Пророчества знаменитых ясновидящих Пернатьев Юрий
Крестьянин только шапку к груди прижал и бегом в путь. И вернул-таки лошадь в хозяйство!
В другой раз, услышав о праведных деяниях Серафима, приехал в Саровскую обитель заслуженный генерал-лейтенант. При полном параде: вся грудь в орденах. Отец Серафим встретил посетителя на пороге, пригласил к себе. Говорили они долго. А когда вышли из кельи, лицо военного было мокрым от слез. Головной убор и ордена старец вынес следом. Позже генерал рассказывал, как он был тронут до глубины души смирением старца и потрясен его прозорливостью. По его словам, старец Серафим рассказал всю его жизнь с тайными подробностями. Затем произошло нечто странное: с генерала посыпались его награды. «Это потому, что ты получил их незаслуженно», – вынес суровый вердикт старец.
Приезжала за благословением преподобного Серафима некая Евдокия, вдова из Пензы. Помолилась в церкви и встала в конец очереди на прием к отцу Серафиму. Вдруг слышит его голос:
– Евдокия, поди сюда поскорее!
Посмотрела вдова по сторонам – никто больше на имя не отзывается. А отец Серафим прямо на нее смотрит. Подошла вдова, смущаясь, к старцу. Он благословил ее и говорит:
– Тебе надобно поспешить домой, чтобы застать дома сына.
Женщина тут же отправилась домой в Пензу и действительно едва застала сына: начальство Пензенской семинарии определило его учиться в Киевскую академию и торопилось поскорее отправить в Киев.
Приходили к святителю разные люди, в основном простые, небогатые. Как-то раз обратилась к Серафиму одна обедневшая помещица: три года хлеб не родился, остался один хуторок, да и тот перезаложенный. Приехала в обитель, а старец еще не принимает, и у его кельи множество народу. Пробралась посетительница к самым дверям кельи и стала громко просить старца, чтобы помог ей в горе советом и молитвой. Тотчас дверь отворилась, и появился на пороге Серафим. Благословил женщину и сказал:
– Не скорбите, матушка, не скорбите. Господь вас помилует. Вот как получите восемьдесят тысяч, то по копеечке с каждого рубля Богу пожертвуйте.
– Где мне, отец святой, столько денег взять? У меня теперь и восьмидесяти рублей не найдется.
– Будет, будет, – настойчиво повторил старец. – Вы только поспешите поскорее домой. Вот вам и сухарики на дорогу.
Благословил старец ее еще раз и все твердил, чтобы возвращалась домой. Удивленная и обрадованная барыня села в коляску и покатила обратно. Приехала – письмо: умер дальний родственник и нежданно-негаданно оставил ей все свое состояние, как раз восемьдесят тысяч.
Приезжали к старцу и братья князья Волконские. Сергею он и подойти к себе не дал, прогнал:
– Гряди, откуда пришел.
А брата его благословил, но подвел к колодцу с мутной и грязной водой и предупредил:
– Твой брат намеревается возмутить Россию. Образумь его, смуты не кончаются хорошим, много будет пролито слез и крови.
Как Серафим Саровский и предвидел, генерал-майор князь Сергей Волконский, член «Союза благоденствия» и Южного общества, участник декабрьского восстания, был осужден по первому разряду («к смертной казни отсечением головы»), но по конфирмации приговорен к двадцати годам каторги, впрочем, сокращенной впоследствии до пятнадцати лет.
Иногда посетители, готовясь к встрече со старцем, записывали вопросы, чтобы вдруг не забыть главного. После изумлялись, что отец Серафим, иногда даже не дослушав вопрос до конца, поспешно давал ответ. Казалось, он заранее знал содержание заветных вопросников. На письма же старец отвечал, почти никогда их не распечатывая.
А однажды пришел к нему крепостной, управляющий имением одного помещика, с женой. Супруги просили благословения на поездку в Москву к своему барину: хлопотать о вольной или, в крайнем случае, об увольнении с нелегкой должности. Старец Серафим взял управляющего за руку, подвел его к иконе «Умиление Божией Матери» и сказал:
– Прошу тебя ради Божией Матери: не отказывайся от должности. Твое управление – к славе Божией: мужиков не обижаешь. А в Москву нет тебе дороги. Вот твоя дорога: я благословил одного управляющего проситься на волю по смерти господина.
Когда господин тот скончался, госпожа отпустила управляющего на волю и дала ему доверенность на управление имением – такую, что только себя ему не вручила.
– Сооруди храм, – сказал старец одной бедной вдове, оставшейся после смерти мужа без средств к существованию.
– Как, батюшка? У меня же за душой ни гроша! – растерялась женщина, пришедшая за советом и помощью к отцу Серафиму.
Но тот не стал ничего объяснять. В смятении чувств несчастная женщина вернулась домой, не зная, что ей делать. А через несколько дней в церкви какая-то незнакомка дала ей ребенка, попросила поднести к причастию – да и скрылась неведомо куда. Вдова подумала-подумала и взяла девочку на воспитание. В городе об этом узнали, и губернатор распорядился назначить милосердной женщине хорошую пенсию. Только тогда она поняла, что имел в виду старец.
Часто спрашивали старца о будущем, просили благословения на брак. Через много лет немолодая купчиха вспоминала, как когда-то приезжала в Саров к старцу девушкой в ожидании счастливой жизни… Отец Серафим поцеловал ее в голову и сказал:
– Эта голова много горя увидит! В горести зачнешь и в горести всех пожнешь.
– Так и сбылось, – вытирала слезы купчиха. – Детей у меня было много, а он притчей предсказал всю правду: вырастила их, всех поженила и всех же схоронила. И осталась теперь одна на белом свете.
Порой людей, приходивших к старцу, интересовала не только собственная судьба, но и будущее страны и мира в целом. Немало будоражила просвещенные умы идея приближающегося конца света. Не раз и не два задавали отцу Серафиму вопрос о времени наступления конца света.
– Радость моя, – с обычною ласковостью и смирением отвечал тот, – ты много думаешь об убогом Серафиме! Мне ли знать, когда будет конец миру сему и наступит великий день, в который Господь будет судить живых и мертвых и воздаст каждому по делам его?
Но на пророчества о судьбе России Серафим Саровский не скупился. Правда, воспринимались они до поры до времени как туманные намеки на серьезные испытания.
Некогда на Россию восстанут три державы и много изнурят ее. Но за православие Господь помилует и сохранит ее.
Здесь, как полагают, речь шла о Крымской войне 1853–1856 годов между Россией и коалицией государств: Турции, Великобритании, Франции и Сардинии.
Пройдет более чем полвека. Тогда злодеи поднимут высоко голову. Будет это непременно. Господь, видя нераскаянную злобу сердец их, попустит их начинаниям на малое время, но болезнь их обратится на главу их, и наверх поднимется неправда пагубных замыслов их. Земля Русская обагрится реками крови, и много дворян побиенно будет за Великого Государя и целость Самодержавия Его…
Мне, убогому Серафиму, Господь открыл, что на земле русской будут великие бедствия: православная вера будет попрана, архиереи Церкви Божией и другие духовные лица отступят от чистоты православия, и за это Господь тяжко их накажет.
Земля русская обагрится реками крови, но не до конца прогневается Господь и не попустит разрушиться до конца земле русской, потому что в ней одной преимущественно сохраняется еще православие и остатки благочестия христианского.
