Кто не думает о последствиях… Корецкий Данил

– Откуда знаешь?

– Есть признаки…

– Знаете, друзья, если за столом начались разговоры о работе, это верный сигнал, что надо расходиться, – сказал Мальцев. – А то Максим накрыл стол еще на капитанскую зарплату, если не хватит, придется со следующей, майорской, добавлять… Так что давайте на посошок – и по домам!

Офицеры стали расходиться. Кто-то уехал на своей машине, кто-то вызвал такси, кто-то пошел к маршрутке. Назаров и Мальцев жили по соседству и решили ехать на автобусе до метро. До остановки пришлось идти минут двадцать по плохо освещенной улице. Стоял тихий прохладный вечер, настроение у обоих было благодушно-расслабленным.

– Завтра у дочери день рождения, четыре года стукнет, – сказал Назаров. – Вот, медведя ей купил…

Он приоткрыл объемистый пластиковый пакет, показав большую оранжевую игрушку.

– А тут еще и звание подгадало, вроде двойной праздник…

И неожиданно спросил:

– А что, действительно командировка ожидается?

– Похоже на то, – коротко ответил Мальцев. – Приказ будет, узнаем.

Он не любил пустых разговоров и необоснованных предположений.

Сзади послышался гул мотора, их осветил яркий луч света.

– Эй, уважаемые!

Щурясь, оба повернулись. Это был полицейский автомобиль. В окно выглядывал прапорщик в криво сидящей фуражке.

– Это вы нам? – не понял Мальцев.

– Кому же еще?! Кроме вас тут никого нет!

– А почему так грубо? Мы вам не «эй», и не «уважаемые», – вступил в разговор Назаров. – Ты бы лучше фуражку надел как следует!

– О, да они борзые! – Прапорщик с неспешной уверенностью открыл дверцу и вылез на тротуар. У него было длинное лицо, квадратная челюсть и развитые надбровные дуги. В правой руке он держал увесистую дубинку из литой резины, которой многозначительно похлопывал по ладони левой.

Сидящий за рулем сержант тоже вышел, обошел машину и стал рядом. Оба внимательно осмотрели двух припозднившихся прохожих. Те явно не были похожи на современных «хозяев жизни». Простецкие лица, скромная одежда, идут пешком по темной улице. Значит, обычные мужики, работяги, – ни денег, ни связей, ни возможностей… Таким надо вести себя тише воды, ниже травы с представителями власти. А они прут, словно на амбразуру!

Прапорщик подался вперед, принюхался.

– Э-э-э, да вы пьяные!

– Не пьяные, а выпившие. Не блюем, на земле не валяемся, не скандалим. А выпивать у нас не запрещено! – возразил Мальцев.

– Умные, значит, – недобро буркнул прапорщик. – А это что?

Дубинка указала на пакет в руках Назарова.

– Медведь.

– Шутник! Ты не наглей, а то поедешь в отдел, там разговор будет другой!

– Слушай, прапорщик, почему ты хамишь? Мы вообще-то майоры…

Сержант тревожно взглянул на напарника. Обычно такими словами не бросаются, и если это не простые работяги, а офицеры, то лучше не обострять ситуацию… Но прапорщик не собирался включать заднюю передачу.

– Скажи еще, что генералы! На лбу у вас ничего не написано. Документы есть?

По легенде, бойцы «Меча Немезиды» являлись военнослужащими бригады ВДВ и имели соответствующие документы прикрытия.

– Смотри, – Назаров протянул военный билет. – Читать умеешь?

Прапорщик усмехнулся.

– Умею. Только тут написано – капитан, а не майор!

– Сегодня присвоили, не успели вписать…

– То-то же, майор… Липовый! А у второго документы имеются?

Мальцев протянул свой военный билет.

– Та-а-ак… Этот действительно майор! Только у нас есть поговорка: «Сержант полиции дерет полковника пехоты»!

Атмосфера накалилась до предела. Полицейские и спецназовцы, стиснув зубы, смотрели друг на друга. Как говорится, «нашла коса на камень».

Прапорщик был крепок телом и, похоже, духом. Он находился при исполнении, на своей территории и делал привычную работу. На его счету были сотни доставленных в отдел алкоголиков и хулиганов, и он всегда оказывался правым. И эти вояки для него обычные пьяные нарушители, которых можно засунуть в «обезьянник» как любого штатского алкаша. Пусть потом с ними комендатура разбирается… Поэтому чувствовал он себя очень уверенно. Но полицейский прапорщик не подозревал, что перед ними не просто «какие-то вояки», а бойцы элитного, суперсекретного оперативно-боевого подразделения, имеющие богатый боевой опыт и «нейтрализовавшие» больше особо опасных преступников, чем он произвел обоснованных задержаний. Каждый из них мог в одиночку убить его и напарника голыми руками. Если бы прапорщик все это знал, он бы выбрал иную линию поведения.

– Пакет к досмотру!

Назаров пожал плечами и протянул раскрытый пакет. Жесткая рука вытащила за ухо плюшевого мишку.

– Так, а что внутри? Обычно в игрушках прячут наркотики и оружие… Коля, ну-ка, посмотри…

Сержант полез в карман, вытащил пружинный нож, выщелкнул клинок и нацелился мишке в живот, но Назаров схватил его за запястье, резко повернул, раздался отчаянный крик, кисть хрустнула, нож звякнул об асфальт.

– Ах ты… – Прапорщик взмахнул дубинкой, но литая резина прорезала пустоту, а основание ладони Мальцева врезалось ему в лицо, зубы лязгнули, и он опрокинулся на спину.

Сержант спрятался в машину и принялся вызывать по рации подмогу:

– Нападение! Срочно! – Одновременно он пытался расстегнуть кобуру, но пальцы только скребли по крышке. – Мне руку сломали!

Через несколько минут к месту происшествия с трех сторон подлетели полицейские машины, резко заскрипели тормоза, распахнулись дверцы, выпуская громоздкие фигуры в бронежилетах и с автоматами наперевес. Три пары фар осветили сидящего на земле прапорщика, который запрокинул голову и пытался остановить стекающую из носа кровь. Рядом лежала резиновая дубинка и нож. Двое мужчин в штатском стояли посередине всего этого безобразия, один старательно отряхивал большого плюшевого медведя.

– Руки вверх, стреляем! – страшными голосами закричали автоматчики.

Дагестан. Махачкала

Муса вел машину молча, Аваз и Бейбут увлеченно спорили, у кого «Паркер» лучше. Оловянный безразлично смотрел на дорогу, иногда трогая ногой пластиковые пакеты, чтобы лишний раз убедиться, что они плотно набиты деньгами. Когда они отъехали на приличное расстояние, послышались звуки сирены, и две полицейских машины с включенными синими маячками промчались навстречу.

– Проснулись! – усмехнулся Оловянный.

– Зря смеешься, Руслан, – пробурчал Муса. – Реально быстро!

Оловянный снова посмотрел на часы.

«Когда им позвонили? Сразу, как перекололи охранников? Или когда завалили Купца? Или когда взорвали этот сраный „Бентли“? В любом случае – от семи до пятнадцати минут. Действительно, зря он веселится…»

А вслух сказал:

– Ну и чо? Быстрей приедут – быстрей умрут!

Они остановились на пустыре, рядом со стройплощадкой. Здесь дожидалась «Лада-Приора» черного цвета с затемненными стеклами. Муса снял с «Нивы» украденные накануне номера. Под ними остался настоящий комплект, и теперь машина не вызывала никаких подозрений. По крайней мере, на первый взгляд. Пусть стоит до поры до времени. Мало ли машин ожидают по городу своих хозяев…

– Поехали! – скомандовал Оловянный. Он сел в «Приору» рядом с водителем, Аваз и Бейбут расположились сзади.

– Моя все равно лучше!

– Чем лучше? Только колпачок желтый. А у меня перо золотое…

– А у меня какое?

– Да заткнитесь вы! – окрысился Руслан. – Все равно писать не умеете…

– А знаете что? – вдруг другим голосом сказал Сапер. – Сюда можно десять грамм пластида заложить, да растяжной взрыватель поставить… Кафир потянет колпачок, а ему – бах! И оторвет руки!

– Вот это дело! – одобрил Руслан. – Молодец, хорошо придумал!

Машина выехала с пустыря и замерла, будто осматриваясь.

– Куда едем, босс? – спросил Муса.

– Давай в «Золотой телец»! У меня там еще одно дело!

Через несколько кварталов на перекрестке стоял белый «Форд» с синими полосами. Рядом вглядывались в транспортный поток двое полицейских сержантов, в бронежилетах, касках и с автоматами поперек груди. Третий, с погонами лейтенанта, проверял документы у водителя серебристого «Хендай Солярис», его автомат висел за спиной, на руке болтался жезл с красным, светящимся ночью, диском.

– Учишь их, дураков, учишь, а они не учатся! – цокнул языком Оловянный. – Оружие должно быть в руках!

– В этом месте пост выставляют только при «Перехвате», – озабоченно сказал Муса. – Значит, уже кинулись искать!

– Кого искать?! – ехидно оскалился Оловянный. – Останови возле них!

Водитель покосился на своего командира, но молча исполнил команду.

Абрикос и Сапер быстро спрятали авторучки и приготовили автоматы.

– Как дела, братишки? – спросил Оловянный, опустив стекло.

– Эээ… – удивленно открыл было рот молодой сержант, но сказать ничего не успел: лейтенант быстро подошел к ним.

– Ассаляму алейкум, Руслан! Чем можем помочь?

– Ва-алейкум салам! – ответил Оловянный. – Дядю ищу. Не проезжал?

Лейтенант построжал лицом и вытянулся. Судя по возрасту, он уже давно мог быть майором.

– Никак нет, Руслан. Не видели. У него же целый кортеж, с «маячками». Обязательно бы заметили!

– Ну, спасибо! И я вам хочу помочь. Мы тут недалеко номера какие-то нашли… На дороге валялись…

К ногам полицейских упали два белых жестяных прямоугольника с черными цифрами, комбинация которых и включила специальный план «Перехват».

– А вы кого здесь ловите?

– «Ниву» белую, Руслан. По ориентировке…

– А-а-а… Ну, смотрите, не упустите! Удачи!

Оловянный махнул рукой, и «Приора» сорвалась с места.

– Эээ… – снова начал молодой сержант. От волнения он начинал заикаться, а сейчас, глядя на брошенные номера, понимал, в какую историю попал и чем она могла кончиться. – Н-н-ужн-но н-нем-м-ед-д-лен-но с-сооб-бщить…

Старший товарищ покрутил пальцем у виска.

– О чем сообщить? Что племянник Великого Гаруна нашел номера разыскиваемой по убийству машины, сдал их нам, а мы его даже не опросили? Ты понимаешь, кто он такой?! За ним кровавый след, он в розыске, а свободно катается, где хочет!

– Т-так м-может, ОМ-м-ОН под-д-тян-нуть?

– Какой ОМОН?! Говорят, его из окруженного дома с боевиками вытащили… Переодели в форму и вывели! А дом и четверых «вахов» размазали по земле!

Лейтенант махнул рукой и поковылял обратно к «Хендай Солярису».

– Откройте багажник, – строго сказал он. – Аварийный знак, аптечка есть?

Сержант постоял молча, напряженно размышляя, потом, нехотя, поднял из пыли разыскиваемые номера.

– У н-нег-го, к-к-ажетс-с-я, кр-ровь н-на л-лиц-це б-была, – сказал он напарнику, который до этого с отсутствующим видом, молча слушал.

– Скажи спасибо, что не наша! – наконец нарушил он молчание и доброжелательно похлопал молодого по плечу. – Жить хочешь? Тогда отнеси-ка эти железки подальше и про все забудь! Мы никого не видели и ничего не знаем!

Минуту подумав, сержант отошел на обочину и выбросил опасные номера в ближайшие кусты.

Тонированная «Приора» мчалась сквозь план «Перехват», и никто ее не перехватывал. Может, потому, что она не значилась в ориентировке, а может, по каким-то другим причинам. До «Золотого тельца» было двадцать минут езды. Минут пять они проехали в молчании, даже на заднем сиденье не мерялись авторучками – бойцы отходили от напряжения несостоявшейся стрельбы.

– Я не понял, Руслан, – спросил Муса, – а зачем мы машину меняли? У тебя же здесь все схвачено!

– Да не «схвачено», это просто уважение, – тихо сказал Оловянный. – С местными гаишниками проблем нет. А вот омоновцы да СОГовцы[17] – они совсем безбашенные, могут, чуть что, покрошить в капусту… И этих, из других регионов нагнали, от них тоже всего ожидать можно…

– А почему мы не постреляли этих шакалов, которые служат кафирам за миску похлебки? – мрачно поинтересовался Аваз.

– Ты что, сегодня еще не настрелялся? – буркнул Оловянный. – Подожди, сейчас, может, придется… Кстати, как у тебя дела с вербовкой новых бойцов? Как этот твой… Магомед?

– Нормально, – оскалился Абрикос. – Уже в лесу, подготовку проходит…

– Ну, ладно. Надо его в деле испытать.

– Испытаем!

«Приора» подъехала к «Золотому тельцу». Раньше это было известное казино, но потом азартные игры запретили, и его перепрофилировали в развлекательный комплекс. Вывеску поменяли, но в игорном зале ничего не изменилось: рулетка и карточные столы остались на своих местах, а игорных автоматов даже прибавилось. Еще пристроили гостиницу и ресторан. Запретный плод слаще разрешенного, поэтому доходы «Золотого тельца» выросли в два раза. Правда, платить за «крыши» тоже приходилось больше, но все равно хозяевам заведения, двум братьям-аварцам, жаловаться было грех – бизнес процветал.

Запарковавшись на расчерченной белыми линиями площадке, все четверо вышли из машины. Аваз и Бейбут сплюнули насвай на чистый асфальт. Автоматы они и не думали прятать, наоборот – держась за рукоятки, демонстративно положили на плечи стволами назад: и всем видно, и можно быстро открыть огонь. Муса автомат не демонстрировал, но подбрасывал на ладони гранату.

– Я один пойду. – Оловянный открутил глушитель от Стечкина, повертел в руках. – Так красивее! А вы будьте наготове, услышите выстрел – заходите!

Спрятав пистолет под курткой, он направился ко входу, над которым золотыми буквами сияла вывеска: «Развлекательный комплекс „Золотой телец“ – ресторан, гостиница, билльярдная». На ступеньках у входа стоял подтянутый охранник в черной сорочке с бейджиком, сообщавшим, что парня зовут Осман. Он говорил что-то в рацию, и когда Оловянный переступил порог заведения, у входа его уже встречал младший брат Мирза – низкорослый крепыш с круглым румяным лицом и круглыми, как у совы, глазами. Он был в новеньких джинсах, атласной красной рубахе и красных туфлях. Все это должно было дорого стоить: Мирза ездил за вещами в Милан и скупался в крутых бутиках, когда он называл цены, то товарищи только восхищенно качали головами. А Руслан был уверен, что либо он врет, либо его кидают – не могут обычные тряпки стоить таких денег!

Они были ровесниками и давно знали друг друга: когда-то по спорту, потом встречались на «стрелках», пересекались в общих компаниях. «Меня зовут Мирза, работать мне нельзя. Пускай работает тот, кого зовут Федот», – любил повторять тот. Но в казино у него, судя по результатам, все получалось неплохо. Если только старший брат Махач не служил для него тем «Федотом», который выполняет его работу!

Встреча прошла сухо: обменявшись обязательным приветствием, они этим и ограничились, хотя по традиции следовало расспросить друг друга о семье, здоровье, доме и прочих, никого из собеседников не интересующих бытовых делах. Сейчас все это было лишним. Мирза хорошо знал, кто такой Оловянный и зачем он пожаловал. Но, находясь на своей территории, под солидной «крышей», Мирза не предполагал всей серьезности этого визита и держался очень гордо.

– Пойдем в ресторан, Махач ждет там, – предложил Мирза.

Руслан пожал плечами.

– Мне без разницы! – холодно ответил он, отметив для себя, что в кабинет на втором этаже его не пригласили. Но для него действительно никакой разницы не было.

Пройдя по коридору, устеленному ковровым покрытием с пестрыми завитками узоров, они оказались в зале с занавешенными окнами, стенами красных тонов, красными скатертями на столиках и мягким освещением, льющимся из светильников подвесного потолка. У входной двери стоял молодой парень в черных брюках, белой рубахе и бордовом пиджаке. Он молча кивнул хозяину, но остался на своем месте. Пройдя через зал, Мирза зашел в кабинет, Оловянный последовал за ним. С кожаного дивана навстречу поднялся человек лет пятидесяти, с блестящими, расчесанными на пробор черными волосами и волевым лицом. Это и был старший брат – Махач. В отличие от Мирзы он носил строгую официальную одежду – серый костюм, небесно-голубую рубашку и синий в косую серую полоску галстук.

Снова сухая церемония знакомства, потом они сели за стол: Махач и Мирза с одной стороны стола, Оловянный с другой. Он положил руки на стол, и братья увидели на правом рукаве бурые пятна. Сомнений не было – это кровь. Они тревожно переглянулись. Только что знакомый из полиции сообщил им, что расстреляли Купца с Дибиром, шестерых охранников, а главное – взорвали «Бентли». К убийствам в республике привыкли, а к такому варварству – нет: уничтожить хорошую машину мог только полный отморозок, не признающий никаких ценностей!

– Слышал, что произошло на рынке, Руслан? – осторожно поинтересовался Махач.

Тот кивнул.

– Да, я только оттуда. Самсу покупал. Хорошая самса.

Оловянный замолчал. Он видел, как его собеседники меняются на глазах: уверенность и лоск слетают, как осенние листья под легким порывом ветра, и они превращаются из надменных и властных хозяев жизни в обычных испуганных людей. Ему нравилось наблюдать за этим удивительным превращением. И хотя он много раз видел подобные сцены, но они никогда ему не надоедали.

– Что тебе нужно, Руслан? – наконец спросил Махач.

– Вам с братом амир Дагестана Абу Хаджи обращение сделал, – своим тихим голосом произнес Оловянный. – Чтобы вы миллион долларов отдали…

– Так мы все разрулили, Руслан!

– Что «разрулили»? Мой двоюродный брат «Гюрза» и те, кто с ним рядом, обратились ко мне, чтобы я вам помог, – монотонно говорил Оловянный. – А оказывается, до меня они еще к «Абреку» обращались. «Абрек» от моего имени обратился к Абу Хаджи. А тот, из уважения ко мне, пятьсот тысяч долларов скинул, а я даже не в курсе был… Или вы такие хитрые, что всех перехитрить хотите? Половину Абу Хаджи скинул, вторую половину я, а вы остались при своих денежках?!

Махач развел руками.

– Абу Хаджи помог, тебя тоже попросили. Что здесь такого?

– Абу Хаджи – он мой брат, я за ним стою! Что я, что он – разницы нету, мы муджахеды! А вы кто?! Вы свой карман набиваете! – Руслан повысил голос и посмотрел прямо в глаза сначала старшему брату, потом младшему. На тех словно холодом могилы дохнуло. – По-любому – эти деньги надо дать! Если не дашь, лично я не оставлю. Если вы так говорите, что западло, не дадите, то вот эти пятьсот тысяч, которые из-за меня сняли… мы их опять добавим, и унизиться заставим, и убьем!

– Руслан, можно, я выйду позвоню? – спросил Махач.

– Здесь звони!

Махач набрал номер:

– Слушай, Расул, ко мне Руслан заехал, насчет того дела…

– Он нас слышит? – тревожно спросил Гюрза.

– Да, он у меня…

В трубке послышалось тяжелое дыхание.

– Послушай, ты меня подставляешь! Зачем ты меня с братом ссоришь? Звони Черному Прокурору, может, он…

Махач стал набирать другой номер.

– Шахбаз Джавадович, это я… Ко мне Руслан пришел насчет тех денег…

За те деньги, что он отдавал в прокуратуру, Черный Прокурор должен был, как Бэтман, немедленно прилететь в «Золотой телец» и вмиг сокрушить всех врагов! Но это был осторожный Бэтман.

– Слушай, Махач, ты что, не знаешь, чей это родственник? С ним я ничего не могу сделать… И вообще… Ты же знаешь… Я не хочу по телефону…

Прокурор отключился. Негнущимися руками Махач спрятал трубку в карман. Опасливо глянул на страшного гостя. Тот презрительно ухмылялся и рассматривал его прищуренными волчьими глазами.

– Я все понял, Руслан, – упавшим голосом сказал Махач. – Я отдам деньги. Спасибо, что снизил сумму.

– Хорошо, – одобрительно кивнул Оловянный. – Можешь начать отдавать прямо сейчас.

– Поднимемся в кабинет? Я там деньги возьму. Тысяч сто баксов сейчас найдется…

– Нет, Махач, – отвечал Оловянный. – Я в машине подожду, туда неси!

– Хорошо, хорошо, Мурза вынесет…

Оловянный вышел на порог и махнул своим, мол, подъезжайте сюда! «Приора» подкатила к ступенькам. В салоне его встретили взгляды трех пар глаз. В каждой читался вопрос: «Ну, что?»

– Сейчас увидите!

Через пять минут к машине выбежал потерявший свою вальяжность Мурза, протянул пакет с деньгами.

– Спасибо, Руслан! Спасибо!

Потом младший брат, пятясь, вернулся под крышу родного заведения. Хотя, как оказалось, «крыша» у них была далеко не всемогущей…

У тех, кто находился в «Приоре», отпали челюсти. Сам хозяин вынес деньги и еще благодарил амира!

– Ну, ты даешь, Руслан! – восторженно воскликнул Муса. – Такого я еще не видел… Ну, было, приносили бабки, но чтобы «спасибо» говорили…

Оловянный довольно улыбался.

– Ладно, двигайтесь, я на заднем поеду!

Аваз и Бейбут потеснились.

– А чего так, босс? Почему не впереди?

– Туда другой человек сядет.

– Кто такой?! Зачем он нам?!

Оловянный похлопал Аваза по плечу.

– А как ты думаешь до Камров добраться? С оружием и тремя мешками бабла? Как через тоннель проехать собираешься?

– Не знаю, Руслан, – смутился тот. – Ты же у нас главный!

– Вот я все и придумал! Сейчас заберем одного человека, и машина сразу станет неприкосновенной!

– Почему?! – удивился Сапер.

– Потому что Магомедали Магомедов – депутат Законодательного собрания и родственник замначальника УФСБ, вот почему!

– Ну, ты и голова, Руслан! – восхитились подельники.

Москва

Телефонный звонок раздался в тот момент, когда Анисимов прикручивал смеситель на место. «Черт! Стоит спрятать трубку в карман и выпачкать руки – обязательно кого-то раздерет! – раздраженно подумал он, вытираясь специально приготовленной тряпицей. – Кому это приспичило?»

– Товарищ полковник, – прозвучал незнакомый баритон. – Дежурный военной комендатуры капитан Нестеров! Звоню по директиве ноль ноль пять…

Ясно. Кто-то из ребят залетел. Накаркал Королев, Нострадамус фуев…

– Слушаю внимательно, капитан!

– Двух ваших забрали в двенадцатый отдел полиции. Оттуда сообщили нам, а ваша часть у нас в специальном списке. Вот я и докладываю немедленно, как положено!

– Я понял…

– Что от нас требуется?

– Подошлите кого-то из своих в отделение. Комендатуре-то их передать обязаны. Я тоже еду…

Через полчаса Анисимов подъехал к отделению. Он был в форме, и к нему сразу же подошел ожидающий у крыльца капитан с петлицами связиста.

– Здравия желаю, товарищ полковник! Капитан Нестеров. Лично прибыл для выполнения директивы ноль ноль пять!

– Да тише ты! – Анисимов огляделся. – Нет в природе такой директивы!

– Так точно, нет! – исправился капитан.

Они зашли в пропахшую карболкой, ваксой и человеческими бедами дежурную часть. В отгороженном решетками углу сидели на потертой деревянной скамейке двое пьяных и Мальцев с Назаровым. Завидев начальника, майоры вскочили.

– За что задержаны мои подчиненные? – строго спросил Анисимов.

Дежурный старлей показал несколько схваченных скрепкой листов бумаги.

– Появление в нетрезвом виде, неповиновение законному требованию сотрудников полиции, нападение на патрульный наряд. Сержант и прапорщик выведены из строя и находятся в травмпункте…

– Так они же трезвые! – воскликнул Анисимов. – Вон те двое – пьяные, а мои офицеры трезвые! Это же видно невооруженным глазом!

– Глаз может ошибаться, – раздался сзади уверенный голос с начальственными обертонами. – А медицинское освидетельствование показало, что задержанные находятся в легкой степени опьянения!

Анисимов обернулся. В дежурку зашел полноватый для своих лет молодой майор.

– Ответственный дежурный майор Фарапонов, – представился он. – Замначальника отдела полиции.

– Я помощник военного коменданта гарнизона! – вмешался капитан Нестеров. – А это командир части. Военнослужащие подлежат немедленной передаче под нашу юрисдикцию!

Фарапонов покачал головой.

– Как у вас все просто… Пьяные офицеры покалечили сотрудников полиции, а вы их хотите забрать и объявить замечание! Знаю я ваши штучки! Нет, мы вызвали следователя, он возбудит уголовное дело, проведет следственные действия, отправит дебоширов в ИВС, а потом мы направим дело в военный следственный комитет!

Анисимов откашлялся.

– Назаров, Мальцев, доложите, что произошло!

– Да прицепились они к нам на улице, без причины, – начал объяснять Назаров. – Хамили, придирались, потом хотели медведя разрезать, которого я дочке на день рождения купил… Ну, а когда он нож вынул, у меня рефлекс и сработал…

– А на меня с дубинкой бросился, – сказал Мальцев. – Ну, и тоже рефлекс…

– Ясно, – Анисимов кивнул. – Легкая степень опьянения не дает оснований для придирок и хамства. И ножи не состоят на вооружении полиции… А у наших ребят действительно выработаны навыки резкого отражения опасности…

– Что, руки ломать? – возмутился Фарапонов. – Носы разбивать?

– Нет, конечно…

– Ну, вот!

– Наши бойцы обучены убивать угрожающих им вооруженных людей. И они много раз это делали. За что неоднократно награждались боевыми наградами. Так что, можно сказать, вашим подчиненным повезло!

В дежурке наступила тишина. Слишком непривычные слова буднично произнес незнакомый полковник.

– Прошу передать задержанных военным властям, – повторил капитан Нестеров.

– Мы имеем право передать их военным следователям, – настаивал на своем ответственный дежурный. – И мы это сделаем.