Скользящий сквозь ночь. Схватка с судьбой (сборник) Пекальчук Владимир
— Орден Белой Розы доживает последние дни. Зиборн перевешает всех, до кого дотянется, и даже если ему это не удается, вам все равно конец. Когда ваш вероломный поступок станет известен на весь белый свет, вас изгонят отовсюду. Так что, господа рыцари, самое время сменить герб.
И знаете, я вас еще раз огорчу. У меня нет сердца Жнеца сейчас, не было во время нашей встречи в Мертвых горах и вообще никогда не было. Его не существует, если б вы не были такими идиотами, то давно сообразили бы — нельзя получить сердце Жнеца, поскольку все убитые монстры, как вам, вероятно, известно со слов наемников Тэй-Тинга, рассыпаются после смерти в прах. Мой выкрик тогда, в подземелье, был трюком, чтобы заставить Тэй-Тинга обнаружить себя. Я и подумать не мог, что на это попадутся Зиборн и вы все.
Он откашлялся и заключил:
— На этой печальной ноте я прощаюсь с вами… Кроме тебя, Даймен из Эрнау. Тебе я говорю — до свидания. Ты назвал меня упырем, и потому мы еще встретимся.
— Я буду ждать, — тихо ответил рыцарь, испепеляя вампира ненавидящим взглядом.
— Я тоже не прощаюсь с тобой, вампир, — добавила Кира ан Кранмер, — ты еще поплатишься за Нильса, Сигурда и Роуля.
— Как вам будет угодно, господа рыцари, — вежливо ответил Зерван, — но не сегодня.
— Благородные рыцари уходят, — возвестил Баэлорн. — Ребята, проводите их.
Они стояли в холле, наблюдая, как рыцари понуро покидали обитель дварфов.
— Получается, ты и правда уничтожил орден, — заметил дварф, — притом единолично. Ты не перестаешь удивлять меня, дружище. Такого коварного плана я сам бы не придумал.
— Когда против тебя ополчился весь мир, только очень сложный план может дать тебе шанс победить, а уничтожать многочисленных врагов проще, если столкнуть их лбами, — ответил ему вампир и добавил: — У меня есть просьба. Мне необходимо очень срочно отправить королю Витарна еще одно письмо. Когда я напишу, пошли его с самым быстрым курьером до границы, пускай передаст на заставе Витарна командиру первого попавшегося отряда с инструкцией доставить королю как можно быстрее. А гонцу за расторопность и поспешность дай полталанта из моих денег.
— Не беспокойся, все сделаю. Что ты намерен теперь предпринять?
— Ты не мог бы достать на остальные мои деньги эльфийского вина — чем старее, тем лучше?
— Ты про вино солнечных? — удивился дварф. — Но ведь оно стоит неимоверно дорого: одна бутылочка — это целое состояние! Ты правда хочешь потратить все свои деньги на это?!
— Да. Понимаешь, мое время на исходе. И я опасаюсь, что деньги мне больше не понадобятся. Не спрашивай ни о чем. Просто когда я говорил, что мне приходится бороться со всем миром, это не было преувеличением. Сейчас я напишу письмо и буду собираться в путь. Настала пора начать понемногу улучшать наш мир, убивая сволочей, которые делают его таким гадким.
— Кого ты на этот раз собрался убить? Зиборна? — приподнял бровь Баэлорн.
— Именно так, — твердо сказал Зерван, и в его красных глазах блеснула ненависть. — Похищать женщин, чтобы справиться с тем, против кого руки коротки, — не могу представить себе более подлого поступка. Если Сейинхе уже мертва, старый ублюдок ненадолго ее переживет.
— Каждый раз ты открываешь мне новые грани своего безрассудства, хотя, признаться, я на твоем месте поступил бы так же, — вздохнул старый дварф. — Впрочем, кое-что я рискну спросить… Что ты собирался нести Реннару Витарнскому, если сам сказал, что у тебя нет сердца Жнеца?
— Ваше величество, спешу вам доложить о прибытии ее высочества Лэйны Монтейнской, — сказал Довиус с бесстрастным выражением лица. — Она ожидает вас в зале для аудиенций.
Реннар застыл, и с пера капнули чернила на указ, который он готовился подписать.
— Убери оттуда всех посторонних, — распорядился король, как только смог заговорить, — я сейчас только облачусь соответственно…
— Будьте милостивы разрешить мне помочь вам, а посторонних я уже попросил удалиться и взял на себя смелость сообщить им, что сегодня вы не сможете их принять, а также передал ее высочество на попечение придворных фрейлин, — доложил старый камердинер.
Через несколько минут Реннар уже раскланивался со своей ненаглядной гостьей согласно протокольному этикету. Правда, в нарушение правил, принцессу сопровождали не ее фрейлины. Но если вдуматься, сам факт прибытия без согласия короля Монтейна уже был неслыханным нарушением любых протоколов и дворцового этикета.
Хотя в тот момент король жалел лишь о том, что все эти трижды проклятые правила запрещают прижать любимую к сердцу.
— Ко всем проклятым эту тягомотину, Реннар, — сказала Лэйна через пару минут такого общения. — Ты не находишь, что есть проблемы поважнее?
При этих словах глаза у фрейлин, сопровождавших ее, начали вылезать на лоб.
— Да, я согласен, мой свет, но давай все же соблюдем приличия.
— Приличия? Я удрала из родного дома, по дороге убила человека и сама едва не была убита грабителями, а позже чуть не стала обедом огров! Я добралась до Зордара с караваном торговцев в виде контрабанды. И теперь ты говоришь о протоколе?
— Да уж, мы все в очень необычном положении, — пригладил бородку Реннар, стараясь не смотреть на фрейлин, пребывавших в предшоковом состоянии.
— И ты в гораздо более необычном. Я бы даже сказала — неприличном. Потому что я очень желаю узнать, за что разыскивается вот этот человек.
В руке принцессы появился портрет вампира, вероятно сорванный с одного из столбов.
— Это… этот, кхм, человек обвиняется в убийстве принца Тэй-Тинга, и по просьбе твоего отца я его разыскиваю…
— Ты разыскиваешь того, кто оказал нам обоим такую услугу? — холодно поинтересовалась Лэйна.
Король тяжело вздохнул.
— Прошу всех покинуть зал, — объявил он, — мы должны переговорить с глазу на глаз. Включая стражу.
Когда фрейлины и стражники вышли, Реннар приблизился к Лэйне и негромко сказал:
— Это вампир, которого я нанял, чтобы он достал сердце Жнеца. Но он обманул меня, полагаю. Достал сердце, но не принес. А почему он тебя инте…
— Теперь понятно, что же у него такое было, — хмыкнула принцесса, — однако я очень сомневаюсь в том, что этот благороднейший человек мог поступить нечестно.
— Так ты с ним знакома? — опешил король.
— Слабо сказано. Он дважды спас меня с риском для себя — вначале от разбойников, потом от пары огров. Это он помог мне попасть в Зордар с караваном. И мне было крайне неприятно узнать, что ты готов оплатить его убийство. Кстати, у меня для тебя письмо от него. Читай вслух, будь любезен.
Реннар сломал печать, развернул пергамент и впился в него глазами.
— Проклятье, — выдохнул он минуту спустя, — у него с собой действительно есть сердце, и он назначает встречу в старом месте… Довиус! Довиус!!
— Явился по… — попытался доложить камердинер, но Реннар прервал его:
— Довиус, немедленно, слышишь, немедленно содрать все вот эти объявления по всему королевству, начиная с дорог, ведущих из Монтейна! Подними всех — гвардию и витарнских паладинов, всех, кого можно! Быстро!
— Сейчас же и незамедлительно, — ответил слуга и бросился выполнять распоряжение, пренебрегая положенным по этикету поклоном и не спросив разрешения приступать.
— Выходит, сэр Зерван да Ксанкар не нарушал слова. А ты нарушил, друг мой.
— Ну так вышло. Я правда подумал, что он… Тому было много косвенных подтверждений… В общем, могу только догадываться, что ты обо мне теперь думаешь.
Лэйна фыркнула:
— Тебе бы купцом родиться, а не принцем! Если для тебя косвенные подтверждения значат больше, чем слово рыцаря!
— Ну, во-первых, он был простым вампиром, который ничего не упоминал про свое происхождение, — солгал Реннар, — во-вторых…
— Ты разучился отличать людей благородного происхождения по виду и речи? Печально. Но гораздо хуже, друг мой, что ты своими руками все и погубил. Как ты думаешь, что он сделает, если все-таки увидит объявление о награде за его голову, тобой подписанное?
— Нетрудно догадаться, — вздохнул Реннар, — я действительно все испортил. Теперь уже окончательно. Что ты собираешься предпринять, свет моих очей?
— Принять ванну и отдохнуть. А ты немедленно должен отправить гонца в одно место. Я знаю, через кого можно передать весть сэру да Ксанкару. У него есть друг в Зирааверд, дварф. Тебе придется все ему объяснить. Ах да. Я еще имела смелость пообещать сему достойнейшему рыцарю огромную награду за мою доставку в Зордар. Это не говоря уже о спасении меня от пары трехметровых огров. И, как ты понимаешь, мой отец за это точно не заплатит.
— Да, я конечно же вознагражу его, как ты ему обещала. Только сейчас нужно немедленно написать письмо, нельзя терять ни минуты!
— Хорошо, хоть ты не спросил, сколько именно я ему пообещала, — игриво улыбнулась принцесса.
— Твое мнение о моей недостойной персоне улучшилось? — спросил, лукаво подмигнув, Реннар.
Однако на этом заботы короля не закончились. Буквально за несколько минут до начала вечерней трапезы при свечах прибыл гонец с границы и привез еще одно письмо. Реннар попытался утаить это, однако содержание исписанного на скорую руку листа бумаги оказалось подобно шилу в мешке.
— Что-нибудь еще случилось, мой дорогой? — настороженно спросила принцесса, принимая из рук пажа очищенный апельсин. — Ты неважно выглядишь.
Король вздрогнул и пролил на скатерть немного соуса. Казалось, его возлюбленная читала по лицу.
— Мне крайне неприятно говорить это… Видишь ли, свет моих глаз, прибыло еще одно письмо. Отправлено на пару дней позже того, как ты отбыла с караваном из Зирааверд. Но гонец оказался быстрым, и оно дошло уже сегодня. От Зервана да Ксанкара.
— Ну же, не томи! — воскликнула Лэйна.
— Если коротко, новостей две. Начну с хорошей. У тебя есть все шансы вскоре стать королевой Монтейна…
— Что-то с моим отцом?! — испугалась принцесса.
— Пока нет. Но вампир отправился в Монтейнкип, — мрачно сказал Реннар, — как ты уже догадываешься — по душу твоего отца.
Настала очередь принцессы опрокинуть бокал.
— Но… почему?!
— Вот письмо. Позволь, я зачитаю… «Приветствую тебя, король-купец. Пишет тебе преданный и проданный тобою сэр Зерван да Ксанкар, граф Рэнфэйр. Впрочем, теперь ты и так знаешь мое имя и титул. Я не спрошу тебя, почему ты поступил так по отношению к тому, кто таскал для тебя каштаны из огня, — для меня это уже неважно.
Зато я спрошу тебя кое-что другое. Как узнал Зиборн про мою подругу баньши? Не с твоей ли помощью? Кто помог людям Зиборна похитить ее? Разумеется, я не жду ответа — навряд ли ты сможешь мне ответить. Это был риторический вопрос.
Сим сообщаю тебе — я отправляюсь в Монтейнкип. Если мне не удастся спасти мою подругу, я приложу все силы, чтобы добраться до Зиборна, даже если это будет стоить мне жизни. И если после этого я все же останусь в живых, следующим, к кому я отправлюсь в гости, будешь ты. Мне теперь уже совсем нечего терять… Кроме чести.
Наилучших пожеланий, поклонов и прочего не прилагаю.
Постскриптум: как ты понимаешь, наш договор расторгнут тобой и силы более не имеет. Но объект договора не достанется никому, так что можешь быть спокоен. Хотя я не уверен, что у тебя осталось достаточно времени порадоваться этому».
Реннар отложил письмо.
— Вот теперь ты знаешь все. Думаю, мое письмо его уже не застанет там, где ты говорила.
Лэйна молча вздохнула, и на минуту в зале воцарилось неловкое молчание. Даже слуги замерли, боясь шевельнуться.
— Что он написал про баньши? Ты к этому непричастен, я надеюсь? — спросила чуть погодя принцесса.
— Боги свидетели — нет! — возмутился Реннар. — Я сам узнал о том, что у этого вампира есть подруга, только из его письма!
— Вот только он не знает, что ты ни при чем. А даже если узнает, все равно, мне нужно спасти отца! Как же ужасно сложились обстоятельства!
— И не говори. Я немедленно пошлю гонца в Монтейнкип и предупрежу…
— Не смеши меня, — фыркнула принцесса, — предупреждение не поможет! Тэй-Тинг тоже знал, что вампир рядом, и был убит в толпе своих же телохранителей!
— И не только он, — хмуро добавил король. — Когда я встречался с вампиром, он упоминал, что ему уже приходилось убивать королей. Я не поверил ему тогда, но промолчал. Теперь уже верю.
— Мне нужно собираться в дорогу! Я отправляюсь сейчас же. Распорядись подготовить для меня самый быстрый экипаж и эскорт!
Реннар покачал головой:
— Бесполезно. Вампир уже в дороге. Ни одному экипажу не успеть. Но на самом деле я знаю, как спасти твоего отца. Это совсем просто. Достаточно убедить его отпустить подругу вампира.
— А ведь верно. Он написал: «Если мне не удастся спасти мою подругу, я приложу все силы, чтобы добраться до Зиборна». Но если с ней ничего не случится, то на рожон сэр Зерван не полезет.
— Вот именно. Любовь моя, ты должна написать письмо отцу и объяснить, в чем дело. Я тоже напишу ему письмо… Думаю, мы убедим его. А заодно нужно как-то решить наш с тобой вопрос. В том письме, которое ты привезла, была пара интересных фактов про орден Белой Розы. Твоему отцу будет очень интересно это узнать… Довиус! Письменные принадлежности сюда! Два набора! И готовь Сайвера в путь!
— Сейчас же и незамедлительно! — Старый камердинер тенью метнулся выполнять приказания своего короля.
Зерван медленно, шатающейся походкой шел по улицам Монтейнкипа, изображая, по обыкновению, подгулявшего бражника и в то же время тщательно запоминая дорогу. Ему случалось бывать в столице Монтейна, но в последний раз это было лет сорок назад, а теперь не только он подзабыл местность, но и сам город изменился.
Он уже успел пообщаться с городскими бродягами, потратил немного денег на выпивку и теперь знал, что Сейинхе жива и содержится в городской темнице — слухи расползлись по всему городу. Знал, что аккурат перед самыми сумерками страже в темнице подходит подмога — около сотни солдат. Видимо, Зиборн опасался, что вампир решит освободить свою подругу силой. Что ж, он был прав.
Впрочем, у Зервана в запасе был отличный козырь. В лесу за городом его ждали четверо эльфов, которых вампир встретил по воле благосклонной случайности. Они тоже держали путь в Монтейнкип. Зерван предположил, что это родственники Сейинхе, — и угадал. Это были брат, дядя и еще двое троюродных братьев его подруги.
Без ссоры, конечно, не обошлось, и сейчас у вампира на щеке виднелся след от ссадины. Эльфы, впрочем, тоже не скоро забудут потасовку.
— Можете отправляться хоть в преисподнюю, — в сердцах сплюнул тогда Зерван, — вы просто жалки. Убивать в спину ничего не подозревающих путников — это куда безопасней, чем попытаться спасти Сейинхе, не правда ли? Ты… да, ты. Ты похож на Сейинхе… точнее, будешь похож, когда синяки сойдут. Ты ее брат?
— Да, — прохрипел эльф, которого, как выяснилось чуть позже, звали Сарвааль.
— Скажи мне одно. Если я все-таки сделаю невозможное… как ты посмотришь в глаза сестре, когда она вернется домой?
— Что ты предлагаешь? — отозвался старший из эльфов, пытаясь встать. — Сунуть голову в ловушку вместо тебя?!
— Не вместо меня, а вместе со мной. Ты назвал меня случайной, позорной и крайне неудачной связью Сейинхе, не так ли? Я, ее позорная неудачная связь, сделаю все, что смогу, наплевав на свою жизнь. А ты собираешься втихаря побродить по лесу, пострелять из лука в спину безоружных людей и вернуться домой с гордо поднятой головой? Кто ты после этого, если не позорный и неудачный отпрыск своего рода? Тьфу.
Зерван повернулся и пошел прочь. Лишь отойдя на несколько сотен шагов, он услышал, что за ним кто-то бежит. Это был брат баньши.
— Постой, — выдохнул эльф, — я пойду с тобой.
Теперь все четверо сидели в укрытии, сделанном в неприметном овраге, и ждали возвращения вампира с разведки. Что ж, в самом городе они навряд ли будут ему полезны. В Монтейнкипе был целый квартал, населенный эльфами, но городские эльфы одеваются, как люди, и не носят луков. А без них родственнички Сейинхе будут вампиру только обузой. Хотя как знать. Все упирается в надежный и эффективный план. Пока что такого плана Зерван не имел. Собственно, он не имел вообще никакого плана — его еще только предстояло выработать.
Темница находилась в южном районе города, среди не слишком благополучных кварталов. Приземистое каменное здание, обнесенное высоким забором. Камеры, как было известно вампиру, располагались на четыре этажа в глубину, и там содержались по меньшей мере три сотни узников. Для более важных персон имелась дворцовая темница, однако баньши Зиборн поместил в городскую. Оно и понятно, побоялся, старый хрыч.
Вампир покачнулся, играя роль пьяного, добрел до каменной скамьи у публичного колодца и грузно опустился на нее. Из-под капюшона своего плаща он отлично видел ворота и пару стражников рядом. Превосходно — значит, все остальные находятся внутри, за стеной.
Зерван посидел еще немного, затем поднялся и двинулся прочь. Свернул за угол, прошел немного дворами и наконец нашел, что искал, дерево во дворе, по которому легко было выбраться на крышу. Миг — и вампир крадется вдоль гребня, припадая к черепице и почти сливаясь с нею.
Скоро он оказался в точке, откуда хорошо просматривался двор темницы. Там расположилось около полусотни солдат — да не стражников, а воинов расквартированного в столице регулярного полка. Еще два стражника на привычном месте — у входной двери. Само здание темницы — с узкими окошками, через которые разве что кошка пролезет. На первом этаже находились помещения кухни, комнаты начальника узилища да казармы. Еще полсотни солдат, видимо, были там. Днем темницу обычно охраняло два десятка стражников. Что ж, не так уж и много.
Постепенно в голове Зервана начал вырисовываться примерный план действий. Он уже прикинул, где переберется через стену. Затем два стражника у входной двери. Они не успеют и пикнуть. Потом дверь. Дальше начиналось сплошное белое пятно аж до того момента, когда вампир выйдет из этой двери, но уже вместе с Сейинхе. К этому времени эльфы должны подкатить к воротам узилища на крытой повозке, которую им предстоит где-то украсть, и прямо у ворот сымитировать поломку, пока не появится Зерван с баньши. Если все пройдет гладко, они уберутся оттуда за пару минут до того, как подоспеет подкрепление. После чего самым трудным будет выбраться из города.
Разумеется, все это придется проделать до конца дня. Осталось лишь проверить, как отреагирует его кожа на солнечный свет. И эта проверка может стоить ему жизни.
Вампир тяжело вздохнул. Завтра ему предстоит перебить десятка два людей. Но выбора у него нет. Зиборн объявил войну, а на войне убивать врагов — обычное дело.
«Проклятье, я говорил, что не могу допустить военных действий, а теперь сам рассуждаю, как будто нахожусь на войне. И втянут в нее по вине и желанию короля, чью землю собираюсь защитить от бойни. Будь оно все проклято!»
С этой невеселой мыслью вампир спустился с крыши и двинулся прочь привычной поступью припозднившегося гуляки. И, уже выйдя из города, он внезапно осознал, что это не Зиборн втянул его в войну. Вся его жизнь — сплошная борьба, начиная с того самого дня, как он был укушен незнакомой девушкой на заброшенной дороге в лесу.
— Ваше величество, я покор…
— Забери тебя Нергал! Диркхем! Ты вообще соображаешь, который час?! Да я тебя… — Зиборн пошарил рукой вокруг себя, ища, чем бы запустить в обнаглевшего графа, но обнаружил только хрупкое тело своей нынешней фаворитки, съежившейся подле него, дабы не попасться на глаза или под горячую руку своего августейшего любовника.
Это слегка уняло гнев короля — он-то и забыл спросонок, что сегодня спал не один. А вести себя так при женщине Зиборн находил неэлегантным.
— Выйди вон, поганец, я сейчас приду, — пробурчал он. Все-таки Диркхем навряд ли рискнул бы будить его без архиважной причины.
Король зажег свечу, отыскал свой халат и бросил украдкой взгляд в сторону пассии. Та усердно притворялась спящей. Разумно.
Через минуту король закрыл за собой дверь опочивальни. Двое гвардейцев вытянулись в струнку так, что даже стали выше ростом. Если граф разбудил короля напрасно, им влетит за компанию.
Диркхем еще раз поклонился и теперь уже без предисловий протянул Зиборну два свитка:
— Новость первая, мой король. Ваша дочь нашлась и находится, кхм, в гостях у Реннара Витарнского. Вторая — вот эти два письма от вашей дочери и от самого Реннара я получил только что от гонца короля Витарна с указанием, что это необходимо передать вам незамедлительно, ибо это вопрос жизни и смерти. Вашей жизни и смерти, — подчеркнул Диркхем. — Впрочем, гонцу не позволено было войти в предпокои вашей опочивальни, но он ждет прямо за дверью, ежели пожелаете расспросить самолично.
— Вот как… сукин сын Реннар, чтоб ему… Пахнет скандалом. Ну-ка…
Зиборн сломал печать с гербом Витарна и развернул пергамент. По мере того как он читал письмо, августейшее лицо наливалось кровью все больше и больше.
— Сволочи… твари… шкуры продажные! Повесить! Всех повесить! И немедленно!
— Э… кого повесить, мой повелитель? — опешил граф.
— Ты знаешь, что тут написал Реннар? Нет, ты только подумай, а? Вампир достал сердце Жнеца и должен был отнести Реннару. По дороге на него напали рыцари Белой Розы, дабы отнять сердце, и сами послали тайную весть Реннару. Они бы отдали ему сердце сами в обмен на столетний контракт… Продажные песьи души!
— И отняли? — осторожно спросил Диркхем.
— Ха! Нет! По крайней мере, Реннар сообщает, что сердца у него тоже нет, но его не будет ни у кого. Странно…
— Ваше величество, это подозрительно, — заметил главный шпион Монтейна. — Если вампир не принес сердце Реннару, откуда тот знает о попытке Белой Розы?
— Хм… ага. Вот. Реннар получил предложение от ордена через какого-то мага. В котором ему прямо предлагалось сердце. Но позже выяснилось, что сердца у них все-таки нет. Постой-ка. У кого оно тогда?
— Вопрос без ответа, мой король, хотя резонно предполагать, что у вампира. Может, вам стоит прочесть письмо вашей дочери?
Зиборн молча сломал вторую печать. Начав читать, он буквально расцвел и заулыбался. Лэйна сообщала, что в полном порядке и добром здравии. Но немного позже король посерел, а потом начал бледнеть.
— Диркхем… проклятый вампир идет сюда, чтобы убить меня!
— Дайте-ка мне почитать. — С этими словами граф бесцеремонно выхватил письмо из пальцев короля.
— Дорогой отец… хм… сэр Зерван да Ксанкар… направляется… убить… отомстить… Вот проклятье! Этого следовало ожидать…
— Что значит — следовало ожидать?! Ты ожидал, но мне не сказал?! — разъярился король.
— Нет, я говорил вам, мой повелитель, — тихо сказал граф, — когда вы спросили, какова причина сдержать слово, данное исчадию ада, я ответил, что именно суть сего существа и есть причина. Но, признаться, я не мог бы и представить, что сей, кхм, вампир выберет самый безумный и отчаянный вариант действия. Я недооценил его. Вместо того чтобы согласиться на обмен, он выбрал ответный удар.
— Читайте дальше, граф. — приказал король.
Диркхем пробежал глазами по тексту, на мгновение задумался и свернул письмо.
— Что ж. Как я понимаю, либо у вампира нет сердца, либо он решил его не отдавать. Я могу уверенно сказать, что он не собирается перепродать его.
— Откуда такой вывод? — удивился Зиборн.
— Все просто. Зерван да Ксанкар намеревается предпринять крайне рискованное действие и отдает себе отчет, что скорее всего погибнет. Стоит ли такой риск денег? Не думаю. Я ведь говорил вам — да Ксанкар не тот, кто поставит на кон жизнь своей женщины, да и свою шкуру, ради шанса выиграть много денег. Деньги ничто для него. Он ведь, по словам Реннара, все же полез в катакомбы, получив плату вперед. Мог бы просто исчезнуть, прикарманив камешки. Поэтому мой вывод: вампир не может отдать сердце или просто у него его нет. Я даже склоняюсь ко второму варианту — ведь, по словам наемников Тэй-Тинга, все монстры, убитые в катакомбах, рассыпались в прах. Вот это и есть причина, по которой сердце не получит никто и никогда. Его попросту не существует. И если так, то, может, вам стоит отпустить баньши? Вампир уже убил Тэй-Тинга. И по словам Реннара, якобы упоминал, что убивал королей и ранее. Согласно утверждению вашей дочери он спас ее дважды. Вампир разоблачил орден Белой Розы. Он оказал вам, мой король, немалую услугу, и не одну. Я конечно же всего лишь убогий граф, да и то вашей лишь милостью, но я бы дважды подумал, стоит ли мне иметь во врагах настолько опасного и отчаянного человека, как да Ксанкар.
— Ты думаешь, я испугался?! — оглянулся в поисках метательного снаряда Зиборн.
— Никак нет, мой повелитель. Вы нет. Ваш отец, скончавшийся от руки наемного убийцы, я уверен, тоже смотрел ему в лицо без страха в глазах. Но вы понимаете, что я хочу этим сказать?
— Молчать! — рявкнул Зиборн. — Ты хоть осознаешь, кем я буду в глазах Реннара, дочери и всех, кто знает о…
— Мудрым и справедливым монархом, — быстро сказал Диркхем.
— Ну уж нет! Я не позволю какому-то вампиру, исчадию ада, диктовать правила мне, Зиборну Второму! Диркхем, трус убогий, позаботьтесь об усилении моей стражи! А я иду спать! Но так и знайте — буду спать спокойно! Зарубите себе на носу, Диркхем! Я буду бояться исчадий ада, только когда вампиры начнут разгуливать днем, а реки потекут вспять!
С этими словами король выхватил из рук графа письма и скрылся в опочивальне, хлопнув дверью.
— Он ничего вам не диктует. Он просто собирается убить вас, мой король, — тихо сказал Диркхем вслед своему сюзерену.
Дверь внезапно распахнулась, и Зиборн появился на пороге вновь:
— Так, я едва не забыл! Писаря сюда и гонца готовить в путь! Мне требуется немедленно написать письмо проходимцу Реннару и этой своевольной девчонке! И распорядитесь арестовать весь этот распроклятый орден!
— Выполняю немедленно, — поклонился граф.
Глава 14
КОГДА РЕКИ ТЕКУТ ВСПЯТЬ
Солнце… Дарующий жизнь всему сущему огромный огненный шар всем своим весом навалился на плечи вампира, обжигая и буквально ввергая его в состояние шока. Слезы градом катились из глаз, стекая по щекам, тело налилось свинцом, ноги давно стали ватными, и уже подгибались колени.
Зерван плохо помнил, как сумел добраться до города, прошагав версту длиной в бесконечность, и даже как прошел мимо стражи у ворот, не вызвав подозрения. Сейчас ему хотелось лишь одного — забиться в самую глубокую щель и там дождаться ночи. Или просто упасть ничком на мостовую. Свет солнца, отраженный от камней и земли, от стен домов, слепил вампира и обжигал лицо — единственную часть тела, не прикрытую плотной одеждой.
С тех пор как Зерван вкусил человеческой крови, прошло слишком мало времени. Достаточно, чтобы солнце перестало быть для него смертельным, но не более того. И сейчас вампиру казалось, что он находится под непрекращающимся потоком расплавленной лавы. Весь мир вокруг него превратился в пылающий ад, а ноги ступали словно по ревущему пламени костра.
Зерван, хрипя, перевел дыхание и продолжал путь, переставляя ноги с огромным усилием воли.
Еще одну вечность спустя он добрался до знакомой ему лавочки и едва устоял перед соблазном рухнуть на нее. До цели оставалось менее сотни шагов и высокая стена.
Вампир выровнял осанку и уверенно зашагал мимо двух стражников в обход тюремной стены, хотя чего это ему стоило, нельзя описать словами. Все физические резервы уже были исчерпаны.
Солнце коснулось крыш и слегка покраснело. Длинные тени домов приносили кратковременное облегчение, и Зерван использовал эти моменты с жадностью человека, бредущего в пустыне и слизывающего последние капли влаги с горлышка опустевшего кувшина.
Вот и примеченное вчера место. Сломанная телега у самой стены поможет ему перелезть через нее, но вначале надо собраться с силами. Ночью Зерван играючи подпрыгнул бы и оказался на той стороне, но тот же трюк днем превращался в трудновыполнимую задачу. Уткнувшись головой в стену и пытаясь утихомирить разрывающееся от напряжения сердце, он подумал, что кто-то за это заплатит. Дорого заплатит.
Время… Не забывать о времени. Оно сейчас такой же враг, как и солнце. Его в обрез, и медлить больше нельзя.
Вампир огляделся слезящимися глазами — никого вокруг. Он взобрался на телегу, присел и, изо всех сил оттолкнувшись, прыгнул. Руки в кожаных перчатках взмыли ввысь, и вот пальцы уже зацепились за каменную кромку. Осталось только подтянуться, перевалиться через стену и грохнуться вниз, лишь немного смягчив падение руками.
Короткий миг Зерван лежал на грязных камнях плаца, думая, что если его кто-то заметил, то это конец. Но все было тихо. Стража находилась с противоположной стороны, у входной двери, и не видела его. И не услышала, к счастью.
Он быстро скользнул к стене. Тихо, крадущимися шагами, вампир прошел вдоль нее и завернул за угол. Еще минута — и он у следующего угла. Оттуда до стражников — полсотни шагов. Их нужно сделать тихо и быстро. Зерван приготовился к схватке, хоть и смутно представлял, как будет сражаться в таком состоянии. Он прикоснулся к щеке и содрал вздувшийся волдырь. Сукровица потекла по щеке, рана горела огнем.
Злость и ненависть иногда неплохие источники сил, если все остальные исчерпаны досуха. Зерван оскалился, выпрямился во весь рост и повернул за угол. Рывок!
Стражники заметили его слишком поздно. В одно мгновение вампир оказался на расстоянии удара, и первый стражник начат оседать, хрипя перебитой гортанью. Второй оказался моментально обезоружен, а вся его воля к сопротивлению иссякла, когда на шее сомкнулись стальные пальцы и он взглядом встретился с пылающими угольками глаз вампира.
— Говори, если хочешь жить! — прошипел Зерван. Он был ужасен в тот миг — бледнее смерти, с обнаженной кровоточащей раной на щеке, в волдырях, словно от ожогов, и пылающим взором. — Сколько солдат внутри?
— Шестнадцать и еще четверо людей тайной службы, — прохрипел солдат заплетающимся языком.
— Как открыть дверь?
— Только по паролю и отзыву. Не убивай меня! — Солдат был крайне напутан, от него запахло мочой.
— Пароль и отзыв?
— Корона и скипетр…
Вампир ухмыльнулся, обнажив клыки:
— Отлично. Ты откроешь мне дверь. Если я не попаду внутрь, умрешь.
Сейинхе мучительно закашлялась. Сырость вовсе не то, чего боятся дети ночи, но обессиленную баньши, избитую, голодную и измученную, она просто убивала, приближая и без того недалекий конец. Где-то кто-то вторил Сейинхе, надсадно кашляя и харкая кровью. Тюрьма Монтейнкипа могла бы по праву называться филиалом преисподней. Десятки людей, запертых здесь, гнили заживо под землей, не видя солнца. Многие ли увидят его еще когда-нибудь?
Эльфийка с трудом перевернулась на другой бок. Великие боги, когда вы уже прекратите такие муки? Она давно потеряла счет времени, хотя и понимала, что прошло не так уж и много дней.
Сейинхе знала, что умрет очень скоро, но с отчаянием думала о том, что ее смерть ничего не изменит. Если Зерван не будет знать о том, что баньши мертва, он все равно сунет голову в расставленную ему западню. И с этим ничего нельзя было поделать.
Наверху был день — Сейинхе ощущала его гнетущий свет даже здесь, под землей. Пожалуй, никогда раньше за все свое бытие вампиром ей не приходилось бодрствовать днем. Она, как и все ее сестры по несчастью, днем спала крепким сном где-нибудь в надежном укрытии. Но сейчас Сейинхе уже не могла спать — слишком сильны были ее страдания, а свойственная всем вампирам выносливость играла с нею злую шутку, не позволяя потерять сознание.
Глупые людишки верят, что вампир, запечатанный в своем склепе, не умирает от голода, а только лишается сил и нападет на любого, кто будет иметь неосторожность сунуться внутрь даже тысячу лет спустя. Если бы это было действительно так, то более жестокой пытки и не придумать. Что ж, Сейинхе утешало то, что ей самой осталось уже недолго страдать.
В этот момент до ее тонкого слуха донесся необычный, не характерный для тюремной рутины шум.
Зерван молниеносно проткнул находящегося перед ним противника, так же быстро выдернул клинок и сделал шаг в сторону. Стражник рухнул рядом с двумя другими. Еще два тела лежали снаружи, у двери, а здесь, внутри, оставалось семнадцать врагов.
— Эй, что там у вас за шум? — крикнул кто-то из комнаты чуть дальше по мрачному, низкому коридору.
Послышался скрип открывающейся двери. Вампир левой рукой поднял с пола короткий меч, выпавший из руки убитого стражника, и метнулся вперед. Он встретился взглядом с невысоким, немолодым солдатом со значком сержанта и, пробив кольчугу, всадил ему меч в живот быстрым движением без замаха, а затем, толкнув в сторону, ворвался в комнату.
Пятеро стражников вскочили ему навстречу, выхватывая оружие, но преимущество было на стороне нападающего. Зерван сделал выпад в самого правого, поразив его в область сердца. Тонкий клинок эльфийской мандалы безошибочно отыскал щель между пластинами нагрудника.
Одновременно с этим левая рука вампира метнулась вперед, казалось, что его ладонь раскрылась в приветствии. Короткое, хлесткое и уже ставшее таким привычным слово опрокинуло четверых здоровых солдат и шмякнуло их о стену.
Бой в комнате не занял и минуты. Никто из застигнутых врасплох стражников не сумел оказать вампиру должного сопротивления. Если кто и успел подняться на ноги, то только для того, чтобы упасть обратно на каменный пол. Однако шума было предостаточно.
«Еще одиннадцать». С этой мыслью Зерван вывалился в коридор. Ноги подкашивались. В глазах расходились темные круги, а сердце пыталось выскочить из груди. Здесь, внутри каменного каземата, солнца не было, однако день, еще не желая уступать права надвигающейся ночи, отчаянно давил на вампира, душил, старался поставить на колени и свалить. Зерван держался из последних сил. От напряжения начались спазмы мышц.
Однако вампир знал: остановиться — значит умереть. Остановиться — значит дать Сейинхе умереть. Допустить войну. Остановиться значит никогда больше не увидеть Таэль. Он зарычал и рванулся вперед. Только не останавливаться и не давать себе передышки! Подобно камню, несущемуся с крутой горы, вампир сметал все на своем пути, но остановка будет означать конец движения.
Следующая комната оказалась кухней, грязной и вонючей. Под стать ей был и повар, толстый, обрюзгший битюг с заячьей душонкой. Наверняка разжирел на харчах, которые недополучили заключенные…
Впрочем, повару повезло больше других — до смерти перепуганный, он не оказал сопротивления и получил всего лишь сокрушительный хук левой, моментально оказавшись при этом под столом.
«Десять».
Покинув кухню, Зерван оказался лицом к лицу с двумя вооруженными солдатами, один из которых явно был начальник. Закрываясь круглыми щитами, они наступали на него, пытаясь достать клинками. Узкий коридор не позволял вампиру маневрировать, впрочем, и солдаты не могли взять его в клещи.
Короткая схватка, звон мечей, сдавленные проклятия. Зерван отступал, парируя все удары, пока не улучил момент и не отвел в сторону одновременно два вражеских меча. Рывок и удар плечом в щит, кувырок по полу — и вот уже вампир один на один с начальником, а солдат, сбитый с ног, лежит на полу.
Начальник темницы, усатый пожилой человек с грубыми неприятными чертами лица, оказался твердым орешком, и вампиру, который буквально валился с ног, пришлось напрячь все свои силы, чтобы выйти победителем из этого поединка. Минуту спустя тюремщик, получив укол в живот, выронил оружие и осел на пол.
В тот же миг солдат вскочил с пола и бросился к выходу. У Зервана уже не оставалось сил преследовать его. Рука сама скользнула к поясу, нащупывая нож.
Стальное жало впилось солдату в спину, пробив кольчугу, но тот только пошатнулся и продолжил бег. Второй нож угодил в область поясницы, но несчастный, качаясь, сделал еще один шаг и уже протянул руку к спасительной двери. Вампир выругался, занес руку, тщательно целясь, и метнул третий нож. Этот бросок оказался точен — солдат на миг замер, когда лезвие угодило ему в основание черепа, и ударился о дверь, а затем сполз по ней на пол.
«Восемь».
Зерван ухватил за горло начальника и рывком поднял его.
— Где находится баньши? — спросил он.
— На… третьем… этаже, — пробулькал кровью раненый.
Вампир отпустил его, не глядя, как грузное тело падает на пол. Что ж. Четыре этажа вниз. На каждом по надзирателю и четверо охранников у камеры Сейинхе, все сходится.
Зерван повертел головой, отыскивая лестницу, ведущую в подземное узилище. Вот она, узкая спиральная лестница. И первый этаж, на который ведет запертая на засов толстенная дверь. Умно. Даже вырвись заключенные из клеток, эту дверь все равно не преодолеть.
Вампир быстро спустился еще на два пролета. Вот и третий этаж. Он на секунду остановился, устало привалившись к холодной каменной стене. Сырой воздух холодил горящие огнем легкие, принося облегчение. Здесь, под толщей земли и камня, гнетущее бремя дня чувствовалось куда слабее, и Зерван медленно, но уверенно восстанавливал силы и дыхание.
«Пора», — сказал он себе миг спустя. До захода солнца четверть часа — это значит, у Зервана всего минут пять на то, чтобы перебить охрану и выбраться наверх с Сейинхе.