Смертельные тайны Райх Кэти

– Кто это – Э. Сандоваль? – спросила я.

Галиано пожал плечами:

– Видимо, Нордстерн взял интервью сразу же после вашего.

Райан глубоко вздохнул. Я повернулась к нему. Вид у мужчины был измученный.

– Если тебе нужна помощь, могу сказать Матео, что не освобожусь до завтра, – сказала я.

Коп посмотрел на меня так, будто я только что сообщила, что он выиграл в лотерею.

– Не помешает. Ты знаешь обо всем этом куда больше меня. – Райан ткнул большим пальцем в стоявший на полу под окном чемодан. – Можешь обшарить весь запас его нижнего белья.

– Нет, спасибо. Одних грязных трусов мне хватило.

Галиано встал:

– Нужно спланировать вечернюю прогулку с Эрнандесом.

Райан поднял брови.

– Темпе объяснит. Я пошел.

– Чем могу помочь? – спросила я.

– Просмотри книги и бумаги, а я поработаю с записями интервью.

– Что искать?

– Что угодно.

Я позвонила Матео. Он согласился без вопросов. Я спросила его про Э. Сандоваль. Он объяснил, что Эухения Сандоваль работала в Центре изучения общественной истории. Положив трубку, я передала его слова Райану.

– Примерно ясно, – сказал тот.

Собрав книги и журналы, я устроилась напротив детектива. Некоторые публикации были на испанском, но большинство – на английском. Я начала составлять список.

«Резня в Эль-Масоте: притча холодной войны»; «Убийства в джунглях, Икстлан, Гватемала, 1975–1982»; «Гонения по доверенности: гражданские патрули в Гватемале», Центр прав человека имени Роберта Кеннеди. «Урожай насилия: индейцы майя и гватемальский кризис», отчет «Американ вотч» за август 1986 года «Гражданские патрули в Гватемале».

– Похоже, Нордстерн неплохо потрудился.

– Хорошей репутации иначе не добьешься.

– Кто-нибудь разговаривал с «Чикаго трибюн»?

– Судя по всему, Олаф был фрилансером, фактически в газете не работал. Но «Трибюн» действительно поручила ему написать о Клайде Сноу и ФСАГ.

– Почему он заинтересовался стволовыми клетками?

– Может, для будущей статьи?

– Может быть.

Через два часа случился прорыв.

Я перелистывала фотожурнал «La Lucha Maya», коллекцию цветных фотографий на всю страницу. Дома с соломенными крышами в Санта-Кларе. Маленький мальчик ловит рыбу на озере Атитлан. Церемония крещения в Хепутуле. Мужчины несут гробы из Чонталы на кладбище в Чичикастенанго.

В начале восьмидесятых по распоряжению с местной военной базы гражданский патруль казнил двадцать семь жителей Чонталы. Десять лет спустя Клайд Сноу эксгумировал их останки.

Напротив похоронной процессии – фото молодых людей с автоматами. Гражданские патрульные в Уэуэтенанго.

Система гражданских патрулей была введена во всех селах Гватемалы. Участие в ней являлось обязательным. Мужчины не ходили на работу, семьи теряли деньги. Патрули установили новые правила и ценности, главными из которых стали оружие и сила. Система разрушила традиционные отношения и внесла хаос в повседневную жизнь крестьян-майя.

Райан вынул кассету и вставил другую. Голос Нордстерна, затем – мой.

Я продолжала листать фотографии. Старик, которого гражданский патруль под угрозой смерти выгнал из дома в Чуниме. Женщина-майя: на спине – ребенок, на щеках – слезы.

Я перевернула страницу. Гражданские патрульные в Чуниме, с поднятым оружием, на фоне туманных гор. В подписи объяснялось, что бывший командир группы убил двоих местных мужчин за то, что те отказались служить в «добровольном» дозоре.

Молодые люди на фото… Это могла быть футбольная команда. Отряд скаутов. Студенческий музыкальный клуб.

Мой собственный голос рассказывает о резне в Чупан-Я: «В августе восемьдесят второго в деревню вошли солдаты и гражданские патрульные…»

Гражданский патруль в Чупан-Я помогал военным. Солдаты и патрульные вместе насиловали женщин и девушек, расстреливали и зарубали их, поджигали их дома.

Я перевернула страницу.

Хахахак, район Сололы. Гражданские патрульные шли как на параде, повесив автоматы на груди наискосок. Солдаты смотрели прямо перед собой – некоторые в камуфляже, некоторые в форме, означавшей куда более высокое жалованье.

Нордстерн обвел одно из имен кружком. Мой взгляд упал на него в то самое мгновение, когда голос Олли его произнес.

«Под командованием Алехандро Бастоса».

«Этого я не знаю».

«Продолжайте».

«Похоже, вам известно больше, чем мне».

Шорох.

«Уже поздно, мистер Нордстерн. Мне нужно работать».

«Чупан-Я или отстойник?»

– Стоп! Проиграй еще раз!

Райан нажал кнопку перемотки и воспроизвел окончание интервью.

– Взгляни.

Я повернула книгу. Полицейский посмотрел на фото, прочитал подпись.

– Алехандро Бастос командовал местным армейским гарнизоном.

– Нордстерн считал, что Бастос несет ответственность за случившееся в Чупан-Я.

– Как думаешь, почему репортер обвел кружком этого хорька рядом с ним?

Райан вернул мне книгу. Я взглянула на кружок:

– Господи…

26

– Антонио Диас. – Хоть очки на нем и не были розовыми, у меня не возникло сомнений. – И теперь он?..

– Чертов окружной прокурор!

– Тот самый, кто конфисковал скелет Патрисии Эдуардо?

– Да.

Райан потянулся к книге. Я отдала ее.

– Диас служил в армии.

– Судя по всему.

– Вместе с Бастосом.

– Одно фото стоит тысячи слов.

– Тем самым Бастосом, которого Нордстерн обвинял в резне в Чупан-Я?

– Ты же слышал запись.

– Кто такой этот Алехандро Бастос?

– Понятия не имею.

Детектив привстал, но тут же снова сел.

– Диас служил вместе с Бастосом. Что это может означать, черт побери?

Тот же вопрос задавала себе и я. Что, собственно, такого в том, что Диас служил в армии, а теперь стал судьей? И что так заботило Нордстерна? В этом не было ничего необычного. Галиано доступно изложил все во время нашего разговора в «Гукуматце». Судебная система Гватемалы кишела мучителями и убийцами, и все это знали. Никакая не новость. Было ли это связано с «Параисо»? Ответов на ум не приходило.

– Возможно, и ничего, – ответила я, сама не веря.

– А может, что-то значит, – сказал Райан.

– Вдруг у Диаса имелись причины не подпускать меня к делу Эдуардо?

– Например?

– Он считал, что в отстойнике в «Параисо» кто-то другой.

– Кто?

– Некто связанный с Чупан-Я.

– Беременная девочка-подросток?

На это мне ответить было нечего.

– Возможно, Диас хотел отвлечь меня от расследования событий в Чупан-Я.

– Зачем?

– Может, боялся, что вскроются некие факты из его прошлого, – размышляла я вслух. – Опасался, что это будет стоить ему должности?

– Разве дело «Параисо» не привело к тому же самому?

– К чему?

– Отвлекло тебя от работы с Матео и его командой? И чем больше ты занималась «Параисо», тем больше отвлекалась. Пожелай он тебя отвлечь, вмешиваться было незачем.

Внезапно мне в голову пришла кошмарная мысль.

– Боже мой!

– Что?

– Возможно, Диас причастен к нападению на Молли и Карлоса!

– Давай не будем гадать, пока не появятся хоть какие-то факты. Знаешь что-нибудь об этом Бастосе?

Я покачала головой.

– Зачем Нордстерн обвел фотографию Диаса?

– Хороший вопрос, Райан.

– В смысле?

Мы обернулись. В дверях стоял Галиано.

– Кто такой Алехандро Бастос?

– Полковник гватемальской армии. Стал министром чего-то там при Риосе Монтте. Умер несколько лет назад.

– В массовых убийствах участвовал?

– В крови – по уши. Превосходное доказательство того, что амнистия – слишком уж паршивая идея.

Райан подал Галиано фотографию:

– Hijo de la puta!

Галиано поднял взгляд:

– Вместе с Диасом!

– Сукин сын! – на этот раз по-английски.

Об окно с жужжанием билась муха. Я смотрела на нее, опять страдая от ощущения, что не могу продвинуться дальше ни на шаг.

– Что насчет Спектера? – спросила я у Галиано.

– У посла стопроцентное алиби на всю неделю до и после исчезновения Патрисии Эдуардо.

– Что, они с Доминикой обновляли обеты в монастыре? – спросил Райан.

– Международная конференция по торговле в Брюсселе. Спектер ежедневно выступал с докладами, посещал вечерние коктейли.

– Аиде Пера это понравилось бы, – проговорил Эндрю.

– Она ни в чем не виновата.

Оба посмотрели на меня так, словно я сказала, будто Ева Браун была не такой уж плохой.

– Спектер – насквозь аморальный тип. А Пера – еще девочка.

– Ей восемнадцать.

– Именно.

Несколько секунд слышалось лишь жужжание мухи.

– Патрисия Эдуардо наверняка бывала в доме у Спектеров, раз шерсть Гимова пристала к ее джинсам, – ни с того ни с сего предположила я.

– Возможно, шерсть упала со Спектера, когда он лез ей в джинсы, – заметил Райан.

– Эдуардо пропала двадцать девятого октября, – сказал Галиано. – Это вовсе не означает, что она умерла в тот же день.

– Доктора Цукерман проверяли?

Галиано достал вездесущий блокнот:

– Мария Цукерман получила докторскую степень в Нью-Йоркском университете, специализировалась по акушерству и гинекологии в Институте имени Джона Хопкинса, несколько лет провела в Мельбурне в Австралии, в каком-то Институте репродуктивной биологии.

– То есть она далеко не глупа.

– Наш добрый доктор работает в больнице «Сентро медико», последние два года была непосредственным начальником Патрисии Эдуардо. Я говорил с несколькими коллегами последней. Одна из них знала о ее ссоре с Цукерман, но ничего не ведала о причинах. Кстати, что интересно: похоже, я уже общался с доктором Цукерман.

Дзинь!

– Она заведует клиникой «Mujeres por Mujeres» в Первой зоне! – сказала я.

– Точно. Видимо, мой следующий визит понравится ей еще меньше, чем первый.

– Я бы хотела пойти с вами.

– Автобус отходит в восемь ноль-ноль.

Бедный Матео. Придется снова ему позвонить.

– И еще кое-что занимательное. Коллега Патрисии считает, что та за спиной у бойфренда с кем-то встречалась. С мужчиной постарше.

Оглядываясь назад, я вспоминаю то совещание, как начало некоей спирали. С тех пор подробности множились, информация распространялась, а наше восприятие происходящего постоянно менялось, словно узор в калейдоскопе.

Мы с Райаном еще пару часов просматривали книги и записи Нордстерна. Потом дотащились домой, быстро поужинали и разошлись по номерам. Он не проявлял никаких знаков внимания, а меня это мало волновало.

После того, что рассказал Галиано, я пребывала в замешательстве. Казалось, его слова насчет Марии Цукерман – тот самый звоночек, который прозвенел в голове, когда я была дома у Эдуардо, но меня тревожило что-то еще.

Что именно? Что-то виденное или слышанное? Ощущение напоминало слабый зуд, который никак не удавалось расчесать.

В четверть десятого позвонил Райан:

– Что делаешь?

– Читаю этикетку на средстве от изжоги.

– Похоже, ты и впрямь на грани.

– А чем, по-твоему, мне заниматься?

– Спасибо за помощь.

– Рада, что доставила удовольствие.

– Кстати, насчет удовольствий…

– Райан…

– Ладно. Но когда вернемся на великий белый север, я наверстаю.

– И как же?

– Поведу тебя на «Кошек».

Источник зуда внезапно определился.

– Мне нужно идти.

– Что? Что я такое сказал?

– Позвоню завтра.

Нажав кнопку отбоя, я набрала номер Галиано. Его не было на месте.

Черт.

Схватила телефонную книгу.

Есть! Набрала номер.

Сеньора Эдуардо ответила после первого гудка. Я извинилась за поздний звонок. Она не подала виду.

– Сеньора Эдуардо, пытаясь прогнать Лютика, вы сказали, чтобы он шел к другим. Вы имели в виду других кошек?

– Увы, да. Два года назад в конюшне, где моя дочь держала своих лошадей, обнаружился выводок котят. Патрисия взяла двоих себе и нашла дом для остальных. Ей хотелось принести котят сюда, но я сказала, что одного Лютика вполне хватит. Раз они родились в конюшне, значит могут там и жить. Так оно и было, пока Патрисия не перестала туда ходить.

Она замолчала. Я представила, как медленно двигаются ее веки.

– Недели три назад звонил владелец конюшни и настоял, чтобы я забрала кошек, или он их утопит. Лютику это не нравится, но они теперь живут у нас.

– Не знаете, кто взял других котят?

– Вероятно, окрестные семьи. Патрисия расклеила объявления по всему району. Ей звонили человек десять.

Я откашлялась.

– Кошки короткошерстные?

– Обычные, дворовые.

Телефон Доминики Спектер прозвонил четыре раза, затем мужской голос по-французски и по-английски попросил оставить сообщение. Что я и сделала после сигнала.

Я чистила зубы, когда зазвонил мобильный. Это была миссис Спектер.

Я спросила про Шанталь.

Все прекрасно.

Я спросила о погоде в Монреале.

Тепло.

Она явно не была склонна к разговорам.

– У меня к вам только один вопрос, миссис Спектер.

– Oui?

– Как к вам попал Гимов?

– Mon Dieux[80]. Надо подумать.

Я подождала, пока она думала.

– Шанталь увидела объявление на дверях аптеки. Мы позвонили. Котята еще оставались, так что мы поехали и взяли одного.

– Поехали куда?

– Куда-то вроде конюшни. Там были лошади.

– Возле города Гватемала?

– Да. Точно не помню.

Я поблагодарила ее и отключилась.

Будет ли конец ошибкам, которые я совершила, расследуя это дело? Вот же дура! Я все объясняла Райану, но сама так и не сообразила.

Шерсть на костях из отстойника в «Параисо» не принадлежала Гимову. Она принадлежала котенку из того же помета, его брату или сестре. Животному с идентичной митохондриальной ДНК. На джинсах Патрисии Эдуардо была шерсть ее кошек с конюшни.

Андре Спектер не убийца, а всего лишь озабоченный подонок, который обманывал свою семью и доверчивых юных девушек.

Я легла спать. В голове сменяли друг друга миллионы вопросов.

Кто убил Патрисию Эдуардо?

Почему Диас не хотел, чтобы я опознала тело?

Из-за чего поскандалили Патрисия и доктор Цукерман?

Сколько людей ответственны за случившееся в Чупан-Я?

Кто стрелял в Молли и Карлоса?

Что такое обнаружил Олли Нордстерн, что за это его убили? Почему мы не могли обнаружить то же самое?

С чего взялся интерес к исследованиям стволовых клеток?

Вопросы, вопросы – и ни одного ответа.

Спала я плохо.

Страницы: «« ... 2122232425262728 »»

Читать бесплатно другие книги:

Короткие походные истории, юморески и шутки....
Новая книга Шанти Натхини доступно и увлекательно рассказывает, как работать со своей кармой. Прочит...
И опять гул истории… Эта книга – тематическое продолжение романа Геннадия Прашкевича «Секретный дьяк...
Можно относиться к предсказаниям с достаточной долей иронии, не принимая пророчества всерьёз. Однако...
Книга посвящена изучению кампании по законодательному запрещению свободного распространения «литовск...
В данную книгу включены все нормы списания естественной убыли, приведен порядок расчетов норм естест...