. Действовать я тоже должна в соответствии с ним. Иначе это уже не моя должность, а какая-то другая. Давайте пересмотрим. Давайте пойдем к директору по персоналу.
– А если Дольский меня уволит? – изумилась Кира.
– Пусть увольняет. Кстати, с какой формулировкой он это сделает? Предъявит кадровикам, что ты не выполняешь определенные обязанности? А они прописаны в документе, которым Яшин велел тебе руководствоваться при приеме на работу?
– Тебя послушать, так все легко и просто, – буркнула Кира.
– С удовольствием выслушаю твою версию. Расскажи, чего тебе удалось добиться, каждый час бодаясь с руководством и доказывая свою правоту?
Кира вдруг засмеялась:
– Все-таки кое-что мне удалось.
– Что?
– Спецификации. Не запоминай это слово, тебе не надо… Шучу. В общем, недавно выяснилось, что я должна отправлять на завод бланки заказов. Ничего сложного. Год, месяц, какие приборы должны быть произведены, согласно какому документу они будут укомплектовываться. Несколько сотрудников вписывают в бланк соответствующий документ, то есть спецификацию. Предоставляют ее мне, а уж я высылаю весь комплект в зарубежный филиал. И вот Дольскому взбрело в голову, что я должна проверять спецификации. Можешь себе это представить?! Я, гуманитарий, должна проверить наличие в бумаге всех необходимых электронных компонентов!
– И что ты сделала?
– О… Это было настоящее театральное представление. Жаль только, что не костюмированное. Думаю, я была очень убедительна. В конце концов, Яшин сделал массовую рассылку по отделу с признанием того факта, что я не должна проверять какие-то там спецификации. Это поручено главному инженеру, специалисту с двумя высшими техническими образованиями, который, кажется, может с закрытыми глазами разобрать и снова собрать приемник, телевизор и так далее…
Глава 17
– Если честно, я вообще не понимаю, как ты умудрялась так одеваться.
Торговый центр был огромен. Кира с трудом ориентировалась в дебрях магазинов. В голове у нее порхали обрывки мыслей о том, что купить надо, о том, что купить хочется, и о том, какой облик она собиралась принять.
– Да положи ты это убожество на место!
Инна в очередной раз выхватила из рук Киры ярко-красный джемпер, умеренно короткий.
– Но почему? Мне нравится…
– Нравится ей. Нет, все-таки я очень вовремя поймала тебя за руку.
– В смысле?
– Да тебе же надо подбирать весь гардероб с нуля!
– Не расстраивайся, – успокоила подругу Кира, – дома у меня и так пустой шкаф. Но все-таки я хотела бы один костюм с пиджаком…
– Никаких костюмов!
– Как же я буду ходить на совещания?
– А никак не будешь – незачем. Выдадим тебя замуж, тогда попляшешь.
– Еще чего не хватало.
– Кажется, недавно кто-то жаловался мне на изобилие невразумительных мужчин, – прищурилась Инна. – Тебе уже не нужен достойный?
«Мне не нужен суррогат…»
Кира поспешила перевести тему:
– А вот этот джемпер?
– Послушай, сейчас я поймаю какого-нибудь охранника. Одолжу у него наручники. Попрошу заковать тебя… до конца шопинга. Чтобы ты не могла даже тянуться к вещам своими загребущими ручками.
– Не понимаю. Что я делаю не так? Шумит, шумит на меня без конца…
– Видела, как одеваются девчонки из американских команд поддержки?
– Ага. В ромкомах.
– Вот и ты так же. Дурацкие свитера с треугольным вырезом. Юбки в складку. Может, прыгать в этом и удобно, но выглядишь ты так же безлико, как и они. Хорошо хоть, надеваешь туфли или босоножки к платью.
Кира не понимала, чего от нее хочет Инна.
Но подруга ворчала все больше, пока не взорвалась:
– Все! Я хочу кофе. Послушай, если ты будешь мне мешать, то можешь отправляться в магазин с деловыми костюмами. Будешь выглядеть, как бесполое существо или американская бизнесвумен.
– Я тебе не мешаю, – смиренно возразила Кира, – я не понимаю, на что ты сердишься.
– Слушай, кто вообще учил тебя одеваться? О, смотри, кофейня. Предлагаю сделать паузу. Вдруг у меня откроется второе дыхание…
Девушки зашли под арку, уселись на приземистый диванчик. Официантка, выросшая перед ними, как из-под земли, протянула каждой папку с меню. Но Инна замотала головой:
– Нет. Пожалуйста, сразу двойной латте. Без сиропа, без добавок. И шоколадный торт. Есть у вас? Вот, пожалуйста.
Официантка, записав заказ, взглянула на Киру.
В желудке Киры еще не успел перевариться королевский завтрак, который приготовила Инна.
Она помотала головой:
– Мне – ничего, спасибо.
– Слушай, возьми ты хотя бы сок или коктейль, – предложила Инна, – нам здесь еще бродить и бродить. Умрешь от жажды. Я потом не стану отвлекаться на такие мелочи, как поиски кока-колы.
– Так что там с моей манерой одеваться? – сумрачно поинтересовалась Кира.
– Ты меня извини, но у тебя ее вообще нет. Ты одеваешься в то, что подворачивается под руку. Впрочем, не переживай: так одеваются очень многие. Подростковый возраст остался позади, а манера одеваться не сформировалась. Вот как ты в магазине подбираешь вещи?
Кира задумалась.
И в самом деле, как? Раньше ей не приходилось об этом думать. Раньше она думала о том, где бы перехватить денег, чтобы купить что-то новое.
– Я иду по рядам с вешалками, – нерешительно начала она, – смотрю на цвет, фасон… Если что-то нравится, примеряю и беру.
– Угу, – кивнула Инна, – само собой. И, разумеется, в зеркале ты не видишь, что это безлико, или скучно, или плохо сидит. Впрочем, со многими так тоже бывает. Если спуститься в вагон метро, послушать, как девицы обсуждают других пассажиров – редакторы модных журналов или стилисты, ни дать ни взять. Но на себя, в отличие от других, со стороны не посмотреть…
Кира пожала плечами.
– А что тебе говорила мама?
– Ничего. Ничего она мне не говорила. Мама проверяла, сделала ли я уроки.
– Понятно…
– Послушай, у нее и без моего гардероба хватало забот. Например, что мы с ней будем есть. Или как заплатить за курсы при университете.
– Да я ж не спорю, – примирительно кивнула Инна, – вот только если в детстве не были заложены азы, это может остаться пробелом на всю оставшуюся жизнь.
– Какие еще азы?
– Ну, тебя учили мыть руки перед едой, чистить зубы…
– Напоминает детский сад.
– Можешь мне не верить, но детский сад в своей жизни перерастают немногие, – серьезно ответила Инна.
– Ты переросла?
– Нет, что ты… Я вообще нахожусь где-то на уровне яслей. Просто мне интересен миллион вещей, я пытаюсь ориентироваться в происходящем, в жизни, исследую, развиваюсь…
– Как скажешь. Что там с азами?
– А, ну вот… Тебя учили, что нужно регулярно мыться, что к стоматологу нужно ходить два раза в год… Учили ведь? Говорили, что обувь должна быть начищенной… Но не во всех детей вкладывается знание, как наилучшим образом преподносить то, что дано природой. Для мальчиков, впрочем, это менее критично…
– Но у моей мамы действительно не было возможности серьезно этим заниматься.
– Ну да… А в нашей стране вообще отсутствует такой школьный предмет, как уход за собой, подбор индивидуального стиля… Потом вырастают люди, которые считают, что, раз ты серьезен и целеустремлен, то стыдно тратить время на такое барство, как маникюр, подбор вещей в тон…
– Ты утрируешь.
– Конечно, определенные сдвиги есть… Но общая тенденция по-прежнему неутешительна. Так кто, по-твоему, виноват в том, что ты не выглядишь, как богиня?
Кира поперхнулась. Кубик льда из мятного коктейля чуть не прошествовал не в то горло.
– Что?
– Кто, спрашиваю, виноват? – повторила Инна. – Мама, правительство, преподаватели? Подружки или парни? Вот есть девушка, потенциал которой вполне позволяет, чтобы при ее появлении в обществе люди сворачивали головы, любуясь женственностью и красотой. Желали ее присутствия. А ей все некогда, или не на что, или лень… Или, что еще хуже, она вообще не в курсе, что у нее есть такая возможность. Возникает закономерный вопрос: она что, слепая? Что-то там было про зарывание талантов в землю… Мне не слишком симпатично понятие греха. Но, по-моему, не использовать все возможности, все шансы, что отпущены тебе в этой жизни – это и есть грех. Ты просто не проживаешь по-настоящему яркую и насыщенную жизнь. И вот мы выяснили, что виновата, оказывается, мама, которая вовремя не подсказала и не научила… Да? Мама виновата?
– Но…
– Может, пора уже учиться брать на себя ответственность за свою же собственную жизнь, – пожала плечами Инна. Потянулась за салфеткой: на губе у нее осталась шоколадная полоска от торта.
– Послушай, почему ты так любишь поучительные лекции?
– Я не унимаюсь, пока у меня остается надежда, что можно помочь человеку взглянуть на ситуацию другими глазами, – весело ответила Инна. – Мы выяснили, кто виноват. Будем считать, что мама. А вот теперь у меня всплывает один замечательный вопрос. Он звучит следующим образом: и что?
– И что?..
– Да. И что дальше?
Кира подавленно замолчала.
Ей раньше никогда не приходило в голову подумать над этими вещами. Теперь она не знала, что сказать, что ответить Инне. Какое той до всего происходящего дело? Почему бы Инне не уняться? Не оставить ее в покое? Разве они не могут просто общаться? Общаться, не влезая в пространные рассуждения, не ковыряясь в личности Киры? В конце концов, если она настолько плоха, почему бы Инне не переключиться на другой объект для совместного времяпрепровождения?
– Понятия не имею.
– В таком случае, у меня есть предложение.
– Какое?
– В этот раз сделай не так, как привыкла делать всегда. Прислушайся к тому, что я скажу.
– Чего именно мне делать не нужно?
– Не брать с полки пятидесятый в твоей жизни джемпер, который от всех предыдущих отличается лишь пуговицами или вырезом.
– И это все?
– Попробовать примерить то, что я для тебя найду. У меня складывается такое ощущение, будто ты совсем себя не видишь. Не просто со стороны, а совсем. Как можно выбирать все эти унылые шмотки, обладая такой фигурой…
Кира замерла. На этот раз попадание Инны было стопроцентным. Разве можно догадаться о чем-то подобном? Кажется, тут не обошлось без ясновидения. Или чтения мыслей.
Но следующая фраза Инны показала, что в цвет она попала лишь отчасти.
– Разве можно при такой длине ног выбирать мешковатые брюки или джинсы? Я уже не говорю про все остальное. Ручаюсь, что целая толпа девчонок не раз смотрела на тебя, мечтая о такой фигуре.
– Чепуха.
– Ошибаешься. Думаю, многие представляли себе, как они стали бы одеваться, если бы вдруг оказались тобой.
– Ты тоже будешь исходить из этого? – насторожилась Кира. – Попытаешься одеть меня так, как оделась бы сама?
Инна усмехнулась:
– Еще чего не хватало… Я похожа на человека, который жаждет удовлетворить свои навязчивые фантазии? Нет, я покажу тебе то, что наилучшим образом подойдет именно тебе. Последний раз предлагаю: может, все-таки чизкейк? Нет? Ну и сама виновата. Идем.
Следующие пять, или шесть, или даже семь – Кира совсем потеряла счет времени – часов стали для нее пыткой.
Руководствуясь привычкой, приобретенной на должности менеджера проекта, Кира начинала защищаться раньше, чем от нее чего-то хотели.
Она пыталась оспаривать все теории Инны.
Инна критиковала все любимые Кирины цвета.
– Красный, желтый… Вообще не могу представить себя без красного!
– Тогда представь себя голой. Красный мы покупать не станем. Если только тебе не понадобится вечернее платье. И то его цвет не будет чистым красным…
– Но это мой любимый цвет! Это мои любимые цвета!
– Я рада за тебя. Нет, серьезно, это замечательно. Это прекрасные цвета. Но то, что они – любимые, еще не повод надевать их на себя.
– Что это?! Нет, ты скажи мне – вот это вот… что?
– Примеришь.
– Я не буду это мерить.
– Почему?
– Это похоже на какой-то балахон! Слишком длинный. Слишком длинный для меня.
– Для тебя это будет в самый раз.
– Глупости.
– Почему?
– Я всегда носила короткие майки, и кофты, и…
– И они делали твою фигуру, словно перерезанной пополам. Незачем тебе выглядеть незрелой школьницей. Делай, что говорят. Туники – то, что надо.
– Кошмар какой…
– Тебе понравится. Возможно, впервые увидишь себя настолько женственной…
– Инна! Я все понимаю, но вот это что такое?
– Отличная майка. Просто отличная. Немного от винтажа, немного от глэм-рока… Но не слишком. Не скатывается в дискотечный стиль.
– Хорошо, это можно оставить, но что за серый цвет ты мне навязываешь?
– А что плохого в сером цвете?
– Ничего. Ничего, за исключением одного: я не ношу серый цвет. Никогда не носила. Не буду никогда носить. Как-то в школе мама подарила мне серый свитер… Никогда я не выглядела до такой степени болезненной.
– Ага, значит, у тебя все-таки есть зачатки интуиции… А как удачно маскировалась! Но, наверное, тогда тебе дарили светло-серый свитер? Мышиный?
– Вроде бы да…
– А я предлагаю тебе отличное графитовое платье. Сама увидишь разницу.
– Коричневый?! Коричневый я в принципе терпеть не могу! Хуже этого цвета для меня только салатный!
Читать бесплатно другие книги:
