Русское правописание сегодня: О «Правилах русской орфографии и пунктуации» Коллектив авторов

Системность русской пунктуации

Современная пунктуация обладает ярко выраженной системностью.

1. Системность пунктуации заключается прежде всего во взаимодействии грамматического (структурного), смыслового и интонационного принципов пунктуации, единстве их проявления. Первичность семантико-структурного и вторичность интонационного принципов обнаруживается даже в тех случаях, когда интонация как бы оказывается на первом плане. Ср.:Саша вернулась со свдьбы – милая, хорошая (Л. Толстой) и Саша вернулась со свадьбы млая, хоршая – наличие / отсутствие паузы отражает заданный смысл и как следствие – разные структурные качества предложения.

2. Системность пунктуации обнаруживается также в двусторонней функциональной значимости: направленность от смысла высказывания – к знакам препинания и от знаков – к смыслу. Использование знаков, рассчитанное на адекватность восприятия текста, оказывается возможным благодаря качественной одинаковости знаков в одинаковых позициях. Причем разные знаки препинания, попав в одинаковую позицию, под влиянием этой позиции приобретают новые значения, сохраняя при этом и свои основные функции.

Смена знаков препинания осуществляется на базе функционального сходства. Например, при вытеснении двоеточия знаком тире в бессоюзном сложном предложении и в ряду однородных членов предложения с обобщающим словом тире «берет на себя» значение двоеточия как знака разъяснения потому, что данное значение присуще и тире, не противоречит его сущности. Например: Под утро отчетливо услышал во сне, как кто-то пытался взломать дверь с лестничной площадки, – остро и жестко скрежетало железо выворачиваемых замков, трещали доски (Ю. Бондарев) – здесь тире заняло позицию «разъяснительного» знака, но сохранило и свой основной смысл (указание на следственный характер зависимости частей предложения) и тем самым привнесло этот следственный оттенок во вторую часть предложения. Такое восприятие осложненных значений стало возможным благодаря «узнаваемости» знака, оказавшегося в новой синтаксической ситуации; узнаванию способствовали системные отношения между знаками препинания и между знаками и синтаксической позицией. Возможна ли замена двоеточия на запятую? В данном предложении – нет. Но при необходимости выразить другой смысл – возможна: тогда вместо разъяснительного и следственного характера взаимоотношений частей будут выражены перечислительные отношения.

3. Системность выявляется и во взаимоотношениях самих знаков препинания, которые часто образуют пунктуационные ряды. Например, при обозначении синтаксической однородности сопоставимыми оказываются запятая, точка с запятой, точка, различающиеся в основном степенью их возможности выступать в качестве разделителя. Иной ряд знаков выстраивается при необходимости использовать их для выделения: двойные запятые, тире, скобки. Эти знаки имеют разную степень выделительности.

Системность русской пунктуации – качество исторически сложившееся, выработанное практикой употребления знаков препинания. И явилось оно результатом длительного накопления знаками значений, «привязывающих» их к определенным контекстуальным условиям. Повторяемость синтаксической позиции закрепляла употребление знака. Так рождались пунктуационные нормы.

Современная русская пунктуация как система тесно связана с общей культурой письменной речи. Понятие пунктуационной нормы совпадает с понятием языковой нормы, которой свойственны стабильность, общераспространенность, обязательность, традиционность и привычность. В этих качествах можно выявить три признака нормы: функциональный (узус), структурный (соответствие системе) и эстетический (общественное одобрение, привычность).

«Языковая норма с ее только относительной устойчивостью всегда слагается в борьбе между традицией языкового вкуса и теми живыми силами, которые направляют естественный ход исторического языкового развития».[25] Эта мысль Г. О. Винокура вполне может быть применима и к нормативности в пунктуации.

Причины расхождения правил 1956 г. и современной практики печати

Устойчивость пунктуационных норм обычно поддерживается правилами. Однако со временем правила и практика письма расходятся. Это несовпадение может быть более существенным или менее существенным. Колебания нормы имеют разную природу:

1) колебания, связанные с индивидуальностью пишущего, отражают стилистику пунктуации и не затрагивают ее основ;

2) колебания, отражающие общие процессы на пути изменения пунктуации, связанные с тенденциями ее развития, приводят к существенным расхождениям с действующими правилами.

Неустойчивость в оформлении одинаковых или схожих конструкций и усиление нерегламентированности пунктуации ощущается, в частности, при оформлении двухчастных построений, при активизации номинативных структур, при повышенном стремлении к чрезмерной расчлененности речи. Все эти качества современной письменной речи требуют от пишущего повышенного внимания при выборе знаков препинания и их комбинации. Типизированные способы оформления таких структур пока еще только отрабатываются практикой, отсюда явная непоследовательность в применении знаков. При желании пишущего выйти за пределы привычного, традиционного ориентация на Правила 1956 г. оказывается малоэффективной.

Тот факт, что действующие правила пунктуации нуждаются в корректировке, является очевидным. В настоящее время употребление знаков препинания, не соответствующее Правилам 1956 г., – явление достаточно типичное, и поэтому оно не может рассматриваться как проявление безграмотности. В нем просматриваются закономерные тенденции, отражающие поиск адекватных способов оформления современного письменного текста, значительно обновившегося синтаксического строя. Традиционная пунктуация наиболее характерна лишь для текстов специального назначения. В то же время современная художественная речь и язык средств массовой информации в применении знаков препинания значительно отклоняются от правил, установленных в середине прошлого века.

1. Главная причина расхождения между Правилами 1956 г. и современной практикой печати, имеющая принципиальный и достаточно объективный характер, – это разрыв во времени. Более чем за полвека в языке накопились значительные изменения, в частности в его синтаксическом строе и стилистической системе. Поэтому естественно, что пунктуация должна приспосабливаться к новым синтаксическим структурам и формам. Например, широко распространились экспрессивные синтаксические конструкции, расчлененные, фрагментарные, сегментные построения. Этот новый синтаксический материал не мог быть отражен в Правилах 1956 г., и естественно, что отсутствие рекомендаций по этим вопросам приводит к пунктуационному разнобою в практике печати. Ср.:

Россия, она огромная; А люди – они везде люди; Юмор. Он иногда рождается в муках – конструкции с плеонастическим местоимением (именительный темы);

Хозрасчет – за чей счет?; Книжный бут: изобилие или дефицит?; Рокеры, кто они?; Закон о пенсии. Каким ету быть? – конструкции с именительным темы и вопросом во второй части.

Не отражено в действующих правилах и такое достаточно типичное явление, как парцелляция (расчленение единой грамматической структуры). Оно связано со стремлением актуализировать структуры путем усиления роли фразовых ударений и пауз:

От экспериментатора требуются неслыханное мастерство, опыт, интуиция…И предельная объективность (Из газеты).

Мамочке купил теплый платок. Пуховый (Н. Ильина).

Можно было бы о нем говорить бесконечно. И о его друзьях (А. Чаковский).

Как раз настало самое время собирать гильзы. С необозримых полей сражения от Черного до Белого моря (Ч. Айтматов).

Девочка удивила Женю своей розовой смуглой красотой, не то цыганской, не то индийской. Но скорее всего, южнорусской (Т. Толстая).

…Я не помню точного адреса, но тне нужно тесто, которое называется «Музыкальная табакерка». Кафе. Где-то тут неподалеку – вниз по бульвару и налево. Недалеко от Никитских ворот (В. Пелевин).

Нищие крали детей. Обычно у спящей матери (В. Маканин).

Волосы черные, волнистые, длинные. До плеч (Л. Улицкая).

Но Женя приходится художнику сестрой. Не родной, двоюродной(Л. Улицкая).

Итак, о чет я буду писать здесь? О себе. О людях, с которыми встречался. О фильмах, которые снимал. О поступках, которые совершал или не совершал. О мыслях, которые передумал (А. Кончаловский).

…И вот уже иду, руки в карманы. И сразу на этаж, в квартиру Соболевых, где и обнаружил людей. Двоих, это обычно (В. Маканин).

Он [гриб] и вызывает в березовом листе такую патологию. Ольхообразную (В. Тендряков).

…Собирается Пушкин в дорогу. На Волгу (Т. Толстая).

Шейный платок под рубашкой – в телкий-телкий цветочек, почти запятая, вот какой цветочек. И даже не цветочек и не запятая, а скорее огуречик. Но малюсенький, малюсенький… (Л. Улицкая).

Обилие подобных структур в современных текстах объясняется влиянием разговорной речи на речь письменную, что явно обнаруживается в современной печати.

2. Расхождение между практикой печати и правилами имеет и другие, менее объективные причины. Дело в том, что почти весь иллюстративный материал в Правилах 1956 г. подобран большей частью из текстов XIX в. И только в отдельных случаях – начала XX в. Это цитаты из произведений А. С. Пушкина (58 примеров), М. Ю. Лермонтова (29 примеров), И. А. Крылова (18 примеров), В. Г. Белинского (15 примеров), И. С. Тургенева (24 примера), а также Г. Р. Державина, В. А. Жуковского, А. С. Грибоедова, Н. В. Гоголя, Н. А. Добролюбова, А. И. Герцена, М. Е. Салтыкова-Щедрина, Н. А. Некрасова, А. К. Толстого, С. Т. Аксакова, Ф. М. Достоевского (от 2 до 9 примеров); Л. Н. Толстого (32 примера), А. П. Чехова (22 примера), М. Горького (23 примера), М. Шолохова (9 примеров). По 1–2 примера взято из произведений А. А. Блока, В. Я. Брюсова, А. Н. Толстого, А. Фадеева, К. Федина, В. Маяковского, Ф. Гладкова, Д. Фурманова, А. Первенцева, Н. Островского.

При таком явном «крене» в сторону прошлого, естественно, не могли быть учтены те новые тенденции в развитии синтаксиса и пунктуации, которые наблюдались уже в 40-50-е годы XX в. Нет ни одного примера из произведений К. Паустовского, по текстам которого можно изучить пунктуацию нашего времени. По идеологическим причинам не нашлось места для примеров из текстов И. Бунина, В. Набокова, А. Ахматовой, М. Цветаевой, Б. Пастернака.

При подготовке новой редакции свода правил нельзя не обратиться к произведениям писателей второй половины XX в., в частности к текстам В. Солоухина, В. Астафьева, В. Белова, В. Распутина, В. Маканина, А. Солженицына, Л. Улицкой и др. Кроме того, учитывая большую роль средств массовой информации в формировании новых тенденций языкового развития, нельзя оставить без внимания практику современной массовой печати.

3. Ориентируя пишущего на анализ отдельно взятого предложения, Правила 1956 г., составленные жестко и однозначно, не предполагают возможности иного пунктуационного оформления текста. Современной же пунктуации свойственно такое качество, как вариативность, которая позволяет передать смысловые нюансы текста. И это отнюдь не факт «расшатывания» правил, а следствие большей гибкости современной пунктуации. Например, употребление знаков препинания между частями бессоюзного сложного предложения строго разграничено:

1) двоеточие – при раскрытии содержания того, о чем говорится в первой части; при обозначении причины, основания во второй части; при наличии в первой части предупреждения о последующем изложении какого-либо факта (см. § 161–162);

2) тире – для выражения резкой противоположности; при обозначении результата или вывода из того, о чем говорится в первой части предложения; если части связаны по смыслу «как придаточное (на первом месте) с главным (на втором месте), но подчинительные связи отсутствуют» (см. § 170–172). Здесь имеются в виду временные и условные отношения между частями предложения, но ничего не говорится о пунктуационном оформлении сравнительных и присоединительных отношений между частями предложения.

Вопреки рекомендациям Правил 1956 г. современная практика печати свидетельствует о явном вытеснении двоеточия знаком тире при обозначении причины, основания, при разъяснении, раскрытии содержания, предупреждении о последующем факте:

Не узнать Москвы – она преображена новыми кварталами, зданиями, разбежавшимися на запад, север, юг (М. Луконин).

Снимать было бесполезно – плохая видимость (Из газеты).

Малинин притронулся рукой – под ватником плечо было теплое. Михнецов был жив (К. Симонов).

Зато сам хозяйский участок был чудно устроен – в центре всего стоял большой стол, плодовые деревья обступали его со всех сторон… (Л. Улицкая).

…Младенец спит, подняв стиснутые кулачки, лобик наторщен – силится что-то понять (Т. Толстая).

Именно племянник откликнулся активно – помогал притихшей Нинели Николаевне купить продукты, кормил ее, помогал по дому (В. Маканин).

Думать мне пришлось недолго – дверь распахнулась, и я увидел Чапаева(В. Пелевин).

Лошадям, казалось, передавались человеческие чувства – они переминались с ноги на ногу… (В. Пелевин).

Все стало понятным – на поляне кормилась лошадь, а где-то здесь, рядом, кто-то ночевал (С. Залыгин).

Девушка поблагодарила, убежала куда-то, а через минуту появилась с тремя мандаринами – она не хотела быть в долгу (Ю. Друнина).

Врачи жалуются, что появилось много больных. И на неорганизованность – завалили теплыми вещами, а совсем нет молока и сахара (Ю. Друнина).

Ее роль в течение жизни много раз менялась – она была восторженной поклонницей, наперсницей, соперницей и даже покровительницей в разные периоды их слоистой, как геологический разрез, жизни(Л. Улицкая).

Фактически наблюдается вариативность в употреблении знаков препинания между частями бессоюзного сложного предложения: двоеточие по «старым» правилам и тире – с учетом новой тенденции.

Интересно отметить, что такая замена наблюдалась в течение всего XX в., в том числе и в первой его половине: в текстах В. Набокова, И. Бунина, К. Паустовского, М. Пришвина и др.

Практика употребления тире вместо «традиционного» двоеточия отнюдь не свидетельствует о том, что в тех же условиях уже не может стоять рекомендованный правилами знак препинания: параллельное использование знаков говорит лишь о современной тенденции и, следовательно, о возможности выбора знака – более «академичного» (двоеточие) и более экспрессивного (тире). Выбор знака зависит от манеры письма, стилистики текста, авторской привычки, но ясно одно – сдержать правилами «наступление» тире уже нельзя. Более того, эффект выбора особенно наглядно проявляет себя при необходимости сочетать знаки препинания в сложных конструкциях.

Там, где складываются похожие условия, при выборе знака препинания тире отводится «подчиненная» роль по отношению к двоеточию. Например:

Видит – этого мало: болезнь запущена (В. Панова) – здесь знаки можно поменять местами (ср.: Видит: этого мало – болезнь запущена);

К звукам добавился ритмичный клекот – заработал насос: пена вздувалась, покрывая пламя и одевая его в белую рубашку (В. Маканин) – здесь, поменяв местами тире и двоеточие, получим иное членение всей конструкции: К звукам добавился ритмичный клекот: заработал насос – пена вздувалась, покрывая пламя и одевая его в белую рубашку.

В подобных случаях при изменении позиций знаков меняются и смысловые связи между компонентами высказывания-пояснительные (двоеточие) и следственные (тире).

Иногда замена знаков препинания контекстуально невозможна. Например: Тотчас же кинулся в глаза цветной снимок: под синим небом – площадь (В. Набоков) – здесь между частями предложения тире «неудобно», так как во второй части предложения уже имеется тире, поставленное на ином основании. В том, что в конечном счете все решает контекст, и проявляется гибкость современной русской пунктуации.

Есть еще, как минимум, две позиции, где двоеточие уступает место тире:

1) сложноподчиненное предложение, содержащее в главной части предупреждение о последующем разъяснении (с тире перед подчинительным союзом):

Но важно одно – что они поставили ребром вопрос о поэтическом языке (Б. Эйхенбаум).

И он не подходил ко мне, он только смотрел на меня и улыбался, и я уже думала только об одном – когда же он протянет ко мне руки (Р. Зернова).

Может, для будущего это как раз важнее всего – чтобы мы вот здесь и сейчас научились творить мгновения, не откладывая (В. Леви).

Скромный памятник Юлии будет свидетельствовать именно об этом – что близкие люди ее помнят, что родная земля ее помнит (Ч. Айтматов).

Очень важно понять – что такое в прозе повествовательное и что такое изобразительное (В. Катаев);

2) предложение с обобщающим словом при перечислении (с тире перед однородными членами):

Все волновало тогда его ум – и луга, и нивы, и лес, и рощи… (С. Гейченко).

Хороших байдарочников было всего трое – Игорь Шуляев, Коля Корякини, разумеется, сам Андрей Михайлович (В. Тендряков).

Я всегда был с любимыти своими героями при всех обстоятельствах их жизни – в горе и счастье, в борьбе и тревогах, победах и неудачах (К. Паустовский).

Тире перед перечислением однородных членов предложения можно встретить даже у А. П. Чехова: Садясь в коляску и глядя на темный дом и сад, которые были ему [Старцеву] так милы и дороги когда-то, он вспотнил все сразу – и романы Веры Иосифовны, и шумную игру Котика, и остроумие Ивана Петровича, и трагическую позу Павы.

Безусловно, необходимым оказывается тире перед перечислением в сложных многочленных предложениях, где уже имеется двоеточие, поставленное по другим условиям контекста. Например: Но она[Женечка]их боялась – и цветочных червей, и дождевых, и особенно грибных, и трудно было пронести корзину с грибами мимо ее бдительного ока: арест, досмотр и уничтожение грозили нашей добыче, так что приходилось подавать корзину в низкое окно кухни… (Т. Толстая) – здесь тире употреблено как «внутренний» знак первой части сложной конструкции (вместо двоеточия перед перечислением однородных членов предложения); двоеточие между частями сложного предложения указывает на причинное обоснование.

Особенно необходимо иметь возможность выбора – тире или двоеточие, когда в одном предложении сочетаются две одинаковые позиции:

Всякое было за долгий, никак не желавший кончаться день-и буран, и снегопад, и нежданное солнце, а ночью сделалось тихо и торжественно: неяркий свет газовых фонарей, белые, словно обернутые марлей силуэты деревьев, мягкое скольжение снежинок (Б. Акунин).

Наряду с утратой некоторых функций двоеточие сохраняет свои позиции как знак разъяснения и пояснения. Оно незаменимо в двучленных построениях номинативного типа (особенно распространены такие конструкции в газетных заголовках и названиях рубрик), включающих:

1) название общей проблемы и конкретизирующие ее детали, аспекты:

Парламент: уроки первого года; Современная офтальмология: щадящие методы лечения; Национальная безопасность: защита от новых угроз; «Автогражданка»: первые итоги обнадеживают; Интернет на дому: как подключиться и за сколько; «Автогражданка»: как застраховаться от себя и того парня; Гознак: как отличить поддельный полис автострахования; Небоскребы для машин: мало и дорого;

2) название места и связанного с ним события: Каннский кинофестиваль: кому светит Золотая пальтовая ветвь?;

Крым: цветущий миндаль на фоне взрывов;

3) имя автора и принадлежащие ему слова:

А. Кончаловский: Великое искусство всегда логично и непредсказуемо. Искусство менее великое – логично и предсказуемо;

Николай Фоменко: Нелегко крестьянину в городе.

Так у двоеточия появилась ритмико-эмфатическая (выразительная) функция, не отмеченная в правилах, но реально существующая в языке СМИ.

Правила 1956 г. поскупились на рекомендации по употреблению многоточия. Отмечены лишь случаи обозначения незаконченности высказывания, заминок в речи и пропусков в цитатах (§ 185–187). В последнем случае не оговаривается различие при оформлении пропусков, сделанных самим автором, и пропусков, допущенных цитирующим авторский текст.

Развитие значений многоточия идет по пути углубления содержательной значимости этого знака препинания – указание на подтекст, смысловую неоправданность каких-либо сочетаний слов, алогизмы, на ироническое отношение к высказанному, интеллектуальное и эмоциональное напряжение. Ср. газетные заголовки: Тогда, в 41-т…; Нужна ли ученому наука…;Туристские тропы…под землей; Роса… по заказу; Громкая… тишина; Разнообразие…по стандарту.

Не говорится в действующих правилах и об употреблении многоточия при обозначении разрыва в повествовании, резкого перехода от одной темы к другой:

Он не помнил, почему они тогда поссорились. Шла кампания, которую Евгений называл «перетягивание каната».

…Евгений лег на зетлю, на душные душистые иголки, и, подложив ладони под затылок, стал смотреть в небо(В. Токарева).

И появление новых синтаксических структур в письменной речи, и вариантность в применении знаков препинания свидетельствуют о недостаточности охвата синтаксического и пунктуационного материала Правилами 1956 г.

В 60-70-е годы XX в. на базе «Правил русской орфографии и пунктуации» были созданы справочники. В частности, «Справочник по правописанию и литературной правке. Для работников печати» Д. Э. Розенталя (1967) представлял материал по пунктуации наиболее полно и квалифицированно. Однако в силу объективных причин в настоящее время и эта книга не может полностью удовлетворить потребности пишущих:

1) правила в этом справочнике, как и в Правилах 1956 г., иллюстрированы примерами в основном из классической литературы XIX в. и в меньшей степени из литературы первой половины XX в., в которой синтаксический строй текстов значительно отличается от синтаксиса современного, активно впитавшего в себя черты разговорной речи;

2) в справочнике не учтены многие тенденции в употреблении знаков препинания; например, в бессоюзном сложном предложении при указании основания, причины, при обозначении предупреждения о дальнейшем изложении, при возможной вставке слова итеннои др. рекомендуется только двоеточие (без учета современной практики печати); то же при оформлении перечня однородных членов предложения с впереди стоящим обобщающим словом и др.;

3) не даны рекомендации по употреблению многих современных экспрессивных конструкций; в частности, при оформлении двучленных (сегментных) построений сегодня наблюдается разнобой (точка, двоеточие, тире);

4) многие рекомендации опираются на недостаточно объективное основание: в частности, указание на возможность особой интонации высказывания (а речь ведь идет о письменной речи!), на наличие паузы подчас «отменяет» сформулированное правило (например, в разделах «Тире между подлежащим и сказуемым», «Тире в неполном предложении» и др.);

5) в некоторых случаях даются устаревшие рекомендации (например, в § 113 – о запятой и тире как едином знаке препинания; в § 95 – об обособлении оборота с предлогом кроме);

6) в правилах употребления вопросительного и восклицательного знаков между отдельными членами предложения нет указания на то, как (с прописной или со строчной буквы) писать следующую за вопросительным или восклицательным знаком часть предложения; приведенные же в § 76 и 77 примеры ориентируют на устаревшее написание.

4. Принцип построения материала в Правилах 1956 г. – «от знака – к синтаксической структуре» (см. названия разделов: «Точка», «Точка с запятой», «Запятая» и т. д.) – в практическом отношении неудобен. Более целесообразным является давно уже ставшее традиционным расположение материала по принципу «от синтаксической структуры – к знаку».

Расположение рекомендаций по принципу «от знака – к синтаксической структуре» нередко нарушает логику при формулировании правил: часто правило, касающееся одной синтаксической единицы, оказывается «разорванным». Например, о двоеточии перед перечислением однородных членов предложения говорится в § 159, а о тире перед обобщающим словом, стоящим после перечисления, – в § 167. В том же случае, когда в одном предложении употребляются и двоеточие перед перечислением, и тире после него, если этим перечислением предложение не заканчивается, правило помещается в разделе «Двоеточие» (§ 160), и потому о тире вообще ничего не говорится (хотя приведенные примеры, естественно, его содержат). Композиционные неудобства ощущаются и в других случаях (см. § 159–177).

Разбросанность рекомендаций, относящихся к одной синтаксической единице, наблюдается и в других ситуациях. Например, «разорван» материал о цитатах (в § 184, 187 и в § 195, 196). Крайне скупо представленные правила об оформлении рубрик также помещены в разных разделах – «Точка» и «Точка с запятой» (§ 128 и 135).

Конечно, такой способ расположения материала возможен при учете общей установки Правил 1956 г.: в «Предисловии» к первому изданию свода правил сказано, что данные рекомендации должны лишь служить «основным источником для всех составителей учебников, словарей русского языка, специальных словарей, энциклопедий и справочников». Однако здесь же говорится, что правила «должны быть необходимым практическим руководством для каждого, кто интересуется вопросами русского правописания». Думается, что именно у широкого круга читателей и возникают трудности при использовании свода правил, изданного в 1956 г.

Итак, способ расположения материала (от знака – к синтаксической структуре и смыслу), представленный в Правилах 1956 г., неудобен по следующим соображениям:

1) неизбежны повторения (например, о двоеточии после вводящих слов – в § 162 и 196);

2) не осмысливаются возможности варианмного оформления (например, об одинаковых синтаксических конструкциях, различающихся оттенками смысла, может говориться в разных разделах – «Запятая», «Точка с запятой», «Точка»);

3) не постигается системность в применении знаков препинания (например, вставные конструкции рассматриваются и в разделе «Тире», и в разделе «Скобки»), в результате утрачивается осмысление градационной и иерархической связи знаков препинания друг с другом, возможности/невозможности их взаимозаменяемости;

4) отсутствует возможность увидеть смысловые и тем более эмоционально-экспрессивные различия при оформлении синтаксических конструкций разными знаками препинания, а также узнать более типичные и менее типичные способы применения знаков (например, бессоюзные сложные предложения с разными оттенками смысла рассматриваются в разных разделах, чем исключается возможность их непосредственного сопоставления);

5) «разрывается» правило о единой синтаксической конструкции (например, простое предложение с однородными членами и обобщающим словом при них описывается в двух местах: о постановке двоеточия перед перечислением говорится в одном разделе, о постановке тире перед обобщающим словом – в другом), что отнюдь не способствует цельности восприятия конструкции и способов ее оформления.

5. В Правилах 1956 г. неполнопредставлен синтаксический материал, нуждающийся в пунктуационном оформлении, причем часто связанный с передачей разных смыслов:

1) не выделены самостоятельно правила о знаках препинания при однородных и неоднородных определениях, причем в примечании к § 143 учтены далеко не все позиции определения при определяемом слове и не все способы его выражения. Например, не сказано о постпозитивных определениях (ср.:Построили красивый двухэтажный дом. – Построили дом красивый, двухэтажный), об определениях, выраженных разным способом – прилагательным и причастным оборотом (ср.:…Старые, серыми лишаями покрытые ветви деревьев зашептали о прошлых днях(М. Горький). – Серыми лишаями покрытые старые ветви… – на постановку запятой между ними влияет положение их по отношению друг к другу);

2) перечислены не все случаи отсутствия запятых перед сравнительными оборотами скак, словнои др. (§ 150). Не попали в перечень обороты типа: Он все делает не как люди; Светло почти как днем; Сел за руль как шофер; Она стотрела на мать как на сестру и др. На практике обычно возникают затруднения именно с опознанием разных форм и значений данных оборотов, в частности именных сказуемых с как;

3) слишком категорично сформулировано правило о выделении определительных оборотов, относящихся к личному местоимению (§ 151). В русской литературе много случаев отсутствия выделения такого оборота, особенно если местоимение употреблено в форме косвенного падежа. Здесь все зависит от выражаемого значения, места ударения и функции. Такие определения являются смысловым центром высказывания, чаще они стоят перед местоимением и снабжены логическим ударением:

И слепому и глухому мне лишь сегодня приснилось во сне, что она не любила меня никогда(А. Блок).

Смотрела маленькая женщина на незнакомого меня (Е. Евтушенко).

И воистину ты – столица для безумных и светлых нас (А. Ахматова).

Не понять не ждавшим им, как среди огня ожиданиет своим ты спасла меня (К. Симонов).

Красный директор и бледные мы смотрели в упор на Ивана Петровича (А. Чехов);

4) мало учитываются возможные варианты в употреблении знаков препинания, что провоцирует негативное отношение к любому отклонению от рекомендаций и восприятие такого употребления как ошибочного. Таким образом, пунктуация как средство передачи смысловых оттенков и экспрессивных качеств речи обедняется. Усиление действия смыслового и сопутствующего ему интонационного принципов пунктуации, что типично для современной практики письма, привело к расширению вариантности в расстановке знаков препинания. Это, во-первых, дает большую свободу при поиске адеквамного способа оформления текста посредством расстановки соответствующих знаков препинания и, во-вторых, позволяет уйти от чрезмерной жесткости в формулировании (и в применении!) правил. Свобода в использовании знаков препинания (ср., например, возможность обособления/необособления обстоятельственных членов предложения; разного оформления уточняющих, пояснительных и присоединительных членов предложения; разного оформления вставок и др.) не есть следствие желания «расшатать» основы пунктуации. Таковы тенденции, определившиеся в практическом применении знаков, что в свою очередь проявляет усиление такого качества пунктуации в целом, как ее системность, допускающая значимую взаимозамену знаков препинания;

5) отсутствуют указания на совмещение позиций знаков препинания и в результате этого – на поглощение одного знака другим, более значимым с точки зрения его «расчленяющей силы». Например:

…Это такой предмет[,]…что о цене даже странно(Н. Гоголь) – многоточие поглощает запятую перед придаточной частью;

Прошел пять шагов, обернулся и махнул Илье рукой, будто поясняя [,]: я от тебя ушел, но помню о тебе (Г. Щербакова) – двоеточие поглощает запятую, закрывающую деепричастный оборот;

6) в разделе «Знаки препинания при прямой речи» (§ 196) не отмечен случай разрыва слов автора прямой речью типа:

…Зинаида втиснулась в квартиру и, не проходя вглубь, села в прихожей на табурет, стянула с головы платок, свила его жгутом, куколкой, стала жалеть: «Бедная, бедная», – и заплакала (Л. Улицкая).

Сказав: «До свидания», она вышла из комнаты. Она сказала: «До свидания» – и вышла из комнаты;

7) нет правила о снятии запятой (после вводного слова либо перед ним), если вводное слово начинает или заканчивает обособленную конструкцию. В примечании 3 к § 155 указано лишь, что после слов например, скажем, положим, допустим, которые стоят перед группой слов, уточняющих предшествующие слова, не ставится никакого знака препинания. Следовательно, не учтены случаи типа Он вернул книгу, вероятно не прочитав ее;

8) правила употребления вопросительного и восклицательного знаков (§ 180, 182) иллюстрируются лишь примерами из «Горя от ума» А. С. Грибоедова: Да что тне до кого? до них? до всей вселенной; Все отвергал: законы! совесть! веру!; Пил мертвую! не спал ночей по девяти! где после вопросительного и восклицательного знаков, когда расчленяется вопрос или передается эмоциональная прерывистость речи, каждый из однородных членов предложения пишется со строчной буквы.

Сегодня такое написание воспринимается как явно устаревшее и предпочтение отдается прописной букве: Так что же это? Каприз? Прихоть? Я думаю, нет (В. Солоухин).

6. В Правилах 1956 г. в некоторых формулировках рекомендаций часто наблюдается некорректность, отсутствие единого принципа. Ср., например: «точка ставится в конце законченного повествовательного предложения» (§ 125); «точка ставится для придания изложению большей выразительности после коротких предложений, рисующих какую-нибудь единую картину или быструю смену событий» (§ 126); «точка ставится перед союзами и, а, но, однако и т. п., если они не связывают в одно целое предложения, а начинают собой самостоятельное предложение» (§ 127). Тем самым короткие предложения и предложения с союзами выводятся за пределы понятия «повествовательное предложение». Кроме того, такая излишняя подробность в характеристике функций точки вызывает вопрос: почему же в других случаях, где возникает больше затруднений в расстановке знаков препинания, материал дан нерасчлененно, что приводит к неясности в восприятии рекомендаций. Например, в формулировке правила употребления запятой при словах (группах слов), ограничивающих либо уточняющих другие слова в предложении (§ 154), не разграничены понятия «ограничение», «уточнение», «присоединение» и вовсе не упоминается понятие «пояснение», хотя значение «то есть» отмечено в примерах.

В ряде формулировок правил наблюдается непоследовательность в употреблении терминов. Ср.:

§ 151. Запятыми выделяются:

1) причастия и прилагательные, имеющие при себе пояснительные слова <…>

2) причастия и прилагательные <…>

§ 152. Запятыми выделяются:

1) приложения, относящиеся к личным местоимениям <… >

2) приложения, относящиеся к существительным <… >

Получается, что в одних случаях в предложении выделяются части речи, в других – члены предложения, а в третьих – и просто слова, т. е. не части речи и не члены предложения (см. § 149 «Запятая между повторяющимися словами»).

7. В Правилах 1956 г. не всегда точно и последовательно употребляются лингвистические термины. Например, термин «предложение» употребляется в значении часть предложения (§ 130, 131, 134, 136, 137), смешиваются понятия «часть речи» и «член предложения» (см. об «однородных прилагательных» в § 143, прим. 1).

Сложное предложение представлено как состоящее из «независимых предложений». Так, бессоюзное сложное предложение характеризуется или как «независимые предложения, объединяемые в одно сложное предложение без помощи союзов» (§ 130, 138), или как «два предложения, не соединенные посредством союзов» (§ 162), или как «два предложения, если они связаны по смыслу как придаточное (на первом месте) с главным (на втором месте), но подчинительные союзы отсутствуют» (§ 172). Термин «независимые предложения» фигурирует и при характеристике союзных сложных предложений и сложных предложений с «группами независимых предложений» (см. § 131, 138, 134).

В современной науке и учебной практике предпочитают именовать компоненты сложного предложения частями предложения, что подчеркивает целостность сложной синтаксической конструкции. Это вполне целесообразно, тем более что в ряде сложных предложений его структурные части никак не соответствуют понятию «независимое образование».

Термин «повелительные предложения» (см. § 182) вряд ли удобен при вполне сложившейся традиции употребления термина «побудительные предложения». «Перекличка» с повелительной формой глагола в данном случае неэффективна, так как побуждение может быть выражено и без глагольной формы.

Нежелательно и отнесение слов как, словно и др., стоящих перед именной частью составного сказуемого, к союзам (см. § 150, прим. 2).

Нерегламентированная пунктуация

Значительный разрыв между материалом, представленным в Правилах 1956 г., и современной практикой печати сделал ситуацию весьма двусмысленной: с одной стороны, всеобщая обязательность правил, с другой – существенно изменившаяся практика письма. В определенном смысле действующие правила оказываются тормозом: если строго следовать им, то неизбежно приходится констатировать полную или хотя бы частичную безграмотность основной массы пишущих. Причем в числе таковых окажутся такие великолепные стилисты, как А.П.Чехов, В.В.Набоков, И.А.Бунин, К.Г.Паустовский, В.П.Катаев, В.Г.Распутин, В. Ф. Астафьев и др., не говоря уже о многих хороших современных журналистах и публицистах.

Особые трудности возникают в педагогической практике. Когда вдумчивый учащийся обнаруживает отклонения от правил, «спасательным кругом» для педагога оказывается указание на авторскую пунктуацию. Авторское – это то, что не укладывается в рамки правил. Но почему же тогда разные авторы в каких-то речевых ситуациях примерно одинаково нарушают нормы правописания? Понятия «авторское» и «массовое» не совместимы.

Чтобы оценить сложившуюся ситуацию, прежде всего необходимо вычленить понятие «авторские знаки» из более широкого понятия «нерегламентирован-ная пунктуация». В настоящее время нерегламентированная пунктуация, если ее понимать как пунктуацию, не соответствующую Правилам 1956 г. (на самом деле в некоторых пособиях и справочниках уже давно уточнены многие правила и обоснована возможность варианмного употребления знаков), включает в себя ряд явлений отнюдь не индивидуально-авторского характера.

Современная пунктуация вышла на текстуальный уровень, а в контексте знаки препинания «ведут себя» не всегда так, как в отдельно взятом предложении. Русская пунктуация на новом этапе ее развития представляет собой достаточно гибкую систему, способную передавать как содержательные, так и экспрессивные качества текста. Основная тенденция развития пунктуации в XX столетии – удовлетворение потребности пишущего в адекватном отражении смысла и эмоции, что требует использования знаков препинания с учетом их значений и функций, применительно к разным текстуальным условиям.

Проблема выбора знака препинания (не применения извесмного правила!) сегодня достаточно актуальна. Отсюда – допустимость вариантов в пунктуационном оформлении текста. Для достижения предельной эффективности письменного сообщения должны быть использованы все средства и способы, которыми располагает письменная речь. Пунктуации в этом процессе отводится немаловажная роль. Особенно потому, что знаки не только членят текст, но и несут в себе информацию – смысловую, эмоциональную, модальную, акцентную. Такая повышенная информативность знаков препинания (конечно, в сочетании со словесными средствами) и дает основание для отхода от жестких правил.

В целом нерегламентированная пунктуация (естественно, не принимается во внимание ошибочная пунктуация) объединяет разные явления, осознание которых позволяет вычленить собственно авторскую пунктуацию, т. е. непосредственно связанную с индивидуальностью пишущего.

I. Прежде всего необходимо помнить, что в пунктуации (как, впрочем, и в языке) наряду с нормами стабильными, общими существуют нормы ситуативные, приспособленые к функциональным качествам конкремного вида текста.[26] Знаки, подчиненные ситуативной норме, не могут быть отнесены к индивидуально-авторским, поскольку они не диктуются волей пишущего. Такие знаки препинания регламентированы внутренними свойствами функционально различающихся текстов и существуют наряду с общепринятыми.

II. При характеристике нерегламентированной пунктуации нельзя не учитывать пунктуационную практику определенного исторического периода. Поскольку пунктуация обслуживает постоянно изменяющийся и развивающийся язык, она также изменчива и нестабильна с точки зрения исторической. Именно поэтому постоянно происходят изменения в функциях знаков, в условиях их применения. В этом смысле правила всегда отстают от практики и потому время от времени нуждаются в уточнении и пересмотре. Изменения в функционировании знаков препинания отражают жизнь языка, в частности его синтаксического строя и стилистической системы.

В связи с этим может случиться, что какие-либо отклонения от правил в сочинениях того или иного автора могут быть восприняты как индивидуально-авторские, в то время как они таковыми фактически не являются. Например, в последнее время в текстах все чаще в новых синтаксических условиях употребляется тире (на месте двоеточия):

Я имею в виду другое – произведение должно быть эмоционально понятно и после того, как уйдут в прошлое обстоятельства, в которых оно рождено (Из газеты).

Последнее вретя в министерстве от «МК» и некоторых других изданий просто стонут – приходится делать так много копий с газет, что ломаются ксероксы (Из газеты).

Для меня, тогдашней студентки, патять сохранила о целине лучшее, связанное с молодостью, – романтику, всеобщий порыв, героизм (Из газеты).

Такое употребление тире встречается и в текстах писателей – прозаиков, поэтов:

У Блока было все, что создает великого поэта, – огонь, нежность, проникновение, свой образ мира, свой дар особого, все претворяющего прикосновения, своя сдержанная, скрадывающаяся, вобравшаяся в себя судьба (Б. Пастернак).

Но вызывать сейчас огонь артиллерии было бессмысленно – огонь накрыл бы и наших разведчиков (Ю. Бондарев).

Главный редактор газеты всячески избегает теперь встречи со тной, дозвониться ему невозможно, секретарша все ссылается на его занятость – то у него заседание, то планерка, то его вызвали в вышестоящие, как она любит подчеркивать, инстанции (Ч. Айтматов).

Отдельныт предметот собирательства были старинные приборы – всяческие астролябии, подзорные трубы и телескопы (Л. Улицкая).

Жаль обломать плотную, тугую гроздь сирени – на ней, как на искрящемся свежем насте, лежит синяя снеговая тень (Т. Толстая).

Такие отклонения от правила отражают общие современные тенденции в развитии пунктуации и к проявлениям авторской индивидуальности не имеют отношения. Они постепенно готовят почву для изменения или уточнения самих правил.

III. Несомненно связаны с индивидуальной манерой пишущего знаки препинания, избираемые в зависимости от конкретных задач высказывания, проявляющие смысловой принцип пунктуации. Такие знаки контекстуально обусловлены, они варьируются при различном осмыслении текста и подчинены задачам авторского выбора. Но и здесь «авторство» проявляется только в возможности выбора, который диктуется отображаемой речевой ситуацией. Следовательно, индивидуально осмысленной может оказаться сама ситуация, а отнюдь не выбранный автором знак препинания. Это знаки, диктуемые объективными условиями контекста, закономерностями его смысловой структуры, т. е. наличие/отсутствие знака определяется особенностью осмысления текста, часто даже лексическим наполнением высказывания, а не своеобразием выбора знака как такового. В текстах разных авторов можно найти схожие по осмыслению ситуации. Эта схожесть и фиксируется знаками препинания, хотя сама расстановка знаков в этих контекстуальных ситуациях и не подчиняется пунктуационным правилам. Например:

Неслышно, в туфлях, по опавшим листьям, ступала осень в природе (А. Платонов).

Ночью, против окрепшего ветра, отряд шел в порт (А. Платонов).

И она [Мария Васильевна] живо, с поразительной ясностью, в первый раз за все эти тридцать лет, представила себе мать, отца, квартиру в Москве… (А.Чехов).

Она спала одна, в коридоре, возле двери в спальню (И. Бунин).

В этих предложениях знаки препинания не предусмотрены грамматически, структурно; они выражают дополнительные оттенки смысла, их назначение – усилить восприятие важных деталей повествования. Такие контекстуально обусловленные знаки препинания нельзя считать индивидуально-авторскими, так как схожесть употребления знаков диктуется схожестью ситуации.

В подобных случаях знаки препинания служат повышению информативности сообщения. Например: В тот летний вечер я приехал из деревни в наш уездный город по железной дороге, часу в девятом (И. Бунин) – расчленяя последние компоненты предложения, запятая помогает их акцентировать. В свою очередь, это повышает информативность всей фразы: будучи логически выделенным, компонентпо железной дорогесодержит подтекст – по железной дороге, а не каким-либо другим способом, скажем на лошадях. Осложненность значением противопоставленности усиливает информативность сообщения: фраза как бы начинает вмещать в себя больше смыслов, чем дает сумма значений составляющих ее слов. Индивидуальность осмысления текста здесь никак не связана со своеобразием употребления знака препинания, который поставлен на законном основании. При выражении другого оттенка смысла (если акцентируется время прибытия) запятая будет не нужна.

Контекстуально обусловленный знак препинания способен изменить смысл сообщения. Так, разграничение рядом стоящих членов предложения приводит к выявлению значения слова, нужного именно в данном случае. Например: Давенант смутился, увидев девушек, несомненно принадлежащих к обществу, красивых и смеющихся, одетых в белые костюты, белые шляпы, белые чулки и туфли, под зонтиками вишневого цвета (А. Грин) – благодаря запятой слово общество воспринимается здесь со значением узкий круг людей буржуазно-дворянской среды, тогда как без запятой этот смысл исчезает и заменяется значением совместное пребывание с кем-либо, а значение общество красивых и смеющихся было бы неадекватно авторской мысли.

IV. Важная сфера применения нерегламентирован-ной пунктуации – оформление разговорной речи. Здесь как бы утрачивается (во всяком случае в качестве основного, ведущего) синтаксический принцип в расстановке знаков препинания, поскольку достаточно своеобразные конструкции разговорного синтаксиса отличны от тех, которые фиксируются при формулировании правил пунктуации. На передний план выдвигается интонационный принцип пунктуации, при этом большая роль принадлежит паузе. А интонация-явление в меньшей степени типизированное, нежели синтаксическая конструкция, и потому может дать большее число смысловых вариантов. Имитация разговорной речи в речи письменной приводит к членению текста на основе живого произношения, с многочисленными паузами, перерывами. Прерывистость речи, а часто ее затрудненность передается знаками препинания – многоточием, тире, причем они диктуются не структурой предложения, а лишь интонационной стороной речи:

Я тут… это… характеристику принес(В. Шукшин).

Сейчас послушаю…Про какую-то Софью Сергеевну, как та летот ездила в санаторий и какие там были розы…розы, говорит, были красные, а листья у них зеленые…на небе было солнце…а ночью – луна…а в море – вода…кто выкупался – выходит из воды…и переодевается в сухое…а мокрую одежду сушит…а вот спросила, как мы жвем. Хорошо, Женечка (Т. Толстая).

В подобных случаях пунктуация не может считаться индивидуально-авторской, поскольку здесь знаки препинания лишь передают прерывистый характер живой речи. Необходимость обозначить заминки в речи может возникнуть и у другого автора, и нужные для этого знаки препинания оговорены в правилах (§ 186).

V. Индивидуально-авторские (в собственном смысле этого слова) знаки препинания потому и называются авторскими, что они не связаны жесткими правилами расстановки и всецело зависят от авторской воли, воплощают индивидуальное ощущение их необходимости. Включенные в понятие авторского слога, они приобретают стилистическую значимость. Это знаки, к которым авторы испытывают «особое пристрастие».

Но такая действительно авторская пунктуация, вследствие того что она рассчитана на восприятие и понимание читающего, может быть предсказуемой, поскольку не теряет собственной функциональной значимости. Ее отличие от регламентированной пунктуации заключается в том, что она глубже связана со смыслом, со стилистикой индивидуального текста. Отдельные «авторские» знаки препинания, так же как, например, лексические и синтаксические средства языка, в дополнение к основному своему значению способны приобретать значения дополнительные, стилистически значимые. «Индивидуальная» пунктуация правомерна только при таком условии, когда при всем богатстве и разнообразии оттенков смысла не утрачивается социальная сущность пунктуации, не разрушаются ее основы. Попытаемся установить некоторые общие закономерности проявления «авторства» в пунктуации.

1. Индивидуальным можно считать появление знака препинания в таких синтаксических условиях, где знак не регламентирован. В частности, это касается употребления тире между главными членами предложения:

Я – уезжаю! Я не хочу знать тебя (М. Горький).

Но песня – песнью все пребудет, в толпе все кто-нибудь поет (А. Блок).

Как пусты ни были сердца, все знали: эта жизнь – сгорела…(А. Блок).

Интересно, что Б. Пастернак стремится расчленить подлежащее и сказуемое иным способом. Взаимоотношения этих главных членов предложения он оформляет достаточно своеобразно: более обычное тире заменяется многоточием. Оно совмещает в себе функцию тире (членящий знак) и собственно многоточия, передающего нечто недосказанное, неопределенное, «раздумчивое»:

Сумерки… словно оруженосцы роз, на которых – их копья и шарфы(Б. Пастернак).

Бесцветный дождь… как гибнущий патриций, чье сердце смерклось в дар повествований… (Б. Пастернак).

Индивидуальным можно признать употребление знаков препинания в текстах В. Маканина – точки с запятой:

Наконец лег; в свитере;

Чтобы не быть ошибке, Иван Емельянович даже идет проводить меня до угла; вежливость;

«Заглянуть к Петровичу» – вот как это у них называлось (с насмешкой, конечно; в шутку);

Едва переступив порог, рухнул лицом прямо на пол; скоропостижно; у себя дома.