Много прольется невинной крови, реки ее потекут по земле русской, много и вашей братьи дворян, и духовенства, и купечества, расположенных к Государю, убьют.
До рождения Антихриста произойдет великая продолжительная война и страшная революция в России, превышающая всякое воображение человеческое, ибо кровопролитие будет ужаснейшее: бунты разинский, пугачевский, французская революция – ничто в сравнении с тем, что будет с Россией. Произойдет гибель множества верных отечеству людей, разграбление церковного имущества и монастырей; осквернение церквей Господних; уничтожение и разграбление богатства добрых людей, реки крови русской прольются, но Господь помилует Россию и приведет ее путем страданий к великой славе.
Незадолго до своей загадочной смерти в Таганроге император Александр I побывал в Архангельске и Валаамском монастыре. Существует предание, что на обратном пути государь побывал в Саровской пустыни у старца Серафима. Состоялась их уединенная трехчасовая беседа. Русский духовный писатель Евгений Поселянин (Погожев) через несколько десятков лет записал монастырские предания, где рассказывалось, как старец Серафим, провожая, напутствовал своего позднего гостя: «Сделай же, государь, так, как я тебе говорил».
Что именно советовал старец Серафим императору и о чем была их приватная беседа, мы уже никогда не узнаем. По одной из версий, Серафим Саровский наставлял императора на тайное монашество. По другой, якобы старец рассказал Александру I: «Будет некогда царь, который меня прославит, после чего будет великая смута на Руси, много крови потечет за то, что восстанут против этого царя и самодержавия, но Бог царя возвеличит».
Было это пророчество на самом деле дано Александру I или нет, но действительно в самом начале XX века, в 1903 году, император Николай II инициировал канонизацию Серафима Саровского. И когда через семьдесят лет после смерти преподобного монарх приехал на торжества по поводу открытия и прославления его мощей, ему передали письмо от святого Серафима Саровского, подписанное: «Царю, который приедет в Дивеево». Считается, что в этом письме старцем была описана вся дальнейшая жизнь царской семьи.
И еще одно свидетельство. 2 марта 1855 года Екатерина Аксакова, фрейлина супруги Александра II, Марии Александровны, записала в дневнике: «Императрица говорила со мной также о предсказании, сделанном отшельником из Сарова Михаилу Павловичу о смерти его дочери, о его собственной смерти и о смерти императора Николая. Великий князь Михаил никогда не хотел рассказать того, что было предсказано о детях императора Николая, говоря, что он откроет это только императрице, но он так и умер, не решившись этого сказать. По-видимому, это было что-то зловещее».
Целитель
Много лет принимал старец Серафим посетителей, не оставляя затвора и не покидая своей кельи. Наконец пришло время для новых дел. О времени выхода из затвора отец Серафим тоже узнал от Богородицы. То ли сам монах просил разрешения, то ли Ее волю исполнял, об этом никто не узнает. Но в 1825 году он стал посещать и свою лесную келью, и Богословский родник. За время его затвора тот совсем пришел в запустение, и в 1826 году отец Серафим решил его возобновить. Накат, закрывавший бассейн, сняли, сделали новый сруб с трубой для стока воды, и старец занялся трудами. Собирал в реке Саровке камни и выкладывал ими бассейн. Рядом устроил для себя грядки и, удобряя их мхом, сажал лук и картофель.
В 1827 году около родника ему выстроили новую маленькую келейку. Это жилье получило название ближней пстыньки, а родник переименовали в колодец отца Серафима. Направляясь в обитель или из обители, старец носил за плечами суму, наполненную камнями и песком. На недоуменные вопросы отвечал: «Томи томящего меня».
Вскоре после окончания затвора, 25 ноября 1825 года, преподобный шел по лесу вдоль реки Саровки в свою дальнюю пстыньку. Вдруг ниже почти близ берега Саровки он увидел явившуюся ему Божию Матерь с апостолами Петром и Иоанном Богословом. Богоматерь ударила жезлом землю, и забил из нее фонтан светлой воды.
Кроме того, Пресвятая Дева повелела устроить неподалеку от Сарова, в селе Дивееве, рядом с существующей Казанской женской обителью еще одну, девичью. Место указала точно: на востоке, на задах села, против алтаря Казанской церкви. Назвала имена первых восьми сестер, с которых начнется обитель, дала новый устав. Указала, как обнести это место канавой и валом. Велела из Саровского леса для начала срубить ветряную мельницу и первые кельи, а затем, по времени, соорудить в честь Рождества Ее и Сына Ее двухпрестольную церковь для этой обители, приложив ее к паперти Казанской церкви.
На месте явления Божией Матери отцу Серафиму был устроен колодезь с чудотворной силой, а старец принялся выполнять высокие указания. Серафимо-Дивеевская, или Мельничная, обитель стала его любимым местом. Однако надо заметить, что история ее началась все же гораздо раньше.
Первым, кого исцелил старец Серафим, еще находясь в затворе, был Михаил Мантуров, дворянин, военный, вынужденный оставить службу из-за болезни ног. В родовом имении Нуча в Нижегородской губернии, куда он вернулся с молодой женой Анной, его ждала младшая сестра Елена – девушка на выданье. Несмотря на все старания врачей, болезнь прогрессировала. Когда положение стало критическим, Мантуров, по совету близких и знакомых, решился ехать в Саров к отцу Серафиму. В сени к старцу его вносили на руках крепостные. В ответ на просьбу исцелить от мучительного недуга Серафим трижды спрашивал Михаила Васильевича: «Веруешь ли ты Богу?» И получив трижды в ответ искреннее уверение в безусловной вере, старец молвил: «Радость моя! Если ты так веруешь, то верь же и в то, что верующему все возможно от Бога. А потому веруй, что и тебя исцелит Господь, а я, убогий Серафим, помолюсь».
Старец посадил больного в сенях у гроба, а сам удалился в келью за святым елеем. Вернувшись, велел Мантурову обнажить ноги и со словами: «По данной мне от Господа благодати я первого тебя врачую!» – помазал их елеем и надел чулки из посконного холста. Затем вынес из кельи сухари, насыпал их Мантурову в полы сюртука и приказал так и идти с ношей в монастырскую гостиницу.
Михаил Васильевич с недоумением посмотрел на старца, но послушно встал, придерживая полы сюртука, чтобы не растерять сухари, и недоверчиво сделал несколько шагов. Чудо было налицо: он чувствовал себя здоровым и бодрым, а страшная болезнь осталась где-то далеко, в другой жизни. Рискуя рассыпать подарок, Мантуров вне себя от радости бросился в ноги Серафиму Саровскому, но получил строгую отповедь:
– Разве Серафимово дело мертвить и живить, низводить в ад и возводить? Что ты, батюшка! Это дело единого Господа, который творит волю боящихся Его и молитву их слушает! Господу Всемогущему да Пречистой Его Матери даждь благодарение!
По благословению Серафима Саровского Михаил Мантуров продал имение, отпустил на свободу крепостных людей и купил в Дивееве 15 десятин земли на указанном старцем месте. Повиновался он и строжайшей заповеди: хранить эту землю, никогда не продавать, никому не отдавать ее и завещать после смерти Серафимовой обители. Остальные деньги не тратил, сохранял до времени.
Сам же Мантуров с женой поселился в Дивееве (менее 10 км от города Сарова), терпеливо перенося все тяготы неустроенной жизни. Труднее всего пришлось молодой супруге, не готовой к таким духовным подвигам, но Михаил поддерживал ее и оберегал от любых невзгод. Кротость, смирение и безграничная вера старцу сделали Мантурова любимым учеником отца Серафима. И когда пришло время организовывать новую женскую обитель в том селе, не было у старца лучше помощника, чем Михаил. Все, что касалось устройства Дивеева, отец Серафим поручал только ему одному как своему распорядителю. Так и повелось: старец руководил своим детищем из Сарова, а Мантуров непосредственно заведовал всем делом на месте.
Обустройству Дивеевской обители Серафим Саровский отдал последние семь лет жизни. Он знал, что именно в ней будет его последний приют.
Дивеевская обитель
Как гласит легенда, в начале 1831 года, в праздник Благовещения, Царица Небесная посетила старца Серафима в поседний раз. Она долго беседовала с ним, поручая дивеевских сестер, и, заканчивая разговор, сказала: «Скоро, любимиче мой, будешь с нами». При этом явлении Богоматери присутствовала одна дивеевская монахиня, Евдокия Ефремовна, впоследствии мать Евпраксия.
Летом 1832 года Серафим начал предсказывать собственную смерть. Теперь, прощаясь со многими, он решительно говорил: «Мы не увидимся более с вами». Если же просили его благословения приехать в Саров в Великий пост, поговеть и побеседовать с ним, то смиренно отвечал: «Тогда двери мои затворятся, и вы меня не увидите». С некоторыми из монашеской братии он был более откровенен: «Жизнь моя сокращается. Духом я как бы сейчас родился, а телом по всему мертв». Даже указал место, где его следовало похоронить.
1 января 1833 года, в воскресенье, старец пришел в больничную церковь во имя Святых Зосимы и Савватия к литургии. Ко всем иконам поставил свечи и причастился Святых Христовых Тайн. Когда литургия закончилась, он простился со всеми молившимися и благословил со словами:
– Спасайтесь, не унывайте, бодрствуйте: нынешний день нам венцы готовятся!
Затем приложился к кресту и к образу Божией Матери и вышел из храма северными дверями (как бы вратами смерти). Тогда еще никто не знал, что это все в последний раз. Его запомнили бодрым, спокойным и веселым, хоть он и был очень изможден физически.
После келейник, брат Павел, вспоминал, что в тот день старец вечером пел в своей келье пасхальные песни.
2 января в шестом часу утра брат Павел направлялся в церковь. Вдруг он почувствовал запах дыма из кельи Серафима. «Пока я жив, пожара не будет, а когда я умру, кончина моя откроется пожаром» – вспомнились ему слова старца. Когда двери открыли, оказалось, что книги и другие вещи тлели, а Серафим стоял на коленях перед иконой Божией Матери в молитвенном положении, но уже бездыханный.
Похоронили Серафима Саровского, согласно его завещанию, близ алтаря Успенского собора в Дивееве.
«Мало в Сарове почивает святых, а открытых мощей нет, никогда и не будет, а у меня же, убогого Серафима, в Дивееве будут!» – с некоей гордостью любил говаривать старец.
Рассказывал он и о том, что после своего воскресения перейдет в Дивеево, которое будет называться так не по имени села, а по всемирному диву. Предсказывал тамошним послушницам, что их обитель станет местом спасения людей во времена Антихриста:
Когда век-то кончится, сначала станет Антихрист с храмов кресты снимать да монастыри разорять и все монастыри разорит. А к вашему-то подойдет, подойдет, а канавка– то и станет от земли до небес! Ему и нельзя к вам взойти– то, нигде не допустит канавка – так прочь и уйдет.
Согласно пророчеству отца Серафима, в Дивееве будет возведен великий собор и богатый монастырь, который посетят царские особы, а позже он станет ковчегом спасения для многих. Этот храм, предсказывал Серафим, будет преобразован в Лавру, где будут храниться мощи. «Дивное Дивеево будет, матушка, – говорил он сестре Дарье, – одна обитель будет Лавра, а другая киновия [христианская монашеская коммуна]. И есть там у меня церковь, матушка; а в церкви той четыре столба, и у каждого столба мощи. Четыре столба и четверо мощей! Вот радость-то какая нам, матушка… И скажу тебе, хорош будет собор. И будет тут не село, а город».
Предугаданное строительство собора началось в 1865 году, а закончено было через десять лет. Сестры хотели посвятить его иконе Умиления Божией Матери. Но Пресвященному Иеремии было откровение Божие, и потому они назвали его именем Пресвятой Троицы.
Вечное упокоение
Во второй половине XIX века Саров и Дивеево посетил глубоко верующий офицер-артиллерист Леонид Михайлович Чичагов. Зашел он и к знаменитой блаженной Паше Саровской, которая, едва увидев его, неожиданно воскликнула:
– Вот хорошо, что ты пришел, я тебя давно поджидаю! Преподобный Серафим велел тебе передать, чтобы ты доложил государю, что наступило время открытия его мощей и прославления.
Военный был очень смущен завещанием, ибо не мог себе представить, как можно его выполнить. Паша обсуждать эту тему отказалась:
– Я ничего не знаю, передала только то, что повелел преподобный.
С тех пор Чичагов потерял покой. В голове постоянно роились мысли о необходимости аудиенции у царя и сложностях ее получения, об аргументах-доводах в пользу прославления Серафима Саровского и о собственной беспомощности в этом вопросе. Наконец пришла спасительная мысль: написать книгу о старце, собрав все доступные воспоминания и документы, и преподнести ее императору, который с должным уважением относился к духовной литературе.
Так Леонид Чичагов засел за написание книги.
Много событий произошло в его жизни: в 1890 году он ушел в отставку, в 1993-м был рукоположен в духовный сан, служил в московских храмах… А когда умерла жена, в 1898 году принял монашество, взяв имя Серафим, и через год стал архимандритом суздальского Спасо-Евфимьевского мужского монастыря.
По легенде, когда он закончил править гранки будущей книги, к нему в келью вошел сам Серафим Саровский. Обнял, поцеловал, поблагодарил за проделанный труд и, как положено в таких случаях, предложил: «Проси у меня все, что захочешь». И архимандрит попросил то, о чем мечтают все православные верующие: «Батюшка, хочу быть там, где ты».
«Летопись Серафимо-Дивеевского монастыря» была издана в 1896 году и спустя некоторое время преподнесена Николаю II. Как и предполагал отец Серафим, книга была прочитана императорской четой, и венценосные супруги стали горячими почитателями старца. Кстати, эта «Летопись» до сих пор считается лучшим жизнеописанием Серафима Саровского.
Поэтому когда в 1902 году архимандрит Серафим обратился к Николаю II как к «верховному защитнику и хранителю догматов господствующей веры», то был милостиво принят и доброжелательно выслушан. Во время аудиенции ему удалось убедить императора в необходимости «поставить на заседании Святейшего синода вопрос о скорейшем прославлении Серафима Саровского в лике святых».
Вопрос был поставлен, создана комиссия по обретению святых мощей Серафима Саровского, составлен акт их освидетельствования, получена царская резолюция, и Синод принял решение, на основании которого «Саровский старец Серафим причислялся к лику святых Русской Православной Церкви». Все это были обычные формальности, но пройдут десятилетия, и те бюрократические сложности сослужат добрую службу. А пока, летом 1903 года, в Сарове, в присутствии всей императорской фамилии и двора звучали торжества по случаю прославления преподобного Серафима.
Ждали чудес все, в том числе и император Николай II с супругой – молились новоявленному святому о рождении наследника. Тут и блаженная Паша, Прасковья Ивановна, угодила, недвусмысленно предсказав рождение сына. И правда, в 1904 году в семье Романовых родился долгожданный наследник – цесаревич Алексей.
Дальнейшая история была весьма печальной. Саровский монастырь разорили и закрыли, святые мощи Серафима Саровского бесследно пропали. Долгие годы пророчества старца о воскресении в Дивеево оставались весьма туманными. Пока в 1990 году в тогда еще ленинградском Казанском соборе, бывшем при советской власти Музеем истории религии и атеизма, не стали проводить опись. Тогда-то и был обнаружен завернутый в рогожку гроб с неизвестными мощами.
По благословению патриарха Алексия II было проведено тщательное обследование мощей, и здесь-то очень кстати пришлось их подробное описание в актах канонизации 1903 года. Мощи святого Серафима Саровского были на несколько дней выставлены в Александро-Невской лавре, в январе 1991 года их доставили в Москву в Богоявленский собор, и к 1 августа они уже были в Дивеево. Так сбылось одно из самых поначалу неясных пророчеств святого старца Серафима.
Черная Мария
Под присмотром монахинь
Жизнь и судьба знаменитой ясновидящей Марии Ленорман окутаны множеством легенд, давно переживших ее бурную эпоху. Говорят, что одна из причин необыкновенного дара Марии кроется в месте ее рождения – в небольшом французском городке Алансон. Замечено, что в его окрестностях особенно часто рождались девочки со сверхъестественными способностями. Во всяком случае, отсюда были родом шесть знаменитых парижских профессиональных гадалок. А если верить местным архивам и преданиям, в здешней округе когда-то происходили шабаши ведьм. Нынешние исследователи паранормальных явлений даже предприняли попытки разгадать тайну этих мест и в итоге сошлись на том, что Алансон – одна из загадочных географических зон, которые именуют сакральными (священными).
Мария-Анна-Аделаида Ленорман родилась 27 мая 1772 года. При виде ее повитуха вскрикнула и перекрестилась. Мать Жанна Ленорман заглянула в колыбель и отшатнулась в ужасе. Казалось, она произвела на свет самого дьявола: у новорожденной малышки перекошены плечи, одна нога длиннее другой, а вдобавок ко всему – густые черные волосы и, как гласит предание, полон рот зубов. Но отец Марии, богатый торговец мануфактурой, так долго ждал ребенка, что готов был любить ее «и с рогами, и с когтями, и даже с копытами вместо ног».
На самом деле девочка действительно родилась с черными волосиками и с двумя передними зубами. Другие особенности – дефекты скелета – были серьезнее. В период беременности мать Марии упала, после чего долго лечилась. Вполне возможно, что именно это сказалось на физическом состоянии ребенка.
Поначалу думали, что девочка долго не проживет. Но она выжила и вскоре начала обращать на себя внимание посторонних – и не столько своим необычным внешним видом, сколько странными способностями. Маленькая Мария-Анна часто болела и, может быть, из-за этого видела мир не так, как большинство людей. Когда ее мучили головные боли, она знала – это перед грозой или ссорой в семье. Вокруг людских голов она видела какое-то свечение, слышала подобие шепота, предварявшего речь, однако не догадывалась, что это «звучат» мысли. У человека видела не одну, а две тени, причем одна из них указывала на состояние здоровья хозяина и его будущее. Приближение рассвета узнавала не по крику петуха и не по птичьему гомону, а по «шороху солнца», поднимающегося из-за горизонта.
Родители скоро поняли, что дочь обладает незаурядными способностями. Мария-Анна умела видеть сквозь ткань и стены, знала, что в капусте притаилась гусеница, и, прежде чем острый нож разрубал кочан пополам, спешила предупредить кухарку. А однажды, когда отец припрятал деньги так хитро, что и сам не смог их найти, дочка быстро указала ему место, где лежал мешочек с монетами.
Ее не пугала темная комната или глубокий подвал, она не боялась наткнуться в темноте на какой-нибудь предмет или удариться об угол. Мать считала, что у дочки есть шестое чувство, а отец вообще полагал, что она обладает особым зрением, отличавшимся от зрения простых смертных. Сама Мария-Анна говорила, что «слышит» некое свистящее дыхание, исходящее от вещей и предметов.
Вскоре по обычаям того времени Марию-Анну отправили в монастырь бенедиктинок на попечение монахинь. Там она открыла для себя библиотеку, на полках которой стояло множество старинных книг и рукописных трактатов. Больше всего девочку привлекли фолианты, посвященные тайным знаниям, особенно те, что раскрывали символику чисел. Это была древняя наука, известная еще египетским и халдейским жрецам. Она утверждала, что всей Вселенной, а стало быть, и человеком, управляют числа. Так, Мария узнала о том, что ноль – это царь потустороннего мира; число пять означает эротическое начало; число шесть – зарождение чувства; восемь – абсолютная гармония; двенадцать – числовое выражение Вселенной, а единица – символ абсолютной завершенности, знак Адама, первого человека на Земле, и также символ Христа.
Позднее эти смыслы нашли отражение в символике, разработанной самой Ленорман для колоды карт. А чтобы понять, что повлияло на становление ее способностей в этот монастырский период, надо вспомнить не только о нумерологических трактатах, но и о трудах и жизнеописании знаменитой Рейнской сивиллы – аббатисы Хильдегарды из города Бингена, жившей в XII веке. Знакомство с ними было самым сильным потрясением для Марии. И не случайно в своей библиотеке она будет хранить «Трактат пророчеств Оливария» с приложением десятка рукописных страниц, в которых можно увидеть предсказание царствования Наполеона и его падение.
Там же, в монастырской библиотеке, Мария случайно обнаружила колоду карт, и ей показалось, что они шевелятся. Девушка стала перебирать колоду. Гладкая поверхность карт была приятна на ощупь, но при этом каждая ощущалась по– своему: одна была теплее, другая – холоднее. Затем мысленным взором она стала все более отчетливо «видеть» образ каждой карты: живые лица незнакомых людей, в которых угадывались их судьбы. Увлечение нумерологией, вспышки ясновидения, дар предвидения – все эти склонности Марии, дотоле неорганизованные и спонтанные, вдруг сконцентрировались и стали управляемыми при обычном контакте с колодой карт.
Монастырская воспитанница продолжала удивлять окружающих. Однажды она предсказала настоятельнице монастыря, что та скоро покинет свой пост. Настоятельница испугалась, не затевает ли кто-то интриги против нее, но Мария-Анна объяснила, что дело не в интригах. Просто настоятельница скоро сменит монашеский наряд на свадебное платье и выйдет замуж за богатого человека. Не прошло и месяца, как предсказание сбылось. С этого времени к Марии хоть и стали относится с уважением, но в то же время старались быть в стороне, побаиваясь ее необычных видений.
Салон мадемуазель Ленорман
По достижении совершеннолетия Мария должна была принять постриг и стать монахиней, поскольку у нее было очень мало шансов на замужество. Однако умер отец, семья обеднела и уже не могла оплачивать пребывание девушки в монастыре. Простившись с монастырскими сестрами, Анна-Мария вернулась домой и освоила со временем ремесло портнихи.
Весть о ее непростой судьбе дошла до бывшей настоятельницы, и та помогла Марии перебраться в Париж. Там девушка работала сначала продавщицей, но вскоре проявился ее настоящий талант. Используя карты, астрологические знания, овладев искусством составления ароматов и цветов, юная Мария Ленорман стала предсказывать судьбу всем желающим.
Вскоре она открыла на Рю де Турнон собственный салон. Его популярности способствовало знакомство Марии с системой знаменитого гадателя и оккультиста Эттейлы. Сам каббалист был личностью весьма неординарной. Когда-то, страстно увлекшись тайноведением, он оставил парикмахерское дело и сменил фамилию Альетте на псевдоним, представляющий собой ту же фамилию, прочитанную по каббалистически – справа налево. Он был младшим современником и учеником знаменитого Антуана Кур де Жебелена, языковеда и оккультиста, поставившего своей целью показать мистическую ценность карт Таро и даже дать им философское толкование.
Кур де Жебелен считал, что арканы (особые карты из колоды Таро) возникли в Египте через полтора века после Всемирного потопа. Эти карты распространились благодаря цыганам, которых долгое время считали выходцами из Египта. Той же версии придерживался и Эттейла. Он рассказывал своим ученикам, среди которых была и Мария Ленорман, что Великие арканы Таро были составлены учеными магами Древнего Египта, чтобы сохранить для потомков древние тайные знания. Те же самые карты могли служить и для прорицания.
Со временем древняя система превратилась в салонную карточную игру. Былые символы теперь приняли вид королей, дам, рыцарей, валетов, цифровых карт четырех мастей. А вот «картомантия» – исследование судьбы с помощью заранее установленных значений карт и их сочетаний – была забыта. И лишь Мария, используя опыт Эттейлы, попыталась вернуть им утраченный смысл. Кроме карт она гадала также по цветам, запахам, по форме головы, каплям крови в воде, использовала нумерологию, хрустальные шары, хиромантию. Но именно с помощью карт она делала свои знаменитые исторические предсказания, которые сбывались с пугающей точностью.
Слухи о необычной гадалке дошли до Версаля. Летом 1788 года по приказу Марии-Антуанетты мадемуазель Ленорман привезли во дворец. Разложив карты, гадалка сказала королеве:
– Вам осталось жить несколько лет, ваше величество. Вас ждет гильотина.
Через 11 месяцев после этой встречи начнется Великая французская революция. Мятежники штурмом возьмут Бастилию и объявят охоту на аристократов. Король Людовик XVI через четыре года поднимется на эшафот, а его супруга Мария-Антуанетта еще восемь мучительных месяцев проведет в заточении. В 1793 году, в белой рубашке, с черной лентой на запястье и чепцом на стриженой голове ее величество сядет в повозку палача.
За этим последовали другие, не менее драматические предсказания вещуньи.
«Черная Мария»
В 1793 году салон посетили вожди французской революции Марат, Сен-Жюст и Робеспьер. Всем троим она предсказала насильственную смерть. «Когда я посмотрела на их ладони, – впоследствии рассказывала Ленорман, – мои глаза как бы заволокло, и сквозь пелену я увидела их тонущими в потоках крови. “Не пройдет и года, – сказала я, – как вы все погибнете. Вы, – повернулась я к Марату, – будете первым”».
Однако Марат отнесся к словам гадалки равнодушно. Тогда Мария почти вплотную приблизилась к нему и прошептала: «Посмотрите мне в глаза». Марат подчинился и через мгновение в ужасе отпрянул. На расспросы спутников он ответил: «Я буду первым из вас, я видел море крови в глазах этого чудовища».
– Никого из вас не украсит отсечение головы! – услышали они вослед.
Как известно, Марат был заколот в своей ванне Шарлоттой Корде, а Сен-Жюст и Робеспьер через год окончили жизнь на гильотине.
Это пророчество не прошло для ясновидицы даром. Оно окончательно закрепило за ней славу Черной Марии. Кроме того, после предсказания гибели знаменитых революционеров Марию Ленорман арестовали. В тюрьме она встретила свою знакомую, бывшую директрису придворного театра. Когда было решено перевести узницу в другую тюрьму, что, в общем-то, не означало особой угрозы, Ленорман спешно передала ей записку: «Притворитесь больной: перемена тюрьмы грозит вам гильотиной. Если избежите, то доживете до преклонных лет». Женщина последовала совету, тем самым избежав казни – почти всех заключенных, переведенных в ту тюрьму, казнили.
Через некоторое время хлопоты и связи сделали свое дело, и Ленорман вышла на свободу. Теперь ее клиентами стали самые выдающиеся деятели своего времени, среди которых дипломат и мастер политической интриги Шарль Талейран, вероломный министр полиции Жозеф Фуше, другие представители власти, а также зарубежные гости. Но самую большую известность Марии принесла дружба с Жозефиной де Богарне, которой суждено было стать супругой молодого генерала Наполеона Бонапарта.
Однажды в салон заглянули две дамы. Одна из них, некая Тереза Тальен, хотела узнать, выйдет ли она когда-нибудь замуж за достойного человека. Мария предсказала ей высокий титул и страстную любовь.
– Это похоже на насмешку, – сказала Тереза своей спутнице. – Я слишком увлеклась брачными планами, и эта шарлатанка меня поймала на моих же мечтаниях.
Подруга Терезы по имени Жозефина решила сразу покинуть салон, даже не разговаривая с невзрачной и, похоже, хитрой гадалкой.
– Остановитесь, мадам, – услышала она у себя за спиной. – Через некоторое время в ваших руках будет судьба Франции.
Заинтригованная Жозефина вернулась. Она была вдовой генерала Александра Богарне, потомка одного из старинных французских дворянских родов, казненного в 1794 году по приговору революционного трибунала, и у нее было двое детей. Несмотря на это, карты указывали, что провидение уже вмешалось в судьбу Жозефины – совсем скоро ее ждет встреча с человеком, которого она полюбит всей душой. Он сделает ее знаменитой и богатой, но затем предаст.
Жозефина недоверчиво слушала шепот гадалки. Та взяла ее руку и уколола мизинец золотой иглой:
– Сейчас я покажу вам то, чего никому не показываю. За это вы должны будете оберегать меня, пока это будет в вашей власти.
Капелька крови расплылась в серебряной чаше с какой-то жидкостью, а затем стала принимать различные формы. Сначала появились изображения фиалки и тюльпана (фиалки были любимыми цветами Жозефины), затем – лилии и короны.
– Вам суждено быть императрицей! – устало сказала гадалка.
Как в полусне, уходили обе дамы из салона. Жозефина мельком взглянула на мужчину, ожидавшего в самом темном углу гостиной. Это был молодой щеголь с узловатой тростью в руках, ожидавший своей очереди для составления гороскопа.
Однако ему Мария предложила другое – погадать по линиям руки. И тут же рассказала, что перед ней человек, рожденный на острове, в знатной, но небогатой семье, покинувший родину, чтобы учиться и сделать карьеру во Франции. Он уже достиг первых успехов, но самое главное еще впереди. Гадалка описала посетителю внешность его первой супруги, сообщив, что встретит он ее очень скоро. Более того, сказала она, он уже видел эту даму здесь, в гостиной. Это та самая брюнетка, которая вышла из кабинета перед его визитом.
– Я вижу, генерал, – продолжала Ленорман, – что ваш брак почти свершен, вам осталось только встретиться. Вы займете шесть высоких постов, будете коронованы. До сорока лет будете властвовать и жить в роскоши, но на сороковом году забудете, что вашу избранницу вам послало само провидение, и покинете ее. Это и будет началом вашего конца. Умрете вы в страдании и одиночестве, и все отрекутся от вас.
– Что за ерунда! – разозлился офицер артиллерии Наполеон Бонапарт. – Как я мог сделать такую глупость и пойти к гадалке?!
Однако вскоре он действительно встретил прекрасную брюнетку по имени Жозефина, безумно влюбился и в 1796 году женился на ней, а впоследствии стал императором. Жозефина же до конца своих дней пользовалась услугами мадемуазель Ленорман и оказывала ей всяческое покровительство.
Во время одной из встреч Мария предупредила Жозефину, что Наполеону следует опасаться камней. И правда, камни в изобилии встречаются на острове Святой Елены, хотя предсказания были глубже и значительней поверхностного смысла (так, одним из диагнозов императора, поставленным после его смерти, помимо отравления ртутью была названа мочекаменная болезнь). Позже, когда Бонапарт стал императором, в 1808 году он приказал выслать Марию Ленорман из Парижа – вероятно, для того, чтобы она лишний раз не напоминала ему о второй части своего предсказания. В ответ на это Ленорман уже в изгнании написала «Пророческие воспоминания одной сивиллы о причинах ее ареста», где предсказала падение императора и реставрацию династии Бурбонов.
После того как армия Наполеона была разгромлена во время похода на Москву, сам император был сослан, а в Париже оказались русские войска. Многие офицеры были наслышаны о Марии Ленорман, и кое-кто желал узнать у нее, что уготовила ему судьба. И вот однажды салон посетили Кондратий Рылеев и Сергей Муравьев-Апостол.
Мария Ленорман предсказала им стремительное повышение, удачную карьеру, а в конце жизни – смерть через повешение.
Услышав это, Муравьев-Апостол усмехнулся и сказал:
– Госпожа Ленорман, вы заблуждаетесь! Вы не знаете обычаев нашей страны. Я дворянин, а в России дворян не вешают.
– Для вас государь сделает исключение, – спокойно ответила гадалка.
Она и в этом случае оказалась права. Муравьев-Апостол, Рылеев и трое других руководителей неудачного декабрьского восстания были и в самом деле повешены.
Кстати, в то же время мадемуазель Ленорман была представлена в Париже российскому императору Александру I. Ему она предсказала скорую смерть, если он останется на престоле, и долгую жизнь, если он откажется от власти.
Как известно, в 1825 году император поехал по делам на юг, по дороге заболел и скончался в Таганроге. Однако существует легенда, что на самом деле вместо него похоронили похожего бродягу. А сам бывший император еще долгие годы скитался по России под именем Федора Кузьмича и заслужил славу святого старца.
Реальность и вымысел
Уже в зрелом возрасте Мария Ленорман решила заняться писательским ремеслом. Она уговорила Жозефину, теперь уже бывшую императрицу, разрешить ей находиться рядом. Так родились любопытные мемуары о Жозефине, написанные гадалкой. То, чего Мария-Анна не знала, – она угадывала. То, что не могла угадать, узнавала у слуг. А когда слуги не могли ничего ей поведать, она выпивала чашку травяного настоя и в состоянии экстаза начинала писать. Чаще всего подсознание ее не обманывало, ведь она использовала древний рецепт сивилл.
Надо заметить, что Мария-Анна была успешным автором – за мемуары о Жозефине она впоследствии получила от императора Александра великолепный перстень с огромным бриллиантом, стоимости которого хватило бы на жизнь двум поколениям наследников. Если бы они, конечно, были.
Автобиография самой Марии Ленорман, вернее, ее начало, выглядела довольно экзотично. Писательница полагала, что такие факты жизни, как детство в Алансоне и отец-мануфактурщик, мало соответствуют романтическому образу великой ясновидящей. Поэтому она распустила слух, а затем написала, что на самом деле ее отец монах-миссионер, а мать – маркитантка, отправившаяся в некую французскую колонию с обозом солдат-наемников. Понятно, что монаху-греховоднику, выдуманному Ленорман, непременно грозил бы церковный суд, поэтому фантазия мадемуазель предназначила ему другую судьбу: его попросту съели чернокожие дикари. После этого девочку, брошенную матерью, каким-то образом переправили во Францию – к дальнему родственнику отца, который согласился взять ее на воспитание.
Такая романтическая версия детства вполне отвечала представлениям Марии о великом предназначении. Это архетип «девушки из высших, почти разреженных сфер», лишенной земных корней и в силу этого способной к эзотерическим действиям. Однако в образе таинственной гадалки не хватало какой-то изюминки: ученица бывшего парикмахера Эттейлы? – фи! И вот в ее рассказах появляется фигура некоего колдуна-мельника, демонического мужчины, обладателя тайного знания, которое передалось его ученице.
Далее реальная и выдуманная биографии мадемуазель Ленорман переплетаются совсем уж причудливо: на сцене появился некий старик Готлиб, а затем магнетизер Франц. Дом Готлиба вплотную примыкал к злачному ночному заведению под названием «Дикий кабанчик» и отличался замечательной особенностью – он не имел дверей. С трех сторон высились неприступные стены с маленькими окошками. А с четвертой – тот самый трактир. Поэтому, чтобы попасть к старику, надо было быть либо другом хозяина заведения, либо ясновидящим. В последнем статусе Мария и попала к загадочному Готлибу.
Однажды этот старик, у которого Ленорман осваивала систему карточного гадания, сказал, что собирается на прогулку вместе с маршалом M.
– Вам не надо ездить с ним.
– Почему?
– Ему выпала десятка бубен. Это значит, что M. грозит страшная опасность. В него будут стрелять. Тот, кто будет рядом, должен погибнуть.
– Ты уверена?
– Абсолютно. Я это вижу.
– Хорошо. Я пошлю маршалу предупреждение.
Готлиб сел писать, но скомкал написанное, сказав при этом:
– Получается какая-то чушь. Маршал мне не поверит. Я скажусь больным.
Готлиб остался дома, а маршал отправился на прогулку с адвокатом Блейнорманом. В Булонском лесу на него напали грабители и ранили в плечо, а его спутника убили. Вот так у Ленорман переплетались правда и вымысел.
Роковой перстень
В один из дней 1829 года к ясновидящей Марии Ленорман пришел сосед Пьер де Лез. Его отец, богатый торговец, серьезно болен. Мадемуазель разложила карты и увидела, что причина болезни – пропавшее кольцо. Эта семейная реликвия была дорога де Лезу-старшему, и после ее исчезновения мужчину хватил удар. Но… невероятно! Это же кольцо сулило любовь самой гадалке, которая и в мыслях не могла представить, что такое когда-нибудь случится.
Мария Ленорман посоветовала молодому человеку поискать пропавшую вещь, после чего Пьер вынужден был признаться, что он проигрался в карты и отнес перстень в ломбард. Гадалка достала из шкафа мешочек с золотом и отдала его Пьеру, чтобы он как можно скорее выкупил кольцо.
Стоило только де Лезу-старшему надеть пропавший перстень, как он сразу пошел на поправку. Вечером Пьер пришел поблагодарить гадалку… и остался у нее до утра. Случилось чудо: между ними возник роман. Разница в сорок лет для них ничего не значила, однако родители Пьера считали иначе. Сначала они попытались уговорить Ленорман оставить сына в покое, а когда женщина отказалась, задумали погубить ее. Снова и снова Мария тасовала и раскладывала колоду. Она надеялась узнать, что ждет ее возлюбленного, долго ли продлится ее счастье. Но карты не желали открывать гадалке будущее. Впереди была полная неизвестность.
А в следующую ночь на тихой улице в предместье Парижа раздались крики. Горел дом Марии Ленорман. Задыхаясь от дыма, провидица упала в обморок, но расторопный слуга спас хозяйку. Очнулась Мария в доме супругов де Лез. Отец Пьера, рыдая, признался в поджоге и сообщил страшную новость: в огне погиб его сын. Услышав о трагедии, Мария Ленорман на несколько минут погрузилась в транс, а очнувшись, спокойным голосом объявила, что только что увидела собственную смерть. Она умрет в полной темноте, на исходе июня, спустя четырнадцать лет.
Последние предсказания
После гибели Пьера Мария стала полной затворницей. Прошел даже слух, что у мадемуазель Ленорман пропал необыкновенный дар, и лишь сама гадалка знала правду. Уж слишком долго приносила она людям черные вести, и вот проклятие Черной Марии теперь обрушилось на нее саму – так что это она виновата в смерти Пьера. Больше никаких предсказаний – решает Мария Анна. Но обстоятельства заставляют ее нарушить обет. Ясновидящую вновь призвала французская корона.
После июльской революции в 1830 году на престоле воцарился король Луи-Филлип. Несмотря на экономический подъем, страна вновь погрязла в распрях, а сам монарх чудом остался жив после нескольких покушений. Не зная, откуда ждать опасности, король решил обратиться к пророчице Марии Ленорман, потребовав немедленно привезти ее в Версаль.
Выполнив только ей ведомую процедуру, гадалка долго рассматривала круги на воде. Она ясно видела, что Луи-Филлипу суждено пережить своего старшего сына, но умрет он на чужбине и вернется во Францию лишь после смерти.
История распорядилась так. Старший сын короля Фердинанд, герцог Орлеанский, был убит за шесть лет до того дня, как сам Луи-Филлип подписал отречение от престола. Бывший король уехал в Англию, где умер от неизлечимой болезни печени. Впоследствии останки Луи-Филлипа перевезли на родину и похоронили в королевской усыпальнице. Так сбылось очередное предсказание французской пророчицы Марии Ленорман.
1832 год. Мария-Анна в гостях у знатной клиентки. К ней подсаживается мужчина, представляется писателем Оноре де Бальзаком и обращается с неожиданной просьбой: научить его гадать на кофейной гуще. Ленорман охотно показывает: надо взять чашку, трижды повернуть ее по часовой стрелке и опрокинуть вверх дном на блюдце. Бальзак с интересом наблюдает за ясновидящей и спрашивает, что же ему суждено.
– Вас ждет роман с иностранкой, – отвечает гадалка, – а после свадьбы… – Неожиданно Мария замолкает.
– Так что же дальше? – торопит ее Бальзак.
– После свадьбы вы умрете, – отвечает мадемуазель Ленорман.
Спустя пять месяцев после женитьбы на польке Эвелине Ганской умирающий Оноре вспомнит предсказания Ленорман. Она, как всегда, не ошиблась.
В последние годы жизни предсказательница почти не выходила из дома, словно ждала собственной смерти. Иногда женщина раскладывала карты, чтобы убедиться, что в ее судьбе ничего не изменилось. А вот по ночам Марию все чаще мучили кошмары. Ей снилось, что карты окружают ее, сыплются на голову. Нередко провидица просыпалась от собственного крика. Служанка обратила внимание и еще на одну странность. Хозяйка все время проверяет, на месте ли маленькая подушка с ее постели.
1843 год, июнь. На улицах Парижа вновь беспорядки. Привыкшие к баррикадам и перестрелкам жители закрывают ставни и двери на засовы. Но Мария Ленорман, отправив служанку домой, намеренно оставляет дверь незапертой. Часы бьют полночь. Наступает 23 июня. Она ждала этого дня долгие годы. Сегодня она умрет. Она знает это наверняка. Черная Мария слишком часто приносила дурные вести. И ни одно из трагических предсказаний не осталось пустым звуком. А значит, ее собственная смерть тоже придет вовремя. Так сказали карты.
Внезапно пламя свечи у изголовья кровати вздрогнуло. Чья-то тень скользнула по стене. И женщина увидела, как руки в черных перчатках потянулись к ней. Незнакомец схватил подушку и плотно прижал ее к лицу Марии. Наутро в дом пришла служанка и, увидев мертвую хозяйку, вызвала полицию. Соседи рассказали, что видели ночью какого-то человека в черном. Больше узнать ничего не удалось. Сделав свое черное дело, таинственный незнакомец будто растворился, не тронув ни денег, ни драгоценностей.
Марию Ленорман хоронил весь Париж. Тысячи людей пришли проститься с известной предсказательницей. Могила была усыпана цветами, а в гроб великой пророчицы положили колоду карт.
Парижская провидица ушла из жизни, так и не открыв своей тайны ученикам. Она оставила лишь дневники, которые были признаны важными историческими документами и переданы в государственный архив с пометкой «совершенно секретно». Уж слишком громкие имена значились на пожелтевших от времени страницах.
После смерти Марии-Анны Ленорман не обнаружилось ни каких-то особых карт, ни пояснений по технике гадания. Карты, которыми она пользовалась для предсказаний судьбы, были самыми обычными. Все дело в трактовке, которая у Марии была своя собственная. С разными картами у нее были связаны свои образы и соответствующие им смыслы: всадник – новости, клевер – счастье, корабль – поездка. Была, правда, особая карта – «бланка», так называемая карта спрашивающего, но это новшество было заимствовано у Эттейлы.
Методы Марии были частично восстановлены лишь ее учениками и последователями. Пожалуй, наиболее удачно это сделала фламандская гадалка Эрна Друсбеке. И то, что мы сегодня называем системой Ленорман, есть на самом деле система Эттейлы-Ленорман-Друсбеке.
Впрочем, не система символов была главной составляющей ее успеха в предсказаниях по картам, а личное умение вовлечь в толкование этих символов самого вопрошающего, того, о чьей судьбе говорят сами карты.
Светская гадалка Шарлотта Кирхгоф
«Старушка с портретов Рембрандта»
В первое десятилетие XIX века в Санкт-Петербурге приобрела известность некая фрау Кирхгоф, по профессии модистка, представлявшаяся то Александрой Филипповной, то Шарлоттой Федоровной. Вся жизнь этой женщины была покрыта тайной. Когда и где родилась, как попала в Россию, чем занималась раньше – неизвестно. А что известно – лишь череда догадок и противоречий: то ли немка, то ли голландка, то ли баронесса, то ли вдова пастора…
Загадочная дама завоевала необычайную популярность как очень модная гадалка, и это не могло не привлечь внимание светского общества столицы. Впрочем, никаких таинственных технологий она не использовала – гадала на обычной кофейной гуще, по линиям ладони и на картах (якобы даже сохранилось карточное гадание по ее методу).
Русский литератор середины XIX века Петр Каратыгин в историческом романе «Дела давно минувших дней», вышедшем в 1888 году, так описал знаменитую гадалку: «Вдова пастора, высокая ростом старуха лет шестидесяти, наружностью менее всего походила на колдунью. Довольно свежее лицо напоминало старушек Рембрандта. Черное шерстяное платье и такая же шаль с узенькой блестящей каймой составляли ее постоянный неизменный костюм». А вот описание фрау Кирхгоф, данное писателем Борисом Садовским в книге «Петербургская ворожея»: «полная, с орлиным носом женщина в белом платье». О том, как в действительности выглядела Шарлотта, остается только догадываться.
Любопытно и другое обстоятельство: почему из сотен имен безвестных гадалок и ворожей Северной Пальмиры в памяти современников осталось лишь имя немки Александры Филипповны Кирхгоф? Вероятнее всего потому, что в числе клиентов светской гадалки были и государственные деятели, и самые знаменитые люди того времени: можно назвать Пушкина, Баратынского, Лермонтова и ряд других блистательных имен. Помимо них в ее небольшой салон заглядывали погадать увядающие матроны, жаждавшие романтических приключений, которые гадалка им щедро обещала. А уж психологом Шарлотта была превосходным и отлично знала, что тот, кто ищет приключений, почти всегда их находит.
В конце 1811 или в начале 1812 года император Александр I, предчувствуя неизбежность войны с Наполеоном и не желая этой войны, находился в затруднительном положении. Тогда государь, весьма расположенный к мистике, обратился за помощью к прорицательнице. Молодой в то время офицер К. Мартенс, ставший невольным свидетелем визита императора к гадалке, описал этот эпизод в своих воспоминаниях:
«Однажды вечером я находился у этой дамы, когда у дверей ее квартиры раздался звонок, а затем в комнату вбежала служанка и прошептала: «Император!»
– Ради Бога, спрячьтесь в этом кабинете, – сказала мне вполголоса г-жа Кирхгоф, – если император увидит вас со мною, вы погибли.
Я исполнил ее совет, но через отверстия, проделанные в дверях, вероятно, нарочно, мог видеть все, что происходило в зале. Император вошел в комнату в сопровождении генерал-адъютанта Уварова. Они были оба в статском платье, и по тому, как император поздоровался, можно было понять, что он надеялся быть неузнанным. Госпожа Кирхгоф стала гадать ему.
– Вы не то, чем вы кажетесь, – вкрадчиво сказала она, – но я не вижу по картам, кто вы такой. Вы находитесь в двусмысленном, очень трудном, даже опасном положении. Вы не знаете, на что решиться. Ваши дела пойдут блестяще, если вы будете действовать смело и энергично. Вначале вы испытаете большое несчастье, но, вооружившись твердостью и решимостью, преодолеете бедствие. Вас ждет блестящее будущее.
Император сидел, склонив голову на руку, и пристально смотрел в карты. При последних словах он вскочил и воскликнул: “Пойдем, брат!” – и уехал».
Стоит ли напоминать, что эти предсказания полностью сбылись: сначала было бедствие – вторжение Наполеона, французы в Москве, пожар Москвы, а затем триумфальный въезд императора Александра I в Париж во главе русской армии на белом коне.
После войны 1812 года в Санкт-Петербурге на набережных появилось множество молодых людей в военной форме. Оживилась салонная жизнь, зачастили светские развлечения. Победители щеголяли наградами и бесшабашной храбростью. Не успевшие отведать пороха юноши также желали доказать, что нисколько не уступают в лихости носителям эполет. Многие сломя голову бросились испытывать судьбу, отчаянно флиртуя с чужими женами на балах, проигрывая состояния за карточными столами, с легкостью раздавая и принимая вызовы на дуэли.
Как известно, нет более суеверных людей, чем бесшабашные охотники за приключениями, искатели любви, богатства и удачи. Перед тем как сделать отчаянную ставку, объясниться с надменной красавицей, отправиться на дуэль, они частенько заглядывали к гадалке. И так сложилось, что в среде молодых офицеров, повес и бретеров именно Александра Кирхгоф стала самой популярной предсказательницей.
Ее называли то старухой, то теткой, изредка – ведьмой. Так часто несколько фамильярно упоминал о ней Пушкин, приговаривая: «Ведьма знает, ведьма не соврет». Но надо иметь в виду: так называли ее, в основном, молодые люди, которым и тридцатилетняя женщина уже казалась пожилой матроной. Благодаря своему имени и отчеству (Александра Филипповна) у петербургских повес она была известна под кличкой «Александр Македонский», наверное, в честь знаменитого Александра Македонского, сына царя Филиппа.
Она и в самом деле пользовалась небывалой популярностью, которую завоевывала не великими победами, а необычайным умением предсказывать будущее по линиям ладони. Заядлые дуэлянты были особенно склонны приходить накануне поединка к своему «Македонскому». Скорее всего потому, что она удачно предсказала исход нескольких поединков или карточных сражений. А вот знатные барыни предпочитали посылать за гадалкой карету.
Как бы там ни было, но маленький салон Шарлотты Кирхгоф стал популярным в Петербурге. Даже сложилась традиция накануне объяснения с возлюбленной или перед дуэлью обязательно заглядывать к этой фрау. Одни уходили от нее с улыбкой, другие – с печатью страха на лице, бормоча: «Проклятая ведьма!»
Белая лошадь, белая голова, белый человек
И все же, возможно, слава петербургской гадалки не была бы такой громкой, если бы однажды, в 1818 году, не вошел в салон вместе с дружной компанией юный Александр Пушкин. Историк и хиромант Юрий Абарин опубликовал записки поручика Васильева, (прадеда писателя Л. Васильева) к мемуаристу, штаб-ротмистру Алексею Вульфу, автору знаменитого «Дневника о любовных похождениях Пушкина и его друзей». Оба они были близкими друзьями Пушкина. Вот как протекала та знаменитая встреча поэта с Шарлоттой Кирхгоф в изложении поручика Васильева:
«Чтобы поднять настроение Александру Сергеевичу, я первым начал разговор:
– Помнишь? Пока вы с Кантараем на всех языках беседу вели, мне одна гадалка верно по глазам нагадала.
– Гадалка? – Молчаливый Пушкин вдруг оживился и сразу начал говорить:
– Мне ведь тоже судьбу мою предсказали в 1818 году. Правда, не по глазам, а по линиям на ладони. В Петербурге это было. Гадала старая немка Кирхгоф Александра Филипповна. Барыня эта мастерски предсказывала по линиям на ладонях. Свидетелей на сей предмет предостаточно имею: я вместе с братьями Всеволодскими, Павлом Мансуровым да актером одним, Иваном Сосницким, к ней однажды ввалился. А вывалился ошарашенным.
– Что же случилось? – спросил я.
– Да то, что она уж очень многое мне предсказала. И изгнание на юг, и тяжкую здесь болезнь. – Он снял феску и показал мне свою обритую голову, только-только начинавшую обрастать кудрявыми каштановыми волосиками.
Читать бесплатно другие книги:
