Огонь и сера Чайлд Линкольн
– Чува-ак!!!
«Господи, – отходя, думал Гарриман, – как таких придурков земля носит? И с каждым днем этих уродов, как кроликов, становится все больше и больше, особенно в Нью-Джерси. Сейчас нужен кто-нибудь адекватный. Хотя бы священник. Точно, выйдет отличный контраст». И как нарочно, неподалеку обнаружились два стоячих воротничка.
– Простите! – крикнул Гарриман, пробиваясь к ним. Священники обернулись, и Гарриман застыл, пораженный.
На их лицах он прочел страх – подлинный страх, перемешанный с болью и сожалением.
– Гарриман, «Пост». Можно спросить, зачем вы пришли?
– Мы здесь как свидетели, – ответил старший из священников – скала достоинства в море истерии.
– Свидетели чего?
– Конца света. – От самих слов и того, как священник их произнес, спина Гарримана покрылась гусиной кожей.
– Думаете, все идет именно к этому?
– «Пал, пал Вавилон, великая блудница, сделался жилищем бесов и пристанищем всякому нечистому духу», – мрачно процитировал священник, а второй, помоложе, кивнул:
– «И будет сожжена огнем, потому что силен Господь Бог, судящий ее. И восплачут и возрыдают о ней цари земные, блудодействовавшие и роскошествовавшие с нею, когда увидят дым от пожара ее».
– Горе, горе тебе, великий город! – продолжил старший священник. – Ибо в один час погибло такое богатство!
Он аккуратно взял за руку Гарримана, который уже достал блокнот и начал записывать.
– «Откровение», глава восемнадцатая.
– Ах да, спасибо. Из какой вы церкви?
– Церковь Девы Марии, Лонг-Айленд.
– Спасибо.
Гарриман записал имена священников и поспешил назад, на ходу пытаясь засунуть блокнот в карман. Он больше не боялся окружающей истерии – она поблекла перед спокойной убежденностью священнослужителей.
Толпа с одного края зашевелилась. Подъехал небольшой конвой полицейских машин, и к мигалкам добавились огни телекамер и фотовспышки. Работая локтями, Гарриман врубился в группу звукооператоров. Дорогу, идет Гарриман из «Пост»!.. Но вместе с ним вперед устремилась и голодная до новостей людская река.
Последним в колонне шел цивильный «крузер». Из него выбралась женщина в сером костюме. На очень даже аппетитной груди поблескивал значок. Милая дамочка, впрочем, не скрывала командирского настроя – за ней уже шли подчиненные.
Женщину живой стеной обступили копы в униформе, и она подняла руку, призывая к тишине:
– Пять минут на вопросы. Затем толпа должна разойтись.
Люди снова загалдели, когда к офицеру склонились подвесные микрофоны. Женщина молча выжидала, затем взглянула на часы.
– Четыре минуты, – предупредила она.
Ряды прессы заткнулись. Прочие клоуны и иже с ними тоже притихли, почуяв, что наклевывается нечто интересное.
– Я капитан Лаура Хейворд, убойный отдел департамента полиции Нью-Йорка. – Она говорила мягко, но так, чтобы всем все сразу стало ясно. – Имя жертвы Найджел Катфорт, он погиб приблизительно в двадцать три пятнадцать. Причина смерти на данный момент не установлена, однако версия убийства не исключается.
«Это мы уже слышали», – подумал про себя Гарриман.
– Теперь я отвечу на несколько вопросов.
Толпа взорвалась криками. Капитан указала на отчаянно махавшего рукой журналиста, и тот пулеметом выплюнул вопросы:
– Есть ли связь между этой смертью и смертью Джереми Гроува? Есть какие-нибудь сходства? Различия?
– Связь есть. – Кривая усмешка. – Сходства и различия – тоже. Следующий?
– Есть подозреваемые?
– Пока нет.
– Следы копыт или другие дьявольские знаки имелись?
– Отпечатков копыт мы не нашли.
– Говорят, на стене было выжжено лицо?
– Кому-то примерещилось. – Усмешка исчезла. – Всего лишь небольшое пятно.
– А что это за лицо?
– Те, кто видел, говорят, что уродливое.
Снова поднялся гвалт.
– Это лицо дьявола? А рога? Рога были?
Вопросы выкрикивались со всех сторон сразу. Микрофоны, ударяясь друг о друга, нависали все ниже.
– Было ли это лицо дьявола, сказать не могу, – ответила Хейворд. – Не встречалась с оригиналом. Но о рогах не докладывали.
Гарриман только успевал записывать. Кучка репортеров все допытывалась насчет следов сатаны, однако Хейворд не обращала на них внимания.
– Это дьявол? Ваше мнение? – кричали отовсюду.
Капитан подняла руку:
– Я бы хотела ответить на этот вопрос.
Вот теперь толпа заткнулась по-настоящему.
– В городе хватает своих дьяволов – из плоти и крови, так что вызывать еще одного – сверхъестественного – будет, извините, сверх меры.
– От чего умер Катфорт? – выкрикнули из толпы. – Что вызвало смерть? Его тоже поджарили?
– Эксперты производят вскрытие. Когда они закончат, картина прояснится.
Гарримана не одурачил спокойный, разумный тон капитана. Выходит, департамент еще не знает, с какого конца подступить к делу, и в статье Гарриман так и напишет.
– Спасибо, – сказала капитан Хейворд, – и доброго всем дня. А теперь, народ, давайте-ка расходитесь.
Галдеж усилился, но прибывшие наконец дополнительные силы полиции стали теснить толпу и устанавливать ограждение.
В голове уже вертелись наметки материала, и Гарриман, предвкушая сенсацию, ликовал. Наконец-то его ждет удача!
Глава 23
«Роллс-ройс» подъехал к воротам яхт-клуба в Западной бухте. Глядя в окно, д'Агоста ерзал на заднем сиденье. Напоминали о себе ушибы, ссадины, кошмар на месте убийства Катфорта и всего два часа сна.
Ради особого дела Пендергаст решил не брать шофера Проктора и сам сел за руль.
Лучи яркого осеннего солнца сверкали на волнах россыпью серебряных монет. Через залив к синему горбу Стейтен-Айленда шел паром. Его винты мерно взбивали воду, флажки трепетали на ветру, а следом хвостом тянулась стайка громкоголосых чаек.
В открытые окна «роллса» влетал соленый морской воздух.
Ряды сверкающих яхт от глаз черни закрывала стена.
– Без ордера нас не впустят, – сказал д'Агоста. – Я же говорил с Баллардом, знаю, какой он.
– А мы его попросим, – отозвался Пендергаст. – Употребим всю свою вежливость.
– Предположим, вежливые слова не дойдут.
– Попросим чуть более жестко.
Замедлив ход, Пендергаст открыл изготовленную на заказ панель из вишни, чтобы включить встроенный лэптоп. Машина подъезжала к стоянке, и охранник, заметив «роллс-ройс», уже открывал ворота.
Со стоянки открывался отличный вид на бухту Аппер-Бей. Отыскать великолепное судно среди леса мачт труда не составило.
– Ни фига себе яхточка! – присвистнул д'Агоста.
– Вы правы. Производство «Фидшип» две тысячи третьего года по проекту яхтенного дизайн-бюро «Де вут», пятьдесят два метра в длину, водоизмещение семьсот сорок метрических тонн, два дизельных двигателя по две с половиной тысячи лошадиных сил. Яхта способна покрыть огромное расстояние с невероятным комфортом. Крейсерская скорость тридцать узлов.
– А цена?
– Баллард заплатил сорок восемь миллионов.
– Боже, – протянул д'Агоста. – Зачем?!
– Наверное, брезгует авиалиниями. Или предпочитает работать, когда вокруг нет посторонних глаз и ушей. На такой яхте ничего не стоит выйти в нейтральные воды.
– Любопытно. Когда я разговаривал с Баллардом, мне показалось, что он подумывает смыться. Как бы не удрал за кордон.
Фэбээровец притормозил у ворот второго уровня безопасности, ведущих на VlP-стоянку, где дежурил маленький рыжий охранник с выпирающим подбородком. По драчливой внешности д'Агоста моментально определил: этот – из породы людей, взявших за правило никогда ничему не удивляться. Даже «роллс-ройсу» пятьдесят девятого года.
– Чего надо? – спросил дежурный.
Пендергаст протянул из окна значок:
– К мистеру Локку Балларду.
Охранник взглянул на значок, затем вновь на агента.
– Баллард в курсе? – спросил он, подкрепив сомнение в голосе мимикой.
Д'Агоста предъявил ему свой значок.
– А по какому, собственно, вопросу?
– Полицейское расследование.
– Подождите, надо звякнуть.
Забрав значки, охранник удалился в будку и несколько минут разговаривал по телефону.
– Д'Агоста? – Наконец он вернулся и отдал значки. – К телефону.
– Это я.
Охранник протянул д'Агосте трубку беспроводного аппарата.
– Д'Агоста слушает.
– Я так и знал, что ты вернешься.
Д'Агоста моментально вскипел, услышав человека, который унижал его в атлетическом клубе, а затем едва не убил руками наемников.
– Можем уладить все по-хорошему, – сказал он, сдерживаясь из последних сил. – Или же по-плохому. Выбирай, Баллард.
Трубка взорвалась хохотом.
– То же самое ты говорил в клубе. Лучше смени пластинку. Мои люди проверили тебя, и теперь у меня на руках все до последней соринки из твоего дома. Вот, например, в Канаде у тебя осталась женушка, та самая, что последние полгода, пока тебя нет, играла в «спрячь колбаску» с Честером Домиником. Не знаешь, чем твоя благоверная занимается прямо сейчас? Может, все тем же?
Пальцы сдавили трубку.
– Я проверил и продажи твоих книг. Последней ушло шесть тысяч двести пятнадцать экземпляров. Причем половину, наверное, скупила твоя мамуля. Обгадился, Стивен Кинг? – Баллард заржал. – Есть еще личные данные с работы в Нью-Йорке. Читаешь – не оторваться. Попались мне и медицинские записи, заключения психиатров из Нью-Йорка, из Канады... О-о, да у тебя проблемы с эрекцией, вот почему твоя бабенка дарит ласки старине Честеру!.. Депрессия... Да, чего только не узнаешь о человеке, стоит пробить его страховой полис. А какие слова приходят на ум: сломлен, разбит. Неудачник.
– Ты только что совершил самую большую ошибку в жизни, – сказал д'Агоста, чувствуя, как лопается тонкая мембрана терпения.
Снова смех – и гудки в трубке.
Сучий потрох. Потрох сучий. Д'Агоста вернул трубку. Его лицо горело. Интересно, Пендергаст слышал слова Балларда?
– Освободите проезд, – сказал охранник и, подумав, добавил: – Сэр.
– Мы поедем в объезд, – ответил Пендергаст. – И дадим мистеру Балларду время, чтобы он передумал.
– Как будто ему есть до вас дело.
Пендергаст одарил охранника долгим, сочувственным взглядом.
– Надеюсь, вы знаете, когда отойти в сторону? Для собственной же пользы.
– Это вы о чем?
Пендергаст не стал отвечать. Он дал задний ход, задымив покрышками, и вырулил на Стейт-стрит. Обернувшись к д'Агосте, агент поинтересовался:
– Вы в порядке, Винсент?
– В полном, – процедил д'Агоста сквозь сжатые зубы.
Пендергаст свернул направо, объезжая ограду.
– Мистер Баллард, похоже, не понимает, когда его просят вежливо.
Управляя одной рукой, он набрал номер на встроенном в панель сотовом телефоне.
Из динамиков послышались гудки, затем знакомый голос ответил:
– Капитан Хейворд.
– Капитан? Говорит Пендергаст. Требуются ордер и повестка в суд, о которых я говорил по телефону сегодня утром.
– Основания?
– Свидетель отказывается давать показания и может покинуть страну.
– И что? Баллард не колумбийский наркобарон и не член «Аль-Каиды». Он видный американский промышленник.
– Ведущий дела с заграницей, где у него счета и заводы. И сейчас этот промышленник заперся у себя на яхте, готовый отплыть. К его распоряжению порты Канады, Мексики, Южной Америки. Как думаете, куда он направится?
– Он американец, – вздохнула капитан. – У него есть паспорт, и он волен покинуть страну.
– Он свидетель, который уклоняется от дачи показаний.
– Многие так поступают.
– И Гроув, и Катфорт перед смертью ему звонили. Между ними есть связь, надо установить какая.
– Он затравит нас адвокатами, – вновь раздраженно вздохнула Хейворд.
– Он угрожал сержанту д'Агосте.
– Угрожал? – Голос прозвучал уже резче.
– Косвенный шантаж: Баллард собирал информацию личного характера.
«Все-таки слышал», – подумал д'Агоста.
– Значит, так?.. – Пауза. – Хорошо, продолжайте. Бумаги готовы, нужна только подпись.
– Отлично. – Пендергаст передал номер телефона-факса.
– Агент Пендергаст!
– Да?
– Не напортачьте. Мне дорога моя карьера.
– Как и мне моя.
Когда они огибали Перл-стрит, застрекотал встроенный принтер. Сбавив обороты, Пендергаст въехал на внешнюю стоянку и протянул охраннику ордер.
Охранник вернул фэбээровцу факс, и д'Агосте показалось, он не слишком-то опечален таким поворотом событий.
– Время отойти в сторонку, – тихо сказал Пендергаст.
– Да, сэр.
Выбравшись из машины на VIP-парковке, Пендергаст открыл багажник и подозвал д'Агосту.
– Это вам, – указал он на черный метровый таран угрожающего вида.
– Шутить изволите? – уставился д'Агоста на штурмовое орудие отдела по борьбе с наркотиками.
– Нет, дорогой Винсент, – слегка улыбнулся агент. – Собираюсь действовать «чуть более жестко».
Ухватившись за обе ручки, д'Агоста извлек таран из багажника и последовал за Пендергастом вниз по тротуару. «Грозовая туча» – белоснежная трехпалубная яхта Балларда, – ощетинившись антеннами и сверкая десятками тонированных иллюминаторов, покачивалась в отдельном доке.
– На борту есть команда? – спросил д'Агоста.
– По моим сведениям, Баллард один.
Пендергаст присел у закрытых ворот дока, похоже, проверяя, не сломан ли замок. Может, замок и был сломан, а может, и нет, но створки ворот распахнулись, послушные воле агента.
– Действуем быстро, – сказал фэбээровец.
Д'Агоста прошел первым. Восемнадцать кило тарана давили на плечо – помятое тело не до конца отошло от смертельного забега по Риверсайду. К их приезду трап уже подняли, но Пендергаст вытащил из портупеи заказной «лес баер» 45-го калибра и отошел в сторону. Деревянная дверь люка располагалась как раз на уровне пирса.
– После вас. – Фэбээровец сделал приглашающий жест.
В академии учили: «Не действуйте нахрапом. Бейте по двери плавно». Д'Агоста глубоко вдохнул и покрепче ухватился за ручки. Таран скользнул по дуге, и дверь, смачно хрустнув, упала.
Пендергаст нырнул внутрь, сержант последовал за ним.
В узком коридоре между переборками из крашеного дерева и тонированными иллюминаторами Пендергаст пинком распахнул одну из дверей.
– ФБР! – рявкнул он, оказавшись в большом зале среди кремовых ковров и черных лакированных столиков с золотой инкрустацией. – Ни с места!
В центре зала Баллард – в бледно-голубом костюме и с сигарой в руке – изумленно обернулся.
– Не двигаться!
Момент – и изумление перешло в гнев. Лицо Балларда покраснело, на шее проступили вены. Он глубоко затянулся и, выдохнув дым, произнес:
– Вижу, оскорбленный копчик привел дружка...
– Держите руки так, чтобы я их видел. – Пендергаст взял Балларда на мушку и стал приближаться.
Баллард вытянул руки.
– Д'Агоста, не хочешь описать эту сцену в романе? Спорю, такой яхточки ты в жизни не видел. Ведь ты вырос в клоповнике на Кармин-стрит; папаша твой, коп, просаживал деньги в бильярдной, а мамаша-шлю...
Д'Агоста бросился на Балларда, но Пендергаст с быстротой молнии встал между ними:
– Сержант, не поддавайтесь на провокации.
Д'Агоста едва мог дышать, а Баллард подначивал:
– Ну же! Или агрегат заглох, и нет в тебе воли? Мне шестьдесят, но я мог бы взять тебя за жирную задницу одной левой.
Пендергаст чуть качнул головой, и под пристальным взглядом фэбээровца д'Агоста, сглотнув, отступил на шаг.
– Вы только посмотрите, – сказал Баллард, когда взгляд серых глаз уперся в него. – Гробовщик играет в фэбээровца. Белое отребье с Юга. Очень даже, как я погляжу, белое отребье.
– К вашим услугам, – тихо ответил Пендергаст.
Баллард захохотал, раздувшись, будто черная мамба, так, что затрещала ткань костюма. Он затянулся сигарой и выдохнул в лица Пендергасту и д'Агосте облако дыма.
Бросив на эбеновый стол распечатку, Пендергаст указал на лакированную дверцу в обшитой панелью стене и сказал:
– Сержант, откройте, пожалуйста, ту панель.
– Минуточку, разве вам, козлам, не нужен ордер?!
– А вы почитайте. – Пендергаст изящным жестом указал на факс.
– Здесь должен быть мой адвокат.
– Для начала мы возьмем под контроль помещение, затем соберем необходимые доказательства – по всем пунктам, указанным в документе. Одно неверное действие, и я надену на вас наручники, а затем предъявлю обвинение в том, что вы препятствуете следствию. На яхте есть еще кто-нибудь?
– Да пошел ты!
Д'Агоста нажал на единственную кнопку у панели, и лакированная дверца отъехала, открыв монитор, клавиатуру и целую стену, начиненную электроникой.
– Сержант, захватите системный блок.
Д'Агоста отодвинул в сторону монитор и, следуя по кабелю, нашел системный блок в нише снизу.
– Не смей! – крикнул Баллард.
Но Пендергаст, кивнув на документ, возразил:
– Действие ордера распространяется и на компьютер.
Д'Агоста с видимым наслаждением вырвал разъемы. Он опечатал CD-привод, дисковод и, опустив системный блок на пол, скрестил руки на груди.
– Оружие имеется? – спросил Пендергаст.
– Конечно, нет.
– Хорошо, – неожиданно мягко произнес фэбээровец, убрав пистолет. – Кроме ордера, мы принесли повестку в суд, которую советую прочитать.
– Я требую адвоката.
– Будет вам адвокат. Но сейчас мы доставим вас в Полис-плаза, где вы под клятвой дадите показания – в присутствии защитника.
– Я звоню ему прямо сейчас.
– Нет, прямо сейчас вы остаетесь в центре комнаты и держите руки на виду. У вас нет права звонить адвокату только потому, что вам того хочется. Придется подождать, пока вам позволят.
– Хрен тебе. Я вне вашей юрисдикции. И ты, альбинос, понятия не имеешь, с кем связался. Я же тебя съем на завтрак, а значок повешу в сортире на память.
– Уверен, адвокат посоветовал бы воздержаться от подобных заверений.
– Я не пойду с вами.
Пендергаст включил рацию.
– Манхэттен, Южный? С кем я говорю? Ширли? Это специальный агент Пендергаст, ФБР. Я в Западной бухте, на судне мистера Балларда...
– Сейчас же выруби рацию!
– Да, верно, – продолжал Пендергаст ровным голосом. – Локк Баллард, промышленник, на яхте «Грозовая туча». Мы забираем его для дачи показаний по делу об убийствах Гроува и Катфорта.
Баллард побледнел. Он наверняка знал, что пресса в Нью-Йорке освещает ход расследования.
– Нет, не подозреваемый. Повторяю: не подозреваемый.
Как ни странно, ударение, с каким Пендергаст произнес последнюю фразу, произвело на Балларда эффект совершенно противоположный.
Баллард посмотрел на них из-под кустистых бровей кроманьонца, сглотнул и заговорил:
– Слушай, Пендергаст, не разыгрывай из себя крутого копа.
Читать бесплатно другие книги:
